Хоббит

После брода и до самых гор местность стала совершенно дикой. Бильбо был поражен. Единственная тропа обозначалась белыми камнями, часто мелкими или заросшими мхом и вереском. И вообще, даже под водительством Гандалва передвигались по этой тропе очень медленно, хотя колдун, по-видимому, хорошо знал дорогу.

Казалось, они прошли совсем немного, следуя за колдуном, чьи голова и борода раскачивались впереди, когда он осматривал путь, но уже стало темнеть. Давно миновало время чая, и похоже, то же самое ждет и час ужина. Вокруг летало множество мошек, спустились сумерки, а луна еще не взошла. Пони Бильбо начал спотыкаться на камнях и корнях. Путники так неожиданно оказались перед крутым спуском, что конь Гандалва едва не соскользнул вниз.

– Ну наконец! – воскликнул колдун, и все собрались вокруг него и заглянули вниз. И увидели далеко под собой долину. Слышался шум торопливой реки, текущей внизу по каменистому руслу; в воздухе пахло деревьями, а на противоположном склоне долины, за рекой, виднелся огонек.

Бильбо никогда не мог забыть, как они, скользя и спотыкаясь, спускались по тропе, вьющейся по крутому склону, в тайную долину Ривенделл. Чем глубже они спускались, тем теплей становился воздух; хвойный запах сосен навевал на хоббита сон, и поэтому время от времени он опускал голову на грудь и едва не падал или ударялся носом о шею пони. Они все спускались, и настроение путников улучшалось. Сосны сменились буками и дубами, и в полутьме охватывало приятное ощущение. И когда наконец выехали на открытую поляну недалеко от ручья, зеленая трава была уже совсем не видна.

«Гм! Пахнет эльфами!» – подумал Бильбо и посмотрел на звезды. Они горели, яркие и голубые. И тут из-за деревьев донеслась песня, похожая на взрыв смеха.

О! Что вы делаетеИ куда направляетесь?Ваших пони нужно перековать!Река течет!О! тра-ла-ла-лалли       у нас внизу в долине!О! Что вы ищетеИ куда направляетесь?Хворост трещит в костре,Лепешки пекутся на огне!О! трил-ли-лолли       весела наша долина,              ха-ха!О! Куда же вы идете,Размахивая бородами?И не знаете, не знаете,Что привело мистера БэггинсаИ Балина и Двалина       вниз в долину              в июне                     ха-ха!О! Останетесь ли выИли улетите?Ваши пони устали!Дневной свет умирает!Лететь будет глупо,А остаться – весело,И слушать, вслушиватьсяДо конца темноты       нашего времени              ха-ха!

Впереди, под деревьями, смеялись и пели; и несли прекрасный вздор, должен я вам сказать. А поющим было все равно: они рассмеялись бы еще сильнее, если бы вы им так сказали. Конечно, это были эльфы. Скоро Бильбо рассмотрел их в сгущающейся темноте. Он любил эльфов, хотя редко встречал их; но и немного их побаивался. Гномы с ними не ладили. Даже такие приличные гномы, как Торин и его друзья, считают эльфов глупыми (думать так очень глупо), или эльфы их раздражают. Потому что смеются над ними и дразнят – больше всего из-за бород.

– Ну-ну! – произнес чей-то голос. – Вы только поглядите! Хоббит Бильбо на пони! Разве это не замечательно?

– Поразительно!

И снова прозвучала песня, такая же нелепая, как та, что я привел полностью. Наконец из-под деревьев показался высокий молодой эльф. Он поклонился Гандалву и Торину.

– Добро пожаловать в долину! – сказал он.

– Спасибо! – ответил Торин чуть ворчливо; но Гандалв уже спешился, стоял, окруженный эльфами, и весело разговаривал с ними.

– Вы немного сбились с пути, – сказал эльф, – если, конечно, хотите пройти единственной дорогой, которая ведет через реку и к дому. Мы вас проведем, но вам лучше идти пешком, по крайней мере до моста. Хотите задержаться и попеть с нами или сразу пойдете дальше? Вон там готовится ужин, – продолжал он. – Я чувствую запах костра, на котором готовят пищу.

