Бесконечность на два не делится

– Какая романтика?! Ты пробовала когда-нибудь побыть философом? Да ещё и нищим. Хорошо Диогену было выпендриваться в бочке, когда у самого в банке на счету с миллион сестерциев бренчало. —

– В том-то и фокус, – вздохнула Алла. – Кстати, шею не вывихни. —

Уже близился вечер. Днём они прогулялись по тесному Лермонтовскому, через Обводный канал, прошли через Балтийский вокзал, просто так, чтобы побыть в атмосфере железной дороги, в сутолоке отъезжающих, посмотрели, как строится супер современный паровозный музей, и дошли до универсама «Лента». Там им особенного ничего и не надо было, купили блок» Винстона», банку печени трески, упаковку охотничьих колбасок, и вернулись обратно через широкий и полупустой Измайловский проспект. Грело солнышко, и они думали, как летом будут ездить на Карельский перешеек, на озёра, куда-нибудь за Солнечногорск. О том, что было в конце ночи они будто забыли. Ведь ничего и не произошло, о чём стоило думать, и что стоило обсуждать.

Сейчас колбаски уже были съедены и запиты чаем с малиновым вареньем.

– Хорошо лоботрясничать! – Алла снова потянулась за книжкой.

– Лень – двигатель прогресса! – объявил Би.

– В самом деле? Это ты на заборе прочитал? —

– Нет, сама рассуди, – запротестовал Би, собираясь произнесть горячую речь в защиту любимого порока.

– Перестань занудствовать. Прежде подумай, есть-ли у тебя сказать что нового. А речи о палке-копалке и шагающем экскаваторе я слышала уже… дай сообразить. Сотню раз? —

– Ладно. Понял, не дурак. А что ты там за хитрые иезуитские расспросы начала? Что-то о самооценке, статус-кво… Это к чему? —

– Так, просто. Имеет женщина право что-то сделать только потому, что она – просто женщина? —

– Нет. То-есть, женщина может. А ты не просто женщина, и ты не делаешь ничего просто. —

– Это фокус Дарвина. И кто я? —

– Ты богиня Баст. —

– В виде зловещей мумии? Тогда и Бублика надо засушить. Кстати, где подлый котяра? —

– На двор напросился… Весна, грачи. И кошки … —

Где-то за дверью, совсем рядом что-то загремело, задвигалось. Би увидел тревожный взгляд женщины, в её глазах дрожал, готовый прорваться, страх.

– Соседи, – пояснил он, – На выходные за городом были, у стариков … —

Он прекрасно понял этот неродившийся страх, потому что у него самого внутри пробежала холодная крыса того самого ужаса…

– Да. Дети у них есть? —

– Подросток… Маленький такой. Кажется, в Суворовском учится. Раз в месяц дома объявляется. Паразит. —

– Что за люди? —

– Так. Люди. Вроде хорошие. Здороваются, улыбаются. Претензии не предъявляют. Ты-же знаешь, как я с людьми общаюсь. —

– Знаю, как ты с ними не общаешься… Всю Россию исколесил, а с людьми не научился разговаривать … —

– Тоска! Что они могут сказать, мне не интересно. Что я им могу сказать, им не нужно. Нет общих точек. Параллельные миры. —

– Я -то тебя знаю. Но другие… Ты хоть знаешь, какое впечатление производишь? —

– И что? В чём дело? Все люди – разные. Только некоторые совсем разные, а некоторые не очень. —

Алла вздохнула. Она знала. Знала, что со стороны Би выглядел диким и угрюмым троглодитом. Для тех, кто его не знал. Для тех, кого он к себе не подпускал. А те, кто были допущены в его пространство, инстинктивно чувствовали, что на этого человека можно положиться во всём. Во всём хорошем. Таких было мало. Очень.

