Бабушка на скейте

Я вернулась к разговору о программе. Что же всё-таки мы хотим получить от детей и за какой период времени. Хозяйка недовольно поджала губы, но количество уроков посчитала. Поинтересовалась моими предложениями.

Вот так сразу у меня предложений нет, но могу посмотреть, какие программы существуют, проанализировать, и на их основе что-то порекомендовать.

Она согласилась и предупредила, что участие в методических разработках приветствуется, но не является гарантией, что меня возьмут. У неё молодых желающих работать – «море», будет выбирать.

Понятно. Молодым везде у нас дорога… Но попробовать-то никто не запрещает.

Переделав домашние дела, залезла в интернет. Какие у нас есть программы по развитию речи? Ух, ты! Неожиданно много. Будем ознакамливаться.

Часа через три набросала возможный план с расчасовкой по темам. Отправила сообщением хозяйке. Пришел ответ: «прочитаю позднее». Ладно, подожду, не горит.

Глава 4. Выходные

Договорилась с сыном, что в выходные приду и помогу убраться. Да, он сам может, никто не сомневается, но пусть лучше жену навестит. Не всё ж по телефону общаться. Конечно, удобно, мы уже и внуком полюбовались, и поздравления отправили, но заботу и внимание надо вживую проявлять. Так, что пусть Витя под окнами палаты постоит, а я подберусь.

На следующей неделе сноху с внуком выписывают. Хочется, чтобы пришли в чистую квартиру.

Поехали вместе с мужем. Вдвоем веселее. Сын, дождавшись нас и распорядившись по поводу Юлиных вещей (не перекладывать, как валяется, пусть так и остается) умчался в роддом.

Славич сел за компьютер и погрузился в виртуальный мир, а я занялась делами.

Подобрала и разложила Витину одежду, загрузила стиральную машину. Кстати, Юлины вещи нигде не валялись. Видно, перед родами успела прибраться. А мой сынок в её отсутствие бытом не заморачивался.

Полюбовалась на стопочку детских вещей. Постираны, поглажены – красота! Кроватка застелена, ждёт хозяина. Да, Юлька у нас – молодец. Не то, что я молодости. Домашние дела отвращение вызывали. Славич, когда замуж звал, так и говорил, что я к кухне не подойду и убираться не буду. Он сам всё сделает. Я удивлялась: зачем ему такая лентяйка? А он только руками разводил: не знаю, и улыбался.

Все свои обещания сдержал. Пока сын не родился сам готовил, сам пылесосил. А потом у меня ответственность перед ребенком проснулась. Мой ребёнок должен расти в чистоте и порядке. Начала домашние дела осваивать. Муж до сих пор не считает за труд приготовить, посуду помыть. Да теперь мне его жалко: пашет за двоих. Пусть хоть дома отдыхает, всё равно я бездельничаю.

Вымыла окна, сняла занавески. Хорошие у снохи занавески. Можно постирать и мокрыми повесить, никаких складочек не будет. Так и сделала.

Уборку закончила. Может приготовить чего-нибудь, что подольше полежит?

Заглянула в холодильник. Так: рёбрышки, овощи, творог, молоко. Поставила вариться бульон, а потом решила овощей побольше порезать и заморозить. Достала. А свекла-то какая огромная! В руку не помещается.

Мужа отправила в магазин за мясом. Котлет наделаю, тефтелей, и тоже заморожу. Можно, конечно, купить готовое, но там чего только не кладут для массы, вкуса и цвета.

Представила, как придет Юля из роддома, а у нее холодильник полуфабрикатами забит. Обрадуется. Когда у нас Витя родился, муж отпуск брал, чтобы мне помогать. Я первый месяц отдыхала. К ребёнку подходила только для кормления, ночью не вставала, пелёнки не меняла. Бытовые заботы тоже мимо меня прошли. Вздохнула. Да, Славич всегда помогает.