Как он ни устал, Бильбо предпочел бы остаться. Не стоит пропускать пение эльфов, особенно в июне под звездами, если вам такие вещи не безразличны. К тому же ему хотелось поговорить немного с этими существами, которые как будто знают его имя и все остальное, хотя он с ними никогда раньше не встречался. Он решил, что их мнение о его приключениях будет для него интересно. Эльфы многое знают и очень интересуются новостями; они узнают обо всем происходящем быстро, как река течет, и еще быстрее.

Но гномы хотели как можно быстрей добраться до ужина и не желали задерживаться. Все пошли дальше, ведя пони, и вскоре вышли на хорошую дорогу и так добрались до берега реки. Река текла быстро и шумно, как горные ручьи в летние вечера, когда солнце весь день светило на снега вверху. Реку пересекал узкий каменный мост без парапета; по нему мог за раз пройти только один пони. Пришлось переходить по очереди, медленно и осторожно, ведя пони на поводке. Эльфы принесли на берег фонари и пели веселые песни, пока путники пересекали реку.

– Не окуни бороду в речную пену, папаша! – кричали они Торину, который согнулся и шел почти на четвереньках. – Она у тебя такая длинная, что почти достает до воды.

– Смотрите, чтобы Бильбо не съел все печенье! – говорили они. – Он еще слишком толст, чтобы пройти в замочную скважину!

– Тише, тише, добрый народ, и спокойной ночи! – сказал Гандалв, шедший последним. – У долины есть уши, а у некоторых эльфов слишком веселые языки! Спокойной ночи!

Так они наконец пришли к Последнему Домашнему Приюту, который ждал их с широко раскрытыми дверями.

Странно, но о хороших днях, которые проходят так быстро, почти нечего рассказывать; а вот о печальных и даже страшных происшествиях получается интересный рассказ, и требуется на него немало времени. Путники долго прожили в гостеприимном доме, не менее четырнадцати дней, и им трудно было уходить. Бильбо готов был остаться тут навсегда – даже если бы по желанию мог без труда вернуться в свою нору. Но рассказывать об их пребывании почти нечего.

Хозяин дома был друг эльфов, потомок тех людей, о которых рассказывается в необычных сказаниях до начала истории, в легендах о войнах со злыми гоблинами, об эльфах и первых людях на севере. В дни, когда происходит действие нашего рассказа, еще встречались люди, у которых предками были эльфы и герои севера, и Эльронд, хозяин дома, был вождем этих людей.

Он был благороден и прекрасен, как эльфийский лорд, силен, как воин, мудр, как колдун, и добр, как лето. Он герой многих сказаний, но в великих приключениях Бильбо принимает небольшое участие, хотя и важное, как вы увидите, если мы когда-нибудь доберемся до их конца. Дом у него был прекрасный и годился для тех, кто любит поесть, или поспать, или поработать, или рассказывать истории, или петь, или просто сидеть и думать, или приятную смесь всех этих занятий. В эту долину не было доступа злым существам.

Хотелось бы иметь время, чтобы рассказать вам хоть одну-две истории или песни, что слышались в этом доме. Путники и их пони отдохнули и окрепли. Одежду им починили, синяки и ссадины зажили, настроение улучшилось, и надежды окрепли. Мешки наполнили продуктами, которые легко перевозить, но которых должно было хватить для перехода через горы. Путники выслушали советы и усовершенствовали свои планы. И вот наступил канун Иванова дня, и ранним летним утром им предстояло отправиться дальше.

Эльронд знал все о всевозможных рунах. Он осмотрел мечи, которые путники взяли в пещере троллей, и сказал:

– Их изготовили не тролли. Это древние мечи, очень древние, и принадлежали они эльфам. Мечи были изготовлены в Гондолине для войны с гоблинами. Должно быть, происходят из драконьего сокровища или добычи гоблинов, потому что много веков назад гоблины и драконы разграбили этот город. Этот меч, Торин, на древнем языке Гондолина называется Оркрист, что означает Разрубающий Гоблинов. А это, Гандалв, Гламдринг, Молотящий Врага. Им когда-то владел король Гондолина. Берегите их!

– Любопытно, как они попали к троллям? – сказал Торин, с новым интересом разглядывая мечи.

– Не могу сказать, – ответил Эльронд, – но можно догадаться, что ваши тролли ограбили других грабителей или натолкнулись в горах на севере на остатки древних грабежей. Я слышал, что в покинутых пещерах Мории лежит еще много забытых сокровищ, оставшихся после войны гномов с гоблинами.

Торин обдумал эти слова.

