Адвокат Наполеона

Адвокат Наполеона

1.

В утреннем кафе было малолюдно. На двух молодых людей за столиком в углу никто не обращал внимания.

– Убийства совершают только дураки. В сущности, для того чтобы отнять у человека все есть много других способов, – Игорь улыбался. Он откровенно наслаждался разговором. – Вы понимаете меня?

– Нет! – Сашка поморщился. – Вы уж извините, но у меня похмелье.

– Вижу. У вас и руки дрожат.

Сашка посмотрел на свои руки и убрал их под стол.

– Вы что, предлагаете мне кого-то ограбить? – грубо спросил он.

– Да, вашу бывшую жену Светку. И, пожалуйста, не делайте такое изумленное лицо. Для этого грабежа у вас есть много причин. Во-первых, вы пьете, во-вторых, вы воспитываете племянницу и у вас за душой, простите, нет ни копейки. А, в-третьих, что может быть самое главное, два года назад Светка попросту выгнала вас…

– Меня никто не выгонял, – снова поморщившись, возразил Сашка. – Я сам ушел.

– Возможно. Но меня точно выгонят… И довольно скоро.

Сашка откинулся на спинку кресла и уже не с пренебрежением, а с любопытством, принялся рассматривать тонкое и красивое лицо Игоря.

– Так, значит, вы муж Светы?

– Да, сегодняшний. Но примерно через месяц я, как и вы, могу стать бывшим супругом богатой и красивой бизнес-леди. Кстати, я не верю, что вы не знали, кто я такой. Мы почти соседи и живем напротив…

– Я не слежу за бывшей женой, – быстро прервал Сашка.

– А могли бы и поревновать, знаете ли…

Сашка рассмеялся.

– Ой, мама!.. Черт бы побрал эту Светку! Ладно, я дурак, но найти вместо дурака полного балбеса, это уже слишком.

– Зря смеетесь, – Игорь не спеша допил свой кофе. – Я продумал все. Мне нужны деньги. Вам, кроме денег, необходимо еще и аморальное удовлетворение.

– Какое-какое удовлетворение?

– Аморальное. Возможно, тогда вы почувствуете себя человеком и сумеете бросить пить.

– Игорек, я могу съездить тебе по морде прямо здесь, в кафе.

– Не надо. Драка двух мужей только насмешит Светку. А теперь, раз уже мы перешли на ты, послушай, Саша, что я тебе скажу. В предстоящем деле меня беспокоит только один человек – адвокат Светки. Этот хладнокровный тип способен вытащить человека даже из ямы с чертями. А потом черти до Страшного Суда будут выплачивать пострадавшему очень большую компенсацию. Нам нужно вывести адвоката Светки из игры любым способом. Я придумал, как мы это сделаем…

– Уже мы? – насмешливо удивился Сашка.

– Да, мы, – Игорь поднял руку. – Официант, еще кофе, пожалуйста, и коньяк!.. – Игорь чуть наклонился вперед и внимательно посмотрел на лицо собеседника. – Знаешь, Саша, совесть это такая странная штука, перед которой порой оказывается бессилен даже самый прожженный юрист…

– Ты имеешь в виду мою совесть или свою? – перебил Сашка.

– Нет, твоей бывшей и моей теперешней жены. Не думаю, что Светка была счастлива с тобой или со мной. Но теперь, и я уже убедился в этом, она нашла себе кого-то еще… Другого. Понимаешь меня?

Сашка нахмурился.

– А мне что до этого? – грубо спросил он.

– Не притворяйся идиотом! Светка привыкла оставлять ни с чем всех мужиков. Именно поэтому я и уверен в том, что нравственных проблем не возникнет ни у меня, ни у тебя.

К столику подошел официант. Игорь замолчал. Он смотрел на потупленное лицо Сашки и чему-то улыбался…

2.

Утро было солнечным и ярким. Игорь лежал в постели и задумчиво рассматривал потолок.

– Ты спешишь?

– Да, – не оглядываясь, бросила Света. – У меня сегодня много дел.

– Солнышко мое, спешить всегда опасно.

Игорь сладко потянулся.

– Раньше ты никогда не боялся за меня, – Света оглянулась и посмотрела на мужа. – Что с тобой?

– У меня кризис, – Игорь улыбнулся и погладил себя по груди. – Вот тут… – Его улыбка стала чуть виноватой. – Точнее говоря, я впервые почувствовал, что у меня есть сердце, Светочка.

Попугай в огромной клетке рядом с окном громко сказал: «Привет, Кеша!»

