Полная версия
Фаза 1, пробой
…Грустно живём… Последняя мысль. Я закрыл глаза и провалился в забытье.
Утро началось как обычно. Проснулся за полчаса до того, как забубнил сотовый, и просто лежал. Когда зазвонил будильник – «на автомате» отключил сигнал и провалялся ещё минут десять. Наконец встал, донёс тело до ванной, умылся, пошёл на кухню, сделал бутерброд; вернулся в комнату, включил компьютер, вышел в Сеть. Такое вот, стандартное начало дня…
Писем нет, ни одного заказа. Жаль… Рука потянулась к телефону. Едва я нащупал трубку – пришла «СМСка», писал Валера. Интересно, ему я и хотел звонить. Что ж, забегу к нему сегодня – посмотрим, что за дело он выдумал.
–
Н-да, Валерка – как всегда, в своём репертуаре: «запредельные», как он сам выражался, идеи – и ни малейшего понятия, как их воплотить. Мрачно на улице… Как ни странно, настроение улучшилось. Всё-таки, нужны миру такие люди – как Валерка. Благодаря им – мы не живём, до сих пор, в пещерах. Хотя, из-за некоторых, «таких же» – можем вновь в них вернуться. «Всё, что ни создавал человек, он пытался использовать как оружие». Интересно, кто это сказал? Похоже на правду…
Я пошёл на пустырь. Когда-то здесь шумел лес, но теперь его нет. Лишь местами деревья стоят. Небольшие, случайно выросшие, и высоченные – остатки былого. Странно, что их не вырубили. Что здесь собирались делать, я не знаю – только лес уничтожили, а дальше дело не пошло, так всё и бросили. Я люблю здесь бывать. Уходить от суеты… От себя. Здесь лучше думается, мысли кажутся яснее… Самообман, но что с того? Как угодно называй: трусость, нежелание жить в реальном мире… Тот, кто так говорит – сам не очень-то этот мир знает. А тот, кто начал что-то понимать – молчит. Он не будет тебя учить, потому что знает: мир – у каждого свой. Неважно, что мирок этот – всего лишь скорлупа, радужный мыльный пузырь. Все живут иллюзией, только называют её мировоззрением – и никто не возражает. Всего лишь слово, но стоит его заменить – как мозг бунтует, отказывается воспринимать, показывая свою несостоятельность, привычку к штампам и жизни по шаблону. А кто-то до потери пульса будет спорить, что это не так. Иллюзия… Я вспомнил Славку. Он был геймером. Однажды я привел его сюда, а он сразу вообразил себе это место ареной какой-то игры. Не знаю, какой – никогда этим не увлекался. Он с головой ушёл в виртуальный мир – фактически, тогда его и не стало. В «реальности» – его сбила машина. На моих глазах – как раз, когда мы возвращались с пустыря. Я помню дикие глаза того, кто его сбил – это был пацан, лет пятнадцати. Я помню, как остекленел его взгляд, через минуту – его никогда не забыть… Тогда я почему-то подумал, что это был ещё один геймер, «переигравший в машинки». Он был похож на Славку. Этот взгляд… Все живут иллюзией, но некоторым этого мало и они создают ещё.
Стало прохладно, подул ветер – пора домой. Краем глаза я заметил, что возле одного дерева, которое росло перед самым началом склона, что-то не так. Будто земля провалилась. И пошёл, нет, даже побежал туда.
И что я, дурак, там увидел? – подумал я, поднимаясь с земли и отряхиваясь, осматривая себя. Дерево как дерево… И земля тут обыкновенная. Огляделся вокруг – всё в порядке. Посмотрел на часы, – «ого!» – Уже четыре вечера. Как же быстро прошло время! Я думал, ещё только полтретьего.
