Родиния. Тайны бытия

– Паша, что там, все в порядке? – крикнул напарнику другой охранник.

– Да, это наши коллеги из провинции, – отозвался первый, не отрываясь, глядя на незнакомца широко открытыми глазами.

– Я их пускаю? – уточнил второй у первого.

– Да, у них очень важное дело, – скороговоркой отозвался тот. В следующий миг он вернул удостоверения их владельцам, а на турникете зажегся зеленый свет. Ковалев, по лицу которого катился пот градом, оказавшись по ту сторону барьера, почувствовал, что ловушка захлопнулась, и из нее уже не выбраться. Теперь он находился в логове зверя, со страхом ожидая момента, когда тот появится и оскалится, чтобы напасть и пожрать его…

Андрей Ковалев последовал за чекистом и незнакомцем вверх по лестнице, но этот путь давался ему нелегко. Ноги невольно подкашивались у него, и ему пришлось даже пару раз схватиться за перила лестницы, чтобы кубарем не скатиться вниз. Наконец, они поднялись на какой-то этаж, – из-за волнения Ковалев не заметил его номера. И вскоре чекист привел их к нужной двери. Лязгнул ключ в замке. Дверь отворилась, чекист нырнул в темноту, и через мгновенье электрический свет залил пустое пространство рабочего кабинета, в котором было несколько письменных столов и разнообразная оргтехника.

Старший лейтенант Гвоздев прошел к своему рабочему месту, опустился в кресло и включил компьютер. Он проделал все это с тем же, каменным выражением лица, вперив глаза в монитор. Ковалев, глядя на него, засомневался, что это происходит на самом деле.

«Я сплю, – подумал он. – Иначе и быть не может».

Он даже ущипнул себя за руку, но внезапно почувствовал боль.

– Это не сон, Андрей Владимирович, – сказал незнакомец, словно отвечая на его мысли. – Скорей, уж вся жизнь ваша была подобна сновидению. Иллюзия, не более того. Вам еще только предстоит очнуться.

– Но как вы… – Ковалев запнулся. – Я… я не думал, что человека, – тем более, чекиста, – так легко загипнотизировать.

– Я уже говорил вам, что это сильнее, чем гипноз, – сказал незнакомец. – Взять хотя бы вас. Вы ошибаетесь, думая, что я разговариваю с вами. Я даже ни разу не открыл своего рта!

– Как это? – не понял Ковалев, приглядываясь к незнакомцу, но лица его он так и не увидел.

– Я готов – приказывайте, – раздался скрипучий голос чекиста, весь образ которого в этот момент обнаруживал поразительное сходство с роботом из какого-нибудь голливудского блокбастера.

«Киборг, облеченный живой плотью», – подумал Андрей Ковалев, подходя к столу.

Заглянув в монитор компьютера, где отображался интерфейс поисковой программы, Ковалев мысленно ужаснулся: «Незаконное проникновение на секретный правительственный объект, взлом базы данных Федеральной службы безопасности. Сколько же законов мы сегодня нарушили?»

Незнакомец, тем временем, протянул чекисту карту с отпечатками пальцев и, пока тот сканировал ее, отвечал на невысказанные мысли нашего героя:

– Мне кажется, что гораздо больше законов вашей страны ежедневно нарушают люди, которые работают в этом здании. У вас говорят о равенстве перед законом, но это не более чем красивые слова.

– Вы читаете мои мысли, – впервые отчетливо осознал Ковалев, и сердце, потрясенное этим открытием, бешено заколотилось в его груди.

– Спокойствие, Андрей Владимирович, не волнуйтесь вы так, – успокаивающим тоном проговорил незнакомец. – Там, откуда я пришел, это в порядке вещей…

– И откуда вы пришли?

– У вас говорят – лучше один раз увидеть, чем три раза услышать. Я покажу вам это место, когда вы будете готовы.

Тем временем, заработала программа идентификации личности по отпечаткам пальцев, и на мониторе замелькали лица разных людей, которые по тем или иным причинам попали в поле зрения конторы. При виде их Ковалева вдруг посетила мысль о том, что тот, кто стоял рядом с ним, может быть вообще не человек. Но кто тогда? Неужели пришелец из космоса?

– Все гораздо проще, чем вы думаете, – усмехнулся незнакомец. – Люди порой мечтают о полетах к звездам, при этом не замечают того, что происходит рядом. Какой смысл отправляться в столь дальний путь, когда ты не познал самого себя и не понял главного!

