Учебник юного волшебника

Жизнь снова вливалась через мои легкие в организм. И хотя мои ноги торчали в грязи почти по пояс, я умудрился сделать пару вполне себе полновесных вдоха сделав руки лодочкой у лица. А потом меня резко, как ударив током, прошила мысль, а как же те руки которые помогли мне выжить? Кто это? Где он? Я начал шарить вокруг себя и в итоге наткнулся на чье-то дергающееся рядом в грязи тело. Как оказалось потом, это был наш интендант. Дотянувшись до его косы, но при этом еще больше погружаясь в грязь, я выдернул его голову из грязи, как это недавно сделал он для меня. И теперь уже мне пришлось задерживать дыхание. Ведь я торопился спасти его и, естественно, погрузился в грязь еще глубже. Однако, когда он в свою очередь, доставал меня подышать из земли в следующий раз, он делал это все-таки помедленнее, пытаясь не уйти в грязь с головой. И такой же стратегии стал придерживаться и я. Так потихоньку, полегоньку мы с лейтенантом приняли вертикальное положение.

Не знаю, как вам, а мне приказ капитана “Насыпать холм в человеческий рост!” кажется очень даже продуманным. Вообще наш капитан очень продуманный и прозорливый человек. Ведь будь, скажем, его приказ таким “Насыпать холм!”, солдаты бы точно не остановились без приказа, и насыпали бы черт знает что. У нас ведь как – сказано делай – будут делать. Мы ведь не зря обучены. Так что сыпали бы и сыпали. Хоть и после бессонной ночи. А тут конкретно: в одном приказе и начало и конец. Так что очень даже хорошо, что через какое-то время барахтанья в грязи, я умудрился встать ногами на твердую, не насыпанную землю. Стоя по шее в грязи, я убедился в том, что у лейтенанта все точно также хорошо, если это можно было назвать хорошо, сложил руки домиком над носом и стал медленно барахтаться в месиве холма, двигаясь к его краю.

Постепенно дождь сходил на нет. В тучах начали появляться просветы. Суровая темень неба побелела и наконец облака отдали земле последние капли бушующей стихии. Вода вытекала из низинки бурным потоком куда-то, где было еще ниже и суше, оставляя на земле огромную лужу глубиной где-то по лодыжку. Посреди этой лужи, расплывшийся кулич грязи, горделиво показывал небу свои драгоценности – запаянных в грязь людей. Постепенно наше копошение и усилия принесли свои плоды и вот мы уже вытаскиваем последнего из нас на зеркальную гладь лужи. К нам усталой походкой медленно подошел капитан. Он тащил за собой плот из шкур с Коиссой. Маленький отряд наконец воссоединился, но на наших лицах не было видно радости. На шкурах стоял капровертус. И песок внутри сыпался снизу вверх. Это красило лица людей в разочарованное, сосредоточенное выражение. Затем, на вершины холмов со всех сторон взбежали солдаты, которые только теперь смогли преодолеть силу нескончаемого потока воды. Они смыкали ловушку для непонятно чего, что так и осталось для отряда двумя странными колдунами гоблинами, и непонятными свидетельствами о магии, которую никто из нас не понимал, но ощутил. Ловушка не сработала. Солдаты получили весть о неудаче всего предприятия. Для них, это скорее было, обычными буднями. Очередным сражением с потерями. Хоть эти потери и не были большими. Всего 2 человека. Всеобщее построение было коротким и необходимым ритуалом для подведения итогов и обнародованием дальнейших планов. Не нарушая построения мы повернулись и пошли обратно. Как и было предусмотрено. Мы уходили, чтобы вступить в бой в другом месте. Битва тут – была проиграна.

***

Вот, примерно так, Уважаемый читатель, я представляю события того утра. Отчет сержанта короток, но достаточен, чтобы понять, что произошло с отрядом затем. Они ушли, как и было предусмотрено приказом. Возможно кто-нибудь мог бы предложить им собирать камни по округе, чтобы в итоге поймать гоблинов. Но, во первых, они знали только о двух из всего племени, и как они смогли бы понять какой камень это гоблин? Во вторых, приказ уходить, это – приказ уходить. И никак иначе! Уж я то теперь это знаю точно и достоверно. Но обо всех прошедших в моей жизни событиях по порядку.

