(Не)простой спасатель

– Интересные у тебя разговоры с этой рыженькой, я надеюсь все в пределах разумного?

– Дядь, не начинай, то что девочек бить нельзя отец мне давно объяснил, а лекцию о половом воспитании мама – врач провела ещё в четырнадцать лет, – нравоучительно поведал племянник.

– Ясно, в таком случае задам вопрос по – другому, тебя не смущает, что девочке восемнадцати нет? Тебе папа – юрист не говорил, что бывает за связь с несовершеннолетними?

– Я же сказал, что все в пределах разумного, имею связи только с совершеннолетними, – нагло ответил Макс.

– Макс, – угрожающе поговорил Леха.

– Лех, не начинай, мне семнадцать, возраст у меня такой, играй гормон называется, хочется, всех у кого бюст больше первого номера, – по-взрослому стал рассуждать Макс, – себя в этом возрасте вспомни.

– А с девочкой этой рыженькой как же?

– А девочку как ты сам сказал пока нельзя.

– А хочется? – прищурив глаза проговорил Леха.

– А вот это мы с тобой обсуждать не будем.

– Ладно, иди на урок, забыли, но имей ввиду, я за тобой наблюдаю, – показал жест пальцы к глазам.

Макс усмехнулся и пошел прочь по коридору, засунув руки в карманы, потом обернулся и бросил:

– Учительская на втором, не заблудись.

Алексей ввалился в учительскую до звонка, там находились почти все учителя среднего и старшего звена. Школа была распределена таким образом, что начальное звено располагалось на первом этаже и там была своя учительская, среднее звено было на втором и старшаки – на третьем. Коллектив в школе был в большинстве своем возрастной, молодых педагогов совсем немного. Среди них молоденькая учительница английского Вероника Сергеевна, стройная красотка в короткой юбке, на которую скорее всего засматриваются все старшеклассники, высокий, худощавый историк в очках, чем-то напомнивший Лёхе отца и биологичка с географичкой скорее всего закадычные подружки, вместе окончившие институт и пришедшие работать в школу. Он бы не удивился если бы узнал, что они и квартиру вместе снимают. Остальные учителя были возраста матери и дяди.

Дядя был тут же и сразу начал его представлять. Коллегами по цеху, то есть такими же учителями физкультуры оказались пятидесятилетняя Тамара Львовна, женщина стройная, с подтянутой фигурой, в молодости успешная гимнастка, ведущая при школе кроме физкультуры секцию художественной гимнастики. Ещё один физрук – Николай Борисович – здоровый мужчина сорока пяти лет, немногословный, хорошо одетый, явно преподающий где-то ещё кроме школы.

Алексея со всеми познакомили, не афишируя родство с директором. Ввели в распорядок школы и выдали расписание.

Оказалось, что сегодня урок у одиннадцатого А класса, того самого, где учится Макс и маленькая рыжая Элина Фролова, как вычитал Алексей в журнале.

Первого урока у него не было, поэтому он осмотрел стандартный спортзал, разместил свои вещи в тренерской, переоделся, осмотрел раздевалки и спортивный инвентарь. Увиденным оказался вполне удовлетворен, раздевалки делились на мужскую и женскую, к каждой примыкало две душевых, все замки на них были целыми.

Спортивный инвентарь был целым, выбор был достаточным: мячи, скакалки, гимнастические палки, гантели, штанга.

Алексей натянул на себя старый спортивный костюм, с покупкой нового заморачиваться не стал. Под олимпийку надел белую борцовку, она стала чуть свободней, значит за время болезни он похудел, надо будет мышцы подкачать.

В ожидании урока время решил не терять и начал лёгкую пробежку по спортзалу, нога побаливала, поэтому долго бегать не стал, перешёл к силовым упражнениям. После тренировки успел принять душ и встречал десятый класс.

На своем первом уроке с десятиклассниками не волновался. Ничего неожиданного не было: девчонки стремились ему понравиться, смотрели заинтересованными взглядами, выяснить его семейное положение, их он в этом резко осекал, давая понять, что романы со школьницами его не интересуют. С парнями разговаривал по-взрослому, стараясь установить дружеские отношения. Урок прошел нормально. Потом было ещё два урока у десятого и девятого классов и последний урок у одиннадцатого А.

