Не могу забыть тебя

С большими усилиями спустя час мы доехали до того самого съезда к пресс-центру, но, как и Мария и как все остальные журналисты снова стали в пробку. Кто-то не выдерживал и шел пешком, оставляя машины на обочинах. Все это вызывает у меня удивление. Почему мое назначение на данный пост вызвало такой ажиотаж? Мне очень хочется узнать причину.

МАРИЯ: «Тут просто неимоверная давка, хорошо, что попросила фотографа замять мне место. Надеюсь, успею до твоего появления»

Мне сказали, что конференция будет не долгой, около 30 минут, зададут пару вопросов и все, но видимо планы поменялись. Вместо пары вопросов меня ожидают пара десятков вопросов.

Надеюсь, никто из журналистов не копался в моем грязном белье и не копал под меня очень глубоко. Руководство клуба знает о моей условной судимости. Они сказали, что навряд ли об этом кто-то узнает, так как информацию очень сложно найти. А очень глубоко что-то искать и запрашивать личные дела никто не будет. Но что-то мне подсказывает, что просто сегодня мне не будет и что-то да вылезет наружу.

Наконец-то машина останавливается около заднего входа, но двери почему-то оказываются закрытыми.

– Минутку, сейчас свяжемся с пресс-центром, – выходит из машины директор клуба.

И уже через пару минут двери открываются, и я вместе с агентом захожу в здание. Мы находимся рядом с комнатой для пресс-конференции, и я слышу кучу голосов, которые сливаются в один громкий звук.

– Прошу всех журналистов занять места в зале, конференция начнется через 5 минут, – объявляет кто-то в микрофон.

Меня провожают в комнату для спикеров, и я прошу бутылку воды иначе я умру от жажды, потому я рассчитывал добраться сюда за 30 минут, а не торчать в пробке около двух часов. Конференция уже как пять минут должна была начаться, но сегодня все пошло не по плану.

– Итак, мы можем начать конференция, но нам нужно еще буквально пару минут. Спикер опаздывает из-за создавшейся пробки.

Вообще-то я уже как минут 10 сижу здесь. В комнатке пять на пять метров. Наконец-то появляется девушка и приглашает меня в зал. Как только я переступаю порог вспышки фотоаппаратов начинают слепить, но я, не замечая их, занимаю свое место.

– Мы можем начинать? – спрашивает модератор.

– Да, мы можем начинать.

– Отлично. Всем добрый день, сегодня наша пресс-конференция посвящена назначению на должность нового главного тренера баскетбольного клуба Никс Дэвид Геррера. Чтобы задать вопрос необходимо поднять руку и после того, как вам дадут слово озвучить свое имя, название СМИ и соответственно свой вопрос, – обращается он к залу.

Нахожу глазами сестру, которая сидит, уткнувшись в блокнот и когда она поднимает на меня свои глаза в них видна печаль. Что, черт побери, успело случиться за эти тридцать минут?

– Итак, первый вопрос, прошу, – указывает модератор на мужчину в первом ряду.

– Джон Лег журнал «Sporting News», Ваше назначение на должность стало очень неожиданным для многих, как вы сами отреагировали на предложение клуба?

– Для меня это также было неожиданностью, но, когда агент сообщил мне о предложение клуба, я не стал долго раздумывать и мы начали вести переговоры.

– Спасибо, – занимает он свое место.

– Итак, следующий, – объявляет модератор.

Я не знаю на сколько вопросов ответил, но с каждым вопросом они все глубже и глубже ударялись в мою личную жизнь.

– Джули Блэк, газета «The New York Sun», с момента отъезда их Канады мы не видели вас вместе с Дейзи Гринс, вы все еще вместе? На недавнем интервью она заявила, что собирается посетить Нью-Йорк.

Чертова Дейзи.

– Нет, с Дейзи мы расстались около трех месяцев назад. О ее визите в Нью-Йорк я не знаю, мы не общаемся.

Лжец. Она несколько дней назад тебе писала об этом.

– Спасибо.

– У нас есть еще время на пару вопросов, так что прошу.

Я решаюсь налить себе воды, но как только слышу голос, который называет свое имя и названием СМИ, руки перестают функционировать. Поднимаю голову и вижу человека, которого 100% не ожидал здесь встретить, потому что она должна работать в отделе футбола. С горем пополам все же наливаю стакан воды и собираюсь слушать ее вопрос.

