Лисий план

Уинтер раздражённо стащила с подноса Саймона немного картошки.

– Джем справится и без шпаргалок, – решительно отрезала она. – И вы тоже.

– Кто сказал, что я всё спишу, даже если у меня есть ответы? – пожала плечами Ариана. – Меня оценки не беспокоят. Что Куратор со мной сделает, под домашний арест посадит?

– На это нет времени, – сказал Дев, тоже потянувшийся за картошкой. Уинтер попыталась хлопнуть его по руке, но не успела. – У него уже расписано всё твоё лето. Причём поминутно. Тренировки, встречи, аудиенции…

– Зато у меня будет аж два перерыва по пятнадцать минут в день, – сказала Ариана, закатывая глаза. – И я не понимаю, чего ты жалуешься. Он же сказал: можешь отдыхать сколько угодно, раз ты провёл со мной весь учебный год.

– Телохранитель не должен покидать свой пост, – величаво отозвался Дев. – Да и вообще, мне тут нравится, а если оставлю тебя с ним наедине – ты уболтаешь его перевести меня куда-нибудь ещё.

Саймон оторвал кусок булочки.

– Значит, мы увидимся только в сентябре? – спросил он, стараясь не выдавать своего расстройства. Судя по тому, как смягчился взгляд Арианы, получилось у него из рук вон плохо.

– Если хочешь, попрошу Куратора запланировать небольшой отпуск, – сказала она. – Ну, чтобы с тобой увидеться. Или, может, ты сам ко мне приедешь.

– И ко мне, – с надеждой сказал Джем. – Генерал вряд ли меня куда-нибудь отпустит, а вот тебе он точно обрадуется.

Саймон в этом сомневался. Род, старшая сестра Джема, погибла, сражаясь с армией Ориона на острове Звериного короля. После этого он не виделся с Генералом; Джем говорил, что тот не сердится, а гордится тем, что Род отдала жизнь за анимоксов, и всё же Саймон никак не мог избавиться от чувства вины.

– Надо будет спросить Изабель, – сказала Уинтер, ощутив неуверенность Саймона. – Она хотела, чтобы мы побыли на Ястребиной горе, но, может, на пару недель нас куда-нибудь и отпустят.

После смерти Ориона, её отца и бывшего Повелителя Птиц, царство возглавила мама Саймона. На выходные она прилетала в Нью-Йорк, но бόльшую часть времени проводила в Пенсильвании, откуда правила всеми птицами Северной Америки. Саймон не возражал – пока он был маленьким, она навещала его всего пару раз в год, поэтому еженедельные встречи стали для него приятной роскошью. А вот Нолан не успокаивался с самого сентября, и Саймон был бы рад возможности отдохнуть от его нытья.

Словно прочитав его мысли, Ариана снова взглянула на него.

– Как там Нолан? Выглядел он так себе, когда очнулся.

– Нормально. Он больше расстраивается, что дядя Малкольм запретил устраивать реванш.

– Реванш? – удивлённо спросил Джем. – Он хочет повторить бой? Зачем?

– Он думает, я сжульничал, – признался Саймон, и Уинтер фыркнула.

– У него так всегда. Если победил ты – значит, сжульничал. Если победил он – значит, он сильнее, – мрачно сказала она. – Полный придурок.

Саймон пожал плечами. С Ноланом бывало непросто, и сейчас как раз был такой момент, но Саймон понимал причины его стыда. Нолана воспитывали дядя Малкольм и их бабушка Селеста, и он, в отличие от Саймона, рос с пониманием, что рано или поздно унаследует способности Звериного короля – возможность принимать форму любого животного. Ему всё время твердили, что он особенный, и Нолан не особо обрадовался, узнав, что Саймон обладает такими же силами. С того самого дня у него будто появилась личная цель: доказать, что он лучше. Что он и правда особенный, а не просто один из двух возможных вариантов.