Одиннадцатый класс построился на перекличку – стандартную процедуру перед началом урока. Строились по росту. Первым в строю стоял Макс, это и неудивительно, вымахал детинушка ростом не только выше отца, но и выше Алексея на пять сантиметров. Такого захочешь наказать так и не сразу допрыгнешь. Последняя в строю стояла естественно маленькая рыженькая Эля Фролова. Алексей перед перекличкой машинально осматривал всю шеренгу, отмечая наличие спортивной формы, хотел ещё раз приглядеться к мелкой рыжей пигалице, но взгляд его привлекла не она, а девушка, стоящая рядом с ней.

Алексей сам не понял, как так получилось, что, посмотрев на девушку слегка подзавис, отмечая детали ее телосложения.

Ладненькая фигурка, как у статуэтки, развитая грудь третьего размера, плотно обтянутая сине – черным топиком, стройные бедра в черных лосинах, четко прорисованные икры и тонкие лодыжки. Тёмно – синие кроссовки с яркими розовыми шнурками, маленького размера. Тонкие ручки и ладони, сжатые в кулачки. Выпирающие ключицы и тонкая шейка. Насыщенные вишневые губы, причем нижняя чуть полнее верхней, яркие без всякой помады. Интересно, на вкус они такие же как эта ягода. Маленький носик и большие, широко распахнутые глаза зелёного цвета, обрамлённые темными густыми ресницами. Темно-русые волосы, собранные в объёмную шишку, скорее всего в распущенном состоянии они достают до талии, намотать бы их во время секса на руку, оттянув ее голову и вколачиваться между аккуратных стройных бедер…

– Кхм, – раздалось громкое покашливание на весь спортзал, оборвавшее зашедшие в совершенно неожиданное, да что там неожиданное, запретное русло.

Леха внутренне встряхнулся, мысленно дал себе подзатыльника и попытался объяснить свое подвисшее состояние:

– Дамы, а для вас устав школы не писан, – обратился он к Полине и Эле, – вы пункт про спортивную форму не читали или намеренно игнорируете?

Подруга Фроловой, та на которой он так залип, покраснела, сама же Элька как и ожидалось за словом в карман не полезла:

– А нас не предупредили, что нашли учителя физкультуры нового, мы к физкультуре не готовились и форму домой унесли постирать, поэтому пришли в тренировочной одежде.

– Это где же у нас в такой одежде тренируются?

– У Тамары Львовны, на секцию по гимнастике ходим.

– Да, у Фроловой шпагат зачётный, а у Лебедевой растяжечка, – выкрикнул кто-то из парней, остальные заулюлюкали.

Полина покраснела ещё больше, даже уши стали пунцовыми, Элька же вышла из строя готовая поквитаться с обидчиками, но Алексей быстро все прервал:

– Разговорчики, Фролова, – строго обратился к Эльке, – вернитесь в строй. Вот у самых активных молодых людей мы сегодня растяжку и проверим, Лебедева как эксперт принимать будет.

По толпе пронесся недовольный мужской вздох, а Полина вытаращила на него свои большие, широко распахнутые глаза так, что Лёхе показалось его может засосать это зелёное болото.

Глава 4

Урок у одиннадцатого класса проходил сносно. Выполнили разминку, Макс провел гимнастику. Потом, как и обещал Алексей провели сдачу нормативов по растяжке. В конце урока играли в волейбол, разделившись на две команды. В классе было двадцать учеников и в каждой команде получилось по десять человек, это многовато и был риск, что игроки будут путаться у друг друга под ногами, но девчонки старались поменьше касаться мяча, поэтому жались по краям площадки, не мешая играть парням, поэтому толкотни на площадке не было.

Фролова с Лебедевой оказались в разных командах. Полина попала в одну команду с Максом, а Эля играла за противоположную. Все было нормально, до конца урока оставалось десять минут, выигрывала команда Макса. Неожиданно мяч, отскочив от рук, блокирующих полетел точно в Эльку, да с такой прицельной точностью, что она не успела увернуться. Мяч угодил ей в грудь, сбив с ног. Падая, она неудачно ударилась головой о лавочку.

Кожа на лбу над левым глазом от удара разошлась быстро, и из нее брызнула кровь. Алексей мигом подскочил к пострадавшей, присел на корточки, помогая ей принять сидячее положение и рассматривая рану.

Вдруг его кто-то резко оттолкнул, хватая девушку с пола на руки. Алексей даже не удивился тому, что это Макс. Коротко сказал ему:

– Рассечение небольшое, швы накладывать не надо, неси ее в тренерскую, обработаем рану, остальные свободны, в душ и переодеваться.

