Я иду домой

Ольга Брюс

Я иду домой

Часть первая

Глава 1

На город давно опустилась ночь. В окнах почти не горел свет – если не считать «сов» и прочих любителей ночных посиделок – и фонари освещали серый тротуар. На улице не было пешеходов, и лишь изредка проезжал одинокий автомобиль. Одним словом, жуткая атмосфера одиночества и таинственное ощущение, что кто-то может следить за тобой в чёрных проемах окон, многоэтажных домов, мрачных переулков, из-за мрака кажущихся бесконечными. Успевай только смотреть по сторонам и соблюдать бдительность.

Всё-таки один человек спешно передвигался по асфальтовой дорожке, громко стуча каблуками и нарушая тем самым ночную тишину. Это была молодая девушка, на вид лет двадцати пяти, и по общей картине её передвижения было ясно, насколько она хотела вернуться домой и лечь в уютную постель. Она старалась как можно быстрее двигать ватными ногами, на лице читалась сильная усталость, что так же подчёркивали и растрёпанные каштановые волосы, небрежно лежавшие на широких плечах. До квартиры осталось совсем немного, тут можно спокойно выдохнуть. Но, чёрт возьми, как же хочется курить…

Наконец в поле зрения девушки появился знакомый подъезд. Спешно открыла железную дверь, после чего направилась в сторону лифта и нажала заветную кнопку. Невольно про себя выругалась – лифт оказался нерабочим. Пришлось до седьмого этажа добираться своим ходом. На высоких каблуках идти не хотелось от слова совсем – это стало бы настоящей пыткой – поэтому, плюнув на всё, девушка сбросила туфли и почувствовала невероятное облегчение, несмотря на холод от бетонного пола, пробиравший стопы в одних капроновых колготках.

Что ж, финальный этап пройден. Вставила ключ в замок, сделала два оборота. Абсолютно простые движения, но сейчас они принесли ей столько облегчения. Войдя в квартиру, первым делом направилась в кухню и открыла форточку. Наступили долгожданные минуты блаженства – была выкурена сначала одна сигарета, за ней – вторая. Вместе с ними был выпит стакан крепкого виски, что помогло расслабиться как физически, так и морально. Сегодняшний день определённо был напряжённым.

«Уже утром должны забить тревогу, это точно, – рассуждала она, рассматривая в окне двор. – У такой большой шишки каждый шаг должен быть на слуху».

Но, пока в голове туман, единственное, о чём хочется думать, – это как следует выспаться. Стянув с головы, как оказалось, парик, а затем и сеточку, девушка растрепала собранные ранее в пучок ярко-рыжие волосы, по-быстрому сняла пальто, в котором так и просидела, синее вечернее платье, колготки, завернулась в одеяло и практически сразу провалилась в сон.

А во сне ей представилась странная картина: необычный пейзаж из оранжевого неба, на котором виднелось яркое солнце, тёмная, будто выжженная, земля с произраставшей на ней необычной флорой, не похожей ни на какую из известных на планете Земля; странные покосившиеся лачуги, словно построенные на скорую руку из всего мусора, что был под рукой; и необычные существа, похожие на людей, однако жившие, по всей видимости, в тех краях, о которых обычный Смертный и не догадывался, разделяли простой человеческий быт. Поначалу мутные очертания постепенно сменялись на более чёткие образы. Во сне девушка невольно поёжилась. Почему ей снится именно это? И почему сейчас?

Ведь она не вспоминала родной дом уже очень много лет. Лишь иногда всплывало в памяти, как маленькая рыжеволосая девчонка проходит через портал, переливающийся всеми оттенками синего.

Яна проснулась с тяжёлой головной болью. Тело совершенно не слушалось, что очень её удивило – однако подобного не происходило даже после самой тяжёлой вылазки. Кое-как привстав в постели, посмотрела на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, и удивилась. Уже час дня? Сколько она спала? Схватившись одной рукой за голову, осмотрелась. Ничего примечательного, спальня с двуспальной кроватью, тумбочкой, большим шкафом и рядом стоящим с ним комодом, не считая увесистого ящика у изголовья, запертого на ключ. Там Яна хранила вещи, необходимые для заказов.

