Когда сбываются мечты

– Какая форма одежды? – полушутя спросила, после того как с полной тарелкой еды присела за стол напротив отца.

– Ну и язва ты, Яна. И в кого такая, ума не приложу, – делано вздохнул, положил столовые приборы на стол и продолжил, глядя на меня в упор: – Надевай, что хочешь, главное – твое присутствие и серьезное отношение к этому. Если ты не готова к такому шагу, как вступление в клан, мы можем подождать.

И посмотрел выжидающе. Ну вот. Не зря настроение было плохим!

– Это же не только привилегии, но и какие-то обязанности? Я правильно понимаю? – спросила, крутя вилку в руках.

– Ты права. У тебя будут обязательства перед кланом и перед альфой, – пару секунд помолчав и сложив ладони домиком, продолжил: – Слово альфы закон. Ты должна будешь ему подчиняться, грубо говоря, это единственное наше правило. Все остальное вытекает из этого. В каждом клане свои законы, да, – покачал он головой, – в основном похожие. Но и отличия также существенны.

Вот тебе и дилемма. С одной стороны, я хотела новую жизнь. Пожалуйста. Отец. Большая волчья семья. Офигительно длинная жизнь в перспективе. И все бы ничего. Но это слово альфы. Как представлю – во всем слушаться Максима, аж мурашки по коже. Да, я, скорее всего, утрирую, но не хотелось бы пересекаться с ним в дальнейшей жизни. Вот и что выбрать? А на деле и выбор-то, как таковой, передо мной не стоял, все и так очевидно.

– Чего ты боишься? – Голос отца практически звенел.

Видимо, я чересчур глубоко ушла в себя. Сосредоточила прежде расфокусированный взгляд на Олеге. Он был весьма задумчив. Из-за моего поведения, что ли?

– Я не боюсь. Просто не знаю, чего ожидать. От этого всего, – развела руками, – и от Максима. Прости, но я привыкла никому не доверять. И поэтому стараюсь сначала тщательно все обдумывать.

– Яна, пойми, тебя никто не заставлял, я и не думал, что тут образуется проблема. Клан в первую очередь защита, – посмотрел на часы. – У тебя есть еще двадцать минут все обдумать и определиться с решением, – сказал он и начал подниматься из-за стола.

– Я согласна, – бросила ему вдогонку. – Прости и не подумай, что это недоверие именно к тебе, просто, – пожала плечами и заломила руки, – сразу столько перемен, я теряюсь. Что нужно будет делать?

Подошла к Олегу и прислонилась к его спине. Почувствовала мир и покой, а на душе стало светло, словно тысячи ярких огоньков вспыхнули прямо передо мной.

– Ну ты и лиса, – хохотнул отец, сам при этом замер и не шевелился. – Милая, нужно будет лишь склонить голову перед альфой у всех на виду. И все. Тем более ипостаси у тебя нет, иначе, чувствую, пришлось бы тяжелее.

– Почему? – с интересом спросила.

Я уже отошла и теперь, облокотившись на кухонную тумбу руками, заглядывала Олегу в лицо.

– Судя по тому, как ты запросто общаешься со мной, – увидев мое удивление, поторопился объяснить: – Ладно, меня пропустим, я твоя родня, может, в этом дело. Ты легко держишься с Максимом, а про Романова я вообще молчу, там такая энергетика – не каждый волк выдерживает, а ты и словом об этом не обмолвилась. Из чего я делаю вывод, что ты этого просто не заметила. А раз не заметила, то нетрудно догадаться, что зверь внутри тебя достаточно сильный, возможно, даже с пассивными альфа-волнами. И, возвращаясь к самому началу… сильным волкам обычно тяжелее всего опустить взгляд и признать власть другого. Чем зверь сильнее, тем труднее этот процесс.

– Хм, – задумчиво хмыкнула, – то есть я не только, возможно, буду супердолго жить, но и стану необыкновенно крута и сильна? – заглянула с надеждой в его глаза, переведя этим разговор в шутку.

– Яна, Яна, – щелкнул меня по носу. – Иди переодевайся уже. – Он осмотрел меня с ног до головы и усмехнулся. – Или ты так пойдешь?

Вид у меня был культурный, скажем, даже подходящий. Только вот подходящим он был для домашнего завтрака. Несмотря на то, что пижама с крошкой Смурфеттой была моей любимой, для показа на людях она совсем не годилась. И это меня весьма огорчало.