– Кстати, как ты смотришь на отпуск? —

– Намечается? В первый раз слышу. Вообще-то отрицательно. Чего там делать? —

– Не знаю. Отдыхать … —

– Алкин, я уже устал отдыхать. У меня от дивана частенько спина болит. Что-то конструктивное есть? —

– Может быть. Пока не знаю. Как соображу, поставлю в известность. —

– Не обижайся. Я считаю, в отпуск надо идти, если есть возможность провести его значимо. Чтобы было вспомнить… На море съездить. Домой в гости. Давно в Приморье была? —

– Я ничего… Всё прекрасно… Чего? Темы нет, так и должно быть. Пойду в отпуск, буду внучку пасти в Сосновке. Мечта бабушки. —

2. – " – Немалое количество ученых предпочитает придерживаться так называемых реалистичных взглядов. Они охотно забывают, что сегодняшняя реальность была утопическим мечтанием для вчерашних романтиков. В нашем распоряжении немалое количество эпохальных открытий, которые сделаны лишь по счастливой случайности, а не в результате систематических научных исследований. И многие из них можно отнести на счет тех «серьезных мечтателей», которые в своих воззрениях смогли преодолеть стойкие предрассудки. Классический пример: Генрих Шлиман, воспринимавший гомеровскую «Одиссею» не как сказку или легенду, смог открыть Трою. – " – Дэнникен «Колесницы богов " —

ВСЁ ПРАВИЛЬНО. ВОЗРАЗИТЬ НЕЧЕГО. ТОЛЬКО ДЭННИКЕН НЕМНОЖКО ПУТАЕТ ПОНЯТИЯ – ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ТЕХНОЛОГИЙ, И ВОСПРИЯТИЕ ЭТИХ ТЕХНОЛОГИЙ НЕВЕЖЕСТВЕННЫМ РАЗУМОМ. НЕ ВСЁ, ЧТО РАЗУМ ПРИНИМАЕТ, КАК ПРОЯВЛЕНИЕ БОЖЕСТВЕННОЙ СИЛЫ – ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ, КАК И ЧУДЕСНЫЕ СУЩЕСТВА ИЗ СКАЗОК – НЕ ВСЕГДА РАЗУМНЫЕ СУЩЕСТВА ИЗ

ДАЛЬНЕГО КОСМОСА. ПОЛЬЗУЯСЬ ЕГО МЕТОДОМ, ЛЮБОЕ МИФИЧЕСКОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ МОЖНО РАССМАТРИВАТЬ, КАК СВИДЕТЕЛЬСТВО ПОСЕЩЕНИЯ ЗЕМЛИ ИНОПЛАНЕТЯНАМИ. ТАК-ЖЕ И НАРОДНЫЕ СКАЗКИ. ВСЁ ЭТО ТОЛЬКО КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ ЛЮДЕЙ, ЕГО ТВОРЧЕСТВО, НО НЕ ОТЧЁТЫ С МЕСТА КОНТАКТОВ ДВУХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ. ТО-ЕСТЬ, ВЫВОДЫ ДЭННИКЕНА, ОСНОВАННЫЕ НА ПАМЯТНИКАХ КУЛЬТУРЫ, ПРИТЯНУТЫ ЗА УШИ. ДЭННИКЕН ПРОСТОЕ ОБЪЯСНЯЕТ СЛОЖНЫМ, А ЭТОТ МЕТОД ОШИБОЧЕН, ПОСКОЛЬКУ ПРОТИВОРЕЧИТ МАКСИМЕ ИСТИННОГО ЗНАНИЯ (ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ И РАЦИОНАЛИЗМ.) … —

Алла ткнула клавишу мышки, превратив текст на дисплее монитора в значок папки с названием «заметки», пожала плечами. Странные хобби бывает у мужчин. Ладно, не футбол – вот тоже нелепое времяпровождение! Она почувствовала себя не очень уютно, всё-таки чужой дом, пусть даже дом близкого человека, сковывает, накладывает какие-то рамки условностей, чужих правил… Би ушёл в аптеку, купить ей лекарства; после вчерашней прогулки снова пришло болезненное состояние, да и кое-какие мелочи женской гигиены понадобились. Было тихо, и именно этого ей и хотелось. Она подошла к книжным полкам, провела взглядом по корешкам, остановилась на стопке художественных альбомов :

