Следы на воде

Наш век действительно короток. И поэтому эльфы часто сравнивают людей с крысами. Это никогда не добавляло доверия их словам. Помимо того в моей жизни мне довелось прослушать лекции по металлургии и что самое страшное по её мировой истории. Тогда нам казалось, что ничего скучнее и бесполезнее быть не может. Большинство наших товарищей прогуливало эти занятия, проводя время куда более привлекательным образом. Не скажу что тогда для меня это был осознанный выбор в пользу знаний, но так как я все равно оказался за бортом светской жизни университета, то я вместе с парочкой толстяков неудачников прослушивал это курс. И из него я знал какую огромную роль играет инфраструктура и например, что львиную долю времени и трудозатрат при постройке Великих Копей заняло создание путей подвода как плавильням и штольням в условиях высокогорья. И так же понимал что если великие плавильни Кузни, близ столицы орочьих земель работали, то там эта инфраструктура была создана. И за истекшие семь десятков лет она никуда не делась. Да и самими плавильни слишком монументальное сооружение чтобы их могли растащить или чтобы время привело их в полную негодность. И я решил попробовать их восстановить и конечно же присвоить себе в качестве частной собственности. А заодно и окрестные земли. Почему никто не пытался сделать этого до меня? На то много причин. Во первых сразу после войны, людям было несколько не до того. Затем началось активное заселение приграничья, с его плодородными землями, и все кто был готов покинуть насиженные места и попробовать что- то новее получили такую возможность. До далеких восточных земель просто не доходили руки. Дальше люди считали, что уже слушком много времени утекло, да и орки по прежнему жили в этих землях. А это означало дополнительные расходы. И к тому же огромные капиталы позволяющие предпринять что- то подобное редко оказываются в руках молодых авантюристов. Все чаще люди и гномы имеющие такую возможность не в силах увидеть её. А те кто в силах увидеть не имеют достаточно веса в их глазах чтобы к ним прислушиваться. Так или иначе, но я был первым кто предпринял шаги в этом направлении. Сначала я думал, что справлюсь со всем сам. Я думал, деньги решают все. Мне нужны были люди. Не только рабочие и обслуга для первой экспедиции, но в первую очередь наемники. Целая маленькая армия. Притом желательно чтобы они принадлежали к разным отрядам, а лучше к разным нациям. Языковой барьер тоже был бы кстати. Идти далеко на восток где нет стражи и законов большой риск. И в первую очередь не из- за опасностей подстерегающих меня там, а из за угрозы быть прирезанным собственными людьми. Я был молод и авторитетом у наемников не пользовался. Я доверял небольшом отряду своей личной охраны, положенному мне по статусу члена совета вольного города. Но в нее входили представители городской стражи, и они не обязаны были сопровождать меня в частном походе за пределами страны. И на предложение следовать со мной большинство ответили отказом. Тогда я заранее нанял около семисот человек служить в моей гвардии в пределах города, не говоря им о предстоящем походе. Я надеялся, что в будущем многие из них согласятся следовать за мной при этом, за время которое они будут служить мне здесь, они станут более преданными. Конечно я мог нанять большой хорошо организованный отряд целиком, и с военной точки зрения он был бы более эффективен. Но тогда люди были бы преданны в первую очередь своему полевому командиру, заранее сплочены , и слишком велика была опасность бунта. Можно было отправить в экспедицию отряд и парочку толковых инженеров с рабочими. Но доверить такое предприятия кому- либо я не мог. Я должен был сделать это сам. И поэтому мне пришлось поставить свою жизнь на кон. А ведь это был первый раз в моей жизни, когда мне могли угрожать сколь нибудь серьезные опасности. Это заставляло меня готовиться крайне тщательно. В итоге я собирал свою гвардию из лоскутов. Офицерами над вновь созданным мною воинством я поставил тех немногих из моих людей, которые согласились присоединиться ко мне в походе. Так как я полностью не посвящал их в свои планы, а лишь подписал с ними контракты на сопровождение и охрану за пределами страны, то я не боялся того что они разболтают что- либо подчиненным им людям. Да и тесные контакты между старшими и младшими чинами даже в частной армии как- то не возникают. Набрать людей было не сложно все знали какой род деятельности я веду и полагали что создание воинства это блаж. Способ подчеркнуть свою значимость, а не плод необходимости. Это играло мне на руку, никто из наемников не желает лишний раз побывать в настоящем бою. Покончив с этим, надеясь что зерно будущей экспедиции будет вызревать верным своему благодетелю, бездельничая в вольном городе за мой счет, я взялся за юридическую часть вопроса. Так как с точки зрения сухого закона я был абсолютно в своем праве, то я не особо сомневался в положительном результате. Собрав требуемые бумаги, я отправился в столицу. Белый город – один из величайших и древнейших городов человечества. В стенах его университета я провел юность, и получил первый и на тот момент единственный шрам на ученической дуэли. К слову сказать за нами тогда следили секунданты, наемные профессионалы которые должны были вмешаться если бы жизни одного из нас угрожала опасность. Конечно не все в их силах и можно сказать что мы тогда тоже вкладывали свои жизни в руки слепой судьбы, но если быть честным то тогда мне фактически ничего не угрожало. Столица огромный город, имеющий собственную крепость. В давние времена весь город целиком располагался за стенами, и представлял собой правильную окружность. Со временем он разросся за пределы замка и теперь внутри находился старый центр, пристанище аристократии, университетов, правительства и бюрократии. Волны воспоминаний захлестывали меня когда я шел по прохладным узким улицам старого города. Я не был в столице семь лет, с тех пор как отправился за вечное море. Поселившись в гостинице, я отправился в ведомство земель и уделов, меня вежливо приняли секретари сказали, чтобы я оставил бумаги и ждал когда лорд такой- то рассмотрит мое дело, так как сейчас его нет в канцелярии. Удовлетворенный ответом я отправился гулять по городу. На следующий день я опять же не застал хозяина ведомства и получил вежливое обещание что в ближайшие дни мое дело будет рассмотрено. В таком духе волокита тянулась около недели. По истечении этого срока устав бесцельно слоняться по городу, осматривать достопримечательности и получать очередные вежливые обещание от секретарей я отправился в канцелярию в крайне воинственном расположении духа. На очередное сообщение о том, что господина нет на месте и мне следует подождать я потребовал чтобы за ним послали незамедлительно. Секретари несколько растерялись, и тогда я вывалил на них свой титул члена городского совета Вольного Города , и пообещал подать жалобу на них ввиду того что они не хотят поставить начальника в известность. Это вынудило одного из них отправиться за шефом. Я ожидал на диванчике в приемной около двух часов, когда наконец явился лорд какой- то, сейчас я уже и не помню его имени. Но прекрасно помню, как он выглядел, лет пятидесяти полноватый, с трехдневной щетиной, в кое- как нацепленной форме главы ведомства и с нескрываемым запахом перегара.

