И смех, и страх

Лидия Ситникова

И смех, и страх

Diamondice

Нестандартное название привлекло меня сразу. «Уловки маркетологов», ехидно шептал рассудок, а ноги уже шли к дверям, на которых красовалось стилизованное изображение кольца. Ладно, хотя бы выясню смысл сего креатива. Ну и ассортимент гляну – для проформы.

– «Diamond ice», – подтвердил мои догадки продавец.

– Бриллиантовый лёд? – я приподняла брови.

Консультант не ответил, лишь улыбнулся, видимо, сочтя мой вопрос риторическим. На его бейдже поблескивало имя – Диамондис.

Грек, что ли, хмуро подумала я. Но ничего греческого в белобрысой внешности продавца не наблюдалось. А вот сходство с названием лавки прямо-таки отсвечивало.

– Итак, какие камни вас интересуют? – «грек» приступил к своим профессиональным обязанностям.

– А почему «лёд»? – вместо ответа спросила я.

– Камни – они холодные, – охотно начал объяснять консультант, – пока лежат в витрине. Но как только бриллиант обретает хозяина, то начинает проявлять себя. У каждого бриллианта свой характер, знаете ли, свои способности. Можно сказать – душа…

– Ладно, – я резко оборвала заболтавшегося пацана. Учить он меня еще вздумал! Душа, душа… Сопляк, а туда же! И уж о камнях я знаю побольше твоего.

Страсть, перешедшая в манию. Сотни и тысячи брюликов. Владельцы ювелирных салонов – у моих ног, я их любимый, золотой, платиновый и, конечно же, бриллиантовый клиент. Но они истощаются, как и их магазины, им становится нечего мне предложить. И я двигаюсь дальше – год за годом и город за городом. Жаль только, что их фантазии мельчают, и с каждым прожитым веком всё трудней находить что-то стоящее.

– Мне нужно нечто… – я неопределенно покрутила пальцами, – необычное. Такое, чтоб сердце запело.

– Сердце запело… – повторил продавец и внимательно посмотрел на меня из-за прилавка, разделявшего нас.

Оценивает. Конечно, я не таскаю на себе все те брюлики, что нагребла за эти годы. Но «багет» на подвеске и два крошки-близнеца в ушных гвоздиках опытному ювелиру скажут многое.

– Пожалуйста, выбирайте, – продавец указал на витрину с крупными экземплярами.

Теперь уже оценивала я. Ассортимент оказался неплох – лучше, чем я ожидала. Лет так надцать назад я бы сгребла его весь, не задумываясь, оставив в лавке целое состояние.

Но не сейчас.

– Это всё? – спросила я, делая вид, что собираюсь уходить. Такие штуки всегда действуют безотказно.

Сработало и сейчас.

«Грек» засуетился, шаря где-то под прилавком.

– Подождите, минутку, мадам… Как к вам лучше обращаться?

– Можно просто Катерина, – еще более хмуро ответила я.

Почему бы и нет? Конечно, у меня другое имя. Но простым смертным его не произнести.

– Катерина, только для вас… – продавец извлек откуда-то небольшую деревянную шкатулку. – Но я предупреждаю, это дорого вам обойдется…

– Деньги не в счет, – отмахнулась я.

– Муж? – «грек» изобразил на лице улыбку, в которой презрение тщетно маскировалось сочувствием.

– Бизнес, – я гордо подбоченилась и кокетливо поправила прядь волос над ухом.

Тут я не лукавила – бизнес у меня действительно имелся. Самый лучший бизнес, построенный на людской доверчивости и жажде наживы. Они приходили ко мне за удачей, за счастьем, за богатством и здоровьем. И получали всё, что хотели, за символическую плату. И за процент от будущих доходов. Ну, и за душу, разумеется. Хотите выкупить? Пожалуйста. Контракт предусматривает такую возможность. Доходы делим по-честному, 90 % мне, остаток – ваш. Что? Мало? А душа уже ни к чему?..