Максим с Элей на руках отправился в тренерскую, Полина открывала им дверь. Замыкал шествие Алексей.

– На диван ее положи, сотрясения быть не должно, но все равно ее пока лучше лёжа подержать.

Быстро достал аптечку, извлёк из нее вату и перекись, подошёл к дивану:

– Максим, отойди, мне рану обработать надо, – отогнал склонившегося над девушкой Макса, рассматривающего рассечение.

Присел рядом с девушкой на диван, смочил ватку перекисью и стал аккуратно касаться ее лба.

Полина сидела у Эльки в ногах, а Макс стоял за спиной Алексея, пыхтя как паровоз. Элька шипела, когда ватка соприкасалась с раной и Макс на это пыхтел ещё сильнее, сжимая кулаки.

Полина поглаживая подругу по ногам, приговаривая:

– Потерпи, моя хорошая, как же так вышло?

– Вот именно, – вставил три копейки Макс, – ты, если играть не умеешь, хоть бы от мяча уворачиваться научилась.

– С твоим бесценным мнением нам непременно надо было ознакомиться, – язвительно насколько могла произнесла Эля.

– Как этот мяч в тебя вообще мог попасть, ты же такая коротышка, – не унимался Макс.

– Алексей Николаевич, – обратилась Эля к учителю, – а обязательно чтобы он здесь стоял?

– Максим, выйди, – строго сказал Алексей, залепляя рану Эли пластырем.

– С чего это? – нагло поинтересовался Максим.

– Выйди сказал, – грубее ответил Алексей, оборачиваясь к Максиму, – расстилай маты для спарринга, я сейчас с девушками разберусь и пообщаемся.

Максим нахмурился, окинул их всех тяжёлым взглядом, развернулся и вышел, хлопнув дверью.

– Спасибо, вам, Алексей Николаевич, а то бы ещё тяжкие телесные пришлось лечить.

– Я так вижу, эта любовь у вас очень взаимная, – усмехнулся Алексей.

Элька стремительно покраснела и выпалила:

– Что вы выдумываете, какая любовь, да я его терпеть не могу.

– Все, все понял, успокойся, лучше скажи, как до дома добираться будешь?

– Не волнуйтесь, Алексей Николаевич, за мной водитель приедет, мы ее подвезём, – вступила в разговор Полина, подняв на него взгляд.

Леха на секунду затаил дыхание снова утонув в ее зелёных глазах.

– Хорошо, вас проводить до машины?

– Нет, спасибо, мы как-нибудь сами доберёмся, у вас свои дела, вас там Максим ждёт.

Эля поднялась с дивана, и они с Полиной отправились домой прямо в спортивной одежде. Алексей проводил жадным взглядом аппетитную попку Полины, обтянутую черными лосинами.

Девушки вышли, Алексей встряхнулся, прогоняя наваждение и пошел в спортзал беседовать с племянником.

Максим расстелил маты на полу в виде квадрата. Получился импровизированный ринг.

– У тебя же нога болит, тебе спарринги рано, – обратился к дяде.

– Я бы на твоём месте за свое здоровье переживал, это что за на хрен такое было? – строго обратился к Максу.

– Ты сейчас, о чем? – сделал непонимающее лицо Макс.

– О твоём поведении, ты учителя оттолкнул, хорошо, что это я, а если бы кто другой был? – Алексей прошел на маты и встал напротив Макса.

Они начали примериваться к друг другу, ожидая, кто начнет атаку первым.

– Я просто хотел помочь однокласснице, – ответил Макс, ловко уходя от захвата и делая обманный маневр, чтобы провести контратаку.

– А я по-твоему, что там делал? – отражая атаку и пытаясь сделать подсечку сказал Леха.

– А вот это мне и интересно, – резко уходя от подсечки и сделав маневр, повалив Леху на землю и пытаясь сделать захват, проговорил Макс, – ты с самого начала урока на нее пялился.

Макс сделал удушающий, Леха попытался вырваться, но сила у пацана недюжинная, держал так, что зубы заскрипели. Нехило малец в борьбе поднаторел. Леха с ним боролся в основном шутя, думая, что он сопляк ещё, а оказалось он вполне состоятельный боец. Леха понял, что надо сдаваться, а то неровен час придушит его в школьном спортзале собственный племянник, какая-то драматически бесславная смерть получится. Постучал ладошкой по матам, Макс ещё несколько секунд его подержал и отпустил, откатываясь в сторону и усаживаясь на матах.