Но Саймон только что унизил его перед всем ПРИЮТом. Неудивительно, что ему хотелось реванша. И он бы не успокоился, пока не победил.

– Дядя Малкольм сказал, что в следующем году мне придётся тренироваться вместе со всеми, – добавил он.

– Это идиотизм, – прямо заявила Уинтер. – Ты и так дерёшься лучше всех в школе. Может, вообще в стране.

– Поэтому ему нужно практиковаться, – сказала Ариана, смерив Уинтер суровым взглядом. Потянувшись, она взяла Саймона за руку и сжала в своей сухой и тёплой ладони. – Понимаю, ты не хочешь, Саймон, но чем чаще ты сталкиваешься со своими страхами, тем легче становится.

Теперь все друзья смотрели на него, и он сжал губы, не сводя взгляда с руки Арианы.

– Я не боюсь драться. Я просто… я боюсь кому-нибудь навредить. Как Нолану, например.

– Ничем ты ему не навредил, – твёрдо сказал Дев. – Нолан сам виноват. Он сам за тебя цеплялся.

– Он знал, что плохо летает, но всё равно полез, – сказала Уинтер, скрещивая руки на груди. – Пусть радуется, что шею себе не сломал. Была бы я на твоём месте…

– Мы просто рады, что ты сам не поранился, – добавил Джем, нервно барабаня пальцами по учебнику.

– Его гордость это переживёт, – сказала Ариана. – Может, заодно, вынесет для себя урок. Но ты не можешь уберечь людей от их собственных ошибок, Саймон. Если хочешь помочь Нолану – тренируйся с ним и помоги ему стать сильнее.

Она была права – они все были правы. Но это не помогло справиться с клубком вины и тревоги, свернувшимся в животе.

– Ну да, наверное, – пробормотал он. – Иногда жалею, что вообще вернул себе силы. Без них и проблем бы не было.

Его друзья промолчали, и краем глаза Саймон видел, как они переглядываются. Он боялся признаваться в этом даже самому себе, – но, может, было бы лучше, не будь он наследником Звериного короля. Он ведь действительно на время лишился сил в битве с Орионом – и, несмотря на весь ужас этой потери, тогда он был готов пойти на всё, чтобы уничтожить Хищника. Даже отдать собственную жизнь.

Ему повезло, что он выжил, что Орион случайно вернул ему силы, а сам погиб. Хищник раскололся о камни, окружавшие крепость Звериного короля, а остатки его смыло волнами. Но силы Саймона и Нолана никуда не исчезли. И каждый день он думал: а чем он их заслужил?

– Саймон, – тихо позвала Ариана – видимо, все безмолвно решили, что говорить лучше ей. – Благодаря силам Звериного короля мир стал чуточку безопаснее. Ты нас защитил – ты всех защитил. И мир анимоксов может спать спокойно, зная, что ты всегда придёшь нам на помощь. Не потому что ты сильнее всех остальных, а потому что ты никого не бросаешь в беде. Потому что ты – это ты.

Поджав губы, он попытался выдавить из себя улыбку, но не успел. Он вообще ничего не успел, потому что неожиданно воздух прорезал вой сирены, громкий до боли и заглушающий остальные звуки.

Раздались крики; часть студентов скрылась под столами, прячась, часть – мигом превратились в животных. Медведи, аллигаторы, ястребы, гадюки, пумы – десятки зверей заполонили столовую, пока учителя поспешно закрывали двери, перекрывая входы и выходы.

Саймон ошарашенно поглядел на друзей.

– Что такое?! – закрывая уши, прокричал он под непрекращающийся вой сирены. Дев прикрывал собой Ариану, словно готовый заслонить её от пуль, а та пыталась оттолкнуть его локтем.

– Это охранная сигнализация! – крикнула она в ответ, внимательно оглядывая столовую. – Я уже и забыла, как громко она орёт!

– Откуда она у нас?! – озадаченно спросил Саймон.

