Лунные воины. Семейные узы

Милагрос покраснела. Оказывается, ее тайное наблюдение давно заметили.

– Здесь неподалеку работает мой муж, я иногда хожу через парк. Обратила внимание, что девочка играет одна все время…

– Я предпочитаю быть подальше не от самих чужих детей, а от их родителей, – деликатно улыбнулась Анхелика, и Милагрос снова стало не по себе от желания раскланяться и сбежать.

– Что там говорила тетя Розана, когда я пыталась ей объяснить свою реакцию? – подумала она. – Что, возможно, эта девушка одна из каких-то двенадцати. Но если это так, тогда все же она не должна у меня физически ничего вызывать. Такого никогда ни у кого не было. Хотя… В моем родном королевстве никто и музыку-то никогда от пьяных воплей не отличал…

– Вы случайно не фотомодель? – спросила Анхелика. – Извиняюсь за нескромность, просто мне кажется, будто я вас где-то видела…

– Вы мне льстите, – откровенно засмеялась королева Лунных Островов, откидывая назад золотистые волосы. – Я даже ни одного конкурса красоты не выиграла. Хотя я в них мало участвовала, если быть честной… Только в школе.

Еще несколько минут они обменивались ничего не значащими общими фразами, во время которых Милагрос не могла отделаться от чувства особенного волнения, разрываясь между желанием уйти от новой знакомой подальше и остаться здесь. В какой-то момент она хотела сесть на скамейку, но вдруг поняла, что не в состоянии смотреть на Анхелику снизу вверх, и передумала.

Внезапное происшествие развернуло ситуацию в другую сторону.

На детской площадке откуда-то появилась Дочь Марса. Точнее, для Анхелики это была просто какая-то девушка в черном костюме и перчатках, а вот Милагрос сразу напряглась, понимая, во что все это может вылиться. Последовательницы силы Марса сейчас напоминали засыпающих мух осенью: были вялыми и слабыми, но от этого не менее агрессивными. Если эта особа сейчас вот так открыто появилась там, где могут быть люди, значит, она готова на любую выходку, понимая, что ей все равно скоро умирать.

Ничего не понимающая Анхелика с интересом наблюдала за незнакомкой в черном, Милагрос же стиснула зубы, пытаясь предугадать действия врага. Из лунных воинов она здесь была одна. Несмотря на статус, она не могла в одиночку закрыть периметр и скрыть от глаз обывателей возможную картину битвы, даже если сможет услать отсюда мать и дочь. Немного подумав, она сделала пару шагов вперед, перетягивая внимание на себя.

Несколько мгновений королева Лунных Островов и Дочь Марса сверлили друг друга взглядами, затем последняя внезапно взмахнула рукой и серый сверкающий шар, возникший в воздухе, полетел в сторону Анхелики. Та взвизгнула, но догадалась отскочить.

– Ах ты ж!.. – вскрикнула Милагрос и подняла вверх руку, аккумулируя энергетический поток.

По статусу она не нуждалась в сережках, которые носили лунные воины в качестве источника энергии. Изначально, посвящая шестнадцатилетнюю племянницу в истинное положение дел на планете, принцесса Розана Литвийская предложила ей камни, так как не заметила у юной девушки родных имплантатов, характерных для королевской династии. Однако потом та заметила, что ее ногти на руках перестали расти и приобрели изысканный золотисто-металлический оттенок. Решив, что это особенность ее организма, связанная с реакцией на энергию Луны, Милагрос не придала этому никакого значения. Когда же открылась тайна ее происхождения, она узнала, что сережки с камнями ей больше не нужны: перевоплощение и активацию своей силы она может запускать в любой момент через кончики пальцев.

Сейчас королева Лунных Островов решилась принять участие в бою…

Да, многолетний регламент лунных воинов запрещал подобное на глазах обычных людей, кем была Анхелика Риверос. Да, регламент также не поощрял перевоплощение в воина на глазах у врага, но, как недавно королева Лунных Островов сказала в диалоге со своей венценосной теткой, этот самый регламент тоже нигде не утверждал факт того, что принцесса может родить ребенка от землянина. А между тем Виктория Литвийская все же это сделала, и сама Милагрос – результат нарушения многовековых правил. Кому как не ей смещать традиции, если в этом есть необходимость.

Сейчас перед ней стоял враг. Ослабленный, возможно умирающий, но явно обозленный враг, который только что сделал попытку напасть на обычного человека. Счет пошел на секунды…

…Милагрос подняла вверх руку, пропуская через себя поток энергии. Вспышка белого света ударила в лицо Анхелике, и та испуганно попятилась. Неловко споткнувшись, она уселась на траву, прикрывая глаза ладонями.

