История без мифологии

Шарль де Батц провел в замке Кастельмор вполне благополучное детство, и в 1630-ом году 17-летний гасконец отправился покорять Париж.

Почему д'Артаньян?

Но как Шарль де Батц стал д'Артаньяном? Все просто: д'Артаньян – это фамилия матери Шарля, Франсуазы де Монтескью д'Артаньян. Вероятно, молодой человек, отправляясь в Париж, хотел подчеркнуть, что он – дворянин, несмотря на то, что его дед принадлежал к мещанскому сословию.

Мать Шарля относилась к обедневшей ветви графов де Монтескью – одной из самых знатных семей Франции. Артаньяны когда-то владели скромным родовым имением Artaignan неподалеку от Вик-ан-Бигора, однако, уже к XVI веку имение перешло к более богатой и влиятельной ветви рода Монтескью.

Тем не менее, для Шарля принадлежность к старинному знатному роду была принципиальным моментом, и во всех документах он подписывался не иначе как de Artaignan.

Присвоив себе фамилию матери, Шарль де Батц в каком-то смысле бросил вызов всесильным Монтескью-Фезансакам – своим дальним родственникам, богатейшей и влиятельнейшей семье Франции, по сравнению с которыми Батц-Кастельморы были чуть ли не нищими с улицы. Доказать свои притязания молодому человеку предстояло в Париже и при помощи шпаги – того "инструмента", которым он владел лучше всего.

Курьер кардинала Мазарини

В 1644 году (то есть, лишь через 14 лет после прибытия в Париж), Шарль поступил в роту королевских мушкетеров. Протекцию гасконцу, и правда, оказал друг семьи, командир роты де Тревиль. Однако, служил д'Артаньян не столько королю Людовику XIV, сколько кардиналу Мазарини, главному министру Франции с 1643 года.

Уже в 1646 году рота королевских мушкетеров была расформирована, а д'Артаньян стал курьером своего покровителя Мазарини.

Быть курьером министра означало выполнять самые щекотливые и ответственные поручения, не гнушаясь при этом кровопролития. Д'Артаньян прекрасно подходил на эту должность.

Преданность мушкетера Мазарини была беспрекословна – Шарль был благодарен министру за помощь, оказанную в трудные для гасконца времена. Даже после того, как после козней высшей аристократии Мазарини отправили в изгнание в 1651 году, д'Артаньян последовал за ним.

В 1658 году была воссоздана рота королевских мушкетеров, и д'Артаньян стал ее вторым командующим. Номинальным командиром роты был герцог Неверский, племянник Мазарини, однако, непосредственное руководство ротой осуществлял именно д'Артаньян.

Арест Фуке

Одним из самых громких дел д'Артаньяна стал арест Николя Фуке, генерального министра финансов Людовика XIV. Фуке отличался огромными амбициями, и стремился стать королевским советником вместо кардинала Мазарини, которому Людовик полностью доверял.

Последней каплей в чаше терпения короля стал шикарный прием в новом замке Фуке Во-де-Виконт. Прием состоялся в 1661 году и отличался невиданной роскошью. Достаточно сказать, что каждому гостю Фуке подарил по лошади.

Во время приема Фуке продемонстрировал новый герб с ярко-красной белкой на серебряном поле. Над белкой был размещен девиз: "Каких высот я не достигну?". Король усмотрел в этом девизе намек на желание свергнуть Мазарини, что привело его в ярость.

4 сентября 1661 года в Нанте Людовик вызвал второго командующего ротой королевских мушкетеров д'Артаньяна и приказал ему арестовать Фуке. Гасконец был в шоке: настолько уважаемого и влиятельного человека ему еще не приходилось брать под стражу.

Тем не менее, на следующий день 40 мушкетеров под командованием д'Артаньяна попытались задержать Фуке на выходе из королевского совета. Министр, заметив слежку, пустился в бега. Д'Артаньян догнал карету Фуке на площади у Нантского собора и самолично арестовал беглеца.

Под конвоем мушкетеров Фуке доставили в тюрьму в Анже, откуда в 1663 году он был перевезен в Бастилию.

