Ледяной Рыбак. Альтраум I

– Кажется, я знаю этого барсука, чем дело кончилось?

– Барсуку не повезло, но твоя мама была очень недовольна. Если что она и не любит, Никитич, то это быть смешной. Конечно, я волнуюсь за нее. Но она сильнее нас всех вместе взятых, дорогой. Так что спокойно играй, отдыхай, знай – мы тут.

Мы попрощались с папой, и я пошел спокойно играть и отдыхать. Сегодня кровожадных убийц в местных рощах не обнаружилось, никто не мешал мне мотаться по проложенным маршрутам от травинки к травинке, хотя, конечно, приходилось следить за лисами, которые могли представлять серьезную угрозу для хилого Нимиса. Кто знает, насколько крепки их родственные чувства.

У торговца еды совершил серьезную оплошность: заказал себе салат с дичью, и идиотское чучело просто высыпало этот салат мне в руки – он почти весь упал на землю. Похоже, тут надо носить собой миску. И кружку. Купил и то, и другое у старьевщика, опять набрал салата и пошел обедать к Срдже. Нравится мне он чем-то, и на поплавок смотреть тоже нравится.

Салат ел руками, так как ложку приобрести не догадался. Ну, и плевать, так даже вкуснее.

– Срджа, а вы вчера почему на преступников смотреть не пошли?

– Чего я там не видел?

– Не любите кидаться в людей тухлой рыбой?

– Парень, ты мою ногу видишь?

– Вижу.

– А ты знаешь, как я ее лишился? Здесь, в Радомеже, за воровство иногда рубят руки. В Мантисе пиратам отрубают ноги.

– О… вы были пиратом?

– Не спеши судить, сопляк. Это вам, попрыгунчикам, кажется, что пиратами становятся, чтобы ром глушить, саблями махать, да пленниц валять на мешках с пряностями. Настоящие люди становятся пиратами, например, потому, что их родной город сожжен, и все, что они знали и любили – превратилось в прах и пепел. Когда тебе пятнадцать и в мире не осталось ничего твоего, ты будешь рад и веселой пиратской шайке, где все братья до первого дележа добычи или второй попойки.

– Ваш город кто-то сжег?

– Про Ледяные Иглы слышал? Я оттуда.

– А. Слышал. Я оттуда одну женщину знаю, ее Катина зовут, она…

Тут я полетел в воду вместе с салатом. Плавать я не умею, поэтому сразу начал тонуть, только один раз удалось всплыть и глотнуть воздуха – тут Срджа и извлек меня из воды за шкирку.

Могучие они, здешние неписи.

– Парень, никогда, слышишь, никогда не болтай больше. Не произноси это имя или я вырву твой поганый язык!

Опа! Бронзовая табличка.

«Сообщите Катине, что Срджа из Ледяных Игл живет в Разборихе. Награда – случайная.»

Да нет проблем! Жаль, миска утонула – три серебра, между прочим.

Голубь расчесывал клювом перья под мышкой. Я продиктовал ему письмо

«Дорогая Катина! Возможно, вас заинтересует тот факт, что Срджа из Ледяных Игл сейчас проживает в селе Разбориха.  У него одна нога деревянная, и раньше он был пиратом, а сейчас он ловит рыбу. С уважением, Нимис Динкан

– Адресат?

– Повариха Катина, форт Ежино…эээ..область Новоселы, провинция Радомеж, наверное.

– Адресат в списках не значится.

– Как это?

– Так, – сказал голубь. – Не значится -и все тут.

Я точно знал, что неписям в игре письма посылать можно, сам читал жутко смешной рассказ одного мужика, как тот заставил какого-то бургомистра выдать ему квест на поимку шантажиста, посылая бургомистру анонимные письма. Может быть, у Катины есть какая-то фамилия, которую я просто не знаю?

– А можно послать письма всем Катинам в игре?

– Рассылкой спама не занимаемся!

Или это потому, что Катина живет в стартовой локации, в которой пространство сжато и куда снаружи войти нельзя?

Как выяснилось, сержантам Дыроколу, Вошебою и Соплежую корреспонденцию тоже послать было невозможно.

Неотправленное письмо сунул в инвентарь и вернулся к привычным делам – собирал траву и приставал с разговорами к местным жителям, надеясь на какое-то развитие наших с ними отношений, например, в виде прекрасных квестов, которые привели бы меня к учителю ведьм… но все было тщетно. Единственная зацепка – Катина.