Алексей тоже присел, пытаясь отдышаться:

– Здоровый чертяка, чем тебя Машуня только кормит?

Максим на смену темы не повелся, кинул на Алексея только хмурый взгляд.

– Ой, да не пялился я на твою рыжую малявку, там и смотреть-то не на что, ее прелести только под микроскопом рассматривать.

Макс на такой с его точки зрения оскорбительный комментарий Элькиной внешности снова подался к Лёхе, но тот предупредительно вскинул вверх ладони:

– Эй, полегче, убьешь дядю, потом век жалеть будешь, – Макс вернулся обратно.

– А чего тогда завис на конце строя? – и осенённый догадкой громко удивился, – ты на Польку что ли слюни пускал?

– А ну полегче с выражениями, со старшим разговариваешь, – осек его Леха.

– Да, ладно, – удивился ещё больше Макс, – походу батя и правду говорит, что ты дурак, это ж надо на Лебедеву запасть.

– Ни на кого я не запал, – поднялся с пола Леха.

– Ну тогда хорошо, волноваться не о чем, а то она дочь Седого, с ним ты явно ничего общего иметь не захочешь, – заметил Максим.

– Откуда такая осведомленность у семнадцатилетнего пацана о криминальных авторитетах города, – сделал непроницаемое лицо Леха.

– Так фамилия обязывает, ты не забыл, кто у меня дед и отец.

– Ясно. Пошли в душ, и я тебя подвезу, – направляясь в сторону раздевалок произнес Алексей, – где так технику прокачал?

– Так я КМС в прошлом году получил ещё, если все хорошо, то после Нового года мастера получу. В области и регионе я первый, ты же на соревнования не ходишь, – с лёгкой обидой произнес Макс.

– Прости, – со стыдом произнес Алексей, – после Нового года приду обязательно, – похлопал его по плечу.

– Отец всегда ходит, и дед звонит перед соревнованиями, – ещё больше пристыжая Леху заметил Макс.

– Да понял я, понял, виноват перед вами, исправлюсь.

На парковке усевшись в машину Алексей не утерпел и задал Максу, не дающий ему покоя вопрос:

– Если она дочь Седого, то почему фамилия другая?

– Так она на мать была записана, как модно говорить внебрачный ребенок. Они и жили до осени вдвоем с матерью, а в октябре пожар случился, Полину вынесли из огня, а мать погибла. Ее после этого Седой к себе и забрал.

– Где, говоришь они с матерью жили? – поинтересовался Леха.

– Так на Вятской, а что?

– Да так, вспоминаю, кто выезжал на этот пожар, – задумчиво ответил Леха, вспоминая ощущения хрупкого девичьего тельца в своих руках.

Глава 5

Шок – это первое чувство, которое Полина испытала, увидев в школе человека, которого видела всего один раз в жизни, но его образ навсегда закрепился в памяти. Тело испытало фантомные ощущения крепких мужских рук в грубых перчатках. Грудь сдавило, и Полина панически испугалась, что не сможет сделать вдох. Ей даже в носу почувствовался запах гари.

Полина знала, как называется это состояние – посттравматический синдром. Сейчас могла начаться паническая атака, этого нельзя допустить, слишком много людей вокруг, надо держаться. Со всей силы сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, боль немного отрезвила. Сосредоточилась на дыхании: вдох – выдох, вдох – выдох.

Элька, Максим и Алексей Ветров что-то говорили, но до неё не доходили слова, она просто улавливала шевеление губ. Стояла столбом, такой памятник самой себе. Силилась что-то сказать, выйти из ступора, но не удавалось. Получалось только дышать.

Разговор закончился и стороны разошлись: Ветров с Максом пошли по коридору, а Элька обратилась к Полине:

– Полина, Полина, – звала Элина подругу, тряся за плечи, – Поля, не пугай меня, что случилось?

Полина как будто вынырнула из-под воды, сделала судорожный вдох и смогла сфокусировать взгляд на лице Эли, постепенно до нее стали доходить звуки, пропал противный запах гари.

– Поля, тебе плохо? В медпункт пойдем, – продолжала трясти ее подруга.

– Нормально, – смогла прохрипеть сиплым голосом Полина.

– Да где нормально? Ты вон бледная вся, как будто приведение увидела.

– Почти, – тихим голосом ответила Полина, но Элька услышала.

– В смысле? – опешила от такого заявления.

