Куплю твою жизнь

Сижу, поглядываю при этом на бугор на его брюках. Мне-то полегчало, а ему нет.

– Да, приеду ночью, – рыкает в трубку так, что я вздрагиваю. У его собеседника на том конце волосы должны были зашевелиться. Сабуров злее чёрта.

Отключается и кладёт руки на руль. Пальцы сжимаются, костяшки белеют так, что кажется, руль сейчас под ними осыплется.

Мне хочется к нему притронуться. Сделать приятное. Расстегнуть ремень брюк и добраться до члена. От этих мыслей во рту пересыхает. Облизываю губы.

Но сейчас он как неприступная крепость. Далёкий и чужой.

Переводит на меня напряжённый, почерневший взгляд. Я его одновременно боюсь и хочу. Не понимая, какое чувство сильнее.

– Будь послушной, и всё будет хорошо, – произносит, точно прочитав мои мысли.

Хмурюсь. «Послушной», – повторяю про себя. До чего мерзкое слово. Я не дрессированная собачонка, чтобы слушаться команд.

Машина трогается с места, быстро набирая скорость, и несётся сквозь метель. Сабуров уже не смотрит на меня, погружённый в свои проблемы. Знать бы какие.

Не хочу быть послушной.

Провожу ноготками по его бедру. Царапая. Он вздрагивает, стискивает руль сильнее. На меня не смотрит, но я вижу, как его рот изгибается в ухмылке.

Прикусываю губу и сжимаю его член под брюками. Обвожу его контуры. Под пальцами он тут же вновь набирает силу, что вдохновляет и придаёт смелости. Сердце гулко бьётся, отдавая в барабанные перепонки. Дыхание сбивается, когда я совершаю задуманное, освобождая его член из брюк, как подарок из упаковки.

В ушах гул, даже не знаю, догадался ли он остановиться.

Мои движения такие сосредоточенные, осторожные и неловкие, что я ощущаю себя девочкой, старательно выполняющей домашнее задание. Прикусив кончик языка. Боясь ошибиться. Разочаровать его.

Его член, наверное, столько тёлок полировало, что я Сабурова точно ничем не удивлю. Может, он тогда мне отказал, потому что ему не по вкусу пришлись мои неумелые способности.

Дыхание мужчины сбивается, когда мои пальчики обхватывают член.

Ну здравствуй, я соскучилась.

Улыбаюсь совершенно глупой улыбкой. Ах, плевать на Сабурова. Это моя игрушка. Тянусь к ней губами, действуя по наитию. Из головы вылетают все прочитанные статьи про минет. Вообще всё. В мозгах пусто, глухо, ни единой мысли. Остались исключительно тактильные ощущения.

Не сказать, чтобы мне было удобно. Но я такая гибкая, что могу принять любую, даже самую замысловатую позу. Попой вверх. Окна автомобиля затонированы. Зритель у шоу только один.

Член гладкий, горячий, налитый кровью. На этот раз мои ощущения совсем другие. Может, потому, что теперь я знакома с его хозяином. Хотя, кто тут кому хозяин, ещё вопрос. Кажется, этот орган живёт своей жизнью. Возможно, он даже любит меня. Вон как реагирует. Подрагивает от моих прикосновений. Не то что айсберг, занимающий водительское кресло.

Аккуратно обхватываю головку губами, опасаясь, как бы кровь не потекла из несчастной ранки. Ни речевой, ни половой покой я не смогла обеспечить.

Его запах и вкус заводят меня сильнее, ощущаю, что снова теку. Облизываю свои ладони, сжимаю основание члена, скользя ладошками вверх-вниз. Снова вбирая в рот головку. Его пенис большой, толстый, увитый пульсирующими венами, каждую из которых хочется изучить языком.

Будто издалека до меня доносится его голос. Кажется, он произносит моё имя. С царапающей хрипотцой, тяжело дыша. Его пальцы оказываются в моих волосах, перебирая локоны. Сжимая в особо острые моменты.

Мне хочется вобрать его глубоко в рот, но, каким бы сильным ни было желание, рана настойчиво даёт о себе знать. Остаётся лишь облизывать, обсасывать его, как леденец, нежно лаская кончиком языка головку.

В какой-то момент желание достигло пика, рот наполнился его семенем, а напряжение медленно покинуло его тело. Проглотила всё до капли, вылизывая остатки с члена. Отпустила игрушку и выпрямилась, испытывая странные ощущения сродни алкогольному опьянению.