– Ты вводный инструктаж вообще не слушал?! – поморщилась Уинтер, тоже закрывающая уши руками. – Малкольм установил её ещё летом! Даже включал, чтобы мы знали, чего ожидать!

Саймон помотал головой. В сентябре он опоздал на начало линейки, потому что был в зоопарке, навещал статуи, поставленные в честь отца, дяди Дэррила и мышонка Феликса, его друга.

– Кто-то проник в школу? – прокричал он. ПРИЮТ с зоопарком связывало несколько тоннелей, которые Малкольм настрого запретил им использовать, но так и не объяснил, почему.

– Наверное! – оглядываясь, крикнул Джем. Ученики, оставшиеся в человеческом облике, сгрудились в кучу, окружённые самыми опасными хищниками, готовыми прийти им на помощь. – Или кто-то случайно включил сигнализацию, или… Саймон, ты куда?!

– Нолан с Малкольмом остались в кабинете! – крикнул тот на бегу, лавируя между учениками и животными. Он не слышал, звали ли его друзья – просто мчался к ближайшей двери, которую их учитель истории пытался перекрыть тяжёлым стальным засовом.

– Мистер Торн! – позвал мистер Барнс. По его лицу стекали капли пота. – Вы куда собра…

Саймон его не слушал. Обернувшись мухой, он проскользнул под дверью, и за спиной его тут же раздался раскатистый грохот: это засов вошёл в паз, отрезая его друзей от остальной школы – и оставляя Саймона одного.

3. По следу

С колотящимся сердцем Саймон крался по коридору, скаля зубы и цокая острыми волчьими когтями по каменному полу. Зря он сбежал; он и сам понимал, как глупо было в одиночку выступать против неизвестного противника, но он не мог оставить Нолана и Малкольма совсем одних. Дядя бы справился, но Нолан получил сотрясение и плохо соображал, и Саймон не мог рисковать.

В пустых коридорах продолжала выть сирена, перекрывая все звуки, что мог бы уловить обострённый волчий слух. Какой был смысл в такой защите, если из-за неё стае, охраняющей школу, было только сложнее отследить нарушителя? Дядя Малкольм точно хорошо всё обдумал, или…

Его внимание привлёк слабый запах, и Саймон насторожённо прищурился. Пахло чем-то сладким, но незнакомым – ничего подобного он раньше не чуял ни от учеников, ни от преподавателей. Может, кто-то купил новый шампунь… Но тогда запах появился бы раньше.

Прижав уши к голове, Саймон побежал по следу. Миновав внешние коридоры пятистороннего ПРИЮТа, он пробрался по стеклянному тоннелю, ведущему через корпус Подводного Царства, и вышел в тускло освещённый вестибюль школы. Значит, злоумышленник пробрался через главный вход? Но как он миновал охрану, защищающую ПРИЮТ от окружающего мира?

Нет, запах усилился. Стал свежее. Нарушитель пробрался не через главный вход – к нему он пришёл позже. И поскольку выйти он мог только через ров, полный акул, которые сразу бы его заметили, здесь он и должен был остаться.

Саймон прокрался в тёмный холл, внимательно прислушиваясь. Со стен на него смотрели портреты предыдущих Альф, но он оставил их пристальные взгляды без внимания. Нарушителю некуда было деваться: впереди ждали акулы, позади – Саймон, а значит, расслабляться было нельзя. Одно неверное движение, и…

Что-то металлическое лязгнуло о камень; через вой сигнализации было почти не слышно, но теперь Саймон знал, где находится его цель. Зарычав, он бросился туда, откуда исходил звук, и когда выскочил из-за угла, готовый пустить в дело зубы и когти, то заметил впереди женский силуэт. Но он не успел разглядеть скрытое в тенях лицо – потому что мгновение спустя на него направили заряженный арбалет.

