Король-охотник и его дочь

И происходило это не только во дворце. Буквально через неделю после свадьбы Королева спросила мужа, можно ли ей прогуляться по городу.

– Конечно, моя радость. Я сейчас велю заложить карету.

– Карета? Что это? – удивилась его супруга.

Когда Король растолковал ей всё про королевский выезд, Королева отвергла такой способ передвижения:

– Мне совсем не хочется сидеть в маленькой тесной повозке, да ещё и утомлять четырёх лошадей! И что я увижу из крошечных окошек? К тому же, я люблю ходить своими ногами. Я так привыкла в своём лесу. Дозволь мне пойти пешком.

Король, хоть и неохотно, но согласился. Правда, беспокоясь за свою супругу и зная её неопытность и наивность, решил сопровождать её сам. А сзади на некотором удалении вышагивали двое стражников, вооружённых до зубов.

– Зачем всё это? – огорчённо спросила Королева. Она не любила оружие.

– Так положено, дорогая. Ведь я Король, мало ли что? Вдруг кому-нибудь придет в голову причинить вред мне или тебе?

– Вы очень странные, люди, – прошептала Королева.

Они шли по главной улице, а народ, узнавая Короля, скидывал шапки и низко кланялся. Скоро вокруг королевской четы собралось довольно много народа: во-первых, всем хотелось поближе рассмотреть молодую Королеву, во-вторых, никогда доселе не приходилось им видеть своего Короля вот так, запросто, разгуливающего среди толпы.

Король обращал внимание своей жены то на какой-то знаменитый дом, то на памятник. Она рассеянно кивала, но взгляд её был прикован к людям. Внезапно она подошла к одному человеку и, взяв его за руку, спросила:

– Ты давно болен?

– Второй год, ваше величество, – ответил поражённый горожанин.

– Бедный. Мне жаль, что ты так страдаешь. Но я надеюсь, что твоя болезнь вскоре пройдёт.

Через несколько шагов Королева снова остановилась, на этот раз перед плохо одетой, худой и бледной женщиной:

– Скажи мне, что тебя угнетает, почему твоя душа полна страдания?

– Ах, государыня, – из глаз женщины заструились слёзы, – у меня случилось несчастье. Я вдова, мать троих малых детей, с трудом удавалось заработать всем на пропитание. А недавно сгорел наш дом, и теперь жить нам негде…

– А разве нельзя построить новый дом? – спросила Королева.

– Ваше величество, да где же я возьму денег на новое жильё? Нет, видно конец пришёл мне и моим деткам!

– Деньги? Ты имеешь в виду вот это?

И Король ещё не успел ничего сказать, как его жена вытряхнула из кошелька золотые монеты, ярко сверкнувшие на солнце.

– Этого хватит? Бери. У моего мужа много таких. Если надо, я принесу ещё.

– Ваше величество! Вы спасли жизнь мне и моим несчастным малюткам! – закричала несчастная женщина и упала к ногам Королевы.

– Зря ты отдала деньги при всех! – прошептал Король. – Сейчас кто-нибудь может отнять их у этой женщины.

Он подозвал одного из стражников:

– Проследи, чтобы никто не ограбил беднягу, пока она не отдаст деньги строителям.

Потом он снова вполголоса обратился к жене:

– Всегда сначала надо убедиться в правдивости того, что тебе говорят. Сейчас все начнут клянчить у тебя деньги, сочиняя жалостливые истории.

– Что ты, я ведь чувствую, правду говорит человек или нет. А потом, у тебя так много этих денег. Если они доставляют людям радость, почему бы не раздать их?

– В казне их именно потому и много, что я не раздаю их всем подряд. Деньги королевству нужны для больших дел. Их нельзя тратить впустую

– Разве помочь кому-то, это впустую? – удивилась Королева. Король хотел, было, что-то ей возразить, но тут, словно в подтверждение его правоты, сквозь толпу протиснулся высокий детина, тяжело опирающийся на палку и в самых жалких лохмотьях.

– Помогите мне, государыня. Я болен, поэтому на работу меня нигде не берут, дома шаром покати, да и не дом это, а жалкая конура. Жена забрала детей и ушла жить к своим родителям. Эх, жизнь моя, пропащая! – и по грязным и небритым щекам детины покатились слёзы.