И только теперь на меня накатил стыд и смущение. Отвела взгляд, боясь посмотреть ему в глаза. Слышу, как он упаковывает член обратно. Как щёлкают металлические части ремня.

Боковым зрением замечаю, что его рука тянется ко мне. Касается шеи, немного сжимая, скользит к ушку, лаская мочку. Лащусь к нему, как уличный котёнок, не знавший человеческого тепла. Трусь щекой о его ладонь.

Не знаю, что это. Проявление чувств? Но каких?

Нежность была недолгой.

Кладёт руку на руль и заводит автомобиль.

Мне не хочется возвращаться в его квартиру. Там как в тюрьме. Если попаду в неё, выберусь только с его позволения. А я не хочу доверять его людям разговор с друзьями матери. Сама бы таким ничего не сообщила.

От пришедшей в голову идеи становится тошно. Но сейчас моей фантазии больше ни на что не хватает. Жмурюсь, готовя себя произнести речь.

– Ратмир, – голос дрожит. Самой противно.

Бросает на меня вопросительный взгляд.

– Я не могу больше ходить в этой одежде, – ладони потеют.

Выглядит так, будто я отсосала ему, потому что мне нужны шмотки.

Глава 18

– Завтра купим.

Даже это «завтра купим» вызывает у меня шок. Первый мой минет не сделал его таким сговорчивым.

– Я бы хотела сейчас, – настойчиво произношу, не отрывая взгляда от городского пейзажа.

Слышу, как медленно выдыхает. Раздражённо.

Сама не верю собственным глазам, когда спустя двадцать минут мы паркуемся у мультибрендового магазина.

Я старалась не смотреть на Сабурова, боясь, что он поймёт, чем на самом деле заняты мои мысли. Не платьями, а сестрой. Побегом.

– Выбирай, – прозвучало над ухом, перед тем как он подтолкнул меня к вешалкам с нарядами. Ко мне тут же подлетела девушка, желая предложить свою помощь, но я отказалась.

Со скучающим видом трогала вещи, перебирала. Мне нужно было понять, как я могу отсюда улизнуть.

Сабуров сел на диван и следил за мной. Мрачно. Интересно, он решил, что я согласилась на секс с ним ради побрякушек и тряпок? Что приняла то его предложение?

Сосало под ложечкой от такой догадки.

Прошла в дальнюю залу магазина, оказавшись вне поля зрения моего надзирателя.

– Извините, у вас нет чёрного выхода? Покурить охота, а мой парень мне не разрешает, – корчу грустную рожицу администратору магазина.

– Да, конечно. Я вас провожу, – услужливо помогает девушка.

Я следую за ней, пару раз обернувшись назад. Прикидывая, сколько в запасе времени пока он не поймёт, что я смылась.

Деньги и телефон у меня с собой. Под изумлённым взглядом администратора покидаю магазин. Во мне адреналин шпарит на полную мощность, как всегда, стоит совершить очередную глупость.

В городе настоящая пурга. В тёплом салоне автомобиля сложно было определить, как холодно на улице. А теперь ощущаю, что ветер проникая в мою убогую куртку, пробирает до самых костей.

Запрыгиваю в первый попавшийся автобус. Нужно оказаться подальше от Сабурова. Сама себе не доверяю. Мне уже хочется вернуться обратно. Бежать к нему сломя голову. Но там, рядом с ним, я забываюсь. Расслабляюсь. А я не могу позволить себе такой роскоши, пока не найду Анечку.

Выхожу на следующей остановке, вызываю такси.

Я сообщала Сабурову только улицу, на которой живут знакомые. Без номера дома. Поэтому есть шанс, что он меня не перехватит раньше.

Через полчаса я сидела в кухне давней подруги моей матери. Жили они хорошо, дом бизнес-класса, дизайнерский ремонт. На женщине шёлковое кимоно и лёгкий макияж. Ей, как и матери, под сорок. Но она настолько холёная, что возраст определить крайне сложно.

– Какой ты красоткой стала, – осматривает меня с головы до ног, задерживаясь на разбитых губах. – Даже краше матери.

Славик, её сын, то и дело заходил в кухню, бросая в мою сторону взгляды.

– Тёть Ир, вы не знаете, где она?

Я помешивала горячий чай в кружке. Интересно, ОН меня ищет?

– Она не объявлялась за всё это время? – на её лице неподдельное удивление.

Качаю отрицательно головой.

– Нет. Да я и не ждала, что появится. Но вчера Аню забрали у опекуна. Не представляю, кому мог понадобиться ребёнок. Может, у матери какие-то неприятности, – пожимаю плечами. – У неё вечно были проблемы с мужиками.

