Попаданка, которая гуляет сама по себе

– Что ты? Я не расстраиваюсь. Я благодарна! – Прижала тетрадь к груди: – Ты позволишь мне его себе оставить?

– М-м-м, – растерялась Татьяна, опускаясь на кровать и внимательно наблюдая за выражением лица орчанки. – Забирай, конечно!

– А что, моя причёска именно так и выглядит? – девушка поднесла рисунок к глазам.

– Ты о дреддах, что ли? – Увидев недопонимание на её лице, быстро пояснила: – О мелких косичках, которые у тебя заплетены по всей голове и собраны в хвост, они у нас так называются.

– Кошеты, – тихо произнесла Дранкива, поднимая глаза и счастливо глядя на Таню, – у нас это называется кошетами. – Долго молчала, сомневаясь, спросить или нет, но потом всё же поинтересовалась: – А ты так и других сможешь… ну, передать образ? – Таня кивнула. – Это хорошо, – в её глазах зажглась надежда.

– Я нарисую для тебя любого, кого покажешь, – пообещала Татьяна.

И тут произошло невероятное: Дранкива от смущения вдруг покраснела, если, конечно, так можно назвать насыщенный серо-зелёный цвет на её щеках.

– Спасибо! – признательно кивнула орчанка, осторожно вырывая листок со своим портретом из тетради. Достала из сумки толстый фолиант и бережно вложила в него рисунок, но возвращать обратно не стала, а крепко прижала к груди. Потом спросила: – Ты у ректора уже была?

– Нет. За мной никто не приходил. – Татьяна надела сумку через плечо, в точности как орчанка. – А я ждала всё утро. Ты ведь меня предупредила.

– Да не может быть! – У Дранкивы глаза сделались огромными. – Патруль обязан был сообщить о ночном происшествии! – Улыбнулась своим мыслям: – Вот это я понимаю – впечатлились зрелищем! – Таня почувствовала, как при этих словах у неё загорелось лицо. – Хотя нет, всё равно невозможно! Наверняка сообщили, а ректор занят, потому и не вызвал тебя. Но ты не думай, тебе всё равно ещё предстоит разговор о твоих ночных похождениях. Такое никому с рук не сходило. Никогда!

– Почему? Что я такого сделала? – Таня надула губы. – Я не хочу к ректору!

– Ты бродила в ночи, а это время шахкхаров. Во тьме им не нужно отражение, чтобы увидеть тебя, им достаточно шёпота, чтобы отравить твою душу.

– Та-а-ак, – протянула Таня. – Ну и кто это такие, эти ваши шахкхары? Ты уже второй раз их упоминаешь. Почему нужно бояться, что они меня увидят?

– Не только тебя, – орчанка грустно улыбнулась. – Они могут любого из нас увидеть. И слабый духом падёт. Но об этом потом, всё потом. Сейчас нам нужно идти в столовую и позавтракать, потому что от обеда мы откажемся. – Схватила за руку Таню и потащила за собой на выход из комнаты. – Никто не станет есть перед физподготовкой.

– Подожди! – Таня упрямо потянула свою руку из ладони Дранкивы. – Я прошу тебя, ответь всего на два вопроса: кто такие шахкхары и как это связано с тем, что в академии отсутствуют зеркала и другие отражающие поверхности? У вас даже стёкла в кабинетах странные.

– На наш язык шахкхар переводится как мятежный дух, но это скорее похоже на безумие. Бестелесная сущность, ищущая, неугомонная, вечно блуждающая и томящаяся в ожидании тела, в котором ей позволено существовать всего восемнадцать лет.

Татьяна замерла. Что-то из того, что она только что услышала, всколыхнуло всё нутро, заставляя сердце сумасшедше забиться. Какая-то мысль крутилась в голове и не давала покоя. Она будто прикоснулась к чему-то важному, но вот только к чему? Этого она не могла понять.