По нервному лицу молодой женщины скользнула тень.

– Я никогда не замечала за тобой склонности к переживаниям.

– Дело не во мне. Ты стала нетерпимой и злой, Света. А с недавних пор ты принялась обзывать меня попугайским именем Кеша.

– Это лишний повод не обращать внимания друг на друга.

– Не могу. Я люблю тебя и боюсь, что ты сделаешь глупость. От этого никто не застрахован…

Света молча пожала плечами и направилась к двери.

– Вчера вечером какая-то машина сбила в нашем дворе девчонку, – быстро сказал Игорь.

Света остановилась и оглянулась.

– Где именно?

– Как раз возле нашего дома, рядом с въездом в гараж.

– Ерунда какая-то… Она жива?

– Кто, девчонка?.. Да. Но она в больнице. Кстати, ты ее знаешь, это Оля Федорова.

– Кто?!.. – выкрикнула Света.

– Ну, не надо так, – Игорь сел в кровати. – Подумаешь, племянница бывшего мужа. Ты-то тут причем? Хотя, конечно, это просто кошмарный случай, любимая.

Света вышла на кухню и закрыла за собой дверь. На столе ее ждала остывшая чашка чая. Молодая женщина не торопясь пила чай и думала о маленькой Оле. Бывший муж Сашка и его племянница жили в доме напротив. Большой двор пересекала дорога ведущая от гаражей к проспекту. Последний раз Света видела Олю три дня назад. Девочка шла из школы. Она радостно помахала ей рукой и побежала навстречу… Но Света села в свою машину и уехала.

Чашка мелко задрожала в руке молодой женщины.

«Глупо как!.. – мелькнула мысль. – Почему это случилось именно с Олечкой?»

Родители маленькой Оли погибли в автокатастрофе, когда девочке было всего один год. До трех лет Олечка жила вместе с бабушкой, но когда та заболела, Сашка забрал их к себе. Тогда еще они были вместе – Сашка и Света… Всегда занятая на работе Света почти не обращала внимания на девочку. Когда та впервые назвала ее мамой, Света растерялась.

Да-да… Света потерла лоб, пытаясь вспомнить тот давнишний случай. Крохотная девочка стояла возле ее стола и вопросительно смотрела на нее огромными, доверчивыми глазами. Света «штудировала» последний бухгалтерский отчет и у нее было не так много времени.

– Прости меня, Олечка, но я не твоя мама.

Тогда она сказала именно так…

Через полгода умерла свекровь. Олечка больше никогда не называла Свету мамой. Иногда Света ловила на себе долгий взгляд девочки и невольно морщилась. Впрочем, не всегда. Несколько раз она улыбнулась ей в ответ. Например, когда Олечке взяли няню. Дела фирмы шли отлично, и Света могла позволить себе и куда большие расходы. Она не скупилась на подарки Оле, но передавала их только через няню.

– Я не могу врать девочке, – говорила Света Сашке.

– Что врать? – удивлялся Сашка.

– Что я ее люблю.

– Кого ты любишь? – еще больше удивился Сашка.

У Сашки было растерянное лицо. Он сам вдруг стал похож на ребенка. Света торопливо исправила свою ошибку.

– Сашка, ты откровенный балбес! – перешла на крик Света. – Я работаю по четырнадцать часов в сутки, а ты даже не можешь вымыть посуду. Вчера ты сварил картошку в грязной кастрюле. И вообще, не приставай ко мне! Я нервная, злая и мне пора на работу…

У молодой женщины всегда было слишком много дел. Она и в самом деле не могла стать мамой чужого ребенка.

А подарки Оле были дорогими и самыми разными… Олечка любила рисовать и больше всего радовалась цветным карандашам. Когда дома, по вечерам, Света сидела над очередным отчетом или строительным проектом, Олечка приходила рисовать в ее кабинет. Она вела себя очень тихо, стараясь не мешать тете Свете.

– Ладно… Ну, что там у тебя? – иногда спрашивала Света.

Олечка никогда не приставала со своими рисунками сама. Девочка радостно улыбалась, подходила и клала на стол Светы свое очередное произведение. Удивительно, но даже в семилетнем возрасте рисунки Олечки поражали своим совсем недетским мастерством. Со временем они становились все лучше и лучше.

– Это дом.

У дома была изящная, сложная крыша-мансарда и широкие окна.

– Скорее всего, это дворец, Олечка… А тут что?

– Тут то, что внутри дома.

– Планировка?