– А что – главное? – спросил Ковалев, охваченный необъяснимым волнением. Он почувствовал, что сейчас перед ним раскроются все тайны бытия; он найдет ответы на те вопросы, которые еще прежде не давали ему покоя. Но…

Внезапно из коридора донеслись чьи-то торопливые шаги. Дверь отворилась. И на пороге кабинета появился человек в штатском лет сорока на вид. Он заглянул в кабинет, где горел свет, после чего мгновенно изменился в лице и с недоумением уставился на непрошеных гостей, а потом увидел своего подчиненного, сидящего за рабочим столом.

– Александр, что ты здесь делаешь в столь поздний час? И кто это с тобой?

– Друзья, – прозвучал металлический голос чекиста, который даже бровью не повел, продолжая смотреть в монитор своего компьютера.

– Какие на х… друзья?! – выругался старший чекист. – Старлей, ты с ума сошел – приводить посторонних в это здание! Встать и доложить по форме! – приказал начальник своему подчиненному. Но тот не двинулся с места, словно прирос к креслу, на котором сидел.

Незнакомец вдруг выступил ему навстречу и вкрадчиво произнес такие слова:

– Мы не посторонние, мы – ваши друзья.

Страх, тот же, что и давеча на лестнице, снова запустил свои когти в душу Ковалева. Они были в логове зверя, который, наконец, появился… Всё пропало! Теперь их схватят, обвинят в шпионаже, и будут судить, как государственных преступников. Он прислонился к стене, чтобы не упасть. Но в этот момент программа поиска завершила свою работу.

Совпадение найдено! Появилось изображение молодой женщины, той самой, что была на пожелтевшей от времени фотографии, но под ним содержалась пометка: доступ ограничен. Это означало, что информация засекречена.

Тем временем, старший чекист, уже готовый молнии метать, преобразился, – в мгновение ока с ним произошла поразительная перемена. У него появилось то же каменное выражение лица, напоминающее посмертную маску, что и у старлея Гвоздева. Теперь он стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться без приказа.

– Информация засекречена, но ты ведь располагаешь доступом и нам поможешь, не так ли? – осведомился незнакомец у своего нового друга.

– Да, – сказал старший чекист и двинулся к выходу. В сопровождении незнакомца он куда-то направился по коридору.

Ковалев, все еще стоявший у стены, не сразу пришел в себя, но, едва оправившись от испуга, метнулся вслед за ними, оставив старлея Гвоздева сидеть за столом.

Вскоре старший чекист привел их в свой персональный кабинет, который он занимал, будучи начальником одного из секретных подразделений службы контрразведки ФСБ. В силу своей должности у него был доступ ко многим государственным тайнам, в том числе к сведениям об агентурной сети.

Прошло немного времени, и на мониторе его компьютера высветилась полная информация на Евгению Сухареву, 1988 года рождения, уроженку города Москва, ныне проживающую в городе Киев под именем Олеся Кравчук. Окончила биологический факультет Киевского национального университета им. Тараса Шевченко. В настоящее время проходит стажировку в биолаборатории, находящейся в ведении Министерства здравоохранения Украины и финансируемой из НПО, связанных с РУМО США.

Ковалев, у которого мысли путались, не сразу расшифровал эту аббревиатуру. Наконец, до него дошло, что РУМО – это Разведывательное управление Министерства обороны США.

В досье были и другие сведения: киевский адрес, явочная квартира и т.д.

Постепенно, в его голове начинала складываться общая картина, – по крайней мере, он понял, что женщина, которая изображена на фотографии, является агентом ФСБ, внедренным в украинскую структуру, связанную с американской военной разведкой.

– Кто ищет, тот всегда найдет! – воскликнул незнакомец.

***

Когда Ковалев оказался внутри иномарки, и она отъехала на порядочное расстояние от Лубянской площади, он смог, наконец, перевести дух. Место, внушающее суеверный трепет, мрачное здание, известное своей дурной славой, о котором в народе говорили как «о самом высоком, так что и Колыму разглядеть можно», осталось позади…

Не более часа они пробыли в этом здании, но Ковалеву казалось, что прошла целая вечность. Словно он прожил еще одну жизнь. Противоречивые чувства боролись в душе его. С одной стороны, шок от пережитого волнения, страх, за который ему было мучительно стыдно, с другой, – совершенно новое, пока еще неизъяснимое ощущение, которое он испытывал теперь. Он не понимал, что с ним такое происходит, но чувствовал небывалый прилив сил и странное возбуждение, похожее на эйфорию.