Мое принятие в клан проходило на той самой площади, которую я заметила из машины, проезжая мимо. Людей было много, на вид человек триста, может, больше. Папа сказал, что это даже не одна десятая от живших в поселении. Но не все могли прийти, да и не обязательно это. Как я поняла, главное, чтобы был хотя бы один член от каждой семьи.

Стоя среди этой толпы, внимание которой было приковано к моей персоне, почувствовала себя нехорошо. На спине выступила испарина. Я стояла, смотрела вокруг и не могла даже сконцентрировать внимание на чем-то или ком-то конкретном. Речь Максима прошла словно мимо меня, потом он резко замолчал, и я рассеянно посмотрела на него. Встретилась с выжидающим взглядом и не могла понять, почему он до сих пор молчит. Только после того как на его лице промелькнули удивление и даже отголосок злости, я вспомнила, что нужно склонить голову. Дура безмозглая! Что же теперь обо мне подумают?!

Поспешила опустить глаза и подбородок. И все вокруг ожило, волки начали гоготать, кто-то поздравлял, кто-то переговаривался между собой, я только в этот момент поняла, насколько было тихо, когда молчал Максим. Как будто на расстоянии нескольких сот метров вымерло все живое. Васильев положил руку на мое плечо и, крепко его сжав, тихо сказал:

– Потом поговорим. – Слава богу, не зло, а как-то задумчиво прошептал: – Потом об этом поговорим, – и отпустил, подтолкнув в направлении Олега.

Отец, как только я к нему подошла, потрепал меня по макушке и обнял за плечи.

– Поздравляю! Теперь у меня появились рычаги давления на тебя, если ты не будешь слушаться меня как отца, – проговорил делано серьезно.

– Это какие же? – в тон ему продолжила.

– Ну так. Я же теперь бета твоей стаи, – прижал меня еще сильнее, – только попробуй меня ослушаться.

Я не выдержала и рассмеялась, Олег и наблюдавший за нашим разговором Максим вторили мне.

День выдался замечательный, намного теплее предшествующих, и был по-настоящему похожим на летний. Всю неделю стояла отвратительная погода, и все было подумали, что осень пришла в наши края на месяц раньше положенного. Солнце уже стояло в зените и приятно припекало открытые участки тела. Невесомый ветерок обдувал лицо, принося следом за собой просто непередаваемый запах леса. Нос чуял запахи хвои, мокрой травы и земли, еле осязаемый аромат цветов и ягод. Получался просто божественный коктейль, который хотелось вдыхать полной грудью. И я все четче начинала понимать, почему оборотни предпочитают жизни в городе природу и свежий воздух.

– Так, Макс, зови Катерину свою, Настасью, Задорожных, Давыдовых, отмечать будем, – пробасил отец прямо над моим ухом в сторону Васильева.

– Меня не надо звать, я уже здесь. Слушайте, вот и кто из вас наш альфа? – беззаботно спросила подошедшая к нам блондинка. – Каждый раз удивляюсь манере вашего общения между собой и командному тону Олега, – поцеловала Олега в щечку и повисла на Максиме. – Я Настя, единственная и любимая сестра нашего главного волка, – обратилась она ко мне.

– Я Яна, – настороженно улыбнулась.

– Да-да, наша потеряшка, – отмахнулась она и посмотрела в сторону отца. – Ну что? Идем отмечать твое выздоровление и возвращение.

– Настасья, когда ты уже повзрослеешь? Командный тон мне по должности положен, – усмехнулся Олег. – Максим, тебя быстрее послушают, так что давай, собирай наших.

– И много этих самых наших? – шепотом уточнила у отца.

– Вместе с тобой одиннадцать, – так же шепотом ответил он мне.

Глава 10

Яна

Мы отправились в бар. Да! У них здесь был даже бар, небольшой, но все же. Ощущение как будто и правда попала в другую вселенную. Ну или в другую страну. Судя по сериалам и фильмам, которые я видела, можно предположить, что оказалась в Европе или Америке.

Компания отца состояла из трех волков, не считая его и Васильева, и пяти волчиц. Все мужчины были бетами и ровесниками Олега и Максима, по меркам волков все они были молоды. Но, как говорится, какой альфа – такие и приближенные у него.