Все заняло несколько мгновений: теперь перед Дочерью Марса стояла уже не девушка в зеленом платье, а лунный воин в костюме цвета «серебряный металлик» и с цепочкой полумесяцев во лбу. Выставив одну ногу назад, Милагрос приняла боевую стойку и стиснула зубы.

– Уйди отсюда! – процедила она перепуганной Анхелике, не оборачиваясь, и сделала глубокий вздох, обдумывая примерную схему сражения. Но тут в поле зрения вдруг появилась Стаса. Девочка, увлеченная своими занятиями, бегала туда-сюда, не интересуясь тем, что творилось вокруг, а теперь с радостным видом побежала к маме, но натолкнулась на чьи-то ноги в черных ботфортах. Прежде чем Милагрос успела среагировать, Дочь Марса наклонилась, схватила Стасу за шиворот и подбросила вверх. Испугаться никто не успел: она тут же перехватила ребенка за ногу и теперь держала ее вниз головой с такой легкостью, будто это была тряпичная кукла.

Детский плач пронзил округу.

– Теперь нападай, – усмехнулась Дочь Марса, обращаясь к Милагрос, и с силой встряхнула свою крохотную заложницу, словно приказывая ей замолчать.

Анхелика, видя странную силу в этом с виду обычном человеке и парализованная накатившим на неё страхом, глотала воздух, как рыба, вытащенная из воды, силясь понять, что происходит. Королева Лунных Островов тихо зарычала от бессилия и злобы.

– Отпусти девочку, – сказала она. – Будь воином, прими честный бой…

– С тобой? – язвительно усмехнулась Дочь Марса и прибавила многозначительно: – Я была там тогда… у заброшенной фабрики… я видела, что ты сделала с нашим Шефом. Я не сошла с ума, чтобы ввязываться с тобой в стычку…

– Ах, ваш шеф! – озлилась Милагрос, которую упоминание покойного дядюшки раздражило еще больше. – Знаешь, Его Высочество принц Шон был ни много ни мало сестроубийцей и предателем! Я бы не советовала считать его эталоном борца. Отпусти ребенка и я дам тебе уйти…

Дочь Марса в ответ еще выше подняла руку, в которой держала Стасу. Плач последней стал еще надрывнее..

– Отпустить? Вниз? Или раскрутить как лассо? – осведомилась она и потрясла девочку словно котенка. – Да заткнись ты, малявка! Уши вянут!

– Чего ты хочешь? – Милагрос усилием воли заставляла себя вести переговоры, понимая, что у неё нет возможности начать бой. – Энергия Марса все равно иссякает!

– Вот именно! То есть, ты сейчас предлагаешь мне просто отсрочить свою смерть?

– Я никого из вас не призывала вступать в эти ряды! Кто вам вливал эту похлебку в уши? Ваш Шеф? Вот туда и все претензии! Ты воин или кто? Отпусти ребенка и сражайся!

– И это говорит та, которая способна снести двоих таких, как я, – Дочь Марса сделала шаг назад, видимо обдумывая свои дальнейшие действия. – Тебе нужна малявка? Ну лови!

И она взмахом руки отбросила Стасу так, что та описала дугу в воздухе, а сама бросилась в противоположную сторону. Милагрос дернулась, собираясь прыгать, Анхелика закричала от ужаса.

Но за долю секунды до этого по направлению к падающему ребенку промелькнула мужская фигура. На лету подхватив девочку и закрыв ее голову руками, неожиданный спаситель, сопровождаемый хрустом веток плотного кустарника, покатился вниз по небольшому склону.

…

Если бы Милагрос и ее противница не были так увлечены друг другом, то заметили бы, что за ними наблюдают. Более того, именно этот молодой мужчина спортивного телосложения чуть более получаса назад поймал саму Милагрос на ступеньках подземного перехода, удержав от падения. Теперь он шел через эту часть парка, разговаривая по телефону, но, услышав пронзительный детский плач и возбужденные голоса, решил подойти ближе и узнать, что случилось. Когда Дочь Марса отбросила Стасу, он с поразительным проворством бросился вперед, на лету поймал падающую девочку и, прижимая ее к себе, кубарем укатился в заросли…

От неожиданности произошедшего ни Милагрос ни Анхелика первые несколько секунд не двигались, сверля взором место падения незнакомца, и только когда услышали раздавшийся плач, обе побежали на него, неловко спотыкаясь в траве. Неожиданный спаситель с расцарапанным о ветки лицом осматривал плачущую Стасу, а при появлении наверху склона обеих девушек сообщил:

– Вроде ничего не сломано, но врача надо, – и тут же скривился от боли, потрогав свое плечо.