– Здравствуйте, господин н, видите ли мое дело состоит в…– начал я.

– Здравствуйте, по каком праву вы смели вызывать меня, оскорблять служих и угрожать им? – резко перебил меня он.

– Я не.. –попытался оправдаться я.

– Молчать – рявкнул лорд. –Вон отсюда и чтобы я больше тебя здесь не видел. Иначе вызову стражу и отправлю тебе за решетку за оскорбление государственных мужей.

– Вы обязаны рассмотреть мое заявление! Я не предпринимал никаких противоправных действий против ваших подчиненных.– неуверенно ответил я . Вообще я прекрасно понимал, что просто под честное слово этого пугала в звании лорда мне могут приписать чуть не разбойничье нападение на канцелярию и отправить за решетку. Поэтому права отстаивал я, медленно пятясь к выходу.

– Охрана! Выкинуть его! Больше не пускать на порог!– гремел разбуженный после нехилой попойки слуга государев.

Пара, далеко не богатырского сложения мужичков, исполнявших при ведомстве роль дворецких и по- видимому охранников подхватило меня под локти и попыталась выпроводить. Физически я был значительно крепче их обоих вместе взятых, но, понимая что сопротивление только усугубит ситуацию, я сравнительно спокойно пошел к выходу. Попытки тащить меня так чтобы я потерял равновесие и не мог идти самостоятельно, аналогично, как и попытка бросить меня со ступенек парадного не увенчались успехом ввиду моего значительного физического превосходства. Разозленные этим фактом охранники, желавшие хоть немного отыграться на богатее за свое довольно невзрачное существование, преобидно пнули меня на дорожку. После того как я замахнулся на них, продемонстрировав явное желание активно вступить в конфликт, они ретировались за стены старого особняка отданного под нужды ведомства земель и наделов. Тогда я осознал, что законы на моей стороне не дают мне ровным счетом никакого преимущества, и что сделанным мною открытием мне непременно придется с кем- нибудь поделиться. Мне чертовски повезло, что глава канцелярии оказался пьяницей и ослом и очевидно даже не читал бумаги поданные ему мной. В противном случае ничто не помешало бы ему присвоить мой замысел и воплотить его в жизнь самостоятельно. Конечно, прийти к этим выводам можно было бы и заранее, не тратя время на поездку в столицу, бессмысленное ожидание и весьма бесславный вывод меня из канцелярии. Но даже я не мог предусмотреть всего, и должен был сделать какую- нибудь ошибку во славу своей молодости и наивности. И я ее сделал. Обнадеженный этими соображениями, и испытывающий даже некоторое удовлетворение от того, что избежал более серьезных негативных последствий, я отправился назад в Вольный Город с целью найти союзника и компаньона, связей которого в столичных кругах хватило бы, чтобы пролобировать мое предприятие. Хотя нет с этого момента пожалуй, что уже наше.

