Полная версия
Книга несчастных случаев
Мэдди понятия не имела, что сейчас произошло. Однако вот уже второй раз – два из двух – она сделала что-то и потеряла над этим контроль.
Что хуже всего, на этот раз произведение попыталось убить своего создателя.
22. Гнездовые паразиты и египетские реки[39]
День тянулся долго. Работа в самом подлинном смысле, изнурительный путь сквозь бескрайнее болото бумаг. Но все же Нейт немного гордился тем, что наконец втянулся в нее. Даже Фига больше не вел себя так, словно Нейт украл у него что-то. А еще сказал:
– А ты, оказывается, не желтушник.
– Не желтушник? – недоуменно спросил Нейт.
– Ага. Трупиал, воловья птица. Такие гнездовые паразиты. – Фига имел в виду, что трупиал откладывает яйца в гнездо другой птицы, заставляя ту их высиживать. Однако дело не сводится к вынужденному усыновлению: трупиал, прежде чем отложить свои яйца, нередко разбивает клювом чужие… или просто выбрасывает их из гнезда, чтобы освободить место для своих собственных.
– Так вот, значит, как ты меня воспринимал?
– Ну, сам понимаешь. Кто-то подбросил тебя в чужое гнездо… Ничего не хочу сказать, просто…
– Значит, теперь я свой?
– Возможно, – рассмеялся Фига. – Возможно.
– Ты очень мил.
– Мил, как солнечный денек, помни это.
– Слушай, позволь спросить: если ты обнаружишь в гнезде яйцо желтушника, выбросишь? Или оставишь?
Фига задумчиво уставился поверх регистрационного журнала. У него на лице появилось озабоченное выражение.
– Закон в этом вопросе совершенно четок. Как и наука. Это явление природы, трупиал всегда делает так, поэтому нужно оставить все как есть. – Но, прищурившись, он добавил: – С другой стороны, это делается ради победы в борьбе за ресурсы. А недостатка в них нет. Найдя трупиаловы яйца в своем гнезде, я взбесился бы. Так что если ты о моем личном решении, а не о законе великого Содружества[40] Пенсильвания, то я скажу: разбить на хрен эти яйца.
– Справедливо. Спасибо за то, что поломал вместе со мной голову над этической проблемой.
– Ну да, ну да… Ладно, Нейт, отправляйся домой.
Они попрощались, и Нейт вышел на улицу. Отрадно было то, что их отношения с Фигой заметно потеплели – особенно после того, как он пригласил его в гости на Хеллоуин. И все-таки это уютное тепло отступало на задний план, по мере того как Нейт приближался к дому. Помимо воли он заводился все больше и больше. Что-то тревожило его, подобно инструменту дантиста в зубе.
Возникло какое-то ощущение – странное, чуждое, чувство неуверенности, паники.
Как будто что-то сломалось.
Испортилось. Разладилось. Сдало.
Нейт не мог взять в толк, в чем дело. Подобно птице, понимающей, что с одним яйцом что-то не так, он просто чувствовал какое-то изменение. Что-то надломилось или отошло. Лопнуло. Накрылось. Это было очень раздражающее ощущение, и за ним ничего не стояло. Нейт не мог ни на что указать. Да, работа в Охоте и рыболовстве означала иметь дело с большим количеством новостей о климатических изменениях, и все эти новости были плохими. А Северная Корея снова бряцала оружием, угрожая ядерными ракетами. А еще русские хакеры, массовые расстрелы, эпидемия гриппа и так далее и так далее. Включишь выпуск новостей – и вместо фонтанчика воды прямо в лицо хлынет струя из канализации, с таким расчетом, чтобы ты успел проглотить как можно больше, прежде чем сблюешь. Вот почему они держали Олли подальше от новостей, от любых новостей: столкнувшись с ними, мальчишка как в яму проваливался. В бездонную яму – падал, падал и падал.
