Нежеланная мечта. Том 1

Меня переполняло волнение, да это не первый грабёж, но и далеко не сотый, чтобы спокойно относиться к такому. В любой момент что-то могло пойти не так. У ростовщика могли бы оказаться другие люди. В подъезде могли бы быть соседи. Нужно было придумать, как уйти после ужина, перед балом, чтобы никто не заподозрил нечего странного. Я дико хотел напиться. По пьяни всё же лучше делать разные вещи, но именно по пьяни ты совершаешь ошибки. Я алкоголик, а тут такой соблазн, передо мной куча бесплатного вина. Я лишь пригублял немного, для вида. Это, наверное, было самым сложным.

Ужин закончен, волнение нарастало, свободное время, пока слуги приготавливают зал к танцам, у меня примерно час, скорей всего меньше. Мы курим. Нужно как-то скрыться отсюда и тут меня озаряет. Курилка, дым, точно.

– Извините, господа, но из-за столь густого дыма мне стало слегка дурно, и я хотел бы немного подышать свежим воздухом в одиночестве. Мог бы я прогуляться по вашему чудесному саду?

Иногда малолетние слабаки говорили тоже самое при мне. Я же был изрядно прокуренным человекам и часто курил в закрытых помещения, когда пил. Дым для меня был как воздух, но отмазка была шикарная.

– Да, конечно, – ответил хозяин. – Эй ты! – Он подозвал слугу. – Проводи господина в сад.

Слуга проводил меня в сад, при чём именно на ту сторону, куда мне и было нужно. С другой стороны, отдыхали дамы и мне туда запретили ходить, но мне это было и не нужно. Как только я выпроводил слугу, то осторожно направился к забору. Страх нарастал. Если во всех прежних ограблениях я был готов пойти на убийство, то сейчас нет. Я хотел, чтобы всё было чисто и красиво. И потому я начал бояться того, что убьют меня. Но нужно было действовать.

В саду было трудно ориентироваться по темноте. Этого я не предвидел и пять минут искал то место, где я припарковал лошадь. Мешок я нашёл сразу, накинул его на плечо, перелез и поехал сломя голову. Я пустил лошадь галопом. Было такое чувство, что она волнуется вместе со мной. Не лучший вариант езды по городу. Но мне нужно было компенсировать потраченное время в саду и явиться к танцам.

Вот я у дома ростовщика. Я спрыгиваю с коня, привязывать я его не стал, сам не знаю почему, скорей всего из-за своей глупости и волнения. Я забегаю в подъезд. Минута и поверх фрака на мне моя одежда. Это я научился делать быстро. Мешок на плече. Я поднимаюсь на второй этаж и стучу в дверь.

– Кто там ещё? – Кричит этот старый хрыч.

Фак, к этому я готов не был, у меня в правой руке револьвер, в левой баллончик с газом, который я уже готов применить, а эта сволочь даже дверь не открывает.

– Мне срочно нужны деньги, я пришла заложить ожерелье, – я подражаю женскому голосу в надежде на то, что это пройдёт.

Дверь приоткрывается, я использую газ. Ростовщик матерится и протирает глаза. Я пытаюсь открыть дверь, но почему-то она не открывается. Чёрт! Цепь, которую я не заметил прежде. Ебаный гандон! Я в спешке дёргаю цепь, пытаясь отворить её как можно скорее, чтобы никто из соседей не услышал этого хрыча. Нечего не выходит. Я уже думаю о том, что нужно применить револьвер, чтобы заткнуть этого сукина сына, но тут цепочка поддаётся мне и дверь распахивается. Ростовщик нечего не понимает и всё по-прежнему трёт свои глаза, громко при этом матерясь. Я вламываюсь в квартиру и со всей силы бью его рукоятью револьвера по голове. Он падает.

