Сердце предводителя демонов

Я даже пожалела, что оделась в лосины и облегающую футболку. Хотела ведь накинуть безразмерного вида плащ. Но решила, что в темноте меня никто не заметит.

Ага! Держи карман шире!

– Хорошо. Убедили, – с внезапной простотой и даже вежливостью произнес наш бог во плоти. – Мужики! – окликнул он замерших работников ножа и топора. Те наблюдали как я честила высокого чиновника, как наблюдают астрономы редчайшее явление в звездном небе. Только поп-корна и не хватало. – Даю вам двадцать минут! Потом включаем электричество!

И в следующую минуту небожитель быстро приблизился ко мне и приобнял за талию:

– А давайте мы прогуляемся… Посмотрим ваш дом. Спальню…

Меня аж передернуло от похотливого голоса чиновника. Захотелось зарядить ему по морде. И ведь даже не спросил – как меня зовут. А зачем? Я же так – мясо!

Я стряхнула руку чиновника с талии и отошла на несколько шагов.

– А вы не слишком резво берете? – спросила, вскинув бровь.

Небожителя это не смутило. Он опять приблизился и теперь уже приобнял посильнее. Крепко так: мол, не вырвешься.

И в эту минуту рядом оказалась огромная рогатая фигура.

Мой «соблазнитель» аж отшатнулся. А Хортон зарычал:

– А, ну, отпустил ее!

– Э-э-э, – чиновник осветил пожирателя и, кажется, сразу узнал его. – Простите. Я не знал, что эта женщина – ваша.

– Я не его женщина! – возмутилась я. – И хватит пытаться прибрать меня к рукам!

– Свет включил! – игнорируя реплику небожителя и мою заодно тоже, потребовал Хортон.

Одно движение трясущегося чиновника – и мужики с пилами бодро собрались, сели в грузовик и уехали. Одно смс местного бога во плоти – и свет включился будто по волшебству.

Я смотрела в суровое лицо Хортона, на котором застыло нечитаемое выражение. И вдруг поняла, что многое отдала бы, чтобы узнать, что вертится сейчас в его мыслях. Пожиратель тоже не сводил с меня взгляда. Не двигался, не моргал и молчал.

Чиновник, о котором мы оба благополучно и прочно забыли, вдруг нервно спросил у меня:

– Ну что? Ваш личный телохранитель доволен?

– ЛиШний телохранитель! – выпалила я, и пожиратель даже немного скривился. Снова он демонстрировал сильные эмоции, какие, по идее, никак не должен был испытывать. Все, что я знала об этом демоне, противоречило тому, что я сейчас наблюдала.

– Уйди! – рыкнул на чиновника Хортон.

Глава района подпрыгнул на месте и быстро скрылся за своей калиткой.

– Я провожу тебя! – безапелляционно произнес пожиратель.

– Сама дойду! Свет благодаря вам включили. Так что я спокойно найду свой дом.

– Я сказал, я тебя провожу! – настаивал рогатый.

Ну прямо заладил «провожу-провожу».

Желваки Хортона прокатились по острым скулам. Казалось, он даже стал больше и напоминал скалу, которая замерла неподалеку и буравит меня сверкающим взглядом. Глаза пожирателя сейчас налились серебром и казались ярче фонарного света.

Эдакая живая машина для убийства, которой вроде бы и нечего делать в наших мирных пенатах…

Видеть Хортона в мирное время, прогуливающегося по нашему поселку, для меня было все равно что обнаружить танк посреди спокойного города, где не то чтобы войны – даже местечковых заварушек – и тех не наблюдается.

Он казался здесь чужеродным элементом, вырванным из контекста словом. Диким зверем, которого случайно занесло в каменные джунгли человеческой цивилизации.

Я поняла, что спорить бессмысленно. Демонныхи-воины вообще такие. Если что-то себе придумали – туши свет, зажигай фитиль бомбы. Только так можно от них отделаться. Да и то ненадолго, если речь идет о подобных Хортону. Регенерация у них будь здоров. Очнется – и станет лишь хуже.

Поэтому я крутанулась на пятках и двинулась к своему дому.

Хортон поравнялся со мной и шагал почти в ногу. Хотя я видела, что это дается ему нелегко. Каждый шаг этого великана был длиной с два-три моих. Поэтому пожиратель скорее семенил, чем нормально вышагивал, как он привык.