Придя домой – сразу проверил почту. Пусто… Плохо, нужно придумывать что-то новое. Пискнула программа – загрузка завершена. Посмотрим, как там книгу исковеркали… Быстро, рывками просмотрел весь фильм и закрыл плеер. Потом, может быть, пересмотрю. Покопавшись в файловых дебрях, запустил «читалку», в который раз начав перечитывать любимый сборник рассказов. Оторвавшись от монитора через пару часов, я отправился спать. Только сон всё не шёл – в голове вертелась одна мысль: «что-то я забыл…».
—///—
Фонарь слабо освещал улицу, я шёл домой. Дойдя до круглосуточной аптеки – постучал в окошко ночной торговли. Открыла сонная девчонка, внешностью еле тянувшая на восемнадцать.
– Привет, красавица. Дай аспирин.
– Аспирина нет – ответила та и захлопнула окно.
То есть, как? Нет? Аспирина?! Что ж за день-то сегодня? Всё к одному. Я сел на парапет, глубоко вдохнув влажный, холодный ночной воздух. Иногда казалось, что в нем есть что-то… Живое. Я посмотрел на небо – звёзд не было видно; осмотрелся вокруг и полез в карман, за сигаретами. Табак из пустой пачки высыпался на ладонь – я сжал кулак и бросил смятую пачку в ближайшую урну. Ночь, улица, фонарь, аптека… А вокруг тишина, а вокруг – ни души… «Только мерно гудит блок системный» – как любит договаривать один мой знакомый. Мысли роились в голове, я бессмысленно глядел по сторонам. А душа то, кажется, есть. И это… Неужели?
– Эй, друг! – окликнул я. – Дружище! Угости сигаретой! – сказал я, подойдя ближе.
– Не курю – ответил тот, оборачиваясь.
Точно, он.
– Молодца! Я ведь тоже – уже бросил.
– Что?
– Смотри сюда.
Правой в челюсть, левой под ребро. Крепкий, зараза – только согнулся.
– Ты кто? – отшатнувшись, просипел тот.
Я молча ударил ещё раз – он упал. Пашка. Пашка Черенькин, или просто – «Чёрный»: гнида, какую ещё поискать. Не ожидал я – снова тебя увидеть. Обыскав Черного, я нашел паспорт. Так, посмотрим… Надо же, сменил. Сергей Черненко. Черненко… У него ещё и мания величия. Странно только, что такая мелкая. Я снова похлопал его по карманам (как же, не куришь ты!), вытащил зажигалку и сигареты. Курит он, конечно, дрянь, но сейчас – и это сойдет. Поджёг паспорт – пламя неохотно охватывало страницы – и бросил его на асфальт. Сделал этот – сделает и другой, пусть попрыгает. Прибить бы тебя, да много чести – мараться отакого гада. Ведь, как говорил Глеб Жеглов: «В любом, даже самом темном деле – найдется человек, который что-либо видел, слышал, знает, или догадывается». А ещё – много «сердобольных» гуманистов, которые кричат о свободе, пока самих не коснётся. Я затушил паспорт – всё равно, им уже не воспользоваться – и пошёл прочь.
—///—
Сработал будильник. Потянувшись к телефону, чтобы отключить звонок, я открыл глаза. Лёжа в кровати и пересчитывая плитки на потолке (иногда делаю так, чтобы быстрее проснуться), постоянно сбиваясь, я пытался вспомнить сон. Снилось что-то странное. Я вспомнил то, что безуспешно пытался вспомнить вчера: Оксана приезжает уже сегодня! Я рывком сел – снова взяв мобильник, «чтобы посмотреть время», встряхнул головой, прогоняя остатки сонливости, медленно поднялся, потирая глаза. Удивительно, но я выспался – давно такого не помню. Так и не взглянув, бросил мобильник на стул и потопал на кухню, где, наконец, открыв холодильник, посмотрел на часы – и чуть не поперхнулся холодным молоком из пакета. До приезда оставался час, я бросился в ванную комнату. А может – и так сойдет, небритым?
