Лёгкое пёрышко. Как поцелуй феи

Разумеется, мясо получилось просто восхитительным на вкус, и даже после двух съеденных порций я не смогла отказаться от десерта. Для крем-брюле с идеальной сахарной корочкой всегда найдется местечко. На протяжении ужина тетя Линдси развлекала нас забавными историями из своей жизни. Я и не знала, сколько всего она сделала и повидала. Она даже была в Армении, хотя я понятия не имела, где страна находится. Выпив свой эспрессо, я откинулась на спинку стула и застонала.

– Надо бы и Финну однажды такое приготовить. Если он тотчас на тебе не женится, то ему явно недостает мозгов. – На самом деле это задумывалось как комплимент, но, видимо, я поступила совершенно неправильно, сказав это.

Грейс скомкала тканевую салфетку и выбежала из кухни. Тетя Линдси бросила на меня злобный взгляд и покатилась следом за девушкой.

– Убирайте со стола! – крикнула она нам.

– Я не хотела ее обидеть, – пробормотала я, обращаясь к Кассиану.

– Знаю. Она страдает из-за того, что он больше с ней не разговаривает. И страдает из-за вашей со Скай враждебности, – задумчиво произнес он. – Вся эта суета – лишь отвлечение внимания, чтобы никто не заметил, как ей больно. – Значит, он воспользовался моментом, чтобы прочитать ее мысли. – Твоя тетя Линдси стала первым человеком за много лет, кто принял ее со всеми изъянами.

– Она сама во всем виновата, – защищалась я. – Она ужасно со мной обращалась, подружилась с нами только ради того, чтобы сблизиться с Финном. Вся ее любезность оказалась чистым расчетом. Она даже мою маму вокруг пальца обвела.

Наши отношения наладились лишь в Доме желаний, но и там мы полностью не доверяли друг другу. Нас свела общая цель. Только она, к сожалению, ничего из этого не помнила.

– Это же она, не так ли? Это и в самом деле она. Настоящая Грейс из Дома желаний. Наша Грейс.

Кассиан медленно кивнул.

– Вчера я не попытался проникнуть в ее голову. Был слишком потрясен тем, что она вдруг появилась здесь. Я не думал об этом, но сейчас у меня нет сомнений. Если бы она была созданным Дэмианом клоном, мне бы не удалось прочесть ее мысли. В этой Грейс нет ничего волшебного. Только я не понимаю, почему она вернулась в ваш мир, а мы оказались в Аваллахе.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Во всем этом хаосе наконец-то появился проблеск надежды. Я решительно встала с места и принялась убирать тарелки в посудомоечную машину. Как я могла даже на секунду поверить, что Дэмиан может создать клона Грейс? С моей души свалился камень размером с Гималаи.

– Она жива, – прошептала я. – Мне следует промыть мозги брату. Он не может так паршиво с ней обращаться. Она даже не обманывала его. Но разве он поверит ей? – ругалась себе под нос. – Конечно же, нет.

Кассиан забрал у меня из рук одну из тарелок. Иначе я, вероятно, швырнула бы ее в стену: слишком уж сильно я злилась на Финна в этот момент.

– Мы, мужчины, слишком неидеальны, – попытался успокоить меня Кассиан. – Его гордость и самолюбие были задеты. Это может нас сокрушить, я знаю, о чем говорю. – Он ласково улыбнулся. – Ты не раз меня до белого каления доводила.

– Ах, да? – пробормотала я, слегка успокоившись. – Человек с таким высоким IQ, как у Финна, должен уметь отличать правду от лжи.

– Я не очень хочу говорить тебе об этом, – продолжил Кассиан, – но эта особенность не имеет ничего общего с интеллектом. А я еще и мысли читать умею. Наши мысли не всегда отражают то, что мы чувствуем. Она унизила его и ранила.

Я неохотно с ним согласилась.