Маленькая Оля не знала что такое «планировка». Она просто рисовала дом, но самым удивительным образом «то, что внутри» архитектурно точно совпадало с «тем, что снаружи».

– Олечка, ты юный гений.

Оля не знала, что такое «гений», но похвала строгой и всегда занятой тети Светы, казалось, придавала ей сил. Девочка могла долгими часами сидеть над рисунками.

– Олечка, не грызи карандаш.

Однажды Свете так понравился очередной рисунок маленькой Оли, что она взяла его за основу проекта особняка для «нового русского». Эксперимент получился удачным и строительная фирма, которой уже полностью владела Света, заработала большие деньги.

За месяц до того, как Света рассталась с Сашкой, Оля пошла в школу. Вечером 31 августа Света сама приготовила и примерила на Олю школьную форму. Счастливая малышка стояла перед зеркалом и смотрела то на себя, то на красивую тетю Свету.

– Вы очень похожи, – улыбаясь, заметил Сашка.

Света вдруг поняла, что это правда. Она отвернулась от зеркала и сухо сказала, что Оле пора ложиться спать.

Утром Света отвезла Олю в школу на своей машине. Когда машина остановилась, Олечка долго смотрела на Свету.

– Ты не пойдешь со мной? – наконец, спросила девочка.

– Нет, – коротко ответила Света.

– А завтра?

– Может быть…

Света была убеждена в том, что она врет. Олечка улыбнулась и впервые поцеловала ее в щеку теплыми губами. Когда девочка вышла, Света так резко рванула машину с места, что чуть не сбила толстого пятиклассника с огромным портфелем.

– Черт!

Света резко выкрутила руль. Машина, скользя колесами по мокрому асфальту, ткнулась капотом в столб. Испуганный школьник стоял на дороге и глазел на Свету. Молодая женщина вышла из машины и резко захлопнула дверцу.

– А ну вали отсюда, отличник! – крикнула она.

Мальчишка убежал. Света подошла к капоту и осмотрела его. Сильно пострадала только фара…

Света, наконец, допила чай и со стуком поставила чашку на край стола.

«Почему-то горький, – подумала она. – Нужно купить другой…»

Неожиданно чашка упала на пол. Звон разбитого стекла заставил молодую женщину вздрогнуть. Она посмотрела на осколки.

«Не к добру…»

Через полчаса, в гараже, Света обнаружила легкую вмятину на капоте своего «Вольво». У молодой женщины неприятно кольнуло под сердцем. Она присела и внимательно осмотрела бампер… Следы крови на полированной поверхности металла были совсем свежими.

3.

– Вы с ума сошли! – адвокат Петр Семеныч был вне себя от гнева. Его всегда бесстрастные, холодные глазки метали громы и молнии. – Вы сами пришли в тюрьму и даже не позвонили мне. Это же безумие!

Света сидела на узкой койке покрытой серым, грубым одеялом и терла руками лицо.

– Если бы вы только знали, как я устала!.. – тихо сказала она.

– Устали от чего?

– От всего… – молодая женщина подняла голову и усмехнулась. – В том числе и от вас. Последние три года я жила так, словно… Впрочем, это даже трудно назвать жизнью. Чтобы выплакаться, мне нужно было закрыться в ванне и включить воду. Иногда мне казалось, что я просто схожу с ума или… – у Светы задрожало лицо. – Или я просто задыхаюсь! Я не могу и не хочу больше бежать, не зная, куда я бегу и зачем. Не хочу, слышите, вы?!

Петр Семеныч присел рядом. Он поднял руку, но так и не смог прикоснуться к подрагивающему плечу своей клиентки.

– Чушь… – растерянно пробормотал он. – Кто вам сказал, что девчонку в вашем дворе сбили именно вы?

– Уйдите! – Света отвернулась.

– Я не могу уйти. Я ваш адвокат и мой долг…

– Да пошли вы к черту со своим долгом! – закричала Света. Она ткнула пальцем на решетчатое окно. – Мне сейчас легче здесь, чем там, понимаете вы или нет?

– И поэтому вы сами попросились в тюрьму?

– Да, сама!

– …Но предварительно выпросили себе одиночную камеру?

– Да, выпросила!

– Светлана Михайловна, вы можете объяснить толком, что с вами происходит?

– Зачем?

Петр Семеныч встал и сделал круг по камере.

