Дураки и зомби

Руслан Самигуллин

Дураки и зомби

Представите себе на секунду то, как вы сидите на скамейке у старой детской площадки. На улице пасмурно, дети с родителями веселятся несмотря на накрапывающий дождь. Вдруг у вас появляется сильное навязчивое ощущение, что за вами наблюдают. Краем глаза вы видите, что все лица с улыбками и безумным взглядом устремлены на вас.

– Мозги, сочные мозги, – старая и весьма заезженная фраза звучит из их уст также нелепо, как и из уст второсортных актёров малобюджетных ужастиков про зомби, популярных несколько десятилетий назад.

Их ручонки начинают тянуться к вам в надежде отведать сочную и вкусную плоть. Истошный крик жертвы ещё больше притягивает этих странных полуразложившихся существ. Им не знаком страх, жалость и покаяние. Их не заберут в ад, и их не накажет Бог. Их не преследует полиция, представители последней и сами теперь не против лакомства себе подобными.

Гнилые пальцы нежно проводят по вашему лицу, а остатки зубов сладострастно впиваются в шею, ну или ногу, на крайний вариант в задницу.

– Аааа! – истошно завопил Иван и в буквальном смысле подпрыгнул от резкой боли в пятой точке.

Животный страх мгновенно перерос в неконтролируемый смех. Вместо рычания жуткого зомби донёсся тонкий писк оголодавшего мышонка, сверкнувшего чёрными глазками.

– Фух, – выдохнул Иван, и почесал место укуса. – Да ладно тебе, я не злюсь. Главное что после этого я не превращусь в зомби-мышь, по крайней мере, второй раз.

Он осторожно дотронулся до места, на котором до сих пор остались отпечатки человеческих зубов и даже виднелись засохшие подтёки крови. Вчерашний вечер пошёл, мягко сказать, не по плану. Встреча с одним из зомби переросла в потасовку. Иван и сам не понял, как охотничий нож оказался выбит из его рук, а острые зубы зомби вцепились в руку, не позволяя дотянуться до пистолета. Когда оружие всё же оказалось в ладони, противник молниеносно ретировался и поспешил скрыться за ближайшим углом полуразрушенного здания детского сада. Преследовать его не имело никакого смысла. Всё уже было кончено.

      Пошерудив в кармане, Иван достал недоеденный кусок чёрствого ржаного хлеба и крохотный ломтик консервированного сыра. Отбежавший на безопасное расстояние мышонок задёргал носиком чуя угощение.

– Вот держи, мелкий пройдоха, чем богат, – с этими словами Иван протянул обещанную еду.

Мышонок ещё раз недоверчиво провёл взглядом по улыбающемуся лицу нового приятеля и осторожно приблизился.

– А знаешь, в детстве я часто смотрел мультик про тебя, – продолжил говорить Иван, глядя как зверёк уплетает лакомство. – Да, да, там был кот и мышь, совсем как ты, ну и доставалось же вашему брату. Эх, были времена…

Иван взглянул на серое небо, по которому плыли жирные свинцовые тучи, из которых вот-вот польётся холодный дождь. Уже не первый год погода практически не менялась. Не было ни зимы, ни лета – одна бесконечная осень. Ровно с того самого судного дня, когда ракеты покинули свои шахты, в которых дремали добрую половину века и устремились к заранее намеченным целям. Весь мир в труху…

– Эти идиоты и в самом деле верили, что сражаются за правое дело, – Иван выдохнул, поднимая с земли увесистый рюкзак. – Как говорили умные люди: – бороться за мир, всё равно что заниматься любовью ради девственности.

Закончив трапезу, мышонок довольно пискнул.

– Да, малыш, именно так, сейчас оставаться сытым это единственная доступная радость. А вообще, ты это, не обращай внимания что я разговариваю с тобой. Просто с себе подобными такого не получается, ведь они все как один будут не прочь закусить моим мозгом. Десять лет, целых десять лет я ни с кем не говорил. А ты хоть представляешь как это тяжело? Даже великому Робинзону Крузо не снилось подобное. Особенно, если принять во внимание тот факт, что я когда-то работал таксистом. Это, так сказать, практически прикладная психиатрия. Каких типов я только не возил, а сколько прекрасных девушек, эх…

Мышонок понимающе кивнул, ну или Ивану так показалось. Тем не менее, зверёк продолжал пристально смотреть на своего нового знакомого. В чёрненьких глазках отражался пятидесятилетний мужчина с проседью седых волос и густой длинной бородой. Одет он был как попало. В новом мире красота не решала ничего, а вот удобство, особенно при беге от зомбаков, ценилось превыше всего. Впрочем, последнее время, год, два, а может и больше, заражённые всё чаще завидев Ивана сами старались скрыться в ближайших подворотнях. Видать сила оружия и решительный вид делали своё дело.