– Финн должен ее простить, – сказала я. – Мы должны помочь ей. Пусть он хотя бы выслушает ее. Мы обязаны сделать это ради нее.

Она, вероятно, не помнила о жертве, которую принесла ради нас, но я-то все помню.

Кассиана приподнял брови.

– Мы все помним, – поправила себя. – Через несколько дней мы отправимся домой и возьмем с собой Грейс. Я не оставлю ее здесь, пока мы в Сент-Андрусе. Все равно она не будет заниматься этой дурацкой учебой. Поэтому она может поехать с нами. Если она останется здесь, мы не сможем защитить ее от Дэмиана.

– Если ты так считаешь.

Он был достаточно разумен, чтобы не перечить мне, но его лицо помрачнело.

– Мы не можем просто убежать от этого, правда? Не можем притворяться, что все в порядке. Это был лишь небольшой тайм-аут. – Я попыталась взять его за руки.

Он отступил на шаг назад, скрестив руки на груди.

– Знаю, но все равно буду стараться уберечь тебя от этого.

Вот и вернулся мой старый добрый Кассиан.

– Удачи в этом, – пробормотала я, убирая со стола. Я буду делать то, что нужно.

Два дня спустя, ближе к вечеру, зазвонил мой телефон. Прошедшие два дня мы покидали постель только для того, чтобы поесть. Мы любили друг друга и посмотрели целую кучу фильмов между делом. Я назвала бы дни идеальными, если бы на задворках не притаился страх. Но ни Кассиан, ни я не затрагивали эту тему после нашего диспута на кухне. На экране телефона высветилось «Папа». Я вытерла внезапно вспотевшие руки о покрывало. Я ждала этого звонка, знала, что он принесет нам. Наша передышка официально закончилась.

– Папа? – писклявым голосом сказала я. Кассиан сидел рядом.

– Элиза, – тихо поприветствовал отец. – Я должен тебе кое-что сказать, – его голос дрожал. – У бабушки случился инсульт.

Я всхлипнула. Услышать это оказалось гораздо тяжелее, чем я думала. Хотя я знала об этом уже давно. Не хочу и представлять, каким потрясением это было бы для меня, не будь я к этому готова.

– Ты должна приехать.

– Естественно. Я приеду, и, папа… со мной приедет Кассиан.

– Почему он с тобой? – удивленно спросил отец. – Что-то случилось? Как он оказался в Стерлинге?

– Это долгая история. – Я не знала, могу ли доверять ему. Я встречалась с ним в Лейлине на празднике Йоля, но то случилось в будущем.

Все было слишком запутанно.

– Как у нее дела? Что говорят врачи?

Как бы мне хотелось поведать ему, что она снова проснется, тем самым избавив его от переживаний. Но Кассиан намеренно предостерег меня от любой моей попытки хотя бы немного изменить будущее.

– Они ничего конкретного не говорят. Пожалуйста, приезжайте как можно скорее.

Мои родители действительно думают, что бабушка может умереть. Как, должно быть, ужасна эта мысль была для мамы.

– Мы приедем сегодня же, – пообещала я, повесила трубку и начала собираться.

Вскоре я позвонила Грейс.

– У бабушки случился инсульт, – рассказала ей. Последние два вечера Грейс провела в гостиной у тети Линдси. Каждый раз, стоило мне пройти мимо двери, они сразу же переходили на шепот. Кассиан сказал мне, что эти двое строили планы по возвращению Финна. Раньше я брату сочувствовала, но теперь лишь надеялась, что один из этих планов сработает. – Я думаю, маме пригодится помощь в кафе. Не могла бы ты поехать со мной?

– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? – Она едва ли смогла скрыть радость в голосе.

– Именно поэтому и звоню. Мама часто будет в больнице, а я не очень-то хорошо пеку торты. И ты знаешь Финна, он вряд ли будет готов работать сейчас.

