Zлая память. Книга третья: Украина

Выждав некоторое время, пока разведчики скроются из вида, вслед за ними тронулись и все остальные.

– Вовсе не понимаю донецких и луганских ополченцев!.. – следуя рядом с Князевым, тихо заговорил с ним Самолюк. – …Почему они столь медлительны? Если вы ждёте помощи именно от России, могли бы, в первую очередь, заняться своими собственными границами. Провели референдум, провозгласили независимость, вот и вся их решительность!.. Ладно, Донецкая область, охваченная полномасштабной войной… Тут спрос невелик. В то время, как Луганск мог бы запросто избавиться от киевских пограничных кордонов. Хотя бы на каком-то отдельном участке границы, могли бы запросто обеспечить стабильный, полноценный коридор.

Сейчас я имею в виду не какую-то военную поддержку или ввод регулярных войск. Я лишь говорю о свободном перемещении многочисленных беженцев, тяжелораненых, той же гуманитарной помощи. В этом случае, и нам, и иным группам добровольцев, отправившимся на поддержку ополченцев, не пришлось бы разрешать те проблемы, с которыми мы провозились, едва ли не на неделю отсрочив своё выдвижение.

– Не будь столь категоричен!.. – так же тихо ответил ему бывший майор. – …Мы вовсе не знаем объективной картины. Вполне возможно, что у них нет ни сил, ни достаточного количества единиц огнестрельного оружия. Они запросто могут испытывать дефицит в живой силе. Согласись с тем, что не каждый отважиться, бросив дом, семью, отправиться навстречу смерти. В конце концов, у них может запросто отсутствовать достойный лидер, имеющий боевой опыт. Такой, каким был Лебедь для Приднестровья, или Шаманов для Чечни. Гадать можно до бесконечности. Вот будем на месте, тогда и определимся; тогда и советы будем давать.

Между прочим, украинские пограничники для данной, вовсе непростой ситуации имеют определённый плюс. В некотором роде, они выступают в роли фильтра. Тот, кто всерьёз решил помочь соотечественникам, обязательно изыщет возможность протоптать сюда тропинку. В то время как случайным людям, всевозможным мародёрам, да идиотам, ищущим на свою задницу приключений, путь в эти края окажется непреодолимым.

– Товарищ майор!.. – навстречу Князеву вдруг выскочил запыхавшийся Костя. Тот самый офицер-десантник, который получасом ранее был отправлен в разведку. – …Разрешите доложить? Мы наткнулись!..

– Стоп!.. – Валерий оборвал сумбурный монолог офицера на полуслове. – …Для начала отдышись! А после, объясни, с толком, с расстановкой, на что вы наткнулись!

– В близлежащем лесу!.. – спустя пару мгновений, Костя указал в сторону лесополосы. – …Мы едва не нарвались на группу вооружённых людей. Девять человек. В чёрной форме, с автоматами. Александр Васильевич уверен в том, что они, те самые твари, убившие наших проводников. На то указывают оставленные ими следы. Ко всему прочему, данные хлопцы ведут себя, как чужаки: постоянно оглядываются, переговариваются шёпотом. По мнению Александра Васильевича, местные, на своей территории, так себя не ведут.

– Что они сейчас делают? – уточнил Валерий.

– Жрать сели! – ответил Иваницкий.

– Война войной, а завтрак по расписанию!.. – указывая на циферблат своих наручных часов, усмехнулся Петрович. – …Пятнадцать минут восьмого!

– Костёр не разводили, открыли концентраты!.. – продолжил Костя. – …При этом совершенно забыли о каких-либо караульных постах вокруг своего временного лагеря. Александр Васильевич считает, что их можно запросто взять тёпленькими.

– Где сейчас сам Сашка? – поинтересовался майор.

– Чуть южнее лагеря противника! Метрах в пятидесяти!

– Серёга!.. – будто окунувшись в привычную для себя среду обитания, Валерий тотчас обернулся к бывшему церковному звонарю. – …Отправляйся к Сашке! Костя покажет дорогу!.. А ты, Петрович, забирай с собой Литвина и Андрюху. Займёте позицию с севера. Ваша задача не дать покинуть поляну ни одной нацистской падле. Остальные со мной!..

Вооружённые люди в чёрной экипировке, разбившие свой лагерь на окраине леса, похоже, чувствовали себя вполне вольготно. Потому как находились они вдалеке от проезжих дорог и каких-либо населённых пунктов. Тишина; лёгкий ветерок; утренняя прохлада; да, пробивавшиеся сквозь ветки деревьев лучи восходящего солнышка. Одним словом, благодать. Так почему бы и не позволить себе немного расслабиться?