Получил, наконец, письмо от Акимыча

«Привет, рыжеухий! У меня аут, играть вообще не могу, прикинь, родакам дачу сжег. Поехали с девушкой на романтическую ночь, называется. Теперь помогаю бате строить, завтра столбы заливаем, вообще это не дом, а сарай у нас, но все равно не до Альты, зашел остатки бабла с перса в реал скинуть, болгарку нормальную купить, огнезащиту на обвязку и еще всякое. Не прощаюсь!!!»

Пара дней прошла пасторально, я даже втягиваться начал – режим, питание, физнагрузки – и баиньки на сеновал. После пятого уровня травничество поднималось еле-еле, лучше всего на лютиках шло, но лютики редко что-то встречались. Про опыт игрока и говорить смешно – жалкие крохи. Зато скопил тридцать серебра. Посчитал как-то, что зарабатываю пока менее половины цента в час – я, наверное, самая дешевая рабочая сила в мире.

Как-то ошиваюсь на площади:  только цветы разгрузил, с тоской рассматриваю ассортимент у пирожника, пирожки которого порядком надоели. Лучше, конечно, терзиной стряпни, но все равно не фонтан, мягко говоря. Смотрю, тридцать четвертая въезжает, товары в лавке обновлять.

Сперва она просто посмеялась. Объяснила, что именно она за тридцать серебряных монет делать не будет: короче, ничего она делать не будет за такие смешные копейки.

– Ты же все равно туда едешь.

– Да, но есть большое преимущество в том, чтобы ехать туда одной.

– Какое?

– В том, чтобы ехать туда одной!

– Пожалуйста, – сказал я. – Я очень медленно пока бегаю и на меня волки охотятся с барсуками. А у меня квест.

Я вообще ненавижу просить. Но тридцать четвертую почему-то просить было легко, наверное, потому что она такая противная и злобная, и вообще я ей настолько не нравлюсь, что хуже уже не будет.

– Откуда вы все на мою голову падаете?

Я до сих пор не видел ни одного человека рядом с тридцать четвертой, если не считать меня и соломенного чучела.

– Давай свои тридцать серебра!

Я вытряс мешочек на ладонь, медяки обратно убрал. Тридцать четвертая взяла кучку монет, размахнулась и швырнула их так, что они по площади всей пораскатились… Ну, хорошо, что дальше ?

– Ладно, залезай в телегу, сзади. С разговорами ко мне не приставать! Вопросов не задавать. По мешкам не лазать! Иначе пойдешь ногами!

Хотел было заверить блондинку, что конский навоз мне можно доверять со спокойной душой в любое время суток, но решил не нарываться. Залез в телегу, прислонился к ящикам и притворился, что меня вовсе нет.

Со стороны казалось, что волы идут неспешно, но, поглядывая на мелькающие камешки на дороге, понял, что у рогатых скорость хорошего бегуна. Очень хорошего. Тридцать четвертая опять читала – хотелось спросить, что читает, но раз вопросов нельзя, значит, нельзя – договоренности надо выполнять.

Минут через пятнадцать все-таки нарушил договоренность.

– Извини, я знаю, что обещал молчать, но у тебя тут один мешок бегает по телеге и пытается свалиться за борт.

Тридцать четвертая обернулась.

– Нормально, это свинья. Никуда она не денется, убери от нее ноги подальше.

Ну, что же. Жаль, что находясь в обществе высокоуровневого игрока, я лишен возможности расширить свои знания об Альтрауме, но какая-то информация все же идет. Например, я теперь знаю каким образом тут можно транспортировать свиней.

Еще пара часов прошли в полном безукоризненном молчании. Солнышко грело, летали птички, свинья смирилась со свой участью, мешок теперь храпел, привалившись к моему колену.

Тридцать четвертая дернула цепочку, висящую на ее талии. Из незаметного кармашка появились круглые серебряные часы с крышкой.

– Через час будем в Клюкве, – сказала тридцать четвертая, захлопнув часы.

Значит, время в игре все-таки можно узнавать. Еще один маленький информационный подарок.

– Спасибо!

– К Ежино я тебя не повезу, мне на север, сам дойдешь. Там недалеко.

– Конечно!

– Обратно поеду не знаю когда, так что тоже не надейся!

– Не буду!

– Не сходи с дороги, и никто тебя не сожрет. Ну, кроме агров.

– Агров?

– Игроков, охотящихся на других игроков. В нубских локациях их полно.