– Скоро рассвет, нужно поспешить, опасно оставаться тут. Хотя тебя это вряд ли пугает, наши ваших почему-то не особо едят, – подытожил Иван и ещё раз взглянул на молчаливого собеседника.

Вопреки ожиданию, мышонок не спешил убегать, а наоборот, осторожно влез по правой штанине и мирно устроился на плече подобно преданному попугаю, являющемуся неотъемлемой частью образа старого пирата. Вот только деревянной ноги и повязки на один глаз у Ивана не было. Возможно это к лучшему.

– Ну да ладно, так и быть, – с наигранной неохотой пробухтел Иван, – пойдём вместе. Назову тебя Джерри, как из того мультика.

Пустынные улицы некогда прекрасного города встречали завыванием ветра и мёртвой тишиной. Десять лет скитаний так и не позволили встретить ни одного нормального человека, или худо-бедного существа оставшегося внутри человеком. За это время Иван нашёл неплохой способ выживать и даже немного наслаждаться осколками прежней жизни. Засовывая в карманы куски гнилого мяса и обмазывая лицо склизкой грязью, ему неплохо удавалось одурачивать этих существ, прикидываясь им подобным. А для того чтобы повторять одну единственную фразу касательно мозгов, как раз их много-то и не требовалось.

      Полученный вчера укус жутко зудел. Сколько осталось времени до трансформации Иван не знал. Может быть день, а может и час. Что если он уже стал понемногу сходить с ума и превращаться в это жуткое чудовище? Думать об этом совсем не хотелось. В животе заурчало. Он прислушался к собственным ощущениям, но кроме голода ничего не почувствовал. К неописуемому облегчению вместо человечины сейчас хотелось слопать огромный сочный гамбургер, да ещё запить всё это шипучим напитком. Вот только ни того, ни другого в новом мире уже давно не существовало. Долгие годы пропитанием служили армейские галеты, консервированная еда и пузатые банки солений, найденные в одном из подвалов частного дома. Там Иван и обосновался, лишь изредка выбираясь на свет дабы пополнять быстро худеющие запасы.

***

Миновав Новый Арбат, Иван свернул в небольшой переулок по направлению к югу и вскоре уже двигался вдоль Москвы-реки. За высокими домами, стоявшими на противоположной стороне набережной, проглядывались лучики восходящего солнца. Вот только вряд ли его будет видно, когда оно зайдёт за очередную грузную тучу зацепившуюся своим пузом за шпиль серого небоскрёба. Как назло, опять пошёл дождь. Тот самый дождь, который Иван ненавидел больше всего в жизни и именно тот, который является неотъемлемой частью бесконечной осени, царившей внутри него самого.

Задремавший на плече мышонок проснулся когда очередная ледяная капля упала ему прямо на макушку. Не снимая рюкзака, Иван протянул руку к боковому карману и достал оттуда небрежно скомканную пожелтевшую газету. Расправив непослушные листы, он сделал из неё нечто похожее на навес, едва защищающий от противных капель. Мышонок пискнул, когда очередная капля, скатившись с листа, вновь упала прямо на него.

– Прости, парень, но останавливаться не будем. Слишком опасно. Итак задержался. Эти зомби могут и не посмотреть на то, что я скоро стану одним из них, ещё сожрут, небось, а этого уж очень не хочется.

Иван непроизвольно похлопал по нагрудному карману, в котором лежал заряженный пистолет.