Участие в деле Фуке серьезно подняло д'Артаньяна в глазах короля. Гасконцу было позволено именовать себя "граф д'Артаньян". Так Шарлю наконец-то удалось уравнять свое имя, имя полумещанина Батц-Кастельмора с вельможными Монтескью-Фезансаками.

Смерть мушкетера

25 июня 1673 года д'Артаньян участвовал в осаде голландского города Маастрихта, проходившей в рамках Голландской войны 1672-1678 гг. Бой был невероятно жестким: голландцы и помогавшие им испанцы оборонялись с невиданной яростью. Французы бились вместе с наемниками-англичанами, руководил которыми молодой герцог Монмут. Рота д'Артаньяна как как раз и находилась в ведении Монмута.

Именно герцог организовал безрассудную атаку на одно из укреплений голландцев, в ходе которой погиб д'Артаньян. Шальная пуля угодила гасконцу прямо в голову.

Смерть д'Артаньяна стала настоящим шоком для короля, мушкетеров и французской армии. Узнав о гибели гасконца, Людовик сказал:

"Почти единственный человек, который сумел заставить людей любить себя, не делая для них ничего, что обязывало бы их к этому".

Д'Артаньяна похоронили у стен крепости Маастрихта. В настоящее время могила мушкетера, вероятнее всего, находится в церкви Св. Петра и Павла на окраине Маастрихта в районе Вольдер.

Военные подвиги и верная служба отечеству не помогли д'Артаньяну в полной мере обезопасить свою семью от возможных проблем после его смерти. На вдову мушкетера, Анну Шарлотту Кристину де Шанлеси и на двух его сыновей подали в суд за незаконное присвоение их отцом графского титула.

Однако, узнав об этом, Людовик XIV приказан немедленно прекратить любое преследование семьи д'Артаньяна и закрепить за его вдовой и сыновьями все положенные привилегии.

История без мифологии №7

Шут со шпагой

Шута Шико мы прекрасно знаем по великому роману Александра Дюма "Графиня де Монсоро" – одному из лучших в творческом наследии писателя. По книге в 1997 году был снят замечательный одноименный сериал, в котором роль Шико блестяще воплотил Алексей Горбунов.

Что на страницах романа, что в фильме, шут Шико предстает перед нами в образе умного, сильного и благородного человека, умелого интригана при дворе французского короля Генриха III. Но таким ли Шико был на самом деле? И вообще, существовал ли он?

Жан-Антуан д'Англере

Да, шут Шико существовал. Настоящее имя этого человека было – Жан-Антуан д'Англере, он родился примерно в 1540 году в маленьком городке Вильнё́в-сюр-Ло в Гаскони.

В юности, подобно другому знаменитому герою Дюма, мушкетеру д'Артаньяну, отправился покорять Париж, успешно поступил в Реймсский колледж и окончил его с хорошими отметками.

Жан-Антуан отличался начитанностью и превосходным чувством юмора, что делало его своим практически в любой компании. Кроме того, д'Англере был искусным фехтовальщиком: виртуозное владение шпагой неоднократно спасало ему и жизнь, и честь, однако, Жан-Антуан в большинстве случаев предпочитал решать все вопросы дипломатическим путем.

После колледжа юный д'Англере поступил на королевскую службу простым солдатом. В качестве воина Жану-Антуану довелось послужить двум королям – Франциску II и Карлу IX. Д'Англере был храбрым солдатом, но снискать особой славы на полях сражений ему не довелось. В историю Жан-Антуан вошел совсем в другой ипостаси – любимого шута короля Генриха III, а затем и Генриха IV.

Шут-головорез

Достоверно неизвестного, где и когда Жан-Антуан д'Англере получил свое знаменитое прозвище. В переводе с французского "Chicot" – это пенёк, обломок зуба. Какие выводы из этого можно сделать? Возможно, шут отличался невысоким ростом, а, возможно, у него была щербинка во рту – история умалчивает.

Зато известно, что Шико был ярым католиком и в ходе печально известной Варфоломеевской ночи 24 августа 1574 года, вместе со своим братом Раймондом участвовал в убийстве одного из ключевых лидеров французских гугенотов Франсуа де Ла Рошфуко.