Винвальд.

По возвращению в Вольный Город я начал обход потенциальных компаньонов в порядке убывания их предпочтительности. И первым в моем списке значился Винвальд, председатель городского совета. Самый богатый гном Вольного Города, а может быть и всего мира. Он был уже не молод. Ему было чуть менее ста, что даже при средней продолжительности гномьей жизни около ста – ста двадцати лет весьма немало. Поговаривают, что когда в молодости он занимался разбоем, и верховодил одной из самых опасных шаек на западном торговом пути. А затем подкопив капиталов занялся легальными делами. Не знаю только сколько в этом правды, но тем не менее из королевства гномов он официально изгнан, и все его наследники, также признаны отступниками до скончания веков. Это мало мешает ему вести торговлю с королевством под горой, и владеть там огромной частью всяческих производств. Но, тем не менее, ни он не его сын не были на родине последние шестьдесят лет. За какие провинности доподлинно неизвестно, а сам Винвальд тем временем активно поддерживает мифы о свое лихом бандитском прошлом. За то время, что я стоял у руля совей торговой компании, мне довелось вести с ним дела. Пару раз он пытался разжиться на моей глупости, и не разу ему это не удалось. Он не был бесчестен, дела есть дела. Но тот факт, что я показал изворотливость, придавал мне веса в его глазах. По крайне мере я на это надеялся. Все- таки для него я был чуть ли не мальчиком. Я был примерно втрое моложе его сына. И надеялся убедить его довериться мне и втянуть его в авантюру. И вот меня вызвали. Я глубоко вздохнул. Все- таки у меня не было никаких гарантий, что Винвальд не выслушает меня, согласится, что идея хороша и воплотит ее сам. Ведь мне он был нужен, а я ему, пожалуй, что нет. В глубине души я верил, что он не подлый человек. И наделся на его жадность, ведь я готов был взять половину, а если придется и больше расходов на себя. И я вошел внутрь. Кабинет, в отличие от прихожей, был обставлен с купеческой роскошью и тонул в золоте. Как и многие люди и гномы рожденные в прошлом веке он был подвержен мещанству. Передо мной стоял Винвальд, низкорослый, около пяти футов, с простыми, грубоватыми чертами лица, все еще очень крепкий на вид. Глядя на него, не трудно было поверить, что он был разбойником. Его кожа была очень темного цвета. Для меня это всегда оставалось загадкой как он, почти не выбираясь из кабинетов, да карет разъезжая по делам многочисленных своих предприятий оставался загорелым как портовый грузчик.

– Здравствуй, Винвальд.

– Хм, привет Фрэнк.

– У меня к тебе дело. Мне кажется, я вижу один уникальный способ вложения инвестиций. Но даже я, пожалуй один не потяну такое дело. Мне нужен компаньон.

– Пока ты угадывал, в девяти случаях из десяти. Да, у тебя есть чуйка в делах. Грех не воспользоваться таким предложением. Выкладывай, что за дело. Если тебе не хватает средств воплотить его в одиночку, то не берусь представить, что бы это могло быть. Башня до самого неба? Говорят вы люди уже пробовали, и эта затея неважно окупалось. А может быть ты решил изловить самого барлога? Хотя в этом случае и твоих средств пожалуй хватило бы.

Я подробно изложил ему суть своего предприятия. Привел документы, доказывающие его возможность, и обосновал его экономическую целесообразность. Гном слушал меня не перебивая. Он был далеко не глуп, не смотря на свою простоватую внешность. Было видно что он загорелся идеей.