–
– Привет Оксана, – протараторил я, переводя дыхание, в горле пересохло.
– Здравствуй, Серёжа. Что натворил?
– Ты о чём?
– Тебе виднее. Цветы вдруг купил. Я уже и не помню, когда ты мне такое внимание оказывал – сказала она, улыбаясь.
– А просто так – нельзя?
– Даже нужно. Но ведь я тебя знаю.
Теперь улыбнулся я.
– Ладно, пойдём.
Оксана… Наверное, это была единственная девушка, которая от меня не шарахалась, не смеялась и не считала психом… Удивительный человек. Мне стоило бы куда больше ценить её.
– О чём задумался?
– Я, и вправду – редко уделял тебе внимание, – сказал я, чуть смутившись.
– Проснулся! – она засмеялась. – С чего бы это?
– Кто знает, отчего просыпаются люди?
– Ну, ты как всегда в своём репертуаре! Пошли быстрее, холодно.
Действительно, холодало всё ощутимее. Подул слабый ветер, с неба изредка падали мелкие капли. Погода такая, что не поймешь: будет ли дождь, или «пронесёт»…
–
– Ну, давай, рассказывай, как докатился до жизни такой – сказала Оксана, наливая мне чай.
– Ты же знаешь, что я отвечу.
– Что ж ничего нового не придумал?
– Зачем?
– Ну-ну – пей, давай.
– Я не могу пить горячий – это ты тоже знаешь.
– Знаю. Пытаешься тебя разговорить – а ты молчишь, как всегда.
– Сон пытаюсь вспомнить.
– И как?
– Да никак. Странно, как-то.
– Давай, вспоминай – потом расскажешь.
—///—
Домой я пришёл в три часа ночи. Разулся, снял куртку и бухнулся на постель. До свидания мир, встретимся завтра…
– Ты где шлялся?
– Гулял, по улицам ходил.
Я глянул на часы: полдень, мать давно вернулась с дежурства. По выражению лица и интонации её обычного: «где шлялся?» – стало ясно, что она уже в курсе. Ночью меня кто-то видел, и даже успел рассказать… Быстро.
– Встретил старого знакомого.
– А этот знакомый – в милицию, на тебя, не заявит?
– Не бойся, не заявит.
– Оторвут тебе башку твою, если за неё не возьмешься…
Ещё одна постоянная присказка мамы: «оторвут тебе башку». И такой же, постоянный ответ:
– Конечно.
– Что конечно? Сколько ты ещё мать пытать будешь? Зла не хватает…
– Да успокойся ты, мама, всё нормально.
– Нормально. Тюрьма по тебе плачет.
– То же ты говорила про отца.
– Оба вы хороши, кровопийцы. Ещё неизвестно, что с ним сейчас.
– Всё нормально, я был у него вчера.
– Как он? Пьёт опять?
– Нет, трезвый. Работу нашёл.
– Ну, хоть устраивается, малость, – мать вздохнула. – Садись, ешь.
—///—
– Оксана, тебе снились, когда-нибудь, вещие сны?
– Бывало, – Оксана улыбнулась.
– А сны с иной реальностью?
– Конечно. А что такое? Приснился другой мир?
– Да, можно и так сказать. Очень реальный… Только другой. Не могу вспомнить сейчас, какой именно.
– Мало ли, что снится. Это ведь – только сон.
– Да, да… Только сон – пробормотал я.
– Всё, задумался. Теперь точно – слова не вытянешь из тебя. Я в душ. А ты думай. Может, чего и придумаешь, – сказала она, грустно посмеиваясь.
Придумаю, обязательно. Но, скорее всего – снова додумаюсь только до того, какой же я идиот… Перевернувшись, я уткнулся лицом в подушку и закрыл глаза. Не хочу вставать… Но, спать – тоже, не особо хотелось. Наверное, всем знакомо: когда не можешь нормально выспаться, даже когда уже не нужно никуда торопиться. Болтаешься так всё утро, а то и весь день, «где-то между сном и явью». Что же мне снилось?..