– В тебе нет никакой болезни! – сказала Королева немного печальным тоном, как будто ей было стыдно говорить такие слова. – В тебе нет болезни, но есть страсть, от которой и происходят все твои беды. Есть некий напиток, который тебе дороже семьи, дороже друзей, дороже всей жизни. На него ты тратишь всё, что у тебя есть. А хромаешь ты потому, что теряешь от этого напитка разум, и вчера с одним человеком, подверженным той же страсти, у тебя была стычка, и он причинил тебе увечье. Тебе не нужны деньги, потому что ты истратишь их на свой любимый напиток, и будет ещё хуже. Но я думаю, что с сегодняшнего дня ты навсегда избавишься от своей пагубной страсти, к тебе снова вернётся здоровье, и ты сможешь работать и зарабатывать на жизнь для себя и своей семьи.

Парень поник головой, а в толпе многие засмеялись, потому что знали этого человека как пьяницу, лодыря и драчуна. Люди дивились, как молодая Королева точно и быстро смогла разобраться в человеке.

Король же был удивлён, какой мудрой и рассудительной оказалась его супруга.

С тех пор Королева стало часто бывать в городе, чаще всего с Кормилицей. Иногда она заходила в некоторые дома, и, удивительно, если в этих домах были больные, они вскоре поправлялись, если какое-то несчастье омрачало жизнь людей под крышей этого дома, то вскоре все беды исчезали без следа. При этом никто бы не смог сказать, что Королева прибегает к колдовству. Она не шептала заклинаний, не делала непонятных движений, не поила людей волшебными зельями. Нет, она просто со светлой улыбкой говорила людям несколько ободряющих слов и шла дальше. Время от времени она просила у Короля немного денег, чтобы кому-то помочь. Сначала он боялся, что молодая жена по неопытности и по доброте души разбазарит всю казну, однако отказать любимой не мог. Но вскоре он стал замечать, что жизнь в королевстве меняется в лучшую сторону. Жители полюбили свою Королеву и старались не огорчать её. Они работали с желанием и усердием. Нищие и пьяные исчезли с улиц и площадей, преступления стали редкостью.

На первых порах, конечно, кое-кто был недоволен изменениями, свершившимися в королевстве после женитьбы Короля. Нетрудно догадаться, что это были люди, оказавшиеся не у дел: егеря, оружейники, чучельники – все те, кто жил доходами от охоты. Но через какое-то время большинство из них обучилось иным ремёслам, и жизнь вошла в свою колею

А Королева, тем временем, постигала человеческую жизнь и должна была признать, что в ней тоже были свои удовольствия.

Одним из них была музыка. Впервые Королева услышала её на свадебном пиру. Потом она не раз звучала на городских улицах и площадях.

Королева, с разрешения своего супруга, стала часто приглашать музыкантов во дворец и могла часами слушать их игру. Король, к сожалению, к музыке был почти равнодушен, поэтому на таких концертах, в основном, был занят тем, что любовался красотой своей жены.

Большой радостью стала для всех подданных королевства весть, что в королевской семье родилась наследница.

Счастливый отец, едва взглянув на принцессу понял, что она будет точной копией своей матери: те же светлые волосы, тот же кроткий взгляд и нежная улыбка, а главное – те же ярко-синие глаза.

Кормилица уверяла, что никогда в жизни не приходилось ей видеть такого тихого и спокойного младенца. Принцесса никогда не злилась и не капризничала. Но не была она и нелюдимым, грустным ребенком. Жизнерадостная, весёлая и любознательная девчушка покоряла всех, кто её видел.

А Королева внимательно наблюдала за своим чадом. Она сразу поняла, что у дочки почти нет никаких волшебных качеств. Она не будет чувствовать эмоций окружающих людей, не сумеет никого исцелить от болезней или вредных привычек, не сможет разговаривать со зверями и птицами. «Что ж, это даже лучше, – думала Королева. – Ведь ей предстоит жить среди людей, пусть она будет такой, как все».

Однако, когда принцесса чуть подросла, Королева заметила, что дочка, если и не беседует с животными на их языке, то всё же очень хорошо их понимает. Ещё от матери девочка унаследовала хорошее здоровье и никогда не болела.

11.

Незаметно протекали годы, Принцессе исполнилось пять лет. В королевской семье царили лад и благополучие. Страна процветала.