– Дюрер – Босх – Ван Гог – Лотрек… Вытянула альбом Дюрера, снова уселась перед ноутбуком. Подумала, снова открыла папку «Заметки», из списка папок и текстов выбрала «Моё». Просмотрела появившиеся названия … «Теория всего, чего нет.» Пролистала открывшийся текст. Рассуждения о Боге, какая-то странная концепция, примитивные логические построения, этика, попытки анализа строения и качеств пространства, едкие замечания о современном научном мировоззрении. Имена Вернадского, Эйнштейна, Карла Сагана… Она поёжилась, как от озноба – изложение прочитанного было отрывочным, будто мысли автора прыгали с предмета на предмет, с темы на тему. «Как белки на деревьях Приморского парка…». Мысли метались по изложению, темы обрывались, чтобы снова проявиться через пару страниц. Чувствовалось, что писавший растерян и не совсем определился с целью всего изложенного. „Я сознаю, что всё вышесказанное не может быть ни доказано, ни продемонстрировано опытным путём ни сейчас, ни когда-либо в будущем, и является чисто умозрительным занятием… Как, впрочем, и вся современная теоретическая наука, занимающаяся проблемами Космоса. " – Да, языком чесать, не мешки таскать. Говори, что в голову взбредёт, всё-равно проверить невозможно… Ага, вот он пишет о том-же самом; – " В книгах современных гениев науки все их основные положения начинаются многозначными словечками: " возможно“, " если это так», " из сказанного можно сделать вывод " – всё от сомнения в собственных словах и идеях … " Что-ж, и так можно жить. Какое нам дело до хитросплетений пространственных ипостасей, состояний гипотетических частиц и предположительных космических монстров? Всё это мы уже проходили, и пройдём ещё не раз. Её глаза снова выделили цитату великого физика: – " Любая физическая теория всегда носит временный характер в том смысле, что является всего лишь гипотезой, которую нельзя доказать. " – А все эти Стивены Хокинги в самом деле нечистоплотны, если их адепты вынуждены комментировать их словесные ляпсусы по своему разумению… Бог с ними…

3. – Когда пришёл Би, она задумчиво рассматривала страшненьких созданий гения Дюрера. Сказки, но сколько эмоций в застывших движениях монстров. Казалось, прислушайся, и можно услышать эту невообразимую чёрно-белую жизнь…

– Я на досуге посмотрела кое-что из твоей дурной головы. Можешь аргументировать на кой тебе это надо? —

– Я совсем нет. – словоохотливо ответил Би. Это он так пояснил.

– Нет – это" да", или нет – это всё-таки" нет"? —

– Алкин, ты ходишь на работу, выращиваешь на подоконнике ананасы и анютики, в ванной у тебя живёт нильский кайманчик …Это – ты. Ещё вопросы? —

– Я не о том. Всю современную науку ты объявляешь притоном жуликов. Для улучшения аппетита? Самолюбие ублажаешь? —

– Потому что мне нравится думать, что я самый умный, в то время, как известно, что я дурак. Что тебе не нравится? —

– Не знаю. Похоже на какой-то интеллектуальный онанизм. Дело вкуса, конечно, но мастурбировать над формулой Эйнштейна… —

– А когда ВСЕ формулы Эйнштейна отправят в мусорную корзину? —

– И тебе хочется быть первым… Да и отправят – ли? Дарвин до сих пор в школьной программе, хотя ему уже даже ортодоксы верят со скрипом … —

– Это у них инстинкт самосохранения – естественная вещь. То -же и у учёных. Это как с нашей конституцией. Поправки, сноски, исправления, комментарии, и в результате – новая модель. Но на обложке всё по-старому, и даже год выпуска. —

– Не убедил. —

– Просто прими это. Сейчас модно так говорить. —

– Принять я могу всё, что угодно. От рюмки коньяку до таблетки цитрамона. А тебе самому не кажется, что твои мозги из-за этих пертурбаций уже похожи на свернувшиеся струны Хокинга, разбежавшиеся по складкам пространства? —

Он нахмурился, и Алла с интересом уставилась на него. Сейчас родит.

– Стивену Хокингу понравилась-бы такая интерпретация его идей! В самом деле, все эти браны-мембраны сведут с ума любого обывателя… Кофеём угостишь? —

4. – Тема подана со вкусом. Можно даже сказать, что намечена интрига… Но всё-таки, молодой человек, вы не совсем чётко определили приоритеты предлагаемой разработки. – Профессор Каспарин пальцем отодвинул от себя стопочку формата, выжидательно посмотрел на собеседника.