– Лучше я сам, – успокаивал он себя, – когда придёт время, лучше сам, чем эти…

Идти оказалось недолго. Очередное место промежуточной стоянки было выбрано около станции метро «Деловой центр». К слову, самим метро Иван не пользовался. Вопреки ожиданиям ярых любителей постапокалипсиса именно тоннели метрополитена первыми оказались уничтожены и затоплены, потеряв всякий смысл для дальнейшего использования. Самому Ивану крупно повезло. В тот момент когда столицу накрыла волна ядерных ударов, он как раз был на рыбалке в тридцати километрах от города. Весь мир ещё несколько дней содрогался от ударов ракет, пожаров и взрывов хранилищ с топливом. Наверное, каждый из этих вояк, которые обрушили всё это на головы мирных людей, верил, что делает благое дело, очищая землю от неведомой напасти. По факту всё получилось с точностью до наоборот. Спустя почти три года скитаний по лесам, болотам и полям, Иван всё-таки набрался смелости и вернулся в родной город. Уровень радиации ещё хоть и был велик, однако большей опасности, чем одиноко бродившие зомби уже не представлял. Поначалу пытался слушать радио, но на всех частотах была тишина, да и толком радиостанций-то не осталось. А сейчас и сами приёмники канули в лету. Полнейшая тишина спустилась на мир.

Угрюмо стоящие небоскрёбы всматривались в свинцовое небо разбитыми окнами. Солнце так и не смогло побороть вечную пелену застилающую небосвод. Дождь усилился, заставляя прибавить шаг. Осторожно протиснувшись через неработающий турникет, Иван оказался в большом мрачном атриуме главной башни «Федерация».

В углу что-то зашуршало. Иван потянулся к нагрудному карману, готовый в любую секунду достать оружие. Мышонок на плече засуетился и протяжно пискнул. В этот момент из-под небрежно наваленных досок выскочил здоровенный чёрный кот. Его острые когти нацелились на крошечную жертву.

Резким движением Иван успел заслонить мышонка, едва сам не подставив лицо. Рюкзак послужил отличной защитой от одичавшего животного. Получив оплеуху, кот громко мяукнул и, поняв, что обеда сегодня не будет, чёрная тень поспешила ретироваться.

– Хм, повезло тебе, Джерри, а не то…

Мышонок ещё раз пискнул, то ли благодарил за спасение, то ли просто отходил от мимолётного шока.

– Ладно, идём, покажу тебе кое-что, – сказал Иван и побрёл к широкой парадной лестнице. – Бьюсь об заклад, такого ты никогда прежде не видел.

Перила некогда прекрасной и безумно дорогой лестницы представляли собой жалкое зрелище из переломанных досок и согнутых прутьев металла. Вместо гранитных ступеней осталась мозаика из неприглядных кусков камня. Подниматься на шестидесятый этаж без лифта с каждым годом становилось всё сложнее и сложнее. Ещё пару лет назад для этого требовалось всего пять привалов, зато сейчас не меньше восьми.

– Старость не радость, а маразм не этот самый… Что же будет со мной ещё через год? – с грустью подумал Иван, восстанавливая дыхание после очередного пролёта. – А ведь, старый идиот, никакого «через год» не будет, – он посмотрел на следы от укуса. – Да уж, ну да ладно, время ещё есть.

Цифра «ноль» угрюмо висела на стене нужного этажа, а кусок пластика, из которого была сделана шестёрка, валялся под ногами. Тем не менее, никаких сомнений в том, что цель достигнута, не было. Пройдя сквозь узкий коридор, они вышли в большое помещение, служившее раньше чем-то типа конгресс-холла.

– Вот мы и на месте, – удовлетворённо констатировал Иван.

Наружное остекление практически отсутствовало и внутри помещения завывали порывы ветра. Иван подошёл к одному из разбитых витражей и уселся на самом краю. Мышонок продолжал покорно сидеть на плече и оглядывать своими глазками открывающийся взору мрачный пейзаж.

Картина и вправду была величественна. Не красива и не ужасна, а именно величественна. Простирающийся во все стороны необъятный город. Артерии дорог расходившиеся словно вены мёртвого исполина. Всё те же свинцовые тучи, нежно укрывающие город подобно куполу. Бесконечная тишина.

– Эх, Джерри, – выдохнул Иван, – ты даже не представляешь каким этот город был раньше. Тысячи машин неслись по дорогам сигналя друг другу. Улыбающиеся парочки обнимаясь гуляли по залитым солнцем проспектам. Зелёные парки и скверы радовали детишек, пришедших вместе с родителями покормить диких белок. А я жил вон там, – он указал пальцем на юго-восток. – Да, да, там был мой дом. Жила моя семья. Жена Мариночка и дочурка Дашенька.

Мышонок понимающе мотнул головкой и положил её на плечо Ивану.

– Тебе, наверное, не понять, у вас же с десяток детишек за раз бывает, а у меня вот, всего одна дочка, – Иван почувствовал, как по щеке побежала слезинка. – Чёртовы зомби, если бы не они, всё пошло бы по-другому, и я не сидел бы вот так. Да и что говорить, я и сам вот-вот стану одним из этих монстров, – с этими словами он осторожно достал из кармана пистолет.