Но Нейт также повторял себе, что таким мир был всегда. И новости никогда не были хорошими. В его детстве были страхи ядерной зимы, кислотных дождей и похитителей-сатанистов. Но даже это лучше того, что досталось предыдущим поколениям: Вьетнам, две мировые войны, грипп-испанка. Господи, в американской истории был период, когда японцев помещали в концентрационные лагеря, когда, перед Второй мировой, нацизм в Соединенных Штатах поднял голову, когда женщины были лишены права голоса, когда негры не только не имели никакой собственности, но сами принадлежали кому-то, как скот или мебель. Задолго до этого были Помпеи, Черная смерть и крестовые походы. И дальше вниз по спирали.
Теперь было лучше. Мир стал лучше. Так должно было произойти.
Определенно, Нейту сейчас было лучше, чем тем, кто жил до него. Его отец… Как лучше сказать? Возможно, страдал биполярным расстройством. Точно – алкоголизмом. Регулярно лупил своего сына. Жену, мать Нейта, лупил гораздо реже, но когда лупил, то значительно крепче.
Однако Нейт не такой. Все, что на него сваливается, он держит в себе. Сам он нередко представлял себе дамбу. Все дерьмо, все издевательства, все прошлое, то, что было в нем благодаря природе и воспитанию, образовывает черное мутное бушующее море. А он сдерживает его в себе. Не позволяет выплеснуться, удерживая высокой психической стеной, дамбой, заботясь, чтобы оно никогда не захлестнуло его семью.
У него все хорошо, говорил себе Нейт. В мире все замечательно. Все гораздо лучше прежнего.
И все-таки…
И все-таки…
Откуда это ощущение, будто что-то сломалось? Будто где-то в самой глубине механизма отлетела шестеренка, и это заметят только тогда, когда будет уже слишком поздно? Сломался мир? Или он сам?
* * *Остановившись перед домом, Нейт вышел из машины и захватил судок для обеда и свитер – который сегодня не понадобился, так как день выдался не по-октябрьски жарким. Жена шла по дорожке. Ворот ее рубашки был разорван.
– Эй, Мэдс! – окликнул Нейт. – Как дела?
Но Мэдди прошла мимо, заметно измученная, не обратив на него внимания.
– Замечательно, да, замечательно. Сейчас начинаю готовить ужин.
– Что-то стряслось? – встревоженно спросил Нейт, направляясь следом за ней.
– Неприятность в мастерской. – Прежде чем он успел спросить, она бросила через плечо: – Ничего серьезного, не бери в голову.
Затем Нейт услышал за спиной шум – скрежет и грохот. Обернувшись, он увидел сына, тащившего велосипед. Переднее колесо было погнуто к чертям.
Оливер был не один.
Вместе с ним шел еще один парень. Долговязый, худой, словно койот в человеческом обличье. Самым примечательным был один его глаз, запрятанный в складках рубцовой ткани.
Бросив свои вещи, Нейт поспешил навстречу Оливеру.
– Что случилось? – спросил он. – Твой велик… твоя одежда…
– Все в порядке, – отрезал Оливер. – Знаю, сейчас ты всыплешь мне по полной, потому что я был без шлема, и я обещаю, что в следующий раз обязательно его надену, и я знаю, что нужно быть внимательнее…
– Так, так, – сказал Нейт, кладя руку на плечо сына. Они остановились. – Я просто рад, что ты цел и невредим.
Оливер недоуменно заморгал, немного расслабляясь.
– Спасибо, папа. Это Джейк. Джейк… он мне помог.
– Привет, Джейк, – поздоровался Нейт со вторым мальчишкой. Впрочем, называть его мальчишкой было не совсем верно – он был на пару лет старше Олли. Главная загадка заключалась в том, почему этот парень показался таким знакомым? Нейт был уверен в том, что где-то уже встречался с ним. А может, просто видел его в городе? Может, знал его родителей, когда жил здесь? Этот вопрос не давал Нейту покоя.
– Здравствуйте, – сказал Джейк. Он окинул Нейта взглядом. Зубы у него были стиснуты, будто он на кого-то злился. – Кстати, ваш сын ни в чем не виноват. Два придурка столкнули его в кювет, после чего…
– После чего проехали мимо, – поспешно вставил Олли. – На внедорожнике. Они не остановились. Номеров я не запомнил. Я упал в канаву.