– Это да, – хохотнула, пропустив мимо ушей известие о пропаже ребёнка, словно побоявшись, что, прояви она сочувствие, я попрошу у неё денег или помощи. – Но я не знаю, где она, солнышко. Какое-то время Инка ещё общалась со мной, но уже несколько лет как пропала. Последнее, что я о ней слышала, – она повисла на шее у какого-то очень богатого мужика.

От разговоров о матери меня начало подташнивать. Выворачивать наизнанку фламбе.

Инна существовала где-то тихо-мирно, сыто, спала спокойно, забыв, что её дочери выживают. Как её дочери выживают. И не дрогнуло ведь сердце, когда оставляла Аню у порога.

Так ничего и не узнав, я вывалилась из квартиры маминой подруги.

– Сер, постой, – Славик хватает меня за рукав куртки, – куда побежала?

Вид у меня потрёпанный, во рту до сих пор вкус спермы Сабурова. Мне кажется, если я сейчас подышу на Славика, тот грохнется в обморок от тестостерона, которым я напитана.

– Мне идти надо, я спешу, – устало отвечаю. Давить из себя дружелюбие нет ни сил, ни желания.

– Слышал про сестру, может, тебе чем-то помочь? – обдаёт меня запахом мятной жвачки.

Его рука упирается в стену чуть выше моего плеча. Он высокий, довольно симпатичный паренёк. Хорошо одет. С причёской за три косаря. В целом должен быть уверен в своей неотразимости, но на меня смотрит с какой-то странной уязвимостью. После Сабурова такие мальчики, как он и Та́ми, словно открытая книга.

– Есть одна вещь, – в голову приходит идея, – у меня телефон совсем сдох. Может, у тебя найдётся какой-нибудь старенький смартфон?

– Д-да, наверное. Погоди, я сейчас, – отлип от стены и скрылся за металлической входной дверью квартиры родителей.

Я нервно смотрю вниз, сквозь лестничные пролёты. Опасаясь, что вот-вот появится Сабуров со своими громилами. Время на исходе. Он уже должен быть где-то рядом. Представляю, какую головомойку он мне устроит.

– Вот, держи, – передаёт сотовый с зарядкой, – только он на нуле, его нужно зарядить.

– Супер, спасибо, – чмокаю его в щёку, вынимаю симку из своего телефона и выбрасываю его в мусоропровод. Что-то мне подсказывало, что Сабуров знает способы, как меня выследить. Могу, конечно, ошибаться. Вот и проверим.

Славик за всем этим удивлённо наблюдает, трогая щёку, будто ожог получил.

– Слушай, может, попьём где-нибудь кофе? Как раз зарядится, – его слова до того переполнены надеждой, что мне становится неловко. Да и отказать ему после того, как он дал мне телефон, я не могу.

Только я ещё хорошо помню, чем закончился такой поход с Та́ми.

Слава смотрит на меня и, должно быть, не понимает, что означает страх в моих глазах. А мне самой противно от этого становится. Почему я ощущаю себя загнанным зверьком, животным, боящимся наказания хозяина?

Я пытаюсь вспомнить причины, по которым сейчас должна, как послушная девочка, скакать обратно в логово Сабурова. Ни одна не приходит на ум. Ну да, я в долгу перед ним, но в рабство ему я всё же не продавалась.

– Пошли, только давай подальше отсюда.

Он кивает и соглашается. Спускаемся на подземную стоянку и садимся в его машину. Оттюнингованную иномарку.

На часах почти восемь вечера. Но я испытываю дикую усталость. И даже не представляю, где буду спать этой ночью. Но самое страшное, что я не знаю, где искать сестру. Никаких зацепок и вариантов не осталось.

В груди разливалась жуткая тоска. Смотрела в окно автомобиля, пока стояли в пробке, на прохожих. Глаз цеплял девочек одного возраста с Аней. В таких же как у неё пуховиках. Шапочках.

Где ты, Пирожочек?

Никогда не боялась за себя. В какую бы передрягу ни попала, всегда оставалась уверенность, что из любой жопы выберусь. Но я взрослая, безрассудная. А Аня…

– Пойдём?

Вздрагиваю, обнаружив, что мы остановились рядом с популярной у золотой молодёжи кафешкой.

Мы садимся за столик, и я сразу же подключаю телефон к розетке. Пялюсь в экран, когда телефон включается и высвечивается одно-единственное СМС-сообщение.

