Ганеша и его культ: происхождение, иконография, мифология

Весьма показателен пример из «Линга-пураны» (II. 42. 1–6), которая рассказывает о важности ритуала дарения Шиве изображения слона. Слон должен быть сделан из золота или серебра и украшен тысячью, пятью сотнями или двустами пятьюдесятью золотыми монетами. Говорится, что после ритуала дарения слона можно подарить какому-нибудь бедному брахману, сведущему в шрути или поддерживающему священный огонь. Тому, кто совершит Шиве такой дар, «Линга-пурана» обещает не просто долгое пребывание на небесах, но положение царя слонов.

Можно только предполагать, что если о таком необычном результате упоминает такой важный текст как «Линга-пурана», то желание приобрести положение царя слонов было действительно актуально для некоторых лиц. Что опять-таки свидетельствует об особом статусе слона в индийской культуре.

Глава 2

Ганапати и ведийские корни Ганеши

Несмотря на то, что индуизм основывается на авторитете Вед [17], для современных индуистов эти тексты представляют важность и ценность лишь как сакральный символ. Веды глубоко почитаются большинством индуистов, однако не являются руководством к действию – в отличие от пуран[18] и агам, обслуживающих в основном культы Вишну, Шивы и Деви (но не ведийских богов, таких как Митра, Варуна, Тваштар, Агни, Индра и т. д.). В XIX веке, когда в колониальной Индии стали появляться различные реформаторские течения, авторитет вед существенно возрос. Реформаторы призывали индуистов всех направлений объединиться вокруг одного центра, которым должны были стать Веды. В то время как пураны рассматривались в качестве разъединяющего элемента (Глушкова, 1999: 291).

Хотя ведийский период значительно отличается от индуизма во многих отношениях, тем не менее, существует некоторая культурно-религиозная преемственность, которая проявляется в мифологии и которая важна практически для всех религиозных течений индуизма, чтобы подчеркнуть древность той или иной традиции, а значит, придать ей авторитет. Поэтому совершенно закономерно, что почитатели Ганеши часто ссылаются на «Ригведу», чтобы указать на древность этого божества. Действительно, в «Ригведе» есть два гимна, в которых встречается одно из самых распространенных имен Ганеши – Ганапати (Gaṇapati), что означает «Господин ганов», или «Предводитель ганов» (санскр. gaṇa означает «группа, собрание», а pati – «хозяин, господин»). Однако в этих двух гимнах обращаются вовсе не к Ганеше. В первом гимне (2. 23. 1)[19] адресатом является Брихаспати, или Брахманаспати, о чем сообщает, к примеру, «Айтарея-брахмана» (Чаттопадхьяя, 1961: 149).

oṃ gaṇānāṃ tvā gaṇapatiṃ havāmahekaviṃ kavīnāmupamaśravastamam |jyeṣṭharājaṃ brahmaṇām brahmaṇaspataā naḥ śṛṇvannūtibhiḥ sīdasādanam ||Мы призываем тебя, повелителя толпы,Поэта из поэтов, обладающего высшей славой,Лучшего царя молитв, о Брахманаспати.Прислушиваясь к нам, сядь на сиденье со (своими) поддержками!

Несмотря на то, что данный гимн относится к Брихаспати, он был востребован для поклонения Ганеше и до сих пор используется традицией. Брихаспати – это ведийский бог жертвоприношения и жертвенной формулы, или молитвы (brahman), наставник богов и их жрец. Он связан с речью и звуком, поэтому его эпитетом является Вачаспати (Vācaspati) – Господин Речи. В «Ригведе» ему посвящено одиннадцать гимнов, хотя упоминается он в тексте более сотни раз, и в некоторых гимнах вместе с Индрой. Иногда он принимает на себя функции Индры: борется с демонами, раскалывает скалы, разгоняет громом тьму и отнимает у Валы коров (РВ X, 67; X, 68). Позже стал считаться персонификацией планеты Юпитер.