– Это тот пожарный.

– Какой пожарный? – тупо переспросила Эля.

– Тот, который меня из огня вынес и сам пострадал.

– Полин, ты перепутала, это наш новый учитель.

– Не знаю, с каких пор он стал учителем, но два месяца назад Ветров Алексей Николаевич был пожарным.

– Вот это встреча, ты его так сразу узнала?

– Ты думаешь, я могу хоть что-то забыть из той страшной ночи?

– Прости, сказала, не подумав, ладно, пойдем на уроки, потом выясним, что это за новый учитель.

Выяснять долго не пришлось, оказалось, что Алексей Николаевич – это новый учитель физкультуры. Физкультура стояла в расписании последним уроком, и все бы ничего, но за время, пока их старый физрук лежал в больнице, они унесли домой спортивную форму: штаны и футболку.

– Что с физрой делать будем? Может не пойдем? – спросила Элька.

– Нет, надо идти, нельзя избегать своих призраков, – спокойно отозвалась Полина.

– Ладно, давай я быстро к Тамаре Львовне сгоняю и гимнастическую форму возьму, тренировки сегодня нет.

Эта, наверное, была не самая лучшая идея, надо было и правда не идти, сходить в медпункт, сказаться больными и просидеть проболтать весь урок где-нибудь в столовой, стоя под пристальным, оценивающим взглядом Ветрова думала Полина. И чего так пялится, спрашивается? Узоров на ней вроде нет. Он так – то пожарный и огонь тушить должен, а не провоцировать, а от его гляделок кожа сейчас точно воспламенится. Может узнал? Почему тогда молчит?

Ветров продолжал ее разглядывать, не отрывая взгляд, кожа Полины под этим взглядом горела, щеки полыхали ярким румянцем. Спасибо Максу, он вывел мужчину из ступора. Оказывается, тот просто был удивлен отсутствием формы. А чего тогда так пялился? Пытался швы на топике разглядеть?

Слава богу ответа от нее не потребовалось, Элька, как всегда бойкая и острая на язык ответила на все вопросы сама.

Пока шел урок Полина приняла решение не напоминать Ветрову об их первой встрече. Он ее не помнит, и она не будет будить лихо.

В конце урока ее ждал огромный сюрприз – подруга умудрилась рассечь кожу на лбу. Оказаться в тесной тренерской рядом с Ветровым стало непростым испытанием. До этого момента она его так близко не видела. Теперь, пока он обрабатывал рану, Поля могла вдохнуть в себя его ментоловый аромат, от Макса тоже приятно пахло, но ее нос выделил почему – то именно ментоловый запах Ветрова. Он поддернул повыше рукава олимпийки и оголил мускулистые руки с синими прожилками вен. Пальцы как для мужчины у него были достаточно длинными и тонкими. Крепкая шея, волевой тяжёлый подбородок. Полина не заметила, как задумалась, очнулась только когда услышала очередную перепалку Максима и Эльки. Которая, впрочем, в большой скандал разрастись не успела, дай бог здоровья Ветрову, который вовремя вмешался.

Макс ушел, хлопнув дверью напоследок, а Полина с Элькой отправились на стоянку возле школы.

Константин ждал как всегда на обычном месте, к его черной машине в школе за два месяца все привыкли.

Девчонки уселись за задние сиденья, и Полина попросила Константина:

– Константин, Элина сегодня на физкультуре поранилась, не могли бы мы отвезти ее домой, здесь недалеко.

Водитель свое согласие продемонстрировал простым кивком головы, адрес не спрашивал, потому как знал его, они несколько раз уже подвозили Элю.

Полина вышла из машины и направилась по расчищенной от снега дорожке в дом. Зима у них была мягкая, европейская, морозов сильных не было, снега выпадало немного.

Открыла дверь, сняла сапоги, переодевшись в домашние тапочки, скинула куртку в объёмном гардеробе, который стоял в прихожей. Олимпийку снимать не стала, только расстегнула. В планах у Полины было переодеться в своей комнате и идти на кухню обедать.

Чтобы подняться на второй этаж, нужно было пройти через гостиную. Переживая в себе события прошедшего дня, вспоминая жгучий взгляд физрука Полина не заметила, что в гостиной много людей, а точнее мужчин. Если бы она не была погружена в свои мысли, то услышала вовремя их разговор и свернула на кухню, чтобы там отсидеться, но ее присутствие заметили и все резко замолчали.