Дождь перестал. Иномарка ехала по широкой полупустой московской улице.

– Куда теперь? – осведомился Ковалев.

– На сегодня – довольно поездок, – отозвался незнакомец. – Поезжайте домой. И отоспитесь, как следует.

Вскоре иномарка въехала в подземную парковку и остановилась возле автомобиля Ковалева. Они вернулись туда, откуда приехали.

– Но что же будет дальше? – спросил Ковалев, чувствуя, что от ответа незнакомца зависит его дальнейшая жизнь. – Неужели всё на этом и закончится?

– Конец, – усмехнулся незнакомец, – это только начало… Спокойной ночи, Андрей Владимирович.

Ковалев, выйдя из салона, проводил глазами отъезжающую иномарку, пока та не скрылась из виду. Он еще некоторое время стоял, размышляя над необыкновенными событиями этого дня, а потом сел за руль своего автомобиля.

Андрей уже выехал на Рублево-Успенское шоссе, когда понял, что должен вернуться в Москву.

Через полчаса его автомобиль въехал в жилой массив на западной окраине столицы. Во дворе одного из многоквартирных домов он остановился и, поставив авто на сигнализацию, зашел в один из подъездов. Не дожидаясь лифта, он бегом устремился наверх и вскоре оказался на лестничной площадке, тускло освещенной потолочной лампой. Подойдя к нужной двери, нажал на кнопку звонка.

Вскоре с той стороны послышались торопливые шаги. Дверь отворилась. В свете тусклой лампы мелькнуло удивленное выражение лица Владимира Ковалева.

– Это ты? – сказал тот, с недоумением глядя на сына. – Вот, уж кого не ждал увидеть, тем более, в этот поздний час!

Андрей пристально смотрел на своего отца, ни слова не говоря.

– Ну, проходи, раз пришел, – развел руками Владимир Ковалев, впуская сына в открытую дверь. Андрей вошел в квартиру, но не стал разуваться и остался в коридоре.

– Ты подставил меня, отец, – сказал он тихо, но внятно. – Ты меня предал!

– Ты пьян, что ли? – возмутился старик, заметив лихорадочный блеск в глазах сына. – Опять за старое принялся?

– Я трезв, а вот ты, похоже, опьянел от своей работы, с которой якобы завязал много лет назад, – решительно проговорил Андрей, в упор глядя на своего отца.

Владимир Ковалев не выдержал взгляда сына и отвернулся в сторону.

– Не понимаю, о чем ты говоришь… Проходи. Чего стоять в дверях?

– Все ты прекрасно понимаешь! – мрачно отозвался Андрей. – А пришел я лишь для того, чтобы взглянуть в глаза человека, который не пожалел своего сына ради любимой службы…

– Что за бред ты несешь? Как ты смеешь? – запнулся Владимир Ковалев.

– Я думал, ты мне хочешь помочь. А ты… просто Иуда.

– Не смей со мной говорить в таком тоне. Я – твой отец! – повысил голос Владимир Ковалев.

– У меня был отец, но его больше нет, – сказал Андрей, повернувшись к выходу.

– Постой, Андрей, дай мне все объяснить, – остановил его Владимир Ковалев. – В тот вечер, когда ты показал мне фотографию той женщины, я вспомнил об одном старом деле и обнаружил связь между ними… Пойми, это дело представляет угрозу национальной безопасности. Я должен был обо всем доложить!

– И ты сделал это, а в результате следить стали за мной. Спасибо, папа, за заботу! – саркастично заметил Андрей.

– Тебе ничто не угрожало, – возразил Владимир Ковалев.

– Да, наверное, ты прав. И мне ничто не угрожает. Только отчего-то я тебе не верю. Скажи мне, что скрывает правительство? Свои контакты с пришельцами? Но в таком случае утечка информации им вовсе ни к чему, а я – ненужный свидетель, каковых принято ликвидировать. Ведь так у вас в конторе говорят? – сказал Андрей Ковалев, вперив свой взор в отца. У того глаза вдруг увлажнились.

– Мне дали слово, что тебя не тронут.

– Дали слово, говоришь? – усмехнулся Андрей и, повысив голос, добавил. – А чего стоит слово чекиста? Ты что, своих коллег не знаешь? Лицемер!