– Нет, не будет, – подтвердила она. – Так что, если хочешь, я с удовольствием поеду с тобой.

– Тогда через час на вокзале. Успеешь?

В ответ послышался гудок. Она повесила трубку.

Немного позже мы попрощались с тетей Линдси, которая взяла с меня обещание позаботиться о Грейс.

– И чтобы потом я никаких жалоб не слышала! – предупредила она Кассиана. – Женщины в нашей семье крайне чувствительны.

Я откашлялась, но он только улыбнулся в ответ.

– Я возьму это на заметку.

Мы доехали до вокзала на такси, где встретили сияющую Грейс.

Глава 3

Мама плакала. Ее глаза были красными и опухшими. Когда мы вошли в дом, она сидела на кухне с Финном, а мой брат, держа ее за руку, бросал злобные взгляды на Грейс. Как я и опасалась, кафе было закрыто, и впервые за долгие годы на нашей кухне не разносились ароматы пирожных и свежемолотого кофе. Я обняла маму и присела рядом с ней. Кассиан остановился в дверях с папой. Ни Финн, ни мама не поинтересовались, кто он такой.

– Может, мне сделать чай? – спросила Грейс, и когда я благодарно кивнула, она приступила к работе. Она прекрасно ориентировалась на нашей кухне. Возможно, даже лучше, чем я. И тем не менее ситуация, вероятно, была для нее странной. Я должна была узнать у нее, как долго они с Финном не виделись.

– Что случилось? – обратилась я к папе. Остальное подождет.

– Она была в саду, – заикаясь, ответил он. – Там даже дел никаких не было. Она просто хотела проследить за порядком. У нее случился инсульт, и, должно быть, потому она и упала. Прямо головой на камень… – Он замолчал и с беспокойством взглянул на маму. – Врачи точно не знают, проснется ли она когда-нибудь и как будет себя чувствовать.

Мама всхлипнула и прижала носовой паток ко рту.

– Разумеется, проснется, – уверенно сказала Грейс, ставя чашки и чайник на стол.

– А тебе-то откуда знать? – ядовито выпалил Финн. – Ты, быть может, с недавнего времени медицину изучаешь? Что ты вообще здесь делаешь? Тебя здесь никто видеть не желает.

Грейс побледнела.

– Прости, – пискнула она. – Я просто хотела…

– Оставь ее в покое, – обратилась я к брату. – Грейс приехала с нами, чтобы помочь. Это я ее позвала.

Финн, озадачившись моими словами, скривил лицо, но удержался от дальнейших комментариев. Грейс села на край стула с чашкой в руке. Она выглядела так, будто сожалела о своем приезде: ей, казалось, больше всего на свете хотелось отсюда сбежать. Но для этого кто-то должен был предложить отвезти ее домой. Может, она надеялась, что Финн заберет ее с собой в Сент-Андрус? В конце концов, он жил с соседями, но, если я правильно оценила ситуацию, приглашения она не дождется. Их размолвка оказалась серьезнее, чем я думала. Мой брат изменился. Раньше он никогда не был таким грубым. Видимо, Грейс довольно сильно задела его гордость.

– Я хотела бы навестить бабушку, – сказала я. – В какой она больнице?

Пусть я и знала ответ, было бы странно не спросить об этом.

– В Перте, – ответил папа. – Завтра мы все вместе к ней поедем.

Финн встал с места.

– Тогда я пойду. – Он наклонился к маме. – Она скоро проснется, – уверил он. – Ты же знаешь, какая она упертая.

Я не стала спрашивать, не подался ли он тоже в медики, и лишь помахала рукой на прощание. Его испытующий взгляд скользнул по Кассиану, а затем мой брат сердито посмотрел на Грейс. Неужели он думал… Ну естественно. Как же еще. Он ни на секунду не поверил, что этот красивый мужчина мог быть моим. А я пока не буду развеивать его заблуждения. Мой брат был глупцом и явно ревновал Грейс к Кассиану. Значит, в конце концов, еще существовала надежда, что ему не наплевать на Грейс. Дверь за ним с грохотом захлопнулась.