– Стой! – разнёсся по холлу оглушительный рёв, и крупный серый волк, выскочивший из-за угла, помчался к ним. Саймон узнал дядю мгновенно – он так часто видел Малкольма в зверином облике, что с лёгкостью узнал бы его в толпе. Он думал, что дядя бросится на нарушительницу, но вместо этого он загородил её собой, словно защищая, и остановился. Грудь у него вздымалась, будто он мчался сюда через всю школу.

– Явились, наконец, – произнесла женщина, опуская арбалет, и Саймон тут же осел на пол. При мысли о том, что он едва не натворил, сердце ушло в пятки.

– Зия? – задушенно выдавил он. – Я тебя не… я думал…

– Ты что тут делаешь, Саймон? – прорычал Малкольм; он так и остался стоять между ними, но всё же заметно расслабился.

– Подозреваю, то же, что и ты, солнце. – Зия Стоун вышла из темноты, ступая в пятно тусклого света, льющегося из коридора. Её рыжие волосы были собраны в две косы, такие же, как у Уинтер, а под кофтой выступал округлый живот. Обойдя Малкольма, она бросила на него взгляд, явно недовольная его чрезмерной опекой. – Вы всё равно опоздали. Когда я пришла, дверь уже была приоткрыта. А у порога следы обрываются.

Саймон глянул на пол. До этого он ничего не замечал, на гладких камнях действительно виднелись едва заметные пятна грязи.

– Видимо, он в кого-то превратился, – сказал Саймон, вновь прижимая к голове уши и оглядывая потолок в поисках движения. – Я могу попробовать поискать…

– Нет, – одновременно сказали Малкольм и Зия. Потом переглянулись, и Малкольм принял человеческий облик, вставая рядом с ней. – Стая сама разберётся. Я знаю, ты хочешь помочь, но у тебя впереди экзамены, Саймон. Лучше займись учёбой.

– В школу кто-то пробрался, а мы всё равно будем учиться? – ошарашенно спросил то. – А вдруг он всё ещё здесь?

– Он прав, кстати, – заметила Зия, взяв Малкольма за руку. – А если нарушителей было несколько…

Поморщившись, Малкольм накрыл её ладонь своей, и в тусклом свете блеснуло обручальное кольцо.

– Ладно, – сказал он, не сводя взгляда с Саймона. – На сегодня уроки отменяются, но ты должен будешь отвести Нолана домой.

Саймон застонал.

– Он со мной не пойдёт. Ты же знаешь.

– Зия вас проводит, – сказал Малкольм, успешно игнорируя недовольный взгляд жены. – Если Нолан будет выступать, скажи, что такими темпами мне придётся вызвать в школу вашу маму.

– Ты что, решил от меня отделаться? – поинтересовалась Зия, поудобнее перехватывая арбалет. – Потому что, к твоему сведению, я прекрасно могу о себе позаботиться…

– Я знаю, – сказал Малкольм, целуя её в щёку и скользя пальцами по животу. – Я беспокоюсь не о тебе. Да и за мальчиками нужно присмотреть, чтобы они не переубивали друг друга, а тебя они слушаются охотнее, чем меня.

Она нахмурилась, явно ему не поверив, но отступила и отдала арбалет.

– Ладно, пойдём заберём твоего придурошного братца, – сказала она Саймону. – Всё равно у меня от сигнализации голова болит.

Она направилась в сторону кабинетов, и Саймон последовал было за ней, но ощутил на шкуре руку Малкольма и остановился.

– Пригляди за ней, хорошо? – попросил он, когда Зия отошла подальше. – Она обязательно захочет вернуться и помочь с поисками. Уговори её переждать в Небесной башне хотя бы до вечера, придумай что-нибудь, ладно?

Саймон приподнял бровь.

– Я постараюсь, – с сомнением сказал он. – Но ничего не обещаю.