– Говоришь, их жизненный цикл в чужом теле восемнадцать лет, – очень тихо то ли повторила, то ли спросила Татьяна. Дранкива кивнула. – А что случается с телом, когда мятежный дух оставляет его?

– Тело без души – это всего лишь пустой сосуд, оно просто погибает. А шахкхар идёт дальше и ищет для себя новую оболочку. Но много веков назад все расы объединились и вытеснили их за грань реальности, запечатав там навсегда. Вот только они всё равно нашли способ пробираться в наш мир… через отражения. Поэтому ты не найдёшь зеркал в этом мире: они под великим запретом. Более того, запрещено смотреть на себя даже в отражении на поверхности воды, и все предметы сделаны специально такими, чтобы ничего не отражать. – Строго посмотрела на девушку: – Нам и правда нужно уже идти. Давай пока остальное отложим на потом.

Орчанка быстрым шагом направилась на выход, Таня бросилась следом:

– Дранкива, ещё один вопрос: как я выгляжу? – Таня едва поспевала за ней.– Опиши меня, пожалуйста.

– Ну-у-у, – Дранкива скосила глаза и с любопытством посмотрела на девушку. – У тебя есть глаза, нос, рот и уши. В общем, нормально ты выглядишь.

Таня остановилась и в недоумении взирала не удаляющуюся орчанку.

– Хотя бы скажи, какого цвета у меня глаза! – Перекинула косу на грудь и потрясла ею.– Цвет волос-то я знаю, они чуть ярче, чем шерсть на ногах. Я рыжая, а была ведь раньше платиновой блондинкой с глазами цвета неба.

Дранкива остановилась и изучающе посмотрела на Таню, её чёрные глаза чуть сузились, словно она пыталась примерить к ней только что описанный образ.

– У тебя глаза такого же цвета, как твои волосы, – небрежно бросила орчанка, её совсем не тронуло отчаяние, написанное на лице девушки.

– Что, рыжие, что ли? – Таня понимала, что бесполезно требовать более подробного описания или каких-то уточнений, но ничего не могла с собой поделать. – Прям совсем такие? – снова потрясла косой перед её лицом.

– Не совсем. – Взгляд орчанки изучающе прошёлся по лицу девушки. – Они у тебя коричневые с золотыми искорками возле зрачка, как тёмное золото, из которого в нашем племени всегда делали украшения. – Она усмехнулась: – Довольна? – Татьяна кивнула. – Тогда пошли уже, а?

Приноровившись к широкому шагу орчанки, она побежала рядом.

– Больше никаких вопросов, – потребовала Дранкива, выворачивая из-за угла и резко останавливаясь. У входа в столовую стояли её соплеменницы. – Я же сказала, чтобы не ждали меня. – Быстро нырнула обратно, придерживая Таню за локоть и не давая ей заглянуть за угол. – В общем, запоминай: в столовой ты всегда сидишь одна, если смотреть от входа – в правом углу. Ты сразу поймёшь: там огромное окно, и это единственный стол небольшого размера.

– Дранкива… – Таня попыталась остановить девушку и спросить, может уже стоит начать ломать стереотипы.

– Подожди! – прервала её орчанка. – Это ещё не всё. Помни всегда о выражении лица. Ты сейчас выглядишь испуганной, а это вызовет много ненужных вопросов. Тебя многие не любят, и, поверь мне, обязательно попытаются выяснить причину твоего страха. Лучше пока вести себя так, как все привыкли.

– Но я не знаю, как это – вести себя как обычно, – ей страшно было идти в столовую. – А может, я лучше не пойду? – с надеждой в голосе спросила Таня. – Ты для меня какое-нибудь яблоко возьми, да и хватит.

– Нет, – категорично заявила орчанка, выходя к своим подругам. – Сразу не иди за мной. Подожди немного.

Таня послушно осталась на месте, выдержала какое-то время, набрала в лёгкие воздуха, шумно выдохнула и смело вышла из-за угла.