Делились. Ругали, доносили, пытались судиться, покушались на жизнь. Я развлекалась. Особо наглых и особо интересных осушала до дна. Исключительно ради выживания, конечно. А денежки они мне и так несли. Попробуй, поживи-ка без души – и солнцу рад не будешь. Никто не читает контракты, ник-то. Ну разве можно быть такими простодушными? Даже если пришли к «обычной гадалке».

– Ну что ж… Тогда смотрите.

Диамондис открыл шкатулку. Внутри, на мягкой серой подушечке, лежал Он. Чистый, как слеза младенца. Безупречно ограненный диамант редкой сердцевидной формы.

– Чистота и дефектность – единица, – бубнил продавец, – такой камень не в каждом магазине…

Я любовалась игрой света на крохотных, безупречно отполированных гранях. Тонкий светлый ободок кольца мягко поблескивал.

– Огранка excellent, оправа из белого золота, чистота – градации FL, можете взглянуть на ярлычок, сертификаты…

Я его не слушала. Мне не требовалось ни рассматривать циферки, ни опускать камень в воду, ни класть его на белый лист.

– Беру, – выдохнула я, уже представляя это чудо на своём пальце.

Продавец назвал сумму. Космическую, как и предупреждал, и намного превосходящую мои представления.

Как можно более небрежно я взмахнула кредиткой.

– Он принесет удачу, – заметил Диамондис, пробивая чек.

– Ага, – отмахнулась я.

В удачу я не верила. И посмеивалась над глупцами, искренне верившими, что бриллиант отпугивает темные силы.

– Спасибо, приходите, всего доброго… – бормотал в спину «грек», услужливо распахнувший передо мною дверь салона. Я кивнула ему, не оборачиваясь, любуясь новой игрушкой.

Кольцо сидело как влитое. Лучики играли на аккуратных гранях камня, казалось, что он светится изнутри. Я не удержалась и прикоснулась к бриллианту – холодный. Как лёд.

Несмотря на весь мой скепсис, «удачное кольцо» заработало сразу же. Едва я вышла из салона со странным названием, как запиликал в сумочке мобильник. Новый клиент.

Замечательно, замечательно! Конечно, могу. И это могу. Здоровье? А что… Инфаркт? Поправимо. Приходите. Жду.

* * *

Клиент, судя по голосу, обещал быть плюгавеньким старикашкой с нехилым количеством баксов в дорогом портмоне. Мои представления меня редко обманывали, но сейчас оправдались на все двести.

Пошаркивая и распространяя пряный аромат Caron's Poivre, клиент осчастливил своим присутствием мою скромную приёмную (полумрак, свечи, хрустальные шары, резиновые змеиные головы и звезды из фольги). Брезгливо оглядевшись, устроился в мягком кресле, на которое я указала радушнейшим жестом.

Бизнес. Жена. Дети. Трения с партнерами. Развод. Инфаркт.

Я сочувственно кивала, потихоньку пододвигая к старикашке бланк договора. Долго упрашивать не пришлось – рыбка уже заглотила крючок глубоко и надежно. А мне оставалось только дернуть удочку и выдрать этот крючок – вместе с самым ценным, что есть в человечке.

Да, да, да, результат – уже завтра, если что, звоните, всего доброго, не забудьте рекомендовать меня друзьям…

Мелкий шрифт он, конечно же, не читал.

* * *

Что в сделке что-то пошло не так, я поняла сразу же. Не было привычной удовлетворенности, чувства сытости, какой-то благодати внутри (я усмехалась, но не могла подобрать иного слова). А когда на следующий день явился старикан и обрушил на меня гнев праведный, я поняла, что дела мои плохи.

– Вы мошенница! – вопил и брызгал слюной старик, потрясая договором. – Вульгарная обманщица!

Он побесновался ещё немного, угрожая полицией и судом и требуя возврата денег. Я молча протянула старикашке конверт.

– Мне нельзя так волноваться, – пробурчал он, пряча деньги в портмоне, – а то второй инфаркт заработаю. Богатырское здоровье мне теперь не светит, а?