– А я то голову ломаю зачем ты собираешь армию самых никчемных наемников королевства и оставляешь ее сторожить свой диван да две картины на стене. Мне надо обдумать юридическую сторону вопроса, если ты прав то мы это сделаем. А если нет ,то все равно сделаем. Сила и деньги выше закона.

Он послал за своими юристами и сыном, Давлином. Унаследовавший смекалку своего отца, он помимо этого получил еще и блестящее образование. На его счастье к моменту его вступления в пору юности Винвальд уже был мягко говоря не беден. И в отличие от меня ему был отмерен куда более длинный срок. До тридцати лет гном считался юношей и проходил обучение. Конечно если у него хватало средств не работать все это время. Ведь физиологически гномы взрослели также быстро, как и мы, и многие не знатные и не богатые гномы вынуждены были добывать хлеб насущный с пятнадцати лет и у них период юношества получался несколько короче. Но Давлина сия чаша минула, и поэтому он был сведущ буквально во всем, что могло пригодиться в торговле или инженерном деле. Инженером он был, конечно, посредственным, но знания в этой области имел обширные. Мы дождались юридически подкованной подмоги, и в течение получаса они просмотрели бумаги и убедились, что формально я был прав. Имея достаточно средств для обеспечения переселенцев всем необходимы, я мог занять пустующие земли и объявить себя их владельце, вассалом королевы Запада. Юристы были отосланы. Спешно накрыт стол, и мы обильными возлияниями отметили достижение договоренности. К счастью я обладал достаточно крепкой комплекцией и здоровьем. Это позволило мне пить с гномами и не умереть от алкогольного отравления.

Спустя пару дней мы с Винвальдом подъезжали к Белому Городу.

– Пришло время снова штурмовать белый город. –с усмешкой сказал гном.

– Снова?

– На выпускном экзамене по стратегической фортификации королевского университета города под горой нужно разработать план осады и штурма Белого Города.

– Правда? Забавно. А разве ты заканчивал королевский университет гномов?

– Нет, я всего лишь придумал эту шутку.

– Так это все- таки не правда, про экзамен.

– Теперь, правда. Я придумал эту шутку еще, когда мы с его ректором грабили торговые караваны на западном тракте пятьдесят лет тому назад. А теперь это официальное выпускное квалификационное задание.

Мы въехали в город и немедля отправились на встречу с доверенным человек Винвальда. По словам гнома это был специалист в такого рода делах, которого он давно и хорошо знал. Этот человек произвел на меня странное впечатление. Он был весь какой- то масленый в стремлении всем и вся угодить и сознании того что он достаточно умен чтобы скрыть свое презрение ко всему живому за своим лизоблюдством. Они обнялись как старые друзья. И уединились в закрытом кабинете. В скором времени переговоры были закончены и мы отправились в гостиницу.

– И?

– Все в порядке, он хорошо знает этого хмыря, который заведует землями нашего государства. К счастью это не самый честолюбивый государственный муж. У него большой титул, большая печень, и маленькое состояние. Сегодня вечером составь резолюцию на наше дело. Он сделает, так что ее утвердят в министерстве.

– Даже так.

– А как иначе. Нельзя чтобы они читали эти бумаги. Ни они, ни даже мой человек. Если пойдут слухи о том, что мы затеяли кто знает во что это может вылиться. И да не указывай в заключительных бумагах реальную площадь земель, которые мы будем экспансировать. Сделай отдельный документ, где подробно опиши границы. И ссылайся в резолюции на него. Пусть все думают, что мы строим маленькое загородное поместье и планируем выращивать там яблоки.

Вечером пришел человек Винвальда и забрал подготовленные мною бумаги.

– Сколько, это займет? –спросил я гнома.

– Дня три. Два дня на попойку. Пол дня на возвращение из попойки в мир живых. И пол дня на формальности.

Вечером четвертого дня масляный человек принес нам подписанные бумаги. Гербовая печать на том документе, в котором указывались реальные размеры присваиваемого нами куска земли, была цела. Гном выдал своему поверенному чек. Я не удержался и посмотрел сумму. Затем по настоянию моего компаньона мы отправились в захолустную таверну за пределами старого города. Там у него была назначена какая- то встреча.

– Ты заплатил ему не так уж много. Я всегда полагал, что взятки чиновникам это нечто астрономическое.