А Витя сказал, что в отпуск сейчас не пойдёт, они с Юлей так решили.

Ну, Юлька наша справится, у неё все в руках горит. Но все равно, приятно, когда уже почти готовая еда в морозилке ждет.

Бамс! Свёкла, которую сейчас тёрла, выскользнула из рук. Хотела её подхватить, но вместо этого отбила в потолок. От потолка свёкла отрикошетила в стену, потом шмякнулась на стол, подпрыгнула несколько раз, свалилась на пол и укатилась под тумбочку. И все это случилось мгновенно, не успела я глазом моргнуть. На белейшем Юлькином потолке появилось пятно с мелкими свекольными стружками.

Нырнула в грёзы, за свёклой не уследила. За свёклой! А кто мешал мне ее на куски порезать и только потом тереть? Да… Такое только со мной может случиться.

***

Супруг изумился, увидев меня на столе.

– Светик, ты и потолок решила помыть?

Я объяснила свое усердие.

Потолок в кухне просто крашеный, свекольный сок оттёрла, но вместе с краской. Образовалось серо-розовое пятно. Ой, как нехорошо!

Муж посмотрел с укоризной и пошел за белилами. За время его отсутствия доделала заготовки. Заодно ужин приготовила. Котлетки с пюрешкой. Завернула всё в полотенце, чтоб горячее было.

Пятно замазали, но краска оказалась другого оттенка. У них чисто белая, а наша в голубизну. Контраст. Ну, да, пришлось весь потолок перекрашивать.

Пришёл сын, кухонная мебель газетами обёрнута, а отец в одних трусах и носках (одежду снял, чтоб не испачкаться) по потолку кистью возит. Витенька прямо дар речи потерял. Стоит и не знает, что сказать, только рукой машет.

– Ты, сынок, не переживай. Это мать решила кухню освежить, – с сочувствием сказал Слава.

Ой, как неудобно! Надеюсь, потолок не будет причиной раздора между снохой и сыном.

Поужинали все вместе. Витя рассказал, как жена показывала мальчика в окно. Лицо не разглядел, только щёки. Назвали Антоном.

Об имени они задумались сразу после УЗИ, которое показало пол ребенка. Но никак не могли остановиться на одном.

Юля тогда решила, что всё выбранное «примерит», когда родит. «Примерила». Называла имена и наблюдала. Сказала: «Антон», мальчик открыл глазки и зевнул. Антон Викторович. Хорошо!

***

Воскресное утро началось с приятной неожиданности. Вчера вечером в телефон не заглядывала, а, оказывается, сообщение от хозяйки садика пришло. Она мой план прочитала и одобрила. Теперь спрашивает, не могу ли я подобрать дидактический материал к первым урокам. Да, запросто! Все равно делать пока нечего. Быстро нашла нужные игры и упражнения и отправила.

Через некоторое время пришел ответ: «Здравствуйте». Вот как одним приветствием в тексте можно передать эмоции? Можно. От вежливого слова веяло холодом и неудовольствием. Это намёк, что не поздоровалась или, что разбудила? А кто мешал звук у телефона выключить? Ладно, понятно. Не подхожу.

Глава 5. Выписка

Сегодня выписывают сноху с внуком. Напросилась на встречу из роддома.

Родители у Юли в другом городе живут, на выписку не приедут, а что ж сын один встречать будет. Я тоже хочу увидеть этот волнительный момент. А потом с ними до дома проеду, может помощь какая потребуется.

Выписывали не только Юлю с Антоном. В фойе больницы толпились люди, с нетерпением ожидающие выхода своих близких. Все такие радостные, с цветами, тортами, праздничными пакетами. Интересно, что в пакетах? Юля сказала торт не приносить. Медсёстры смеются: в день выписки тортами и обедают, и ужинают, и домой уносят.

Витя купил цветы и тостер. Говорит, хороший торт стоит дороже. А тостера у медсестёр точно нет. Поставят в сестринской, будут обедать с теплым хрустящим хлебом. Вот выдумщик!