Когда мы дошли до забора, меня внезапно посетила веселая идея. Раз уж я не могу от него отделаться, надо бы использовать этого громилу в мирных целях. В конце концов, ведь и танк может довести куда надо. И на пушке можно устроить дружеские посиделки…

Поесть бутерброды, пиццу. Пофотографироваться, наконец.

Заодно проверю мужика на прочность. Уверена, такие проверки ему внове!

Я развернулась к пожирателю, который привычно уже пожирал меня взглядом. Вот такой вот забавный каламбур. Давненько меня так взглядом не раздевали. Казалось, он добрался уже до нижнего белья. А может и того дальше…

– Э-э-э. Хортон! Раз уж вы такой помощник-защитник, я могу пригласить вас на ужин. Но только при одном условии…

Пожиратель не сдвинулся с места и выражение его лица не изменилось. Разве что губы стали чуть ярче.

– Вы помоете мне посуду – домохозяйка придет только завтра. Уберетесь на кухне… И приготовите еду!

Я была уверена, что после этого Хортона, как ветром сдует. Однако он шагнул к калитке, отворил ее и жестом пригласил меня внутрь.

О как! Такой вежливый?

Мы дошли до моего дома в полной тишине. Хортон повторил свой маневр с дверью, снял тяжелые армейские ботинки и прямиком двинулся на кухню.

Я включила чайник и, устроившись за столом, наблюдала, как пожиратель моет посуду. Спокойно так, без каких-то нервов или мужских истерик. Мол, не мужская работа и все такое…

Мне бы мамонта заломать. Причем, именно в устах этого мужчины подобная фраза не звучала бы смешно. Скорее угрожающе… Для мамонта. Если бы они еще не вымерли, тут же слегли бы с сердечным ударом.

Посуда была вымыта в рекордные сроки. Правду сказать, ее и оставалось немного. Однако Хортон орудовал с тарелками, вилками, блюдцами не хуже, чем с оружием или боевой магией. Если верить тому, что я о нем читала и слышала.

После этого демон метнул в меня очередной уже раздевающий до гола взгляд и двинулся к холодильнику. Я хихикнула. Размеры Хортона и моего холодильника, как выяснилось, почти одинаковые.

Причем в плечах пожиратель оказался даже шире этого предмета кухонного обихода. Хотя еще буквально недавно я считала его просто огромным. Все познается в сравнении.

Демон открыл холодильник, морозилку. Вытащил кусок мяса и спустя пять минут он уже запекался в духовке, натертый чесноком, специями и густо обложенный картофелем. Все это богатство было припорошено мелконашинкованной зеленью.

Видел бы кто как ее резал Хортон! Наверное, также он и врагов шинковал. Нож только и мелькал в воздухе, практически сплошной серебристой лентой. И результат превзошел все мои ожидания. Зелень была нарезана мельче и лучше, чем в магазинных спецупаковках.

Я только рот открывала и смаргивала.

Хортон, тем временем, налил нам обоим чаю и уточнил:

– Еще что-нибудь приготовить?

– Ннет… – ошарашенно произнесла я.

Пожиратель усмехнулся – хищно и очень довольно. И мне сразу захотелось стереть это выражение с его лица. Но на ум ничего не приходило. К тому же, если уж по-честному – Хортон вел себя по-мужски. И, на сей раз, придраться мне было совершенно не к чему. Кроме взгляда. Такого, будто я голая, лежу перед демоном в откровенной позе и недвусмысленно его соблазняю… Дразню, приглашаю к соитию…

А может даже, уже и не просто лежу…

Глава 2

Хортон

Почему-то Хортона не злило предвзятое отношение амазонки. Не раздражали ее попытки отправить его восвояси и смешные задания «на мужественность».

Он нарочно не стал пользоваться посудомойкой. Вымыл небольшую горку посуды вручную. И вспомнив боевые времена и походы, приготовил любимое блюдо.

Все эти так тщательно избегаемые земными мужчинами домашние хлопоты не доставляли Хортону ни малейшего дискомфорта. Чего не скажешь о желании – таком, что аж челюсти сводило. Впервые он чувствовал нечто похожее. И – самое главное – впервые больше хотел находиться рядом с предметом желания, чем завалить его и отыметь как полагается.

Эти разноречивые эмоции путали пожирателя.

Он смотрел, как Мадлена пьет чай, слизывая напиток с губ и думал о том, как можно слизать эти капельки самому. А потом проникнуть в ротик амазонки языком. Исследовать его, ласкать…

Приходилось постоянно менять позу на стуле, настолько неприятно и болезненно жали брюки.