Рвение Шико во времена религиозных войн было настолько велико, а преданность герцогу Анжуйскому настолько безусловна, что в 1569 году в свете его стали в шутку называть герцогским "портмоне". Шико, обладавший феноменальной памятью, и правда, хранил в своей голове документы и письма герцога, которые тот не отваживался доверить бумаге.

В 1572-1573 годах Шико участвует в осаде Ла-Рошели, где проявляет себя весьма и весьма отважным воином. В 1574 году король жалует ему чин лейтенанта и назначает комендантом замка Лош. Еще через десять лет, в марте 1584 года, Шико наконец-то получает дворянский титул.

К зрелому возрасту Шико сильно пересмотрел свои взгляды на жизнь, его религиозное рвение резко уменьшилось, а сам он стал относиться к людям с изрядной долей иронии.

Шут, который говорит правду

Придворный шут при дворе французского короля – это была более чем достойная должность, которую нельзя сравнить с шутами при дворе русской царицы Анны Иоанновны, над которыми смеялись все кому не лень. Шут во Франции – это был своего рода проводник между народом и королем, которому позволялось сказать несколько больше, чем другим царедворцам. По большому счету, шут был тем человеком, что говорит королю правду.

Шико был назначен придворным шутом Генриха III, прежде всего, за свой ум, преданность, смелость и острый язык.

2 августа 1589 года Генрих III был убит 22-летним монахом-доминиканцем Жаком Клеманом, использовавшим тонкий стилет. Новым королем был провозглашен Генрих IV, которого Шико сразу же признал.

При дворе нового монарха шут пользовался еще большим почетом, чем при дворе прежнего. Герцог Сюлли, глава французского правительства при Генрихе IV, описывал сложившиеся между шутом и королем отношения следующим образом:

Шико имел вольность говорить с королём, как хотел, и тот на него никогда не гневался. … «Не удивительно, – говорил он Генриху Четвёртому, – что столько людей бегают, как собаки за королевским титулом: оно стоит труда. Трудишься час в день и точно знаешь, что тебе есть, чем прожить целую неделю, и можно обойтись без соседской ссуды. Но ради бога, опасайся попасть в руки Католической лиги, они с тобой управятся, как с жареной колбасою, велят нарисовать над твоей виселицей французский и наваррский гербы и надпишут: „Здесь ему самое место“.»

Понятно, что любой другой царедворец за такие слова получил, как минимум, немедленную отставку, как максимум – гильотину.

Шико выделялся и на фоне других придворных шутов своего времени. Так, он был единственным, кому дозволялось носить шпагу, единственным, кто принимал непосредственное участие в политической и военной жизни страны.

Прекрасный фехтовальщик и отважный солдат никогда не лез за словом в карман и шутил – порой очень обидно – даже про самых высокородных господ. Из-за острого языка Шико нажил себе множество врагов, неоднократно на него совершались покушения, но шуту всегда удавалось выходить сухим из воды.

Умер за злую шутку

Тем не менее, причиной смерти шута Шико, как и положено, стала шутка – и, надо сказать, весьма злая и обидная.

В 1591 году Шико участвовал в осаде Руана войсками Генриха IV. В ходе сражения шут проявил храбрость и пленил одного из важнейших сторонников Католической лиги молодого графа Анри де Шалиньи, дальнего родственника своего прежнего хозяина – короля Генриха III.

Это само по себе было позором, но шут продолжил издевательство. Во-первых, он не стал разоружать графа, демонстрируя тому, что совершенно его не боится. Во-вторых, приведя графа к королю, шут не удержался от едкой остроты и сказал:

"Смотри, Генрих, что я тебе дарю".

На этот раз де Шалиньи не выдержал и, выхватив шпагу из ножен, нанес сильнейший удар эфесом по голове Шико. Шут рухнул как подкошенный и, спустя некоторое время, скончался. На момент смерти Шико было около 50 лет.

Оскорбление в адрес де Шалиньи было настолько очевидным и невиданным, что король Генрих IV пощадил графа за убийство своего любимого шута…

История без мифологии №8

Миледи Люси

Каких только женщин не записывали в прототипы смертельно опасной, но такой притягательной леди Винтер из "Трех мушкетеров" Александра Дюма! Однако, в последнее время исследователи сходятся на том, что наиболее вероятным прототипом является британская графиня леди Карлайл. Это была удивительная женщина, не менее удивительная, чем описанная Александром Дюма леди Винтер.