– Брось там хватит купить небольшое поместье. Или стадо коров, например. Не так уж мало. К тому же он то думает, что отдал нам во владение кусочек земли на востоке. Я наплел ему, что хочу вывести оттуда метал из великих врат. Да и сейчас человеку с которым мы встретимся заплатишь ты.

– Хм.

– Дело не в деньгах. И пожалуйста, не задавай вопросов и не спорь. Потом я все объясню. Доверься мне, как я доверился тебе.

– Ладно.

Мы вошли в таверну. Винвальд осведомился у хозяина не ждет ли кто здесь гнома. И тот, не задавая вопросов, провел его в комнату наверху. В стене было окно в соседнюю комнату. Ставни были закрыты, но в одном из них было проделано небольшое окошечко прикрытое задвижкой. Мы подошли к нему стали ждать.

– Человек пришел – раздалось из за стены. –Что вам нужно.

– Нам нужна небольшая услуга. Может быть не очень небольшая. –ответил гном.

– Говори. – сказал незнакомец.

– Я бы хотел видеть кого нибудь из братства. Ты можешь свести меня с ними.

– Приходи в церковь святого Барталамея, два квартала на юг отсюда. Обратись к настоятелю.

– Хорошо. Мы должны тебя что- нибдуь?

– Нет. Святая обязанность каждого верующего направить ищущих в церковь.

И мы отправились в церковь.

– Кто такой этот святой Барталамей? – спросил меня гном.

– Что? Что вообще происходит, кого ты ищешь? Гномы не почитают людских богов.

– Значит и ты не знаешь, что это за святой. Жалко. А насчет гномов, людские церкви достаточно толерантны, чтобы пускать туда все желающих, узреть свет истины. Даже старых безбожных гномов.

Мы вошли в маленькую церковь. Винвальд сказал, что мы хотели бы исповедоваться брату божьему. Вопреки всем известным мне правилам нас обоих провели в кабинку для исповеди.

– Здравствуйте дети мои- сказал голо с той стороны.

– Здравствуй святой отец- ответил гном.

– Что за нужда привела вас пред очи господни?

– Я хотел бы покаяться святой отец. Я страстно желаю, чтобы этой ночью сгорело одно здание в городе. Причем я хотел бы чтобы это не было просто поджогом. Лучше чтобы в старом городе произошли небольшие беспорядки. Загорелось бы еще парочка зданий. И чтобы канцелярия земель и наделов сгорела дотла.

– В ваших порочных желаниях есть ли жертвы по результатам беспорядков?

– Нет святой отец, я богобоязненный гном.

– Но все- таки такие мысли большой грех сын мой. Я думаю, что сорок тысяч раз прочитать отче наш будет достаточно чтобы искупить его.

– Хорошо.

– Ступайте с миром.

Мы вышли из кабинки.

– Видишь ящик для пожертвований? – спросил меня гном. Иди, отсчитай положенное число молитв внутрь.

Я пересыпал два увесистых кошелька с золотимыми пятисотенными монетами в короб и мы вышли наружу. Я все еще был несколько ошарашен произошедшим.

– Черт. –сказал я.

– Конспирация дорогой мой. Очень удобная система. Тем более негоже было мне некрещеному самому жертвовать эти деньги.

– Справедливости ради меня крестили по канонам другой конфесии.

– Справедливости ради мне насрать как тебя крестили. Но теперь ты полноценно замешан в антиправительственном заговоре. Это как- то способствует доверительным отношениям.

– Мы могли бы и не выходить за рамки закона.

– Да, но когда и если наверху узнают, что ты стал ленным господином земель по площади составляющих едва ли не половину территории страны, для тебя издадут отдельный королевский указ, который будет юридически выше все законной процедуры получения тобою этих земель. И указ этот объявит тебя государственным преступником изменником и отправит на виселицу. Может на дыбу.

– Если ты так писсеместично смотришь на вещи, зачем тогда ввязался во все это?

– Когда мы будем за шесть тысяч миль от столицы, это все будет иметь мало значения. И я надеюсь, что у нас будет года три- четыре в запасе, прежде чем масштабы произошедшего всплывут.

– Зачем тогда вообще нужны официальные бумаги.

– Они прикроют нас на первых порах. Мы же должны подо что- то производить закупки на экспедицию. Да и вдруг я правда драматизирую. И нам дадут потом по титулу за освоение новых земель.

– Но ты все- таки решил сжечь канцелярию?

– Так спокойнее. Пусть не останется никаких следов оформления нашего предприятия. Завтра рано утром мы покинем город.

