Хранители цепи миров: срединный путь

«Володя, я придушу тебя за то, что оставил меня тут одну!»

Глава 4

Цивилизованный мир

Владимир стоял посреди деревенской улицы в окружении рыцарей и местных жителей, а на душе стало по-доброму спокойно. Дни, проведённые в поисках помощи, создали внутри устойчивый очаг напряжения: закончится ли лес, удастся ли встретить хоть кого-то, не пора ли возвращаться, и что в таком случае делать дальше? Но когда эти вопросы закрылись, за радостью он не успел осмыслить опасения, связанные с вопросом первого контакта. Более того, он даже не думал об этом, что было необычно для него. Ведь местное население могло дружно схватиться за оружие, видя в пришельце демона, инопланетянина, да кого угодно ещё. И что тогда? Драться с ними, бежать? И если от гоблинов удалось бы убежать, то рыцари явно были бойцами. Любой исход драки или побега только усугубил бы ситуацию. Вся надежда была на человечность или просто добрые намерения местных. Наивная надежда, но она оправдалась.

Да, его руки были скованы, и прямо сейчас шло разбирательство, но никто на него не кричал, не кидался овощами, не бросал злых взглядов, большая часть жителей скорее миролюбиво разглядывала чужака. От гоблинов выступили почтенные старцы, которые переговаривались с девушкой-рыцарем. Та отвечала им что-то на своём языке, а они в ответ забавно квакали на своем. Здесь же стоял, виновато уставившись в землю, и тот мужичок, что угрожал Владимиру копьём. Но больше всего его впечатлило, что от рыцарей не ощущалось никакой враждебности. Это было непривычно, в родном мире напряжение скапливалось повсюду: в очереди у кассы, в городском транспорте и особенно рядом с органами правопорядка.

Отогнав мрачные мысли о Земле, он услышал, как девушка-рыцарь начала громко что-то оглашать. Потом с него сняли наручники, и некоторые гоблины даже помахали ему с тёплыми улыбками. Что ни говори, это приятно, Владимир улыбнулся и помахал им в ответ. Наверное, они пугливый, но добрый народ.

Всё вокруг зашевелилось, гоблины стали расходиться по своим делам, рыцари собрались в дорогу. Оказалось, что та слюнявая собакозмеелошадь, встреченная Владимиром в лесу, являлась местным ездовым животным. Именно на таких верхом передвигались рыцари, только чешуя была разных оттенков зелёного, а не бронзового.

Владимир замер в ожидании каких-то указаний для себя, глядя, как все собираются. И тут девушка-рыцарь подняла руку над головой, держа в ладони что-то круглое. Неожиданно оно окрасилось в белый, и шар размером с теннисный мяч взмыл высоко вверх с характерным звуком прибоя. Участок неба над ними окрасило в чисто белый цвет. Это ведь какая-то магия или приспособление? Нет, точно магия!

Немного понаблюдав за этим зрелищем, Владимир опустил голову, и их с воительницей взгляды пересеклись. Она действительно воплощала самые светлые мечты о сказочных мирах. Этот киношный момент случайной встречи взглядов вызвал у Владимира улыбку, правда, теперь изрядно пропитанную смущением. Похоже девушку это тоже смутило, так как, на миг задержав на нём серьёзный взгляд, она быстро отвела глаза в сторону и сразу начала отдавать указания «коллегам». Если не смущение, то некую неловкость ему точно удалось уловить.

«Наверное, стоит вести себя сдержанней».

Кто-то коснулся его руки, и Владимир повернулся. Перед ним стоял один из бронированных героев, снявший шлем. Слегка загорелому мужчине было навскидку за сорок, его чёрные волосы был собраны в небольшой пучок с двумя хвостиками. Глаза тёмно-синие, на суровом лице играла лёгкая улыбка. Он что-то проговорил, указывая в сторону дороги.

«Видимо, пора в путь. Интересно, выдержит ли мой вес такая вот лошадка?» – подумал Владимир, глядя на собакозмеелошадь.

Возможно, именно поэтому ему не выделили животного. Небольшая группа верховых, не задерживаясь, отправилась в путь. Остальной отряд медленно двинулся следом, и только тот суровый рыцарь шёл рядом с Владимиром, ведя под узду своё животное – то ли из солидарности, то ли ещё почему.