– Спасибо!

– И нечего торчать в этой дыре. Пробирайся в город. Грибов или Развил. Грибов больше, Развил на море – оттуда проще до столиц нормальных провинций добраться. В деревнях стартовых локаций нет смысла новичку зависать: без библиотек, школ, гостиниц и аукциона только зря время тратить.

– Я обещал не задавать вопросов. Можно один-единственный?

– Валяй.

– У меня класс – лесная ведьма, но я так и не нашел наставника. Он же должен быть где-то здесь?

Тридцать четвертая подумала.

– Ничего про такой класс не знаю, не видела. Но не у всех классов вообще-то наставники стартовые есть – не встретил, значит, не положено. Если боишься играть сам, без поводка, то меняй класс, бери какую-нибудь попсу и чеши по готовому сценарию, но вообще редкий класс – это всегда возможности, о которых другие игроки не знают, понял?

– Понял.

– А теперь заткнись, я главу дочитать хочу.

Как будто это я разговор начал!

До Ежино добрался без приключений, даже ромашек насобирал и рысь первого уровня убил. Вообще без проблем зарезал, только опыта мне за нее не дали. Лут – две медных монетки. Форт стоял закрытый, благоухая сосновой смолой,

Я постучал в окошко.

– Чего надо?

– Письмо для Катины, поварихи

– Письма отправляй почтой.

Окошко захлопнулось. Постучал опять.

– Это важное письмо, ей нужно его прочитать!

Окошко закрылось прежде, чем я успел досказать фразу, и больше уже не открывалось, как бы я ни молотил в него кулаком.

Ну, замечательно! И что теперь делать? Может, дождаться, пока выйдет какой-нибудь игрок, который может еще заходить в форт обратно – и передать письмо с ним? Часа два я торчал у ворот, но все выбегающие оттуда игроки, на которых я падал, как коршун, без всяких церемоний – разводили руками и говорили что все, Ежино – перевернутая для них страница. Ну, или убегали, вообще не реагируя на мое « Подождите, пожалуйста, можно к вам обратиться!»

А потом я вспомнил, кто еще имеет право на заезд в форт. Как там, привозить пять крынок молока, а не четыре? Верно, дедушка Петл? Клянусь, я сейчас этого Петла без соли съем, если не согласится Катине весточку передать! Очередной раз в Клюкву прибежал, когда уже совсем завечерело, деда не нашел, света у него в избе не было, наверное, Петл уже дрых. Рядом с лабазом тоже имелся сеновал, в котором можно было переночевать за скромную мзду – у меня как раз на ночлег меди и осталось. Но я спал еле-еле, все просыпался и смотрел, не светает ли уже. Как небо начало бледнеть, прокрался к коровнику Петла – дед уже вовсю там крынками гремел и с коровами разговаривал. Услышав о том, что надо передать письмо, старик заартачился – он де такими делами не занимается… как будто я предлагаю ему невинную сиротку для разврата из приюта выкрасть, а не бумажку отвезти! Если бы были деньги – наверное, можно было бы Петла подкупить, возникло у меня ощущение, что он на это намекает, только все мои сбережения остались валяться на рынке Разборихи, спасибо тридцать четвертой.

Выставил меня дед из коровника – смотрю, а рядом лошадка стоит, уже запряженная. И две большие крынки в телеге, деревянными крышками прикрыты, тряпочками сверху обмотаны. Я тихонько письмо под одну тряпочку и пристроил. А потом шел за Петлом до самого форта, лошадь у того еле ползла – перед воротами телега мигнула и как бы в бревна просочилась.

Будем считать, что мы сделали все, что могли – жаль только квест не засчитался. А до Разборихи я добрался под вечер, подыхая от голода и усталости, ромашки продал, терзиным варевом поужинал и упал в сено, как на мягчайший матрасик.

Глава 12

С утра я, еще сонный, вышел на площадь. Раненько совсем, селяне только начинают активничать – дровосеки к навесу харчевни подтягиваются, бабка Лупиха свиней пастись на луг выгоняет, вон и Срджа идет к своим мосткам с бадейкой и удочкой, это он что-то припозднился, обычно с рассвета до заката там восседает. И тут в ворота вваливается воз. На возу горшки, котлы, перины, сундуки, шкафы – огромной горой. А на самой верхотуре, на подушках, веревками связанных, восседает дородная красавица в синем платье. Это же Катина!