– Я перед тобой ни в чем не виноват, я только исполнял свой служебный долг, – отвернувшись в сторону, упрямо проговорил Владимир Ковалев.

– Долг! Безопасность! Любите вы бросаться пафосными словами, прикрывая свои грязные делишки. Ты говоришь о национальной безопасности, имея в виду государство, его безопасность. Безопасность людей, стоящих у кормила власти. Видимо, прав был Вася Егоров, когда говорил, что эти люди ведут страну к пропасти…

– Тише, не так громко, – сказал Владимир Ковалев, беспокойно оглядываясь.

– А чего тебе бояться на восьмом десятке лет? Ты недостаточно пожил на этом свете? – возмущенно проговорил Андрей. – В конце концов, не тебе, а мне будет вынесен и подписан смертный приговор… Но сколько еще жертв будет принесено на алтарь национальной безопасности?! – прокричав эти слова, он вышел на лестничную площадку, потом вернулся назад и докончил свою речь. – Я не верю в честность тех, кто бросил нас погибать на Донбассе! Но я верю в высшую справедливость, которая рано или поздно восторжествует! И каждому воздастся по делам его…

Высказав всё, что накипело, Андрей Ковалев бросился вниз по лестнице, не обратив внимания на дверь в квартире напротив, что была приоткрыта, а теперь бесшумно затворилась…

Его отец, тем временем, вошел в свою кухню, где достал из холодильника бутылку водки и наполнил стакан. В тот вечер старый чекист впервые за много лет напился.

Глава третья. На чужбине

На другой день в кабинет Ковалева, что находился на тридцатом этаже башни Москва-Сити, вошел гость, которого он с нетерпением ждал. При виде незнакомца в пальто с поднятым воротником сердце у Ковалева забилось чаще, – он с волнением поднялся ему навстречу.

Посетитель без лишних слов приступил сразу к делу.

– Андрей Владимирович, вы напали на след нужного нам человека. Но этого мало…

– Чего же вы еще от меня хотите?

– Мы хотим, чтобы вы сегодня же отправились в Киев за этой женщиной.

– Для чего? – изменился в лице Ковалев, уже понимая, к чему клиент клонит.

– Ваша задача – познакомиться с ней и под любым предлогом вывезти ее за город. В то место, где вас будут ждать. С учетом информации, известной вам, это не должно составить труда.

– Но… – запнулся Ковалев, побледнев. – Вы понимаете, что это не что иное как похищение? Вы хотите сделать из меня преступника?

– Скажите, а что такое преступление? – возразил клиент. – Вот, например, ваши законы запрещают убийство под страхом сурового наказания. Однако на войне вы убиваете друг друга…

– Но это другое дело, – попытался было вставить свое слово Ковалев.

– Нет, не другое дело, – перебил его незнакомец. – Убийство – оно и есть убийство, и ему не может быть оправдания!

– Не понимаю… – нерешительно проговорил Ковалев. – Вчера вы показали, на что способны. Если вам нужна эта женщина, – я уж не знаю, для чего она вам понадобилась, – то почему бы вам самим не заняться ею? Наверняка вы справитесь с этой задачей лучше, чем я!

– Вы себя недооцениваете, – заявил незнакомец. – Мы ведь давно уже присматриваем за вами. Так, нам известно, что вы уже были на Украине и, кстати говоря, находились там нелегально. Иначе говоря, нарушали закон суверенного государства. Скажите, это было преступление или нет? Все зависит от того, под каким углом зрения взглянуть, не так ли?

Ковалев усмехнулся и покачал головой:

– Смею вас огорчить – на Украину мне путь заказан. В Киев меня просто-напросто не пустят! Так что… – он хотел продолжить, но посетитель перебил его.

– По этой причине мы подготовили для вас новые документы, – тот вытащил из кармана и положил на стол целлофановый пакет, – развернув его, Ковалев нашел украинский паспорт на имя некоего Ондрея Матвиенко, где была вклеена его фотография.

– Опять липа? – скривился бывший полицейский. – Я чувствую себя марионеткой в чужих руках!

– Вы даже не представляете, насколько правы, – только куклой вы были до сих пор, и я хочу, чтобы теперь стали свободным человеком.