***

Сурифия испытывала стыд, и время от времени поглядывая на мужчину-чужака. Из-за поспешного решения: она неправильно истолковала жест пришельца и, поддавшись порыву, отдала приказ сковать его руки за спиной. То, что он иномирец, не делает его преступником или врагом, следовало на месте разобраться с тем, что случилось, без ручных пут и унижения. Таким образом пришелец из гостя пятого ранга, что эквивалентно незнакомцу из далёкой страны, становился преступником. По случайности разрушенный дом малого народа мог понизить его ранг лишь на шестой, но не ниже. После опроса свидетелей она не сомневалась в том, что это случайность. Глупец Годграм наставил на чужака копьё и даже сделал выпад, чтобы напугать – именно его действия были враждебны! Эти мысли не оставляли её всю дорогу до академии. Именно из-за таких импульсивных действий Сурифия оказалась здесь, в одном из самых отдалённых уголков страны.

Отправленные вперёд гвардейцы доставили сообщение, и у гостевых зданий вне стен академии их ждала делегация, представляющая ректорат и разные народы Умирама. Сурифия и сама впервые оказалась в такой ситуации. Мир, где она родилась, был запечатан более пяти тысячелетий и имел связь лишь с проклятым миром. Из-за противоречий в ранговой позиции иномирца не могли принять в самой академии, однако собранная для этого торжественная встреча соответствовала бы и почётному гостю из столицы.

***

Пеший путь до крепости занял немало времени, большую часть которого Владимир размышлял.

Это выглядело странно, именно странно, что вместо того, чтобы всё спокойно обдумать, он словно сёрфер ловил волну и следовал за стихией своей радости или же интереса. Думая об этом, он не находил ни злости самоосуждения или же опасений от будущих аналогичных поступков. Всё казалось нормальным, и это удивляло. Впрочем, сейчас важнее другое. Судя по поведению местных, его точно не воспринимали как какого-нибудь призванного героя. А это меняло контекст происходящего, вызывая растерянность. Ведь теперь он в этом мире никто, набедокуривший пришелец, а задача привести помощь в лагерь никуда не делась…

Тем временем дорога привела их к высоким стенам, перед которыми расположились здания от двух до пяти этажей. Всё спокойствие, которое Владимир растил в себе по пути от деревни до крепости, вмиг улетучилось, когда он оценил открывшуюся перед ним картину.

Это напоминало официальный приём или дипломатическую встречу. Отряд направлялся к огромной толпе людей, отчётливо делившейся на несколько групп. Самая многочисленная состояла из внешне молодых мужчин и женщин, которые напоминали студентов в одинаковой бело-голубой форме. На расстоянии пяти метров от них выстроился коридор из рыцарей, облачённых в броню без шлемов, с открытыми лица. Коридор вел к самому высокому зданию в пять этажей, возле которого собрались пять небольших групп. Каждая представляла отдельную расу, судя по внешнему виду и одежде, которая сильно разнилась между компаниями.

Наездники остановили своих животных метрах в десяти от начала коридора. Последняя надежда Владимира, что приём – просто стечение обстоятельств, и они проедут мимо этих людей, разрушалась на глазах. Это, мягко говоря, обескураживало.

План был простой – не зная языка, нарисовать в тетради карикатуры на произошедшее и попросить помощи. Потому он ожидал встречи в кабинете какого-нибудь офицера или командующего крепостью, но никак не организованную толпу с почётным караулом. Бог с ней, с толпой, как себя вести с официальными лицами?! Нет! Всё же, такая куча людей тоже пугала!

Девушка-рыцарь и третий герой спустились со скакунов, передав поводья подошедшим студентам. Всё происходило в полной тишине, отчего чувство растерянности и смущения у Владимира только росло. Не было никаких приветственных криков от встречающих или громких команд от рыцарей. Мужчина-герой с суровым лицом, что шёл всё время рядом с Владимиром, дождался, пока девушка-рыцарь спустится, мягко коснулся плеча чужака и рукой указал на центр собрания. Кивнув в ответ, Владимир двинулся вперед, ощущая сильное давление от происходящего. Вместе с ещё двумя героями они прошли сквозь колонну караула и остановились у представителей разных рас.