Несмотря на то, что в «Ригведе» Ганеша совсем не упоминается, в некоторых гимнах у Брихаспати обнаруживаются черты и функции, которые могут связывать его с Ганешей. Одним из таких связующих звеньев является способность Брихаспати устранять препятствия, выполняя роль проводника и обеспечивая благоприятный исход дела. В одном из ригведийских гимнов к Брихаспати обращаются следующим образом (X, 182, 1):

Брихаспати пусть ведет через труднопроходимые места!Пусть отведет он назад к злоречивому (его) заклинание!Пусть отбросит он проклятие, отшвырнет злую мысльИ создаст так для жертвователя счастье и благо!

Следующий фрагмент тоже заслуживает внимания (II, 23, 4):

Ты ведешь с помощью добрых указаний, ты спасаешь человека,Который тебя почитает, – узость не застигнет его.Испепеляя (врагов), ты уничтожаешь ярость противника молитвы —О Брихаспати, в этом твое великое величие.

Вот еще несколько примеров обращения к Брихаспати в гимнах «Ригведы»: «Сделай нам легким (путь) для этого приглашения богов!» (II, 23, 7); «Помоги этому приношению, о ты, у которого есть власть!.. О Брихаспати, приведи же к цели нашу молитву!» (II, 24, 1); «Пусть невредимыми переправит нас через (все) лишения!» (VII, 97, 4); «Пусть создаст он для молитвы легко преодолимые с хорошим бродом (пути)!» (VII, 97, 8).

Далее, в некоторых гимнах содержится указание на первенствующее положение Брихаспати среди других богов, в чем можно усмотреть параллели с положением Ганеши, которого полагается почтить прежде, чем адепт обратится к другим богам. Вот, к примеру, гимн из «Ригведы» (РВ IV, 50, 7):

Только тот царь подавляет всеВраждебные (происки) мужеством (и) геройством,Который хорошо заботится о Брихаспати,Любит (его), восхваляет (его), считает получающим первую долю.

В других гимнах «Ригведы» о Брихаспати говорится следующее: «Он – тот, кто сводит, он – тот, кто разводит, как поставленный во главе» (II, 24, 9); «Его, сладкоязычного, древние мудрецы, провидцы, размышляя, поставили впереди» (IV, 50, 1). Данные фрагменты могут указывать на роль Брихаспати в качестве жреца богов – пурохиту. Слово purohita буквально означает «поставленный впереди», а в последнем примере выражение «поставили впереди» в оригинале выглядит как «puro… dadhire».

Итак, оба божества занимают исключительное положение в ведийском и индуистском пантеоне, занимая первую, или начальную, позицию, особенно во время процесса жертвоприношения и пуджи. Брихаспати – в силу своей жреческой функции в роли пурохиты, а Ганеша – в силу сложившихся обстоятельств, описанных в некоторых пуранах.

Существует еще одна любопытная параллель, которую можно провести между двумя божествами. Дело в том, что, с одной стороны, Ганеша, являясь сыном Шивы и Парвати, принадлежит к миру богов (deva). А с другой стороны, являясь предводителем ганов, он оказывается связанным с существами более низкого уровня, нежели боги. Эту связь усиливает его тело якши и «багаж», доставшийся ему от зловредных винаяков. Как минимум в виде имени Винаяка. Так же и Брихаспати: с одной стороны, он связан с богами и сам является богом, а с другой стороны, имеет отношение к их противникам – асурам. В одном из гимнов (РВ II, 23, 2) к нему так и обращаются: «о асурский Брихаспати» (asurya-). Нужно отметить, что в ведизме еще не было четкого разделения между девами и асурами, как позже в индуизме, и многие боги назывались асурами, как, например, в случае с Варуной, Сурьей, Митрой, Агни и др. При этом в иранской мифологии ситуация сложилась противоположная – асуры наделены положительными характеристиками, являясь богами, а девы считаются демонами.