За сегодняшний вечер мой лексикон расширился на добрый десяток крылатых волчьих выражений. Из волчиц только двое были с ними со школьных времен. Елена, громкая, веселая и взбалмошная брюнетка, – серая волчица и душа этой компании, и Злата, высокая пшеничная блондинка, с серьезными карими глазами, – жена и истинная пара Сергея Давыдова, они оба были бурыми волками и дополняли каждое слово друг друга. При взгляде на них возникало ощущение, что они умеют общаться мысленно, хотя разве могло быть по-другому, когда они в отношениях с четырнадцати лет, а это ни много ни мало почти полвека.

Другая семейная пара, Игорь и Вика Задорожные, были их полной противоположностью. Тоже истинные, но абсолютно не понимающие друг друга. Поженившиеся всего полгода назад, они препирались у всех на глазах, и волчица каждый раз пасовала и замыкалась в себе. Ей было всего восемнадцать. Милая красивая и тихая девушка терялась рядом со статным и жестким волком. Игорь был очень сильным, даже я чувствовала волны, исходившие от него.

Я, кстати, наконец-то, находясь в окружении стольких волков, распознала это ощущение. Будто на голову тебе положили кирпич, и он становился все тяжелее и тяжелее, заставляя тебя повалиться пластом наземь. Поняв это, я сразу же громко поделилась своим открытием со всеми. Вокруг образовалась пугающая тишина.

– Слушай, Ребро, дочка-то твоя, оказывается, ого-го будет, – нарушил молчание Юрий Кодин, четвертый бета Васильева. – Сколько тебе? Двадцать уже есть? – Я рассеянно кивнула. – Печально. – Подперев подбородок, он продолжил: – Сильная же волчица из тебя получится если переродишься. Ну что вы? – обратил внимание на осуждающие взгляды окружающих. – Альфа-волны, Яночка, обычному люду минимум гранитной плитой ощущаются. Мы, оборотни, хоть и сильны, но с трудом ее поднимаем. А те, которые без зверя, так и вообще, – махнул рукой, – дышат через раз рядом с сильными самцами и самками, а ты вон как легко с нами держишься. я сразу это отметил, между прочим. – Он сделал беззаботное выражение лица и присосался к горлышку бутылки, как будто и не говорил серьезные вещи только что.

– Смотри не подавись от удовольствия, – стукнула его по плечу сидевшая рядом Лена.

– Нет, ну а что, я вообще тут мечтаю про себя. Яночка, может, будешь моей истинной, когда вырастешь? Тьфу! Когда оборот пройдешь, – помахал указательным пальцем.

– Шут! – На этот раз Елена дала ему подзатыльник. Идеальная парочка.

– Вы прямо так дополняете друг друга, – подколола их и попыталась перевести тему. Не нравились мне все эти рассуждения о предполагаемом звере. Очень хотелось и в то же время страшно его не обрести, не хотелось бы остаться среди волков недоделанной.

– Есть такое дело. Да, Ленок? – Юрий широко улыбнулся и обнял брыкающуюся Лену за плечи. – Мы даже любовь-морковь пытались построить.

– О боже, Кодин, уймись, – приложила волчица ладонь ко лбу, – не напоминай мне о том позоре.

Все сидящие за столом дружно засмеялись.

– Юр, и правда, отвратительное время вспомнил, – посмеиваясь сказал отец.

– Да, а помните тогда… когда… – не закончив Злата рассмеялась, не сумев справится с приступом веселья.

– Ты про тот вечер, когда они расстались? – закончил за нее муж.

Блин, я даже не удивилась. Они однозначно мысли друг друга читали.

– Да-да, про это. И правда ужасное время, – все еще смеясь, говорила Злата. Такой искренний и беззаботный смех категорически не сочетался с ее серьезным образом.

– Было это лет двадцать назад, – поспешил объяснить мне отец, справившись с хохотом. – Какой год? – обратился он к окружающим.

– Конец девяностых.

– Девяносто седьмой.

– Девяносто пятый.

– Девяносто седьмой, мне тогда было двенадцать, и я впервые обернулась, – вмешалась в разговор Настя.

– Бинго, Настасья. Я как раз тогда только вернулся из Москвы. Ну так вот, – это уже было обращено ко мне, – решили они встречаться, не знаю даже, в каком пьяном бреду они дошли до таких мыслей, но мучили нас полгода. Вечно злые, недовольные и молчаливые. Все напряжение и недомолвки между собой сбрасывали сексом, а мы потом на их постные морды смотрели и вешались от скуки. Макс тогда еще не был альфой и очень этому огорчался, говорил постоянно: «Приказал бы расстаться и все дела».