– Честно говоря, не нравятся мне разговоры о свободе, – это слово слишком политизировано в наше время…

– Ваши руководители, – будь то церковные или светские, – и понятия не имеют, что такое истинная свобода, которую дарует только знание! Они спрятали ключи от двери, за которой кроется истина: и сами не вошли, и вам не дают, – они скрыли от вас знание, дабы вы не вышли из-под контроля. Этого они боятся больше всего…

– Если я вас правильно понял, – задумчиво проговорил Ковалев, – в обмен на мою услугу вы готовы приоткрыть завесу тайны.

– Да, – подтвердил его догадку незнакомец. – Очень скоро вы узнаете всё!

– Всё? – недоверчиво переспросил Ковалев. – Извините. Просто я уже привык, что когда много обещают, в итоге ничего не получаешь.

– Разве я похож на лицемера вроде ваших политиков или церковников? Если я сказал всё, – именно так и будет. Обещаю, вы сможете узнать даже то, чего я не знаю.

– Звучит очень заманчиво. Да. Пожалуй, вы не похожи на наших политиков. По-моему, вы даже на человека не похожи…

– А, может, это к лучшему?

– Возможно, – произнес Ковалев, все еще колеблясь.

– Андрей Владимирович, – перебил его размышления незнакомец, – осталось совсем немного времени. Всего два часа для того, чтобы успеть на самолет. Решайтесь. Я надеюсь, вы сделаете правильный выбор, – с этими словами незнакомец поднялся с дивана и вышел за дверь.

Когда он скрылся из виду, Ковалев достал из целлофанового пакета авиабилет и посмотрел на настенные часы. Время и впрямь поджимало. Приняв, наконец, решение, он поспешно выключил компьютер, оделся и, потушив свет, покинул свой рабочий кабинет.

***

Скоростной поезд увозил Ковалева в сторону аэропорта. Он еще раз заглянул в целлофановый пакет, оставленный незнакомцем, – помимо прочего, там были деньги (рубли, которые он должен будет по прилете обменять на гривны), и карта украинской столицы, где был обведен кружком ряд мест. Припоминая сведения об агенте ФСБ Евгении Сухаревой, ставшие ему известными после посещения здания на Лубянке, Ковалев догадался, что это места, так или иначе связанные с ней. Место жительства, место работы, явочная квартира. Кроме того, на карте был указан автопарк, где он сможет взять напрокат автомобиль, и отмечено место, куда должен будет доставить искомый объект. Это был какой-то пустырь вдали от аэропорта.

«Они все предусмотрели, – подумал Ковалев. – Но кто – они?»

Его в очередной раз посетила мысль, что он не знает, на кого работает. Кто – они? То, что его безымянный клиент – лишь один из многих, представитель некой влиятельной силы, до сих пор державшейся в тени, – Ковалев догадывался и раньше. Но что это за сила? Неужели и впрямь инопланетяне? Верится с трудом!

Он вспомнил руку, которую оголил перед ним незнакомец.

Пятерня, серая и крючковатая. Это явно не человеческая рука! И лицо, которое тот все время прячет в тени высокого ворота. Это, конечно же, неслучайно. Чего же мне ждать? Что явится летающая тарелка? И унесет меня на другую планету?

Вскоре Андрей Ковалев поднялся в воздух на борту самолета «Аэрофлот», который через полтора часа приземлился в аэропорту Минска, – здесь он пересел на самолет «Белавии», взявший курс на украинскую столицу.

Четыре часа, проведенные в воздухе, пролетели как один миг.

Теперь Андрей Ковалев с паспортом на имя Ондрея Матвиенко стоял в очереди на прохождение пограничного контроля. Он нервничал, изо всех сил стараясь скрыть свое волнение. И когда поравнялся с украинским пограничником, стоявшим за стеклянной перегородкой, он вручил ему документ, не вовремя вспомнив, что это подделка. Пограничник, пролистав паспорт, вперил в гражданина Матвиенко свой тяжелый взгляд и мрачно осведомился по-украински:

– У Росii живете?

Еще на Донбассе Ковалев без особого труда выучил несколько десятков слов на мове, – тем более что в его отряде воевали и «коренные» украинцы. А ранее, на борту самолета, у него было достаточно времени, чтобы вспомнить те из них, которые могли пригодиться в этой поездке.

– Працюю. Сiмью годувати треба. (Работаю. Нужно семью кормить), – отвечал Андрей Ковалев на вопрос пограничника, который он предвидел.