– Все в порядке. Ладно. Забудь про велик. Просто оттащи его в гараж, а я посмотрю в выходные.
– Хорошо.
Ребята прошли мимо. Джейк напоследок еще раз оглянулся на Нейта.
– Эй! – окликнул их тот. – Если Джейк хочет, он может остаться на ужин.
Олли выразительно поднял вверх большой палец, и они двинулись дальше.
И тут Нейт краем глаза заметил какое-то движение в окне чердака. Он увидел там силуэт и понял, что это его отец с пистолетом в руке. Моргнув, всмотрелся внимательнее, но отец уже исчез, и окно снова было пустым.
23. Ужин с Джейком
– Итак, Джейк, откуда ты? – спросил Нейт.
Оборванный парень поднял взгляд, застыв со свисающей изо рта подобно щупальцам кальмара китайской лапшой. Шумно втянув лапшу в рот, он загадочно усмехнулся.
– Не знаю. Отовсюду.
– Ты из семьи военных?
– Нет, просто из дерьмовой.
За дверью, ведущей на кухню, расхаживала Мэдди, разговаривая с кем-то по телефону – с Труди, предположил Нейт. Он попытался подать ей знак: «Эй, не хочешь подсесть к нам и пообщаться со своим сыном и его новым другом?», однако Мэдди была полностью поглощена разговором. И еще возбуждена.
– Почему она дерьмовая? – спросил Оливер.
– Да кто знает… – Джейк пожал плечами, постукивая вилкой по зубам. Затем он вонзил ее в неестественно оранжевую курятину. Нейт надеялся на то, что Мэдди что-нибудь приготовит, однако после переезда в доме царил хаос. Ему также хотелось, чтобы наконец наступил порядок, однако сам он, с работой и всем прочим, мало бывал дома и ничем не мог помочь. – А если хочешь узнать, на какой манер она дерьмовая, то это совершенно другое дело.
– Олли, – вмешался Нейт, – Джейк не обязан отвечать на подобные вопросы…
– Все в порядке, пусть спрашивает. Незачем контролировать слова своего сына, пусть спрашивает, о чем хочет, а если вопрос мне не понравится, я сам скажу. – Рот Джейка сжался в твердую линию, но его глаза – в них была ухмылка. Как будто ему нравилось пререкаться с Нейтом.
Нейт мысленно приказал себе успокоиться: Джейк – новый друг Олли, и он помог ему несколько миль тащить сломанный велосипед. То есть все споры должны решаться в его пользу. (Пока что.)
– В общем, справедливо. – Нейт натянуто улыбнулся.
– Нет, честное слово, если ты не хочешь, ничего страшного… – начал было Олли.
– Как-то раз мой отец, – сказал Джейк, не отрывая взгляда от Нейта, – приковал меня наручниками к батарее и надавал матери затрещин. Иногда бывало наоборот – он усаживал ее на стул или удерживал силой, а сам выбивал из меня сопли. А если кто-то с ним спорил, он превращал его жизнь в ад. Прятал еду или запирал сортир, чтобы никто не мог туда зайти. Или рвал в клочья подушки и одеяла, и приходилось спать на голом матрасе. Он издевался надо мной, чтобы наказать мою мать, издевался над ней, чтобы наказать меня. И это только часть моей замечательной жизни.
– Теперь я понимаю, почему ты живешь с теткой, – сказал Олли.
Нейт увидел у него в глазах блеск слез, грозящих пролиться. Мальчик не мог этого скрыть. Лежащие на столе руки дрожали, словно пауки в нервном припадке.
– Эй, все в порядке! – Джейк похлопал его по плечу. – Ты тут ни при чем. Ты ничего не знал.
Он снова искоса ядовито посмотрел на Нейта. «Отчего он так на меня злится?» – подумал тот. И вдруг до него дошло: «Он мне не доверяет, он не доверяет ничьим родителям». Объяснимо.
Оливер вдруг встал и, указав трясущейся рукой, виновато улыбнулся.
– Мне нужно в туалет.
И поспешно удалился.