Хортон не мог припомнить, чтобы он хоть раз так заводился, просто распивая чаи с женщиной. Обычно для этого требовалось хотя бы раздеть ее. Ну хотя бы поцеловать.

А теперь… от поцелуя, наверное, молния на брюках разошлась бы…

Пожиратель сам себе удивлялся.

И больше всего его поражало то, что каждый жест, каждое слово и каждое действие Мадлены восхищало его и радовало. Даже когда она ругалась или шарахала его своим даром.

Даже когда отсылала подальше. Даже когда воротила нос.

Ему нравилось в ней все.

Хортон выбрал один из специальных укрепленных магией стульев, каких в доме амазонки нашлось три штуки. На всякий случай. Пожиратель понимал, что его вес раза в полтора больше веса любого другого здешнего гостя…

Надо будет подарить Мадлене побольше таких стульев…

Потому, что другие мужчины теперь зайдут к ней только в присутствии Хортона. Даже, если амазонка начнет возмущаться или выгонять его.

Пожиратель понимал, что не подпустит к ней ни одного мужчину старше тринадцати лет. И неважно как придется это объяснять или что он будет вынужден для этого сделать.

Просто не подпустит – и все тут. Костьми ляжет.

За чаем разговор не особенно клеился. Мадлена, по-прежнему, ершилась, колола своими шуточками и не отвечала на вопросы демона. Впрочем, он и сам узнает про нее все. Это не составляло труда. Однако это не то же самое, что узнать ее по-настоящему.

А вот этого Хортону хотелось больше всего. Проникнуть в эту прелестную головку и разобраться в хитросплетениях мыслей, порывов, эмоций.

И пожиратель, который питался чужими чувствами, оказался не в силах ни считать эмоции Мадлены, ни вычислить их по мимике или жестикуляции амазонки.

Она была просто загадкой. Головоломкой даже для такого древнего и мощного существа. И это тоже восхищало в ней Хортона.

Пиканье плиты дало знать, что ужин готов. Он вытащил решетку голыми руками и впервые увидел удивление на лице Мадлены. Притворился, что ничего не заметил и принялся раскладывать еду по тарелкам, а затем – и ставить на стол.

Пусть сама, сама попытается узнать его. Хортону требовалось, чтобы Мадлена, наконец-то, сделала шаг навстречу. Шаг за неприступную стену своих принципов, предубеждений или чего там еще…

Пусть даже такой маленький и, по сути, совсем незначительный. Но лиха беда начала. Он и не с такой мелочи начинал завоевывать государства.

А сейчас мотивация Хортона оказалась не в пример выше. Он был готов ко всему. Главное забрать себе эту женщину. Себе. Насовсем.

Другого варианта у него не оставалось. В принципе.

Мадлена взяла вилку и выжидающе посмотрела на Хортона.

– Попробуй, – кивнул пожиратель. – Ты видела все, что я делал. Хотел бы что-то подсыпать, не смог.

Она вскинула голову и прищурилась.

– Что, например?

– Например, эльтаху… – он не стал пояснять, сделал паузу и добавил: – Или лангу…

Хортон подался вперед и наблюдал за выражением лица Мадлены. Знает или нет? Разбирается и в этом или же размышляет над тем, стоит ли уточнить о чем речь? Скорее, знает. Амазонка казалась не столько озадаченной, сколько немного напуганной…

– Что тебя пугает? – в лоб спросил Хортон. – Эти вещи разрешены для использования министерством здравоохранения твоей планеты. Официально.

– Я думала, такому как ты не требуется травить женщину, чтобы она захотела его! – выпалила Мадлена. Но к еде не притронулась.

– Не требуется, – Хортон первым откусил мясо и картофель. Нормально прожарились, ей должно понравиться.

– А может тебе они даже полезны? – вскинула бровь Мадлена – уже больше дразнила, заигрывала, чем сомневалась. Сама откусила мясо и удивленно покосилась на Хортона. Затем попробовала картошку. – Вкусно…

– Тебя это удивляет? – пошел в атаку пожиратель.

– Да. Я думала у тебя все делают слуги.

– В боевых походах слуги – лишняя обуза. Любой воин должен уметь обслужить себя, в случае чего. Даже если вдруг останется в полном одиночестве на необитаемом острове.

– Буду знать. Так что на счет перечисленных препаратов для увеличения влечения?