В центре их встречали соплеменники рыцарей. Мужчин этого народа отличал чёрный цвет волос и тёмно-синие глаза, а женщин – волосы разных оттенков соломы и светло-голубые глаза. Предположительно главной среди них была приятной внешности женщина в возрасте около сорока лет, одетая в строгий костюм, напоминающий военную форму. С локтей её пиджака свисали широкие ленты, а средней длинны волосы были забраны в хвост. Если остальные представители рас носили яркую разноцветную одежду, то эта мадам, наоборот, казалась мрачной в своей тёмно-синей форме.

Группу серолицых, расположившихся справа, возглавлял старец-гоблин с более тёмным цветом кожи, чем у соплеменников, и яркими белыми знаками на щеках. Его свободные белые одежды были расшиты вертикальными узорами что зелёными и жёлтыми полосами спускались до подола.

Сразу за гоблинами возвышалась компания удивительных существ, чьи головы казались непропорционально большими по сравнению с их изящными телами. На жёлто-оранжевой коже лиц выделялись белые круглые пятна, у лидера их насчитывалось семь, у остальных – шесть. Существа имели большие жёлтые глаза и белоснежные, будто из шёлка, волосы. «Очень милые инопланетяне», – подумал Владимир, но так и не сумел определить их пол или возраст. Их лидер от шеи и до пят был на южно-азиатский манер плотно укутан в красно-жёлтые полотна. Остальные его сородичи были одеты свободнее, и на их одеждах присутствовало больше белого, чем красного или жёлтого.

Слева от рыцарей расположились две группы маленьких людей с детскими лицами. Все они были на голову выше гоблинов. Одни имели округлые щёчки, широкие носики, маленькие круглые ушки, светло-зелёные волосы и розоватую кожу. От зелёных глаз к вискам расходились белые линии. Все как один были одеты в широкие штаны и куртки коричневых и зелёных цветов. Лидер группы отличался только размером прямоугольного кулона на цепочке, что висел на левом ухе, у остальных они были заметно мельче.

Вторые обладали поджарыми телами, черты их лиц выглядели более резкими, а кожа – светлой, как у самого Владимира. Чёрные с зелёным оттенком волосы они заплетали в необычно переплетенные косы, взгляд их тёмно-зелёных глаз серьёзен, а от висков к глазам тянулись оранжевые линии. Куртки и штаны короткие, но свободные, и открывали участки рельефного тела. Их возглавляла женщина с особенно пристальным взглядом.

Когда Владимир с сопровождающими остановился перед этой группой, главная представительница рыцарей громко заговорила, накрыв правый кулак ладонью левой руки на уровне груди, так же поступили и остальные рыцари из её группы. Другие же расы ненадолго вытянули свои головы вперед в некоем приветствии. Из-за грозного вида мадам в строгой форме и неловкости ситуации в целом Владимиру едва удалось сдержать нервную улыбку. Дама закончила короткую речь и замерла в ожидании.

Владимир повторил её жест и улыбнулся, демонстрируя дружелюбие.

– Здравствуйте, благодарю за оказанный прием. Мои… люди оказались в сложном положении, надеюсь на вашу помощь, – произнес он смущенно, решив быть лаконичным, чтобы не сказать или сделать лишнего.

Дама, выдержав небольшую паузу, повторила кивок и приглашающе указала на дверь здания, а затем пошла со своими рыцарями внутрь, а сразу за ними последовали и остальные делегаты. Замыкала процессию четверка Владимира.

Он очутился в просторном амфитеатре, в центре которого стоял большой овальный стол. Полукругом высились трибуны в пять ярусов, а сразу слева от входа располагалась лестница на следующий этаж. Представители рас сели с левой стороны стола, а их сородичи двинулись к трибунам. Сопровождающие Владимира не стали разоружаться и расположились с правой стороны стола, ожидая, когда чужак сядет первым.

Обстановка чем-то напомнила экзамен. Владимир подошёл к своему стулу и замер: утончённая отделка мебели напомнила о кое чём важном. Пока все негромко переговаривались, Владимир быстро окинул взглядом зал. У широких и мутных, словно слюдяных окон стояли в ряд серые лавочки. Решив проверить догадку, он подошёл ближе и удовлетворённо огладил ладонью отполированный камень. Легко подняв лавочку и стараясь не обращать внимания на озадаченные взгляды окружающих, он заменил ею ненадёжный стул и сел. Следом уселись и трое героев.