Но всё чаще хмур и невесел был Король. Помимо воли всё время лезли к нему в голову воспоминания былых лет, охотничьи подвиги, привольная жизнь безо всяких ограничений. Он тосковал и хандрил в своём дворце, и любимые жена и дочурка всё реже возвращали ему хорошее настроение. Всё казалось Королю пресным и скучным.

Всё это примечал молочный брат короля, который сейчас именовался не Главным егерем, а Первым министром. Сам он не меньше Короля тосковал по старому укладу жизни, поэтому решил, что наступило время, когда можно начинать потихоньку возвращать всё на свои места.

Начал он с малого. Сначала предложил Королю конную прогулку по окрестностям. Короля эта прогулка взбодрила и на какое-то время вернула хорошее настроение. Через несколько дней Первый министр предложил Королю:

– Государь, не хотите ли вы посетить Дальний замок? Вы не были там уже несколько лет. Заодно можно посмотреть, как живётся народу в той провинции…

Король высказал, было мысль, взять с собой в поездку жену и дочь, но Первый министр легко его убедил, что дорога в Дальний замок длинна и неудобна, а сам замок мало приспособлен для обитания в нём женщин. Всё было именно так, и Король согласился с этими доводами. В глубине души он признавался себе, что сам не горит желанием брать с собой семейство.

– Милая, я должен на несколько дней отлучиться по делам королевства. Я не могу туда взять тебя и нашу дочурку – там нет подходящих условий для жизни. Но я постараюсь вернуться как можно скорее и буду очень, очень скучать, – с этими словами он поцеловал жену и дочь и отбыл из дворца. Королева долго смотрела вслед удаляющимся всадникам, и ей было очень грустно. Она давно чувствовала, что в душе её супруга появилось какое-то томление, недовольство, даже горечь. Но никак не могла понять бывшая Хранительница, чем же это вызвано. Она искала причину, но не находила. А вот сейчас Королева вдруг почувствовала, что её муж внезапно сделался весел и почти счастлив. Из-за чего же? Из-за того, что уезжает, расстаётся с ней? Неужели он её разлюбил?

От этих мыслей душа Королевы впервые в её жизни наполнилась тоской и тревогой.

«Неужели это то, о чём предупреждала Матушка? Неужели он меня разлюбил, и ему тягостно быть рядом со мной? Страшно подумать, что может случиться! А как же наша дочурка?» И Королева крепко обняла девочку, как будто страшилась, что кто-то может их разлучить.

Король вернулся через три дня, весёлый и довольный. Он был почти таким, как прежде, и Королева немного успокоилась.

С тех пор отлучки Короля стали постоянными. Дела государства то и дело призывали его в самые отдалённые уголки страны, и его супруга почти смирилась с этим. Самое главное, он не изменял ей и не охотился. «Иначе ЭТО уже бы произошло» – успокаивала себя Королева.

А Первый министр был очень осторожен. Он возвращал Короля к былой жизни постепенно, так, чтобы тот ничего не заметил.

Сначала они просто совершали конные прогулки по лесу, где они раньше часто охотились. Сейчас, после нескольких лет с того дня, когда Король объявил полный запрет на охоту, в лесах снова начали встречаться звери. Всадники то видели промелькнувшего зайца, то встречали следы кабанов или оленей, а в сумерках из чащи порой слышался волчий вой. И именно из-за этого воя, а также и из-за слухов о том, что в лесах появились разбойники, Первый министр настоял на том, чтобы брать с собой арбалеты и кинжалы.

– Это будет вовсе не охота, а самооборона, – успокаивал он совесть Короля.

Первый министр незаметно, но внимательно наблюдал за тем, какими глазами смотрел Король на встречающуюся им по пути дичь. В этих взорах видел он еле сдерживаемый былой азарт. Видел и радовался.

Недаром Первый министр предложил Королю наведаться именно в Дальний замок. Дорога туда была и в самом деле неблизкой и почти всё время шла через лес. А в самом замке всё сохранилось точно таким, как во времена их охотничьей юности и будило множество приятных, волнующих сердце Короля воспоминаний.

Вечерами они сидели у пылающего очага и беседовали. И Первый министр то и дело вспоминал их охотничьи приключения и трофеи.

Как-то раз Первый министр купил в ближайшей деревушке увесистый кусок говядины.

– У нас ведь нет запрета на мясо от домашних животных, верно? – спросил он Короля.