А с врачами он вчера пообщался. Получил информацию из первых рук. Заботливый, весь в отца.

Вот и наши вышли. Витя мне подарки сунул, а сам к жене подскочил, расцеловал, потом сына взял. Я думала он цветы для жены приготовил. Нет, медсестре, которая Антошу вынесла, вместе с тостером вручил.

У девушки глаза от любопытства заблестели. Коробка в синюю бумагу завёрнута, золотистыми ленточками перевязана. Сестричка так широко Вите заулыбалась, горячо поблагодарила, и пригласила через год за вторым приходить.

А я любовалась малышом. Он спал. Такой маленький! Носик – кнопка. Щекастенький. Верхняя губёшка треугольничком вниз вытянута, а нижняя внутрь поджата.

***

В машине расспрашивала сноху про здоровье, про советы врачей. Перед самым домом повинилась за потолок:

– Юль, ты уж меня сильно не ругай. Я тебе потолок на кухне испортила.

Чувствую, Юля напряглась. Вот сынок! Не рассказал. Решил, видно, сама напортачила, сама и сообщай.

– Юль, если не понравится, я снова покрашу.

Сноха кивнула и осторожно так спросила:

– А что там?

– Ну, сама увидишь.

Дома Юля первым делом на кухню заскочила. Застыла, внимательно разглядывая потолок.

– Уф, Светлана Андреевна. Ну, умеете вы напугать. Я уж думала катастрофа какая! Нормально всё, свеженько.

Прямо гора с плеч! Какая у меня сноха хорошая, понятливая.

В комнате висели воздушные шары. На стене гирлянда из поздравительных открыток. И цветы. Много маленьких цветочных корзинок. Очень празднично получилось.

Я, наверно, мешаю. Хочется детям побыть наедине. Ну, будет ещё у них время.

– Юль, ты есть хочешь? – это я их в реальность вернула. А то смотрят таак друг на друга, что у меня, аж, мурашки пробежали. Дети мои вздрогнули.

– Нет пока, я помыться хочу.

– Вот и иди. А мы с Витей чай согреем, Антошу распакуем. Ему когда есть?

С Антоши сняли лишнюю одежду, положили в кроватку. Он губками шлепнул, но не проснулся.

Витя основательно подготовился к встрече жены. Борщ, гуляш. Я только подогрела и салат порезала. На стол накрыла на двоих. Мне с внуком побыть хочется.

Вышла Юля из ванной. Вся такая душистая, розовая, уютная. Немного поправилась, но ей идёт. Да, материнство меняет внешность, мягкость придаёт.

– Юль, а малого сегодня купать будешь?

– Нет, Светлана Андреевна. Врач сказала, лучше завтра. Вы завтра сможете прийти? Я побаиваюсь первый раз сама купать. А Витя на работе будет.

Да, что за разговор! Конечно, приду. А приятно-то как! Моя помощь нужна.

***

Ну, вот, внучок, мы с тобой вдвоем. Я взяла малыша на руки. Тяжёленький. Плотненький. А пахнет как! Молоком и какими-то печеньками. Запах детства. Счастья тебе, маленький.

Антошка завозился, повернул головку. Личико сморщилось, и он зачмокал. Закряхтел.

– Юль, он есть хочет, – я с ребёнком бросилась на кухню.

А там мои голубки сидят в обнимку и лбами друг дружку подпирают. Ну, вот, что за я! Лишняя здесь. Понимаю. Вздохнула. Ладно, будет у меня ещё время с внуком пообщаться. Завтра приду.

***

Мужу расписала во всех подробностях, как Юлю встречали, как Витя квартиру украсил, какой обед приготовил. Про внука целую песнь сложила.

– Знаешь, Славич, они любят друг друга. Вот сколько уже вместе? Три года? А между ними прямо искрит. Я себя лишней почувствовала.