– Анаис Холл, телеканал ESPN, насколько ваше руководство осведомлено о вашем прошлом?

Что, черт возьми, она несет?

– Им известно, что в 2015 году на вас было заведено уголовное дело по статье 211 части 1 «Причинение другому лицу тяжких телесных повреждений» и вам вынесли условный срок?

Она произносит это уверенный голосом и смотрит мне прямо в глаза.

В горле пересыхает и я не знаю, что ответить. Делая пару глотков воды и откашлявшись, отвечаю на ее вопрос.

– Да, руководству клуба известно об этом, и мы пришли к решению, что это не помешает мне работать с командой.

– А игрокам известно об этом? – настаивает она.

– Я не знаю, донесена ли такая информация до игроков клуба.

– Спасибо, – она занимает свое место.

Что это только что было? Смотрю на Марию, но она в шоке смотрит на меня. Никто из нас не ожидал такого. Теперь мне точно будет не отбиться от прессы и папарацци, которым только в удовольствие такие новости.

До конца конференции Анаис так и не подняла голову. Не знаю в чем была причина, было ли ей стыдно за это или она просто не хотела видеть меня, но она так больше и не взглянула в мою сторону. А когда модератор объявил о том, что пресс-конференция окончена она самая первая покинула зал. И даже не остановилась, когда Мария окликнула ее.

Глава 5

Анаис

Что я наделала? Я не знаю, что в меня ударило, но я спросила об этом. Спросила о том единственном, о чем не должна была. Выбегаю, как можно быстрее из зала, не обращая внимания ни на что. Слышу, как меня окликает Мария, но я не оборачиваюсь. Чем быстрее я покину это место, тем будет лучшее. Уже на выходе слышу, как остальные журналисты начинают выходить из зала, и все они обсуждают лишь одно. Судимость, о которой я спросила.

Сажусь в машину и не слышу ничего кроме стука своего сердца. Я начинаю ловить паническую атаку, которой не было уже долгие годы. Дышать становится все труднее и труднее. В машине нет ни воды, ни чего-нибудь другого, а мне становится все хуже и хуже. Открываю дверцу машины и стараюсь спокойно и глубоко дышать, но ни черта не получается.

– Анаис! – зовет меня подруга.

Нет, нет, нет.

Закрываю дверцу и несмотря на панику в глазах и трясущиеся руки завожу машину. Мария останавливается в паре метров от меня, а я, бросив на нее сожалеющий взгляд, выезжаю на дорогу.

Я не хотела этого. Правда не хотела.

Перед выездом на трассу уже образовалась пробка, и это ни как мне не помогает. Дышать все еще трудно, но я стараюсь делать все так, как меня учили. Глубокий вдох. Глубокий выдох. И так несколько раз. Глаза закрыты, и я фокусируюсь только на своем внутреннем голосе.

Сзади начинают сигналить и отрыв глаза вижу, что пробка рассосалась и проезд свободен. Выезжаю на трассу и делаю то, на чтобы никогда бы в жизни не решилась раньше. Жму на педаль газа что есть силы. Машина разгоняется до 180 км в час, но мне не страшно. Мне становиться на удивление легче и спокойнее. Я всегда боялась скорости, но не сегодня. Не сейчас.

Подъезжаю к своему отелю и зайдя в холл на меня неожиданно налетают другие журналисты.

– Откуда вам известна информация об условном сроке мистера Герреро? – спрашивает девушка.

– Это достоверная информация? – кричит рядом другая.

– Вам кто-то заплатил за это?

– Извините.

Это было единственное что я сказала перед тем, как двери лифта закрылись, а они остались с другой стороны. Было ошибкой снимать номер в гостинице, где полно других журналистов, а также было огромной ошибкой говорить о суде на конференции.

Я не хотела подставлять его, я никогда бы такого не сделала. Я не знаю, что случилось со мной в тот момент, я не думала, о чем говорю. И теперь под прицелом будет не только он, но вся его семья и в том числе я. Если журналисты начнут искать, они узнаю, что мы были вместе и сделают из меня девушку, которая захотела отомстить ему. Я сделала самую большую ошибку, которую только могла допустить.

Остаток дня я просидела в номере за написанием статьи. Как журналист я выполнила свою работу на отлично, а во всем остальном я поступила ужасно. И как теперь не корить себя за это? Мой телефон разрывается от сообщений Марии, но ни на одно не ответила и даже не прочитала. Я отвратительная подруга.