– Я буду почитать этот меч, – сказал он. – Пусть он опять рассекает гоблинов!

– Вероятно, это пожелание вскоре исполнится в горах! – заметил Эльронд. – Но покажите мне вашу карту.

Он взял карту и долго разглядывал ее, потом покачал головой, потому что не одобрял любви гномов к драконам, ненавидел злобных драконов и горевал, вспоминая руины города Дейла, его звонкие колокола и обгоревшие берега веселой реки Бегущей. На небе горела ярким полумесяцем луна. Эльронд поднял карту, и на нее упал белый лунный свет.

– А это что? – спросил он. – Тут есть лунные буквы. Они рядом с простыми рунами, которые означают «дверь пяти футов высотой, и трое могут пройти в них в ряд».

– А что такое лунные буквы? – возбужденно спросил хоббит.

– Лунные буквы – это руны, но их невозможно увидеть, – ответил Эльронд, – когда просто смотришь на них. Их можно увидеть, только когда за ними светит луна, причем в то же время года и при той же фазе луны, когда они были написаны. Их изобрели гномы и записывали серебряными перьями, как могут подтвердить твои друзья. Должно быть, эти буквы написаны когда-то давно в Иванов день при луне в форме полумесяца.

– А что тут написано? – в один голос спросили Гандалв и Торин; они были чуть раздражены тем, что буквы первым увидел Эльронд, хотя, конечно, у них не было такой возможности, да и неизвестно когда представилась бы новая.

– Встань у серого камня, когда пропоет дрозд, – прочел Эльронд, – солнце, садящееся в Дюрин день, упадет на замочную скважину.

– Дюрин, Дюрин! – воскликнул Торин. – Это отец отцов одного из двух народов гномов – Длиннобородых гномов. И он предок моих дедов.

– А что такое Дюрин день? – спросил Эльронд.

– Первый день Нового года у гномов, – сказал Торин. – Как всем известно, это первый день последней луны осени на пороге зимы. Мы называем день, когда последняя луна осени видна одновременно с солнцем, днем Дюрина. Но, боюсь, это нам не поможет: в наше время не умеют определять, когда приходит такой день.

– Посмотрим, – ответил Гандалв. – Еще что-нибудь написано?

– Ничего такого, что видно при луне, – сказал Эльронд и вернул карту Торину; потом все пошли на берег реки и смотрели, как танцуют эльфы в Иванов день.

Следующее утро – утро дня середины лета – оказалось прекрасным и свежим, как во сне: голубое небо без единого облачка, и солнце плясало, отражаясь в воде. Путники отъехали, сопровождаемые прощальными песнями и пожеланиями удачи, готовые к новым приключениям, зная, по какой дороге они могут пересечь Туманные горы и достичь земли за ними.

Глава четвертая

Через гору и под горой

Много троп ведет к горам и через них. Но большинство этих троп обманные и ведут в никуда или к беде. И поджидают на них страшные чудовища и ужасные опасности. Гномы и хоббит, с помощью советов Эльронда и знаний Гандалва, выбрали нужную тропу, ведущую к правильному переходу.

Много дней после того, как они выбрались из долины, в которой оставался Последний Домашний Приют, дорога продолжала карабкаться вверх и вверх. Тропа была трудная и опасная, извилистая, одинокая и длинная. Теперь, когда путники оглядывались, им далеко внизу видны были оставшиеся позади земли. Бильбо знал, что далеко на западе, где все сливалось в синеватой дымке, находится его родина, где все так удобно и безопасно, где его маленькая уютная нора. Бильбо вздрогнул. Вверху становилось холодно, и среди скал свистел резкий ветер. Время от времени по склонам горы скатывались камни, освобожденные растаявшим на солнце снегом, и пролетали между путников (что было удачно) или над их головами (что пугало). Ночи проходили тяжело, было холодно, путники не пели и громко не разговаривали, потому что слова их подхватывало странное эхо, а тишина, казалось, гневалась на то, что ее нарушили какие-то звуки, кроме шума воды, воя ветра и стука камней.