Супруг очень внимательно посмотрел на меня:

– Я тебя тоже люблю, ничуть не меньше, чем в первый год. И у меня тоже «искрит», когда тебя вижу, – и, приобняв, на ухо прошептал, – Могу доказать.

Он подумал, что мне завидно?

Потерлась лбом о плечо мужа:

– Ты у меня замечательный, самый лучший. И доказывать не надо. Я все знаю.

***

Да, знаю. Когда познакомились, мне было чуть больше двадцати, и я уже была замужем. Брак был неудачным.

Вниманием мальчики меня не баловали, а этот первый, кто стал ухаживать, про любовь говорить. А мне так приятно было, что хоть кому-то нравлюсь.

Когда замуж позвал, сомнения были, но как отказать хорошему человеку не представляла. Неудобно «нет» говорить, когда ждут «да». А вдруг обидится? Не умела я за себя постоять. Дома не поощряли самостоятельных поступков и требовали послушания, ну, я и привыкла: хочешь-не хочешь – соглашайся.

Родители меня тогда не поняли. Мать скандал устроила: кого я выбрала, мы разные, интересы разные, у него стремлений никаких, разговаривать с ним не о чем. И домой-то мне ходить запретят, если замуж выйду, и глупая-то я, и ещё какая-то, раз постельный интерес мозги вышиб.

Унизили, оскорбили. Стало очень обидно. Все мои сомнения о замужестве улетучились. Назло замуж вышла.

Через полгода поняла, что это «назло» сделала себе. Так тоскливо стало: всю жизнь терпеть человека, который совершенно другой по духу, образу жизни. И он-то не виноват, что я сглупила.

Встреча со Славичем была, как фейерверк в глухую ночь. У нас оказалось много общего, мы могли говорить обо всём на свете, и нам было интересно узнать мнение другого. Мы любили гулять, читали одни и те же книги, ходили в театр.

Конечно, я скрывала новое знакомство, и встречались мы тайно и не каждый день. Славе призналась сразу, что замужем. Он сказал, что это ничего не значит, все имеют право на ошибку. Я очень хотела освободиться от этого замужества, но не могла отважиться на разговор. Славич даже предлагал помощь в переговорах, но я хотела сама.

А тут муж задумал переезд в другой город. Мое мнение не учитывалось. Вот тогда я и решилась расстаться с ним.

Опять был скандал. С мужем и его роднёй. Опять меня обвиняли и говорили, что я – дурёха и не понимаю своего счастья, что совершаю очередную глупость.

Ну, и ладно. Теперь рядом был человек, любовь которого я ощущала во всём: во взгляде, в поступках, в словах и жестах, в молчании. И он всегда поддерживал меня. Я купалась в его нежности и внимании, а вот сама не могла отдать столько. Не умею я так. Чёрствая, наверно.

Прожитые вместе годы не изменили отношения ко мне, а я научилась окружать его заботой.

***

Утром позвонил сын. Это я вчера попросила, чтобы самой некстати не попасть.

Ночь у них прошла спокойно. Антон просыпался покушать, а потом снова спал. Но Витя всё равно не выспался, прислушивался к каждому шороху, и вставал вместе с Юлей. Юля меня к обеду ждёт.

Хорошо-хорошо, уже собираюсь.

***

– Вам Лена передала. Термометр для воды, расчёски, бутылочки.

Юля заулыбалась. Конечно, приятно, когда твоему ребёночку подарки делают. Подружка в своей аптеке насобирала разных полезных мелочей для младенца.

Ванночку Юля уже приготовила. Ванна на специальной высокой подставке, можно в любом месте установить. Удобно.

Новым термометром проверили воду. Разбавили немного холодной.

Для купания у них специальный гамачок. Цепляется за стенки ванночки и в воду опускается.

Мы Антошу в пелёнку завернули, а потом Юля аккуратно его в гамачок положила, прямо в пелёнке. А там уже развернула.