Мышонок заметно встрепенулся, будто бы почувствовав неладное. Иван провёл взглядом по блестящему стволу своего оружия.

– Прости, Джерри, но другого пути нет. Этот мир стал абсолютно чужим и больше не принадлежит людям. Не осталось никого кто мог бы разд…

На мгновение показалось, что далеко внизу он увидел движение. Конечно же это мог быть кто угодно. Собака, кошка, зомби или ещё бог знает кто или что. Сути задуманного решения это никак не меняло. Взведя курок, Иван приставил пистолет к виску, но движение внизу повторилось. Расстояние было довольно большое, но он без труда смог рассмотреть фигуру человека, бегущего от одного здания к другому.

– Хм, – хмыкнул Иван, опуская оружие, – странно, я ни разу не видел, чтобы зомби так двигался, а ты? – спросил он мышонка, на что тот деловито промолчал.

Любопытство взяло вверх. В конце концов, поставить точку в своей жизни никогда не поздно, а вот забрать с собой побольше зомбаков казалось неплохой идеей.

Бежать вниз по нескончаемой лестнице оказалось гораздо проще. На одном дыхании Иван оказался внизу и со всех ног бросился к выходу. Прямо перед зданием стояли остовы ржавевших автомобилей, и царила давно приевшаяся тишина. Курок пистолета приятно хрустнул взводя ударник. Прикидываться одним из этих монстров Ивану больше не хотелось. Слишком долго длился этот маскарад. Наконец-то пришло время сорвать маски.

Звонкий удар чем-то тяжёлым в буквальном смысле ошеломил. Устоять на ногах оказалось невыполнимой задачей. Пистолет выскользнул из рук и улетел под ближайший остов автомобиля.

– Ааа, – только и успел гукнуть Иван, перед тем как потерял сознание.

Глава 2

– Мозги, сочные, нежные мозги, – шептал на ухо мерзкий ходячий труп и при этом смачно с небывалым наслаждением выковыривал остатки лакомства из черепа Ивана.

Остальные монстры с аппетитом обгладывали белёсые косточки торчащие вместо рук и ног. При этом сам Иван продолжал смотреть на это кровавое пиршество абсолютно отрешённым взглядом. Вместо боли и страха присутствовало непреодолимое чувство нечеловеческой усталости. Вот одно из этих существ подбирается к его уху и начинает нежно его облизывать, вызывая неприятные чувства зуда.

– А ну прочь, мерзкий грызун! – громко рявкнул женский голос.

Пелена на глазах подёрнула жуткую картину и растворила в себе проклятых существ. Вместо них Иван заметил мерцающий алый огонёк пламени от небольшого костра, разведённого в незнакомом помещении, часть из которого располагалась под открытым небом. Рядом преданно сидел Джерри и недоверчиво, даже с какой-то своей мышиной обидой, глядел в сторону тёмной фигуры, черты которой едва различались в сгустившихся сумерках. Каково же было удивление, когда вместо привычной фразы, касательно всё тех же изрядно поднадоевших мозгов, Иван услышал самую настоящую человеческую речь.

– Проснулся? – спросил приятный женский голос, и, выйдя из тени, перед ним предстала хрупкая девушка лет тридцати пяти с длинными аккуратно заплетёнными в косу белыми волосами.

– Представляешь? Этот мелкий грызун едва не откусил тебе ухо, – продолжила незнакомка. – Я пыталась прогнать его, но он постоянно возвращается, может он бешеный? А ну иди сюда, сейчас ты получишь!

С этими словами она схватила валявшуюся под ногами арматуру. Сие действие явно не сулило для Джерри ничего хорошего. Мышонок агрессивно фыркнул и поспешил ретироваться. Сказать, что у Ивана пропал дар речи, было бы самым большим преуменьшением степени удивления, которое только свойственно простому человеку. Убедившись в грандиозной победе над крошечным мышонком, девушка подошла ближе и протянула оторопевшему Ивану маленькую плитку шоколадки «Алёнка».

– Будешь? – спросила она, разворачивая подарок и как бы невзначай откусила добрую половину сладости.

– Кто ты? – едва слышно прошептал Иван.

– Ну во-первых, я человек, – уплетая вкусняшку, с набитым ртом ответила незнакомка, – во-вторых, я девушка, ну а имя моё Евангелина. Хотя можешь звать просто Ева.