– Та-а-ания! – раздался грозный окрик сзади. Татьяна обернулась. Из соседнего коридора вышел тот самый орк, который вчера грозился прибить её. И на этот раз он был не один. – Стой там, где стоишь.

– Ага, щаз. – Таня развернулась и быстрым шагом направилась за Дранкивой. Она едва сдерживалась, чтобы не помчаться со всех ног. – Разбежалась!

Нырнула в открытую дверь и застыла на входе.

«Столовая… как много в этом звуке…»

– Тьфу, блин. Ненавижу общепит!

Ей показалось или действительно стало очень тихо? За спиной остановился орк. Она слышала его дыхание, но всё не решалась пройти внутрь.

– Радуйся, гадина, что я не могу тебя придушить прям сейчас! – в сердцах произнёс орк, наклоняясь к самому уху Тани. – После того, что ты здесь устроила, в столовой теперь помимо дежурных ещё и преподаватели… бдят.

«А что, я и радуюсь!» – Она шумно сглотнула, представив масштаб побоища. Не стала отвечать и даже не удостоила орка взглядом, а пошла на раздачу. За время, что стояла на пороге, хорошо успела рассмотреть всё помещение и обнаружить свой стол… вот только сегодня он не пустовал.

Таня схватила поднос и подошла к горячим блюдам. Перед ней услужливо сняли крышку с кастрюли. Серая булькающая масса, очень похожая на переваренную овсяную кашу, выглядела неаппетитно. Таня, тяжело вздохнув, покачала головой и прошла дальше, где на двухъярусных полочках стояли тарелки с запеканками, по крайней мере, они так выглядели. Протянула руку, чтобы взять…

– Полить сиропом? – поинтересовалась миловидная девушка, подлетая к ней с другой стороны раздаточного стола и забирая тарелку из рук. Таня кивнула. – Ваши любимые булочки. С орехами уже не осталось. Это последние. – Протянула тарелку с ароматной выпечкой. – Приятного аппетита!

Тане очень хотелось благодарно улыбнуться, но она прошла с каменным лицом к напиткам, взяла пару стаканов чего-то, по виду напоминающего компот. И помня о строгом наказе орчанки, грозно сдвинув брови, двинулась к своему столу. Она неспешно шла через зал, ощущая на себе взгляды со всех сторон, но стоило ей самой на кого-нибудь посмотреть, глаза тут же отводились в сторону.

«Ну и ладно! Подумаешь! Я никого из них не знаю». Но на душе было погано. Нет, ей не хотелось любви и всеобщего обожания, она мечтала об одном: стать незаметной.

Пока шла, успела внимательно рассмотреть юношу, сидящего за столом. Пепельного цвета волосы, обстриженные по плечи, стояли колтуном на макушке и смотрелись неопрятно, словно их не мыли уже несколько недель. Неестественно белая кожа наводила на мысль, что перед ней не совсем человек, но вот яркое солнце, играющее в спутанных прядях, опровергало предположение, что перед ней вампир. Низко склонив голову над тарелкой, незнакомец ел быстро и жадно.

– Пи-ре-вет! – поздоровалась Таня, останавливаясь возле стола. Юноша вздрогнул, отшатнувшись, и чуть не свалился со стула. – Не против, если я присоединюсь? – Она сделала вид, что не заметила его испуга, сняла с подноса свои тарелки и с интересом обвела взглядом соседние столы. В столовой стояла потрясающая тишина. Таня недоумённо пожала плечами и уселась на стул напротив юноши.

– Прости! – тихо произнёс тот. – Я обычно жду, пока ты поешь, и только после этого иду сам. Но тебя не было в столовой уже два дня, и я решил, что снова успею позавтракать до того, как ты явишься. – Начал подниматься из-за стола: – Я сейчас уйду.

– Ты серьёзно? – поинтересовалась Таня, отламывая кусочек запеканки. – Оттого, что тебе так неприятно сидеть со мной за одним столом, ты даже не будешь доедать свой завтрак?