Наступила тишина. Дама в военной форме что-то произнесла, и в зал внесли напитки в небольших чашах и постамент с крупным резным камнем. Его расположили в центре стола. Прикоснувшись, загадочным образом включили, и вокруг него образовалось еле заметное поле, которое постепенно заполнило всю комнату. Владимир огляделся в попытке понять, что изменилось, но кроме белого шума, как от водопада или телевизора с отсутствующим сигналом, никакого эффекта или перемен не ощущалось, а все участники сохраняли тишину.

Мадам, сидевшая напротив Владимира с видом строгого завуча в школе, сложила руки на столе и о чём-то задумалась, опустив взгляд. Старец-гоблин закрыл глаза и как будто уснул. Представители рас «детишек» изучающе смотрели на гостя, пухляш – с дружелюбной улыбкой, а поджарая – пристально, без эмоций на лице. А интересное существо неопределённого пола и возраста (Владимиру самому хотелось разглядеть во всех подробностях, да и он или она) время от времени суетливо поглядывало в его сторону. Грудь плоская, мужская, но утончённость и внешняя миловидность – женские, а эти взгляды… Все же, мальчик или девочка?

«Господи, и о чём я только думаю? Видимо, сказывается напряжение от происходящего. Судя по обстановке, мы кого-то или чего-то ещё ждём. Или может быть, таковы местные правила этикета? Молча поразмышлять перед беседой под шум водопада? Или же они общаются между собой телепатически?»

Так продолжалось какое-то время, пока Владимир, наконец, не решил взять всё в свои руки и начать рисовать. Но стоило потянуться к рюкзаку, как белый шум вдруг прекратился, отчего все участники встрепенулись. Мадам прочистила горло. Но первой заговорила девушка-рыцарь справа от него, и теперь её речь была понятной:

– Моё имя – Сурифия. Инструмент познания совершает обмен языками. Прошу подтверди, понимаешь ли ты мою речь.

Как только она заговорила, их взгляды встретились. Владимиру тяжело было сразу принять очевидное, ведь девушка продолжала говорить на своём языке, а слова при этом были ему понятны. Неужели всё так просто, и языковой барьер так легко пройден? Обмен языками?!

Возникла пауза. От прямого ожидающего взгляда девушки грудь сдавило волнением.

– А-а-а… – протянул он растерянно. – Да… Моё имя Владимир, я тебя слышу, в смысле, понимаю, – он улыбнулся ей и сразу отвёл глаза в сторону.

«Чёрт, это так круто – понимать друг друга! Может быть, надо было обратиться на вы, как тут вообще принято?»

Сурифия собралась продолжить, но он, не заметив этого, суетливо заговорил первым:

– Я сразу прошу прощения у всех – я пришёл из совершенно иного мира и совсем не знаком с вашими правилами приличия, этикета, культуры, поведения. Ваш мир – настоящее чудо для меня, и я не хочу никого обидеть. Например, сделав что-то привычное для себя, но абсолютно чуждое здесь. Поэтому прошу, если что-то пойдёт не так, сразу меня остановите и помогите советом.

Мадам напротив выглядела довольной, она с лёгкой улыбкой открытой ладонью указала на Сурифию.

Владимир понял намёк:

– Да, прости, Сурифия, похоже, я не дал тебе договорить.

– Прежде всего, я хотела извиниться за то, что переоценила угрозу и от лица защитников Умирама отнеслась к тебе враждебно. Приношу извинения, Владимир.

Сурифия замерла в ожидании.

«Надо что-то ответить или промолчать?»

– Ничего страшного, в нашем мире органы правопорядка поступают куда суровей.

От него не укрылось, что на миг девушка-рыцарь поморщилась. Что-то не так сказал?

– Я хотел сказать, что понимаю твою тревогу о мирных жителях и то, что я пришелец. Извинения приняты.

Сурифия в ответ склонила голову налево и продолжила:

– Также хочу прояснить, что житель Годграм использовал тупое копье для отпугивания животных и не пытался нанести тебе ранение или убить.

– Понял.

– Сейчас мы находимся на территории академии Дальней Восточной. В связи с твоим визитом собрался ректорат, представляющий разные народы Умирама. Они желают поговорить с тобой.

– Конечно, – кивнул Владимир.