Грейс так и сидела на стуле, словно напуганный кролик.

– Если вы… – Она откашлялась. – В общем, если вам нужна будет помощь в кафе, я могу прийти завтра утром.

В красных глазах мамы сверкнула благодарность.

– Ты в самом деле хочешь помочь?

Грейс кивнула.

– Конечно. Наверняка вы хотите побыть с мамой. Я справлюсь.

Отец положил руку ей на плечо.

– Это действительно очень мило с твоей стороны, Грейс. Идем, я отвезу тебя домой. Не злись на Финна. Он немного сбит с толку.

– Разумеется, – отозвалась она. – Я понимаю.

– Позже поговорим, – тихо сказал мне отец, прежде чем вместе с Грейс выйти из дома.

Как только они исчезли за дверьми, я познакомила маму с Кассианом.

– Я познакомилась с ним на лекции, – пояснила я. – Мы встречаемся, – с трудом выдавила я. Господь бог. Мне давно уже стукнуло восемнадцать, я никогда не приводила парня домой, и все же мне было ужасно неловко знакомить Кассиана с мамой. Ужасно. А ведь Грейс практически жила у нас дома! – Он может остановиться в комнате Финна?

Почему-то мне показалось неуместным спать с ним в одной постели, пока мама думала, что бабушка при смерти.

«Ты сможешь прокрасться ко мне ночью», — подумала я, и уголки губ Кассиана дернулись.

– Разумеется. – Мама задумчиво погладила меня по руке. – Если он делает тебя счастливой.

Затем мама встала и отправилась в комнату бабушки. Я с грустью смотрела ей вслед. Пройдет еще два месяца, прежде чем бабушка проснется, и я сама не знала, что случится после этого. Останется ли она при памяти? Вдруг травма головы нанесла необратимые повреждения?

– Делаю ли я тебя счастливой? – прошептал Кассиан мне на ухо, когда я хотела пройти мимо. Он практически не сдвинулся с места. Его руки легли на мою талию.

– Преимущественно да, – ответила я. – Четыре дня как. Раньше ты был утомительным и надоедливым.

– Хорошо, – усмехнулся эльф. – Эти черты схожи у нас обоих. Ты покажешь мне комнату, в которой я могу спать? – Кажется, «спать» прозвучало двусмысленно.

К концу дня он все равно спал на узкой кровати рядом со мной. Носочек так долго возмущался его присутствием в комнате, что мне пришлось выставить кота за дверь. Хоть мне и было жаль маленькое создание, расставить приоритеты все равно придется, к тому же Носочек и так довольно часто спал в моей постели. С другой стороны, Кассиан – он впервые лежал в моей кровати в качестве официального парня. Правда, слово «парень» звучало странно. Оно и близко не описывало моих чувств к нему.

На следующее утро я поехала в больницу с мамой и папой, а Кассиан остался дома. Было бы странно, если бы он поехал с нами. Все-таки я не так давно с ним встречалась. Для мамы – ровно четыре недели. Грейс пришла вовремя, тут же направившись на кухню. Что совершенно нетипично для мамы, но она не давала ни мудрых советов, ни приказов. Еще один признак того, как тяжело ей давалась болезнь бабушки.

Когда мы, подъехав к больнице, вышли из машины, я огляделась в поисках подозрительных людей. Однако на стоянке царила такая суматоха, что шпион де Винтера мог спрятаться где угодно. Я отогнала нехорошее предчувствие, овладевавшее мною каждый раз, когда я покидала четыре стены, и последовала за родителями. Папа спешил по холодным больничным коридорам впереди нас. Повсюду сновали врачи и медсестры, которые катали койки с больными, отчего нам все время приходилось отскакивать в сторону. Везде пахло дезинфицирующими средствами и заболеваниями. По моим рукам промчались мурашки, и я пожалела, что не взяла с собой Кассиана.