Еще вчера, холодея от ужаса, я вышел из гнезда, чтобы увидеть как клонится к горизонту вторая звезда. В текущий цикл света, нападения из соседнего улья не случилось, а значит… Это значит, что я не смогу достать ножку солдата. Вернее, как сказать!? Я очень рассчитывал на то, что соседний улей совершит набег на наш. Ведь в прошлый цикл наш улей добыл так много, совершив нападение на них. И естественный ход вещей для нашего вида, всегда говорил, что в этот цикл они будут нападать на наш улей, чтобы обменять мясо своих воинов на мясо нашего улья. Так было всегда. Так надо для жизни и развития. Но бывают и пустые циклы. Что значит пустые? – пустые они для нашего улья. А соседи, они, возможно, пошли в набег на другой улей или другой улей совершил набег на них. Это не важно. Важно то, что я не смог добыть ножку воина к закату второй звезды.

И теперь… Теперь мне либо придется получить откат от всех тех условностей в моих заклинаниях, заклятиях, наговорах и рисунках, что я уже наколдовал, нашептал, нарисовал. Либо мне придется оторвать ножку у какого либо солдата из нашего улья. Но это под запретом! Я не могу оторвать ножку у солдата с помощью магии. Иначе улей отвергнет меня. И тогда меня ждут верная смерть вне улья. Как добыть ножку солдата? Этот вопрос преследовал меня все то время, которое еще оставалось у меня до полного захода второго солнца. Я прокручивал в своей голове сотни вариантов того, как я парализую воина руническим словом, заставляю его спать заклинанием, или вынуждаю его ослепнуть и оглохнуть на время, но каждый мой способ безуспешно натыкался на все то же правило улья. Нельзя магией намеренно наносить вред солдатам своего улья. Времени оставалось все меньше и я паниковал все больше. В прострации я носился по коридорам ничего не замечая перед собой, и все больше переставая соображать спокойно и нормально.

Однако в какой-то момент окружающая действительность все же привлекла мое внимание. Я не помню в подробностях, о чем конкретно говорили двое рабочих, и где они говорили. Но что точно вошло в мое сознание – так это смысл разговора. Один из них настаивал на том, что расширить переход %1634%12% с помощью анкерного крепежа у балки #1634-12-52# никак нельзя, поскольку это подорвет устойчивость арочной подпорки ^1229^1890^. Второй же говорил, что это обычная практика, а потом соглашался с ним, что да устойчивость будет нарушена. И затем продолжал: что еще можно было бы увеличить нагрузку на ригель ~29235~. И в этом случае расширить переход вполне возможно – надо только установить дополнительное опорное кольцо рядом с аркой.

Как вы сами понимаете, в целях безопасности улья, все наименования элементов я изменил. Однако когда я слушал это разговор, меня осенило. Ведь я не могу добыть ножку воина с помощью магии. А это значит, что чего бы вы не хотели добиться, чтобы вам не пришло в голову, путь к этому есть! Надо только отыскать его. Ведь мы, маги улья, свободно рвем друг другу ножки, когда деремся за что-то по персональным вопросам, как я знал, но еще не делал – я же всего лишь первокурсник. А значит воины наверняка тоже дерутся друг с другом. Надо только было найти – где, и стащить ножку. А уж убежать от большого солдата, мне, маленькому юркому первокурснику, по узким служебным туннелям оказалось очень легко. И все равно, я знаю, что мне повезло в тот день с этой кражей. Однако поэтому, когда свет второй звезды угас я сел в центр нарисованного самолично круга перед закупоренным входом в кампус первокурсников. Произнес последнее заклинание и стал ждать. Ножка лежала передо мной. Теперь, когда все было готово, я волновался еще больше. Я не находил себе места, дергался и порывался встать и убежать. Однако по условиям некоторых моих заклятий этого делать было нельзя. Сам того не замечая, и пытаясь хоть как-то успокоится, я подхватил и вгрызся в ножку воина, добытую, подчеркну, без нарушений правил улья.