Я вздрогнул и поднял голову – иногда так бывает: кажется, будто споткнулся и упал, хотя, на самом деле, падать некуда. Привет из подсознания – слышал, что это рефлекс дремучего прошлого, который защищал предков, когда они спали на ветвях деревьев… На меня смотрела испуганная Оксана.
– Что?
– Ты кричал.
– Сильно?
– Я из ванной слышала.
Я потер лоб. Так… Значит, уснул. Хоть и не хотел. Что случилось? В голове проступил обрывок сна: два жёлтых огня, очень напоминавшие глаза.
– Опять снилось.
– Что?
– Не знаю, муть какая-то.
– Иди, завтракай.
Оксана снова ушла в ванную, а я – нехотя поплёлся на кухню.
—///—
Быстро поев, я встал из-за стола и пошёл на выход. Мать только вздохнула. Идти… Лишь бы куда-нибудь. Не сидеть, бежать и не думать! Я пошёл на знакомый пустырь: чуть странное место, где большие, вековые сосны – соседствовали с молодыми, крохотными, и не было «средних» деревьев.
Здесь хорошо. Свободно, легко. Воздух – пока свежий, река вдалеке… Успокаивающий вид. Посмотрев по сторонам – я заметил, что здесь не один: недалеко от меня, стоял какой-то человек. Вдруг он резко повернулся и побежал к дереву, будто что-то увидел. Чудик… Почти у самого дерева этот странный тип запнулся и упал. Я ухмыльнулся, а он не вставал – так и остался лежать, лицом в землю. Ну даёт, это ж надо…
– Эй, ты живой? – я толкнул его в плечо, когда подошёл.
– Эээ… Аа… Ты кто?
– Живой, говорю? Что ж ты, паря, так носишься? Помочь? – я поднял его.
– Не надо, – сказал тот, ухватившись на ствол. – Я тут постою.
– Ну, тогда пока, бывай – я хлопнул его по плечу и пошел обратно.
Бывают же такие… Кадры – подумал я, отойдя на несколько шагов, но, будто почувствовав что-то, обернулся. «Кадр» стоял, пошатываясь. Захотев, наверное, опереться о дерево – он промахнулся и снова полетел вниз, но не упал. Не потому, что всё же удержался на ногах – а потому что исчез. Я подскочил в следующую секунду, не веря глазам. Никого – как сквозь землю провалился. И ведь уйти-то некуда. Я посмотрел с другой стороны: вдруг, за деревом? Нет, никого. И от земли – какой-то холод. Дела… Что же это творится? Кажется, знаю теперь, к кому нужно идти.
–
Валерка – ещё один местный чудак, один из немногих моих «близких» знакомых. Мы учились вместе со старших классов – он пришёл из другой школы. Тогда казалось, что он был обычным «ботаном», но лишь на первый взгляд. Просто другой, выделяющийся из серой толпы. Я мог зайти к Валерке почти когда угодно, хоть в два часа ночи – он принял бы меня, как родного. А ведь многих – и на порог бы не пустил. Может потому, что я никогда не заходил к нему без дела – крайне важного для меня, либо интересного для него. В общем, он был единственным – кого я мог, на полном серьёзе, назвать другом, остальных я так называл по привычке. До сих пор не могу точно сказать, чем же он занимается и как живёт, почти не выходя из дома. Кто-то называл его «хакером»; кто-то – «компьютерным гением», «ботаном»; а кто-то, как бы странно ни звучало – «готом». Всё зависело от умственного развития, знаний, и внимательности того, кто говорил. Я бы назвал его «новым отшельником», хотя, это тоже было бы неверно. Никакой ярлык не опишет человека, тем более Валерку.
Я постучал, к моему удивлению – дверь открыли тут же.
– Привет, Валера.