Антоша не спал. Сначала личико выражало напряжённую сосредоточенность, как будто он осваивал новую обстановку, привыкал, а потом на мордашке появилось такое удовольствие, что мы рассмеялись.

– Надо же, ему нравится! – воскликнула Юля, – а я боялась, плакать начнёт, не смогу выкупать.

– Да, понравилось. Смотри, какой молодец! В бассейн его надо будет записать!

– В бассейн? Такую кроху? – сноха посмотрела испуганно.

– Ой, Юль, да не сейчас! Года четыре будет, тогда можно.

– Ааа! А я-то не поняла, думала сейчас.

Мы не только выкупали мальчонку, но и покатали в гамачке в воде. Ему очень понравилось. Блаженство читалось на маленьком лице.

И пропустили момент, когда надо было вынимать. Мальчик вдруг задрыгал руками-ногами и обиженно закричал.

– Есть хочет! – сообразила сноха.

Купали мы на кухне, на столе сноха подготовила место для обработки после ванны. Малыша спешно обтерли пелёнкой, прикрыли одеялом.

– Давай, корми скорей! – плачь ребенка, как нож по сердцу.

Юля склонилась над сыном. Он засосал, продолжая всхлипывать.

Маленький, как есть захотел! Я осторожно промокнула головку, уши, накрыла другой пеленкой. Тепло-то тепло, но ведь первое купание, вдруг простынет.

После еды только памперс осторожно надели и шапочку. Завернули во все сухое, в кроватку положили. Юля ещё сверху своим одеялом подоткнула, чтобы нигде не поддувало.

Я отправила сноху отдыхать, а сама прибралась на кухне. Посмотрела, на ужин ничего готового нет. Тефтели поставила тушиться в сметане. В холодильнике кефир открытый нашла. Понюхала, попробовала. Нет, Юльке такой нельзя. Позвонила сыну, сказала, что купить, а из этого блинов напекла. Побольше. Домой часть заберу. Славич блины мои любит.

Заглянула в комнату: спят. Вот и хорошо. Записку на кухне оставила и, потихоньку ушла. Хорошо-то как! И помогла, и удовольствие получила. Да, маленькие дети – большой стимул к жизни!

Купать внука ходила несколько дней. Один раз пришла раньше, встретила Юлю с коляской на улице, погуляла с ними, Антошку покатала.

А там и выходные подошли. Витя сказал, что они хотят побыть только втроём. Понятно. Постараюсь не проявлять излишнюю активность.

Предупредила и его и Юлю, чтобы не стеснялись, если надо в любое время приду – не работаю же пока! Обещали позвонить. Ладно. Значит, мне снова можно поисками какого-то дела заниматься.

Глава 6. Помощник продавца

Нашла вакансию помощника продавца в бутик женской одежды. В описании работы меня устроило абсолютно всё: одежду развешивать, отпаривать я умею, пыль с полок протирать – ничего сложного. А может, это именно то, что мне нужно? На виду, с людьми, и никакие специальные знания не требуются.

Позвонила. У меня спросили сколько мне лет и удивились:

– А вы сможете?

Тут удивилась я:

– А почему не смогу?

Мне объяснили, что работа стоячая, все восемь часов. Про себя снова удивилась: ну не копать же, с одеждой-то как-нибудь справлюсь. На всякий случай сказала:

– Пока не попробую, не узнаю.

Со мной согласились и предложили стажировку. Справлюсь, оформят на должность.

Я тут же изъявила готовность попробовать.

Озвучили требования к внешнему виду. Оказывается, у них строгие правила: белый верх, чёрный низ и чёрные туфли. Я осторожно поинтересовалась, а как быть, если такой одежды в наличии дома нет, и денег на неё нет – не работаю же. Ну, правда, как купить, если не работаешь? На том конце трубки сочувствующе вздохнули и сказали, что у них распоряжение руководства. Ладно, это я так… Будет вам белый верх и чёрный низ. Вот с обувью проблемка. У меня туфли на каблуке. Удобные, конечно, но на первый раз лучше бы без каблука.