Я захлопываю дверь и закрываю на толстую щеколду. Времени на связывание уже почти нет. Я даже не подумал о том, что он может жить не один. Но вроде всё было тихо. Я срываю с его пояса кошелёк и кладу в мешок. Затем иду направо. Прямо ванная и туалет. Слева кухня. Чёрт, зашёл не туда. Иду обратно. Слева от двери ещё две комнаты. Одна – это скромная спальня. Там я не увидел смысла искать. Только старая односпальная кровать, два шкафа, стул и свеча. Я иду в следующую комнату. Она заперта. Я толкаю её плечом, не получается. Толкаю ещё сильнее и ещё. Плечо ужасно болит от ударов, но дело нужно завершить до конца. Тут до меня доходит, что эта дверь открывается в мою сторону. Я весь на нервах, из-за того, что всё пошло не так красиво, как я того хотел. Никакого хладнокровия во мне не осталось. Я со всей силы дёргаю дверь на себя. Заперта. Возвращаюсь к телу. Обыскиваю. У него нет никаких ключей. Иду в спальню. Вытряхиваю всё из шкафов, на второй полке сверху, между книг я нашёл связку с тремя ключами. Возвращаюсь к запертой двери, пробую каждый ключ. Как на зло, подходит только третий. Открываю комнату и тут я понимаю, что вот оно где, всё богатство этого гондона. Хорошая мебель, музыкальные инструменты, одежда, серебро, всё это валяется в комнате. И только в дальнем правом углу стоит огромный сейф. Вот что мне и было нужно. Вся остальная чепуха – это дешёвка, которую я не смогу сбыть.

Я подхожу к сейфу, вновь мучаю ключи. Я считал, что оставил ключ от двери в стороне, но оказалось нет, они все запутались. Мои руки сильно трясутся. Я по очереди тыкаю каждым ключом, не попадая в скважину. Вновь подходит лишь третий ключ. Я открываю сейф и вуаля. Вот оно, то что мне нужно. Несколько стопок бумажных денег, золотые украшения, серебряные и золотые монеты. Золотых даже больше. Я сгребаю всё это в свой мешок. Как только он наполнился, то я выбегаю из комнаты. Я чертовски возбуждён и рад. Волнение прошло. Я хочу праздника. Я пинаю ростовщика, открываю дверь и ухожу, не закрыв её. В коридоре я быстро сбрасываю с себя вещи и кидаю в мешок. Похоже соседи этого хрыча недолюбливают, так же, как и я, раз они не сбежались на крики. Я вышел. Конь на месте. Я быстро прыгаю на него и возвращаюсь в усадьбу. Коня привязываю к забору, сам через него. Мешок оставляю там. Расставаться с награбленным ужасно не хотелось, но другого выбора не было.

Я спокойно прохожу сад, захожу в столовую, отыскиваю там вина, выпиваю пол бутылки. Почти всё готово, а мне нужно успокоиться. Я иду в кабинет, прошу сигару. Господа справляются о моём здоровье, у меня всё отлично. Начинаются танцы, я танцую со всеми девушками подряд, отдавая предпочтение конечно же тем, кто постарше. Уделяю внимание и пожилым дворянкам, они весьма лучше способны обучать танцам. Я пропускаю по бокалу, между танцами. Вечер подходит к концу. Завтра я приглашён в театр, а после на ужин. Ещё одна молодая девушка пригласила прогуляться меня по парку после завтрака, но я ей отказал, сославшись на то, что не желаю романтических отношений.

Танцы закончились, Алексей предложил отвести меня до постоялого двора, я согласился. Мы попрощались, Алексей поехал к себе, а я пошёл обратно разными закоулками, чтобы меня не увидели. Все мои вещи были на месте, я спокойно забрал их и отправился в номер. Мешок я даже не раскрывал, просто кинул его в сундук. Забил трубку и покурил, а затем откупорил бутылку водки и принялся пить её огромными глотками. Как же я был счастлив в тот момент. Алкоголь глушил во мне все положительные чувства. Без него бы я точно не заснул этой ночью. А с ним я весьма быстро забылся и завалился спать.