– Это вы? – растерялась Милагрос, узнав его.

– Интересная у тебя работа, хочу сказать… – слабо улыбнулся тот и представился: – Марлон Ларсонес…

– Я… – королева Лунных Островов обдумывала что сказать, но потом вдруг пожала плечами и щелкнула пальцами, прекращая циркуляцию энергии.

– Стаса, боже мой, – всхлипнула Анхелика, протягивая руки к дочери. Кажется, стоявшая рядом лунный воин со своими перевоплощениями ее не интересовала совсем. – Вы спасли мою девочку, сеньор…

Марлон выбрался из кустов.

– Это сделал бы любой, не стоит благодарности…

– У него просто молниеносная реакция, – улыбнулась Милагрос с облегчением.

– Солдаты бывшими не бывают, – мрачно заметил тот и вдруг заметил, мотнув головой в сторону. – Второй раз вижу такую сеньориту в черном. Ничего никто мне рассказать не хочет?

И снова скривился, трогая плечо.

– Только после того, как приедет медицинская помощь! – отрезала королева Лунных Островов.

*********

Стокгольм. Наши дни.

Здание школы для одаренных детей-сирот было двухэтажным, с обширной территорией вокруг, собственной парковкой и двумя отдельными дополнительным корпусами. На входе Мартина попросили подождать несколько минут, но он не успел даже прочитать многочисленные объявления и плакаты на стенах, как к нему спустилась женщина, представившаяся директором.

– Второй этаж – учебные классы. Столовая – внизу, игровая – тоже здесь, – рассказывала она, провожая Мартина по коридору. – В школе сто сорок три ученика в возрасте от восьми до шестнадцати лет. Группа, к которой вас пригласили, собрана из детей старше тринадцати лет. В общем-то, это обычные дети, с тем или иным особенным талантом, который развивают дополнительно. Никакого особенного подхода к ним не требуется. Только важно помнить, что у них нет родителей и живут они здесь…

– Я, правда, не имею опыта преподавания подросткам, – пробормотал Мартин. – Обычно мои ученики уже очень сознательные, но я постараюсь. Помню, сам я в этом возрасте педагогов не любил. Особенно новых.

– Полагаю, этим детям некогда думать о педагогах. После окончания нашей школы им придется ее покинуть, и они пытаются заранее найти свой путь в этой жизни. Арэт Густафсон сама росла без родителей, поэтому школу считает своим самым важным творческим проектом.

– Честно говоря, – признался Мартин, изучая светлые матовые стены вокруг, – вспоминая ажиотаж у меня на лекции от появления этой женщины, я думал, здесь вокруг будет твориться тоже что-то подобное.

– Да что вы! Она живет в Гетеборге, здесь бывает наездами. Подавляющее большинство поклонников ее творчества – женщины и молодёжь не старше двадцати пяти, и они вполне адекватные в своей массе… Мы пришли, это учебный класс старшей группы. Туалетные комнаты за углом направо. Мой кабинет в конце коридора. Еще могу чем-то помочь?

– Я думаю, справлюсь, спасибо… – сказал Мартин и осторожно нажал на дверную ручку…

…Спустя два часа он вышел на улицу, вдыхая полной грудью майский воздух, и сделал глоток кофе из стаканчика, который купил только что в автомате, расположенном в холле. Затем поднял на небо серые глаза, несколько мгновений изучая причудливое облако в форме сердца, прислушался к звукам музыки, доносящимся из соседнего дома, и, развернувшись, пошел в сторону парковки. Но не успел сделать и десяти шагов, как из-за поворота показалась молодая брюнетка лет двадцати и радостно взмахнула руками.

– Нашла! – выпалила она и улыбнулась. – Привет!

Мартин остановился и посмотрел сначала направо, затем налево, усомнившись в том, что эта фраза адресована именно ему.

– Извини… это ты мне?

– Тебе, – продолжала улыбаться незнакомка, с интересом его разглядывая, и Мартин деланно вздозхнул.

– Видишь ли, – с некоторой язвительностью сказал он, – эти фокусы опоздали лет на семь. Я женат…

– Да-да, и двое детей, – кивнула девушка. – Сколько сейчас Эльзе? Года нет…

– Мы знакомы? – Мартин решил действовать прямо, поняв, что странная особа уже начинает его раздражать. Выглядела она, на его вкус, абсолютно несуразно: блестящие обтягивающие брюки в паре с мешковатой кофтой грязно-серого цвета, дополненной желтой накидкой; широкий черный пояс на бедрах и красная лента в коротких волосах.