В предыдущей главе мы упоминали, что слон отождествлялся с тучей. Интересно, что в одном гимне (РВ X, 68, 12) Брихаспати тоже оказывается связанным с тучами:

Мы создали это поклонение для бога, связанного с тучей,Который громким эхом отдается на многие (голоса).Ведь это Брихаспати – он дает нам жизненную силуЧерез коров, он – через коней, он – через сыновей, он – через мужей!

Как видим, имеются некоторые основания (пусть и слабые, но, тем не менее) считать, что между ведийским Брихапати и Ганешей может существовать определенная преемственность на функциональном уровне. Кроме того, одним из имен Ганеши является Двайматура – Имеющий двух матерей, поскольку в некоторых версиях истории его появления на свет помимо самой Парвати принимала активное участие и ее сестра Ганга. Но две матери было у Брихаспати (и у Агни). Поэтому вполне вероятна некоторая преемственность и в отношении данного мотива.

Брихаспати слывет «мудрецом из мудрецов», а его появление в гимнах сопровождается всевозможными звуковыми образами, связанными с исполнением сакральных песнопений. Вот неколько фрагментом из гимнов.

(РВ X, 68, 1):

Как птицы, плавающие в воде, охраняющие (самих себя),Как грохот громко звучащей грозовой тучи,Как волны, разбивающиеся о скалу, радостно неистовствуя,Песни устремились, звуча, к Брихаспати.

(РВ X, 67, 3):

С товарищами, громко кричащими, как гуси,Взрывая каменные скрепы,Брихаспати, мощно ревя навстречу коровам,Задал тон и запел как знаток.

Он разрушает и уничтожает врагов песнопениями, как и сопровождающие его Ангирасы. Брихаспати вообще очень тесно связан со звуком, в его описании чрезвычайно важны звуковые характеристики: «Брихаспати убивает недругов песнями» (РВ VI, 73, 3); «Громко ревущего, словно лев» (РВ X, 67, 9); «Он песней оттеснил мрак» (РВ X, 69, 9).

Но и Ганеша, как известно, славится мудростью и красноречием, традиционно считается покровителем учености и образованности. Можно предположить, что в случае закрепления за Ганешей статуса покровителя учености и образованности ключевую роль сыграла ассоциация с Брихаспати, которого называли Ганапати. А. К. Нараян вообще предлагает рассматривать имя Ганапати как некую идею, связанную с мудростью, образованностью, учением, лидерством (Narain, 1991: 29). Возможно, именно благодаря ореолу мудрости, возникшему вокруг Ганеши, появилась легенда, согласно которой мудрец Вьяса при создании «Махабхараты» воспользовался услугами Ганеши в качестве писца.

Второй гимн «Ригведы» (10. 112. 9), в котором встречается имя Ганапати, обращен к Индре:

ni ṣu sīda gaṇapate gaṇeṣutvāṃ āhur vipratamaṃ kavīnām |Усаживайся хорошенько, о повелитель толпы, среди толп (певцов)!Тебя называют самым вдохновенным из поэтов.Ничего не делается без тебя и вдалеке (от тебя).Запевай, о щедрый, великую яркую песню!

В этом гимне говорится о том, что Индра, как и Брихаспати, возглавляет ганов, под которыми в данном случае следует понимать марутов. Маруты считались сыновьями Рудры и постоянными спутниками Индры. Это красивые и сильные юноши, составлявшие группу небесных воинов. Поэтому вполне логично, что к Индре автор гимна обращается как к Ганапати, то есть как к вождю ганов. Получается, в имени Ганапати отражена функциональная специфика не только Ганеши, но также Брихаспати и Индры.

Мантра из «Шукла Яджурведы» (16–25) говорит о ганах во множественном числе:

namo gaṇebhyogaṇapatibhyaśca vo namoПриветствую вас, ганы, и Повелителя ганов.