– Моё имя – Этумирина, – заговорила мадам. – Я первый ректор Дальней Восточной, но сейчас представляю народ защитников Умирама, – она вновь накрыла кулак ладонью на уровне груди. – Ещё раз приношу извинения за действия, которые могли показаться тебе враждебными. Это связано с тем, что иномирцев здесь не было более пяти тысяч лет. Эта ситуация в высшей степени необычна для всех нас. Также это означает, что среди нас нет дипломатов, и эта встреча носит не дипломатический характер, а знакомства и договорённости, если на то будут причины.

Возникла пауза.

– Да, конечно, понимаю, – кивнул Владимир.

Ректор слегка склонила голову влево.

– Как официальное лицо, меня интересует, как ты попал в Умирама и с какой целью?

К нему отнеслись с заботой, без предрассудков и жестокости. Все встреченные местные, кроме того хулигана с копьем, казались добрыми и порядочными людьми. Потому сейчас он чувствовал безоговорочное доверие к окружающим. Владимир поведал обо всём, что случилось, в том числе о своих наблюдениях в новом мире и о том, почему он сидит сейчас на каменной лавке.

Этумирина некоторое время хранила молчание, задумавшись, как и все остальные в зале.

– Благодарю за открытую честность. Следует отметить, что некоторые слова, которые ты используешь, мне непонятны. Но можно предположить, что вас похитили из родного мира, и вы оказались посреди военных действий или борьбы. В трактатах о людских пороках есть понятие рабства, возможно, именно такую цель преследовали организаторы. Но как и почему вы оказались в Умирама?.. – Этумирина, приложив указательный палец к губам, погрузилась в раздумья.

– Рабство? Почему не призыв? – удивленно спросил Владимир.

– В каком смысле «призыв»?

– Ну, как в историях или сказках, призыв героев, ну там… чтобы бороться со злом, – уточнил он и неловко рассмеялся, покраснев до кончиков ушей.

– Моё предположение основано на знании о том, что миры делятся на бедные, средние и богатые на магию или, как принято у нас говорить, частицы силы. Народы, живущие в бедных мирах, имеют выдающиеся физические данные, но менее приспособлены к контролю частиц. Таким образом, человек из бедного мира обладает большей силой и приспособленностью к тяжёлым условиям.

Неприятно было слышать такое объяснение, но оно казалось весьма логичным.

«Умеет этот завуч разрушать юношеские мечты! Получается, та эпичная женщина была работорговцем и похищала людей из бедных миров? Тем не менее, в итоге мы оказались не в какой-нибудь шахте лавовых рудников, а в нормальном мире. Впрочем, это всего лишь догадки. А главное – магия существует официально!»

– Понимаю ход ваших мыслей. Но тогда почему нас перенесло сюда?

– На любой порок есть своя добродетель. Я предполагаю, что у рабства есть противники, возможно, именно они и отправили вас сюда. Умирама закрыт от внешней цепи, а мой народ – защитники мира. Тем, кто спас вас, вероятно, это было известно. Вот только как у них получилось…

– Цепи?

– Цепь – совокупность связанных между собой миров.

Задавать напрашивающийся вопрос: «Почему же нас тогда не отправили обратно?» – совсем не хотелось. Это вело в ещё большую пучину догадок – возможно, на Земле сейчас будет происходить активная кража населения, и тогда возвращать похищенных смысла нет. Да и не хотелось разрушать последние крупицы веры в призыв героев, которых по ошибки закинули сюда.

Владимир тяжело вздохнул и сразу ощутил на плече руку героя, который шёл рядом с ним всю дорогу. Этот мужчина ободряюще улыбнулся, будто уверяя, что теперь всё будет в порядке. От такой неожиданно тёплой отеческой поддержки у Владимира даже заслезились глаза. Он моментально прикрыл лицо рукой, будто почёсывая лоб, и проморгался, чтобы скрыть присутствие влаги на глазах.

«Да что со мной такое происходит?! Опять эти слезы!»

Этумирина, то ли уловив настроение гостя, то ли оставив время на размышления, выдержала длинную паузу и продолжила:

– В ответ на твою просьбу о помощи, завтра с утра на плато отправится спасательная миссия. Приготовления мы начнём уже сейчас.