Плотно позавтракав, бойцы развалились на лесной лужайке, кое-кто предпочёл вздремнуть.

Появление на той опушке посторонних, оказалось для разомлевших молодых людей абсолютно нелогичным событием, вовсе не вписывающимся в какую-либо причинно-следственную связь.

Бойцов в чёрной амуниции попросту застали врасплох. Более того, приближение вооружённых людей было ими замечено лишь тогда, когда те вплотную приблизились к их временному лагерю. Кое-кому и вовсе показалось, будто бы четверо крепких мужиков с автоматами наперевес, выросли из-под земли, материализовались из утреннего воздуха.

Именно на эту самую внезапность и рассчитывал Князев.

– Всем лежать!.. Морды в землю!.. Руки за голову!.. – гаркнул Валерий. При этом (то ли по привычке, то ли для пущей острастки) он ещё и добавил. – …Спецназ ФСБ!..

Данный окрик, отозвавшийся громким эхом в глубине леса, похоже, окончательно деморализовал противника.

Несколько перепуганных бойцов, позабывших обо всём на свете, в том числе о своём оружии, тотчас рванули врассыпную, преимущественно в сторону леса. Тут-то и настиг их перекрёстный огонь фланговых групп. Остальные, быстро сообразив, чем именно может им грозить попытка к бегству, покорно исполнили приказ Князева.

– Обыскать!.. Разоружить!.. – обращаясь к своим спутникам, распорядился бывший майор.

Пока Ермаков, Самолюк и Женька перетрясали баулы пленных, обшаривали их карманы, из лесных зарослей к лагерю подтянулись остальные добровольцы.

– Командир!.. – усмехнулся подошедший к Князеву Петрович. – …Позволь сделать тебе одно, весьма важное замечание!

– Валяй!

– Майор, ты почему вводишь в заблуждение украинских военнослужащих?.. – нарочито громко поинтересовался Владимир, дабы его могли услышать абсолютно все, находившиеся на тот момент на поляне. – …Валера, ну, какой ты теперь, к чёрту спецназ? И уж тем более, какой к хренам собачьим, ФСБ?

– Признаю!.. – чуть потупив взор, согласился Князев. – …Как-то на автомате!.. Само собой вырвалось!..

– У тебя, понимаешь, вырвалось!.. А Владимиру Владимировичу, в каком-нибудь там Брюсселе или Женеве, придётся вновь убеждать своих «западных партнёров» в том, что на Востоке Украины нет, и не может быть военизированных подразделений, имеющих хоть какое-то отношение к российским вооружённым силам. Подводите!.. Ох, как подводите, майор Князев, своего главнокомандующего!..

Пятерым пленным связали руки и позволили подняться с земли. Как ранее упоминалось, в основном это были молодые люди от восемнадцати до двадцати пяти лет.

– Кто такие? С какой целью прибыли в данный район? – просматривая переданные документы, Князев задал вполне логичные для данного случая вопросы.

Пленные промолчали.

– Двое убитых в лесочке!.. – в допрос вклинился Петрович. – …В трёх километрах отсюда! Ваша работа?

– Не!.. Мы никого не убивали!.. – отрицательно закрутил головой один из задержанных. Выглядел он несколько старше остальных. Возможно, поэтому и вёл он себе более уверенно, если не сказать: вызывающе.

– Врёт, тварь!.. – оторвавших от личных вещей пленных, выкрикнул Самолюк. – …Смотрите, что я здесь обнаружил! Фотоаппарат, с весьма интересными кадрами! Сами же, суки, задокументировали факт своих зверств!..

Приняв из рук Игоря фотоаппарат, и полистав сохранённые в памяти снимки, Валерий действительно обнаружил на них жуткие картины, которые ранее уже видел в том самом лесочке, в котором и была ранее назначена встреча с проводниками. После чего, Валерий вновь обернулся к пленным.

– Ну?.. А на это, чего скажешь?..

– Их убили ещё до нас!.. – дерзко ухмыльнулся всё тот же, который постарше. – …Мы их обнаружили уже мёртвыми. Ну, и сделали пару снимков на память. Хто вы таки? Що тут робите?..

– Игорь, чего ещё успел нарыть в их шмотках? – майор обратился к Самолюку.