6

Сегодня у меня у меня выходной, никаких планов на этот день у меня совершенно не было и потому я решила, что сегодня стоит сходить вновь к тому парню на постоялый двор, или поискать его в таверне. Возможно он всё еще не уехал. Хотя, как я могла узнать, что он ещё в городе? Ведь спрашивать об этом будет крайне неприлично с моей стороны. Но всё же, я окончательно решила проследить за его комнатой и попытаться с ним заговорить.

***

Проснулся я ближе к полудню. Управляющего я попросил больше не приносить письма ко мне в комнату и что забирать я их буду сам. Так что, разбудило меня лишь похмелье. К счастью у меня было пиво, которым я смог утолить свою жажду. Бочонок пива был для меня, чем-то вроде оазиса в пустыне, по таким вот утрам. Затем я умылся и приготовился проверить, что же мне удалось украсть.

Было несколько шикарных золотых ожерелий с камнями, перстни, запонки. Всё это я сумею где-нибудь продать дальше, мне всё это было не к чему. Были и мои золотые часы, которые я отложил на стол. Затем деньги. Золотыми монетами было почти двести рублей. Серебром ещё сотня. И конечно же бумажки, их я насчитал три тысячи. Отличный улов. Мне этого спокойно хватит на год, а то и больше. Не знаю почему, но мне показалось это маленькой суммой. Я почувствовал вкус лёгких денег и мне хотелось украсть всё золото мира. Поэтому, несмотря на то, что я стал богатым, я всё равно не оставил желание ограбить всех тех дворян. Хотя, я уже успел узнать о них многое. В основном, всё их богатство было показным. Картины, серебряные посуды, цветы, книги, мебель, ковры, одежды, украшения, вот где были у них основные деньги. В кошельках они носили не столь много и уж очень часто пользовались расписками и брали долги. Если их и грабить, то брать нужно только золотую фигню и кошельки. Скорей всего, там получится куда меньше, чем у ростовщика и занятие более опасное, но зато благородное и в глазах простого народа я перестану быть преступником, а стану Робином Гудом… Как в точности всё пройдёт, подумаю позже. Пока же, можно отдыхать и расслабляться в этом дружелюбном городе.

Я налил ещё кружку пива, опустошил наполовину, забил трубку табаком и принялся курить. Как вдруг раздался стук в окно. Вот чёрт, мои новые друзья пользовались письмами и никогда не заезжали в эту дыру за мной, слуги пользовались дверью, попрошаек здесь нет. Это могла быть только полиция, но они не могли на меня выйти, по крайне мере так рано. Прежде же я не светился в этом городе. Какого хрена! Я быстро натянул штаны, достал револьвер из кобуры, приблизился к окну. Не знаю, что я хотел делать. Хотя бы просто потому, что я не знал, как здесь ведут следствие и за решётку мне попасть не хотелось. Я был готов убивать, сражаться, бежать, но только не в тюрьму. У меня только началась нормальная жизнь, спрятаться я, если что, сумею в любом месте любой страны. Я приоткрыл занавеску и слегка выглянул в окно, револьвер был в левой руке и опущен вниз, если что, то успею его быстро зарядить и стрелять. Но за окном я увидел ту девушку, с которой я провёл ночь, как только прибыл в Варшаву. Я даже имени её не знал, но при свете дня она стала только прекрасней. Прошлое платье, подчёркивающее её сексуальную фигуру. Волосы были заплетены в хвост и солнце освещало её очаровательное лицо. Похоже, ей было не больше 18, но её тело уже созрело. Но что ей здесь было нужно? Наверное, решила всё-таки забрать деньги. Похоже, у меня начала развиваться паранойя, на фоне частых преступлений.

Я убрал револьвер за спину, взял недокуренную трубку, которую в спешке бросил на стол, пепел рассыпался, открыл большое окно.