Нейт гадал, куда запропастилась Мэдди – ушла из кухни и была где-то в доме. Он слышал сквозь потолочное перекрытие ее невнятный голос и скрип половиц под ее ногами. «Мэдди, черт бы тебя побрал, пожалуйста, спустись вниз, чтобы я не оставался один с этим…»
– Он отличный парень, а? – неожиданно сказал Джейк. Этот вопрос был с какой-то подоплекой, которую Нейт сперва не понял.
– Лучший из лучших. Просто он… принимает все на себя. В эмоциональном плане. Кажется, психотерапевт, с которым он занимается, называет это чувствительностью. Не знаю. Ему приходится очень трудно, даже смотреть выпуски новостей для него мука, – когда в этот день случилось что-то плохое. Это его убивает. А в той школе, где он учился, устраивали учебные тревоги, и в последний раз это Оливера здорово задело. – Нейт поморщился. Не нужно ему было рассказывать этому парню все это. Оливер должен был рассказать сам. Нейта захлестнуло сознание вины. Он попытался сменить тему: – И вот, полагаю, выслушав твой рассказ, Оливер расстроился…
– Значит, он проходит терапию.
– Ну да, конечно. Конечно, проходит. – Нейт поймал себя на том, что завелся не на шутку, словно где-то в глубине души чувствовал необходимость найти оправдание тому, что его сын занимается с психотерапевтом. Или еще хуже, сам не доверял лечению. Так ли это? Какой он родитель? Нейт одобрял сеансы Оливера с доктором Нахид, но не было ли у него капельки сомнения в том, что его сын вообще нуждается в них?
– Странно это как-то.
– По-моему, Джейк, в психотерапии нет ничего странного.
– Да я имел в виду не терапию. Просто… ваш сын кажется очень хрупким и в итоге попал к доктору. – Остановившись, Джейк слизнул с вилки каплю густого бурого соуса. – Что вы с ним делаете?
– Прошу прощения?
– Вы его бьете? Порете? Или до такого вы не доходите, но говорите всякие жестокие гадости? Может, вы его гнобите, отнимаете у него уверенность в себе и самолюбие, подобно ножу, выстругивающему из ветки зубочистку?
– Тут ты уже перегнул палку.
– Вы его трогаете? Может, вы что-то скрываете…
Нейт с силой грохнул кулаком по столу. Вся комната содрогнулась. Ему была ненавистна мысль о том, что Джейк задел его за живое. Он попытался последовать примеру сына и проявить чуть больше эмпатии. Например, понять, почему Джейк задает все эти вопросы. Просто чтобы влезть в душу? Возможно. Но может быть, дело в другом.
– Твой отец тебя бил, поэтому ты полагаешь, что все родители одинаковые, – сказал Нейт, опуская подбородок на сплетенные руки, поставленные на стол. (И стараясь изобразить внешнее спокойствие, вернуть хотя бы немного самообладания.) – Я это понимаю. Ты даже представить себе не можешь, как прекрасно я это понимаю. И сочувствую, что тебе пришлось пройти через все это. Но я не такой. Таким быть нельзя.
И тут шаги на лестнице – вернулся Оливер. Следом за ним в дверь заглянула Мэдди.
– Все в порядке? – спросила она.
Оливер повторил ее вопрос.
– Все классно, – сказал Джейк, потирая руку с притворным выражением боли на лице. – Просто ударился локтем о стол.
Нейт едва заметно ему кивнул. Джейк не ответил.
* * *Все семейство Грейвзов вышло провожать Джейка. Похоже, тот был несколько смущен этим, однако Нейт не намеревался отступать. Было в этом парне что-то странное.
И опять же, внешность его казалась такой знакомой, черт побери…
– Твои родители… – начал было Нейт.
– Папа! – одернул его Оливер.
– Да нет, я просто… дело не в них, но твое лицо кажется мне знакомым. Ты вырос в этих краях? А родители?
– Нет. – Джейк пожал плечами. – Мы из другого конца штата. Сожалею.
– Да это так, просто заскок… Всего хорошего, Джейк. Тебя точно не нужно подвезти?
