Храмовый раб

Наступило шаткое равновесие. Работа по специальности, усиленная кормежка и непрерывный сексуальный марафон. Великая Мать и богиня Иштар с восторгом взирали с небес на его подвиги на религиозной почве и благословляли урожаи зерновых с удвоенной силой.

Но Макс, будучи человеком молодым и неопытным, снова недооценил масштаб проблем. И вновь над его головой сгустились тучи, но уже совсем по другой причине. Местные дамы, с сильно задранной самооценкой, стали отказывать привычным ухажерам из говночистов и землекопов, что привело к гормональной интоксикации последних. Поскольку совсем уж тупых тут жило совсем немного, источник проблем они нашли довольно быстро. В рабском бараке Макс считался жополизом и выскочкой, поэтому коллективная мысль устроить ему темную была принята с нескрываемым восторгом.

Как-то вечером Макс, возвращаясь к себе, встретил группу угрюмых бывших коллег по вывозу верблюжьего навоза и почувствовал грядущие неприятности.

– Эй, мужики, вы чего? – попытался наладить диалог Макс.

Вместо ответа ему прилетело в ухо, потом в челюсть, а потом он перестал фиксировать удары. Как-то резко стало не до того. Изрядно поколотив его, бывшие коллеги ушли в барак, плюнув на прощание в лежащее тело. Минут через десять Макс, очнувшись и приоткрыв один незаплывший глаз, оценил обстановку и, кряхтя, поковылял в сторону любимой подстилки. Рухнув на нее, попытался заснуть. Очередная счастливица, увидев, что вместо законного секса получила этакую радость, с ревом парохода в тумане помчала на кухню за холодной водой и местными мазями.

Сам того не зная, Макс поставил все немалое храмовое хозяйство на грань бунта. Поварихи демонстративно плевали в кашу провинившимся. Говночисты и землекопы при виде Макса показывали известный всем жест, заключавшийся в поперечном движении ладони по горлу. В общем, все было так плохо, что вышло на уровень самого эну Нибиру-Унташ-Лагамара.

В том же самом кабинете, опустив головы вниз, стоял эну Халти и получал законный нагоняй. Высокое начальство ело его глазами и держало театральную паузу. По спине Эну Халти текла предательская струйка пота, создавая самое мерзкое ощущение.

– Как ты мог это допустить? – соизволил, наконец, спросить эну Нибиру.

– Простите, господин. Мне и в голову не могло прийти, что этот мальчишка превратит всех женщин в своих наложниц. Я ведь даже радовался сначала, господин.

– Радовался? Чему?

– Наши ткани стали пользоваться просто безумным спросом. Фактически, мы продали все запасы, а купцы заказали больше, чем мы можем сделать за год. И готовы платить вдвое.

– Почему???

– Наши златошвейки стали делать такие узоры, каких мы никогда в жизни от них получить не могли. Это что-то невероятное, господин. Я специально разбирался в этом. Этот пацан переспал с сорокалетней вдовой и сказал ей, что ее глаза достойны Иштар, а та на следующий день соткала платок с птицей немыслимой красоты, который мы потом продали вавилонскому купцу по весу в серебре. Таких случаев было много, господин. Одной он сказал, что ее лицо как полная луна. Другой, что за ее улыбку подерутся боги. Третьей, что ее брови похожи на крылья волшебной птицы. И он ни разу не повторился. Бабы просто сошли с ума, господин, а я упустил ситуацию. Прошу простить меня.

– Зачем он спал с сорокалетней вдовой? – спросил совершенно сбитый с толку эну Нибиру. – Ему молодых мало?

– Да его уже особо не спрашивают, господин, – жрец обреченно махнул рукой. – Бабы все решили за него. А на прочих мужиков не обращают внимания или требуют такого же обращения. Те, конечно, так не умеют, и начали звереть. Нашего раба избили, бабы злятся, и вся ситуация может взорваться в любой момент.

– Мардук, помоги мне, – простонал эну Нибиру. – Я мог догадаться, что от этого раба будут неприятности. Как он справляется с работой, Халти?

– Выше всяких похвал, господин. Мы не понимаем, как он это делает, но хранитель может отчитаться не то, что за каждый мешок, а за каждое зернышко. Он дико боится этого парня, помня участь Римуша.

– Может, евнухом его сделать? – задумчиво сказал эну Нибиру, – это решило бы все вопросы.

– Простите, господин, – поклонился жрец, – но, пожалуйста, не делайте этого. Ткачихи, поварихи и танцовщицы стоят за него горой. Мы просто можем не справиться с ситуацией.

– Тогда отошли его.

– Куда, господин?

– В храмовую школу, пусть учится. Грамотный раб стоит примерно в пятьдесят раз дороже неграмотного. Будет создавать проблемы, продадим в Ассирию и кастрируем на прощание. На знание математики это не повлияет.