– Доброго дня, – скромно сказала она, её милые щёчки покрылись румянцем, она опустила свои карие глаза.

– Привет, – ответил ей я и решил выйти на улицу поближе к ней, несмотря на то, что я был лишь в одних панталонах.

Я вылез через окно, вытряхнул трубку, подошёл к ней поближе, взял её правую руку в свою и поцеловал. Это уже вошло у меня в привычку.

– Что вы? Этого жеста достойны лишь уважаемые дамы, а я всего лишь скромная крестьянка.

Да, об этом я почему-то и не подумал сразу. Хотя целовать её нежную непокрытую ручку было куда приятней, чем целовать обслюнявленные перчатки богачек. Она молчала и похоже сильно стеснялась, поэтому я решил поинтересоваться целью её прихода.

– Вы верно пришли за деньгами, что забыли у меня, когда покидали мои покои в прошлый раз?

– Ох, нет, что вы, что вы. Я намеренно оставила эти деньги, поскольку не заслужила их и не в коей мере не хочу их забирать, – её щёчки стали ещё краснее и из-за стыда она опустила голову, хотя я хотел бы посмотреть на её молодое чарующее лицо.

– Тогда что же вас привело сюда и заставило постучаться ко мне в окно?

– Я не знаю, как вам сказать об этом…

– Можете говорить прямо и не стесняться, я далеко не из робких.

До этого момента я и не задумывался о том, что она обычная шлюха, пусть и очень красивая и спит лишь с некоторыми. Но как только она сказала о какой-то неловкой теме, то я сразу же подумал о том, что лучший секс в моей жизни удостоил меня и лучшим букетом венерических заболеваний. А она, как на зло, ещё и делала слишком большие паузы между предложениями, что крайне несвойственно полякам с их быстрой речью.

– Мне было так хорошо с вами той ночью, что я подумала, возможно вы согласились бы повторить это, – прям камень с души упал. Я не только не болен, но ещё и желанен, при чём настолько, что девушка сама ко мне приходит. – Я знаю, что повела себя недостойно тогда и обещаю, что буду сдерживаться из-за всех сил, – вот дура, если ты будешь сдерживаться, то приятно не будет ни тебе, ни мне, но мне было интересно послушать дальше. – Я даже готова вам заплатить, у меня не столь много денег, но мы наверняка бы могли как-то договориться. Я могу взять в долг.

Вот чёрт, так значит той ночью проституткой была не она, а я. Моё лицо распростёрлось в улыбке. И видимо очень хорошей проституткой, раз она решила повторить это. Чтобы мне платили деньги за секс, да, когда-то это было для меня мечтой, но сейчас у меня у самого были деньги и уж точно их было куда больше, чем у неё, за всю её жизнь. Так что я решил поиграть с ней. Раз уж она считает меня хорошим в сексе, то почему бы не отвратить её при помощи моего ужасного характера. Чёрт, а ведь я типичная шлюха, мне предлагают деньги, у меня ужасный характер и я хочу казаться уникальной и издеваюсь над клиентом. Мне надоело слушать её, потому что чем дальше, тем я всё больше и больше чувствовал себя шлюхой, так что я прервал её.

– Стойте. Уж что, что, а ваши деньги мне точно не нужны. Но я могу предложить вам познакомиться получше и отправиться на прогулку сегодня вечером. Часов в восемь.

С 5 до 7 был театр, там я был обязан появиться, так как меня пригласили, а моё исчезновение могло привести к подозрениям. За одно, там я узнаю, что известно об ограблении. А вот от ужина, который назначен в 8 я уже смогу отказаться и пойти погулять с этой девушкой.

– Хорошо, я непременно приду к вам, к восьми часам, – она уже собралась уходить.

– Постойте, у вас есть хотя бы часы?

– Нет, нету.

– Подождите минуту.