Текущее состояние ввело девушку в недоумение. Почему она готова сейчас просто упасть обратно на подушку и провалиться в небытие? Последствие хорошей пьянки? Она не пьёт, хотя иногда и возникали порывы уйти в глубокий запой – настолько надоедала извечная нервотрёпка и жизнь в целом. Обыкновенная усталость? Ничего себе, обыкновенная. По возвращении домой с очередного «заказа» лёгкое утомление, как физическое, так и психологическое, – привычное дело, но здесь абсолютно другая ситуация. Даже руками лишний раз не пошевелишь. Что-то здесь нечисто…

Прокручивая эти мысли в голове, Яна отправилась в ванную. Хотелось смыть с себя весь вчерашний вечер. Находясь под струёй прохладной, освежающей воды, она рассуждала о доплате за оказанную услугу, возможном уходе в отпуск, которого ей не хватает уже пару лет, и о приснившемся сегодня ночью.

«Похоже, что-то будет. Сегодня. И мне это совсем не нравится», – размышляла она, выходя из ванной.

Через час удалось выйти из дома. Вовсю кипела городская жизнь. Солнце сияло по-летнему, а прохладный ветерок ласкал лицо. Погода сегодня выдалась действительно приятной, но из-за нынешнего состояния она не произвела на Яну особого впечатления. Хотелось размять непослушные ноги, чем она и занималась, направляясь прямиком на автобусную остановку и попутно рассматривая проходящих мимо людей.

Вскоре автобус выехал за черту города, и перед Яной предстали зелёные пейзажи и видневшаяся вдалеке парочка каких-то заводов. Настоящий контраст после плотно поставленных жилых домов разного времени постройки, торговых центров, музеев, кинотеатров и парков развлечений. При виде зелёных пустырей и видневшегося вдали леса на душе становится спокойно. Девушка смотрела на нетронутую человеком красоту природы, и в памяти вновь всплыли отрывки воспоминаний. Вот она бежит по изумрудному лесу, но уже там, дома. Голодная, уставшая и запыхавшаяся девочка, очевидно, старалась избавиться от погони. Когда уже казалось, что не осталось сил, огляделась. Пошарив глазами, заприметила большую нору – похожую на лисью, но, очевидно, глубже. Недолго думая, девчушка залезла в спасительный лаз, попутно прикрыв дыру мхом и какой-то травой, и стала выжидать. Услышав топот множества ног, Яна закрыла рот руками и напряглась, дабы не издать ни единого звука. Хотелось визжать от испуга, но приходилось держаться, чтобы не оказаться лежащей на земле с отрубленной головой или пронзённым копьём сердцем, как и её собратья.

В сторону, куда бежала Яна, двигалось порядка десяти человек. Все в броне, головы и руки закрыты защитой из драконьей кожи – очень прочного и огнеупорного материала. В руках чужеземцы держали длинные копья с толстыми древками или мечи со щитами. На поясе у каждого было по кинжалу.

Замерев, беглянка расслышала голоса участников погони. Очевидно, командир отряда бранил солдат почём зря:

– Если бы у вас было что-то в башке, вы бы не упустили девчонку! – донеслось до ушей Яны. – Королевский приказ, мать вашу за ногу, – расчистить территорию полностью! Не будет исполнено – я лично с вас шкуру сдеру!

Чем ближе солдаты приближались к норе, тем страшнее девочке становилось. «Хоть бы не нашли! Хоть бы не увидели!» – проносилось у неё в голове.

Однако пронесло. Дыру отряд не заметил и начал постепенно удаляться. Когда голоса полностью пропали, только тогда Яна смогла убрать руки ото рта. Прождав ещё минут десять – для девочки они тянулись, наверное, вечность – она вылезла из норы и осмотрелась. Удалось оторваться, но расслабляться ни в коем случае нельзя – в любой момент могут появиться и другие воины королевской армии. Нужно поторопиться, иначе до Священного Холма будет уже не добраться. А там взять амулет и открыть спасительный портал. Как объяснила ныне покойная матушка.

Встряхнув головой, девушка попыталась выбросить из памяти такие ужасные, неприятные воспоминания о прошлом. Никогда такого не было, и вот опять. Раздражение её пробрало до костей, хотелось избавиться от возникших воспоминаний о внезапно пришедшем войске, о трупах, расстилавшихся по земле, о реках крови, её испачкавших. Среди всего ужаса и творящегося Армагеддона появилось мамино лицо. Красивая, с ярко-рыжими длинными локонами и до смерти перепуганная. Она бежала, неся Яну на руках в тот самый изумрудный лес, выбраться из которого в итоге удалось лишь девочке.