Эта мантра встречается в «Рудра-прашнаме» (4.1.5) и в «Майтраяни-самхите» (2,9.4). Под ганами здесь могут подразумеваться как группы людей, так и совокупность мантр. В «Ригведе» есть гимн, где под ганами Брихаспати имеются в виду именно гимны (РВ. 4.50.5):

saḥ su-stubhā saḥ ṛkvatā gaṇena valam ruroja phali-gam raveṇa|bṛhaspatiḥ usriyāḥ havya-sūdaḥ kanikradat vāvaśatīḥ ut ājat IIОн с прекрасно славящей, он со знающей гимны ратьюРевом проломил скалу, замыкателя вод (?).Брихаспати, громко крича, выгнал мычащихКоров, которые делают жертву вкусной.

Сами исполнители гимнов считали язык «Ригведы» тайным. В самом тексте неоднократно встречаются указания на особый язык: «На четыре [части] размерена речь. Эти части знают брахманы, которые мудры. Три тайно сложенные [части] они не пускают в ход, на четвертой части говорят люди» (РВ I, 164.45); «Четверть его (Пуруши) – все живые существа, три четверти его – бессмертные в небе. На три четверти поднялся Пуруша вверх, но четверть его осталась здесь» (РВ Х, 90.3–4). Для «Ригведы» характерно использование двусмысленности, затемненности смысла. Подобную речь авторы гимнов называли двойной (ubhayam vacah). В таком случае многие слова употребляются в прямом и в переносном значении. Поэтому нет ничего удивительного в том, что гимны могут называться не только ганами, но и коровами. Это же относится и к другим ведийским текстам, например, к «Атхарваведе»: «Коровы (гимны) приближаются к славному господину коров (Индре). Овладев славой, да пребудем мы на земле» (АВ ХIХ, 58.3).

В «Атхарваведе» по отношению к Брихаспати употребляется выражение hasthī—varcas, что можно перевести как «слоновий блеск» или «слава слона» (Zimmer, 1946: 138). Похоже, это самое первое упоминание «слоновости» как показателя высокого статуса божества, и относится оно опять-таки к Брихаспати. Вот эту самую «слоновость» мог унаследовать Ганеша. Интерес представляет еще один термин – gaṇapatitva, который прилагается к Брихаспати, Индре и Рудре-Шиве. По словам Нараяна, gaṇapatitva Ганеши – это наследие, которое досталось ему от Рудры через Винаяку (Narain, 1991: 36). Хотя могло перейти к нему непосредственно от Брихаспати.

Несмотря на существование определенной преемственности некоторых качеств и функций между ведийским Брихаспати и индуистским Ганешей, последний не может считаться ведийским божеством. В пользу данного утверждения говорит отсутствие Ганеши/Ганапати в ведийской ритуальной практике жертвоприношений (devayajnna, bhūtayajnna, bali haraṇa, pitṛyajnna) и обрядов, направленных на умиротворение богов (śānti). Тем не менее, в текстах поздневедийского времени есть мантры, посвященные слоноволикому божеству. В «Майтраяния-самхите» и «Тайттирия-араньяке» – двух текстах, относящихся к «Кришна Яджурведе», содержатся гаятри-мантры, обращенные к разным богам [20]. В том числе и к некоему божеству по имени Данти, или Дантин. Слово danti/dantin происходит от санскритского danta – «клык, бивень», и означает «имеющий бивни», то есть слон. Одна гаятри-мантра содержится в «Майтраяния-самхите» (2. 9. 1):

tat karāṭāya vidmahehastimukhāya dhīmahitanno dantī pracodayāt |

Данная мантра обращается к богу, имеющему хобот (karaṭa), лик слона (hastimukha) и бивень (dantin). По мнению А. К. Нараяна, эпитет Хастимукха не имеет абсолютно никакого отношения к ведийскому Брихаспати и явно относится к неведийскому божеству, которое можно отнести к категории «лаукика девата» (Narain, 1991: 28).