Отправляю готовую статью в редакцию, но я совершенно не рада тому, что в ней имеется. Это, наверное, единственная статья, где я не хочу видеть свое авторство. Ответ от редакции приходит моментальный.

«Эта статья взорвет все медиа. Ты отлично постаралась!»

Но это меня совсем не подбодрило, мне хотелось кричать от того, что творилось у меня внутри. В моей жизни и так не мало проблем, но теперь появилась еще одна, и как справиться со всем этим я не знаю. Я загнала себя в угол, вырваться из которого мне никто не сможет помочь, кроме себя самой.

На телефон продолжают поступать смс-сообщения и звонки, но я успешно продолжаю их игнорировать. Мне абсолютно ни с кем не хочется разговаривать и видеться, я хочу лишь тишины и покоя. Хочу взять отпуск и уехать куда-то подальше ото всех, остаться одной и погрузится в свои мысли. В последнее время мне этого совсем не хватает.

Пролежав на кровати целую вечность, я решаюсь спуститься поесть, потому что, если я еще хоть немного просижу в номере мне придется спасать себя еще и от депрессии. Спускаюсь в холл и уже у вхожа в ресторан замечаю Кевина.

Только его сейчас мне не хватало.

Стараюсь пройти незамеченной, но мне не удается, он окликает меня.

– Анаис.

Но почему именно сегодня? Почему не завтра или в любой другой день? Почему именно сегодня?

– Как ты меня нашел?

– Все телеканалы только о тебе и говорят.

Черт.

– Кто-то выложил видео как ты отказываешь отвечать на вопросы журналистов и там хорошо виден холл, – продолжает он, – Легко было вычислить.

Лучше обстоятельств и не придумаешь.

– Ты что-то хотел?

– Вообще-то да, ты выглядела не очень на том видео, я звонил тебе, но ты не отвечала на звонки, вот я и решил…

Но я не даю ему договорить.

– Кевин, я сейчас хочу побыть одной, мне нужно побыть одной. Извини.

И не дожидаясь его реакции я заходу в ресторан.

Он хороший, даже слишком хороший. Несмотря на нашу ссору и мой уход он все равно приехал, чтобы поинтересоваться как я. А я в очередной раз просто плюнула ему в лицо. Я ужасный человек. Почему я с начала сделаю, а только потом думаю? Почему нельзя наоборот? За этот день я навредила уже многим близким мне людям, больше я никого не хочу расстраивать. Поэтому после ужина, я поднимаюсь к себе в комнату и взяв телефон вижу пропущенные звонки от Дженни, мамы, Кевина и Марии. Отправив сообщение маме и Дженни о том, что я позвоню им завтра, открываю переписку с Марией. Ее сообщения не отличаются друг от друга, все они спрашивают меня лишь о том, все ли у меня в порядке и как я. Отправив ей тоже самое что и маме с Дженни, я получаю моментальный ответ.

МАРИЯ: «Ты не представляешь, как я волновалась за тебя! Пожалуйста, позвони завтра! Все в порядке, не переживай»

Все в порядке, не переживай.

Я так не думаю. Теперь ничего не будет в порядке, у меня уж точно. Я слишком долго не замечала проблем вокруг себя, а когда собралась их решить, создала новые, но при этом не только себе.

Утром в редакции все восхищались моей проделанной работой, но по мне это било еще сильнее. Никто из них не знает, что мы знакомы. Никто даже и предположить не может, что мы раньше были вместе, а я подставила его. Так грязно подкинула то, что теперь не даст ему спокойно жить.

Хейзел, как и все сегодня, восхищалась мной. Она светилась как солнце и тараторила о том, что все только об этом и говорят. Я породила хаос вокруг Дэвида этой новостью.

– У тебя сегодня эфир, – напоминает она. – Но другой, мы поставили тебя на эфир, где будет обсуждаться твоя статья.

– Гости будут?

– Да, бывшие игроки "Никс", а также на связь выйдет руководитель клуба.

О нет.

– Геррера не будет?

Скажи, что нет, пожалуйста.

– Нет, он отказался от комментариев.

Ну да, а что ему еще остается делать?

– А что насчет выходных?

– Все бумаги подписаны, – улыбается она. – С завтрашнего дня у тебя пятидневный отпуск.

– Отлично, спасибо.

Хоть бы что-то хорошее.