– Здорово, Дрон. Каким ветром?
– Попутным. Ты куда-то уходишь?
– Да.
– Тогда по дороге объясню, хорошо?
– Конечно.
Мы вышли в осенний двор. Уже темнело, начал моросить дождь. Валерка улыбнулся – это была его любимая погода.
– Ты когда звонок поставишь?
– Да… Как-нибудь, – всё ещё улыбаясь, ответил Валерка. – Ты ведь по делу? Выкладывай.
– Чёрный в городе.
– Откуда знаешь?
– Сам видел.
Валерка хмыкнул.
– Я надеялся, что его уже нет в живых… Лишний раз убеждаешься, что дерьмо не тонет.
– Это не самое главное. Валера, ты можешь проверить, насколько я склонен к галлюцинациям?
– А что такое?
Я рассказал сегодняшнюю историю.
– Это не глюки. Точнее, я почти уверен в этом. Я ведь на тот пустырь и иду – давно к нему присматривался. Там раньше – стройка была. Вернее, должна была быть – хотели ставить какой-то магазинчик. Расчистили место, но как только туда зашла строительная техника – так вся и заглохла. Что интересно: обратно она ушла своим ходом. И я точно знаю, что некоторые – нормально заезжали туда на мотоциклах, у них всё работало. Бабки говорят – проклятое место. А когда туда приехал директор всего этого дела – то есть, магазинчика – так свалился с инсультом, через пять минут. Ещё раньше – там был лес. В общем, странное место, очень странное.
Валерка так говорил, что было уже не понять, где он – здесь, или в своих размышлениях. Взгляд «в никуда», тебя будто не слышит. Но, странное дело, в таком состоянии – он контролировал обстановку вокруг даже лучше, чем обычно.
– Вот и пришли, – сказал Валера. – Показывай, где это случилось.
– Вон там – я указал рукой на дерево.
– Здоровое какое. У тебя время с собой?
– Есть.
– Сколько сейчас?
– Десять восьмого.
Валерка снял свои часы, посмотрел время – и оставил их возле заметного камня.
– Аналогично. Теперь пойдём.
– Вот здесь он стоял. Через несколько секунд – его уже не было.
– Занятно, занятно… – пробормотал Валерка и изменился в лице: «смотри!» – Быстро сказал он.
Я обернулся
– Это же…
– Мы! Понял, что такое?
– Нет – Я смотрел на то, как Валерка кладет свои часы на землю, как мы идём… – мы что, в прошлом? Почему тогда мы не видели себя, когда шли сюда? – я повернулся к Валере, – Он, «глядя в никуда», бормотал себе под нос.
– Как диод, только в одну сторону… Исчезли…
Я обернулся – вторых (или – первых?) нас уже не было.
– Так что?
– Мы будто в коконе: здесь – одно время; а вокруг – другое.
– А то место, где мы исчезли – граница?
– Похоже.
Валера пошёл обратно, жестом увлекая меня за собой.
– Вот, здесь мы исчезли, – вдруг он резко повернулся. – Смотри!
Я снова увидел нас – такими же, как минуту назад.
– Этот барьер посылает в прошлое, но почему-то – мы не видим друг друга. Словно время ветвится.
Он подошёл к оставленным часам.
– Десять минут – будто никуда не уходили. Примерно минуту мы тратили на дорогу в одну сторону – значит, каждый раз мы перемещались на минуту назад… Но других нас здесь нет, а часы остались.
– Так что это значит?
– У меня только одно предположение – время ветвится.
– Как это?
– А я знаю? Мы пришли в то же время, но несколько другую реальность, где нет старых нас. Часы показывают то же время, когда мы ушли, ничего произойти ещё не могло, хоть для нас прошло уже две минуты. Получается, что у нас было своё, иное время, другая система отсчёта. Где мы, по-твоему, были? Потому-то мы и не видели себя, когда шли сюда – тогда нас не существовало, относительно прежних нас. Зато потом…
– Стоп, стоп, стоп, у меня сейчас голова разорвется – ничего не понимаю.