Девушка уже отчаялась. Негативные воспоминания прожигали чертоги разума, пронзая всё тело с головы до пят. Жуткие картины проносились в сознании, стремительно ускоряясь, словно при перемотке пленки, а голову пронзала пульсирующая боль. Мысли проносились вместе с возникшим «видеорядом»: «Что, чёрт возьми, происходит? Что это? Почему сейчас?», однако на вопросы ответить было некому…

Внезапно всё прекратилось. Боль отступила, жар прошел, а ненавистная память о прошлом вновь отошла в глубинные уголки сознания. Яна поняла, что находится уже не в автобусе, а на остановке, скрючившаяся и схватившаяся руками за голову. Она даже не заметила, как покинула салон автобуса. Легкий ветерок дунул в лицо, и девушка выпрямилась, заметив любопытные взгляды некоторых пешеходов. Сделав вид, что ничего не произошло, Яна со спокойным лицом достала из кармана синей джинсовки пачку сигарет, неспешно закурила и направилась в сторону плотно стоявших пятиэтажек, прямо во внутренний двор. Пройдя через арку, свернула направо и подошла к железной двери, закрытой на электронный ключ. Прожала кнопку. Через пару секунд раздался характерный писк, свидетельствующий об открытии двери, и Яна вошла в здание.

Стремительно прошла через стойку охраны, по дороге поприветствовав охранника, и быстрым шагом направилась по лестнице прямиком на пятый этаж, где и наткнулась на крепкую женщину средних лет с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в косу.

Заметив Яну, женщина остановилась и с улыбкой воскликнула:

– Здорово, Яна! Ну, как жизнь? Сколько ни пытаюсь тебя поймать, всё не получается.

– И тебе привет, Мария, – ответила Яна, наконец слегка улыбнувшись.

Мария Громова с детства росла в небольшой деревне и все мечтала о богатой и успешной жизни. Окончив школу, молодая и наивная девчушка, несмотря на уговоры своей бабушки, устремилась в большой и шумный город, как ей казалось, навстречу мечте. Еще одна причина подталкивала Марию к переезду в большой город – очень хотелось заработать денег, помочь бабуле, которая сама воспитывала девочку – родители просто её бросили.

Но не сложилось так, как она об этом мечтала. В институт поступить не удалось – баллов не хватило, пришлось поступать в техникум. Но и там девушка долго не протянула: несмотря на свою любовь к автомобилям, учёба была в тягость, да и жить надо было на что-то – вот и приходилось подрабатывать всё свободное время.

С жильём также возникли проблемы. Хозяин квартиры, в которой Мария снимала комнату, повышал оплату чуть ли не каждый месяц, в связи с чем девочке становилось всё тяжелее справляться с расходами. Да и за помощью обратиться не к кому – договор был устным, а устный договор юридической силы не имеет. В конце концов, её чуть ли не пинками вышвырнули на улицу. Приходилось как-то выкручиваться, и волей-неволей Мария пришла к угону автомобилей, после чего на неё вышел Филипп, который и предложил работу в его организации. Здесь же Мария и Яна познакомились и стали что-то вроде друзьями.

– Работаю. Как обычно, – продолжила Яна.

– Работаешь… Знаешь, так на работе можно и сгореть.

В ответ Яна лишь усмехнулась. Затем после небольшой паузы сказала:

– Говоришь, поймать пытаешься? Зачем? Есть какое-то дело?

Мария заметно насупилась и по-детски сжала пухлые губы.

– Чуть чё, так сразу «какое-то дело». Может, я тебя в бар позвать хочу? Сядем, поболтаем, пивка попьём, отдохнёшь как следует…

– Умеешь ты менять тему, – Яна вновь улыбнулась, чему сама и удивилась. – Если ты опять по поводу автомобиля, то скажу тебе то, что и в прошлый раз: мне это не нужно. Сама знаешь, чем меньше на охотника за головами наводок…

– …Тем сложнее его вычислить. – Мария перестала дуться и рассмеялась. – Ну, как хочешь, дело твоё. Тем более, мы тебе такую красавицу нашли. Характеристики – во, – подняла вверх большой палец правой руки. – Только тюнинг сделать, и катайся на здоровье.