– Я не люблю психологической казуистики, но, судя по всему, очень скоро мне придется иметь дело именно с ней… – Адвокат замер перед Светой. – Я должен построить версию вашей защиты. Знаете, что такое дом на песке? Это когда в суде суровое римское право выстраивают на зыбкой почве женской психологии. Но я буду чувствовать себя более уверенно, если докажу суду, что вам нужен не психолог, а психиатр.

– Повторяю, идите к черту.

– Не пойду. Как раз за это вы мне платите очень хорошие деньги.

– Тогда я не буду вам больше платить.

– Будете. И как только вы придете в себя, вы станете платить мне еще больше. Ради этого я готов терпеть ваши психиатрические выкрутасы. – Петр Семеныч сложил руки на пухленьком животе и отошел к окну. – Итак, вопрос первый, от кого вы впервые услышали о том, что Олю сбила машина?

Света щелкнула зажигалкой и закурила.

– От попугая, – она усмехнулась и выпустила к потолку струйку дыма.

– От своего попугая? – уточнил Петр Семеныч.

– Да, от Кеши. Кстати, вы его знаете.

– Знаю. Его клетка стоит пятьсот баксов, а голубые орхидеи, которые он неделю назад сожрал на ужин, стоят еще больше. Итак, когда ваш драгоценный Кеша сообщил вам о несчастье с девочкой?

– Сегодня утром.

– Он сказал вам это во время завтрака?

– Нет, мы давно не едим вместе… – Света запнулась.

– Спасибо за ответ, – адвокат улыбнулся. – Вопрос второй: как давно вы обзываете своего мужа Игоря попугайским именем Кеша?

– Не помню.

– Значит давно. За что, если не секрет?

– За птичий интеллект.

– Интеллект у вашего мужа совсем не такой слабый. Он умен и обходителен.

– Игорь похож на лакея.

– Любопытное сравнение. Импозантная дама вроде вас, Светлана Михайловна, никогда не ляжет в постель со своим лакеем. Теперь простите за интимный вопрос, а как давно вы и ваш муж Игорь… Ну, как бы это помягче сказать?.. Не находите друг друга ночью в постели?

– Я лучше буду спать с попугаем Кешей.

– Ответ понятен.

– Вы мне надоели, Петр Семеныч.

– Уже ухожу! – адвокат поднял обе руки. – Последний вопрос: как давно вы видели своего предыдущего мужа Сашу?

– Неделю назад.

– Где?

– Вы сказали, что вопрос был последним.

– Он и есть последний. Но мне нужны пояснения. Итак, где вы видели Сашу последний раз?

– На рынке.

– Он там работает?

– Да. Сашка как всегда был пьяным и разгружал машину с дохлыми курами…

– Простите, какими курами?

– Диетическими, но все равно дохлыми.

– Извините, я забыл, что вы прожженная вегетарианка.

Света глубоко затянулась сигаретой. Она стряхнула пепел на пол и посмотрела в окно.

– Сашка упал, – глухо сказала она.

– Что? – быстро переспросил Петр Семеныч.

– Сашка разгружал машину и упал. Он споткнулся о пустой ящик.

– А вы стояли и смотрели на него?

– Мне было смешно.

– И как долго вы веселились, наблюдая за бывшим пьяным мужем?

Света загасила сигарету и показала рукой на дверь камеры.

– Вам пора, Петр Семеныч, – твердо сказала она.

– Иду-иду! – легко согласился адвокат. – Теперь у меня много работы.

– У вас ее не будет, если вы вздумаете встретиться с Сашкой, – пообещала Света.

– Я попробую обойтись без его помощи. Но мне есть над чем подумать… До свидания.

Петр Семеныч был и в самом деле настолько задумчив, что выходя за ворота КПЗ, не успел вовремя убрать руку. Тяжелая дверь, захлопнувшаяся за его спиной, грубо скользнула по тыльной стороне ладони.

«Чертова психология! – с раздражением думал адвокат, зажимая кровоточащую рану ртом. – За что бы я с удовольствием сажал в тюрьму бизнесменов, так это за идиотские переживания».

4.

На улице Петр Семеныч остановил такси.

– В детскую больницу, пожалуйста, – сказал он, усаживаясь на заднее сиденье. – Но сначала мы заедем в аптеку.

– Вас что, в милиции пытали? – улыбнулся таксист, кивая на окровавленный платок на руке адвоката.

У водителя было простодушное лицо довольного жизнью человека.

– Нет, я адвокат красивой и богатой дамы, – сказал Петр Семеныч.

– Она вас покусала?

– Почти.

– Дети есть?

– У меня?! – удивился Петр Семеныч.

– У вашей клиентки.