Срджа замер, бадью уронил. И Катина его увидела, кулаки к груди прижала. Пискнула тоненько – и с подушек прямо к нему в руки съехала, он подхватить еле успел. Стоят, Катина в Срджу носом тыкается, причитает, он ее руками обхватил, куда удочку девать – не знает.

Сестра она ему, наверное, думаю. А, нет, похоже, не сестра… Минуту они целовались, не меньше, Лупиха пялится, дровосеки пялятся, свиньи, и те в ворота не торопятся, поглядывают заинтересованно.

Потом начинается.

Ты жив?! Ты жива?! Где же ты был?! Где же ты была? Ладно, думаю, драматические разборки – это не для меня, не любитель я этого жанра, чего людей смущать, пойду-ка восвояси, тут и без меня зрителей хватит.

Но тут они меня увидели. Это же тот юноша, что мне о тебе весточку прислал! Нимис, дорогой! Иди сюда, парень!

Иду, раз зовут.

Выполнен квест «Важное известие для Катины»

Двадцать лет они оказывается, не виделись, экая трагедия. А до того обручены были, да считали друг друга погибшими, как их город враги на дым пустили. Уровень мне сразу прилетел, и до девятого не так уж много осталось. Плюс еще открылись Мудрость, Интеллект и Хитрость – все по единичке. Я бы, конечно, силу предпочел, да кто бы меня спрашивал. Катина к возу пошла, вытащила мешок с лямками, расшитый красными петухами, вытрясла из него тряпки какие-то и мне вручила.

Посмотрел и ахнул.

«Расшитая крестьянская сума. Вместимость – 40 ячеек.»

А жизнь-то налаживается!

И Срджа мне руку на плечо кладет.

– Рыбачить, говоришь, хочешь?

– Хочу. Как десятый уровень получу – сразу к вам учиться.

– Не надо ждать! Ты мне, парень, такое счастье подарил,.. чем могу – отплачу!

«Получен навык «Рыбалка». Получена способность «Ловля на червя». Получена способность «Разделка рыбы»

А вот это – действительно свезло. Много читал, что дополнительные навыки иногда можно за квест получить, но там квесты были далеко за сто уровней и вообще редкость страшная. А тут бумажку отнес… Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Благодарю изо всех сил и несусь к старьевщику. Да, есть удочки, по двадцать серебра. Сейчас цветами набью на мою прелесть… На всякий случай показал сумку старьевщику, у того аж глаза засветились, предложил мне хриплым от жадности голоском 20 золотых, я, конечно, и не подумал продавать. Вышел из землянки, пытаюсь прицепить сумку к поясу.

«Максимальное количество слотов под инвентарь 2»

Ладно, снимаю один мешок, цепляю суму, возвращаюсь к старьевщику. Кое-как за 10 серебра ему лишний мешок продал.

До обеда изображал из себя свихнувшуюся газонокосилку, скакал от цветочка к цветочку, но в конце концов держал в руках вожделенную удочку. Выглядела она, конечно, так себе – кое-как обструганная палка, леска из конского волоса узлом к палке привязана, грузила свинцовыми комочками, крючок маленький и поплавок из деревяшки с перышком как у Срджа, только перо не белое, а рыжее с черным, похоже, от петуха. Моя удочка!

Срдже, конечно, не до рыбалки сейчас, мостки блистали его отсутствием. Зеркальная гладь заманчиво сияла отраженным, смягченным солнцем, редкие округлые медлительные волны состояли словно из мириад мельчайших поблескивающих пылинок, плавающих в зеленом свете. Пахло тиной и водой. Я поспешно накопал несколько червей, пристроил одного из них на крючок и закинул удочку.

Тишина. Покой. Счастье.

Я теоретически могу себе представить людей, которым не нравится ловить рыбу. Сидеть с палкой в руке им скучно и смысла в происходящем они ни капельки не видят.

Но у меня все было иначе. Словно, наконец, все стало на свои места. Я думал обо всем сразу – и вообще ни о чем. Полностью расслабился и с величайшим напряжением следил за качающимся по воде пером. Мне больше некуда было спешить и не о чем беспокоиться, меня волновал только поплавок, и это волнение было прекрасным. Какие-то глубинные первобытные инстинкты охотника, надо понимать. Неважно. Круто.

Первая пойманная мной рыбка была серенькая и примерно в мизинец толщиной, определилась она как пескарь весом в двадцать граммов. За час я поймал еще восемь.