«Внизу лето, – думал Бильбо, – сено косят, пикники. Еще до того, как мы начнем спускаться по ту сторону, начнут убирать урожай и собирать ягоды». Остальные тоже были настроены мрачно, хотя когда прощались с Эльрондом утром в день середины лета, все были оживлены и весело говорили о переходе через горы и быстрой поездке по землям за ними. Они надеялись к началу осени попасть к потайной двери в Одинокой Горе – «И, может быть, это будет Дюрин день», – говорили они. Только Гандалв тогда покачал головой и промолчал. Гномы много лет не ходили этим путем, а Гандалв ходил и знал, какое зло и какие опасности выросли и процветают в Дикой местности с тех пор, как драконы изгнали оттуда людей, а гоблины втайне расселились и захватили шахты Мории. Даже продуманные планы мудрых колдунов, как Гандалв, и добрых друзей, как Эльронд, иногда не сбываются, если вы оказываетесь в опасной Дикой местности; и Гандалв был достаточно мудр, чтобы понимать это.

* * *

Он знал, что может произойти что-нибудь неожиданное, и не надеялся, что им удастся перевалить через мощные высокие горы с одинокими вершинами и долинами, в которых когда-то правили короли, без опасных приключений. Так и получилось. Все шло хорошо, пока однажды они не попали в грозу – это была даже не гроза, а громовая битва. Вы знаете, какими страшными могут быть грозы внизу, на равнинах и в речных долинах; особенно когда встречаются и сталкиваются две грозовые тучи. Но еще ужаснее гром и молнии в горах ночью, когда встречаются и начинают сражаться ветры с запада и востока. Молнии ударяют в вершины, скалы дрожат, громовые раскаты разрывают воздух, катятся и отдаются в пещерах и низинах; тьма заполняется подавляющим гулом и неожиданными вспышками света.

Бильбо никогда такого не видел и даже представить себе не мог. Они находились высоко на горной тропе, с одной стороны открывалась глубокая пропасть. На ночь укрылись под нависающей скалой, и хоббит лежал под одеялом и дрожал с головы до ног. Выглядывая из-под одеяла при вспышках молнии, путники видели за ущельем каменных гигантов, которые играли, швыряя друг в друга камни, ловили их или бросали вниз, где они сбивали деревья или с громким стуком раскалывались на кусочки. Потом начался ветер и дождь, и ветер хлестал дождь и разносил во всех направлениях, так что нависающая скала ни от чего не могла защитить. Скоро все промокли; пони стояли, опустив головы и свесив хвосты между ног; некоторые ржали от страха. Слышно было, как улюлюкают и вопят каменные гиганты на горных склонах.

– Так не пойдет! – сказал Торин. – Если нас не снесет ветром, не затопит дождем, не убьет молнией, какой-нибудь гигант подхватит нас и швырнет в небо вместо мяча.

– Ну, если знаете что-нибудь получше, отведите нас туда, – сказал Гандалв, который был мрачен: ему самому не очень нравились эти гиганты.

В конце концов отправили Кили и Фили осмотреться и поискать убежище получше. Эти гномы были моложе остальных лет на пятьдесят и обладали острым зрением; обычно они получали всевозможные задания (если было понятно, что нет смысла посылать Бильбо). «Если хочешь найти что-нибудь, посмотри и обязательно найдешь», – сказал Торин молодым гномам. Конечно, найдешь, если будешь искать, но не всегда то, что ищешь. Так оказалось и в этот раз.

Скоро Фили и Кили вернулись, держась от ветра за камни.

– Мы нашли сухую пещеру, – сказали они, – недалеко за поворотом; туда войдут и пони.

– Вы хорошо ее осмотрели? – спросил колдун, который знал, что пещеры в горах обычно бывают заняты.

– Да, да! – ответили гномы, хотя все знали, что на это у них не было времени: слишком быстро они вернулись. – Она совсем небольшая и уходит неглубоко.

В этом, конечно, опасность пещер: вы никогда не знаете, насколько глубоко они уходят, или куда ведет их них проход, или что поджидает вас внутри. Но новость, которую принесли Фили и Кили, казалась хорошей. Поэтому все встали и приготовились выходить. Ветер выл, гром гремел по-прежнему, и путникам с трудом удалось вывести пони. Но пещера действительно оказалась недалеко, и вскоре они увидели выступающую на тропу большую скалу. Если ее обойти, открывалась арка, ведущая в глубину горы. Было достаточно места, чтобы протолкнуть пони, когда их разгрузили и расседлали. Путники прошли под аркой и с удовольствием услышали, что ветер и гром остались снаружи и они теперь в безопасности от гигантов и их камней. Но колдун не хотел рисковать. Он зажег свой посох – как в тот день в столовой Бильбо, если припоминаете; казалось, это было так давно, – и при его свете путники осмотрели пещеру от одного конца до другого.

