Савелиса

Раскаты грома, буквально сотрясли старые стены. Молния хлестала небо не жалея небесно-фиолетовую плоть.

Смирившаяся, сломленная горем, она безропотно отдала ей ребенка. Призрак наложил руки на неподвижное тело и начал поглаживать его, охватывая своими ладонями, из глубины глаз на ребенка упал властный луч.

Внезапно младенец вздрогнул, затем опал в последней судороге со сведенными ножками и беспорядочно разбрасываемыми маленькими кулачками. Покойное лицо ребенка исказила гримаса, оно сморщилось, казалось, совсем исчезло, превратилось в широко открытый рот, из которого вырвался пронзительный крик.

В тот же миг из него забил фонтанчик – источник жизни, струйка невинной, изумительно чистой неосязаемой материи.

Призрак повернулся к Савелисе и прошептал:

– Он голоден, накорми!

Под требовательным ртом дочери она почувствовала, как стихает боль ее отяжелевшей груди, боль, усугублявшая страдания ее измученного тела, но другая, более сильная боль, зарождалась с каждым глотком девочки.

Вспомнив в последнее мгновение о том, что она значила на земле, и для чего ей необходимо было пройти через все мучения, Савелиса поняла, что миссия выполнена. Она смогла обмануть судьбу.

«О Господи! Прости нечистые помыслы тому, чей порог обагрен кровью агнца!»

Жар начал усиливаться. Несмотря на ливень прохладней в комнате не сало. Обливаясь потом Савелиса, отложила спящую девочку, опустив ноги на пол, она почувствовала воду. Струйки воды, перемешивались с кровью, заливали пол. Призрак исчез. Взглянув на вторую дочь, она почувствовала себя более слабой и ошеломленной, чем когда-либо.

Смерть рядом, пронеслось в голове. Странно, почему не страшно? Темнота и влажный воздух проникали сквозь окно, которое открылось под натиском стихии.

Свет.

Подобно утренней росе, растворяющейся в лучах яркого молодого солнца, она чувствовала, как ее возносит к этому все более яркому свету, беспредельному – как свод или путь без конца. Подобно капелькам росы, она распахивалась, улетучивалась, ощущала себя сущностью и сверхсущностью, частицей чего-то большого, для человека не объяснимого. Она ускользала и становилась прозрачной и неосязаемой. Возносясь, Савелиса ныряла в пространство, как в воду купальщик, растворялась в нем. Она уплывала туда, где нет ни страданий, ни забот, ни боли.

С вершины ее парения она увидела две розы в птичьем гнезде. Одна роза была алой, как кровь, а другая белой, как тот свет, который манил ее вперед.

«Бедные маленькие существа, – пронеслось в голове, – я не в силах больше помочь вам!».

Свет становился ярче.

Глава 3

Несчастный случай

Я проснулся давно, от света, который вошел в комнату, как только бабушка Дуся распахнула ставни, и от приятного шелестящего звука дождя. Вспомнились далекие детские годы, когда вот так же я лежал в старой избе своей бабушки, к которой меня отправляли на лето родители, а сами уезжали к теплому морю. Я не завидовал взрослым, а наоборот, каждую весну ждал летних каникул, чтобы уехать к своей родненькой бабушке, которая умела печь ее фирменные блины и обязательно подавала их, либо с клубникой, либо со смородиной и обязательно с деревенской сметанкой.

Владимир зашевелился на своей раскладушке, потянулся и открыл глаза.

Привет, – весело подмигнул он мне.

Привет, – также весело отозвался я

Видно, мы с тобой выспались на славу. Я не храпел?

Слава богу, нет, но чмокал и разговаривал ночью, – пошутил я.

Это ты друг врешь, я не разговариваю во сне. Зубами скриплю, но не разговариваю, видно тебе приснилось.

Бабушка Дуся, услышав разговор, бочком прошла в комнату и предложила завтрак.