Рука об руку ко мне со спины подошли Срджа и Катина – я тому времени перебрался с мостков на выступающий мысом обрывчик, развел небольшой костер, положил в огонь плоский камень, а на край камня пристроил свою разделанную добычу. Пусть коптится. Надо же кулинарию качать.

– Экое безобразие, – сказала Катина, рассматривая присохшие к камню комочки.

«Катина предлагает вам выучить рецепт «Жареная на костре рыба».»

– Спасибо!

Срджа и Катина пожаловали сообщить мне первому, что они решили пожениться – свадьба будет через две недели, потому что надо еще много чего подготовить.

Я искренне за них порадовался и принес самые горячие поздравления. Немножко хотелось, чтобы мне перестали мешать ловить рыбу. С сожалением отправился на сеновал, когда стало так темно, что уже поплавка видно не было, но к тому времени я был гордым обладателем пятого уровня рыбалки и кучки черных головешек, в которые я исправно превращал пескарей и плотвичек. Есть это было немыслимо, зато кулинария тоже до двойки выросла.

Следующие несколько дней слились в один – вставая, я несся на рыбалку и удил до ночи. Деньги на существование быстро получал свадебными квестами – бракосочетание рыбака и поварихи стало важным событием для Разборихи, появилось множество мелких заданий – нарвать цветов для украшения площади, помочь старосте придумать поздравление, бабка Лупиха не могла у себя на чердаке найти праздничный платок – залезь, помоги старушке. Сбегать к мельнику за мукой для свадебных пирогов, к пасечнику – за медом, найти потерявшегося козла (понятия не имею, какое он имел отношение к свадьбе, но, какое-то, видимо, имел), прикатить бочки от пивовара. Глядя, как все прочие игроки энергично гарцуют с охапками маргариток, мешками муки и жбанами меда, чувствовал даже некоторую обиду – без меня бы никакой свадьбы и квестов не было, а никто об этом и не знает. А между тем запуск игрового события – это серьезное достижение, да! Я помню, как даже в новостях по телевизору рассказывали, как один игрок выполнил бриллиантовый квест и устроил грандиозную гражданскую войну на здешнем «азиатском» континенте – не помню, как он называется, там, вроде, все еще все со всеми воюют. Нет, я, конечно, понимаю, что свадьба в Разборихе – это не развал империи, но все-таки!

Хорошей новостью было то, что Катина взяла в оборот местную харчевню и воцарилась там, отчего завтраки, обеды и ужины превратились поистине в лучшие минуты дня. Терза к потере владычества у печи и котлов отнеслась философски, осталась помогать Катине и прислуживать посетителям, но большую часть времени проводила, сидя на скамейке перед входом, грызя семечки и обмениваясь сомнительными шутками с дровосеками и игроками. Катина сказала, что в форте ее сменила внучка деда Петла «как раз из города приехала, была там в кухарках» – но если эта внучка под стать Терзе, то простите меня, нубы форта Ежино!

Мне даже слегка разбогатеть удалось на свадебных приготовлениях. Один из квестов требовал принести будущим молодоженам горсть пуха диких гусей для супружеской перины (хотя, припоминая воз с приданым Катины, я думаю, что если все ее перины уложить на одну постель, то спать супругам придется, плотно вжавшись в потолок). Гуси летали в небе с северной стороны озера и приземляться отказывались категорически, достать их стрелами и заклинаниями молодые маги и юные стрелки могли лишь с огромным трудом, что касается граждан с мечами и дубинами – то эти вообще были без шансов. После того, как я на глазах публики небрежно стащил одну из птичек с неба приворотом (дистанции которого как раз хватало для подобных фокусов), один предприимчивый паладин быстро замутил бизнес – он продавал места в пати и забивал весьма злобных и кусачих птичек молотком, я – дразнил гусей. Пару дней он то и дело высвистывал меня с берега, найдя очередную порцию жаждущих пуха, – но я не жаловался: мешок на шее наливался приятной тяжестью, и к моменту ухода паладина из Разборихи у меня скопилось почти шесть золотых монет.

Кроме того, я наконец, получил вожделенный десятый уровень. И да, теперь я мог выбрать один боевой навык из трех предложенных. Два были, как и прежде, вообще без каких-либо пояснений. «Узелки» и «Куколки». Третий назывался «Упрямство» и его любезно разъяснили.

«Пассивный навык. Увеличивает скорость роста всех сопротивлений в зависимости от показателя Терпеливости».