Бабушка лежала в той же комнате, где мы навещали ее во время Йоля. Папа осторожно открыл дверь, словно боялся обнаружить за ней пустую кровать, и шумно выдохнул, увидев бабушку. Мы с мамой прошли к ее кровати вслед за ним.

В руке торчала трубка от капельницы, и она выглядела совершенно хрупкой. Сегодня на ее голове была повязка, которой мы не видели в прошлый визит. Травма была настолько тяжелой, что бабушку уже прооперировали. Ее грудная клетка равномерно вздымалась и опускалась, что успокаивало и в то же время пугало.

Я осторожно опустила свою ладонь на руку бабушки. Кто-то укрыл ее живот белым покрывалом. Рука бабушки была совсем холодной. Пусть я и знала, что она проснется, казалось, будто кто-то уже смирился с тем, что она умрет. Врач вошел в комнату и тихо переговорил с мамой и папой. Я слушала лишь вполуха. Сев на стул, стоящий рядом с бабушкиной кроватью, я очень тихо рассказала ей о Кассиане и нашей ссылке. Через некоторое время папа подошел ко мне и положил руку на плечо. И только сейчас я поняла, что плакала.

– Все будет хорошо, – сказал он напряженным голосом. – Врачи уверены в этом. Они действительно хорошо о ней заботятся.

Когда мама подошла к нему, он приобнял ее одной рукой.

– Я не готова отпустить ее, – прошептала она. – Она всегда была полна жизни.

– Она проснется. – Я подскочила с места и обняла маму. – Я знаю. Она нас не подведет.

– Я знаю, мышонок. – Мама ответила на мое объятие.

Мы не обнимались целую вечность. Объятие показалось таким непривычным, но в то же время очень родным. За последние годы я немало доставила ей хлопот. И вдруг пожалела о том, что так часто капризничала. Все-таки мама хотела для нас с Финном только лучшего.

– Я люблю тебя, – пробормотала ей в плечо. – Мы справимся.

– Я тоже люблю тебя, малышка. Я тоже тебя люблю.

Она смущенно рассмеялась и, отстранившись от меня, вытерла слезы с лица. Папа подал нам обеим носовые платки, и его глаза тоже подозрительно заблестели. Он отправился на поиски кофейного автомата, а мы с мамой уселись у кровати бабушки.

Когда около полудня мы вернулись в Сент-Андрус, все места в кафе были заполнены. Даже на улице сидело несколько гостей, хотя стояло уже начало ноября. Грейс вынесла им покрывала, в то время как на бледно-голубом небе светило солнце. По крайней мере, с погодой нам повезло. Войдя в дом, мы сразу услышали, как кто-то спорит на кухне.

– Позволь мне это сделать, – прошипела Грейс. – Ты только все испортишь! Почему бы тебе просто не исчезнуть? Ты мешаешься!

– Перестань мной командовать! – услышала я сердитый ответ Финна. – Ты мне не указчик! Это мой дом.

Мы с мамой переглянулись, и она потерла виски.

– У меня разболелась голова, – пробормотала она. – Я этого сейчас не выдержу. Подобное случается всякий раз, когда эти двое сталкиваются друг с другом. Надо бы ножи спрятать.

Я растерянно покосилась на кухонную дверь. Возможно, мой план заставить их проводить как можно больше времени вместе был продуман не до конца. А ведь Кассиан предупреждал.

– Я разберусь, – храбро сообщила я.