Этумирина перевела взгляд на девушку-рыцаря:

– Сурифия, как старший офицер, назначаю тебя ответственной за миссию и нашего гостя, которому присваивается четвёртый ранг. Владимир, ты согласен?

– Согласен, – сразу ответил он, не понимая, что вообще значит четвертый ранг.

– Договорённость заключена. Остальные вопросы, касающиеся защитников, перенесём на следующую встречу. А теперь перейдём к неформальной беседе. Прошу всех быть свободными и друзьями.

Ректор подозвала человека из своей свиты на трибунах и стала вполголоса отдавать ему указания. Решив воспользоваться тем, что мадам отвлеклась, Владимир повернулся к Сурифии.

– Что значит «неформальная беседа», «быть свободными и друзьями»? Сейчас начнётся пирушка? – соединил он вопрос с шуткой, так как девушка была первой, с кем он хотел бы подружиться в этом мире.

Сурифия на миг опустила взгляд, задумавшись.

– Быть свободными и друзьями для всех участников означает открытость диалога и равенство, можно свободно говорить, не учитывая ранга и статуса. Но я не поняла, что значит «пирушка»?

«Наверное, я поторопился с шутками. Мы же не на первом дне обучения в институте, когда студенты таким образом заводят знакомства», – подумал он и постарался объясниться:

– Ну, это когда люди выпивают и веселятся… Прости, неудачная шутка, – смущенно закончил он.

Сурифия растерянно замялась, а в разговор вступил новый участник.

– Моё имя Шохорори, старший ректор. Юноша, жажду подробной истории о твоём родном мире, – усмехаясь, бодро произнёс розовощекий пухляш, похожий на весёлого завсегдатая какого-нибудь бара.

«С чего он меня юношей назвал? Внешне мы с ним примерно одного возраста».

– Уважаемый Шохорори, эта тема, безусловно, интересна всем нам, но давайте вначале ближе познакомимся с гостем, – вмешался пожилой гоблин.

– Владимир, моё имя Угватва, я старший ректор, но за этой частью стола все ректоры. Друзья, предлагаю опустить статусную часть, мы же не хотим удивить гостя своим положением в академии.

– Спасибо, Угватва, – ответил Владимир, размышляя, стоит ли добавлять «уважаемый» к имени.

Угватва продолжил:

– Расскажи, как к тебе лучше обращаться, сколько тебе лет, какому ремеслу обучался или владеешь?

– Обращайтесь как вам удобно: Владимир, Володя, Вова. Вот только я уже не юноша по меркам нашего мира, а в середине жизни – мне тридцать пять. А ремесло… наверное, проще всего сказать, что я был торговцем, занимался обслуживанием техники, затем обучился психологии, то есть стал целителем души в каком-то смысле.

Взгляды окружающих странно забегали, наверное, с целителем души он всё-таки переборщил.

– Что-то не так?

Угватва задумчиво поглаживая бородку, ответил вопросом:

– Середина жизни – в тридцать пять?

– Примерная средняя продолжительность жизни в нашем мире семьдесят-восемьдесят лет. Так что да, я уже давно взрослый.

– Хм, если опустить то, что ты выглядишь молодо, жизнь вашего народа очень коротка и, хотя мы беседуем в свободе и дружбе, я всё же хотел бы извиниться.

– Всё в порядке, в конечном итоге важно не сколько, а как именно ты живёшь, то есть главное – содержание жизни. К тому же, некоторые из нас доживают и до ста лет.

Угватва подвигал головой вперёд и назад. Похоже, это выражало согласие. Жёлто-оранжевый человек неопределённого пола встрепенулся и заговорил высоким голосом:

– Моё имя Нунантаминури, Владимир, что значит «целитель души»?

– В нашем мире совсем нет магии или каких-то сверхсил. Мы опираемся на науку и технику, в этом смысле лечение тела происходит через медицинские процедуры и лекарства, а лечение души, к ней можно отнести разум и чувства, – через специальные методики. То есть человека что-то может сильно тревожить или злить, и если он не справляется с переживаниями и имеет смелость обратиться к специалисту, то с ним проводят психологическую работу. В процессе которой человек возвращается в норму. Конечно, список того, с чем работает психология, не ограничивается только чувствами. Например, ещё работает с поведением или изменение отношения. Скажем, если кто-то хочет избавиться от дурной привычки или наладить отношения с окружающими…