– А потом все решилось само собой, – подхватил Васильев.

– Ни хрена себе, само по себе! – возмутился Кодин. – Она мне чуть полчлена не оттяпала.

– Так нечего было мне его пихать по самые гланды, придурок, – парировала Лена.

У меня отвисла челюсть. Кстати, судя по реакции Вики, Насти и Кати, как выяснилось, нынешней девушки Васильева, на которую я старалась не обращать внимания, они тоже впервые слышали такие откровения.

– В итоге, – слово взял Игорь, – на одну из наших встреч они пришли с другими парами и зло друг друга высмеивали. Даже не заметив, что эти самые пары сбежали. Выясняли отношения весь вечер, а мы с упоением слушали обо всех их приключениях за прошедшие полгода.

– Так вот в чем, оказывается, дело, – обиженно насупилась Настя, – а мне вы все хором отвечали: «Не знаю». – Слова прозвучали обвиняюще.

– Ну так еще бы, – посмеялся отец, – сама же говоришь, тебе было двенадцать. Кто бы тебе стал говорить, что они не сошлись во взглядах на технику минета и даже безумный секс между ними не сгладил этих разногласий.

Мы с Викой одновременно захихикали, и я обратила на нее внимание. Переглянувшись с ней, поняла, что она невзлюбила Настю так же, как и я.

– А вот вы зря смеетесь, девчонки, – произнес обнимающий жену Сергей, – нас бы за такое Макс покусал, а если бы до его отца дошло, то точно ходили бы мы с набитыми мордами.

В такой дружественной и веселой обстановке мы и просидели до самой ночи. Домой с отцом возвращались счастливые и довольные.

На следующее утро, сидя за завтраком, завела с ним разговор на особо интересующую меня тему.

– Пап, а почему Задорожные и Давыдовы такие разные, ведь и те, и другие – истинные, как я поняла?

Переспав со своими мыслями и впечатлениями от общения с таким количеством волков, я всерьез заинтересовалась вопросом взаимоотношений Вики с мужем.

– Понимаешь, Ян, истинные, скорее, у них звери. Вообще, эта парность – штука весьма противоречивая, – откинулся на спинку стула и продолжил: – Парами являются именно звери. То есть для того, чтобы узнать свою пару, оборотни должны встретиться в волчьем обличии. Поэтому далеко не все, даже встречаясь, могут понять, что они истинные половинки. – Отец встал, налил нам кофе и продолжил. – Это во-первых. А во – вторых, звери, значит, определились, что они истинные и им никто другой не нужен. Сама подумай, а что дальше? Люди могут друг другу не понравиться, и тут с этим ничего уже не поделаешь. Вот такая загвоздка у Игоря и случилась.

– То есть ему не нравится Вика, но инстинкты зверя для него важнее, так? – Я настолько заинтересовалась вопросом, что отпила содержимое чашки одним большим глотком, который тут же пришлось выплюнуть. – Вот же! Как горячо!

Встала и налила себе кофе заново, отец мои действия никак не прокомментировал, только по-доброму рассмеялся и продолжил рассказ о своих друзьях.

– Не совсем так, могу поспорить, что ему Вика как раз таки очень нравится. Только вот сама Вика еще очень молода и мало что понимает, между ними пропасть в возрасте и силе. Она белая, слабая волчица, и в отличие от многих своих сородичей хитрости в ней нет ни на грамм. – Отец взял кружку и сделал медленный глоток. – М-м-м, я так старался сделать вкусный кофе, а ты в раковину его.

Ну вот, все-таки не понравилось ему.

– Прости, ты же видел, я не специально. Значит, Вика не хочет быть с Игорем? – поспешила вернуться к разговору.

– Возможно, – задумчиво протянул и серьезным тоном добавил: – Я в их семейные дела не лезу и другим не советую. Просто пытаюсь более ясно ответить на твой вопрос, почему у них такие разные отношения.

– Ну с Задорожными, допустим, понятно. Люди не согласны с выбором волков. А у Давыдовых, получается, согласны?