Вчера, бойкая старушка отвела попутчиков в сельсовет, там местный милиционер с пропитым лицом проверил у них документы и разрешил поселиться. Владимир, отдав все свои мелкие деньги бабушке, потребовал, чтобы они заселились в одну комнату, хотя изба была просторная, но и вторую комнату оставил за собой. Чуть позже он объяснил, что комната больно подходит для свиданий, там есть второй выход из дома, и он ее решил придержать на всякий случай.

Через пятнадцать минут мы уже сидели за столом, и с аппетитом наворачивли теплые блины с клубникой и с деревенской сметаной.

Какие у тебя планы?, – спросил Владимир.

Я думаю, все же сходить к дому у мельницы.

Я тоже так думаю.

Мы быстро закончили завтрак, поблагодарили бабушку Дусю, оставили ей деньги, пообещав прийти к обеду. Она долго сопротивлялась, но деньги взяла, пообещав накормить их в обед котлетами из чистого мяса.

Владимир натянул джинсовую куртку, вышел первый из дома. Я в сенях зацепился за вилы и пытался поставить их, но они не желали стоять ровно. Все же изловчившись мне удалось выскользнуть из дома.

Тропинка, которая начиналась в огороде, тянулась до маленького леска, к которому с других сторон примыкало поле.

Земля после дождя красовалась зеленью поднявшихся хлебов, а поодаль расположились два леска поменьше. Они принадлежали соседнему селу и так и назывались «соседними». Баба Дуся хорошо проинструктировала нас, как найти дом рядом с мельницей.

Мы пошли в строну маленького леска. Куда не глянь, повсюду кипела жизнь. Зеленели хлеба, буйно цвел клевер, воздухе носился приятный аромат луговых цветов, вился рой мушек, бабочек пчел, а высоко в голубом небе невидимые глазу птицы рассыпали мелкие благозвучные трели.

Солнце начинало слегка припекать, и от яркого света хотелось зажмуриться. По краю тропинки бурно разрослась густая, окропленная белыми и розовыми цветами зелень каких-то неизвестных мне полевых цветов, а дальше тянулись хлеба, легко и ритмично колтыхаясь в такт дуновению серебристого ветерка.

Ничего в беспредельной дали, только нивы волнуются, да кое-где между ними островок молчаливого леса или три четыре березы, как подруги белеют на фоне синего, без единого облачка неба. Чуть слышное жужжание пчел, создавало своеобразную нежнейшую музыку, которая густыми волнами носилась в воздухе, минуя только лишенные цветов полосы земли.

– Ну, друг, ты что оглох? Не слышишь, что я говорю? – гаркнул Владимир.

Тяжелая рука опустилась мне на плечо.

– Нет, задумался.

– И о чем?

– Любуюсь природой. Посмотри красота, какая. В городе такого не увидишь. Урбанизация убьет человечество.

– Не знаю, что убьет человечество, а вот на мой век хватит и красоты и урбанизации.

– Почему люди пытаются решить вопросы глобального масштаба, вместо того чтобы решать повседневные маленькие задачки?

– Я смотрю, ты легко живешь. День прошел и ладно? – обернулся я.

– Нет это вы пытаетесь жить завтрашним днем вместо того, чтобы решить, что необходимо сделать сегодня.

– А совмещать по твоему нельзя?

– Можно, но ненужно.

– Интересная позиция.

На влажной от ночного дождя тропинке неизвестно откуда появились следы от кирзовых сапог.

– Посмотри следы чьи-то.

Я повернулся к Владимиру.

– А ты думал, что ты один тут ходишь?

След по сырой тропинке повел их в лес. Других следов на тропинке не было.

– Охотник. – С уверенностью заявил Владимир.

Неизвестный пришел из леса и ушел обратно в лес…

В мокром, в блестящем от влажных листьев, насквозь просвеченном солнцем лесу, Владимир перестал спорить. Он увлекся преследованием человека, который шел до них. Тропинка и следы на ней привели их к глубокому, заросшему густым кустарником и высокой травой оврагу.