– Почему это сразу мне неприятно? – Юноша был настолько ошеломлён, что рухнул обратно на стул. – Обычно это со мной избегают сидеть рядом.

– А что с тобой-то не так? – Татьяна затолкала кусочек запеканки в рот и зажмурилась от удовольствия, такой вкусной она оказалась. – Ты тоже местная звезда?

– Нет. – Незнакомец поджал губы и долго не отвечал, а потом прошипел: – Что ты, мне с тобой не равняться. Тебя лишь ненавидят, а меня презирают.

Татьяна перестала жевать, подняла глаза и встретилась с тёмным взглядом незнакомца.

– Почему тебя презирают? – спросила она, не замечая недовольно поджатых губ собеседника. – За что?

– Ты что, издеваешься? – юноша подался вперёд, опираясь ладонями о стол.

– Нет. Я забыла, почему тебя презирают, а может, и вовсе не помнила. – Демонстративно положила в рот кусочек запеканки и тщательно разжевала. – Кстати, очень вкусно. Рекомендую! – Перевела взгляд за тарелку незнакомца и чуть не подавилась. Там лежал огромный ломоть мяса. Он был едва обжарен, и из него сочилась кровь. Передёрнула плечами, глядя на стакан, наполненный чем-то красным, с виду мало напоминающим томатный сок. – Значит, всё же вампир.

– Нет. – Сосед по столу усмехнулся. – Не вампир, а дрампир. – Он видел, каким взглядом девушка одарила его стакан с напитком. Взял в руки и отхлебнул. Приоткрыл губы, растягивая в улыбке, и кончиком языка прошёлся по зубам от одного клыка к другому.

– Фу-у-у, какая гадость! – Таня непроизвольно сморщила нос, делая брезгливую гримасу и высовывая язык, будто выталкивая что-то изо рта.

Глядя на столь откровенную мимику собеседницы, незнакомец подавился и закашлялся. Таня подскочила со стула и от души принялась стучать его по спине.

– Если честно, мне всё равно непонятно, чем местному обществу не угодили дрампиры? Или это только к одному тебе относится? – Заглянула юноше в лицо. Тот сидел, словно аршин проглотил, и казалось, не дышал. – Ой, ты вообще как?

– Норм, – прошипел незнакомец, хватая Таню за руку. – Я тебя попрошу: хватит меня избивать. И сядь уже на своё место.

– Хорошо, – Таня прошла к стулу и опустилась на него. – Но ты, пожалуйста, больше так не делай.

– Нет, – коротко бросил дрампир.

– Что нет? – нерешительно поинтересовалась Таня, подозрительно косясь на стакан в его руке, а юноша снисходительно улыбнулся.

– Так относятся не только ко мне одному. Полукровки – самые презираемые существа в этом мире. А вот там, откуда я приехал, дрампиров недолюбливают вампиры, а люди избегают. А для здешнего общества, как ты выразилась, я всего лишь полукровка. – Снова наклонился вперёд и с чувством прошептал: – Но я это вполне переживу.

Таня смело заглянула в тёмные глаза дрампира. «А ведь молодец!»

– Значит, и я переживу! Должна пережить, – твёрдо произнесла Таня и уверенно протянула руку юноше: – Меня Таня зовут, точнее, Тания.

Дрампир какое-то время в ужасе взирал на протянутую руку. Встрепенулся. Посмотрел налево, посмотрел направо, перевёл взгляд на девушку и с сомнением в голосе спросил:

– Ты, вообще, понимаешь, что сейчас делаешь?

Татьяна хитро повела бровью, тряхнув ещё раз рукой над столом.

– Ну, смотри, – едва заметная улыбка тронула лицо юноши. Он неуверенно пожал протянутую руку: – Меня зовут Дарел-Изгой.