Вторая гаятри-мантра содержится в «Тайттирия-араньяке» (10. 1):

tat puruṣāya vidmahevakratuṇḍāya dhīmahitanno dantiḥ pracodayāt |

Здесь речь идет о божестве (пуруше), характерным признаком которого является изогнутый хобот (vakratuṇḍa) и бивень (dantin). И в этих гаятри-мантрах не говорится о том, что связь с ганами является его важной характеристикой. П. Агравала убежден, что в поздневедийский период почитался некий бог с головой слона, который, тем не менее, не был предводителем ганов, как Ганеша (Agrawala, 1978: 5–6)[21].

Несмотря на то, что такие особенности как лик слона, бивень, хобот или изогнутый хобот являются, как известно, характерными чертами образа Ганеши, они могли относиться и к Шиве. Такого мнения придерживается, к примеру, А. Н. Нараян, полагающий, что в «Тайттирия-самхите» и «Майтраяния-самхите» под именем Ганапати имеется в виду Рудра (Narain, 1991: 21). Сходного мнения придерживается и П. Б. Кортрайт, считающий, что в двух выше приведенных гаятри-мантрах речь может идти как о Ганеше, так и о Шиве, который уничтожил демона в образе слона и взял голову с бивнями в качестве трофея (Courtright, 1985: 9).

Можно привести много примеров, когда имена Ганеши относятся к Шиве, а имена Шивы – к Ганеше. К примеру, в таких текстах как «Варадатапания-упанишад» (I, 1. 5 и 2. 2) и «Ганеша-пурана» (I, 46. 102) имена Шива, Пашупати, Махадева, которые считаются обычными и широкораспространенными именами Шивы, относятся к Ганеше (Hazra, 1985: 240). Имя Ганеша встречается в «Натьяшастре» (НШ, 3, 48), но здесь этим именем назван Шива [22]. А вот в ведийской литературе имя Ганеша не встречается совсем. Как было сказано выше, именем Ганапати «Ригведа» называет Индру и Брихаспати.

«Атхарваширша-упанишада» под именем Винаяка имеет в виду Рудру (Karmarkar, 1950: 137). В «Махабхарате» встречается несколько вариантов имени Ганеша (Гана, Ганакартри, Ганадхьякша, Ганадхипа, Ганакара, Ганапати, Ганешвара и Ганеша), но все они являются именами Шивы (Sörensen, 1978). Хотя, например, в тексте «Харивамша-пурана» имя Ганешвара является именем демона (Narain, 1991: 22). Кроме того, это имя может быть эпитетом Вишну и содержится в одной из версий перечня его тысячи имен (Banerjea, 1956: 355). По этой причине некоторые исследователи заходят так далеко, что даже считают образ Ганеши синтезом двух конкурирующих культов – Шивы и Вишну, неким компромиссом. С их точки зрения, раз в «Махабхарате» Шива и Вишну имеют сходные имена, то произошло слияние двух образов. И в качестве еще одного доказательства ссылаются на монету Хувишки, где изображен Шива с трезубцем, чакрой и ваджрой – как начало более позднего культа Хари-Хары (Michael, 1983: 97).

Такая ситуация не является уникальной, так как в индуизме существует множество примеров использования одних и тех же имен и эпитетов по отношению к различным божествам [23].

Вот несколько примеров. Известно, что храм Джаганнатхи в Пури посвящен Кришне, а имя Джаганнатха является одним из имен этого божества. Однако имя Джаганнатха, буквально означающее «Владыка Вселенной», в древности относилось если не ко всем богам, то ко многим, в том числе и к Будде (Рукавишникова, 1983: 132). И даже сегодня нет единства в вопросе принадлежности этого имени: одни считают, что Джаганнатха – это Кришна (воплощение Вишну), другие считают его Бхайравой (одним из аспектов Шивы), а третьи, джайны, – тиртханкаром Джинанатхом (Рукавишникова, 1983: 5, 135).