– Видите-ли, профессор, мне казалось, что пациент представляет интерес ввиду неординарности случая. Человек практически без образования … —

– Бросьте! «Неординарности»! Почитайте отчёты с Бабельсбергской международной конференции 1983 года, где председательствовал ваш слуга… Меня интересует другой вопрос. Вот вы, бывший аспирант… Что вам за интерес? Почему вы пришли с этим ко мне? —

– Я давно хотел вернуться в теорию … —

– Что, работа авгуром не столь прибыльна, как ожидалось? Но ведь здесь, – палец профессора крепко постучал по полированной столешнице. – Надо будет работать. Работать без оглядки и, знаете-ли, за оклад. Может быть есть что-то, на что вы хотели-бы обратить моё особое внимание? —

– Да… Мне кажется, профессор, данная тема имеет некие перспективы… в особой области применения… Понимаете? —

– Так … – Владимир Феоктистович мрачно уставился в стол, что-то соображая. – Это вы намекаете на альянс нашей лаборатории с… в 1992-м это было, кажется … —

– Они упоминали о подобных работах, и данный случай … —

– У вас уже имеются конкретные наработки? Концепции? Или вы уже связывались с… напрямую? —

– Нет. Собственно говоря, ваш опыт и реноме в мире науки столь высоко оценены, что работать под вашим руководством, это величайшая честь и доверие, о которых я могу только мечтать… Ведь вы помните, однажды я уже удостаивался подобного доверия… В работах по Южному Кавказу… И мне кажется, вы не ошиблись в своём доверии … —

– Так. Как вас… запамятовал, Валерий? … —

– Валерьян Дмитриевич … —

– Очень хорошо. Вот это вы сейчас возьмёте. Завтра я вам, возможно, позвоню, телефон оставьте у секретаря… Материалы надо будет оформить для представления. Пока этим и займитесь. И ничего не планируйте на ближайшее время. Вот ещё! Такой вопрос меня занимает. Нет ли тут фактора, о котором вам, может быть почему-то неудобно упоминать? … Какой-то личной заинтересованности … —

– Извините, Владимир Феоктистович… Конечно, я надеюсь поправить своё положение, материальное и… личное. Но это пока не определено. Я могу лишь… работать как можно усерднее. —

– До свидания. —

Проситель притянул к себе листки на столе, неуверенно посмотрел на хозяина и направился к дверям.

– Задержитесь… Валериан, – палец опять постучал по столешнице.

– У меня создалось впечатление, Валериан… Дмитриевич, что у вас есть что-то ещё. Может быть дополнительные материалы? —

– Вы, как всегда правы, Владимир Феоктистович… Во время своей встречи с пациентом мне удалось скачать с его компьютера… дело деликатное, сами понимаете, так, кое-что. Личные заметки … —

– И вы не удосужились сказать мне об этом. Возможное сотрудничество разумеет полную открытость информации, только так будет достигнуто взаимопонимание. —

– Но я и сейчас не уверен в ценности этого материала. —

– Надеюсь, там не космические секреты страны? В любом случае, стратегическая оценка материала – это не ваша прерогатива. —

– Виноват. Самые обычные" заметки на полях". Фантазирования без темы. —

– И вы надеялись поднять себе цену в глазах… спонсоров? Не робейте, мы все оторвались от одной сиськи. «Ради вкусного грантца не пожалеем и отца …». Что-ж, давайте сюда ваши икс-файлы. Давайте, давайте. Наверняка у вас есть дубль. —

(– …теория познания наряду с только что указанной задачей вправе поставить себе ещё и другие – дополнительные. Но, если она хочет быть наукой, имеющей смысл, то прежде всего она должна заниматься выяснением вопроса о существовании или несуществовании границ знания … – Из «ЗАМЕТОК» Би.)

5. – После ухода просителя, Владимир Феоктистович подумал, вызвал секретаршу, когда потёртое длинноногое создание изволило явиться, протянул ему флешку, полученную от Валерьяна.