Она была приличного размера, но не слишком большая и не таинственная. С сухим полом и удобными нишами. В одном конце было достаточно места для пони; тут они и стояли (очень довольные переменой), от них шел пар, и они уткнулись носами в мешки с кормом. Ойн и Глойн думали разжечь костер, чтобы высушить одежду, но Гандалв даже слышать об этом не захотел. Поэтому все расстелили мокрые вещи на полу и достали сухие из седельных сумок; потом поудобнее закутались в одеяла, зажгли трубки и принялись пускать кольца, которые для забавы Гандалв окрашивал в разные цвета и пускал под потолок плясать. Говорили и говорили, забыли о грозе, обсуждали, что каждый сделает со своей долей сокровищ (когда получат их, что в тот момент не казалось невозможным); и так один за другим уснули. В последний раз видели они своих пони, сумки, багаж, инструменты и все прочее, что привезли с собой.

Оказалось в конце концов, им повезло, что они захватили с собой маленького Бильбо. Потому что он почему-то долго не мог уснуть; а когда уснул, то снились ему кошмары. Ему снилось, что щель в задней стене пещеры все расширяется и расширяется, и он очень испугался, но не мог произнести ни слова или крикнуть и только лежал и смотрел. Потом ему снилось, что пол пещеры опускается и он скользит вниз – начинает падать в глубину, далеко, далеко, бог знает куда.

Тут Бильбо, вздрогнув, проснулся и обнаружил, что его сон отчасти осуществляется наяву. В дальней стене пещеры открылась щель и уже превратилась в широкий проход. И хоббит успел заметить, как в проходе исчезает хвост последнего пони. Конечно, он тут же заорал, а хоббиты могут кричать очень громко, что удивительно для их небольших размеров.

И тут, не успели бы вы проговорить слово, из прохода повалили гоблины, огромные уродливые гоблины, множество гоблинов. Их приходилось по крайней мере по шестеро на каждого гнома и еще двое на Бильбо; и всех похватали и потащили в проход, прежде чем вы успели бы сказать еще одно слово. Но Бильбо его крик принес хоть какую-то пользу. Хоббит мгновенно очнулся, а когда гоблины попытались его схватить, в пещере вспыхнул свет, запахло порохом, и несколько гоблинов упали.

Щель со стуком закрылась, и Бильбо вместе с гномами оказались по другую ее сторону! Где Гандалв? Ни они, ни гоблины этого не знали, а гоблины не стали дожидаться, чтобы узнать. Они схватили Бильбо и гномов и потащили их. Было совершенно темно, и только гоблины, живущие в самом сердце горы, могли хоть что-то видеть. Проходы пересекались и расходились во всех направлениях, но гоблины знали дорогу, как вы знаете путь к ближайшему почтовому отделению. Путь вел все вниз и вниз, становилось ужасно душно. Гоблины обращались с пленниками очень грубо, немилосердно щипали их; они хихикали и смеялись своими ужасными каменными голосами; и Бильбо чувствовал себя даже хуже, чем когда тролль схватил его за ноги. Он снова и снова жалел о своей милой светлой хоббичьей норе. И не в последний раз.

Но вот впереди показался красный свет. Гоблины запели, вернее захрипели в такт шлепанью ног по камню и тряся при этом пленников.

Хлоп! Шлеп! Черный треск!Хватай, держи! Щипай, ударь!И вниз, вниз, в гоблиний городТы отправляешься, мой малыш!Хруст, хруст! Гром, треск!Молот и клещи! Молотки и гонги!Бейте, бейте глубоко под землей!Хо-хо, мой малыш!Свист и шелест! Хлопанье бича!Бей и стучи! Кричи и блей!Работай, работай! Не смей уклоняться,Пока гоблины пьют и смеются,Дальше, дальше под землюВниз, мой малыш!

Звучало это ужасно. Стены эхом отдавались на хлоп, шлеп и на хруст, хруст на гнусный смех их хо-хо, мой малыш! Общий смысл песни был совершенно ясен, потому что теперь гоблины достали хлысты и стали шлепать ими, издавая свист… И заставляли пленников изо всех сил бежать перед собой; и уже не один гном кричал и блеял. И тут они вбежали в огромную пещеру.