Когда от жаркого, которое готовилось на вертеле, пошёл упоительный запах, Король, который за все эти годы ни разу не изменил растительной пище, не выдержал:

– Я, пожалуй, съем ломтик, – промолвил он.

Когда изрядной величины, сочный и ароматный кусок мяса без следа исчез в их желудках, друзья некоторое время молчали, наслаждаясь своими ощущениями. За окном была ночь и хмурая промозглая непогода, а здесь, в тепле очага и с блаженной сытостью в животе было так уютно, так хорошо, что хотелось, чтобы это длилось вечно. О семье Король в эти минуты даже не вспоминал.

– А оленина, пожалуй, повкуснее будет, – услышал он голос Первого министра.

– Да, наверное, – согласился Король.

Вот так и проводили они время отлучек из дворца. Возвращаясь, Король испытывал укоры совести. Он боялся, что супруга о чём-нибудь догадается. А он всё же любил её и не хотел огорчать.

Но Королева, даже если и чувствовала что-то неладное, то никогда этого не показывала. Она каждый раз искренне радовалась возвращению Короля, ведь она его любила, а у Хранительницы душа устроена так, что раз полюбив, она разлюбить уже не может. И Король несколько дней наслаждался семейным счастьем рядом с женой и дочерью, которая, подрастая, всё больше становилась похожей на свою маму. Она была так же кротка и ласкова, но только более жизнерадостна. Часто звучали во дворце её звонкий смех или пение. Порой юная Принцесса шалила и озорничала, но ей невозможно было не простить, потому что все жители королевства просто обожали юную наследницу.

Проходило несколько дней, и всё возвращалось на круги своя, Король снова становился скучен и задумчив и вскоре, сославшись на государственные дела, отбывал из дворца в сопровождении Первого министра.

Так прошёл, наверное, целый год, и случилось то, что должно было случиться рано или поздно.

Уже несколько дней жили Король и Первый министр в Дальнем замке.

Как-то во второй половине дня, ближе к вечеру, отправились они на конную прогулку по окрестностям.

Не спеша ехали всадники и беседовали. Первый министр восхищался былой меткостью своего повелителя.

– Равного вам, государь, не было во всём королевстве! Если вы спускали крюк арбалета, можно было быть уверенным, что добыча поражена. Но я опасаюсь, что сейчас вы уже не так метки, как в ушедшие времена! Ведь и глаз, и рука нуждаются в ежедневной тренировке.

– Уверен, доведись мне выстрелить и сейчас, я всё так же сумею попасть цель.

– А давайте попробуем, государь!

– Нет, я дал Королеве слово, что никогда больше не буду стрелять.

– Вы дали слово не охотиться, государь, а это вещи разные. Давайте, постреляем в какую-то неживую цель, ну, вот, хотя бы в ствол дерева. Видите, вон там, на поляне стоит дерево, а на стволе – след от сучка. Сможете ли вы с этого расстояния попасть точно в это пятно?

– Пустяшная задача, – сказал Король.

Они спешились, и Король выстрелил. Стрела запела в воздухе (какой знакомый, волнующий звук) и вонзилась точно в цель.

– Разрешите выразить своё изумление и восхищение, ваше величество. Дозвольте и мне сделать выстрел.

Первый министр промазал (если честно, он это сделал специально), и сокрушённо посетовал:

– А вот я, как видно, всё мастерство за эти годы растерял!

Потом они ещё долго стреляли, и Король всё время выходил первым.

– Государь, вас невозможно превзойти! – сдался Первый министр. – Но это была неподвижная цель. А на охоте вы, государь, бывало, без промаха разили скачущего оленя или летящую птицу!

– Я же сказал, что дал слово не убивать животных и птиц. Слово Короля и слово мужчины незыблемо.

– Мы не говорим об охоте. Но, к примеру, просто так, для тренировки, подстрелить одного зайца, это не считается, как я полагаю. Вон сколько их сейчас кругом развелось!

Действительно, то и дело опытный взгляд замечал этих серых зверьков. Король раньше почти никогда не охотился на зайцев – это была добыча ниже его достоинства.

– А Королева ничего не узнает, ведь необязательно говорить ей об этом, – прибавил Первый министр.

Как раз в это время на свою беду мимо пробегал заяц. Первый министр свистнул, и косой помчался во весь опор.

Король, обуреваемый охотничьим азартом, а также и желанием доказать, что легко попадёт в любую цель, забыв своё слово и ни о чём не думая, нажал спуск арбалета.