В комнате кроме отца, братьев и начальника охраны находились ещё четыре мужчины как говорят кавказской наружности. Отец сидел в кресле, напротив крупного черноволосого бородатого мужчины, Никита сидел на диване, остальные стояли, разместившись по всему периметру помещения.

Полина встала как вкопанная, не зная, что ей делать, поздороваться или пройти молча, а может и вовсе развернуться, чтобы погулять во дворе пока они тут беседуют, или побыть в кухне.

Под мужскими взглядами стало неуютно, то как сегодня ее рассматривал Ветров приносило совсем другие ощущения. Его взгляд палил огнем, а от взглядов незнакомцев пробрало холодом. Они смотрели, оценивая ее по-мужски, как породистую лошадь.

Первым заговорил мужчина, сидящий напротив дяди, голосом низким, скрипучим, царапнувшим по нервам:

– Какие прекрасные цветы растут в твоем доме, где ты прятал такую прелесть, Седой?

Отец заметно напрягается, но старается говорить спокойным нейтральным тоном:

– Чеченец, зачем нам путать в наши дела ребенка? Мы взрослые люди, способные договориться.

– Так и я тебе предлагаю договориться, укрепить так сказать наше партнерство, – поднял взгляд на Полину и приказал, – подойди сюда.

Полина от такого приказа растерялась, мышцы одеревенели, внутренности сковал страх. Этот незнакомец ей внушал животный ужас, поэтому она замерла как вкопанная. Чеченец повторил свои слова, только гораздо грубее и резче:

– Я сказал подойти.

Полина слегка мотнула головой из стороны в сторону и стала пятиться назад, ища пути отступления, отец и братья молча слушали незнакомца, не возражали ему в попытках ее защитить. Спиной она наткнулось на препятствие, это оказался один из спутников чеченца, грубо схватил ее за предплечье и толкнул вперед. Сделал это с такой силой, что Полина приземлилась у ног чеченца, больно ударившись об пол и стирая колени о ковер. Чеченец грубо схватил ее за подбородок, от него пахло табаком и какими – то пряностями, от его запаха к горлу подступила легкая тошнота.

– Норовистая кобылка, – сказал, пристально разглядывая лицо Полины, – тем интереснее будет укрощать, – недобро усмехнулся, – когда я говорю, – сильнее надавил на подбородок, – мои приказы нужно выполнять мгновенно. Кто им не подчиняется, того ждет наказание, – размахнулся и влепил ей пощечину.

Звон в ушах – это первое что почувствовала Полина, ощутив, что сидит попой на ковре. Щека горела, по подбородку стекало что-то теплое, Полина стерла рукой, это оказалась кровь. Перстнем на пальце мужчина рассек ей губу. Боковым зрением Полина видела, что Никита поднялся с дивана, сжав кулаки, но дальнейших действий не последовало. Отец послал ему красноречивый взгляд, но Никита все же помог Полине подняться и дал платок, чтобы утереть кровь.

– Седой, я готов взять девочку в жены, для укрепления нашего партнерства, – заговорил чеченец.

– Ей еще нет восемнадцати, мы не в горах, это Россия, здесь соблюдают законы, – парировал отец.

– Законы, говоришь, соблюдают, – расхохотался чеченец, – это не ты ли, торговец оружием эти законы соблюдаешь?

Седой от такого замечания только поморщился.

– Хорошо, я готов ждать до ее совершеннолетия, – пошел на уступку.

– Нет, – вмешался Никита, – ей нужно окончить школу.

– Седой, ты не научил своего сына должному уважению к старшим, он вмешивается в наш разговор.

– Он просто беспокоится о сестре, – вступился за сына Седой.

– Такая забота похвальна, у нас ценят семью. Хорошо, подождем до окончания школы, и смотри мне Седой, не подведи.

Чеченец встал и вышел, следом за ним вышли его спутники, Никита негромко обратился к Полине:

– Иди в свою комнату и не выходи до завтра, ужин тебе принесут, завтра все по расписанию.

Глава 6

На скуле расцвел синяк, губа же была рассечена не сильно, только в уголке появилась небольшая припухлость. Но внешние ощущения были ничто по сравнению с внутренним раздраем.

В голове Полины никак не укладывалась сложившаяся ситуация, роились сотни вопросов: кто этот человек, почему ни отец, ни братья за нее не заступились? Хотя Никита попытался, но гость себя вел так, как будто он хозяин жизни и уже отцу пришлось заступаться за брата.