Пожелав хорошего рабочего дня, направляюсь в гримерку. Через два часа эфир, но я психологически не готова к нему. Я знаю все о его деле, каждую деталь и каждую мелочь. И я понятия не имею, что буду говорить на эфире. Я не могу занять позицию против него, не могу обвинять его в случившемся, просто потому что знаю причину его действий.

Спустя час в гримерке появляется ассистентка с планшетом, где прописаны темы обсуждения и тезисы для начала разговора. Быстро пролистав и просмотрев все, понимаю, что эфир будет сложным.  Я буду занимать нейтральную позицию, что меня устраивает, но при этом в студии будет представители двух других позиций. Один эксперт будет против назначения Дэвида, а другой будет «за» несмотря на новость.

Я уверена, что все будут смотреть данный эфир, а в особенности он. Я не должна в очередной раз упасть в его глазах.

– Три минуты до эфира, – звучит в наушнике. – Проверка оборудования.

– Один, два, три. Меня слышно?

– Все работает.

Я киваю.

Я не помню, когда в последний раз так нервничала перед эфиром. У меня никогда не было такой проблемы, так как обычно это приносит мне удовольствие. Где, как не тут, можно подробно обсудить все события прошедших игр и разобрать ошибки команд?

– Минута до эфира.

Беру стакан, чтобы сделать глоток воды и замечаю, как трусятся мои руки. Но замечаю это не только я.

– Все в порядке? – слышу в наушнике. – 30 секунд.

– Да, все хорошо.

Делаю пару глотков и привожу сбившиеся дыхание в норму.

– Три, два, один. Эфир.

– Добрый день это "News analytics" и я Анаис Холл. Сегодня вместе со мной в студии находятся Джей Ар Смит и Ченнинг Фрай, в прошлом игроки баскетбольной команды "Никс". И, наверное, каждый уже догадался, что темой сегодняшнего обсуждения является новый главный тренер "Нью-Йорк Никс" Дэвид Геррера.

Я была удивлена тем, что эфир проходил спокойно, пару раз кончено эксперты спорили, но все было в пределах нормы.

Пока в эфире возникает рекламная пауза я просматриваю план продолжения эфира и замечаю красными буквами следующую запись.

«Эфир с Геррера»

Какого хрена? Хейзел говорила, что он отказался от комментариев.

– Будет включение Геррера? – спрашиваю я по наушнику.

– Да, он позвонил и сказал, что готов дать комментарии, – отвечает в наушник продюсер.

Только не это.

– Тридцать секунд до эфира.

Соберись Анаис, чтобы он не придумал все будет хорошо.

– Три, два, один. Эфир.

– С вами все еще "News analytics" и я Анаис Холл, оставайтесь с нами так как совсем скоро в студии появиться Дэвида Геррера, он впервые даст комментарии по поводу своего прошлого.

Каждые пять минут в наушнике мне отсчитывали время до выхода в эфир Дэвида. И чем цифра становилась меньше, тем я все больше и больше начинала нервничать. У меня уже появились вопросы, которые я должна ему задать и некоторые слишком личные, очень надеюсь, что дело до них не дойдет.

– 30 секунд, объявляй, – диктуют мне в наушнике.

– Ну а сейчас с нами на связь выходит главный тренер "Никс" Дэвид Геррера.

Он появляется на экране и у меня перехватывает дыхание.

– Дэвид, вы нас слышите?

– Да, добрый день, – он улыбается.

А я забываю с чего должна начат разговор и начинаю говорить совсем не по плану.

– Рады вас слышать, Дэвид. Вы еще не давали ни один комментарий по поводу новости, которая взорвала весь баскетбольный мир.

– Да так и есть.

Я быстро смотрю, о чем должна сейчас говорить и благодарю продюсера, который замечает мою мини панику.

– Пусть даст небольшой комментарий, – озвучивает он в наушник.

– Можете сейчас дать прокомментировать эту новость?

– Да, конечно. Я предполагал, что то, что случилось в прошлом будет проблемой для меня в будущем, но я не мог подумать, что все сплывет таким образом.

Я тоже не могла раньше подумать об этом. Я поступила ужасно, я знаю.

– Но хорошо, что об этом узнали сейчас, а не через два года, когда бы я уже работал с командой. Лучше пусть все эти разговоры закончатся сейчас и это не будет тревожить меня и команду в будущем.