– Всякая шняга! Из заслуживающего внимания, разве что патроны, карта, дымовые шашки, немного взрывчатки и небольшой мешочек какого-то белого порошка. Я, конечно, не специалист, но уж очень тот порошок похож на наркоту. Из документов, лишь два украинских паспорта. На имя Василия Николаевича Наливайко и Петра Семёныча Бойко. Никому из этих!.. – Самолюк указал на пленных – …Они не принадлежат!..

– Постой-постой! Похоже, это паспорта наших проводников!.. – на мгновение, задумавшись, пробурчал Князев. – …Точно! Именно с Василием и Петром, мы должны были встретиться!

– Ну, прямо, как в рекламе Приват банка: убий сэпаротыста и получи десять тысяч баксов!.. – грустно усмехнувшись, пояснил Петрович. – …Замочили пацанов!.. В качестве подтверждения, сфотографировали и забрали их паспорта!

– Паскуда! – со всего размаха, Валерий врезал борзому пленному ногой в грудь.

Тот отлетел на пару метров. Пытаясь вновь встать на ноги, он полностью перешёл на  мову.

– Ну, я!.. Я их убив!.. И шо?.. Будут тепер знати, як допомогати поганим москолям!.. Усих вас, оккупантов, ми в скорости перевешаем!.. А заодно и цей засраный Донбас з землею рахунок!.. Не буде вам тут життя!.. Мало ми вас палили и ризали по всих мистах Украини!.. Пишли геть з видси, проклятии русияни!..

И тут произошло непредвиденное. Никто из находившихся на поляне мужчин, подобного разворота вовсе не мог ожидать или предвидеть.

Литвиненко, до сего момента скромно и безучастно стоявший в сторонке, вдруг быстрым шагом приблизился к изрыгавшему проклятия пленнику. Подставив к его голове дуло пистолета, он, не мешкая нажал на курок.

После оглушительного хлопка, над поляной зависла гнетущая тишина.

– Литвин, ты охренел?.. Ты чего творишь?.. – первым из немого ступора вышел Самолюк.

– Задолбали!.. – в каком-то непонятном отчаянии и дикой озлобленности вдруг взревел Литвиненко. Его в буквальном смысле трясло. – …Кто б только знал, как меня задолбали эти нацисты!.. Это ихнее «геть» мне, как пилой по мозгам!.. Три месяца я терпел, наблюдая за их бесчинствами по телеку!.. Чего они, мрази, только не вытворяли, и всё им сходило с рук!.. Целых три месяца, я только и думал о той минуте, когда смогу лично разнести башку хотя бы одному из этих уродов!.. – развернувшись к задержанным, Литвин схватил ещё одного пленного за шиворот. – …Ну, звери?.. Кто ещё желает сжечь Донбасс?..

– Забери у него пушку! – шепнул Самолюку Балмин.

Однако в том уже не было нужды. Литвина успел разоружить Серёга.

– А ну, все за мной! – бывший звонарь отозвал добровольцев в сторону. Так, чтобы предстоящий разговор не могли услышать, оставшиеся на поляне пленные.

– Валера, позволь мне потолковать с бойцами? – вполне спокойно обратился Сергей к Князеву. Тот молча кивнул. Валера был абсолютно уверен в том, что Минин по полной программе отчихвостит сейчас Литвиненко. Однако Сергей начал именно с иного.

– Смотрю я на вас мужики, и никак не могу понять, как вы вообще собираетесь воевать? С такими-то эмоциями!.. Эти двое!.. – Сергей указал на Костю и Женьку. – …Так оторопели при виде бегущего на них врага, что совсем позабыли о своём оружии!.. Не ошибусь, если предположу, что руки у вас до сих пор подрагивают. Других, напротив!.. – на сей раз, Сергей покосился на Князева и Литвиненко. – …Чересчур переклинивает!

Если б мы, прямо сейчас ввязались в серьёзную переделку, то сразу потеряли бы половину группы! Одни рванули б безоглядно назад!.. Другие, с очумелыми глазами помчались вперёд, на вражеские амбразуры!.. И ещё неизвестно чего нам ожидать от остальных!.. Вполне допускаю, что и у них в душе скрывается свой, ещё тот бес!

А теперь по существу! Мы одна команда. По сути, без подчинённых и командиров. Потому и говорить я буду напрямую, обращаясь ко всем и к каждому.

Вот скажи мне, Валера!.. На хрена ты долбанул хохла? Быть может, именно поэтому твой бывший подчинённый, не посчитал зазорным последовать примеру командира. Пусть и косвенно, но ты можешь запросто отнести ту, никому не нужную смерть, на свою совесть!