– Да я сам не пойму, не знаю, как описать. Пошли, познакомлю тебя с тем самым чудиком, я сейчас к нему.
– Ты его знаешь?
– Давно.
– Я его, с тобой вместе – никогда раньше не видел.
– Бывает.
—///—
Огонь, кругом огонь и дым, я закашлялся. «Нужно скорее выбираться», – думал я, с трудом понимая, где нахожусь. Что-то громко затрещало, стало темно.
– Что случилось? – еле проговорил я, открывая глаза.
Язык плохо слушался – непонятно, понимают ли меня вообще.
– Тебе повезло, парень, очень повезло.
– Где я?
– Сеть, частный сектор.
– Сеть? Какая ещё сеть?
– Город Сеть, это его название. Улица Овражная, время… – незнакомец посмотрел на часы (точнее, мне вначале так показалось, его запястье было чисто) – Полдвенадцатого.
– У тебя невидимые часы?
– Нет, это привычка.
– Тогда как ты узнал время?
– Посчитал. Этому учат – ты что, никогда о таком не слышал?
– Нет. И как ты считаешь?
– Не знаю, всё само получается.
– Просто думаешь и угадываешь?
– Да.
– И никогда не ошибаешься?
– Нет, только когда учился.
Интересно… Сеть, значит. Я встал, отряхиваясь.
– Сеть, говоришь? А Рыбак у вас есть? Или Паук, какой-нибудь?
– Рыбака нет, – незнакомец смерил меня глазами. – Паук есть. Ты что, ничего не помнишь?
– По… Нет, не помню. Как называется страна?
– Стран давно не существует, есть только города и объединения.
Нет стран… Ещё лучше. Где же я?
– Что за объединения?
– Разные. Маленькие объединяются в более крупные: начиная с кланов, «семей» и подобных – заканчивая людьми, чужими и киберами.
– Чужими? Это инопланетяне?
– Да. А киберы – это и люди и чужие, которые перестроили тело. У некоторых, от своего – разве что, мозг остался. У киберов другие потребности, потому они и стоят особняком.
– Как же вы тут все умещаетесь?
– Нас не так уж много. Когда Земля исчерпала все разведанные энергоресурсы, началась война. Старые энергетики рвали друг другу глотки и не пускали никого на своё место, власть менялась. Появились новые лидеры, которые быстрее адаптировались в новом мире, развернулась битва за старые ресурсы и новые технологии. Анархия, отсутствие всякой помощи, в том числе и медицинской, привела к тому, что народ пытался выживать любым способом. Росла смертность, а рождаемость упала почти до нуля. Увеличилось количество мутаций, появились новые болезни.
– Как по учебнику говоришь. А чужие?
– Они появились во время войны, но, к счастью, нас никто не собирался захватывать. Это были, в основном, отщепенцы иных миров, которых никто не принимал на родине. Беглые, ссыльные, и просто недовольные. Землю раздирали войны, многим стало всё равно, из какого ты мира: главное – на чьей ты стороне. Пришельцы быстро поняли, что не стоит с нами воевать, правильнее присоединиться к тем или другим. Так на землю попали инопланетные технологии. Далеко не всё оказалось возможным применить, но это дало ещё один толчок к окончанию войны.
– Какой сейчас год?
– Три тысячи восьмой от начала старой эры, двести двадцать первый с начала новейшей.
– Новейшей? Когда война закончилась?
– Да. И мы действительно, ведем отсчет в двух системах.
– Зачем?
Парень пожал плечами, я поймал себя на мысли, что не спросил его имени.
– Не знаю, так уж повелось.
– Как тебя зовут?
– Лодер.
– Я Сергей.
– Ну, будем знакомы, Сергей. Есть хочешь?
– Хочу.