Далее – Нараяна. Согласно А. М. Дубянскому, изначально это – могучее и довольно мрачное аборигенное божество, культ которого был распространен уже в ведийскую эпоху [24]. А в «Маханараяна-упанишаде» Нараяна отождествляется с Праджапати и рассматривается как высшее божество (Дубянский, 1999: 133). Позже это имя закрепилось за Вишну. При этом женский вариант имени – Нараяни – относится не столько к Лакшми, сколько к Дурге, которая связана с Шивой.

То же и с эпитетом Бхагаван, который изначально относился к Нараяне, и только затем стал прилагаться к Вишну. При этом в «Шветашватара-упанишаде» (III, 11) эпитет Бхагаван относится к Шиве (Дубянский, 1999: 141).

Похожая история и с именем Ишана, которое означает «повелитель, хозяин», и встречается в «Ригведе», где означает Индру, Варуну, Митру и других богов. «Брихадараньяка-упанишада» так называет верховного бога-творца, а «Шветашватара-упанишада» – Шиву. В «Махабхарате» (1. 1, 20) Ишаной назван Вишну, однако закрепилось это имя за Шивой. Позже Ишана оказался включенным в группу из восьми локапалов, или дикпалов (Дубянский, 1999: 141).

В сборнике «Суктимуктавали» Джальханы есть любопытная строфа (105), приписываемая кашмирскому поэту XI века Бильхане, где Шива назван Шестиликим (Ṣaṇmukha)[25]. Это двольно редкий случай, поскольку данный эпитет традиционно прилагается к одному из сыновей Шивы – Сканде.

В состав имени Ганеша, впрочем, как и некоторых других его эпитетов, таких как Ганапати или Гананаяка, входит слово «гана» (gaṇa) в значении «группа, собрание». Некоторые специалисты усматривают в такого рода именах отражение связи с народными массами. Подобной точки зрения придерживался, к примеру, Д. Чаттопадхьяя. В своей книге «Локаята даршана», в главе, посвященной Ганеше, он объяснял: «Поскольку мы интересуемся прежде всего проблемой системы локаята [26], то есть мировоззрения народа, мы должны выбрать бога, чье имя особенно связано с народом страны. Это – Ганапати, что значит божество народа» (Чаттопадхьяя, 1961: 148). И насколько можно судить по текстам «Ригведы» и «Ваджасанея-самхиты», имя Ганапати означает именно предводителя группы, класса или собрания людей. Такого мнения придерживается и Моньер-Вильямс. Но еще задолго до Моньера-Вильямса Махидхара в комментариях на «Ваджасанея-самхиту» истолковал это имя как «Защищающий ганы». А в тантрической литературе одним из эпитетов Ганеши нередко выступает просто слово «гана» (Чаттопадхьяя, 1961: 151).

Д. Чаттопадхьяя обращает внимание еще на два интересных эпитета Ганеши – Локабандху и Локанатха, которые можно перевести как «Друг народа» и «Защитник народа» соответственно. В некотором смысле они могут рассматриваться как синонимы имени Ганеша.

Если имя Ганапати встречается в «Ригведе» всего лишь в двух гимнах (РВ: II, 23–1; X, 112–9), а имя Ганеша не встречается вовсе, то слово gaṇa вместе с его производными встречается здесь не менее 44 раз. При этом в большинстве случаев термин относится к группам марутов или ведийских поэтов (например, V, 44–12; 79–5; VI, 56–5; 40–1; VIII, 23–4). Кроме того, термин gaṇa встречается и в «Атхарваведе» (XIX, 22–16; XX, 40–2; 70–4; 88–5; IV, 15–4). Сравнив все эти контексты, Д. Чаттопадхьяя пришел к любопытному заключению: слово gaṇa означало коллектив или коллективную форму жизни, следовательно, Ганеша является самым что ни на есть народным божеством, не имеющим никакого отношения к ведийской религии (Чаттопадхьяя, 1961: 168).