Мужики, понимаю, что нагорело!.. Понимаю, что желание уничтожить фашистов бьёт через край! Однако, ребята!.. Возьмите себя в руки. Впереди у нас долгий путь. Успеете и настреляться, и навоеваться. Обязательно будет возможность и душу отвести.

Извини Князь, но ты нынче вовсе не собран, взвинчен, весь на каких-то нервах! Жену что ли, давно не видел?

– Уж кто б из нас о жёнах говорил! – ухмыльнулся майор, намекая на обет безбрачия у церковнослужителей.

– Валер, ты вспомни старый итальянский фильм «Укрощение строптивого»!.. Помнишь, как Челентано дрова рубил? Вот и я бью в колокола, когда мне шибко хочется кому-то снести башку! Реально помогает! Командир, ты бы в себе самом, для начала разобрался!.. Ну а пока!.. По крайней мере, до Луганска, нашим командиром пусть будет назначен более опытный, более уравновешенный Петрович.

– Согласен!.. – кивнул головой Князев. Перед его глазами всё ещё стояла жуткая картина, расправы Литвина с дерзким хохлом. – …Мне действительно нужен небольшой тайм-аут!

– Вот и отлично. Теперь ты, Литвиненко!.. – Сергей хмуро глянул на Александра. – …Ещё одна подобная выходка и я сам пристрелю тебя, без суда и следствия!

– Признаю, не сдержался!.. – не поднимая глаз, согласился Сашка. – …Более не повториться!

– Что ж… Будем считать, что на этом наш короткий «разбор полётов» окончен!.. – подытожил Минин. – …А теперь, пойдёмте и спокойно допросим пленных… – бывший звонарь не упустил случая для шутки. – …Пока наш Литвин их сдуру всех не положил! Ведь мы, до сих пор не знаем, с кем именно имеем нынче дело!..

Пленные

Пока российские добровольцы решали свои сугубо внутренние, психологические и эмоциональные проблемы, четверо связанных пленных по-прежнему прибывали в полном неведении относительно своей дальнейшей судьбы. Ко всему прочему, прямо перед ними до сих пор лежало мёртвое тело их бывшего командира с размозжённой головой.

После жуткой расправы, спонтанно учинённой одним из представителей противоборствующей стороны, их разум по-прежнему терзали тяжёлые мысли. Со страхом и неподдельным ужасом пленные ожидали, когда (и главное, чем) закончится совещание русских мужиков, отошедших на окраину поляны. Экипированы они были серьёзно, по-военному. Определённо имели боевой опыт, потому как умудрились подобраться к их лагерю практически незаметно; грамотно расставили свои позиции и в лёгкую перемолотили большую часть отряда.

Однако самым страшным для пленных, похоже, стало упоминание о российском спецназе. Скорее всего, перед их глазами пронеслась круговерть многочисленных сюжетов военной хроники новостных украинских каналов, делавших особый акцент на изысканной безжалостности и предельной жестокости российских карательных органов.

Для этих переросших тинэйджеров, воспитанных на примере сомнительных национальных героев и ненависти ко всему советскому и пророссийскому, попасть в лапы ужасного и могущественного монстра под названием КГБ непременно означало быть обречёнными на долгую и мучительную смерть. Тут, хочешь ни хочешь, а невольно запаникуешь.

– Хотелось бы мне знать, о чём именно говорят сейчас эти москали?.. – обращаясь к своим товарищам по несчастью, тихо произнёс один из пленных. – …Какое решение собираются принять эти головорезы?

– Надо полагать, сейчас обсуждается наша дальнейшая судьба! – грустно ответил ему второй.

Четверо пленных, своими собственными глазами видели противника в действии. То есть, воочию могли наблюдать за тем, как те самые военные, ныне отошедшие на окраину поляны, напропалую мочили «ни в чём не повинных гарных украинских хлопцев». Отсюда и вариант с их ближайшим расстрелом, рассматривался пленными, как самый на тот момент реалистичный. Потому и вслушивались молодые люди в долетавшие до их слуха реплики; потому и впали они в полную прострацию, когда там, на окраине поляны один из бойцов вдруг рявкнул: дескать, сам пристрелю без суда и следствия!.. Причём, данная фраза была вырвана из общего контекста, который так и остался, не услышан пленными.

Когда же минутой спустя, «москали» направились в их сторону, кое у кого из украинской молодёжи, так и вовсе потемнело в глазах.