Долго жить с намертво залипшей перед глазами табличкой, предлагающей выбор и упрямо отказывающей закрываться, было невозможно и после некоторых размышлений я выбрал «Упрямство» – уж больно мне не понравились названия первых двух и полная неизвестность, с ними связанная. Ничего, первые пятьдесят уровней боевые навыки каждые пять уровней даются, это после пятидесятого – только раз за десять уровней. (После сотого – вообще раз в пятьдесят уровней можно получить, это, можно считать, вообще не дают.)

С небоевыми навыками все было еще хуже – один стартовый, потом один на десять уровней до пятидесятого, потом – один на пятьдесят уровней. То есть игрок запредельного двухсотого уровня мог стандартно иметь девять небоевых навыков – вроде, много, но учитывая, что в игре действительно огромное количество профессий – это почти ничего. А вот мне повезло и с врожденным классовым травничеством, и с рыбалкой, так что у меня к десятому уже открыто три, плюс свободное место для еще одной профессии.

К счастью, с выбором небоевого навыка можно было не торопиться, а как следует подумать. В Разборихе можно было научиться многим ремеслам. Лупиха учила свиноводству, Марша – птицеводству, Савл – огородничеству, Боца – земледелию. Еще были садовник и цветовод. Все это мне было совершенно ни к чему – для таких навыков нужно иметь свою землю, а у меня, как говорится, из земли – только та, что на подметках. Да и подметок-то у меня пока никаких не было – штаны и рубаху я-таки купил, а вот на обувь пожалел денег:– бегал бы, как раньше, за травой – одно дело, а сидеть на берегу босиком даже удобнее. Кузнец в деревне не учил ничему, по крайней мере, лично мне его даже разговорить не получилось, зато дровосеки охотно обучали навыку «лесозаготовки», и я даже подумывал его взять. Не может быть, чтобы с таким навыком не росла сила – дровосеки все вон какие здоровенные. С другой стороны, если силу мне все же не дадут, и из-за ее отсутствия я в принципе не смогу рубить деревья – это будет апофеоз бессмысленности. Еще можно было стать ткачом, но откуда здесь брать материал для ниток? Овец я поблизости не видел. Пчеловодство у пасечника тоже исключалось по причине того, что улей мне ставить было некуда, а навык собирательства, позволяющий видеть и собирать съедобные грибы и ягоды, был слишком похож на травничество, которое мне, кажется, не больно-то нравилось. С другой стороны, если уж все равно бегать, собирая траву, то параллельно грибы-ягоды тоже будет недурно в сумку запихивать, все же доход… в общем, я решил пока не спешить. Я бы взял грузоперевозки, но таких специалистов в Разборихе не было.

А как выбраться из Разборихи я понятия не имел.

Не в том смысле, что я не знал куда идти. Дороги отсюда вели во все стороны света – иди на здоровье. Но что делать с родителями?

Во время прошлого свидания мы прогуливались вдоль озера, и мама категорически ничего не хотела слушать об Альтрауме. Она бесконечно говорила о новых исследованиях со стволовыми клетками во Франкфурте, о генно-модифицированных мышах в Израиле, о квотах ВОЗ, о том, как в лабораториях Столберга – а он гений! гений! – научились программировать вирусы, как в Сингапуре открывают экспериментальную программу по орфанным лейкозам.

– Мы вытащим тебя отсюда! – горячо говорила мама. – Ты только еще чуть-чуть потерпи!

На папу, который втихаря попытался подстрелить гуся из небольшого следопытского арбалета, мама посмотрела так, что папа вздрогнул и поспешно запихал оружие в инвентарь.

– Ма, давай не будем так уж спешить. Эксперименты – экспериментами, но мне и тут неплохо, честно! Мне тут даже хорошо! Я рыбу ловлю…

– Это не рыба! Ты… ты в анабиозе, и тебе показывают картинки! Ты ловишь нарисованную рыбу в нарисованной воде!

– Нарисованный я…

Мама ничего на это не ответила и вскоре начала увлеченно рассказывать как идет сбор на то, чтобы отправить меня в Сингапур для экспериментов. Жаль, конечно, что я уже больше не ребенок, но я все еще тинейджер, и многие все равно перечисляют, и, возможно, удастся договориться, чтобы моя печальная история с моим печальным лицом появилась на упаковке готовых каш одной крупной компании, которая очень склонна к подобной благотворительности.