Возникла небольшая пауза. Понимая, что подруга не передумала, всё-таки сказала:

– Ну ладно, мне нужно бежать. Если что, звони, я всегда на связи.

Они разошлись и прошли несколько метров, после чего Мария обернулась и выкрикнула вслед:

– Ты если передумаешь – звякни обязательно! Она будет тебя ждать! И про бар не забудь!

– Обязательно. – негромко проговорила девушка, не оборачиваясь.

«Всё-таки хорошая Смертная, сказать нечего», – подумала Яна, уже стоя у кабинета главы организации. Потянула за ручку, дверь тихо скрипнула, и Яна вошла в просторное помещение.

Глава 2

Филипп – уже немолодой обрусевший немец – что-то внимательно рассматривал на экране компьютера. Рядом стоял небольшой вентилятор, который, однако, не особо выручал – была невыносимая жара. По этой причине пиджак мужчины висел на спинке мягкого кожаного кресла, верхние пуговицы рубашки были расстегнуты (что не особо помогало), а галстук валялся на краю стола, беспомощно свисая длинным концом. На столике – радио, в котором энергичный ведущий вещал о прекрасной погоде и хорошем начале лета. Затем голос молодого парнишки сменила новая песня одной попсовой группы. По правую руку мужчины лежала папка с определённо чем-то важным – Филипп иногда поглядывал на неё, явно с нетерпением желая передать своей подопечной. Только вот осталось дождаться…

Услышав звук открывающейся двери, мужчина отвлёкся от работы и взглянул на прибывшего в кабинет. Завидев Яну, заметно повеселел и, широко улыбнувшись, воскликнул:

– А вот и гвоздь нашей сегодняшней программы! Майн гот, Яна, думал, не дождусь! – встал из-за стола, чтобы пожать рыжеволосой руку.

– Здравствуй, Филипп, – Яна ответила на рукопожатие и присела в другое кресло, стоявшее у края стола, закинув при этом ногу на ногу. – Что-то новое в конторе происходило за время моего отсутствия?

Почесав плешивую голову, Филипп ненадолго задумался. Тем временем одна песня в радио сменилась на другую.

– Ну, если не считать случая, произошедшего пару дней назад… – негромко хихикнув, наставник продолжил. – представляешь, Ворон по пьяни своей черепушкой разбил унитаз на первом этаже, – на этот раз Филипп не выдержал и рассмеялся.

– Живой хоть?

– Да куда денется? Он же непрошибаемый! – вытерев проступившие слезы большим пальцем, следом прошёлся ладонью по влажному лбу. – Ф-у-у-х, ну и жарища сегодня, весь пропотел, работать – нереально, а ты чуть ли не в свитере ходишь! – показал на надетое на подопечную черное худи. – Знаешь, мне даже завидно.

Яна только пожала плечами. Ясное дело, такие, как она, чисто физиологически с легкостью переносят любую жару, хоть в горящее пламя закинь. Но сейчас её не интересовали различия между ней и Смертными.

– Филипп, там в новостях уже вовсю о пропаже Смита трубят. – холодно произнесла охотница за головами, стараясь говорить как можно более невозмутимо. – Я думаю, это стоит доплаты оставшейся суммы.

Спохватившись, Филипп со словами: «А, точно, сейчас, айн момент» направился к висевшей на стене картине «Возвращение блудного сына». Не нравилась Яне эта картина, ой, как не нравилась, но причины девушка не понимала. Отталкивала она почему-то.

Однако за произведением Рембрандта располагался сейф, где Филипп хранил важные документы и полученные от заказчиков заветные конверты. Один из таких он вытащил из железного ящика и вручил подопечной.

– Вот, держи. Клиент остался доволен. Правда, не совсем понятно, за кой чёрт им этот бриташка сдался…

– Это уже не наша забота. – проговорила Яна, запихивая деньги в небольшой рюкзачок. – Да, кстати, Филипп, я хорошо подумала и решила немного отдохнуть. Могу я в первый раз в жизни взять отпуск? Хотя бы на пару недель?

После этих слов она заметила, как мужчина меняется в лице. На нём читалось некоторое смятение и небольшое удивление, он почесал затылок и после краткой паузы протянул:

– М-м-м-м, я бы с ра-адостью, только вот… У меня для тебя есть ещё одна работёнка… Хорошая, платят много… А там уже и в отпуск можно.