– Итак, начнём с главного!.. – на правах делегированных полномочий, Владимир Петрович приступил к допросу. – …Кто вы и откуда?

Поначалу Михеев собирался предупредить пленных о том, что их дальнейшая судьба будет целиком и полностью зависеть от правдивости и искренности их ответов. Однако в том предупреждении вовсе не было особой необходимости. Потому как граждане нэзалэжной и без того, принялись наперебой выкладывать информацию, которой каждый из них владел.

К концу допроса выяснилось следующее.

Группа задержанных имела самое непосредственное отношение к недавно сформированному в Киеве, подразделению «Правого сектора». Точнее, молодёжного движения «Правая молодёжь». Бойцов вылавливали, едва ли не со всех щелей. Кое-как набрав необходимое количество «полудобровольцев», провели с ними краткосрочные трёхдневные курсы. В основном занимались стрельбой по мишеням. После чего, новобранцев переправили на Восток и уже здесь распределили по небольшим отрядам, назначив в каждом из них командира, из числа более опытных бойцов нацгвардии, либо иного националистического формирования. Спешно собранные подразделения, практически одновременно оказались запущены по всему Донбассу.

По словам пленных, действиями группы руководил Артём. Тот самый борзый, которого «на нерве» пристрелил Литвиненко. О конкретных целях отряда знал лишь он, Артём. Однако у рядовых бойцов сложилось стойкое понимание о том, что никаких задач вовсе не было. А если и были, то Артём ими попросту пренебрёг, отправившись в самостоятельный, им самим придуманный рейд. Потому как бродили хлопцы по просторам Луганщины абсолютно бесцельно, не имея ни маршрута, ни ориентиров. Отчасти их действия были схожи с той самой дестабилизацией обстановки в небольших населённых пунктах Востока Украины, о которых частенько вещали российские СМИ.

Бойцы-правосеки «охотились» за так называемыми сепаратистами. То есть, за людьми, имевшими хоть какие-то симпатии по отношению к России. Свои кровавые деяния хлопцы фиксировали на фотокамеру.

По показаниям задержанных, убивал в основном Артём, который частенько прибывал под воздействием наркотических веществ. Тот же Артём требовал от подчинённых, чтобы и они принимали участие в кровавых деяниях.

В некоторых деталях пленные могли, конечно же, и лгать, несколько приукрашивать свою непричастность к совершённым злодействам. Однако в том, что арестованные уж сто раз успели пожалеть, о своём согласии отправиться на Восток Украины, в этом, они были вполне искренни.

– Ну?.. Чего делать думаете? – обращаясь к пленным, в завершении допроса поинтересовался Петрович.

Данный вопрос был скорее риторическим, нежели требовал определённой конкретики. Потому как Михеев и сам не знал, как поступить с задержанными. Тащить их с собой в Луганск; куда-то сдать, либо предпринять ещё что-то? При любом раскладе, данный балласт добровольцам был вовсе некстати.

– Дяденьки, не убивайте!.. – едва ли, не по-детски запричитал один из пленных. – …Мы о вас никому не расскажем!..

– Мы домой хотим!.. Пропади он пропадом, этот «Правый сектор»!.. – поддержал его ещё один. – …Ни в какие военные действия и формирования мы более не вступим! Хоть чем могу поклясться, что никогда!.. Ну, пожалуйста, поверьте!.. Не убивайте!..

Точку в неопределённой ситуации поставил Сергей.

– Ну, так и проваливайте!.. – перерезав верёвки на запястьях арестованных, он дал одному из них хорошего пенделя. – …Чтоб духа вашего здесь более не было! И не дай-то Бог, мне с кем-то из вас придётся вновь встретиться!

Вовсе не веря в услышанное, пленные осторожно попятились. Затем прибавили шагу и, в конце концов, перешли на бег, непрерывно оглядываясь на мужчин в военной форме. Не передумают ли? Не выстрелят ли в спину?

Добровольцы проводили молчаливыми взглядами «неудавшихся карателей», суматошно покинувших окрестности злополучного леса. Из состояния лёгкой задумчивости бойцов вывел окрик всё того же Петровича. Похоже, он всерьёз взялся за командование отрядом.

– Мужики, пора в путь! Мы и без того, кучу времени здесь потеряли!

– По-моему, мы зря их отпустили?.. – в некоторой задумчивости, проговорил Дядя Коля. – …Чует моё сердце, боком выйдет нам данное освобождение! Надо было до конца выяснить, убивали они кого-то или нет? Ведь если разобраться, то все свои зверства выжившие укропы свалили именно на убитого! Пока мы переизбирали командира и вправляли мозги Литвину, пленные оставались, по сути, бесконтрольны. Они запросто могли о чём-то меж собой договориться. Не исключаю я и такого варианта, при котором их реальный командир, мог запросто оказаться среди отпущенных.