Поделилась новостью с подружкой. Она поддержала мою идею:

– Здорово, Свет! Представляешь, ты со скидкой одежду сможешь покупать. И форму выдадут.

Вот тут, если честно, мне не очень понравилось: не люблю я в одном и том же ходить.

– Лен, а у тебя туфли черные есть без каблука? А то в первый день на каблуках выходить страшновато.

Лена задумалась:

– Так, кроссовки бело-чёрные точно есть.

– Нет, кроссовки, пожалуй, не подойдут. Сказали: туфли, и у них строго с формой. Не понравлюсь – домой отправят.

– У меня чёрных нет, но у Насти моей были. Ещё в школе покупали. Она раз только и надела. Потом сказала, что не модные. А мне выкидывать жалко: новые. Так где- то и валяются.

– Лен, а давай я к тебе приду, а ты их найдешь?

– Давай. Только я сегодня в аптеке допоздна.

– Ладно, тогда мы со Славичем за тобой заедем.

На том и остановились. Хоть бы подошли мне Настины туфли!

Кормила мужа ужином и с воодушевлением рассказывала о стажировке. Вот чего ему опять не нравится. Кислый сидит.

– Слав, ты не рад за меня?

– Да не знаю. Вот кто бы мне предложил дома посидеть, я бы согласился.

Тут не согласилась я:

– Ты не знаешь, о чём говоришь! Четыре стены очень быстро надоедают. Каждый день у меня одно и тоже: завтрак-ужин, прогулка, магазин, уборка. Всё. С людьми не общаюсь. Ничего нового не происходит.

– Знаешь, у меня на работе тоже каждый день одно и тоже. А с некоторыми людьми я бы с удовольствием не общался. Но наверно, ты права. Попробуй, поработай.

И такое недоверие в его интонациях, что я начинаю сомневаться в правильности своего решения. Нет, я все правильно делаю. Я же хочу новых впечатлений, стимула просыпаться по утрам, финансовой независимости, наконец! (Хотя здесь я тоже кокетничаю. Финансовая независимость с той зарплатой, на которую могу рассчитывать невозможна. Как говорит супруг: «На булавки хватит»)

***

Утром собиралась очень тщательно. Выбрала самые удобные брюки. Фасон у них спортивный. Вместо стрелок отстрочка. На щиколотках чуть собираются хлястиком, а может быть патой (не знаю, как на штанинах такие пояски с пуговицей называются). Блуза у меня не чисто белая – молочная, ткань тяжелая «маслянистая».

Туфли Настины оказались очень приличными. Замшевые полуботиночки со шнурком и на маленьком широком каблуке. Одно настораживало: великоваты. Но выбирать-то не из чего. Надену их.

Прическу строгую сделала: волосы низко собрала, скрутила и подколола японской шпилькой. Сама себе понравилась. Покрутилась перед зеркалом, накинула плащ и пошла на остановку.

Как хорошо, что рабочий день у меня начинается позже, чем у других. Во-первых, ужин успела приготовить: курник испекла. Славич не должен страдать из-за моей занятости. Во-вторых, транспорт в это время полупустой ходит.

Я удобно расположилась в автобусе и с удовольствием уставилась в окно. Спешащие люди, поток машин. У всех какие-то дела. Вот и у меня дело: на работу еду. Внутри стало хорошо от собственной значимости. Я сама нашла себе работу. Я еду заниматься делом. Я буду получать зарплату. Я смогу всем рассказывать про трудоустройство, делится впечатлениями и вздыхать, что устаю. Вот, может кто-то скажет: «Что в этом хорошего?» Вы не представляете, насколько неудобно на вопрос: «Где работаете?» отвечать: «Дома сижу». Так стыдно, так неловко, кажется, меня все осуждают. Все трудятся, а я, принцесса такая, – нет.