Глава 5. Знакомимся с преподавателем по естествознанию

– Дранкива, ну прекрати! – Таня едва поспевала за разгневанной орчанкой. – Мы должны быть выше всяких предрассудков. – Она передёрнула плечами, вспомнив, как новый знакомый размазывал языком кровь по зубам. – И если что, он вполне нормальный парень. – Забежала чуть вперёд и заискивающе заглянула в глаза девушки. – Его, кстати, Дарел зовут, – сообщила, специально упуская слово изгой.

Дранкива так резко остановилась, что Таня проскочила мимо неё, пробежав на пару шагов вперёд. Удивлённо посмотрела на неё.

– Я знаю, как зовут этого… полукровку, – Дранкива произнесла последнее слово так, будто выплюнула что-то мерзкое изо рта, упёрла руки в бока. – А ты знаешь, что такие существа, как он, рождаются от союза между чистокровным вампиром и человеком? – Повысила голос: – Человеком, Тания, самым подлым существом в этом мире. Именно люди испокон веков сталкивали лбами правителей и вождей того или иного народа, при этом всегда умудрялись оставаться чистенькими и незапятнанными. – У Тани отвисла челюсть. – Что, удивлена? А разве ты видела в Академии хоть одного человека?

Таня неуверенно покачала головой. Но первым порывом было сказать, что она как раз и есть тот самый человек, впрочем, видя неподдельный гнев на лице орчанки, передумала. Да и вряд ли бы это соответствовало правде, если учитывать то лохматое тело, что ей досталось в этом мире.

– То-то и оно, – удовлетворённо усмехнулась орчанка, неправильно истолковав замешательство на лице Тани. – Пусть даже не вздумает подходить к тебе, когда я рядом, снесу башку к шахкхарам собачьим и даже задумываться не буду. Мало того что его соседство приходится терпеть в классе, так он мне ещё лыбиться будет, гад! И ещё ручкой так…

– Ты говорила, что смертоубийство в этих стенах наказуемо и смерть покажется благом. – Таня улыбнулась: – Давайте жить дружно!

– Давай, но пусть всё же держится от меня подальше. – Дранкива недовольно поджала губы. – И пошли уже.

– Пошли. – Ей снова пришлось бежать, чтобы не отставать от орчанки. – Первым ведь у нас естествознание? А какая была у вас последняя тема? А как зовут преподавателя? А как звали вчерашнего… ну, косматого такого, в кабинете по управлению стихиями? А что, предмет и правда так называется?

– Слушай, остановись, – взмолилась Дранкива.

– Но мне нужно это знать! – Таня развела руками, останавливаясь в прямом смысле. – Ты представляешь, если меня сейчас спросят, а получится, как вчера?

– А ты не произноси непонятных заклинаний из своего мира.

– Что ты? Это было не заклинание, я просто повторила слова за фокусником.

– Ну вот, за фокусником же, – хмыкнула орчанка и предположила: – Значит, какая-то магия в этих словах всё же таилась.

– Возможно, вот только в нашем мире они произносились лишь для большего эффекта.

– Ну, я тебе скажу, в нашем мире это тоже вполне эффектно получилось, – хмыкнула Дранкива, и Татьяна опустила голову: ей было неприятно вспоминать о вчерашнем инциденте. – Ну да ладно. Что ты там спрашивала? – Орчанка в задумчивости сдвинула брови: – Последняя тема была «Роль гипотезы в естествознании».

– Боже! И здесь то же самое! – Таня удивлённо посмотрела на орчанку. – Даже названия тем совпадают.

– Это общий курс, как и трансфигурация, магическая теория, общая история. – И по мере перечисления орчанкой дисциплин у Татьяны всё больше падало настроение. – Мы прослушаем определённое количество часов по этим темам, а дальше каждый будет изучать то, что ему ближе. У тебя пока лучше всего получалось управлять стихией огня. Хотя и в других предметах тебе тоже получилось отличиться. – Бросила сочувственный взгляд на поникшую девушку: – А знаешь, что самое интересное? – Таня удручённо покачала головой. – Все эти предметы ты не смогла сдать.