Хортон встал и медленно присел рядом с Мадленой. Выдохнул, сцепил зубы, чтобы не сорваться, и положил ее ладонь на свою ширинку.

– Думаешь мне требуется что-то еще?

– Удовлетворение? – с вызовом уточнила она…

Хортон усмехнулся. Ее лицо было слишком близко. А ладонь словно нарочно чуть сдвинулась, и у пожирателя отказали тормоза. Буквально. Напрочь. Он схватил голову Мадлены за затылок, притянул и поцеловал свою амазонку. Жадно, пылко, словно юнец, а не древний демон. А затем, раздвинув губы амазонки, принялся ласкать ее, пока не вырывается. Суматошно, поспешно, пылко…

Ловил краденые секунды, минуты, пока она еще такая тихая и не ощетинилась ежиком.

Пока она еще его… Его, Ррасхетова бездна! Что бы она там ни говорила!

Внезапно Мадлена чуть дернулась, расстегнула брюки Хортона и обхватила пальцами то, что они уже не сдерживали. Пожиратель задрожал. Сильнее впился в губы Мадлены, чтобы не сделать большего. А ее рука двинулась по нацеленному стволу.

Мадлена играла с Хортоном. Медленно, плавно. Дразнила, поглаживала, доводила почти до исступления и вдруг останавливалась. А затем начинала заново. Это была пытка. Сладкая, как патока победы над злейшим врагом и ядреная, как вонзившийся клинок в позвоночник. Кто бы говорил про демонов и ад! Она была ведьмой не по рождению, не по способностям – по сути. И это так заводило, пленяло Хортона еще сильнее.

Он сдавался. Впервые в жизни капитулировал. Потому что иначе не мог. Она им владела. А не наоборот.

Всем. Телом, мыслями и желаниями. Всем, чем был Хортон.

Хортон рычал, стискивал зубы, вырывал неровные вдохи из губ Мадлены, понимая, что и его нервные, безумные, суматошные ласки ее заводят. Еще как! Она стала почти такой же горячей, как и сам Хортон.

Ррасхетова бездна! Он почувствовал, что сейчас кончит от изматывающей и дразнящей ласки этой чертовки!

Слишком долго он находился на взводе. Буквально как пистолет со взведенным курком. Одно движение и…

Хортон быстро убрал руку Мадлены и накрыл своей «конец дула», чтобы поймать семя. Амазонка удивленно вскинула брови.

Хортон помылся и вернулся Мадлене, которая смотрела на него неотрывно, следила за каждым его жестом.

Пожиратель больше почти ничего не соображал. Кажется, его мозг просто расплавился от лавы желания, что текла по венам и током проносилась по коже, заставляя каждый волосок встать дыбом.

Хортон усадил Мадлену на стол, легким движением сдвинул тарелки так, что с них даже крошки не упало.

Стянул одежду так быстро, что она только ахнула. Лосины, блузка, бюстгальтер улетели в сторону и легли ровно на спинку стула. Амазонка усмехнулась.

– А ты ловкий…

Ее чистый, чуть севший от возбуждения голос, лишал Хортона возможности подумать, остановиться, хотя бы управлять собой. Он сбросил одежду и устроился между ног Мадлены.

– Да ты ненасытный… – она кивнула на свидетельство этой ненасытности пожирателя. Ему было уже не до смеха. Не до чего на свете. Умри он после этого, плевать!

Однако Хортон уже показал себя, что называется «торопливым воином». А пожиратель совсем не хотел, чтобы Мадлена так о нем думала.

Поэтому остановился, слегка отдышался и принялся жадно целовать амазонку. Приникая губами к ее гладкой, нежной коже, лаская ее языком, выписывая узоры. Каменный стояк, казалось, разогрелся до температуры магического пламени. Живот выворачивали спазмы.

Но Хортон продолжал и продолжал сладкую пытку, пока не сорвал стон с губ Мадлены. Буквально высек как искру из двух кусков камня… Амазонка гибко выгнулась, запустила пальцы в волосы пожирателя и тот зарычал.

По венам словно текла раскаленная земная магма, все тело горело, и каждое касание Мадлены усиливало эффект в тысячи раз. Она словно играла на оголенных нервах Хортона как музыкантка на скрипке, выводя невероятную мелодию.

Столько эрогенных зон он еще никогда у себя не заподозрил бы.

Впрочем, Хортон стал одной, огромной, двухметровой эрогенной зоной. И его плющило, его ломало от желания соединиться с Мадленой.