Пещера была освещена горевшим посредине большим красным костром, а также развешанными по стенам факелами и была полна гоблинов. Все они смеялись, топали, хлопали в ладоши, когда вбежали гномы (последним бедный маленький Бильбо, он оказался ближе всех к хлыстам), а погонщики-гоблины орали и хлопали сзади хлыстами. Пони уже стояли в углу; здесь же валялись все сумки и мешки путников, раскрытые: гоблины успели в них порыться, и вынюхать, и прощупать пальцами, и поссориться из-за их содержимого.

Боюсь, гномы в последний раз видели своих замечательных маленьких пони, включая веселого крепкого белого малыша, которого Эльронд дал Гандалву, потому что конь не годится для горных троп. Потому что гоблины едят и лошадей, и пони, и ослов (и других, гораздо более отвратительных животных), и они всегда голодны. Но в данный момент, однако, пленники думали только о себе. Гоблины заломили им руки за спину, связали одной цепью, выстроили в ряд и потащили в дальний угол пещеры, причем Бильбо болтался в конце ряда.

Здесь, в тени большого плоского камня, сидел рослый гоблин с огромной головой; его окружали другие гоблины, вооруженные топорами и кривыми саблями. Все гоблины жестоки, злы и раздражительны. Они не умеют делать красивые вещи, но делают много хитрых и коварных. Они могут прокладывать туннели и шахты, как самые искусные гномы, когда им взбредет в голову; обычно они очень неаккуратные и грязные. Они прекрасно изготовляют молоты, топоры, мечи, кинжалы, щипцы, клещи и другие орудия пыток или заставляют пленников и рабов делать инструменты по своим чертежам, и эти несчастные работают, пока не умирают от недостатка воздуха и света. Весьма вероятно, что именно они изобрели механизмы, которые привели в ужас мир, особенно хитроумные приспособления для убийства одновременно большого количества людей, потому что их всегда зачаровывали колеса, и машины, и взрывы; и они всегда любили заставлять других работать на себя; но в те дни и в тех местах они еще не достигли такого передового уровня (так они это называли). Их ненависть к гномам не была исключением; они ненавидели всех и каждого, и особенно процветающих и порядочных; в некоторых местах злые гномы даже заключали с ними союзы. Но у них были свои счеты с народом Торина из-за войны, которая уже упоминалась, но о которой в этой сказке не идет речь; и во всяком случае гоблинам все равно, кого захватить, лишь бы это было сделано коварно и тайно и пленники оказались неспособны защищаться.

– Кто эти жалкие типы? – спросил Верховный Гоблин.

– Гномы и еще вот этот! – ответил один из гоблинов и потянул Бильбо за цепь, так что хоббит упал на колени. – Мы нашли их прячущимися от бури на нашем переднем крыльце.

– Что это значит? – спросил Верховный Гоблин, обращаясь к Торину. – Конечно, ничего хорошего! Думаю, вы шпионили за моим народом! И не удивлюсь, если узнаю, что вы воры! Убийцы и друзья эльфов, что тоже вероятно! Давайте! Что вы можете сказать?

– Торин, гном, к вашим услугам, – ответил Торин. Но это была только вежливая фраза. – Мы не имеем представления, о чем вы говорите. Мы увидели удобную пещеру, в которой можно переждать бурю; и думать не думали о беспокойных гоблинах. – И это было совершенной правдой.

– Гм, – сказал Верховный Гоблин. – Это вы так говорите! А могу ли я спросить, что вам вообще понадобилось в горах, и откуда вы явились, и куда направлялись? Я хотел бы все о вас знать. Конечно, ничего хорошего вам это не принесет, Торин Оукеншилд; я и так слишком много знаю о вашем народе; но отвечайте правду, или я приготовлю для вас что-нибудь особенно неприятное!

– Мы ехали навестить своих родственников, племянников и племянниц, а также двоюродных и троюродных братьев и других потомков наших дедов, которые живут на восток от этих поистине гостеприимных гор, – ответил Торин, не зная, что еще сказать в этот момент, когда правда явно не подходит.

– Он лжет, о грозный! – сказал один из погонщиков. – Несколько наших задержались в пещере, когда мы приглашали эти существа спуститься к нам; их поразило молнией, и они все мертвы, как камни. И еще он не объяснил это! – И гоблин протянул меч Торина, взятый в логове троллей.