– Все так. У Златы с Сергеем все наоборот. Они любили друг друга со школы. Отношения у них завязались, когда Злата еще не обрела свою волчицу. У Сереги был волк, а она не переродилась. У них был конфетно-букетный период и всякое такое. Представляешь, каково же было их удивление, когда Злата прошла свое первое обращение. Сергей бегал в волчьем виде кругами вокруг нее, морально поддерживал и защищал, не давая подойти даже ее родным. А потом припал на передние лапы и заскулил. Сначала никто ничего не понял, а когда до присутствующих дошло, такое началось, – усмехнулся и посмотрел вдаль, наверное, вспоминая. – Тогда гуляло все поселение от радости за них. А у Игоря все с ног на голову. Он поехал подтверждать власть нового вожака в одном из наших территориальных кланов в Забайкалье. Дни эти выпали на полнолуние, и он принял участие в забеге. Тогда-то его волк и почуял волчицу, загнал ее, сильно этим испугав, – сделал еще один глоток, потер переносицу и продолжил. – Ей тогда только исполнилось шестнадцать, молодая пугливая самочка, почти ребенок, как потом выяснилось, вдобавок ко всему сирота. Не знаю, как, – пожал плечами и нахмурился, – но Игорь себя сдержал и сцепки не произошло. Он хотел ее сразу забрать, но опекунша отстояла полтора года до совершеннолетия. Игорь здесь метался диким зверем целый год и, не выдержав положенного срока, забрал ее раньше времени. Ей восемнадцать-то месяц назад исполнилось, а живут вместе полгода, и до сих пор нет между ними взаимопонимания.

Под конец своего рассказа отец взял чайную ложечку и начал ее крутить, видимо, думая о чем-то своем. А мне с каждым сказанным словом становилось все жальче бедную девочку, которую лишили права выбора. И покоя не давала одна мысль.

– А с чего ты взял, что сцепки не произошло? – с претензией спросила, – и он не изнасиловал её? Может, от того Вика так его и боится? – не могла не озвучить то, что пришло мне в голову.

– Если бы у них произошло что-то подобное, он бы не смог залезть больше ни на одну волчицу. А по приезде именно этим он и занимался, скидывал напряжение на всех, кто попадался под руку. – Отец хлопнул ладоши. – Вот так-то! – И в ответ на мой непонимающий взгляд пояснил: – После того как истинная пара подтвердит свои отношения спариванием в волчьем обличии, – уточнил, но я не глупая, и так поняла, – никто из них больше не сможет уйти налево. У волка просто не встанет, – хмыкнул, – а волчица загрызет любого, кто попытается залезть на нее.

– Но волки же сильнее.

– Конечно, сильнее, только не один нормальный не станет оборачиваться в постели. А в волчьей ипостаси мы силой никого не берем. За исключением случаев, когда мозги едут от запаха истинной пары. Такое как раз таки, случается, не сказать чтобы часто, но довольно распространенное явление.

– Дурдом, – подвела итог я.

Поцеловала отца и пошла собираться, он обещал познакомить меня с директором их местной школы.

Встреча прошла ожидаемо прекрасно. Еще бы, дочь первого беты и не взять на работу, так что пойду в этом году третьего сентября учить первоклашек. Очень жаль, что со своими не попрощалась, неудачный у них какой-то поток. Я пришла к ним во втором классе и, не доведя до первого выпускного, бросила. За прошедший год к ним очень привязалась и даже обрела любимчиков. Но это жизнь, все течет, все меняется, и я рада этим переменам. Я даже мечтать вслух не смела об обретении родных. Поэтому все сопутствующие убытки, это все так, ничего не значащая мелочь. По Кристинке только скоро скучать начну, мы ни разу так надолго не расставались, а теперь встретимся, только когда я квартиру поеду продавать. Но когда еще это будет, покупателей пока нет, да и вряд ли быстро найдутся.

Я подошла к калитке соседнего с нашим дома, такого же двухэтажного и ухоженного, с другой стороны от которого стоял дом альфы, точно такой же. Элита клана, мать их так. Спокойно, Яна, сохраняй вежливую улыбку. Не найдя кнопки со звонком на калитке, зашла во двор. Он почти не отличался от нашего, только на одном из деревьев висели широкие качели. Интересно, они висели здесь раньше или специально появились для Вики? Мне казалось, это в ее характере – любить такие вещи. После вчерашнего вечера что-то мне не давало покоя, а разговор за завтраком только усилил негативное отношение к происходящему. Чувство неправильности просто грызло меня изнутри, и необходимость все выяснить нарастала во мне как снежный ком. Отец, когда я ему позвонила и попросила адрес Вики, даже не удивился. А я задалась очередным вопросом: неужели я и правда веду себя столь предсказуемо?

Дверь мне открыли до того, как я постучала, стоило только руку занести.