Выбрав не очень крутое и не очень заросшее место на склоне, тропинка спускалась в овраг и исчезала там, внизу, уходила куда-то совсем глубоко, на самое дно оврага, в густую черноту, которую прикрывал зеленый кустарник. Человек, который шел впереди, шел через эту черноту, шел с трудом, скользя и сползая вниз по размокшему от дождя склону. Обратно же через овраг он не возвращался. Тропинка терялась в зеленой траве, росшей над краем оврага. След тоже исчез, как и тропинка, но в овражке переливаясь всеми цветами радуги, весело журчал ручеек. Чуть дальше они увидели ровную бирюзовую гладь озера, а под горой старую, покосившуюся бревенчатую избу, и мельницу.

– Ух-ты. Красота-то, какая. Нашли мы мельницу, а я думал старуха обманула, про кротчайший путь, – прошептал Владимир.

– Красивое место, – согласился я.

– Вот, если бы я был хозяином, я бы тоже вернулся и потребовал сию красоту обратно в личное пользование. Представляешь, какой можно здесь дом отгрохать?

– Представляю, сколько это сейчас может стоить.

– Верно, говоришь друг.

– Нормальная девка, раз решила здесь бизнес открыть. Кругом деревни, сеют хлеб. Мельница на деревне и через сто лет нужна будет. А если ее оснастить современным оборудованием и по – более…

– Я с тобой вполне согласен, а местные завидуют, может председатель решил к

своим рукам прибрать и вот и мутят воду.

– Слушай, ты уж и статью написал, я погляжу, – веселые глаза Владимира искрились задором.

– Пошли поближе поглядим.

Стараясь не шуметь, они пошли к мельнице. Это было небольшое дощатое здание, построенное прямо около водопада. Водный поток вращал большое деревянное колесо, которое, в свою очередь, приводило в движение гранитные мельничные жернова. Сзади стена мельницы была разрушена. Но постройка еще была крепкой. В самом центре мельницы находились два огромных гранитных жернова, заполнявших почти все пространство зала. Жернова вращались очень медленно. Подойдя ближе к мельнице, вернее к разрушенной стене друзья заметили девушку. Она шла медленным ритмичным шагом, неся длинную лестницу на левом плече, а правой рукой опершись о бедро, чтобы сохранить равновесие. Она была очень хороша. Среднего роста, с темными, как шоколад, волосами, в джинсовых брючках чуть ниже колен, со стройными лодыжками. Светлая майка мягко облегала ее молодую, упругую грудь.

Девушка поставила лестницу и подошла к жерновам. Бросила горсть пшеницы.

Рядом с резервуаром с водой стоял молодой парень, энергично жестикулируя, что-то объяснял девушке. Из-за шума водопада не было слышно, о чем они говорят. Кажется, девушка, и парень о чем-то спорили. Или ссорились.

– Пойдем, подойдем ближе, – увлекая меня за рукав, прошептал Владимир.

Я не сопротивлялся. Мы подошли к разрушенной стене

Оба спорщика выглядели очень разозленными. Постепенно они перешли на крик. Парень попытался обнять девушку, но она оттолкнула его. Парень отступил назад и оступился. С громким плеском он упал в воду. Парень отчаянно размахивал руками, открывая рот в безмолвном крике. Лопасти ударили его, как куклу. Лицо исчезло, но через несколько минут он опять показался на поверхности воды и снова лопасть ударила парня, но уже по плечу.

Мы перемахнули через бревна и подбежали к девушке. Она схватила веревку и кинула ее в воду. Парень снова показался на поверхности, мы закричали, предупреждая его об опасности, но зря, он не смог увернуться от удара. Увидев веревку, парень изловчился и схватил конец веревки, но очередной удар пришелся прямо по рукам. Вода окрасилась в розовый цвет.

– Остановите жернова, – закричал Владимир.

– Нельзя. Их нельзя остановить, только, разве, воду отвести, – прокричала девушка.

– Черт побери.

Выхватив у девушки веревку я бросил ее утопающему, он смог ухватиться за нее.

Я стал осторожно вытаскивать парня из воды. Мои мускулы напряглись, и тут мне на помощь пришел Владимир. В нужный момент он перехватил парня, рискуя сам свалиться в омут – вытащил парня и положил на пол.

