Призраки Белой крепости

Оборотни расходились по своим комнатам, но гостью, которую удостоили сомнительной чести пригласить на поздний ужин, растянувшийся до самого утра, в личные апартаменты не позвали. Зачем? Ее вытащили из самых глубоких подземелий, укрытых таким количеством пластов земли, что даже магии, пропитавшей все вокруг, там практически не ощущалось, и привели в места, более обжитые и для вампирши гораздо менее комфортные по своей энергетической атмосфере, лишь для одного – ей предстояло, словно дешевой уличной девке, ублажать вонючего, глубоко противного ей мужика. В ином случае ее ждала либо смерть, либо издевательства, еще более жесткие, чем просто секс с таким вот представителем противоположного пола.

Горе-любовник криво оскалился, что, видимо, должно было означать благожелательную улыбку, и придвинулся ближе к Кате. Она инстинктивно отпрянула, но, тут же взяв себя в руки, встала и обошла лавку с другой стороны, оказавшись у зверя за спиной.

– Do you like games[24]? – спросила Шемякина самым соблазнительным голосом, на какой только была способна. Она видела перед собой цель – земные защитные костюмы, в карманах которых может быть спрятано целое сокровище – зажигалка. Оставалось совсем немного – заманить зверя как можно ближе к вожделенной куче по большей части поврежденного тряпья, а после исхитриться обшарить хотя бы парочку карманов. К счастью, курили практически все бессмертные.

– Гамс?[25] – оборотень оскалился еще сильнее. Было нетрудно догадаться, какого рода сексуальные игрища в ходу у монстров Эрагаджуа. Катя предпочла об этом не думать и продолжала призывно улыбаться. Она слегка наклонила голову набок, отчего ее белые спутанные волосы рассыпались волнами по плечам, немного прикрыв наготу и тем самым создав некоторый простор для воображения. Тонкий палец с облупленным маникюром манил зверя к себе, а сама девушка незаметно делала шаг за шагом назад.

Глаза оборотня полыхнули красным огнем. Это было жутко и отвратительно одновременно. Шемякина не обратила ни малейшего внимания на признаки страсти, которые проявлял ее «ухажер». Она была готова распалять его до тех пор, пока не достигнет цели, а пока еще от склада земного обмундирования ее отделяло не меньше пятидесяти шагов. Конечно, вампирша могла преодолеть их за считаные доли секунды. Но оборотни двигались быстрее и во много раз превосходили своих дальних немертвых сородичей в ловкости. А значит, стоит ей сделать хоть одно неверное движение, ее обязательно остановят и тогда она навсегда лишится единственного реального шанса когда-нибудь вновь оказаться на свободе.

– Айя вонтррр ю![26] – прорычал оборотень и грубо схватил Катю за руку.

От неожиданности она едва удержалась на ногах. Зверь притянул ее к себе. В тот же миг в глазах помутилось, легкие сжались от уже знакомого зловония, а требовательный шершавый и очень горячий язык проник в рот. Даже в бытность человеком Шемякиной не приходилось испытывать такой тошноты. Как выяснилось, вампиры действительно не способны расстаться с содержимым желудка, но от этого дурнота была лишь сильнее. Грубые руки с обломанными желтыми когтями тискали девушку. Если бы ее тело было живым, на ней не осталось бы ни одного живого места. К счастью, сейчас она испытывала лишь дискомфорт от слишком жестких объятий, в которых не было ни капли тепла или нежности. Оборотень стал теснить ее к ближайшей стене. Спасительная мысль промелькнула в голове, заставив Катю отключиться от неприятных ощущений и на миг забыть обо всем на свете. Она преодолела отвращение и изо всех сил прижала к себе пораженного такой прытью мужчину. Естественно, ее порыв заставил его страсть разгореться с новой силой.

Теперь уже Катя сжимала его в объятиях так, что трещали ребра. Она кусалась, царапалась, впивалась в его губы поцелуями, от которых из них сочилась черная кровь. Никогда еще ей не приходилось вкладывать в эротические утехи всю ярость, какой обладала душа вампира, всю боль и всю злобу, на которую было способен ее бессмертный разум. Шемякина срывала с оборотня одежду, стремясь в процессе нанести как можно больше увечий, и чем сильнее они были, тем ей было приятнее. Темному это только нравилось. В одном Катя не ошиблась – именно таким жестоким и извращенным было представление о любви на Эрагаджуа. Что ж, она готова доставить ему удовольствие. Тем страшнее станет расплата, с едва заметной ухмылкой подумала девушка, отбрасывая своего «любовника» от себя так, чтобы тот, слегка поддавшись, упал на пол. Удар был просчитан верно, как и поведение партнера. Оборотень со звериной грацией приземлился аккурат на собранные в кучу защитные костюмы. Катя кинулась на него и, едва прикоснувшись к мохнатому телу, совершила обманный маневр, который с трудом можно было назвать элементом сексуальных игр – она резко развернулась, перекинув мужчину, который был вдвое выше и примерно настолько же шире ее, так, чтобы он оказался сверху. Обнаженной кожей спины она ощутила знакомое прикосновение ткани защитного костюма. Первая поставленная цель была достигнута. Осталось изловчиться настолько, что бы выудить чей-нибудь зиппо или крикет. Сейчас ее мало интересовали вопросы гламура, главное – это огонь. Катя принялась еще усерднее целовать обветренные губы оборотня, позволила ему наслаждаться победой, расстегивая ее изорванный, грязный лифчик. Правая рука девушки скользнула за спину и принялась обшаривать все, до чего могла дотянуться…