Я быстро залез в комнату, взял свои часы из-за стола и протянул их девушке.

– Это чтобы вы наверняка пришли.

– Я не могу принять такой подарок, он очень дорогой.

– Вернёшь вечером.

Она взяла часы в руку и очень быстро пошла от моего окна, сгорая от стыда. Была очень приятно смотреть на её удаляющуюся красивую задницу. Хотя она, похоже, для того, чтобы прийти сюда, переступила через все свои принципы и ей это было крайне неприятно. Так, или иначе, скоро она узнает какой я на самом деле человек и даже секс со мной ей станет отвратителен. По крайне мере так было со всеми моими предыдущими девушками…

Я же заполнил трубку табаком и наконец-то спокойно покурил, и допил пиво. Я отправился в таверну-кабак-бордель, чтобы позавтракать, сегодня я не поем ни у кого на халяву.

Желание грабить это место у меня уже прошло, потому что я здесь проводил слишком много времени и уже стал считаться завсегдатаем. К тому же, я получше узнал хозяина. Оказался он неплохим мужиком, очень открытым и откровенным, не скупился на оплату выпивки для постояльцев. Да и деньги здесь водились небольшие, в лучшем случае, в удачный момент, можно было бы забрать 3-4 сотни, не больше. А грабить хозяина было бы очень опасно, по многим причинам. Теперь я стал знать, кого и где стоит грабить, основная цель – дворяне и ростовщики, у них всегда много денег и они лицемерные сволочи, либо просто сволочи. У обычных же крестьян и владельцев скромного бизнеса денег не так много, они вынуждены их постоянно тратить на сырьё и высокие налоги позволяют таким бизнесменам забирать лишь ту часть денег, которых хватит на средний уровень жизни. Всё как в 21 веке, деньги лишь у крупных бизнесменов, банкиров и чиновником, а остальным же людям платят гроши, а когда те пытаются выбиться в высший свет, то им всячески препятствует государство при помощи разных законов.

Я пробыл в таверне до 4, к счастью там были часы, не то что в моих барах, где людей всячески старались задержать в помещении, ограничив свет и лишив доступа к времени, и вытягивали из них как можно больше денег. Один гость угостил всех пивом. Так что я был уже слегка выпившим, когда отправился в театр.

Как только я зашёл, то ко мне подошёл Алексей и поинтересовался, почему я не был на обеде у кого-то там, я сказал, что я не получил письменного приглашения. Минут 15 мы обсуждали то, какие сволочи те люди, потому что не удосужились мне черкануть письмо. Но мне было это безразлично. Благодаря свободному времени я увиделся с той девушкой, и она подняла мне настроение.

В театре я был другом многих, так что ни за что мне не пришлось платить и многие приглашали меня в свои ложи, но я решил остаться в компании Алексея. Он всегда первым узнает все новости и если что-то известно о вчерашнем событии, то он это уже прекрасно знает. Во время антракта я намеревался как-нибудь тонко подвести его к этому. Но как только мы уселись в ложе на втором этаже, то Алексей начал разговор:

– Слушай Михаил, помнишь ты у меня спрашивал про ростовщика? Я тебе сказал обратиться к Витолю.

Тут я понял, что театр – это не место искусства. Театр – это место сплетен и разговоров. Как жаль, что прежде я не знал этого, тогда бы я чаще бывал в театрах.

– Да, точно Витоль Мадей, если не ошибаюсь. Но я так и не зашёл к нему, сумел отсрочить выплату долга на несколько дней, – соврал я. Всё равно я был записан в книге под другим именем.

– Да ты как в воду глядел. Всё правильно сделал. Не поверишь, но этой ночью его убили и вынесли из квартиры всё под чистую, даже мебель не оставили.