– Разумеется, нет. Она слишком богата и красива для того, чтобы иметь детей.

– Тогда все понятно. У меня жена тоже очень красивая. Раньше перед зеркалом все вечера проводила, как художник возле мольберта. Но теперь ей некогда заниматься ерундой… У нас трое детей.

– Могу представить, на кого теперь похожа ваша жена.

– На детей, – таксист снова улыбнулся. – Что удивительно, на всех сразу.

Машина затормозила возле небольшой аптеки. Со стороны проезжей части ее почти не было видно – мешали рекламные щиты.

– Там! – таксист показал на аптечную вывеску рукой.

– Я скоро… – пообещал Петр Семеныч.

В небольшом зале стояла очередь из трех девушек, судя по всему, подружек. Первая из них краснела и что-то тихо говорила беременной продавщице в белом халате.

– Вам противозачаточные?.. – громко переспросила продавщица.

Девушка покраснела еще больше и кивнула. Она смахнула лекарства в сумочку и едва ли не бегом покинула аптеку.

– Мне тоже противозачаточные! – на весь зал сказала вторая девушка.

Она и беременная продавщица в упор смотрели друг на друга.

– Думаете, поможет?.. – спросила продавщица.

– Надеюсь! – смело сказала девушка.

– Я тоже, дура, понадеялась.

Третья девушка явно заволновалась и с беспокойством оглянулась на Петра Семеныча.

«Ой, правда, что не поможет?» – было написано в ее испуганных глазах.

– Наверное, – сказал Петр Семеныч.

На вид третьей и самой юной посетительнице аптеки было не больше восемнадцати лет. Она с ужасом посмотрела на коробочку с таблетками, которую молча положила перед ней беременная продавщица. Девушка протянула, было, руку…

– Любовь всегда побеждает, – цинично улыбаясь, предупредила беременная продавщица.

Девушка отдернула руку.

– Правильно, иди и учись, первокурсница.

Продавщица посмотрела на Петра Семеныча и скользнула взглядом по его округлому животику. Петр Семеныч все еще разглядывал коробочку с таблетками.

– Вам уже поздно, – предупредила продавщица.

– Мне только бинт и «зеленку», – улыбнулся адвокат.

«Первокурсница» замерла у двери. Она оглянулась.

– А может быть… – начала было она.

– Замуж выйдешь, тогда и приходи! – оборвала ее продавщица.

Перегнувшись через прилавок, она помогла Петру Семеновичу с повязкой. У молодой женщины было красивое и нервное лицо, что, впрочем, лишь придавало ему особую прелесть.

– Раньше я работала медсестрой, – сказала продавщица.

– У вас все здорово получается, – заверил ее Петр Семеныч любуясь ее ловкими руками.

– Не все и не здорово, – сказала женщина. – Кстати, передайте своему водителю, что если он придет домой позже восьми вечера, я оторву ему голову.

Петр Семеныч посмотрел в окно. Веселый таксист курил возле машины. Рядом с ним красовался дорожный знак «Осторожно дети!».

– Муж, – сказала продавщица. – Муж это, прежде всего, животное. Животное ест как бегемот, спит как кот и работает как лошадь. Кроме того, он может подменить противозачаточные таблетки простым аспирином.

– Выгнать мужа не пробовали?

– Конечно, пробовала. Но мне без него скучно.

– Спасибо вам… – Петр Семеныч осмотрел повязку.

Таксист ждал Петра Семеныча в машине.

– Вам просили передать, что вечером вам оторвут голову, – сказал адвокат.

– Благодарю за предупреждение, – таксист засмеялся и тронул машину с места. – Хорошо!..

– Хорошо то, что вам придется жить без головы?

– Нет, хорошо то, что не скучно.

Петр Семеныч задумался о детях. Раньше он никогда не обращал на них внимания и не думал о тех проблемах, которые они создают. Наверное, потому что у него никогда не было своих…

5.

Оле недавно исполнилось десять лет. У нее были огромные, чуть виноватые глаза и смешно вздернутый носик. Девочка лежала на спине и, немножко неловко повернув голову на бок, рассматривала лицо адвоката.

– Олечка, значит, ты не видела, какая именно машина тебя сбила? – вкрадчиво спросил Петр Семеныч.

– Нет…

– Было темно?

– Да… – Оля чуть пошевелилась и посмотрела на руку адвоката. – Болит? – тихо спросила она.

– Что болит? – удивился Петр Семеныч. Он взглянул на забинтованную руку. – Ах, это!.. Да, болит.