Девушка подошла к молодому человеку и встала на колени.

– Он жив?

– Игорь, – прошептала она. – Ты меня слышишь?

Он не отвечал.

«Помогите же ему!»

Владимир, не теряя времени, отстранил девушку и стал делать искусственное дыхание парню. Тот кашлял и плевался, кожа его на глазах синела, кровь окрасила рубашку в бурый цвет.

Я стоял весь вспотевший, горло перехватило от ужаса. Страх накатывал волнами, парализуя сознание. Парень открыл глаза и смотрел умоляюще, почему-то на меня. Лицо и руки несчастного были покрыты синяками и ссадинами, по лицу сочилась кровь.

Плохо соображая, я вытащил сотовый, пытаясь сообразить, куда же звонить. Девушка с силой вырвала телефон и с трясущимися руками начала набирать номер.

Через пол часа приехали врачи и милиция.

Глава 4

Участковый

Андрея воспитывала бабка, но не потому, что не было родителей, нет, а потому, что родители жили в городе в маленькой квартире, а ребенок был лишним. Отец и мать приезжали в гости достаточно часто, но в воспитании не принимали особого участия.

Рос Андрей непогодам здоровым, плечистым увальнем, ходил, чуть шаркая ногами и с вечно чуть спущенными штанами. Любил задираться со старшими. С грехом пополам закончил сельскую школу, поработал немного в селе, не понравилось, но тут подошел срок в армию. Там он быстро освоился, даже успел в горячих точках повоевать, дослужился до старшего сержанта, оставили на сверхсрочную контрактную службу. Но что-то не заладилось, то ли с начальством, что не поделил, то ли с подчиненными – вернулся «на гражданку».

Месяц пил беспробудно. Уже все друзья разбежались, а он нет, к старикам пойдет, возьмет бутылку и опять в запой. Бабка уж и родителям позвонила, мол примите меры, но тем некогда, да и вырос сынок… Проснулся однажды в полдень Андрюша на чужом сеновале и стал размышлять «за жизнь». Куды податься?

Действительно, куда податься?

С колхозом было все ясно – разворовали колхоз. Камня на камне не оставили. Зарплату годами не платят. Махнуть в город? Тоже не сахар. Квартиру сними – деньги, еда – и молодой погулять охота. Да и зарплата не бог весть, какая, а работать везде надо. «Счас везде за дисциплину взялись…» Оставалась, правда, милиция. Ему уже намекали в военкомате. Бурханыча, их участкового, перед самым Андреевым приходом из армии, проводили на пенсию, а на его место желающих в деревне мало. Наездами бывает соседский участковый, но тож разве работа…

Подумал Андрей, подумал и решил согласиться. Работа не пыльная сиди, да старых бабок вопросы решай, кто в чей огород залез.

Через три месяца заявился Андрей домой, по всей форме, так сказать.

– Младший лейтенант Гончаров для прохождения дальнейшей службы прибыл! – Довольно улыбаясь, выставляя кривые зубы, крутнулся на каблуках новоиспеченный участковый. – Ну, как, ба сидит? Блеск, правда?

Старая чуть в обморок не хлопнулась, а когда отошла, запричитала:

– Чучело ты огородное! Людей посмешить надумал? Ну, какой из тебя милиционер? На позор только?

– Ты это брось бабка, у меня в роте по струнке ходили. Я им не Бурханыч.

– Одной фуражки с кокардой мало, коли ветер под ним гуляет.

– Буть спок, бабуля! Увидишь вот… Через год – лейтенант, через три – страшный лейтенант и так далее. Молодежь счас в цене. Нас мало! Не то, что раньше…

– А коли убийство в селе, или чего хуже?

– Бабуля, какое убийство, старухи, да старики по печам сидят, какое у нас хоть преступление было, ну разве ж корова в лесок забредет, а так…

– Смотри, не было, не было, а счас народ чужой в деревню едет, може че и случиться. Разберутся и вытурят, а то еще чего хуже. – Бабка направилась к газовой плите – надо было Андрея, да борова Витьку кормить.