Несчастный заяц, настигнутый стрелой, кубарем покатился по земле.

– Государь, это было восхитительно! Прямо в сердце! Поистине, вы самый меткий стрелок не только в нашем королевстве, но и во всём мире! – воскликнул Первый министр, подбежав к недвижимой добыче.

Но Король его не слышал. Он стоял, схватившись за сердце. В тот миг, когда стрела поразила зайца, ему показалось, что эта же стрела вонзилась в его сердце.

– Что с вами, государь? – в испуге закричал его спутник, бросив зайца и подбегая к Королю.

Но тот уже пришёл в себя.

– Немедленно во дворец! – приказал он и вскочил в седло.

– Государь, – попытался возражать Первый министр, – куда же, на ночь глядя? Смотрите, уже темнеет. И в замке у нас вещи остались.

– Ты не слышал приказа? – грозно сдвинул брови Король, и Министр больше не осмелился возражать. Один лишь раз на обратном пути он попытался заговорить с Королём, заверяя того, что от него Королева никогда не узнает о злосчастном зайце.

Король ничего не ответил, но по выражению его лица Первый министр понял, что самым благоразумным с его стороны будет сохранять молчание.

Когда они добрались до столицы, была уже глубокая ночь. В королевском дворце все спали, и даже стражники у ворот дремали стоя, опершись на свои алебарды. Увидев Короля, они встрепенулись и стали по стойке «смирно», но всадники уже вихрем пронеслись мимо них. Соскочив с коня, Король устремился в королевскую опочивальню. Там никого не было, но это ещё ничего не значило. Король уже давно заметил, что его супруга почти не нуждается в сне, и решил поискать её в других покоях. И прежде всего направился в комнату Принцессы. Девочка мирно спала в своей кроватке, и это немного успокоило Короля. Но Королевы не было и здесь. Тихо, чтобы не потревожить сон ребёнка, Король покинул детскую и решил привлечь к поискам слуг, дёрнув за шнурок звонка. Скоро вокруг Короля собрались полуодетые, сонные и удивлённые слуги. Они не понимали, откуда среди ночи взялся Король, которого ждали только через несколько дней, и по случаю чего этот ночной переполох.

Король спросил, кто и когда в последний раз видел Королеву.

Отозвалась старая Кормилица. Она сказала, что накануне вечером Королева отпустила её, сказав, что сама уложит спать Принцессу. Остальные слуги уверяли, что позже этого часа они не подходили близко к королевским покоям. Стража, стоявшая в дверях вестибюля, отрапортовала, что Королева дворец не покидала.

– Обыщите все помещения и сад и найдите Королеву, – приказал Король.

Поиски продлились до самого рассвета но результатов не дали. Королевские покои находились на втором этаже, под балконом был разбит цветник, но ни один цветок на клумбе не был повреждён. Значит, Королева, по крайней мере, не упала с балкона или из окна. Но, в таком случае, где она? И обнаружилась ещё одна странность. Служанки уверяли, что все без исключения наряды Королевы находятся на своих местах, как и обувь, и украшения (кроме обручального кольца с сапфиром, с которым Королева никогда не расставалась). Платье, в котором, по словам Кормилицы, она была вечером, лежало на кресле, рядом стояли туфельки. Но ведь не могла же Королева покинуть дворец без одежды и босиком? Эта загадка разрешилась, когда Кормилица вспомнила про рубашку, в которой невеста короля впервые вошла во дворец несколько лет назад, и которой в сундуке не оказалось.

Значит, она исчезла в той же одежде, в которой и появилась. Мрачные предчувствия укреплялись в душе Короля.

Однако, поиски продолжались, была обыскана вся столица, а затем и всё королевство. Тщетно. Королевы не было нигде.

У Короля оставалась последняя, очень слабая надежда. Он велел подать коня и запретил себя сопровождать.

С самого того дня, когда он, влюблённый и счастливый, вёз по этой дороге свою невесту, он ни разу не бывал в этих местах. Вот и гора, и валун с выемкой. Король положил ладонь на камень и торопливо произнёс заветные слова. Но всё было тщетно. Проход в заповедный лес не открылся. Несколько раз Король повторял свои попытки, пока не понял, что всё бесполезно. Опустошённый и отчаявшийся, вернулся он во дворец, проследовал в свой кабинет и приказал, чтобы его никто не беспокоил.