Он говорит так уверено и твердо. Я даже удивляюсь, насколько он хладнокровен по отношению к работе, в отличие от меня.

– Как уже всем известно на меня было заведено уголовное дело, меня обвинили в нанесение тяжкого телесного вреда. И да, я был причастен к этому. Мне действительно вынесли условный срок, но это все было и остается в прошлом. Сейчас это никак не отразится в работе с командой.

– Команде уже известно об этом?

– Да, все игроки и тренеры знаю об этом. И это ни у кого не вызвало возражения, команда, как и раньше, продолжает тренироваться.

– Раз вы вышли к нам в эфир, мы не можем не спросить вас о вашем назначение. До этого вы были тренером канадской баскетбольной команды "Рэпторс 905".

– Да, я работал ассистентом тренера, – поправляет он меня.

– Сильно ли ощущается разница уровней лиг, уровней игроков?

– Я не хочу кого-то выделять и принижать, но что касается уровня лиг, то уже сейчас на уровне тренировок разница ощущается. Здесь больше нагрузок, выше скорости ну и более опытные игроки.

– На сколько баллов вы можете оценить готовность вашей команды к старту чемпионата?

– Я скажу лишь то, что команда готова начинать играть уже сейчас. Все игроки воодушевлены и настроены на победу.

– Две минуты до конца эфира, – слышу в наушнике.

– Спасибо вам, – благодарю я Дэвида.

– Спасибо.

Он пропадает с экрана.

– Это была программа "News analytics", а в гостях сегодня у нас были Джей Ар Смит и Ченнинг Фрай. Спасибо, что пришли.

– Спасибо, что пригласили.

– На этом мы прощаемся и увидимся уже вечером. С вами была Анаис Холл. Живи, люби, играй в баскетбол. До встречи.

Я это сделала.

Но почему он передумал?

Сменив рабочую одежду на свою, я прощаюсь со своим визажистом и возвращаюсь домой. Точнее в отель, где должна встретиться с Марией. Как только я выхожу из телестудии на телефоне высвечивается номер подруги.

– Да? – отвечаю я на звонок.

– Ты еще на студии?

– Нет, буквально только вышла, а что?

– Я знаю, что ты будешь против, но я все же спрошу, – она делает паузу. – Не хочешь приехать ко мне?

– К тебе, в смысле к Дэвиду домой?

Она вздыхает.

– Да, именно так.

– Ну тогда ты знаешь мой ответ.

– Он буквально пару минут назад уехал и его не будет пару дней. Вы не встретитесь.

– Спасибо за предложение, но нет, – сажусь я в машину. – Я даже не хочу знать, где он живет.

– Как с вами сложно.

– Не закатывай глаза.

Я знаю, что она их сейчас закатила.

– Я не закатывала, – парирует она.

– Ну да, ну да.

Завожу машину и медленно выезжаю с парковки.

– Так, ладно. Тогда через час у тебя, – соглашается она.

– Именно, целую.

– И я тебя.

Кидаю телефон на соседнее кресло и пытаюсь аккуратно выехать со своего парковочного места, так как меня зажали с двух сторон. Бить чужую машину как-то не хочется, а свою уж тем более. Плюс я все еще не решила проблемы с задней фарой и вмятиной.

С горем пополам, прокляну все и всех мне все-таки удается покинуть это место и отправится в отель. Мне нужно выпить пару успокоительных иначе я сорвусь на какого-то бедолагу. И знаете что? Я так и сделаю, когда выеду из этой чертовой пробки на въезд в город. Сегодня все решили испортить остатки моих нервных клеток?

Набираю Марии смс-сообщение о том, что попала в пробку и не знаю через сколько буду на месте. В ответ получаю аудиосообщение с цоканьем, в общем все, как она любит.

Я понятия не имею сколько я стояла в этой чертовой пробке, но я успела психануть, собраться, еще раз потерять контроль, подумать, что заказать поесть себе в номер, поорать песни как ненормальная и надумать променять машину на мотоцикл, но потом резко передумать. В общем я прекрасно провела время, хотя могла провести его намного лучше, поедая вкусную пасту под бокал красного с подругой.

Когда впереди показался съезд в город, я не могла нарадоваться, так как на съезд пробки не было. Свернув в нужном направление, машина наконец-то поехала, а не передвигалась со скоростью 100 метров в час. Спустя уже 40 минут подъезжаю к отелю и сообщаю об этом подруге.