– А кто ведёт естествознание?

– Тенонель Саномат, – выпалила Дранкива и почему-то подозрительно осмотрелась.

– Эльф, что ли?

Орчанка кивнула.

– Послушай, а у него случайно не зелёные глаза?

– У всех эльфов зелёные глаза, – процедила Дранкива, словно осуждая этот факт.

– Не-е-ет, – протянула Татьяна, – этот глаз был особенный, прям нереально зелёный. И голос у владельца был завораживающим, хотелось улыбнуться, сделать что-нибудь хорошее: дерево, там, посадить, птичек голодных накормить.

– Всё с тобой понятно! – Дранкива откровенно веселилась. – Ты подвержена магии эльфов.

Татьяна скривила губы.

– Хочу тебя разочаровать: у них у всех такой голос. – Дранкива остановилась. – И мы уже пришли. – Схватила девушку за руку и зашептала: – Послушай, ни в коем случае не спорь с ним!

– Хорошо, – только и смогла выдавить из себя Таня, заходя в аудиторию, в которой стоял полумрак.

– Твоё место, как всегда, за самым последним столом, – вслед ей сказала Дранкива, направляясь к своим соплеменникам.

– Тания Чауррь, – приятный, обволакивающий, глубокий мужской голос поплыл по помещению, заставляя радостно затрепетать сердце Тани. Она, как завороженная, остановилась на месте и очень медленно повернулась к преподавателю. – К доске!

Стройный грациозный эльф, скрестив руки, стоял возле окна, облокотившись на раму. Его длинные распущенные волосы тёмно-пепельного оттенка охватывал необычного плетения серебристый обруч. Вытянутые уши, утончённые черты лица, миндалевидные, нереально зелёные глаза, полные ледяного равнодушия, и тонкие губы… искривлённые в надменной усмешке.

От такой невиданной доселе красоты у Тани, кажется, даже рот открылся. Она забыла, как дышать, беззастенчиво рассматривая преподавателя по естествознанию.

Мужчина, всё это время внимательно наблюдавший за ней, насмешливо повёл заломленной бровью и тихо поинтересовался: – Мне повторить? – Отошёл от окна к кафедре и жестом пригласил девушку спуститься к нему.

– Что? – Таня едва смогла оторвать взгляд от его лица, проследила за его рукой и тут же, не задумываясь, выпалила: – Я не готова. У нас вчера в общаге вырубили свет, и я не успела прочитать тему. – В ужасе округлила глаза: «Ой, не то!» – У меня болит голова после вчерашнего происшествия на уроке по управлению стихиями.

– Подойди к столу, – потребовал Тенонель Саномат. – К моему столу, – улыбнулся одной половиной рта, наблюдая, как девушка чуть ли не бегом помчалась на своё место, а потом с обречённым видом поплелась на кафедру. Как только она остановилась возле стола, потребовал: – Посмотри в журнал успеваемости. – Таня с опаской заглянула в раскрытые страницы. – Что ты там видишь? – Она в недоумении посмотрела на преподавателя. – Правильно: пустые страницы. И так больше продолжаться не может! Или ты сдаёшь все свои задолженности, или вылетаешь из академии. Выбор за тобой. Была бы моя воля, я бы тебя и сегодня не допустил к занятиям, но это личное распоряжение всеми нами горячо уважаемого ректора – Раблус Ен.

«Меня не будут спрашивать», – боясь выдать радость на своём лице, Таня быстро опустила голову.

– Садись, – скомандовал преподаватель. – На своё место, – потребовал он, когда увидел, что девушка намеревается усесться на его стул.