Таким образом, имя Ганапати хоть и закреплено за Ганешей и встречается в «Ригведе», тем не менее, не является доказательством его ведийского происхождения. Речь может идти лишь о некотором влиянии фигуры Брихаспати на образ Ганеши и о возможной преемственности некоторых аспектов или функций.

Глава 3

Винаяка и винаяки

Винаяка – один из самых ранних эпитетов Ганеши, который встречается в пуранах и тантрическом буддизме. Это имя присутствует в названии восьми знаменитых храмов Ганеши в Махараштре (аштавинаяка). Текст «Амаракоша»[27] (1.38), датируемый примерно IV веком н. э., перечисляет восемь эпитетов Ганеши, среди которых есть и Винаяка [28]. Похоже, ко времени составления словаря Амарой Синхой Ганеша и его слоноволикий образ были уже достаточно хорошо известны.

В тексте «Вишнудхармоттара-пурана», который, возможно, относится к чуть более позднему времени, чем «Амаракоша», дается описание иконографии некоторых божеств, в том числе и Ганеши, который здесь назван Винаякой (III, 71, 1–18). При этом перечисленные в тексте иконографические особенности говорят о том, что культ Ганеши к тому времени уже сформировался, а имя Винаяка окончательно закрепилось за этим божеством. О том же свидетельствует и «Брихатсамхита» Варахамихиры (VI век), где описывается иконография Винаяки как сына Шивы (LVIII, 58).

Впервые имя Винаяка, причем во множественном числе – винаяки, встречается в «Манава-грихьясутре» (2. 14). Текст датируется VII–V вв. до н. э. и описывает винаяков как группу из не очень доброжелательных существ, четырех духов, которые вводят людей в заблуждение и ставят препятствия на их пути. В главе под названием «Винаяка-кальпа» при описании ритуала умиротворения винаяков называются их имена: Шалакатанката, Кушмандараджапутра, Ушмита и Деваяджана (Hazra, 1985: 231).

В тексте «Байджавапа-грихьясутре» Апарарки тоже говорится о четырех винаяках, хотя их имена частично отличаются от предыдущей версии. Согласно этому тексту их зовут Мита, Саммита, Шалакатанката и Кушмандараджапутра (Hazra, 1985: 231). В обоих текстах винаяки представлены как четверо злобных существ. О четырех винаяках говорится также в «Яджнявалкья-смрити» и «Вишнудхармоттаре». В данном контексте определенный интерес представляет «Ганеша-пурана» (I, 46. 139), называющая Ганешу четырехликим (caturmukha).

О многих винаяках, а не об одном, говорит и «Махабхарата» (III, 65. 23; XIII, 284. 131; XIII, 150. 125). Здесь винаяки тоже упоминаются как злобные существа и стоят в одном ряду с пишачами, бхутами, ракшасами (Narain, 1991: 22). В то же время Виджнянешвара в своем комментарии на «Яджнявалкья-смрити» («Митакшара») говорит о шести винаяках, разделяя их имена следующим образом: Мита, Саммита, Шала, Катанката, Кушманда и Раджапутра (Hazra, 1985: 232, 235). А согласно вайшнавскому тексту «Гопалатапания-упанишад» винаяков пять (Bermijn, 1999: 55). При этом имя Катанката, встречающееся у Виджнянешвары, может относиться как к Ганеше, так и к Шиве. Похоже, у каждой традиции была своя точка зрения на количество винаяков.

В тексте «Яджнявалкья-смрити», относящемуся к более позднему времени (I–III вв. н. э.), говорится, что существует лишь один Винаяка, известный под четырьмя именами: Мита, Саммита, Шалакатанката и Кушмандараджапутра. Здесь к группе из четырех винаяков обращаются уже как к единому богу, который способен создавать помехи при обращении верующего к другим богам, и которого Рудра/Шива и Брахма, по одной из версий, назначили предводителем ганов – Ганапати. В таком случае предполагается, что именно от Винаяки зависит, будет поклонение успешным или нет.