Такого древний воитель еще не испытывал. За тысячи лет и ни с одной женщиной.

Он хотел ее. Больше чем когда-либо хотел победы над врагом. Хотя до недавнего времени война и защита Гойских эндеров – были главной целью существования Хортона. И он оставался очень этим доволен. Ни разу не пожалел о своем выборе.

Он довел искусство защиты и боя до небывалых высот. Он стал лучшим среди равных.

Ну разве, что Аскольд и Дементрий могли дать фору Хортону… И то не всегда… Далеко не в любой боевой ситуации…

А вот сейчас весь смысл существования пожирателя был заключен в этой женщине.

В том, чтобы чувствовать ее тело. Владеть им. Не отпускать ее ни на мгновение…

Весь огромный мир Хортона, размером в две планеты и междумирье, вдруг резко уменьшился до размеров комнаты, где они находились с Мадленой. А все вокруг просто исчезло. Растворилось в пьяной, дурной, но сладкой дымке желания.

И в этом тумане, в каком-то безумном угаре, только Мадлена была фокусом Хортона, его целью и его средством достижения этой цели. Она была всем… Всем, чего он хотел.

И даже не мог вообразить, представить, подумать, что желание, голод по женщине вдруг станет таким невыносимо-острым, безудержно-ярким, словно слепящая вспышка магического огня. И таким необходимым, словно глоток воды после жаркой битвы.

Хортон продолжил целовать ее… Между ног, ощущая чуть кисловатый, приятный запах ее нутра. Начал ласкать его языком, чтобы немного разогреть перед основным действием.

Нежные, розовые складки выглядели, так красиво… Как экзотический, редкий цветок…

Ррасхетова бездна! Разве может желание стать одержимостью. Стать таким, что… умирая, он все равно пытался бы взять Мадлену…

Хортон понимал, что его орган слишком большой для обычной земной женщины. Как и он сам. Поэтому требовалось хорошенько ее подготовить.

Мадлена стонала, царапалась, словно дикая кошка. Не скрывала своего желания. И это безумно нравилось Хортону. Заводило почище притворного целомудрия. Или фальшивой, заученной скромности.

Она знала толк в сексе и это тоже пожирателю нравилось.

Когда торчащий колом мужской орган задевал нежную кожу Мадлены, пожиратель останавливался, прикусывал губу, чтобы не завалить амазонку и не сделать все быстро, немедленно…

Ждал… когда немного отпустит…

Когда сможет снова сделать хотя бы вдох. А не ощущать себя так, словно получил под дых. Опять. Из того же источника.

Наконец, Хортон приостановился, нацелившись пульсирующим стволом в нужное место. Прижался «дулом» и стиснул зубы, чтобы не ускориться так, как требовало его нутро. Не начать быстро двигаться, чтобы, наконец-то, стало полегче. И гнет желания хоть немного ослаб.

Вдохнул запах волос Мадлены и его просто унесло. Она стала его наркотиком, его безумием и его разумом тоже.

Стол скрипнул под пальцами Хортона. Шумный вздох пожирателя перекрыл слабый стон Мадлены.

Демон опять приник к губам амазонки, и она сама двинулась навстречу. Дальше Хортон уже не мог терпеть. Сдерживаться было немыслимым.

Легче уж, и впрямь, сдохнуть…

Он вошел… Вначале частично, беря Мадлену языком в рот, чтобы немного облегчить себе состояние. Уж слишком медленно приходилось все делать. Затем двинулся еще. Землянка ахнула, вся напряглась. Инстинктивно чуть сжала колени.

Вззз… Снова скрипнул стол под пальцами пожирателя.

Да Ррасхетова бездна! Как это вообще выдержать?

Когда она такая… узкая, теплая… И единственное, о чем думаешь, чего хочешь – вбиваться, вбиваться, вбиваться.

Хортон углубил поцелуй, лаская бедра Мадлены, поглаживая языком ее небо и чувствуя, что еще немного – и он сорвется. Даже его терпение не безгранично. Поэтому стоит поторопиться. Наконец, амазонка расслабилась опять.

Слегка раздвинула ножки и чуть подалась вперед, отчего мужской орган Хортона скользнул дальше, и пожиратель вновь утробно зарычал.

Ррасхетова бездна… Все, дальше терпения уже не осталось.

Пожиратель вошел на полную длину рывком. В глазах потемнело. В висках бешено запульсировала горячая кровь.