Так сидел он, прикрыв глаза, и не а состоянии был осознать того, что произошло. Будь он проклят, этот заяц! Конечно, виноват и его молочный брат со своими разговорами о былом. Но его он винить не мог. Ведь Первый министр был ему и вправду дорог, как родной брат. Да и слушать или не слушать все эти пустые речи было в его воле. А значит, и винить некого, кроме себя.

– Папа, – услышал он детский голосок. Король открыл глаза. Рядом с ним стояла его дочурка. Он не видел её всё время, пока шли поиски, потому что Кормилица увела Принцессу в свои покои, оберегая её от суматохи, царившей во дворце.

– Папа, – продолжила девочка, увидев, что отец её заметил. – Мне тоже очень грустно, что мама нас покинула. Но она просила тебе сказать, что она не виновата, и что ты тоже не виноват. Просто так получилось, и теперь она не может быть с нами. И ещё, она сказала, что очень нас любит, и попросила, чтобы и мы любили друг друга и помнили её.

И девочка обняла отца.

– Как, – вскричал Король, – ты разговаривала с мамой?! Что она сказала? Куда она исчезла?

– Нет, – покачала головой Принцесса. – Я спала, но сквозь сон всё это услышала. Хотела проснуться, но не могла. Папа, а мама к нам вернётся когда-нибудь?

– Не знаю, моя хорошая. Но очень хочу на это надеяться.

– Тогда я тоже буду думать, что мама исчезла на время, а не навсегда, – сказала девочка. – Ладно?

Вместо ответа Король обнял и поцеловал дочку, и так долго сидели они вдвоём, думая об одном и том же. Хорошо, когда горе можно с кем-то разделить…

А что же, в самом деле, случилось с Королевой?

В тот самый вечер, когда её муж нарушил слово, сидела она рядом с детской кроваткой и думала о своём. Она то любовалась на спящего ребёнка, то вдруг с тоской понимала, что это счастье может закончиться в любой момент.

И вдруг, в её сердце как будто вонзилось что-то острое и холодное. Через миг боль прошла, но Королева уже всё поняла. Что-то стало меняться внутри неё, и она сказала себе, что надо торопиться. Быстро скинула она платье и облачилась в льняную рубаху, с зелёной вышивкой, которую уже давно достала из сундука и держала наготове. Ведь были у неё предчувствия, и вот они сбылись. Верно говорила Матушка: плохой союз – Хранительница и Охотник. Но надо поспешить.

Королева попыталась снять с пальца кольцо с сапфиром, то самое, которое тогда, в заповедном лесу надел на её палец любимый человек. Какое это было прекрасное время! С тех пор она ни разу не снимала этого кольца, сейчас же она хотела оставить колечко мужу как свой прощальный привет, как память о себе. Но кольцо не снималось, и пришлось оставить его на пальце.

Королева подошла к детской кроватке и с жадностью стала вглядываться в любимое личико. Она не знала, сохранятся ли у неё воспоминания, но очень надеялась, что память о любимых людях никто и ничто не сможет у неё отнять. «Всё же в моей жизни было счастье, хоть и не очень долго», – подумала она. Надо спешить. Королева шёпотом, чтобы не разбудить Принцессу, сказала спящему ребёнку слова прощания и любви. Она была уверена, что девочка слышала и запомнила.

Время заканчивалось. Королева поцеловала дочку и поспешила на балкон. Она чувствовала: когда это случится, надо быть на вольном воздухе. На перилах балкона сидела птичка. Была она чуть побольше воробья и совсем непримечательной окраски: бурая шапочка на голове, белые щёчки, желтое пятнышко на груди. Из-за этого пятнышка и звали птичку Желтогрудкой. Красивым пением Желтогрудка похвастаться тоже не могла: всё больше чирикала, да посвистывала. Но зато это была весьма умная птичка. Королева её очень любила.

– Как хорошо, Желтогрудка, что ты здесь! – сказала Королева. – У меня к тебе просьба. Понимаешь, я сейчас исчезну. А Принцесса ещё совсем мала, за ней надо присматривать, а в случае чего и помогать. Пожалуйста, будь всегда рядом с ней и подсоби, когда будет нужно. Я тебе для этого сейчас подарю возможность совершать небольшие чудеса, но только тогда, когда другого выхода не будет, – и Королева слегка подула на Желтогрудку. – Ты сделаешь, о чём я прошу?