С рассветом мы уже тряслись в карете на тракте, выходящем из города. Вскоре нас нагнал масляный человек, поверенный Винвальда. Его лошадь была в мыле, и сам он был немало взволнован.

– Здравствуй дорогой, что случилось? – радушно приветствовал его гном.

– Что ты затеял? Во что ты меня втянул? – выпалил человек.

– О чем ты?

– Этой ночью были волнения. Канцелярия земель и наделов сожжена. Я не верю в такие совпадения. Что было в этих бумагах, что ты так тщательно решил замести следы? Я имею право знать.

– Я не знаю о чем ты. Я только от тебя узнал о беспорядках. Я тут ни при чем, по тем документам мне отходит небольшой участок на востоке в ничьих землях. Это не стоит того, чтобы жечь канцелярию.

– Не хочешь говорить! Ладно, ладно. Ты же понимаешь, кто я, и чем я занимаюсь. Естественно я на крючке у королевского тайного приказа. Иначе на моем месте нельзя понимаешь. И если что потом всплывет. Меня же первого в расход! Понимаешь!? Я вынужден буду поставить соответствующих людей в известность, обо всем что произошло.

– Ладно – бросил гном.

Человека, трясло от возбуждения. Я бросил вопросительный взгляд на Винвальда. Мне совсем не понравились его слова. Гном был спокоен.

– Ладно? Ах ладно!? – вскрикнул поверенный, и развернул лошадь.

Гном кивнул одному из наших охранников. Тот вскинул арбалет и всадил болт в спину человеку. Он нелепо выгнулся в седле. Лошадь вздыбилась. Стремена не дали ему упасть на землю.

– Закопайте его, и заметите следы –бросил Винвальд. – Лошадь расседлайте, попону и седло заройте вместе с трупом. Лошадь заберем с собой, продадим где- нибудь подальше от города. Ни к чему оставлять лишние улики.

Двое охранников отделились от кареты и отправились возиться с телом. Мы продолжили свой путь в Вольный Город.

                        Экспедиция.

По возвращению заботы полностью поглотили нас. Миллион мелких дел и приготовлений к предстоящей экспедиции. Винвальд решил, что нашу экспансию на восток возглавим мы с Давлином, а он будет контролировать ситуацию здесь. Было приятно вновь сменить поле деятельности с политики на экономику, здесь я был в своей колее. Мы стремились уложить расходы на подготовку в объем суммарного количества наших с Винвальдом свободных активов, чтобы избежать продажи принадлежащих нам предприятий. С учетом того что примерно три четверти инвентаря и продовольствия мы закупили у себя самих, использую преимущественно только те производственные мощности собственниками которых являлись мы сами, нам это удалось. Мы подобрали очень не плохую команду инженеров, агрономов, мастеровых, ремесленников, и просто разнорабочих для обустройства на новом месте. В большинстве своем это были не старые и даже молодые люди, не имевшие семей. Общей численностью чуть менее четырех тысяч человек. За небольшим исключением все они при подписании контрактов дали согласие за некоторую надбавку к жалованию при условии обеспечения оружием участвовать в обороне каравана экспедиции. Также с нами выдвигалось две с половинной тысячи наемников из которых семьсот были личной гвардией Винвальда, а большая часть остальных были заранее нанятыми мною людьми. Помимо этого, проходя вдоль границы Великого Восточного Харадского Халифата, мы должны были встретить отряд из трехсот конных наемников харадримов. Они практически не говорили на общем наречии. Это затрудняло возможности сговора среди наши людей и уменьшало возможность бунта. Отдельного внимания заслуживает подвижный состав экспедиции. Все воловьи и конные повозки были подобранны нами лично, и мы досконально продумали возможность быстрого построения лагеря кольцом в случае нападения. Каждый лейтенант наемников был ответственен за то, чтобы его повозка оказалось в строго определенном месте. За считанные минуты колонна перестраивалось в кольцо и занимало круговую оборону. Так как большинство наших воинов была пешей, и к тому же мы планировали использовать в бою ремесленников, которые не владели оружием профессионально и были преимущественно вооружены луками и стрелами, мы решили, что лучшим выходом будет использовать повозки как крепость. Соответствующие стороны возов, которые при перестроение оказывались снаружи были дополнительно укреплены. Помимо того с нами отправились два дома терпимости. Предвкушая богатую поживу в экспедиции из без малого семи тысяч мужчин, они согласились следовать за нами только за защиту и еду.