Он ядовито ухмыльнулся, сверкнув безупречной металлокерамикой, и от души хлопнул дверью.

* * *

За этот день я потеряла трёх клиентов. Они расторгли контракты и ушли, не оставив мне ничего, кроме ужаса. Я пребывала в панике. Тысячи лет на земле я пользовалась людской глупостью, и никогда не случалось обломов. Но сейчас на моих глазах вершилась катастрофа. Мне отчаянно требовались новые души, но даже старые вырывались из рук и утекали сквозь пальцы.

Сквозь пальцы… Я машинально коснулась кольца. Бриллиант оказался горячим.

* * *

– Забирайте! – я швырнула кольцо на витрину.

Диамондис приподнял брови.

– Прошу прощения, но правила запрещают нам прием ювелирных изделий обратно.

– Заберите эту дрянь, – прошипела я, нависая над разделяющим нас прилавком, – и верните мне душу!

«Грек» невозмутимо улыбнулся.

– Сожалею. Но вы были предупреждены.

– Что-о?!

Вместо ответа Диамондис жестом фокусника извлек откуда-то копию чека и постучал ногтем по моей подписи. Я вгляделась в едва заметные крохотные буквы под нею.

Настоящей подписью подтверждаю приобретение мною ювелирного изделия и мою осведомленность о некоторых его качествах, а именно: способности поглощать и удерживать мою сущность (именуемую также «душа») в течение неопределённого времени со всеми вытекающими последствиями. Я также осведомлена о том, что процесс является необратимым. Ювелирное изделие, равно как и «душа», обмену и возврату не подлежит.

Написанное мелким шрифтом.

– Вы же сказали, что он принесет удачу… – растерянно пробормотала я.

– Но не сказал, кому, – подмигнул мне «грек».

– Я… умру?

– Не раньше, чем придёт ваш человеческий срок, – успокоил Диамондис.

– И… Что мне теперь делать? – беспомощно спросила я.

– Жить, – продавец пожал плечами, – развлекаться. Работать. Кстати, о работе…

Он сунул руку в нагрудный карман и извлек бейджик. «Катерина, продавец-консультант».

– Почему Катерина? – глупо спросила я.

– А почему бы и нет? – он нагнулся и ловко приколол бейдж к моему платью. – Добро пожаловать в мой магазин. Вы ведь разбираетесь в бриллиантах?..

Trinux Samo[1]

– Ну что, готова?

Элайза кивнула, чувствуя, как тело пробирает дрожь – не то от страха, не то от сырости ночного леса.

– Ну же, бодрее! – Джек подошел и приобнял ее за плечи, слегка встряхивая, – замерзла? Руки как ледышки. Становись к костру ближе.

Элайза осторожно переступила ногами в новеньких остроносых сапожках на шпильке. Не самая подходящая обувь для прогулок по осеннему лесу, зато красивая. Элайзе до ужаса нравилось, как она выглядит в этих сапожках, и как они удачно подходят к ее коротенькому полупальто, как соблазнительно подчеркивают упругие, без капли жира, икры. И, судя по выражению лица Джека, ему это тоже нравилось.

– Постой, погрейся, – Джек подкинул в огонь охапку хвороста – влажные ветки тут же затрещали, дымясь, – я пока все подготовлю.

Присев на поваленное бревно, предусмотрительно подтащенное Джеком к костру (все-таки сапожки не такие удобные, как их хвалили в салоне), Элайза наблюдала за долговязой фигурой бойфренда. Он ухитрялся быть сразу в нескольких местах – доставал из рюкзака объемистую тыкву, расчищал площадку от палой листвы, бегал за хворостом и подсовывал Элайзе под попку теплое покрывало. Откуда-то на бревне появились две невесомые стеклянные «бургундии», отсвечивающие алым в отблесках костра, и термос с глинтвейном.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Trinux Samo – Три ночи Самониуса (Самайна).