Папа повел маму вверх по лестнице, а я направилась на кухню. Здесь могло бы быть весьма уютно. Акцент в предложении на «бы». На плите кипела кастрюля с супом, а на столе стояли всевозможные торты и пироги. Пахло свежемолотым кофе и цветами. Кассиан сидел в кресле, усмехаясь себе под нос, и поедал кекс. На кончике его носа виднелась капля сливок. Носочек уютно устроился у него на коленях, и я ему тут же позавидовала. Очевидно, Кассиана забавляла вспыхнувшая между Грейс и Финном ссора, за которой он наблюдал. Однако стоило ему услышать шаги, как он сразу же повернулся ко мне. Я вытерла сливки с его носа указательным пальцем.

– Тебе весело? – поинтересовалась я, пытаясь уяснить, о чем они ругаются. Он действительно никак им не помогал.

– Вполне, – подтвердил он. – Это продолжается уже несколько часов. Что бы Грейс ни делала, ему все не нравится. При этом кексы на вкус бесподобны. Удивительно, что эти двое вообще успевают гостей обслуживать. Они как кошка с собакой.

– Где-то я это уже слышала, – хмыкнула я. – Иногда вы просто невыносимы. Вы, мужчины, я имею в виду.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – Он обвил рукой мою талию и прижался лицом к животу. Носочек протестующе вскочил с колен. Больше всего на свете мне хотелось зарыться лицом в волосы Кассиана. Визит к бабушке оставил меня в смешанных чувствах.

– Ты в порядке? – спросил он сразу же.

Я пожала плечами, потому что так и не нашла ответа на этот вопрос. Свободная рука Кассиана сжала мою ладонь.

– Все будет в порядке. Ты же знаешь, – напомнил он, и я кивнула.

Финн помешивал в кастрюле суп большой деревянной ложкой. В другой – держал банку со специями, подняв ее над своей головой. Грейс прыгала рядом с ним, но не могла дотянуться до банки.

– Не смей добавлять табаско в мой томатный суп! – визжала она. – Это отвратительно!

Тут она была права. Я даже нюхать этот соус не могла.

– Но мне нравится табаско, а суп слишком пресный!

– О-о, – вырвалось у Кассиана. – Большая ошибка.

– Мой суп не может быть пресным! – закричала Грейс, снова подпрыгивая. Ее покрасневшее от гнева лицо напоминало томатный суп. Я с ужасом наблюдала за тем, как она, потеряв равновесие, отшатнулась от плиты и локтем ударилась о кастрюлю. Финн попытался удержать ее, но у него не было свободных рук. Мистер эльф и пальцем не пошевелил, чтобы помочь, и все произошло именно так, как и должно было быть: кастрюля, словно в замедленной съемке, опрокинулась. А содержимое вылилось на кухонный пол. Финн и Грейс отскочили в сторону как раз вовремя, чтобы не ошпарить ноги горячим супом.

– А мне суп показался очень вкусным, – решил высказаться Кассиан. Он даже не вздрогнул, когда кастрюля рухнула на плитку.

– Большое спасибо, – гордо проговорила Грейс. Она внезапно превратилась в прежнюю Грейс, пока Финн ошеломленно смотрел на бардак на полу. – Слава богу, есть еще на свете мужчины со вкусом. – Она повернулась ко мне. – Думаю, остаток дня вы сможете продержаться и без меня. Пирожков должно хватить. Булочки в духовке, вам просто нужно будет вовремя их вытащить. Взбитые сливки в холодильнике. – И после своих слов она умчалась прочь.

Папа ворвался в комнату, бросив один взгляд на томатную лужу.

– Ты должен убрать все это, – строго приказал он Финну. – Самостоятельно.

Мой брат в качестве исключения возражать не стал и отправился за ведром и тряпкой. На его лице застыла холодная ярость. Так ему и надо. Я пошла в кафе, чтобы позаботиться о гостях, а Кассиан последовал за мной.

– Никогда больше не оставляй меня наедине с ними. – Он уперся бедром в стол. В зимнем саду было действительно ужасно тесно.

– Ты мог бы выступить посредником! – Я принимала новые заказы и убирала грязную посуду на поднос. – Мог бы привести в чувство.