Только теперь, только в этот момент я понял, почему моя условная магия получалась так легко. Так просто. Практически без усилий. Все знание воинов обрушилась на меня нескончаемой лавиной. На собственной шкуре я прочувствовал и понял непреложную истину жуков моего вида “Добивайся, Побеждай, Стань лучше!”. Я сидел в середине начерченного мной круга, окруженный условной магией, и был ошеломлен тем знанием, которое пришло ко мне вместе с мясом воина. Моя магия и знания воина были настолько различны, что у меня кружилась голова и мне казалось, что я теряю рассудок. И это было очень больно и очень страшно. За легкость надо платить. А я был магом, но не воином, и моя первая пища познания, стала именно ножкой воина. Когда я накладывал условие о том, что я положу ножку воина в ловушку круга, я думал, что легко найду ее после боя, когда буду участником команды уборки, как это уже бывало. Теперь же, моей платой за легкость магии, было разрушительное, для моего неокрепшего сознания, разделение моей жизни на до и после. Я сидел посреди холла, рядом с ножкой воина, и безучастно взирал как в наше гнездо влезают трое второкурсников. Готов поклясться, в их поведении отразилось удивление, а затем и жестокая радость. “Ого, нам уже приготовили ужин!” услышал я отголоски их голосов.

И эти их слова заставили мой разум сразу прийти в адекватное собранное состояние. Но, не думаю, что это был прежний я. Насколько я себя помню, во время таких набегов я старался забиться подальше и замирал, в то время как второкурсники спокойно сновали по нашим покоям и обрывали ножки у всех, кто им приглянулся. Теперь же я сидел посреди комнаты все в той же глупой позе, и все же был на взводе. Мой разум следил за всеми тремя с непонятной мне еще четкостью и контролем за окружением. В тот момент, когда все трое попали в круг, моя ловушка захлопнулась и я произнес парализующие слова. Вернее, они должны были парализовать их. Но вот только все пошло не так как я задумал. Парализованы оказались только двое из них. Третий же, воскликнул: “Ого! А он кое что умеет!”. Хоть и с усилием, но он двигался и бросил в меня какое-то заклинание, от которого я перестал видеть. “А ну ка давай посмотрим, сколько ты продержишься пока я буду рвать твои ноги, гадкий жучара, освободи моих товарищей сейчас же. И тогда мы оставим тебе целых две ножки, гаденыш.” Добавил он, схватив меня за мою правую верхнюю ножку. Рассчитывал он видимо на то, что от страха я тут же освобожу их.

Для справки, жук вроде меня не считается бесполезным улью если у него остаются 3 и более ног. Так что слова о двух ногах, можно считать очень жестокой издевкой и не менее страшной угрозой.

Не буду скромничать, даже на этот, печальный для меня, случай у меня была заготовлена магия. И я мог бы применить ее, если бы не тот факт, что теперь я перестал видеть своего противника. Но, как только он взял меня за ножку, я стал его чувствовать. Именно чувствовать, но не как маг, а скорее как… Да!, как воин. Я уже знал, что если один способ не подходит, то нужно искать другой. Второкурсник настолько неумело взялся за мою ножку, своей вытянутой ножкой, даже не присев. Так что мне не составило труда, шагнуть ему навстречу немного провернуть его верхний сустав и выдрать его верхнюю ножку практически не прилагая усилий, используя его панцирь как рычаг. Сделал я это, наверняка, на рефлексах воина, и сам не знаю как. Одновременно, все еще не понимая, что делаю, я провел подсечку и одновременно ударил своего противника его же ножкой по голове. Отчего тот потерял сознание. Ко мне тут же вернулась способность видеть. После чего, выдрать по ножке у парализованных второкурсников и вышвырнуть их всех из гнезда было делом одной минуты. Небольшой мысленный всплеск разбудил охранника у дверей, как я и предполагал. Неудачники-второкурсники тут же получили по дополнительному пинку и были моментально выдворены в свои покои подошедшим патрулем.

Я прошу прощения у Вас, мой Великий и Непогрешимый учитель, за то, что не поделился с вами ножками второкурсников. Знания, и умения, которые обрушились на меня во время трапезы были настолько завораживающими, что я не смог оторваться. Умоляю, не переселять меня в часть гнезда, где они живут, как вы обещали прознав про это происшествие. Надеюсь заслужить Ваше благоволение закончив историю гоблина Левы исходя из тех записей, которые я раскопал в библиотеке в последнее время. Нижайше прошу Вас, умоляю!