Начнем с того, что графиня Карлайл, равно как и ее книжная "сестра", была ближайшей сподручной кардинала Ришелье. И выполняла она весьма экстравагантные задания, подчас проникнутые тонким эротизмом.

Вокруг леди Карлайл циркулировало множество разнообразных слухов. Диковатые англичане тех времен на полном серьезе считали женщину ведьмой, продавшую душу и тело дьяволу. Если бы Миледи (так леди Карлайл тоже называли, кстати сказать) родилась немного раньше, ее бы непременно казнила Инквизиция.

Тяжелое детство будущей la femme fatale

Родилась графиня Карлайл в 1599 году, и родители дали ей имя Люси. Отец девочки, граф Генри Перси, впал по какой-то причине в немилость к королевской семье, был арестован и заключен в Тауэре. Малышке Люси с матерью пришлось несладко. Имение постоянно осаждали кредиторы, несчастная мать даже подумывала сдать дочь "в помощницы" к какому-нибудь доброму богатому джентльмену.

Однако, Люси удалось избежать этой участи и достигнуть 18 лет, не потеряв, как тогда говорили, невинности и чести (хотя, казалось бы, о какой чести может идти речь, если продать девочку старику собиралась ее собственная мать?).

Чтобы избежать полного разорения и нищеты, Люси пришлось брать дело в свои руки. И она сделала то единственное, что она могла сделать. В 18 лет девушка вышла замуж за богатого старика-землевладельца. Позднее она рассказывала, как омерзительно ей было терпеть ласки престарелого эсквайра.

Впрочем, терпеть долго не пришлось. Через 2 года при весьма странных обстоятельствах (внезапная рвота, кровавая диарея и остановка сердца) старик скончался и двадцатилетняя красавица стала состоятельной вдовой. Тут же она вышла замуж за своего любовника а, по совместительству, двоюродного брата графа Джеймса Карлайла.

Близкое знакомство с герцогом Бекингемом

Графиня Люси Карлайл добилась почти всего, чего она хотела, но теперь она жаждала большего. Ее не устраивал статус состоятельной аристократки-землевладелицы, она хотела настоящего богатства, а, главное, власти и влияния в обществе.

Все это можно было получить только от высшей аристократии Королевства. Графиня начала часто бывать в обществе, вести активную светскую жизнь. Очень скоро на блистательную леди, что называется, положил глаз один из влиятельнейших вельмож Англии – герцог Бекингем (Джордж Вильерс). Бекингем пообещал двадцатилетней красавице все блага мира и та, купившись на сей хитрый трюк, стала его любовницей. Стоит ли говорить о том, что ни одного своего обещания пылкий герцог не сдержал? Тем более, что вскоре Бекингему стало не до графини – он полностью переключился на французскую королеву Анну, которую герцог планировал очаровать ради получения международного политического влияния.

Для Бекингема, у которого были десятки фавориток по всей Европе, переступить через графиню Карлайл было обычным делом. Но вот только молодая леди ничего не забыла. Ее гордость, ее честолюбие были жестоко попраны, она возненавидела герцога всей душой и поклялась отомстить ему.

И тут как раз подвернулся французский кардинал Ришелье, злейший враг британской королевской семьи. Злость на Бекингема и жажда мести были настолько сильны, что леди Карлайл предала родину, став шпионкой кардинала.

История с подвесками

Прежде всего, придется разочаровать поклонников Д'Артаньяна: настоящий мушкетер никоим образом не мог принять участие в эпизоде с подвесками, так как в этот период времени пятилетний гасконец играл с другими мальчишками в мушкетеров короля перед домиком своего отца.

Но вернемся к леди Люси и подвескам. Итак, герцог Бекингем внезапно начал носить алмазные подвески, которые графиня никогда у бывшего любовника не видела. Миледи немедленно сообщила об этом факте кардиналу Ришелье. Выяснилось, что подвески Бекингему подарила королева Франции, а та, в свою очередь, получила драгоценность от своего законного и такого нелюбимого супруга короля Людовика XIII. Кардинал поручил своей протеже выкрасть у Бекингема подвески.