Оставив Малкольма ругаться себе под нос, Саймон потянулся за тётей, так и не превратившись в человека. Они забрали Нолана, который слегка оживился, узнав, что экзамен по истории анимоксов перенесут, и пошли обратно к выходу. Где-то на середине пути сигнализация перестала выть, но Саймон не терял бдительности и ни на шаг не отходил от Зии и Нолана. Он вздрагивал от каждого движения, от каждого шороха, раздающегося в пустых коридорах, готовый броситься на их защиту, но натыкался лишь на патрулирующих волков. Если нарушитель и остался в ПРИЮТе, он предпочёл затаиться.

Обернулся человеком он, только когда они пересекли мост, пролегающий через ров. Дальше прошли по узкой лестнице, на которую Нолан взошёл сам, категорически отказавшись от помощи. Она вела в Арсенал, старое здание на краю Центрального парка, скрывающее вход в школу от остального мира. Вскоре они вышли в духоту весеннего дня, и Саймон огляделся, проверяя, не следит ли за ними кто-нибудь.

Но Нью-Йорк оставался Нью-Йорком, и на всём пути через Пятую авеню никто не обратил на них никакого внимания. Скорее всего, на улице их бы не тронули. Анимоксам запрещалось пользоваться силами там, где их могли увидеть простые люди, и даже Орион бы поостерёгся нарушать этот закон.

– Можешь идти сразу в спальню, Нолан, – сказала Зия, когда они подошли к Небесной башне – сорокаэтажному небоскрёбу со стеклянным куполом на самом верху.

Нолан застонал.

– Но я не хочу спать.

– Не волнует, – сказала она, проходя мимо троицы голубей, сидящих на газетном киоске. Саймон по привычке покосился на них, но они просто тыкали друг друга клювами, как препирающиеся братья. Вряд ли среди них были шпионы.

Отвернувшись от них, он потянулся за тётей и братом, но на пути внезапно возникла девочка с красным рюкзаком размером почти что с неё саму, и он врезался в неё на полном ходу. Попытался удержаться на ногах, – но они оба всё равно повалились на землю, и молния на её рюкзаке лопнула, а его содержимое мигом оказалось на грязном тротуаре.

– Ау, – пробормотала она, присаживаясь и оглядывая валяющиеся вещи из-под тёмных волос, упавших на лицо. – Прости, я тебя не заметила. Не ударился?

– Нет, – ответил Саймон, поднимаясь и отряхивая школьную форму. Девочка говорила со странным акцентом – скорее всего, европейским, но сложно было сказать, из какой именно она страны. – Ты сама как?

– Выживу, – ответила она, собирая вещи. Саймон, наклонившись, подобрал шарф и сменную одежду и протянул ей. – Спасибо, – добавила она, и, когда их взгляды пересеклись, Саймон заметил, что глаза у неё заплаканные.

– Не за что, – сказал он, протягивая руку. Она взялась за неё, и он помог ей подняться. – Всё точно в порядке?

– Спасибо большое, но всё хорошо, правда, – сказала она, снова забрасывая рюкзак на плечо. – Благодарю за помощь.

Она пошла дальше, а Саймон обернулся к Зие и Нолану, которые ждали его у вращающихся дверей небоскрёба. Но, уже двинувшись к ним, он глубоко втянул носом воздух – и ощутил знакомый сладковатый запах.

Тот самый, что он учуял в ПРИЮТе.

– Эй, подожди! – крикнул он, оборачиваясь, но девочка уже успела раствориться в толпе. Проскочив мимо полного мужчины, Саймон пробежал по тротуару, уворачиваясь от мамочек с колясками, собачников и клерков, вышедших пообедать. Он высматривал красный рюкзак – девочка не могла уйти далеко, и он не собирался упустить её второй раз.

Наконец он добежал до угла и остановился, ощущая, как колотится сердце и стекает по лицу пот. Вытянув шею, он оглядел раскинувшуюся перед ним улицу, пытаясь заглянуть за стоящую на переходе группу туристов. Спрятаться было негде. Не могла же она испариться?

Но девочки нигде не было. И когда на светофоре загорелся зелёный и люди вокруг поспешили в сторону Центрального парка, Саймон привалился к столбу и мысленно выругался.