Сердце застучало прерывисто, мощно и очень быстро.

Да что же она с ним делает-то?

Откуда она такая взялась на его голову?

* * *

Мадлена

Размеры Хортона немного пугали меня. Но я ведь давно уже не юная девочка, впервые отдавшаяся однокласснику. Та, что желает «по большой и чистой любви» хлебнуть грязных плотских удовольствий.

У меня был опыт и довольно немалый. Так, что я понимала на что иду.

Хортон нравился мне как мужчина. Я не собиралась выходить за него замуж, становиться постоянной любовницей демонныха. Но сорвать плоды его страсти было соблазнительным и приятным.

Меня безумно возбуждало то как он дрожал, как рычал и как почти стонал, когда входил в меня. Медленно, осторожно, стараясь не сделать мне больно. Я буквально растеклась лужицей, поплыла, как выражаются в романтических книгах 18+.

А уж когда он остановился, напряженный настолько, что вены вздулись под кожей синей паутинкой и на шее проступили широкие ленты мускулов… Замер, не в силах вздохнуть, потому что мне стало больно и требовалось еще немного подогреть, прежде чем продолжить…

Черт побери! Я совсем потеряла голову.

В поясницу словно ударял слабый электрический ток и растекался ниже невыносимо приятными спазмами: сосущими, мощными. Мое нутро требовало своего, и Хортон заполнил его до предела.

У нас было одно дыхание на двоих. Одно движение на двоих. Один ритм сердца на двоих.

Мы стали целым. Обменивались воздухом, обменивались стонами – рот в рот. Без лжи… Без лукавства. Был только этот миг невыносимо-приятного, честного первобытного удовольствия.

Мужчина и женщина… Он и она.

И все. Ничего больше.

Это было до ужаса плотское и одновременно чувственное слияние. Хортон не брал меня – он врывался, толкался, выбивая из меня стоны, как, вероятно, выбивал стоны из своих врагов. И от этого у меня в голове совершенно пустело. Я вообще ничего не понимала, не видела. Только чувствовала, что мне нужен контакт наших тел. Проклятье! Необходим, будь неладен этот демонных! Что б его к Ррасхету!

Это было до невозможности жесткое и одновременно нежное соединение. Хортон дрожащими пальцами поддергивал меня, входил до упора и, не давая передышки, толкался, как, наверное, штурмовал вражеские города. И он получал меня, как добычу. С диким рычанием, с каким-то утробным животным стоном. Одновременно похожим и на стон боли, и на стон наслаждения тоже. Эта смесь звенела в моей крови, заставляя вибрировать все внутри и сокращаться.

А потом мы вместе одновременно приходили к пику и уже мой стон дикой птицей рвался на волю. Не сдержанный больше силками самоконтроля. Да и какой там контроль? То, что мы делали, к самоконтролю не имело совершенно никакого отношения. Скорее уж к чему-то полностью противоположному.

Это было на грани полной распущенности и совершенно конкретной, какой-то почти болезненно-отчаянной принадлежности друг другу.

Хортон не отпускал. Сам менял положение. Разворачивал меня или клал на бок и, не давая опомниться, снова вбивался. Ноздри пожирателя хищно раздувались. Словно он зверь, который схватил добычу и не может остановиться – пожирает ее, пытаясь насытиться.

Я даже не думала, что секс может быть таким… Таким… На грани, на пике, на каком-то невозможном острие эмоций и ощущений.

Я млела в томительном ожидании очередного оргазма и затем внутри словно пробуждался вулкан. Хортон вытирал салфеткой вытекающее из меня семя. Так заботливо и осторожно, словно боялся сделать мне неприятно и тут же торопливо, жадно брал меня снова. Не мог остановиться, насытиться, успокоиться.

И мне ужасно понравилась ненасытность и одновременно нежность пожирателя. Даже не думала, что этот рубака на подобное способен. Он словно завоеватель присваивал меня каждым движением, каждым толчком, каждым заходом. Но действовал как мудрый воитель – приносил только хорошее в захваченные города. Пищу, работу, нормальные условия жизни…

В этом были все демонныхи. Они, как никто, понимали, что власть – это больше ответственность, чем самовозвышение. Больше служение, чем приказы.

Это всегда меня удивляло в расе Хортона.

Они могли бы стирать с лица Дергошта города, но принимали их под свое крыло и старались наладить там жизнь. Они могли бы и Землю завоевать. Но сотрудничали с людьми и даже делились магическими достижениями…