Именно в этот момент армия во главе с Линдой увидела стены древней крепости, а группа Черного под командованием Сони добралась до песчаных валунов, за которым разведчики нашли идеальное убежище для того, чтобы переждать более светлое время суток.

– Уже день, день! Я чувствую, что там должно было взойти солнце! – причитал Паша. Казалось, мужество начинает оставлять его, уступая место панике. Теперь он мало чем отличался от скорчившейся в углу Маши и был лишь слегка разумнее стонущей в бреду Ани, да и то лишь потому, что находился в сознании. Алина осталась единственным здравомыслящим членом их компании. Ее мозг лихорадочно работал, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. В довершение всех бед – начиная со вчерашнего обеда им не приносили еды. Она прекрасно справлялась с голодом, а вот вампирам было куда как тяжелее. Если немертвый слишком долго не получает крови, его организм слабеет. И хоть смерть от нехватки пищи неведома прошедшим ритуал, их существование в таком случае больше напоминает летаргию, лишенную красок и эмоций. Но больше всего Алину беспокоило отсутствие воды. Несколько глотков, плещущихся на дне фляги, она оставила для больной подруги. Только их не хватит надолго, а лихорадка, сжигавшая Аню изнутри, иссушала ее тело, заставляя все время просить пить. Если Паша без крови мог протянуть неделю, Маша выдержит дня три, а сама Алина без воды и еды еще дней десять будет переставлять ноги, пусть с каждой минутой все медленнее, Аню, ослабленную неизвестным ядом, заставлявшим организм воителя мучиться от хворей смертных, вынужденная жажда неминуемо сведет в могилу. Серебряная вздохнула, взглянув на осунувшуюся подругу, чьи губы приобрели синеватый оттенок, а кожа стала до того бледной, что напоминала скорее воск или мрамор.

Отвернувшись так, чтобы не видеть никого из сокамерников, Алина всерьез задумалась. С каждой секундой надежды на возвращение Кати стремительно таяли. Это сводило с ума временного главу их группы, превращая сильного вампира в опустошенного, лишенного воли идиота, способного лишь метаться из угла в угол да причитать. К тому же это лишало их шанса узнать, как устроены лабиринты катакомб, а главное – кем или чем они охраняются. Следовательно, если удастся убедить друзей рискнуть и попытаться вырваться, как только появится тюремщик, вероятность того, что затея выгорит, равняется практически нулю. Лично она готова была попробовать. Ничего хорошего в этих застенках ее не ждало, а от одной мысли, что она может превратиться в такого вот дикого, горящего ненавистью грязного монстра, по венам разливался парализующий холод, словно она уже умерла. Непереносимо было думать, что в припадке оборотнической ярости она запросто набросится на кого-то из друзей. От нее мог пострадать кто угодно. Хрупкая Хадижа, несокрушимый Стас, безрассудно отважный Макс, нежная Лиза или горячая, словно лава, Соня. А главное, это мог быть Антон. Она даже не поймет, что убила смысл всего своего существования. Хуже всего то, что оборотни, в отличие от вампиров, не теряют память после обращения, лишь свою человеческую суть со всеми страхами, желаниями, чувствами. Это безразличие было во сто крат ужаснее забвения. Она будет понимать, что совершила, но ни одна клеточка ее нового тела не содрогнется. Чем больше Серебряная думала об этом, тем ярче разгоралась в ней решимость.

«Антон!» – мысленно прошептала девушка, как делала все это время примерно раз в два-три часа, уже смирившись, что ответа не будет, что ни одна мысль не может проникнуть сквозь завесу чужой тьмы и неизвестные заклинания, которые витали там, над поверхностью. И, несмотря на очевидную тщетность всех своих попыток, она продолжала надеяться, вызывая мысленно любимый образ. Она мечтала лишь об одном – получить возможность хотя бы попрощаться, но знала, что от пленников отворачивается изменница Фортуна.

«Алина!» – словно шелест листьев на ветру или шепот далекой волны прозвучало в голове эхо родного голоса. Серебряная вздрогнула всем телом, не понимая, была ли то реальность или очередная греза, порожденная страхом, бессонницей и голодом.

– Антон! – яростно выкрикнула она так громко, что если бы кто-то из ее группы находился рядом, его сознание на миг затуманилось бы от силы ментальных вибраций, которые она послала, как когда-то очень давно учил ее Влад на темной кухне их с Соней квартиры.