– Тут у вас просто «расклад мертвеца»[41]. – Он снова пожал плечами. Не поблагодарил за ужин – просто попрощался с Олли, сказал, что позвонит. И ушел.
– Пап, не могу поверить, что ты спрашивал его о родителях. Опять! – взорвался Оливер. – Тебе ведь не нравится, когда говорят о твоем отце!
Оливер раздраженно ушел. Нейт окликнул было его, но Мэдди ласково положила руку ему на грудь.
– Пусть идет, все будет в порядке, – сказала она.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Вне мира этого романа – просто эвфемизм для казни на электрическом стуле.
2
Возможно, отсылка к стихотворению великого английского поэта У. Блейка «Мальчик найденный» из книги «Песни Невинности и Опыта».
3
Скорее всего, обыгрыш названия известной серии фильмов ужасов «У холмов есть глаза» (1977–2007).
4
Чаки – один из самых заметных персонажей американской хоррор-культуры, кукла с помещенной в нее личностью серийного убийцы, впервые появившаяся в фильме «Детские игры» (1988).
5
Роберт Норман Росс (1942–1995) – американский художник, ведущий телепередачи «Радости живописи»; стал крайне популярен в 2010-х, когда эта программа в формате интернет-трансляций была оценена в качестве мощного стимула АСМР (см. след. прим.), каковым, судя по всему, была и до описания феномена АСМР.
6
Автономная сенсорная меридиональная (т. е. кульминационная) реакция (АСМР) – пока не изученный род легкой эйфории, проявляющейся в виде волн приятных покалываний или мурашек в ответ на определенные стимулы – например, на особый тембр голоса, как у Росса (см. пред. прим.), и мягкий шепот, каким он вел «Радости живописи».
7
Имеется в виду сюжет известной притчи, популяризированной в англоязычном мире фильмом О. Уэллса «Господин Аркадин» (1955): скорпион уговорил лягушку перевезти его через реку, убедив, что он не может ужалить ее в процессе, ведь сам тогда пойдет на дно, – однако в итоге все-таки жалит, оправдываясь перед смертью следующим образом: «Ничего не могу с собой сделать, такова моя природа».
8
Квакеры – организация Религиозное общество друзей, изначально протестантская, а ныне объединяющая широкий спектр независимых вероисповеданий; одно из прозвищ Пенсильвании, где происходит действие, – Штат квакеров.
9
Мемфис-Мицраим – один из масонских уставов, предполагает наибольшее из всех уставов число степеней посвящения – 99.
10
Гематрия – в иудаизме сумма традиционных числовых значений букв слова; слова с идентичными гематриями считаются особым образом связанными между собой.
11
Строчка из очень известной песни «The Rolling Stones» «Paint It Black» («Покрасить в черный»), где поется «Вижу красную дверь и хочу, чтобы она была черной».
12
У американских подростков принято мастурбировать в носок.
13
Майское дерево – один из атрибутов традиционного европейского (и частично американского) празднества, устраиваемого 1 мая, на Троицын день или в день летнего солнцестояния – особым образом убранное дерево, а чаще просто ствол, столб или шест, вокруг которого исполняется танец.
14
Инвазивные виды – чужеродные для экосистемы виды, своим вторжением нарушающие ее баланс.
15
«Бронко» – марка внедорожников автокомпании «Форд».
16
Эмили Элизабет Дикинсон (1830–1886) – великая американская поэтесса-новатор, масштабы и значимость чьего творчества были открыты только после ее смерти.
17
«Подземелья и драконы» – популярная настольная фэнтези-игра.
18
Направляющая (или пильная) шина – полотно бензопилы, по которому движется режущая цепь.
19
Комбуча – ошибочно заимствованное из японского западное название напитка, получаемого при помощи чайного гриба.
20
«Охотники за привидениями» – серия фильмов, мультсериалов, комиксов, видеоигр и прочей продукции, где главными героями выступают члены небольшого отряда по борьбе с паранормальным злом, использующие спецоружие, частью которого являются протонные пушки, подключенные к зарядным ранцам.
21
Торт «Муравейник» в том виде, в котором он известен нам, появился именно в Пенсильвании, где немецкие колонисты модифицировали более ранние рецепты.