– Распечатайте, пожалуйста. Если документов несколько, скомпонуйте по отдельности. —

Оставшись в одиночестве, задумался. Неужели, дело? Чорт, давно у него ничего не было. И наверху – он кожей чувствовал это – начали посматривать с состраданием – сработался человек, вхолостую ходит. Такое сочувствие было хуже нагоняя у верхушки, там можно отболтаться, сослаться на мировой кризис… Надо внимательно изучить материалы, продумать перспективы, и главное – тему позаманчивее подать. Что там было у этого дурака? Корреляции сознания в общем… чорт! Дичь какая-то… Кому нужны сейчас корреляции, ретроспекции… Вот был Коля Девашов, тот умел… И академика себе состряпал какой-то петушиной академии, а как умел заманить клиента, какие дали и горизонты обрисовать… И втиснуть в общие тенденции, привлечь тень Блаватской и Фламеля … " Не пожалеем и отца … ", да… Достойный выползок гнезда лысенковского… Думай, Владимир, думай…

Он нажал кнопку соединения с референтом, подождал, дал отбой… Подумал… Снова нажал, на этот раз с секретаршей.

– Ленуся, не очень помешал? Можешь оторваться на миг? И блокнотик прихвати. —

Когда оторва прискакала (почуяла что-то экстренное), стал диктовать список книг, среди которых блистали откровения Мулдашева, Корета, Марвина, Ютена. Подумал, добавил Гурджиева и Блаватскую (куда-ж от неё денешься!).

– Вот с этим списком зайдёшь в нашу библиотеку, ищи сама, не говори, для кого. Это не срочно, надо к завтрему. И пригласи на завтра Чертоцкого. Эти книжки для него приготовишь… А сейчас… дверь закрой, пожалуйста. Изнутри, конечно. Если кто – подождут… Мы будем заняты… надо кой-чего отметить … —

Академик Каспарин дело своё знал, от жизни хотел получать удовольствие, и умел использовать возможности по полной программе…

6. – Мощный нос Захарова демонстрировал украшение, долженствующее украшать настоящего мужчину. Потом Захаров снял тёмные очки, и они заимели возможность лицезреть ещё одно украшение, сине-зелёного отвратного цвета, разлёгшееся по правую руку от великолепного носа.

– Ага, – сказал Би – Где раздают? —

– Желаешь приобресть? На Сенной. Там типа акция. С рассрочкой. Поспеши. —

– Присаживайся. Грим не нужен? —

– Дочка уже пыталась. Результаты на лице. —

– Может огласишь" казус белли"? —

– Валерьян. И это что-то серьёзное и непонятное. —

Алла насыпала в кофеварку молотого кофе, включила. Захаров оглядел ожидающую публику, смакуя это ожидание, как прирождённый оратор.

– Музыку! – он осторожно почесал кончик носа. – А в общем, ребята, это мой прокол. Но кто мог знать? Случайное знакомство, а впечатление вполне обнадёживающее. —

– Всё интереснее и интереснее… Но ты продолжай. Только определённее. —

– Ребята, честно говоря, я сам не всё вполне понял, а это бывает не часто, знаете. Мы посидели в «Висле» … —

– «Висла»! – Би сделал вид, что с наслаждается сладкими воспоминаниями. – Как оно? —

– По прежнему. Но дело не в этом… Уже по дороге домой – мы к метро подходили, и там веселилась компания, шершавые личности… И вот один вдруг подходит к нам и очень внимательно присматривается к Валерьяну. Короче, он его узнал. Похоже, в прошлые годы сталкивались по житейским делам. И опять дело в другом … – Захаров принял чашку с горячим кофе. – Спасибо, Алла. – он сделал смакующий глоток…

– А ближе к теме? – напомнил Би.

– Он его не узнал! – торжествующе воскликнул Захаров. – Точнее, он его узнал, аж побледнел. Видимо, это было очень дорогое воспоминание, только он его не стал узнавать! Не захотел. Наотрез, то-есть. Извините, говорит, похоже, ошибочка вышла. Вы, говорит, присмотритесь, может, я только похож на вашего знакомого… Тот, натурально, в бутылку. Ты, кричит, мне всю плешь проел этими армяшками, как вы их дураками делали! Ты, говорит, мне сейчас весь Карабах срисуешь, каждую тропочку здесь, натасфальте изобразишь. И как в миниюбке автостопом по горным дорогам драпал оттуда! —

– Что-то я не соображу … – признался Би.

– Ты хочешь сказать, что Валерьян с тем парнем во время Карабахского кризиса имели какие-то общие дела там, на Кавказе, и дела эти … – Алла повела пальцами, выражая, что дела те были явно грязными и запутанными.