– Сильно? – в глазах девочки появилось сочувствие.

Петр Семенович насторожился. Чутье подсказало ему, что влезть в душу к девчонке теперь не составит никакого труда.

– Да, сильно, так же как и у тебя, Олечка. Но я бы хотел поговорить с тобой о других делах… – Петр Семеныч вдруг с удивлением и ужасом почувствовал, что краснеет. – Я обещаю тебе, что никому ничего не скажу о нашем разговоре.

– Правда? – улыбнулась девочка.

Петр Семеныч ослабил на шее давящий узел галстука.

– Честное адвокатское слово. А теперь скажи мне, что случилось с тобой там, вечером во дворе, на самом деле.

Целую минуту адвокат и девочка с любопытством рассматривали друг друга. Первым отвел глаза Петр Семеныч.

Оля улыбнулась.

– Машины не было, – сказала она. – Я просто упала с качелей.

Петр Семеныч торжествующе ударил кулаком по забинтованной ладони и скривился от боли.

– Я так и знал!

– Вы обещали никому не говорить.

– Олечка, детка, ты мне не веришь? Почему?

– Не знаю… Но, наверное, я должна была сказать вам правду. Так будет лучше.

– Конечно-конечно! – быстро заверил девочку Петр Семеныч. – Теперь давай с тобой уточним все, что произошло с тобой тем вечером, когда ты упала с качелей. Кто-нибудь видел, как это произошло?

– Нет. Было темно.

– А другие дети?

– Я была одна.

Петр Семеныч вдруг поймал себя на мысли, что человек оставивший ребенка одного в темном дворе, не вызывает у него ни малейшей симпатии.

– Я пошла провожать дядю Сашу, – сказала Оля.

– Провожать куда?..

Олечка немного помолчала.

– В тот вечер дядя Саша немного выпил… – девочка явно не хотела говорить плохо о своем опекуне. – А потом у него кончилась водка. Однажды вечером дядю Сашу забрали в милицию, когда он пошел в магазин без меня.

Крошечный павильон-магазин находился в большом дворе между старой «хрущобой», в которой жили Сашка и Олечка, и новым двенадцати этажным «люксом». Там жила тетя Света. Новостройки надвигались на старый квартал и теснили его. От детской площадки, которая и раньше была не очень-то большой, остались только качели.

– Качели стоят рядом с магазином, – уточнила Олечка. – Дяди Саши не было всего несколько минут. Потом у качелей оторвалось сиденье… Но первым ко мне подбежал дядя Игорь.

– Ты говорила, что никто не видел, как ты упала.

– Дядя Игорь не видел. Он шел домой и услышал, как я плакала. Я сильно ушибла ногу и бок.

– Затем вернулся твой дядя Саша?

– Да.

– Кто вызвал «скорую помощь»?

– Дядя Саша. Но у него не было сотового телефона и дядя Игорь дал ему свой.

Петр Семеныч подался вперед всем телом и под ним скрипнул стул.

– О чем они говорили, Олечка?

– Я не помню…

– Пожалуйста, постарайся вспомнить. Это очень важно.

– Важно для дяди Саши?

– Разумеется.

Олечка наморщила лоб. Она посмотрела на потолок, а потом перевела взгляд на напряженное лицо адвоката.

– Кажется, они говорили о машине…

– Какой машине?

– Рядом с магазином стоял грузовик… Когда он отъехал, то чуть не задел качели. Дядя Игорь сказал, что детей нельзя оставлять одних на улице. Но когда неделю назад, пьяного дядю Сашу забрали в милицию, я осталась дома одна на всю ночь. Я так и не смогла уснуть… Я ждала дядю Сашу.

Петр Семеныч откинулся на спинку стула и сложил руки на пухлом животе.

– Наверное, ты устала, Олечка?

– Да, немного… – Девочка на несколько секунд закрыла глаза. – Вы уже уходите?

– Мне пора.

Адвокат встал. Выходя из больничной палаты, Петр Семеныч оглянулся и посмотрел на детское лицо. Оно было жалким и усталым…

– Я приду еще, Олечка, – сказал Петр Семеныч. – Что тебе принести?

– Ничего…

На тумбочке рядом с кроватью девочки лежали три дешевые конфеты.

«Мне почему-то жалко эту глупую девчонку… Пусть даже это опять психология! – раздражено размышлял про себя Петр Семеныч, спускаясь вниз по лестнице. – Убивать надо за такие психологические сантименты. Что тебе до этой девчонки, кретин?»