Заметив вовсе не украинский выговор «гражданина Матвиенко», пограничник снова покосился на него и еще раз пролистал паспорт. Помедлив немного, он, наконец, поставил заветный штамп и протянул документ Ковалеву, сопроводив это действие подобием улыбки и привычными словами:

– Ласкаво просимо на Украiну, громадянин! (Добро пожаловать на Украину, гражданин!).

– Дякую, – отозвался Ковалев, принимая «липовый» паспорт.

Оказавшись по другую сторону границы, он перевел дух и вскоре нашел обменный пункт, где рубли превратились в гривны.

Выходя их здания аэропорта, Ковалев тотчас же увидел стоянку такси. Решив, что больше нет смысла играть роль украинца, он обратился к первому попавшемуся водителю на привычном для себя русском языке.

– До города не подбросите?

Таксист, сидящий за рулем легкового авто, глянул на него как на врага и, отвернувшись в сторону, процедил сквозь зубы:

– Москаля не повезу.

Не ожидая такой принципиальности, Ковалев на мгновенье опешил, но тотчас же нашелся.

– А за двойную плату? – осведомился он. И тогда таксист, недолго думая, согласился, пальцем ткнув на заднее сиденье.

– Сзади, так сзади, – пожал плечами Ковалев, открывая дверцу.

– Куды вам? – осведомился таксист, выруливая с автостоянки.

– До первой станции метро, – отозвался Ковалев и не прибавил больше ни слова. Он предвидел, что украинец, не желавший везти москаля, не станет с ним откровенничать в пути. И действительно – таксист тотчас же включил радио, и всю дорогу Ковалев вынужден был слушать украинскую попсу. Впрочем, до Киева было совсем недалеко.

Такси вскоре въехало в город и остановилось возле какой-то станции метрополитена. Содрав с москаля три шкуры, довольный таксист тотчас же двинулся в обратный путь, а наш герой спустился в киевскую подземку, где на поезде добрался до центра города. Остаток пути он прошел пешком, пока не достиг автопарка. Оттуда он выехал на привычной для себя Ладе десятой модели, взятой напрокат на пару дней.

День уже клонился к вечеру. Перекусив в первом попавшемся кафе, Андрей Ковалев, двигаясь по навигатору, вскоре подъехал к тому месту, где под именем Олеси Кравчук жила некая Евгения Сухарева. Это был многоквартирный дом, во дворе которого и решил остановиться на ночлег Андрей Ковалев.

Сгущались сумерки. Вокруг было много людей. Прогуливались горожане, жильцы этого дома; чуть поодаль скамейки облюбовала молодежь; на детской площадке все еще резвилась ребятня. Однако никто не обращал внимания на человека в машине, припаркованной напротив одного из подъездов. Ковалев хотел и дальше поджидать свою «добычу», но перелет и усталость взяли свое, – его глаза неудержимо слипались, и он, будучи уже не в силах бороться с собой, забылся сном.

Лучи солнца скользили по стеклам автомобиля. Андрей Ковалев очнулся ото сна и посмотрел на часы: было начало восьмого. Он не без тревоги подумал о том, что мог опоздать и не сделать то, что должен был…

Еще раз прокручивая в своей голове разработанный план, теперь он торопливо шел к подъезду, в котором жила женщина с фотографии. Он знал, где находится явочная квартира, – место ее встреч с куратором из ФСБ. Он знал, что должен сделать, чтобы она пришла на встречу в условленное время, – положить пустую открытку с видами Киева в ее почтовый ящик (такую открытку он купил еще накануне в одном из магазинов Крещатика). Обязательным атрибутом, который он должен иметь при себе, его опознавательным знаком, будет служить букет цветов. И он помнил тот незатейливый пароль, который был встроен в общую легенду обычного свидания мужчины и женщины.

В общем, Андрей Ковалев знал всё, что было нужно для того, чтобы сыграть роль чекиста, ее куратора из ФСБ.

Подъезд был оснащен домофоном, и ему пришлось дождаться первого жильца, выходящего из дома. И тогда, проскользнув в дверь, уже готовую захлопнуться, Ковалев зашел в подъезд этого многоквартирного дома, где на стене первого этажа висели ящики для писем. Он нашел номер квартиры, в которой жила Олеся Кравчук, – по счастью, этот ящик был не заперт на ключ, – и, оглядевшись по сторонам, положил внутрь него ту самую открытку. После чего поспешно покинул дом, вернувшись назад.