Номер неизвестен, но я точно знаю, кому оно принадлежит.

«Убью тебя, как только найду».

Глава 19

Поднимаю ресницы, Слава смотрит на меня и ждёт, когда я сообщу заказ официантке. А у меня внутри всё переворачивается.

– Латте, пожалуйста, – обращаюсь к девушке и перевожу взгляд на знакомого. – Извини, мне важное сообщение пришло.

«Рука не поднимется. Ты слишком дорого заплатил за мою жизнь», – набираю дрожащими пальцами.

Ответ не заставил себя ждать:

«Сучка».

Почему мои губы расплываются в улыбке?

И сразу следующее:

«Где ты?»

Печатаю.

«Я жить хочу…»

Вдруг осознаю, что меня забавляет эта ситуация. Сохраняю его номер.

«Большой член» печатает: «Не трону».

Как же.

«Я в кафе с другом детства. Обещай, что ему ничего не будет».

Ответа нет.

Пульс ускорился, когда он всё же пришёл. Спустя пять долбаных минут.

«Обещаю».

Долго же ты думал…

Пишу ему адрес.

От возбуждения даже мышцы подрагивают.

Слава что-то говорит. Я пытаюсь поддерживать разговор, но это даётся мне чертовски коряво. Он рассказывает о том, как учится в МГИМО. А я то и дело смотрю в сторону входа, хотя не прошло и десяти минут.

– Слав, тут такое дело, – неловко начинаю, – сейчас придёт один человек. За мной.

На лице парня удивление. Это Та́ми знал, кого стоит опасаться. А единственное, за что боролся Слава, – это высшие баллы на ЕГЭ.

– Он, в общем… он, – пытаюсь подобрать слова, но все эпитеты неудачны.

Вдруг вздрагиваю, поднимаю голову и обнаруживаю направляющегося к столику Сабурова. Весь в чёрном. Полы пальто распахнуты. Высокий, мощный, источающий опасность. Сексуальный, как смертный грех.

Слава, должно быть, понял что-то по выражению моего лица и обернулся.

– Вау! Я его знаю, Серафима, это же известный боксёр! – слышу в его голосе восхищение. Трепет. Похожий на испытываемый мной. Только у меня сексуальный и внизу живота. Миллиард бабочек порхает и щекочет крылышками стенки желудка.

И вижу его удивление, когда Рат приближается к нам. А затем круглые глаза, наблюдающие за тем, как Сабуров достаёт пятитысячную купюру, бросает на стол. Расплата за мой кофе, конечно.

– Пошли, – обращается только ко мне. Парень не дорос до внимания Сабурова.

С этим тоном хрен поспоришь.

– Слав, мне пора. Спасибо за всё, ещё увидимся, – слышу свой голос – детский лепет. Неловко поднимаюсь под прожигающим взглядом Сабурова.

– Это вряд ли, – перебивает тот намечающийся ответ Славы.

Следую за Ратом вперёд. Вариантов у меня больше нет. Где искать сестру, я не знаю. От того, что он замурует меня в своей квартире, ничего не изменится. Смиряюсь.

На выходе Ратмир закуривает сигарету. И мне тоже хочется успокоить нервы.

Костяшки его пальцев разбиты. С них разве что кровь не капает. В голове сразу возникает картинка, как он мог испортить где-то стену. Например, в магазине женской одежды.

Смотрю на то, как он курит, и едва дышу. Не видела его от силы пару часов, а кажется, что вечность, за которую успела соскучиться. Просто по его присутствию, по тому, что он рядом.

Делает затяжку. На его плечи ложатся снежинки. И не страшно же им. Он выпускает дым из лёгких и только после этого обращает на меня взгляд.

Злость совсем не то слово, которым можно было бы описать то, что я в нём прочитала. Нет, всё гораздо хуже. Там холодная отстранённость, пугающая меня куда сильнее.

Краем глаза замечаю, что к нам приближаются два амбала. Хмурюсь. Зачем они здесь?

Сабуров просто кивает им. Ни слова не говоря.

Но этого достаточно. Меня тут же берут под руки, да так, что ботинки отрываются от земли.

– Ратмир, ты обещал! – пищу не своим голосом, ощущая жёсткую хватку.

Не смотрит больше в мою сторону. И вдруг до меня доходит. Он же написал: не трону. И не тронул. Козёл!

Не знаю, как эту сцену видят прохожие, но мне становится жутко и страшно, когда меня закидывают в тонированный внедорожник. Фиксируют с обеих сторон своими телами. После чего машина двигается с места.