Самым страшным для Макса в этой ситуации оказалось то, что с чувством юмора у жрецов высшего звена было плоховато. Точнее, они вообще шуток не понимали. Евнухи в Месопотамии были делом обычным, а некоторые должности занимали только они. Поэтому возможность лишиться мужского естества повисла над Максом, как Дамоклов меч. Но, к счастью, он пока об этом не подозревал.

Глава восьмая, где Макс узнает, почему в часе шестьдесят минут

Как-то раз эну Халти вместо того, чтобы послать Макса считать зерно, отвел его на другой конец города в храмовую школу. На прощание жрец сказал ему:

– Слушай во все уши и смотри во все глаза. Тогда, может быть, твоя жизнь изменится к лучшему. А если будешь молиться Иштар с прежним рвением, то твоя жизнь тоже изменится, но к худшему. И Халти сделал характерный жест двумя пальцами, имитируя ножницы. Макс похолодел.

– Да что ж такое? – грустно подумал он. – Не трахаешься – плохо, трахаешься – тоже плохо. Ну что за гадская жизнь?

Эну Халти передал его главе школы, который, в свою очередь, позвал старшего раба. Тот, скупо улыбаясь, вручил Максу метлу и отправил его убирать территорию и классы. Местность была пустынная, песка ветер приносил очень много, а жрецы любили чистоту.

Так началась новая жизнь Макса. Он убирал классы, прислуживал за обедом и сидел за спинами учеников, выполняя роль «подай-принеси». Считая себя очень продвинутым, парень пришел в полное недоумение, когда узнал, что местная математика основана на шестидесятиричной системе, отчего у него случился натуральный заворот мозга. Зато теперь он понял, почему в часе шестьдесят минут, а в круге триста шестьдесят градусов. Древние вавилоняне постарались, а потом все поленились менять. Тут всё было кратно трем, двенадцати и шестидесяти, что было очень странно для человека, привычного к десяткам и сотням. Тем не менее, местные грамотеи умудрялись умножать, делить, возводить в степень и извлекать корни. Более того, они тут квадратные уравнения решали. Если бы Макс был настоящим попаданцем, то, сковав булатный клинок и отоварив всех местных эльфийских принцесс, он непременно, по законам жанра, должен был бы внедрить десятеричную систему на основе арабских цифр. Ибо так единственно верно. А еще он запретил бы проклятую клинопись и перевел всю письменность на кириллицу. Но наш герой давно уже жил реальной жизнью и понимал, что выдавливать клинышки на мокрой глиняной табличке гораздо удобнее, чем попробовать что-то написать на ней. Тем более, что бумаги и чернил тут и в помине не было, а глины как раз было завались. Ну и на десерт, письменность и науку вообще, людям даровал великий бог Энки, а потому попытка пошатнуть основы тянула на обвинение в богохульстве. А тут почти все статьи уголовного кодекса заканчивались словами «он должен быть убит». Причем казней насчитывалось около тридцати видов, и они назначались исходя из настроения судьи и потребностей горожан в шоу. Самым странным оказалось то, что за взлом чужой двери здесь казнили, а за убийство крестьянина – штрафовали. Ну и правило «око за око» и «зуб за зуб» было вовсе не красивой фразой из Библии, а прямой цитатой из законов царя Хаммурапи, которые тут копировали все, кому не лень, признавая за эталон мудрости. Авторитет этих законов был так высок, что в одном из походов эламиты утащили из Вавилона черный камень с клинописным сводом в Сузы, где его позже откопали археологи и выставили в Лувре (вниз по лестнице и налево до конца, если кому нужно почитать в оригинале). С эламской письменностью оказалось немного понятней. Она была слоговой, и всего в ней насчитывалось около ста сорока знаков. Средний аншанский шкет осиливал эту науку за четыре года, а потом лихо тыкая палочкой в мокрую глину, давал повод мамке гордиться своим продвинутым сынулей. Ибо знание грамоты тут котировалось куда круче, чем красивая прическа. Это был билет в сытую жизнь. Данную несложную истину Макс понял мгновенно, как понял из загадочных слов Халти, что его сюда сослали не полы мести, а дали реальный шанс. Поскольку посадить за парту (тут не знали парт) взрослого лба с рабской прической рядом с детьми уважаемых горожан было немыслимо, ему пришлось крутиться самому. Весь свой крошечный досуг Макс тратил на повторение увиденного, и месяцев через шесть он осилил местный алфавит и уже мог что-то накарябать на глиняной табличке, тыча в нее стилусом. Благо грамматики как таковой, запятых и деепричастных оборотов тут вообще не было. К мелочам никто не придирался, написано понятно, и ладно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.