Повязка на глаза

Шаман устало опустил Леву рядом с нагромождением камней прямо на влажную землю. Совершенно не шатаясь, он прямиком направился прямо в центру поля камней, которые, как Вы уже догадались, были ни чем иным как племенем гоблинов. Немного повернув Вождя, шаман извлек из под него свой посох. Стало заметно, что как только посох очутился в его руках, усталость в его движениях и позе, исчезла. От обожженного до черноты лба тут же отслоилось несколько обугленных кусков плоти и кожа постепенно начала приобретать обычный для всего тела серый оттенок. Затем он отстучал по поверхности камня просьбу вернуться к обычному виду. Усталые глаза вождя встретили прямой немигающий взгляд шамана.

Мне нужна повязка на глаза, чтобы ничего не пропускала. Это первое.

Что произошло?… попытку распросов шаман прервал взмахом руки.

Второе, мне нужен проводник, из ребят которые были в лагере. Третье. А нет, вернемся к первому! Повязку на глаза – быстрее!

Вождь начал отстукивать по ближайшим камням.

Третье. Соберите всю еду от моей хижины, на сваи и под навес ее, рядом с хижиной. Сделать сегодня же до темна. Ночью начнутся дожди.

Четвертое, никто не должен идти за мной кроме проводника.

Пятое!, шаман сделал паузу, но все таким же немигающим взглядом смотрел Алексею в лицо. – Все должны это услышать и понять. Никто не должен идти за мной, кроме проводника.

Шестое. Шаман сделал странную паузу: никто – это значит никто! Даже ты. Ты понял?

Вождь устало кивнул.

Я прослежу – я понял!

Через несколько минут, Олег уже вел шамана в сторону бывшей стоянки людей.

Вода из низины впиталась в почву через черные провалы свежевыкопанных колодцев. И на месте, где еще недавно было мелкое озеро проглядывали мелкие ростки зеленой травы. Солнце проглядывало из-за облаков, прорезая небо острыми лезвиями света, оставляя на земле россыпи блестящей росы. Олег помог шаману добраться до центрального холма. Шаман недолго покопался в грязи и извлек из под нее копье которое тут же совершило попытку полететь куда-то на восток. Возможно копье испытывало радость от того, что умело летать. Или может быть у него еще остались незавершенные дела с сержантом. Как бы то ни было – у шамана были другие планы. Используя копье как спасательный круг висящий в воздухе, а посох как третью опору, шаман умудрился взобраться на все еще расплывающийся холм, практически, не испачкавшись. Там он прислонил посох к себе и перехватив копье двумя руками, вогнал копье в грязь. Олегу показалось, что одновременно шаман что-то произнес. Но это никому не известно доподлинно. После чего шаман посохом вдавил копье в грязь так, что оно скрылось в грязи полностью.

Шаман сполз с холма на пузе, чтобы не проваливаться в грязь. Он попросил Олега идти в сторону селения не оглядываясь. Свою просьбу он несколько раз повторил, особенно настаивая на том, что оглядываться нельзя.

Я все понял!

Точно понял? Оглядываться…

Нельзя! Я пойду…

Стой! Давай так: Представь себе – ты идешь? И тут ты слышишь что-то сзади. Рыжий волк. что делаешь?

Встать лицом, найти взглядом! Если прыгнет – свернусь.

Ошибка. Оглядываться…

Нельзя!

Правильно – так что ты делаешь?

Ну…

Свернись сразу. Уйдет – иди дальше. Ну покатает он тебя, и что? Назад смотреть… шаман опять сделал паузу

Нельзя!

Только разворачивайся осторожно, смотри вверх, чтобы понять, где солнце и чтобы назад…

Не посмотреть!

Молодец!

Наконец шаман отпустил Олега. Он вернулся к себе в хижину к закату. Все с той же повязкой на глазах. Весь измазанный в грязи, которую смыли первые капли дождя. Что он делал все это время, нигде не описано.

***

День в обществе второкурсников прошел в молчании со стороны моих новых одноклассников. Хотя я уверен, что все они за моей спиной обсуждали произошедшее с жаром. Жуки, которые поделились своими ножками, злобно косились на меня со своих мест в классе. Но пока что не осмеливались предпринимать ничего против меня. Они были лучшими тут. Вернее сказать, были лучшими еще вчера. Сегодня все их знания были со мной.