На балу графиня улучила момент для общения с герцогом наедине и сделала ему недвусмысленный намек: почему бы не уединиться в укромном месте, не вспомнить былое. Бекингем, известный своей необузданной страстностью, немедленно последовал за бывшей любовницей.

В пылу страсти леди Карлайл не составило труда острым ножиком срезать подвески с камзола герцога. Теперь предстояло переправить эти подвески королю Франции. Бекингем, обнаружив пропажу, мгновенно обо всем догадался: он уже успел понять характер мстительной графини.

Чтобы не позволить Миледи переправить подвески во Францию, тем самым дискредитировав честь королевы Анны, Бекингем приказал полностью закрыть все английские порты (убытки, кстати сказать, моряки понесли колоссальные). Пока графиня пыталась переправить подвески всеми правдами и неправдами, лучшие ювелиры Англии создавали точную копию драгоценности. Вскоре подвески снова заблестели на камзоле Бекингема. Честь королевы была спасена.

23 августа 1628 года герцог Бекингем был убит. В его дом в Портсмуте проник бывший солдат Джон Фельтон и вонзил в грудь вельможи кинжал. В обществе ходили слухи, что убийство Бекингема было спланировано графиней Карлайл, но доказательств этому найдено не было.

Также, как и Миледи из романа Дюма, Люси Карлайл была чрезвычайно обаятельна, ее воздействие на мужчин было зачаровывающим, и она этим умело пользовалась. Поклонники же чувствовали исходящую от этой женщины опасность, но все равно стремились к ней.

Литературную Миледи убили мушкетеры, настоящая же после смерти Ришелье сделала новый шаг в своей шпионской карьере, работая одновременно на двух злейших политических противников – Томаса Уэнтфорта и герцога Пима.

После революции и казни короля Карла Первого леди Люси была фрейлиной и ближайшей помощницей вдовствующей королевы Генриетты-Марии. В это же время она неистово шпионила сразу для трех сторон – революционеров из Парламента, сторонников реставрации монархии, а также для вдовствующей королевы.

В 1649 году пятидесятилетнюю уже леди Карлайл все-таки арестовали за ее шпионскую деятельность. Чуть больше года она провела в башне Тауэр. Впрочем, жила она там ни в чем себе не отказывая: ей были обеспечены отменное вино, свежие десерты и даже дичь. Ежедневно леди Люси посещали друзья.

Выйдя из застенков, графиня спокойно жила в своем поместье, не участвуя более в дворцовых интригах. Скончалась леди Карлайл в 1659 году в возрасте 60 лет.

История без мифологии №9

Поймать чёрта

Георгий Аполлонович Гапон… Священник, политический деятель, проповедник, талантливый оратор, организатор первых в стране профсоюзов рабочих. А также провокатор и подстрекатель, вошедший в отечественную историю под именем Поп Гапон.

Именно Георгий Гапон и его легальная организация "Собрание русских фабрично-заводских рабочих Петербурга" организовали шествие рабочих к Зимнему дворцу для передачи коллективной петиции Николаю II в воскресный день 9 января 1905 года. День, который навеки стал Кровавым воскресеньем…

"Поймать чёрта"

Родился Георгий Гапон в 1870 году в селе Белики, что в Полтавской губернии. Отец Аполлон Федорович Гапон – зажиточный крестьянин, человек весьма видный и настолько уважаемый односельчанами, что те на протяжении 35 лет избирали его волостным писарем. Мать Георгия была из бедной крестьянской семьи, не умела ни читать, ни писать.

Георгий провел детство в родном селе, помогал родителям по хозяйству, пас домашний скот – коров, овец, лошадей. С самого раннего возраста мальчик был необычайно религиозен. Георгий истово молился, с упоением слушал рассказы бабушки о жизни святых угодников. Идеалистически, мистически настроенный мальчик мечтал, что когда-нибудь и он научится совершать чудеса, как святые.

Особенно потряс юного пастушка рассказ о святом Иоанне Новгородском, святом, сумевшем оседлать самого чёрта и слетать на нем в славный город Иерусалим. Мальчик верил, что когда-нибудь и он будет насколько могучим, что сможет "поймать чёрта".