Но ответа не было. Ни звука, ни шороха, ни галлюцинации. Алина свернулась клубочком и зарыдала. Паша придвинулся ближе и, положив ее голову себе на плечо, принялся гладить по спине, словно маленькую девочку. Сейчас он был именно тем Коледовым, с которым они вместе ходили в институт и пили пиво после лекций в соседнем парке, радуясь простым мелочам и печалясь из-за приближающегося зачета.

Антон открыл глаза, уставившись во тьму, окружавшую его со всех сторон. В волосах было полно песка, он забился в глаза, в нос, в уши. Хотелось одновременно чихать и плакать, а главное – помыться. Но Зеленого, уставшего от длительного перехода и предшествующих событий, разбудило совсем не это. Ему показалось, что голос Алины прозвучал в его голове, но не так, как это бывает во сне, а так, как это происходит, когда кто-то пытается связаться с тобой по мысленной связи. Переборов вялую дремоту, завладевшую его утомленным телом, он крикнул изо всех сил любимое имя, отправляя его в пустоту неизвестности, и тут же Морфей выпустил Зеленого из своих объятий, недовольный огромными усилиями, которые тот совершил. Едва только Антон открыл глаза, как иллюзия связи с любимой рассеялась, словно не было никакого контакта.

Тоска и боль с новой силой захлестнула воителя. Он поднес правую руку к лицу и присмотрелся к знаку. Тот едва заметно светился во тьме, отображая привычный рисунок. Серебряная нить была на месте.

Антон аккуратно сел, стараясь не потревожить спящую рядом Лизу. Ее теплое тело доверчиво прижималось к нему, словно погруженной в небытие Голубой казалось, что рядом с ней оставшийся за много километров отсюда Стас. С другой стороны от Зеленого, свернувшись в клубочек, дремала Соня. Даже во сне она была насторожена и напряжена, будто натянутая тетива.

Антон встал, размял затекшие конечности и огляделся по сторонам. С тех пор, как он погрузился в недолгий, тревожный сон, времени прошло немного. Наручные часы «Радо», которые подарил ему брат на новый двухтысячный год и которые он надевал очень редко, остановились, не выдержав разрушительной энергетики тьмы Эрагаджуа. Даже электронные приборы ощущали на себе пагубное влияние смертоносных эманации. Но Зеленый обладал исключительным чувством времени и мог с точностью до десяти минут определить, который сейчас час. Судя по всему, уже должна была заступить на смену вторая пара дежурных, которым предстояло сменить Максима и Мэтью, вызвавшихся нести караул первыми. По плану занять вахту следовало Роберту и Хадиже.

Антон еще раз потянулся так, что захрустели кости, и направился к двум теням, чьи силуэты едва проступали на фоне бесконечного мрака. Он решил отпустить Розовую спать. Ей было тяжелее остальных. Это чудо, что она все еще держалась.

– Я люблю тебя, – донесся до Зеленого шепот Хадижи. Она сидела на песке, подтянув под себя ноги, и всем телом прижималась к мужу. Сильная рука Роберта обнимала ее за талию, а светлые глаза, не отрываясь, смотрели в лицо любимой. Антон ощутил острую зависть, тем более недостойную, что это были его друзья, которые ради призрачной надежды вернуть его счастье пошли за ним во мрак неизвестности.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Хватай девчонку!

2

Выруби девчонку прямо сейчас.

3

Которая?

4

Блондинка.

5

Эта не вампир.

6

Вот эта девица!

7

Сядь с нами (англ.).

8

Меня зовут Катя (англ.).

9

Мы тебя не обидим (англ.).

10

Мы тебя не обидим (англ.).

11

Мы тебя любим (англ.).

12

Если будешь хорошей девочкой, мы сделаем тебя одной из нас, как только родишь нам ребенка (англ.).

13

Сразу ребенка? (англ.)

14

А что насчет цветов, конфет и красивых слов? (англ.)

15

Цветы? Красивые слова? А что это такое? (англ.)

16

О, цветы – это растения. Они красивые. Желтые, голубые, красные, белые. Они несут с собой радость и праздник. В нашем мире мужчины дарят их женщинам, если хотят добиться их любви или хотя бы физической близости. Аромат цветов очень возбуждает землянок, каждая из них готова на все, как только чувствует их запах (англ.).

17

И ты хочешь эти цветы от меня? (англ.)

18

Конечно (англ.).

19

А они растут там… на поверхности (англ.).

20

Конечно, нет. Там ведь пустыня. Там слишком жарко днем, а ночью холодно. К тому же кругом песок и никогда не бывает дождей. Цветы не могут жить в таких условиях. Они любят воду, мягкий климат, легкий ветерок. Они слишком нежны для того, чтобы существовать здесь (англ.).

21

Но тогда где их взять? Ты должна будешь любить меня без цветов! (англ.)

22

Ну вот, ты можешь быть покладистой, когда хочешь (англ.).

23

Мы одни (англ.).

24

Любишь игры? (англ.)

25

Игры? (англ.)

26

Я хочу тебя! (англ.)