Запомнился Андрею первый рабочий день.

С девяти сидел он за расшатанным, покрытым чернильными пятнами столом, внимательно считая галок на проводах. Во дворе сельсовета трое мужиков явно соображали на троих. Еще вчера Андрей, не раздумывая, направился бы к ним, но сейчас…

Андрей вздохнул, с тоской отвел взгляд от окна – надо было привыкать к своему новому положению.

Под конец рабочего дня стукнула дверь, на пороге возникла Галя Рудачиха – крикливая толстозадая с вечно грязными волосами баба.

Заскочила, плюхнулась на видавший виды стул и заявила:

– Попугал бы ты моего, а Андрюш!

Андрей поморщился на такое панибратство, но смолчал, уставился в стол, буркнул:

– А че, бьет, чоль?

– Не не бьет, кабы бил, то бишь любит, значит, – а то щиплется.

– Как щиплется? – удивился Андрей.

– А так…, она вскочила ухватила Андрея за руку пальцами и больно ущипнула.

– Ты че, с ума сехала? – вытаращил глаза Андрей? – Синяк же будет!

– Да, синяк! Да он еще с вывертом норовит, а ручищи у него видал какие, не чета моим.

Андрей молча соображал.

– Попугай ты его, силов уже терпеть нет. Прямо гестаповец, какой в синяках хожу как елка в игрушках, сщас вона на речку купаться ходют, а я не можу. Ты ж глянь всю исщипал, как гусак, живого места не оставил… – Галя стала расстегивать кофту, да задирать подол.

Андрюха не ожидал такого поворота, покраснел до корней волос, вскочил :

– Ты куды пришла, в баню?

– А я че…, я показать, доказать то есть…

– Галина Степановна, срочно приведите себя в порядок, ненароком кто заглянет. Берите бумагу и пишите заявление.

– Чо писать-то! Насторожилась Галя.

– Заявление. Не могу же я с твоих слов…

– А его не посадют?

– Ты зачем пришла? – Андрей начал терять терпение.

– Мне попугать только… Взяла ручку, почесала ухо, начала писать.

– А как про места писать-то?

– Какие места?

– Ну, где щиплится?

– Пиши, как умеешь, чай одну школу заканчивали, там разберемся.

Зарегистрировав заявление, Андрей с важным видом поинтересовался:

– Он когда у тебя с работы явится?

– Так он сщас не работает.

– Значит так, сегодня приду, поговорю, только ты ему ничего не говори, не предупреждай, лады?

– Угу.

Галина развернулась, с шумом выдохнула и вышла за дверь.

– Да, вот и начало… Убийства, грабеж, разбой…

С тех пор прошло четыре года, он действительно ходил в звании старшего лейтенанта. Съездил на полгода в Чечню, привез деньжат и женился на девушке из хорошей семьи, остепенился, оброс жирком и уважением. Но не так давно на его голову посыпались одна за другой проблемы: то корова пропадет в лесу, а после издохнет, то человек пропадет – выловят из озера, то пожар… Не успевал крутиться, да отписываться. Даже печатную машинку купил. Разобрался с одним, тут же наваливалось другое. Его бабка оказалась права – много приехало народа из бывших республик СССР. Народ разный, Андрею не понятный. Люди стали злые, черствые. А тут еще напасть, заявилась молодая красивая девушка, предъявила какие-то документы и стала жить на старой мельнице. Первые полгода люди молчали, а потом, как с цепи сорвались – ведьма -Савелиса. Старые бабки рассказывают черте-че.

Андрей ходил к молодой «ведьмачке». Хороша, ох хороша. Познакомился, зовут, правда, не Савелиса, а Василиса, лично на него – нормальное имя. Одним словом, криминала в том, что молодая женщина решила заняться безносом – он не видел.

Но сельчане, его благодушность по отношению к Василисе не разделяли. Впрочем, женская половина села была более враждебно настроена, чем мужская, и понятно…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.