Яна ничего не ответила. Чувствовала же, не дадут расслабиться. Хотя… с её-то работой и так не сильно расслабишься. А то может и внезапно прилететь.

Отвернувшись, с неким раздражением спросила:

– Именно для меня? Больше никто в конторе не справляется?

– Дело не в том, что не справляются, – видя испорченное настроение девушки, немец заметно расстроился. – Просто… Кроме тебя, у нас из Иного Мира больше никого нет…

Рыжая резко повернулась и метнула взгляд на наставника. Что, Иного Мира? Да что сегодня за день?!

Филипп молча придвинул ей папку с документами.

– Какие-то знатные особы нарисовались. Хотят родственницу домой вернуть.

– Домой… Я охотница за головами и в няньки не нанималась, – Яна открыла папку. Внутри лежало письмо вместе с золотым колье, украшенным рубинами. Письмо же походило на кусок старинного пергамента: плотный желтоватый лист, на котором чернилами были аккуратно, с завитушками выведены слова с просьбой о помощи. За соответствующую награду. Одной из них и было дорогое колье.

Заметив, как молодая девушка рассматривает ожерелье, Филипп оживился:

– Нравится? Это предоплата. За выполнение еще больше обещают.

Однако особого энтузиазма Яна не проявила. Большим вниманием она одарила письмо, где и прочитала, что богатый дом Трэдиторов просит как можно скорее отыскать и вернуть девочку двенадцати лет отроду, что приходится племянницей отцу семейства; затем о том, как они будут сердечно благодарны и какими богатствами одарят «спасителя» ребенка, вернувшего его в семью, и как можно будет безбедно на эти богатства прожить вплоть до глубокой старости (если не до гробовой плиты).

Удивительно, но о богатствах Яна сейчас не задумывалась. Ее волновал вопрос, который она всё-таки задала своему начальнику:

– Как думаешь, что могут означать внезапно возникшие воспоминания о доме? – и подробно рассказала о произошедшем по дороге в организацию.

Филипп задумался. Теперь ему стала ясна причина её подавленности. Наконец, предположил:

– Может, это знак? Не думала до дома прокатиться?

– Не знаю, знак это или нет, но там мне делать нечего, – с этими словами охотница за головами с презрением бросила папку. Колье вылетело и звякнуло о поверхность стола.

– Кроме тебя, больше некому. Тем более, я слышал, там всё устаканилось, твоих уже не гоняют…

– Потому что «гонять» больше некого, – Яна встала и хотела было уйти, но что-то её остановило. Снова взглянула на колье, затем – на письмо и вдруг заметила стоящую на письме печать дома Трэдиторов – две змеи, переплетённые на щите и изображённой на нём розой. Что-то показалось ей знакомым в этом гербе, но что – она не помнила. Но возникло острое понимание, что с этим стоит разобраться. Сама удивилась, как быстро удалось передумать.

– Ладно, за это дело я возьмусь. Где я смогу девчонку забрать?

Филипп вначале почувствовал облегчение, но, заслышав вопрос, вновь почесал затылок.

– Тут такое дело… – Мужчина снова источал неловкость. – В общем… Девочку найти надо…

– Да вы издеваетесь…

– Да ты не отчаивайся! Там, на обратной стороне, есть немного информации, – выхватил пожелтевший листок и прочел. – Во-от, тут сказано: «София Носова, двенадцать лет. Волосы каштановые, глаза зелёные. Есть информация, что год назад родители погибли». Всё, что есть.

– Если родители погибли – значит девчонка должна быть в детском доме.

– Именно! – Филипп похлопал девушку по плечу. – Котелок варит! Вот и круг поиска сузился.

– А если девчонку уже забрали в другую семью?

– Ну… Сомневаюсь. Мало детей покидают детдом.

– И откуда у них имеется информация о Софии, если они, очевидно, за пределы Иного Мира не выходили? А если и выходили, почему лично её не забрали? И как им удалось отправить письмо? – подобные неточности смутили Яну. Так много вопросов, и так мало ответов, но Смертный Филипп ответить на них попросту не мог.

– Вот тут понятия не имею. Возможно, это всё ваши магические штучки.

– Может быть, и магические штучки, однако если они свою родственницу так любят, то могли бы забрать её ещё раньше. – подозрительности Яны не было предела.

– Короче, ты за заказ берёшься? – не выдержал Филипп.

– Да, берусь. – Яна направилась к выходу, предварительно закинув папку в рюкзак.