– Именно! Так оно и было. Валерьян явно участвовал в какой-то военной программе, и именно из научных секретных проектов. Я попытался прояснить это дело… Выводы можете сделать по моей ряшке … —

Они молчали, не зная, как реагировать на факты…

– Хорошо. Посмотрим объективно, – нерешительно начала Алла. – Ты заимел несколько украшений. В глазах чингачгуков твоя общественная значимость возросла. Психолог Валерьян, оказывается, участвовал в вооружённом конфликте в качестве… медицинского работника, о чём предпочитает не распространяться. Видимо, медалей не заработал. Но профессиональная его квалификация под сомнение не ставится. Как это должно отразится на нашем к нему отношении? Что вообще ты можешь сказать об этом человеке? Вы вместе гуляли по злачным пажитям. Есть о чём вспомнить … —

Захаров подошёл к зеркалу, разглядывал физиономию, будто готовился к селфи, по критическому вздоху стало понятно, что отбор не прошёл…

– Я его знаю года три всего. И ничего серьёзного. Обычный трёп. Впечатление не очень удачливого деятеля. Не то, что неудачник, но какой-то… застывший перед финишной чертой… Без звёзд с неба. —

– Типичный я, – пробормотал Би. – В общем, надо иметь в виду… Такие люди падки на опрометчивые поступки и легко подпадают под влияние авторитетов. Кто его кумир? —

– Бог знает. Он все иконы критикует. И в семье… на третьей ступеньке… Но ничего совсем плохого сказать не можно … —

7. – Это было на другой день в уже знакомом кабинете профессора психологии.

Только за столом, на месте просителя сидел другой молодой человек, похожий на выходца из МИМО, представительный, в черепаховых очках, с «Паркером» в нагрудном кармане.

– Рад видеть тебя, Генуся. А у нас проект наметился. Понимаешь? Сами мы этим заниматься не будем, не даст это ничего ощутимого. Ни авторитета, ни денег, ни славы. Да и дела по сути нету. Есть ВОЗМОЖНОСТЬ. Вот тебе материалы. Изучишь. Твоя задача – основательно заинтересовать наших спонсоров. —

Тут «Генуся» допустил бестактность, для других непростительную. Кашлянув, он попытался высказаться.

– Мне думается, что я … —

– Тебе – думается? Я не ослышался? Послушай, Генуся, и крепко запомни на будущее, чтобы мне не пришлось повторять. Ты человек сообразительный. Но ты, Геночка, по статусу своему – говно. Запомни, это произносится медленно и раздельно – ГОВ-НО. И никак иначе. Рот будешь открывать, только когда я соизволю туда что-то положить, от барского куска. И не будем таить предвзятости. Короче, свою задачу ты понял. Повторю, дело на самом деле – это тафтология, чтоб ты знал – серое. Раскрась его мистическими красками. Упомяни" зеркала Козырева", эффект Кирлиан, устарело, но впечатление производит. А клоунов, Чумак-Кашпировский-Джуна, этих не надо. Слишком голодны и ротасты… Короче, вот кое-какая литература. И возьми для контраста что-то серьёзное. Понятно? —

– Ваши работы? —

– Не знаю… Если что-то из раннего. Можно. Но строго дозируй, и без максимизации. Ещё. Клиент, человек ранимый. Информацию о нём добывать КРАЙНЕ осторожно. Тут один маленький умник – я вас сведу, когда настанет пора, его надо будет тоже ввести в группу, на… пятых позициях, – немного наследил. Может быть пройдёт без последствий. Не повтори его ошибку. И, знаешь, сейчас в моде – эзотерика, регрессии, прочий бред. Используй, но серьёзно, без престидижитаторства. Ещё вопросы? —

– Извините, есть один. Специфика наших спонсоров, она предопределяет круг тем и интересов. Посоветуете что-то? —

Владимир Феоктистович принялся тяжело теребить подбородок. Не уверенный в толковании реакции, референт ждал результата с чувством фаталистической обречённости.

– Не педалируй этот вопрос. Конечно, их интересуют практические решения с быстрой отдачей. Спросят о сроках – в пределах двух-трёх лет. Конкретное применение – очень широкое в контроле и воздействии… тут нужна обтекаемая формулировка, чтобы не требовали кролика из шляпы здесь и сейчас… контроль над подсознанием, в дальнейшем полная корректировка психотипов… Понимаешь, в чём соль? – Каспарин в ожидании уставился на Геннадия.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.