– Как ты тут оказалась? Как ты, блин, как…? – сотни вопросов пытались разом вырваться наружу, превращаясь в непонятное бормотание.

– Я не местная, пришла сюда около месяца назад, – ответила Ева, – я ищу кое-что и уже почти была у цели. Тут появился ты. Странно как-то.

– Более чем, – согласился Иван и встал на ноги.

В отблесках костра глаза Евы отливались изумрудным свечением. Иван никогда прежде не видел ничего подобного, хотя, может он просто давно не видел ни единой живой души, за исключением, конечно, ходячих зомби. К счастью, она ни шла ни в какое сравнение с ними. Её носик был немного приподнят, а пухлые губы продолжали двигаться в такт поглощаемой шоколадки.

– Блин, не могу без сладкого, ты уж прости, – извиняясь пробурчала Ева, скомкав пустую обёртку и бросив её в костёр.

– Ничего, я не люблю сладкое.

– Почему ты так на меня смотришь? – смутилась девушка. – Я что, запачкала лицо?

– Нет-нет, просто, – растерялся Иван, разглядывая новую знакомую, словно прилетевшего с далёких звёзд инопланетянина. – Просто я уже десять лет не видел людей!

– Ммм, – многозначительно промычала Ева, – и поэтому ты живёшь с этой отвратительной мышью?

– Это не просто мышь и он не отвратителен! – её пренебрежительный тон слегка обидел Ивана. – Его зовут Джерри, как в том мультике, помнишь?

Ева многозначительно покачала головой. Конечно же, она вряд ли видела классику мультипликации давно ушедшей в историю, которую, к огромному сожалению, теперь и писать-то некому. В этот момент Иван почувствовал себя настоящим стариком.

– Что ты там делал?

– Где?

– Ну, в той огромной башне?

– Ааа, там-то. Я показывал Джерри виды прекрасного города, – отшутился Иван, не вдаваясь в подробности. – А ты что там делала?

– Я кое-что искала, – так же уклончиво пробурчала Ева. – Вообще-то тебе крупно повезло, я вовремя поняла, что ты не зомби, а то всего одним ударом по голове дело бы не кончилось.

– Ну и везенье, – скептически согласился Иван, потирая здоровенную шишку.

Рассказывать о том, что он уже укушен и его песенка спета, сейчас виделось далеко не лучшей идеей. Получить ещё один такой же удар уж очень не хотелось.

– И как же ты это поняла? Я вроде всегда прокатываю за своего. Запах рассованного по карманам гнилого мяса, перемазанное грязью лицо и слегка туповатый вид ещё ни разу меня не подводили.

– С туповатым видом у тебя всё нормально, а вот твой грызун, ну или как ты там его называешь, Джерри. Так вот, ни одна мышь даже близко не подойдёт к зомби. У них выделяется определённый фермент вызывающий агрессию друг к другу. А этот спокойно сидел у тебя на плече, когда я подбиралась сзади.

– Постой, значит ещё до удара ты знала, что я человек?! – воскликнул Иван.

– Ну, если честно, то я сомневалась. Всякое может быть, правда? Вдруг ты убийца, маньяк или чего хуже, бывший военный.

– А чем тебя военные не устраивают?

– Эти идиоты уничтожили весь мир! Такая причина пойдёт?

– Пожалуй, – согласился Иван, – но у них не было выбора, сама знаешь, зомби и всё такое.

– Ага, на этой планете только и были, что дураки и зомби, а теперь и вовсе, даже дураков почти не осталось. Выбор есть всегда, а вот бездействие порой не оставляет выбора…

– Откуда ты?

– Я пришла с востока, в этом городе работал мой отец, ну точнее, служил, если это так называлось. Последней весточкой полученной от него перед катастрофой было приглашение. Он хотел рассказать мне что-то очень важное. И вот я тут.

– Не поздновато ли? – усмехнулся Иван.

– Для того чтобы выжить и приспособиться нужно много времени, я знала, что всё кончено, но что-то тянуло меня сюда.

– Ты встречала ещё людей? – с надеждой спросил Иван.

– Нет, – угрюмо ответила Ева и села рядом, поближе к костру. – Только эти жуткие существа. А с ними я старалась не связываться, всегда обходила стороной. Жизнь, как говорится, важнее мести. А что насчёт тебя?