– Приятно знать, что ты думаешь, будто я способен на это. Да, я пытался, но через два часа потерпел поражение. Я не мог оставить их одних с оружием поблизости. Это опасно. К твоему сведению, я действительно волновался.

Я усмехнулась.

– А что Финн вообще здесь забыл? Он ведь знал, что мы едем в больницу.

Поведение брата озадачивало меня. Если он ненавидел Грейс, почему тогда не держался от нее подальше?

– Он хотел присмотреть за нами, – с усмешкой ответил Кассиан. – Когда он пришел и увидел нас на кухне, чуть не взорвался. Я еще немного подразнил его, прежде чем объяснить ему, что я здесь делаю. После этого он, правда, дружелюбнее не стал.

– Значит, надежда еще есть, – сказала я, прощаясь с гостем кивком.

– Хоть я и плохо разбираюсь в людях, мне тоже так кажется. Будь я на месте Грейс, я бы заставил его побегать. Он вел себя ужасно.

– Я бы посоветовала тебе не раздавать советов по поводу отношений. Ты не очень-то в них подкован.

Кассиан презрительно фыркнул.

– Ты же не сравниваешь меня со своим братом, не так ли? Я бы никогда не стал относиться к тебе так неуважительно.

Он крепко удерживал поднос, который я сунула ему в руку и на который продолжала складывать использованную посуду. На его замечание я предпочла не отвечать.

Повернувшись в сторону кухни, Кассиан наткнулся на стул. Я снова отобрала у него поднос в качестве меры предосторожности, несмотря на его протест. Устроенного Грейс и Финном хаоса в мамином царстве на сегодня было достаточно.

Вечером мы закрыли кафе и прибрались, и я решила съездить к Скай. Мы ни разу не общались с тех пор, как она вернулась в Сент-Андрус из Стерлинга, хотя я пыталась дозвониться и дописаться до нее бесчисленное множество раз. Фрейзер тоже отвечал весьма сдержанно, и мне хотелось узнать, что происходит с ними.

– Скоро стемнеет, – протестовал Кассиан. – Ты не можешь идти туда сейчас.

– Но я хочу узнать, как дела у Скай, – возразила я. – Фрейзер так странно общается по телефону, что я чувствую себя виноватой. Итак, ты пойдешь со мной или нет?

– В темноте приспешники Дэмиана скрываются куда лучше, чем днем, – ответил он.

– Я знаю. Поэтому и беру тебя с собой, – сообщила я. Мои дерзкие слова, если честно, шли вразрез с тем, как я себя чувствовала. Я вспомнила змею, которую однажды послал Дэмиан, чтобы убить меня. Тогда Кассиан прогнал ее с помощью флейты. К сожалению, ее у нас больше не было, и даже трости у Кассиана не осталось. Что он сделал бы сегодня с этой змеей? Если он и ощущал себя бессильным, то до этих пор не давал об этом знать.

– Тебе не кажется, что Дэмиан давно бы здесь появился или направил своих приспешников, знай он, что печать все еще в моем распоряжении? Нас неделю как изгнали, и до сих пор ничего не происходило.

Кассиан схватил свою куртку со стула. Вернее, куртку Финна, которую я позаимствовала из его шкафа.

– Не знаю. Я не чувствую никакой магии. Может, Дэмиан хочет заставить нас чувствовать себя в безопасности, чтобы мы стали неосторожными. Может, я больше не способен распознавать магических созданий. – Последние слова сорвались с его губ так нерешительно, словно он боялся, что они станут реальностью, если произнести их слишком громко.

Вдруг это было одним из последствий изгнания?

– Возможно, он занят урегулированием ситуации в волшебном мире: порабощением Совета, заключением людей в темницу или чем там тираны занимаются, – попыталась я найти другое объяснение, схватив Кассиана за руку и давая ему понять, что я рядом.