Она смогла улизнуть.

4. Мартышкин труд

– Нужно её найти, – произнёс Саймон, расхаживая по атриуму пентхауса Небесной башни. Листья дерева, растущего в самом центре, шелестели на лёгком ветру; его прохлада спасала от палящих лучей полуденного солнца, проникающих сквозь стеклянный купол, но Саймона сейчас интересовало не это. – Она явно где-то неподалёку, а в воздухе у меня будет преимущество…

– Может, у них просто шампунь одинаковый, – сказал Нолан, валяющийся на диване. – Ты по всему Верхнему Ист-Сайду за ней гоняться собрался, параноик?

– Я не параноик, – огрызнулся Саймон. – Это ты ведёшь себя так, будто ничего не…

– Малкольм со стаей сами о ней позаботятся, – сказала Зия, опускаясь в кресло. – Расслабься, Саймон, пусть они разбираются.

– Но она сама на меня наткнулась, – сказал Саймон, с каждой секундой раздражаясь всё сильнее. – Вы серьёзно считаете, что она совершенно случайно пахла так же, как нарушитель? Что-то я сомневаюсь.

– Даже если ты прав, что с того? – спросила тётя, пожимая плечами. – Помнится мне, пару лет назад кое-какой мальчик тоже пытался пробраться в школу. Если она действительно тут замешана – а это под большим вопросом, – не факт, что у неё есть какой-то злой умысел.

Саймон стиснул руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Он понимал, что не переубедит их. Какая разница, чего та девочка хотела и кем была, – её нужно было найти, пока она не добралась до его родных и друзей.

– Пойду к экзамену готовиться, – сказал он и направился к винтовой лестнице, но остановился на первых ступеньках, вспомнив обещание, данное дяде. – А ты что будешь делать, Зия? Вернёшься в школу?

– Да ты что, у Малкольма же инфаркт случится, – закатив глаза, ответила она и погладила выступающий живот. – Я лучше посплю, всё равно спина разболелась. Но давай сделаем вид, что я рвалась назад, а ты уговорил меня остаться. По рукам?

– По рукам, – ответил Саймон, выдавив из себя слабую улыбку, и спустился на нижний этаж пентхауса. Там было темнее, чем наверху, и очень душно, зато не было людей.

Разумеется, в комнату он не пошёл. Миновав закрытую дверь спальни, он остановился у окна в конце коридора. Обычно в небоскрёбах, особенно на верхних этажах, окна не открывались, но Небесная башня строилась специально для анимоксов из Царства Птиц – то есть изнутри их можно было отпереть.

Но только он потянулся к защёлке, как за спиной кашлянули.

– Ты же шёл готовиться к экзамену?

Саймон виновато обернулся. Лео, его дедушка по отцовской линии, стоял у двери в библиотеку, в одной руке держа книгу, а в другой – чашку чая.

– Я… я пойду, – сказал он. – Только сначала найду ту девочку.

– Ну, значит, не соврал, – добродушно усмехнулся Лео, поманил Саймона за собой, и тот поплёлся следом, несчастный, словно побитый пёс.

Библиотека осталась одним из немногих нетронутых помещений – в остальных мама сделала ремонт, когда они переехали в башню. Из-за облицованного тёмным деревом потолка и книжных шкафов, тянущихся вдоль стен, она казалась даже меньше, чем была на самом деле. Огонь в камине не горел – было и так достаточно жарко, – но Лео всё равно опустился в потёртое кресло напротив и отставил чашку в сторону.

– Её нужно найти, – в очередной раз повторил Саймон. Лео кивнул на соседнее кресло, и Саймон присел на самый его край. – Вдруг она действительно проникла в школу? Вдруг она на стороне Ориона, или… или потеряла кого-то в последней битве и пришла отомстить?