– Колян, ты на морды их глянь!.. – усмехнулся в ответ Минин. – …Какой там, на хрен, командир? Они ж, едва не обделались!.. Голову даю на отсечение: ещё пару лет, наш Литвин будет им являться в самых жутких ночных кошмарах!

– Вы только посмотрите, какой раритет нам достался!.. – присвистнул Князев, более тщательно разбирая, доставшееся добровольцам трофейное снаряжение. – …Подробнейшая карта местности! Насколько я понимаю, на ней обозначена не только дислокация украинской нацгвардии, но и кое-какие позиции ополченцев!..

– Дай-ка посмотреть!.. – от Валерия, карта тотчас перекочевала в руки Петровича. – …Как будто бы, ты прав! Получается, что мы находимся на расстоянии каких-то пяти километров от возможного блокпоста местного ополченцев. Майор, как считаешь?.. Быть может, имеет смысл сразу выйти к своим, нежели блукать по лесам и полям, словно слепые котята?

– Согласен! Однако прежде, вовсе будет не лишним проверить тот блокпост! Вполне возможно, что данная информация успела устареть. Либо ориентиры, указанные на карте, обозначают вовсе не позиции ополченцев, а нечто иное.

– Ты прав!.. – почесал затылок Михеев. После чего, обернулся к Балмину. – …Саня, давай-ка, по старой схеме!.. Выдвигайтесь на разведку. Ну, а мы, как и прежде, с десятиминутным отставанием вслед за вами!

Едва россияне покинули поляну, как бойцов остановил внезапный окрик, донёсшийся откуда-то из глубины соседнего лесочка. Мужчины замерли, вскинув автоматы. Присев на одно колено, они были готовы встретить возможного неприятеля во все оружие.

– Военные, обождите!.. – вновь услышали они тот же голос. Правда, на сей раз, он был более близок, потому и более отчётлив.

Буквально через пару мгновений, россияне уже могли увидеть того, кто просил их остановиться. К полному удивлению бойцов, к ним приближался один из отпущенных ранее «правосеков».

– Тебе чего? – на самом подходе, выкрикнул Князев.

– Позвольте мне с вами?.. – едва переводя дыхание после долгого бега, поинтересовался парень. – …По-моему, нам с вами по пути. Ведь я из Луганска. С вами добраться до города будет куда спокойней и безопасней. В свою очередь, и я вам, быть может, чем-то смогу пригодиться.

– Почему сразу не остался? – задал вполне уместный вопрос Петрович.

– Поначалу сомневался, стоит ли?.. К тому же, не хотел, чтоб эти знали!.. – молодой человек указал в сторону, в которую совсем недавно умчались отпущенные пленные. – …Вдруг их задержат, и они расскажут о моём предательстве!.. Потому и пришлось мне уйти вместе со всеми, пройти какое-то расстояние и, лишь сделав приличный крюк догнать вас!

– Я чё-то не понял! То есть, ты опасаешься, что убийцы и мародёры могут принять тебя за предателя?.. – в недоумении попытался уточнить Михеев. – …Так ты б вначале определился, кто для тебя «свои» – мы или они? А после реши, для кого именно ты можешь оказаться изменником, для каких «чужих», и каких «своих»!

– Это я ляпнул так, вовсе не подумавши!.. – отмахнулся парень, после чего добавил. – …Да, и честно сказать, вы мне покажите хоть одного украинца, который чётко знает, что нынче происходит в нашей стране, кто прав, кто неправ!.. Что вообще будет с нами, с Донбассом, через год, через десятилетие? Едва ли не вся Украина нынче на распутье, не зная, в какую сторону податься: оставаться с, казалось бы, родным «правым сектором» или идти с вами, в полную неизвестность!..

– Город хорошо знаешь?.. – поинтересовался Сергей Минин. – …Его окрестности, пригороды, дороги, транспортные пересечения, развязки?

– Более и менее!.. – не совсем уверенно пожал плечами парень. – …Как-никак, а всю жизнь здесь прожил!

– Ладно, с нами пойдёшь! Заодно расскажешь, как так могло случиться, чтоб коренной житель мирного шахтёрского города, вдруг затесался в рядах карателей, несущих в твой родной город войну? Зовут-то тебя, как?