Какого хуя?! Я не мог осознать это. Словно гром среди ясного неба. Я не мог его убить, всего лишь сильный удар по голове, кажется даже крови не было. Нет. Нет. Нет! Мне хотелось прокричать это «нет». Я не убийца! Вор – да, грабитель – не спорю. Но старого хрыча я не убивал. Я прекрасно помню всё что произошло. До каждой малейшей детали. Он был без сознания, но не мёртв. Я побледнел, меня стало тошнить, но я сдержался и лишь спросил, не выдавая своих истинных чувств:

– Как это произошло?

– Воткнули нож в живот, – спокойно сказал Алексей. – Да как по мне, то так и надо этой скотине. Он был крайне неприятным человеком и выставлял такие проценты по кредитам, что его действительно хотелось убить.

Фух, значит нож. Убийца точно не я. Но я этому поспособствовал, я ушёл, не закрыв дверь и видимо стервятники решили поживиться падалью, оставшейся после меня и заодно отомстить этой гниде за его характер. Значит пока что я ещё не убийца. Я спокойно выдохнул.

– А уже есть подозреваемые? – Спросил я.

– Да какой, уже убийц нашли. Это сделали его же постояльцы. Полиция пошла по квартирам и у каких-то бедняков были обнаружены украшения. Говорят, баба так и сверкала ими, когда к полиции вышла. Вот их и заподозрили, а потом нашли вещи с кровью. Но они отпираются, говорят мол он уже мёртвый лежал, и кто-то другой всё забрал. Естественно их за решётку посадили, скорей всего обоих на войну отправят.

Отлично, просто шикарно. Совершил грабёж я и забрал всё самое ценное, а на войну отправится пара стервятников вместо меня, без суда и следствия. Превосходно.

– А откуда тебе известно всё это?

– Так я почему про обед то и спросил. Ведь мы там только это и обсуждали. Уже весь город практически знает об этом. Шуму то ведь сколько было с утра.

Плохой человек мёртв, убийцы и грабители пойманы и наказаны, я не убийца и у меня много денег, а ещё и девушка, которая меня хочет. Лучшего дня просто и придумать нельзя. Я хотел выпить и к моему счастью Пётр пошёл за водкой, так как пить здесь хотели все. Пётр ещё один парень из нашей компании. Любит что-нибудь делать и при этом молчалив. Не повези ему с родителями, он был бы хорошим рабом. И мне уже начинало нравиться использовать его по пустякам, но чаще всего он сам догадывался о общих желаниях и принимался их осуществлять, не без пользы для себя конечно же.

Дальше продолжились разные разговоры, постановка же никого совершенно не интересовала. Мы пили и веселились. После окончания спектакля я отыскал человека, который устраивал ужин и сказал, что не смогу его посетить, по причине образовавшихся срочных дел. В моих отговорках мне очень сильно помогало то враньё, что я узнаю жизнь крестьянского народа и их настроений и что для этого я должен как можно чаще бывать в их среде и докладывать об этом вымышленному отцу. Но ни народ, ни тем более их отношение к власти и к войне меня совершенно не интересовали, всё что мне было нужно это лишь разнообразные развлечения, а не банальные употребления пищи и однообразные балы, на которых я даже не умел танцевать.

После театра я вернулся на постоялый двор, эта девушка меня уже ждала там. Я быстро заскочил в комнату, чтобы сменить фрак на сюртук и отправился с ней на прогулку. Солнце начинало клониться к закату. Она была в своём лёгком платьице. Я больший любитель природы, чем города. И пока я в первые дни объезжал его, то объехал и его окраины. За городом, на севере, на берегу Вислы я знал одно очень приятное тихое место, которое переносило тебя из огромного шумного города на спокойную, тихую и безлюдную природу. Оно располагалось в 7-8 вёрстах и я решил направиться туда. В тот момент я подумал, что молодые девушки, как правило любят больше города, их веселье, шум, гам, грязь, выпивку и совершенно не понимают истинных прелестей всего живого. Я счёл, что мою спутницу оттолкнёт от меня моя любовь к уединению, ну или хотя бы страх остаться на едине со мной за городом. Но она не возражала против этой прогулки. Я взял с собой коня, пройти в одну сторону было нормальным, но на обратном пути уже бы почувствовалась сильная усталость.