Бутик находился в торговом центре. Здорово. В обеденный перерыв можно будет пройтись, может, что интересное увижу для внучка или мужа.

Ну, вот и мой магазинчик! За прозрачной стенкой стройные ряды разнообразных фасонов женского одеяния плавно изменялись по цветовой гамме. Оттенки жёлтого перетекали в коричневый. Белый через много-много плечиков менялся на чёрный. Красный. Зелёный. Всё гармонично распределено по залу.

– Здравствуйте, чем могу помочь? У нас новая коллекция одежды, – встретила с улыбкой милая женщина в форменной бело-чёрной блузке и брюках. На груди бейдж «Администратор. Людмила».

– Здравствуйте! А я на стажировку.

– А…– улыбка исчезла, – пойдемте покажу, где переодеться.

Череда примерочных, и сбоку неприметная узенькая дверка. Мама дорогая! Это как же они умудрились все это сюда запихнуть? Комнатушка два на полтора, правда высота метра три. А в ней тюки с не распакованной одеждой, стойки с развешенной, ждущей своего появления в зале, несколько огромных куч плечиков в коробках, отпариватель, стол, табурет. Где-то среди новой одежды втиснуты вещи продавцов, обувь и сумки примостились под столом. Да… В тесноте, да не в обиде…

Переобулась в полуботинки. Хорошо, что шнурки есть. Стянула до упора, чтобы не хлябали. Выдали мне бейдж «Помощник продавца». Вот так. Знать имя помощника покупателям не обязательно.

В зале, кроме Людмилы, ходили несколько покупательниц. Второй продавец что-то объясняла старушке возле стойки с яркими моделями.

Первой моей задачей было навести порядок в одежде, вывешенной в зале.

Блаженство! Это не работа – блаженство! Я прикасалась к красивым вещам, рассматривала, поправляла сползшее с плечиков, перевешивала в соответствии с моделью и размером.

Как же я раньше не догадалась устроиться на такую должность: ни отчётов, ни орущих детей, ни педсоветов. Ходи себе среди красоты в полном покое, наводи порядок. Заодно смотрю на покупательниц, прислушиваюсь к разговорам.

– Понимаете, хочу поярче, понаряднее, – это та старушка, что возле ультрамодной одежды стояла, – но здесь покрой у рукава спущенный. А у меня плечи покатые, да еще возрастная сутулость.

Продавец, я пригляделась к бейджу – Ксения, предлагала не стесняться и на себе оценить данную модель, объясняла особенность коллекции и расхваливала состав ткани.

Надо же, уговорила! Я думала, женщина не рискнет примерить столь модное одеяние. Ярко-жёлтое платье. Спереди короче, чем сзади. По бокам разрезы. Рукав спущенный, ниже локтя и приподнят хлястиком-патой (опять не знаю, правильно ли называю эту часть одежды). Воротник – стойка на планке.

Даа… На мой взгляд, женщине это не идёт. Покупательница вышла из примерочной и крутилась перед зеркалом в зале.

Ксения молчала. Неужели продавец не скажет, что дама в этой одежде похожа на растрёпанный стог сена? Старушка увидела сама, недовольно скривилась и сказала: «Нет». Продавщица уговаривать не стала.

В мои обязанности входила уборка примерочных, поэтому я прервала обход зала и поспешила прибрать оставленную одежду.

Я не замечала времени: убирала, развешивала, отпаривала. Достали из коробок новую коллекцию: костюмы, блузы к ним. Все в осенних жёлто-коричнево-зелёных тонах. А мятое-то. Отпариваю, попутно бегаю по примерочным и собираю раскиданные вещи.

Какие, все-таки, покупатели эгоистичные. Примерят и бросят, даже не вывернут. Думают, что не их забота вещи в порядок приводить. А ты попробуй-ка за всеми уследить, да ещё новое подготовить и в зал вынести. Совершенно не думают о труде помощника продавца.