– Привет, – лучезарно улыбнулась мне Вика, – проходи. Я услышала, как ты прошла мимо своего дома. Удивилась и спустилась, чтобы проверить. И вот ты тут! Ты же ко мне? – нахмурилась она.

– Конечно, к кому же еще? – пожала плечами, а она вмиг просветлела и вернула прежнюю доброжелательность.

– Ну мало ли, вдруг к Игорю, – подхватила меня за руку и повела на кухню.

– Я не знала, что оборотни настолько хорошо слышат. И как ты определила, что это я?

– Определила, что ты, по запаху, мы унюхать можем и намного дальше. А вот слух такой далеко не у всех. – Она помолчала пару секунд. – У отца был такой же, – и, хитро прищурившись, посмотрела на меня.

– Ага, а отец твой тоже был белым волком? – спросила, не ожидая ответа на вопрос. – Олег говорил, что вы хитрые, – делано нахмурилась, – а вы, оказывается, со слуховым аппаратом внутри. – Мы обе рассмеялись.

– Только Игорю не говори, – отсмеявшись, настороженно прошептала она.

– А он не знает? – удивилась я.

– Белых волков очень мало, еще меньше, чем черных, поэтому мало кто про нас все знает.

– Теперь понятно, почему отец сказал только про ум и хитрость. Ну последней тебе точно не занимать, – улыбнулась и спросила: – Так ты меня собралась кормить?

– Ага, – хитро прищурилась Вика, – буду чаем тебя поить. Я так рада, что ты пришла. Ты мне вчера очень понравилась.

Я присела за красивый обеденный стол, стеклянный, с фотопечатью красочных и аппетитных ягод. Провела подушечками пальцев по гладким, глянцевым изображениям малины и смородины и, сглотнув подступившую слюну, искренне улыбаясь, вторила Вике.

– Ты мне тоже понравилась, и я очень надеюсь, что мы подружимся.

Время пролетело незаметно, мы болтали о том о сем и ни о чем конкретном. Вика и правда была еще ребенком – веселой, общительной, открытой и легкой на подъем девчонкой. Внешний облик мало соответствовал внутреннему содержанию, если только рост, сзади ее можно принять за маленькую девочку, спереди же у нее был вид настоящей искусительницы. Точеный носик, большие темно-зеленые глаза, острые скулы и мегакрутые пухлые губы. Глядя на нее, я проводила параллель с голливудскими секс-символами, по типу Джоли. Неудивительно, что у одного конкретного волка снесло крышу при виде нее. Такая завораживающая внешность в сумме с невинным внутренним миром создавала просто пожароопасную смесь.

Поедая наивкуснейшие кексики Викиного приготовления, я слушала смешные истории, происходившие у нее дома. Про саму Вику я узнала только, что она пропустила год в школе, когда ухаживала за больным отцом и заново потом пошла в девятый класс. Когда ее забрал Задорожный, она училась в одиннадцатом. К слову, закончить ей школу он так и не дал, мол, «зачем тебе учится, ты моя жена, у тебя и так все будет!» Ну не сволочь ли? Тиран домашний.

В смерти ее родителей не было ничего криминального, они были очень стары, когда зачали ее. Мать в преклонном возрасте не справилась с нагрузкой и умерла во время родов. А отец – в триста четырнадцать лет, как раз, когда ее сверстники учились в девятом классе.

Она все свое время дарила отцу, потому что оба понимали, как близок был его конец. Опекала Вику в каком-то там поколении внучатая племянница ее отца. Седьмая вода на киселе, она была строгой, но справедливой, Вика сильно к ней привязалась и с ней единственной поддерживала связь после переезда.

– А как же подруги? – спросила я ее удивленно, даже у меня была Кристина. А Вика моя полная противоположность, у нее подруг должно быть штук двадцать минимум. Белая волчица погрустнела, махнула рукой и с сожаление произнесла:

– Как выяснилось, настоящей подруги у меня не было не одной. – Взгляд ее был полон обиды и боли, но на мою попытку разузнать, что да как, она лишь отмахнулась.

– О луна! – воскликнула Вика, приложив ладонь ко рту и начала метаться по кухне.

– Вик, что случилось? – насторожилась я.

– Уже время обеда, вот-вот Игорь придет, а я даже на стол не накрыла, – сумбурно произнесла она и начала бегать со скоростью Усэйна Болта, честное слово.

Убирала одни тарелки и ставила на их место другие. У меня чуть глаз не задергался.