– А что я? – переспросил Иван. – Я родился и вырос в этом городе. Жил совершенно заурядной жизнью, о которой и рассказывать-то особо нечего. Когда настал тот роковой день, я потерял всё: жену, любимую дочурку. Весь мир рухнул в одночасье. С тех пор и скитаюсь, сам не зная почему. Может просто боюсь смерти, из-за этого и брожу без цели и смысла.

– Да уж, – сочувствующе произнесла Ева. – А я вот стремлюсь дойти до своей цели и узнать, что хотел сказать мой отец. А вдруг он ещё жив? Что если ещё не поздно?

– В этом городе не осталось людей, – сказал Иван, и тут же осёкся, – прости, – добавил он.

– Ничего, – Ева сделала вид, будто не слышала последних слов, – всё же я считаю лучше иметь хотя бы призрачную надежду, чем вообще никакую. Зачем тогда всё это?

– Поверь, я каждое утро задаю себе тот же самый вопрос.

***

Ночь миновала. Предрассветные сумерки отступали привнося в мир бесконечной осени новый день. Иван открыл глаза. На груди у него, аккуратно свернувшись в клубок, мирно спал мышонок. Никого рядом не было. Костёр ещё немного тлел, оставляя вместо себя обожжённую землю и слегка красноватые угольки.

– Неужели это всё сон? – спросил сам себя Иван и, аккуратно переложив Джерри на пол, встал на ноги.

Утро было таким же холодным и промозглым как и все предыдущие.

– Бррр, – поёжился Иван, оглядывая пустое помещение. – Ну и ну, привидится же такое. Живой человек, ага, точно, – рассмеялся он.

Похоже он находился в каком-то полуразвалившемся доме, часть кровли которого заменяло свинцовое небо. Место совершенно незнакомое и немного пугающее. А ещё странней казалось то, что он совершенно не помнил, как тут очутился. Машинально проведя рукой по затылку, он нащупал ту самую шишку, которой одарила девушка из его сна.

– Постойте, какой же это сон, если шишка настоящая?

– О, вижу ты проснулся, – донёсся всё тот же приятный женский голос. – Я не стала тебя будить, зато пока угли ещё были горячие, сумела приготовить неплохой кофе. Бьюсь об заклад, что ты такое давно не пробовал.

Ева протянула металлическую кружку с мутной горячей жидкостью, от которой разносился приятный аромат. Странный на вкус и давно забытый напиток приятно разливался по горлу, согревая тело и душу.

– Ты пойдёшь со мной? – прямо спросила девушка и с надеждой посмотрела в глаза Ивана.

Он не стал отводить взгляда. Неужели она и вправду думала, что после десяти лет скитаний в полном одиночестве, без смысла и надежд, он откажется?

– Да, я помогу тебе, а затем мы уйдём отсюда навсегда, хорошо?

– Куда? – удивилась Ева.

– Я хочу на юг, там, где тепло и есть океан, я никогда не видел океана.

Мысли о бескрайних синих просторах уже давно не давали Ивану покоя. В мечтах океан был величественным и одновременно спокойным. Синим как небосвод и бесконечно глубоким, как глаза Евы. И всё бы ничего, вот только увидеть настоящий океан вряд ли получится. Место укуса продолжало сильно болеть, а зуд становился невыносимым.

– Нет, время ещё есть, я буду держаться, – он мысленно успокаивал себя. – Почему именно сейчас? Почему именно тогда, когда жизнь обрела хоть какой-то смысл? – разумеется, ответов получить было не у кого, да и вряд ли они были нужны.

Ева удовлетворённо кивнула и начала собирать свои вещи в небольшой рюкзачок, сняв его со спины.

– Тогда нужно идти, расстояние неблизкое. И главное, смотри чтобы этот грызун даже близко не приближался ко мне, а не то это будет последней ошибкой в его жизни! – пригрозила Ева.

Иван моча пожал плечами и, посадив Джерри себе на ворот куртки, направился к выходу.

***

Город по прежнему встречал своих единственных живых обитателей пустыми проспектами и мёртвыми дворами. В глазах Евы читалась непомерная тоска. Особенно в те моменты, когда они проходили возле давно разрушенных детских площадок, на которых остались остовы деревянных лошадок, ржавых качелей и сломанных горок.

– У тебя есть дети? – осторожно спросил Иван.

– Нет, я не успела, – призналась Ева, – наверное, это и к лучшему, только не в таком мире.

– А что случилось с твоей семьёй?