– Тогда рано или поздно она снова объявится, и мы узнаем, что же она замышляет, – сказал Лео, открывая книгу на странице, заложенной салфеткой. – Пока нам остаётся только ждать. По запаху её уже не найти, а если у неё есть хоть какие-то мозги, то она запрыгнула в первый попавшийся автобус и давно уже скрылась.

Саймон понимал, что он прав, но внутри всё равно горело желание хотя бы попробовать её поискать.

– Не хочу очередной войны, – пробормотал он.

– Никто не хочет, – ответил Лео. – И нет никаких оснований полагать, что один-единственный инцидент к ней приведёт. Мы ведь не знаем всех обстоятельств. Я прекрасно понимаю, почему ты этого боишься, учитывая то, через что ты прошёл…

– Я не боюсь, – сказал он. – Она проникла в ПРИЮТ. Мне нужно выяснить, почему.

– Это Малкольму нужно выяснить, почему, – заметил Лео. – Ему и всей стае. А тебе нужно готовиться к экзаменам, а то тебя на второй год оставят. – Он вздохнул. – Всё закончилось, Саймон. Ты больше не отвечаешь за судьбу всех анимоксов. Тебе нужно расслабиться. Лучше беспокойся о мелочах, которые волнуют твоих ровесников. А серьёзными проблемами займёмся мы. Договорились?

– Но…

Лео вскинул руку.

– Я очень тебя люблю, но иногда ты сам себе портишь жизнь. Вот сейчас, например. – Закрыв книгу, он вновь глянул на него. – Отчаянные поиски проблем никак, случаем, не связаны с грядущей годовщиной?

Саймон открыл было рот, но не нашёл подходящих слов. На дворе стоял май – со дня битвы на острове Звериного короля прошёл почти год. Почти год, как погибли Феликс, Род и все остальные. Почти год, как Лео, отец его отца и наследник Звериного короля, потерял свои силы в сражении с Орионом.

И почти год, как Саймон спрыгнул с крыши крепости, лишённый способностей и готовый умереть, лишь бы раз и навсегда уничтожить Хищника.

Но он не умер. Ему повезло – он выжил, но что-то внутри изменилось, что-то важное, хотя он так и не понял, что. Он никому не говорил, что спрыгнул с башни. Просто не знал, как сообщить, что сам едва не стал одним лишь воспоминанием. Но эти мысли преследовали его, как и воспоминания о той ночи. И когда он думал о ней, то раз за разом приходил к тому, что ни за что бы не отступил.

– Можем поговорить об этом, если хочешь, – мягко сказал Лео. – Когда угодно. Хоть сегодня, хоть завтра, хоть через год, не важно. Только позови.

– Не хочу, – тихо ответил Саймон. – Война закончилась. Какая разница, что было в прошлом.

– Большая, – сказал Лео. – Эта война – важная часть твоей жизни, но это не значит, что нужно ориентироваться исключительно на неё. Тебя ещё столько всего ждёт, и война – всего лишь глава в твоей истории. Что будет дальше, решать тебе одному. – Он похлопал Саймона по плечу. – Давай так: сдавай экзамены, а потом, если с этой девочкой действительно что-то нечисто, я замолвлю за тебя словечко перед Изабель и Малкольмом, попрошу разрешить тебе ей помочь. Хорошо?

Саймон кивнул, не зная, что тут ещё сказать.

– Тогда пойду к себе, буду заниматься, – пробормотал он.

– Можешь остаться здесь, места хватит, – тепло отозвался Лео, но они оба знали, что скрывалось за этими словами. Из-под его надзора Саймон не мог сбежать. По крайней мере, для этого бы пришлось потрудиться.

Вздохнув, он засунул руки в карманы и не стал спорить – просто сходил в комнату и забрал учебники, по пути всего раз глянув в сторону окна. Если бы он хотел, он бы ушёл – и никто бы не смог его остановить. Даже Лео. Но за последний год на Саймона и так свалилось немало проблем – и в кои-то веки он решил, что с ними разберутся без него.