– Тогда пошли.
Я поднялся с корточек и пошел вслед за… Спасителем? Все мысли вытеснила одна: «где я?».
– Ты под ноги-то смотри, а то тут и голову разбить недолго.
– Что?
Но я уже запнулся и летел вниз…
—///—
Валера позвонил, открыли не сразу – примерно, через минуту.
– Привет, Серёга. Ты чего это – на ночь спишь?
Вид у того и впрямь – оказался вялый и заспанный.
– А-а… Валера… Заходи. Сколько времени?
– Девять.
– Вечера?
– Ночи, – усмехнулся Валерка. – С тобой что?
– Ничего не помню… Почти… Какое число?
– Двадцать девятое августа две тысячи девятого года от первого пришествия, – он ещё раз улыбнулся.
– Значит, я проспал весь день… И ночь, – сказал Серега, растирая шевелюру.
– Как спалось?
– Видать, хорошо, – я вступил в разговор, – Вон, сколько продрых.
– Это кто?
– Знакомый. Хороший. Ты давай, вспоминай – где был, чего видел.
– Все шутишь… – Серёга снова потер голову.
– Вполне серьёзно.
Чудик резко изменился во взгляде и лице – будто действительно, что-то вспомнил.
– Точно, был. Пожар. Другой мир. Земля. А может, и нет… После апокалипсиса. Наверное…
– И как там?
– Там была война, государств нет… Только какие-то группы и объединения. Жить можно. Или… Выживать. Люди остались. И… Инопланетяне.
– Больше ничего не помнишь?
– Не помню…
– Да и так, слишком много рассказал, – я вновь вступил в разговор. – Для сна, много.
– Это был не совсем сон, – сказал Валерка. – Я так думаю. Он – точнее, его психическое тело, действительно находилось в другом мире.
– Откуда он так много знает? Про войну, про инопланетян. Он что, сразу в нескольких временах был?
– Не исключено.
– Я говорил там, с одним. Человеком…
– Говорил? Уже интереснее. Материализация… Или – там все духи. Первое кажется… Более вероятным.
Валерка снова погрузился в раздумья и бормотал сам с собой.
– Значит, ты Сергей? – сказал я чудику.
Он кивнул.
– Дрон, – я подал ему руку.
Тот протянул ладонь в ответ. Какая хватка… По виду – не скажешь.
– Ты давно Валерку знаешь?
– Давно.
– Странно, что не пересекались никогда.
– Значит, не было необходимости. Да и я редко у него бываю.
Валерка вышел из раздумий.
– Что, познакомились уже? Я придумал кой-чего, через недельку вам звякну – будете мне нужны, оба.
– Ну все, туши свет, Валера снова что-то придумал, – сказал Серёга.
– Будем ждать, – сказал я. – Это будет интересно.
– Интересно, интересно. Дрон, ты идешь? Или останешься?
– Пойду.
– Я к себе. Пока, Серега.
– Пока – сказал я, и пожал руку своему новому знакомому.
– Скоро увидимся.
Странно, что мы раньше не встречались.
—///—
– Как думаешь, что он сделал?
– Посмотрим, – сказал я, шагнув с тротуара.
Серёга задумался.
– Ты чего встал? Пошли уже.
– Зелёный жду.
– Ну-ну… Мыслитель.
Мы перешли дорогу.
– Что гадать-то? Увидим.
Валерка, вопреки своему первому заверению, пропал на пару недель, а «сбор» – назначил только через три. Мы с Серёгой легко нашли общий язык и не раз уже бывали на пустыре вдвоём: я – просто так; а он, похоже – задумал что-то своё. Серега оказался вполне адекватным парнем, со «своими тараканами». Мы поднялись наверх, как условились. Валерка всё ещё не торопился.
– Думаешь, придёт?
– Посмотрим, – сказал я. – Ты же знаешь, он всякое может выкинуть. Но думаю – придёт.