– Вот и отлично. Ну, могу тебе только удачи пожелать. Ни пуха ни пера…

– …К черту, – Яна улыбнулась и вышла навстречу неизвестному.

Глава 3

– Носова, где ты шляешься? Дрянная девчонка, как же с тобой тяжело…

Невысокая, но очень упитанная пожилая женщина по имени Светлана Викторовна, стояла посреди небольшой столовой и держала в пухлой руке ведро, наполненное мелким картофелем. Она смотрела на приоткрытую дверь, из-за которой выглянула детская головка с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в косу. Очевидно, громкий визг не приносил девочке никакого удовольствия, в связи с чем она не торопилась подходить к «любимой» воспитательнице.

– Да, Свин… Светлана Викторовна? Вы что-то от меня хотели?

– Ты посмотри, а! – лицо старой женщины багровело с каждой секундой. – Она ещё и спрашивает! Все работают, а ты у нас особенная, что ли? А ну, марш чистить картошку! Иначе останешься без ужина!

Носова же тяжело вздохнула и подошла к женщине, которая передала увесистое ведро подростку. Было тяжело держать его на весу, пришлось поставить на пол.

– И смотри у меня, попробуешь снова сбежать от работы – все космы повыдираю! – уходя, крикнула Светлана Викторовна, сопровождая речь парой нелицеприятных ругательств, но Носова уже её не слушала. Ещё раз вздохнув, схватила ведро, понесла прямо над полом и направилась в сторону других детей, переговаривающихся между собой.

Да, Трэдиторы не соврали. У Софии Носовой действительно были густые каштановые волосы, как у мамы, и большие зелёные глаза, как у папы. С десяти лет она содержится в приюте, откуда её не торопятся забирать. Почему? Наверное, просто не повезло. Кого-то же забирают. Только девочка ясно понимала, что, даже если она и выберется из этой помойки, то всё равно новые родители не смогут заменить ей старых. Это просто невозможно. Как можно любить совершенно не знакомых людей просто потому, что в каких-то там документах они записаны, как «мать» и «отец»?

С этими мыслями София подсела к ребятам, так же занимавшимся чисткой клубней, сбрасывая отходы в общий таз. Пройдя пару раз овощечисткой по измазанной в земле картошке, девочка демонстративно зевнула.

– Мы что, рабы, чтобы этим заниматься? – возмущённо воскликнула, бросив не до конца очищенный овощ. – Как будто больше некому.

– А у тебя есть идеи? – с интересом спросил мальчик по имени Игнат, слегка наклонив голову набок.

– Свалить отсюда, и как можно скорее, – вот моя единственная идея. – ответила Софи. – Ничего хорошего я от этого места не жду. Сплошная тирания, дедовщина и абьюз…

– Ты где таких слов нахваталась, Софа? – удивилась Катерина – маленькая худенькая девочка на пару лет младше Софии.

– Где надо – там и нахваталась. Хотите – называйте по-другому, всё равно суть не изменится…

Девочку перебил мрачный паренёк лет четырнадцати, со свежими синяками на лице:

– Правильно иногда Свинота говорит: «Ты особенная, что ли?». Такое ощущение, что ты попросту не понимаешь, что от твоей пустой болтовни эта суть как раз и не изменится.

Такой ответ Софи не понравился. Она вскочила, встала напротив мальчика и, смотря на него сверху вниз, произнесла грудным голосом:

– А может, я и в самом деле особенная. – поправила чуть растрепавшиеся волосы и поставила руки на бока. – Но это не пустая болтовня, Андрей. Я сбегу отсюда, вот увидишь. Я уже была на крыше.

– Да ну, правда? – удивились дети, смотря на девочку.

– Чистейшая. – София гордо осматривала присутствующих. – Там тако-ой вид открывается…

– Что-то мне подсказывает, что кое-кто – знатный брехун, – продолжал бурчать Андрей, занимаясь высвобождением картофеля от кожуры.

– Ха-ха! Я, по-твоему, брехун? Не смеши меня! – девочка расхохоталась. – В отличие от некоторых, у меня хотя бы хватает смелости спорить с теми, кто сильнее меня…

– Считаешь меня трусом? – последняя фраза явно взбесила парня. Андрей торопливо встал и, бросив на пол овощечистку, приблизился к Софии, намереваясь схватить её за горло.