Нет, я не ожидала, что он спустит мне с рук побег. Но надеялась, что займётся мной лично. А он даже притрагиваться не захотел. Не доверял себе? Боялся, видимо, что свернёт мне шею на месте. За неповиновение… Ему же послушная девочка нужна. Я не такая.

Дорога уже знакома наизусть. Подземная парковка. Лифт. Тяжёлая металлическая дверь. Услужливая Нур. Старая тюрьма.

Если наказание заключалось в абсолютном игноре, у него получилось. Он не появился ни этой ночью, ни следующей. Из дома мне выходить запрещалось. Удивительно, что к ноге не присоединили браслет для слежения и не конфисковали сотовый.

Утром набрала номер Патимат. Хотелось инсайда. Заезжал ли Сабуров в особняк или нет. Знать бы, где он.

– Серафима! Как я рада тебя слышать, – прозвучал на том конце голос со знакомым лёгким акцентом, греющим душу.

– И я тебя, Пати. Как у вас дела?

– Ты не представляешь, в какой ярости был Ратмир, когда ты пропала, – с воодушевлением начала она, – думала, убьёт меня и всю охрану, но сжалился. Мачеху свою едва не разорвал, когда она по привычке принялась клеветать на тебя.

Слушаю, а у самой уши горят. Больно противоречивая информация, совсем не вязалось описываемое Пати поведение Ратмира и то, как он вёл себя со мной в погребе.

– А у кого в итоге оказались драгоценности? – меня это не сильно волновало, но всё же любопытно.

– У Рустама. Не знаю подробностей, но вроде у него страшные карточные долги, – почти шёпотом пояснила она.

Удивления я не испытала. Но ощущение, что меня изваляли в грязи, никуда не делось.

– Скажи, а когда Сабуров последний раз появлялся в особняке?

Пауза.

– Его не было с того дня, как ты сбежала. Он редко останавливается здесь, в основном живёт в городе, – признаётся она. – А что такое?

– Да так, – понуро, – дело к нему есть. Повиниться хочу.

Мы ещё немного поговорили о буднях особняка и попрощались.

Он запер меня здесь, как в тюрьме. В наказание. Он не отвечал на мои эсэмэски и звонки. На третий день мне начало казаться, что я медленно, но верно съезжаю с катушек.

– Что желаете на обед? – со смешным акцентом спрашивает Нур.

– Ничего.

Есть не хотелось.

Нервничала из-за Ани, а Сабуров как вишенка на торте.

– Так нельзя, девочка, вы не ели со вчерашнего дня.

Пожимаю плечами. Может, если устрою голодную забастовку, он объявится?

И он действительно приехал. На следующей день.

Я услышала его тяжёлые шаги ещё в гостиной. Поднялась с дивана, потом села обратно. Вновь поднялась. Не знала, куда себя деть от волнения. И в то же время сердце заходилось в груди от радости.

Он переступил порог, и я едва сдерживалась от того, чтобы не кинуться ему на шею. Сжала кулачки, будто это могло помочь. И смотрела на него, как по уши влюблённая дурочка. В надежде, что он тоже хотя бы что-то ко мне испытывает. Хоть малую часть от той бездны чувств, что бушует внутри меня.

Но он смерил меня таким взглядом, что всякая надежда рассыпалась в прах.

Глава 20

В его глазах ничего кроме безразличия не нашлось.

– Надень это, – вместо приветствия передаёт мне пакеты с логотипом известного бренда.

Хмурюсь. Смотрю на него так, будто в пакете гремучие змеи.

– Зачем? Мы куда-то едем?

– Да, одевайся.

Спорить с ним совсем не хотелось.

Забрала пакеты. В одном оказались черные туфли-лодочки на небольшом каблучке. Во втором – бледно-серый твидовый костюм. Не платье мини и не вечерний наряд. Странный выбор.

– Что это? Ты решил сдать меня в пансион благородных девиц? – пытаюсь разрядить обстановку.

– Одевайся, времени мало.

На следующий день после моего заточения Нур передала мне женскую одежду. Кучу пакетов со шмотками. Я тут же обрадовалась, потому что мне наивно показалось – это знак. Знак того, что Сабуров простил мне очередную выходку.

Но потом, когда я остыла и подумала, до меня дошла очевидная истина. Он просто не мог купить мне что-то не его уровня. Если одежда – то премиум-бренда, если ресторан – то со звездой Мишлен. А если девушка, то какая?