По духовной части

Видя особый интерес сына к религии, отец решил отправить его учиться "по духовной части". Вообще, многие крестьяне, несмотря на определенное предубеждение к священнослужителям, мечтали, чтобы их дети стали теми самыми "попами" из "страмных" анекдотов. Это считалось – выбился в люди.

Георгий успешно сдал вступительный экзамен в Полтавское духовное училище и был зачислен сразу во второй класс. В учебе проявил усердие и любознательность, неоднократно признавался лучшим учеником. Особо молодого богослова выделал преподаватель, известный толстовец Иван Трегубов. Именно Трегубов познакомил мальчика с трудами Льва Толстого, которые оказали на Георгия колоссальное влияние.

Окончив училище, Гапон без проблем поступил в Полтавскую духовную семинарию. Здесь Георгий познакомился с другим толстовцем- Исааком Фейнерманом, проводившим немало времени в Ясной Поляне. Постепенно учение о непротивлении злу насилием становится для Гапона едва ли не выше официальных догматов православной церкви.

Духовное лицо

Высказывание Гапоном толстовских идей привело к конфликту с руководством семинарии. Ректор пригрозил лишить Георгия стипендии, но тот немедленно заявил, что сам отказывается от государственной помощи.

В итоге Гапон начал давать частные уроки. Несмотря на сложности, в 1893 году Георгию удалось закончить семинарию, но вот диплома первой степени, позволявшего поступить в университет, молодой человек так и не получил.

Зато на личном фронте дела Гапона обстояли гораздо лучше. В 1894 году, будучи преподавателем-репетитором, он женился на дочери богатого купца. По настоянию супруги Георгий и принял духовный сан при активном вспомоществовании полтавского епископа Илариона, ставшего покровителем Гапона.

В 1894 году Георгия Аполлоновича рукоположили в дьяконы, а через некоторое время и в священники. Гапон начал служить в церкви Всех Святых при Полтавском городском кладбище.

К службе новоявленный священник отнесся со всей свойственной молодости страстью. Вскоре о проповедях Гапона узнал весь город. В церковь Всех Святых, у которой и собственного прихода-то не было, стали собираться сотни людей.

Популярность Гапона стремительно росла, что привело к недовольству священников "старой школы" из соседних приходов, вдруг обнаруживших, что они стремительно теряют паству. Священники стали строить козни против молодого выскочки, но тот в долгу не остался, обвинив их в фарисействе и лицемерии.

Тяжелый удар

1898-ой год стал для Гапона переломным моментом. Его молодая супруга тяжело заболела и скоропостижно скончалась, оставив на руках мужа двух маленьких детей. Смерть жены стала для Георгия Аполлоновича тяжелейшим ударом. Молодой священник утратил вкус к жизни, потерял интерес к проповедям, его стала угнетать провинция.

Понимая, что тяжелые мысли могут привести его к непоправимому шагу, Гапон отправляется в Санкт-Петербург, где надеется поступить в духовную академию.

Полученный в Полтаве диплом второй степени не позволял Георгию Аполлоновичу поступать в академию, но помощь епископа Илариона пригодилась и здесь. Церковный сановник замолвил словечко о Гапоне перед своим другом Константином Победоносцевым, всесильным обер-прокурором Святейшего Синода. С рекомендательным письмом епископа Георгия Аполлоновича с легкостью взяли на 1-й курс петербургской духовной академии. Учебой и аскетическим образом жизни Гапон надеялся приглушить тоску по умершей супруге.

Но все вышло иначе. Учеба в академии категорически разочаровала полтавского священника. Георгий Аполлонович не принял методы обучения в академии, которые он называл "мертвой схоластикой, не дающей ответа на вопрос о смысле жизни".

В Петербурге душевное равновесие окончательно оставило Гапона, он забросил учебу и летом 1899 года отправился в Крым восстанавливать здоровье.

Пребывание на море положительным образом сказалось на состоянии Гапона. Он много ходил по святым местам, размышлял о жизни и смерти, несколько раз был близок к тому, чтобы уйти в монахи, но, в конце концов, решил, что его предназначение остается таким же, как в детстве – "поймать чёрта". То есть, бороться с власть имущими, притесняющими простой народ.

Проповедник среди рабочих