В итоге у меня есть около часа до нашей встречи, большую часть из которых я провожу в душе, чтобы смыть эту ужасную половину дня. Только ложусь на кровать, как телефон начинает звонить.

– Ты уже здесь?

– Да, стою в фойе.

– Поднимайся на 8 этаж, я встречу около лифта.

Завязываю волосы в пучок и выхожу ей на встречу, как и обещала. Выгляжу я максимально отвратительно, свободные домашние штаны и худи с надписью "Лос-Анджелес Лейкерс", которая на два размера больше нужно. Если кто-то пошлет меня на конкурс "Мисс Вселенная" я займу почетное первое место с конца.

Подхожу к лифту в тот момент, когда двери открываются и на меня вылетает Мария.

– Мы вроде бы виделись, – смеюсь я, обнимая ее.

– Там я не могла повиснуть на тебе и кричать от счастья.

Она разрывает объятья и замечает мое худи.

– Подготовилась значит?

– Надела первое, что попало под руку, – закатываю я глаза.

– Ну да, ну да, так я и поверила, – улыбается она. – Ну давай, показывай свои апартаменты.

– Уверена, что они никогда не сравнятся с теми, где ты сейчас живешь.

До двенадцати часов ночи мы обсуждали все, что случилось за то время, когда мы не виделись. Да, мы обсуждали многое из этого по телефону, но поговорить об этом лично – совсем другое. Я рассказала ей про то, что решила взять перерыв в отношениях с Кевином. Рассказала о том, что не знаю, как поступить так как люблю его, но наши цели на жизнь полностью противоположны. Рассказала обо всем, что тревожит меня сейчас.

– Ты видишь его рядов с собой через года три-четыре?

– Я уже не знаю, – вздыхаю я. – Я не уверенна, что он захочет жить так дальше. Он прав, я постоянно пропадаю на работе, а если я дома, то вся завалена работой. Но он знал, что я хочу построить себе успешную карьеру. Он знал на что идет. Я не обещала ему сидеть дома, ждать его, готовить и убирать.

– Я не хочу тебе напоминать, но я с самого начала была против ваших отношений, – делает она глоток вина. – Я сразу сказала, что он не подходит тебе. Вы из разных миров, он мечтает о большой семье, где будет пятеро детей, а ты живешь работой.

– Пятеро детей? Это перебор, – смеюсь я.

– Но не для него.

– Почему мне так не везет с мужиками? – ложусь я на кровать.

– Ответ на этот вопрос я не знаю, но могу сказать, – она доливает себе вина в бокал. – Мужики то нормальные, просто один тупой придурок, который думает, что делает лучше, но все, наоборот. А второй семьянин.

– Семьянин? И все?

– Ну ладно, еще он слишком смазливый, чересчур заботливый и мечтает о пятерых детях.

– Ты теперь всегда будешь мне об этом говорить?

– Пока ты не родишь пятеро детей, – смеется она.

– Никогда! Я быстрее уйду в монашки чем рожу пятерых.

– Никогда не говори никогда, помнишь?

– Ни-ког-да! И точка.

Беру свой бокал и доливаю остатки вина.

– Вторая бутылка закончена, – машу я ей в воздухе.

– Мне кажется нам хватит.

– Я тоже так думаю, – зеваю я. – Кстати, куда улетел твой брат?

– Ты теперь его имя называть даже не будешь? – смеется она, а я закатываю глаза. – Ладно, он улетел домой на пару дней. Мама не смогла приехать, поэтому он решил сделать ей сюрприз.

– Как отношения с отцом?

– Лучше не спрашивай, – вздыхает она. – Я уже предпринимала не одну попытку убедить его хотя бы позвонить папе, но он непробиваем.

– Ты впервые после того случая позвонила ему спустя два года, – вспоминаю я. – Ему просто нужно больше времени. Я думаю, все еще наладится.

– Я почему-то в этом не уверена. При упоминании отца в его глазах сразу начинает пылать огонь ненависти, он никогда его не простит.

– Никогда не говори никогда, – напоминаю я ей.

– Ну начинается, – смеется подруга.

Допив остатки вина, мы решили посмотреть фильм, но уже на десятой минуте Мария сопела в подушку. Поэтому поставив его на паузу я легла рядом. В этот момент я вспомнила наши посиделки дома до самого утра, и поняла, что я давно не чувствовала такое спокойствие и умиротворенность, как рядом с ней.