Мы шли туда и разговаривали. Точнее разговаривал преимущественно я, любуясь её красотой. Она же в основном говорила очень мало и совершенно не спорила со мной. Это даже было слегка скучно. Было заметно, что она очень сильно стеснялась, даже не смотрела на меня, лишь под ноги и изредка на дорогу. Но я был пьян и потому мне не составляло труда находить темы для разговора, даже в этом веке. В большей же степени я старался аккуратно узнать у неё какие-нибудь подробности этого времени, которые меня интересовали. Примерно на половине пути я вспомнил, что она знает немецкий. Я же в нём был полным нолём. А дальше мне предстояло отправится на огромную территорию германского союза, которая как я понял начиналась с города Познань и уходила на запад прямиком до королевства Нидерландов и Французской империи. И на всей этой территории союза и в Нидерландах разговаривали по-немецки. Разговоры в мужском образованном обществе не прошли даром. Так что я предложил ей, чтобы она попробовала научить меня языку. С этого момента она оживилась и стала обучать меня. Порой я специально делал небольшие ошибки, чтобы хоть слегка разозлить её и узнать, что и она способна на человеческие чувства, кроме стыда и стеснения, но она всё время сохраняла спокойствие и уверенно поправляла меня. Будь в школах такие учителя, как она, то система образования была бы куда прогрессивнее. И сейчас я не о её красоте, а о её способности обучать.

Когда мы пришли к поляне, то солнце уже начинало скрываться за горизонт. Мы были на восточном берегу и потому могли наблюдать за завораживающем пейзажем реки, протекающей к северу, открытого и безлюдного поля, редких кустов и деревьев и конечно же чарующего своей красотой заходящего оранжевого солнца. Для меня картина была куда красивей, потому как я видел ещё и её, а она, для меня, спокойно могла своей красотой сравниться с этим пейзажем. Она выразила своё удовольствие этим местом. Похоже ей это нравилась. Она рассказала, что прежде очень редко была за городом и ещё никогда не была в столь красивом месте и не представляла себе такого. Для меня это было весьма странно, так как я очень часто видел подобные картины и так же часто видел и более прекрасные пейзажи. Иногда меня даже перестаёт удивлять закат, и я не обращаю на него внимания, удаляясь всё более и более в общение с кем-нибудь или рассуждения, если один. Да, я люблю путешествия больше из-за общения и познания всего нового. Когда ты впервые что-то видишь, оно тебе нравится. Но когда ты видишь это постоянно, вроде заката на природе, то в тебе уже не возникает этого чувства ощущения прекрасного. Действительно же красивые пейзажи встречаются очень редко в пути. Чтобы их отыскать, нужно заходить в такие места, куда большинство людей заходить боятся. А как я уже сказал, в путешествии для меня важнее общение, а природа очень приятное дополнение и образ жизни.

Да, своим отчуждением от социума я её не отвратил, скорей даже понравился ей, потому что она стала более общительной. Да и к тому же, чувствуя, с каким трепетом она относится ко мне, я просто не мог быть тварью и почему-то был на удивление мил. Так что я решил просто приятно провести с ней время. Начинало темнеть, а летом очень быстро темнеет, буквально за пол часа. А с темнотой приходит и холод. Я разжёг костёр. Она предупредила меня, что ей нужно вернуться домой до одиннадцати, иначе хозяйка не пустит её. Я ответил, что нечего страшного и она может остаться у меня. Она пыталась отказаться, хотя эта перспектива её радовала. Особенно учитывая, чего она от меня хотела. Она стала изредка улыбаться, и улыбка делала её ещё краше, но почему-то она постоянно старалась её сдерживать.