Таня поднялась из-за стола, бросила быстрый взгляд на мужчину: тело напряжено, лицо каменное, губы сжаты в тонкую нить. Сердце ёкнуло в груди: «Что это? Он злится! А из-за чего?» Отвернулась и зашагала к своему столу; проходя мимо Дранкивы, поймала её сочувственный взгляд. Почему-то мелькнула мысль: «Видно, им не впервые наблюдать такие сцены между мной… точнее, бывшей Танией и Тенонелем». Сняла с плеча сумку и вытащила тетради, вспоминая, какую из них показала орчанка как тетрадь по естествознанию. «А ведь она мне не показала». Открыла первый попавшийся конспект и вооружилась палочкой-ручкой.

– Зачем тебе тетрадь по трансфигурации? – поинтересовался Дарел, оторвав удивлённый взгляд от её конспекта. Всё это время он незаметно наблюдал за ней. – Лучше заглянула бы в учебник по естествознанию.

– Разговорчики на задних партах! – голос Тенонеля поплыл по аудитории, заставляя вздрогнуть всех учеников.

Таня быстро закрыла одну тетрадь, открыла другую и, внимательно наблюдая за выражением лица дрампира, неуверенно протянула руку к одному из учебников. Его брови изумленно взметнулись вверх и спрятались под длинной чёлкой. «Ага, значит, другой». Подтянула к себе другую книгу, игнорируя подозрительный взгляд Дарела и делая вид, что ищет нужную страницу. Она почему-то не могла отделаться от ощущения, что Тенонель следит за ней, и старалась лишний раз не поднимать головы.

А тем временем профессор провёл опрос, тщательно проанализировал ответы и приступил к чтению лекции. Оставшееся время для Тани пролетело незаметно: она рисовала в тетради, которую специально прихватила для этих целей, и внимательно прислушивалась к тому, что рассказывал преподаватель. Она решила не рисковать и больше не писать в конспектах, пока не изучит местную письменность. Закончив рисунок, критически оглядела, что в итоге у неё получилось. Тенонель смотрел на неё со страницы немного надменно и презрительно, и в своём высокомерии мог бы спокойно поспорить с самим оригиналом. Украдкой посмотрела в сторону кафедры. Встретилась взглядом с профессором и снова уткнулась в конспект.

Прозвучал сигнал к окончанию урока. Все засобирались на выход. Дранкива подорвалась с места и бросилась к Тане:

– Давай быстрее!

– А всё, – растерянно ответила Таня, – я уже готова. – Надела сумку на плечо, удивлённо наблюдая за обеспокоенным лицом орчанки. – Что происходит?

Дранкива проигнорировала вопрос, схватила её за руку и настойчиво потащила за собой к выходу, пытаясь затеряться среди остальных учеников. Дарел понимающе хмыкнул, торопясь за девушками и незаметно бросая обеспокоенные взгляды на профессора.

– Тания Чауррь, – Тенонель делал вид, что внимательно изучает журнал. – А вас я прошу задержаться!

Дарел, не оглядываясь, вышел со всеми вместе из аудитории, а Дранкива осталась стоять рядом с Таней.

– Я попросил остаться только Танию, – прозвучало требовательно.

Дранкива заскрежетала клыками, но послушно направилась к выходу. Таня двинулась следом.

– Та-а-ания! – рявкнул преподаватель

Она остановилась возле двери, провожая орчанку взглядом утопающего.

– Да я только дверь закрою. – Вздрогнула, услышав щелчок замка, который закрылся сам.

– Это очень хорошая идея, – Тенонель с силой захлопнул журнал и небрежно бросил его на стол, – закрыть дверь.

Что-то такое неуловимое прозвучало в голосе профессора, заставив Таню вцепиться в ручку и в отчаянии дёрнуть несколько раз. «Точно закрыто!» Обернулась и удивлённо воззрилась на эльфа.

– Ты ведь понимаешь, – Тенонель в насмешке изогнул бровь, – что вполне могла бы избежать всех этих неприятностей. – Положил руку на столешницу и пошёл к девушке, ведя указательным пальцем по краю стола. Остановился в шаге от Тани и отцепил судорожно сжатые девичьи пальцы от дверной ручки. – Если бы пришла, как и обещала.