22
Панты – оленьи рога в период формирования, не достигшие полного ороговения; собственно, именно слезание шкуры, называемой бархатом, – последний этап на пути превращения пантов в рога.
23
Прионы – аномальные патогенные белковые структуры (согласно наиболее распространенной гипотезе), поражающие нервную систему смертельными заболеваниями.
24
Название главы обыгрывает английскую идиому «turtles all the way down», направленную против бесконечного регресса в суждениях (вроде соображения о невозможности решить псевдопроблему «что было раньше, курица или яйцо») и происходящую из популярной сатирической зарисовки о человеке, который убежден, что мир покоится на гигантской черепахе: будучи спрошенным, на чем же покоится сама черепаха, он предполагает, что на другой черепахе, и в конце концов говорит о непрерывной цепи черепах.
25
«Балвени» – сорт односолодового шотландского виски.
26
Польская идиома, аналогичная русской «моя хата с краю».
27
Имеется в виду то, что к сторонникам свободного владения оружием относится обычно электорат Республиканской партии и близкие к нему по идеологии круги.
28
Принципы Общества друзей (см. выше) включают пацифизм и антимилитаризм.
29
«Синие жизни тоже важны» (англ. «Blue Lives Matter») – движение против ненависти к полицейским (синий – традиционный международный цвет полиции), противостоящее движению «Черные жизни тоже важны» (англ. «Black Lives Matter»), отстаивающему права чернокожих и направленному в т. ч. против произвола органов правопорядка в их отношении.
30
«Полярная станция «Зебра» – американский политический кинотриллер (1968), действие которого происходит в Арктике.
31
Непосредственно рядом с городком Куцтаун на востоке Пенсильвании находится общественный университет; число обучающихся в нем вдвое превышает количество жителей городка.
32
Пенсильтукки – юмористическое и пренебрежительное обозначение сельского ареала Пенсильвании, сравнивающегося таким образом с аграрными областями находящегося неподалеку штата Кентукки, одного из самых бедных в стране (как, впрочем, и пролегающая между Пенсильванией и Кентукки Западная Вирджиния).
33
Пакман – популярный персонаж массовой культуры, первоначально герой японской игры для игровых автоматов; голова с огромным ртом, пожирающая точки в лабиринтах, ускользая от враждебных привидений.
34
Ramble Rocks (англ.) – Бродячие Камни (почему Бродячие, будет объяснено в дальнейшем).
35
Сленговые названия обезболивающих-опиоидов викодина и оксикодона и транквилизатора ксанакса, активно употребляющихся в целях, далеких от медицинских.
36
Фурри (англ. furry – мохнатый) – сообщество испытывающих увлечение образами антропоморфных животных, преимущественно хищников с густой шерстью; зачастую это увлечение выражается в ношении соответствующих костюмов и использование их в ролевых играх, в т. ч. сексуального характера.
37
Сенсорная депривация – изоляция центральной нервной системы путем блокировки воздействий на органы чувств, а также ее последствия.
38
Обыгрываются оба значения английского выражения «fall between (through) the cracks» («провалиться в трещину»), буквальное (важное для дальнейшего повествования) и переносное – «исчезнуть из поля зрения».
39
Скорее всего, вторая часть названия главы обыгрывает английскую идиому «denial is not (just) a river in Egypt» (букв. «отрицание – не (просто) река в Египте»), в свою очередь являющуюся обыгрышем (по созвучию) фразы «The Nile is not just a river in Egypt» («Для египтян Нил – не просто река»); идиома является средством показать кому-то, что он (осознанно или неосознанно) отрицает нечто очевидное (и, как правило, неприятное для себя) – с намеком, что лучше все-таки это признать.
40
Содружество – официальное наименование четырех восточных штатов США, включая Пенсильванию.
41
«Расклад мертвеца» – при игре в покер две пары карт черных мастей, тузов и восьмерок, при неизвестной пятой карте; согласно легенде, именно такая комбинация была на руках у известного стрелка Дикого Запада Дикого Билла Хикока, когда его убили. Считается символом несчастья.