Возможно знания, но не умения. Так что я старался изо всех своих сил сидя на уроке. Даже учитель взглянул на меня необычно долгим взглядом, когда щепа вошла в стену глубже чем у всех. Сегодня мы тренировались применять телекинез в боевых целях и условиях. Я резко вогнал щепу в стену под углом, который мне подсказали навыки воина. Не думаю, что это было моей заслугой как сильного мага. Или лучше сказать как будущего сильного мага. Теперь обладая знаниями второкурсника, я прекрасно понимаю, что тренироваться нужно еще больше. Больше и больше. Все это лишь усилило шушуканье за моей спиной, и даже возможно, дало повод некоторым жукам послабее искать общения со мной. Но я бежал в библиотеку к своим записям. Откуда меня забрал учитель уже перед отбоем.

Гнездо второкурсников приняло меня молчанием. Что было не удивительно. Учитель лично привел меня к нише которая отныне должна была стать моим личным местом. А говорить при нем, что либо, кроме ответов на его вопросы, ученики не привыкли. Сказать по правде, я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь говорил с учителем о чем нибудь кроме знаний. Эта мысль пронзила меня тогда, когда я укладывал свое магическое имущество в нишу рядом с местом для сна. Интересно, о чем было бы интересно поговорить самому Учителю? Он же такой умный жук, и знает так много!

***

Безбрежная поверхность тоски и безнадежности ласково качала меня на волнах. Шума прибоя не было. Не было неба, не было земли. Был я и была поверхность, которая бросала меня вверх и тогда я немножечко уходил под ее поверхность. А затем стремительно несла меня вниз и тогда, я наверное, должен был бы чуть всплыть. Но этого не происходило. Темное ничто бездействия не отпускало ни на чуть чуть. Сон все длился длился. Я все тонул и тонул. Праздность всегда убивает. И чем больше бездействие, тем стремительней смерть. Легкое покалывание идущее снизу несло тепло, становилось все сильнее, успокаивало. И в какой-то момент мне стало казаться, что так и должно быть. И вот так я и утону.

И все же, где-то там, внутри меня, осталось еще немного воли и желания. Они бились в меня изнутри. Били тихо но настойчиво. И вот, когда над поверхностью оставалось уже только мое лицо, я услышал эти слова, которыми моя воля достучалась до разума. “Ползи!”, “Ползи!”, “Ползи!”. Легко сказать “ползи“. Куда?

Я пополз. Даже не так – я начал шевелиться. У меня не было тела тут. Не было рук и ног. Во сне вообще может быть что угодно и как угодно. Я полз и немного дышал. Потом еще немного полз и еще дышал. Куда я полз? Зачем? не знаю. Но воля давила изнутри. Подбадривала меня. Гладила каждый раз, когда я немного продвигался. Куда продвигался – не знаю.

Я вдруг оказался на берегу. И мог идти прочь от тоски. Прочь от берега. И дышать свободно. И уж было пошел. Но мои чувства взвыли “Куда?!”. Я понял – там на берегу пустота, и это всего лишь очередная выдумка бессилия, с которым я борюсь. Что враг и там – в пустыне. Тоска везде… и все еще тут. Вот она – бъется прибоем у моих ног. И хочет чтобы я потерял ее из виду, чтобы напасть иначе. Я не хотел отпускать врага. Нет! Но как с ним бороться. Магия! Сон, в котором я плыл, сказал мне, что магии тут нет. Есть только ты и твое бессилие. И больше ничего. Безнадежность вдруг охватила меня – Как можно бороться с Безбрежным океаном? И как эхо от этого чувства, волны поглотили берег, и я снова оказался под поверхностью. Лишь только ноздри торчали над ней. Казалось, еще пару взлетов и падений.

Воля взвыла “плыви!”, заставляя шевелиться. Плыть – куда? Однако воля была тут. И я ощутил, что если не можешь плыть, то делать что-то уж точно нужно. И я вдруг вспомнил, что хотел от меня шаман. Раствори пустоту в себе, сказал тогда он, когда вытаскивал меня из тоски. Я не поплыл – я открыл рот и начал пить. Пить, пить и пить. Воронка моего рта распахивалась все шире. и бурлящий поток праздности и бездействия начал проваливаться в меня. И теперь стало можно дышать и одновременно пить врага. Потом поток ослабел, потом прошло еще немного времени. И я ощутил, что лежу на чем то твердом – я лежу на дне! Я выпил безбрежный океан!

А потом – я открыл глаза. Я лежал на полу. Я смотрел в потолок, широко раскрыв рот и глотая воду, которой меня поил шаман. Мой взгляд уперся в его взгляд. Он хмыкнул и ухмыльнулся. Протянул мне книгу и коротко бросил:

Читай!