– И что только не носят студенты, – пробормотал он себе под нос, уже охарактеризовав про себя девушку глупой и безвкусной.

– Меня зовут Наталья, – представилась та.

– А… Ага…

– Я тебе сейчас все объясню…

– Звучит оптимистично. И откуда ты вся такая… объяснительная?

– Из Стокгольма!

Мартин медленно посмотрел направо и налево и съязвил:

– Далековато, да. Правда, имя у тебя не шведское.

– Я это тоже могу объяснить. Пойдем на парковку, по дороге расскажу

– По дороге – какой? – молодой человек вспомнил про стакан с кофе, который продолжал держать в руке, и лениво сделал глоток, всем своим видом показывая, что странная девушка его не пугает. Уши этой Натальи он уже рассмотрел, специальных сережек не было.

– К тебе домой, – просто ответила та, и он закашлялся, поперхнувшись от неожиданности.

– Куда?!

– Я же сказала, я все объясню. Ты удивишься, узнав, кто я. И нет, я не лунный воин, но дело в другом…

– Слушай, ты сейчас серьезно? – возмутился Мартин. – Свалилась на мою шею и собираешься идти ко мне домой! Ты кто такая?

– Вот это я и хочу тебе сказать! Просто думаю, с чего начать.

– Впечатляет!

Девушка бросила взгляд за его спину и сменилась в лице.

– О, боже, – пробормотала она, глядя за его спину. Губы ее задрожали, в глазах отобразились жалость, испуг, восторг и еще множество всего, что трудно было разобрать.

– … Святая дева, – прошептала Наталья. – Такая… молодая… настоящая… оба…

Мартин обернулся: по тротуару шла Арэт Густафсон в сопровождении мужа, но, завидев Мартина, остановилась.

– Я думала, еще успею зацепить кусочек лекции! – улыбнулась она. – Здравствуйте…

Наталья, издав какой-то глухой звук, напоминающий то ли плач, то ли восторг, попыталась подойти к писательнице, но, чего-то испугавшись, отпрянула и спряталась за Мартина, давясь рыданиями.

– Что такое? Вы в порядке? – испугалась Арэт и хотела подойти к девушке, но та резко отшатнулась и ногтями вцепилась в руку Мартина.

– Это… – замялся тот, превозмогая боль – Моя троюродная кузина, приехавшая из Норрботтена… У неё нервный срыв, не обращайте внимания, – выдохнул он неожиданно для себя самого и загородил Наталью плечом.

…

Обменявшись несколькими дежурными фразами и обсудив состоявшееся сотрудничество, они распрощались, и когда Арэт скрылась на территории школы, Мартин повернулся к «кузине из Норрботтена».

– Истеричка, ты успокоилась?

– Ты… не понимаешь, – пробормотала она, заглатывая воздух. – Я просто не ожидала ее увидеть сейчас здесь…

– А реветь зачем? Нервная фанатка?

Она помотала головой:

– И вовсе нет. Но причины я сказать не могу. Мне нельзя… Знаешь, дай мне свой кофе…

– Э… Зачем?

– Потому что ты опять поперхнешься и вдруг еще обваришься! – девушка отобрала у него бумажный стаканчик. – Я так и не сказала тебе, кто я.

– Родственница с нервным срывом! – съязвил молодой человек. – Сам не знаю, зачем я это ляпнул. Надо было как-то объяснить, чего ты ко мне прилипла, и не опозориться при этом!

Наталья вздохнула:

– В общем, как меня зовут – ты знаешь. Большего не скажу. А вот кто я такая? Я…

Услышанные затем два слова заставили Мартина медленно уронить челюсть. Глаза округлились, брови описали крутую дугу.

– Кто??? – хрипло переспросил он.

********

Буэнос-Айрес. Несколько лет назад.

Весеннее солнце отражалось в зеркалах автомашин. Пахло цветущими розами, и легкий ветерок играл с длинными шоколадно-карамельными волосами королевы Лунных Островов, которая быстрой, но изящной походкой направлялась к своей новой знакомой. По тротуару раздавался ритмичный стук каблуков.

Три дня назад Анхелика Риверос и ее маленькая дочь чуть не стали жертвой нападения одной из Дочерей Марса, но все обошлось. Не без происшествий, правда. Стаса не пострадала, получив только несколько ушибов, выбитое плечо ее спасителя вправили, а сама Анхелика не проявила живого интереса к лунным воинам и всей этой войне в частности. Милагрос даже стало немного обидно. Она привыкла, что обычно обыватели пугаются, активно интересуются, расспрашивают, а многие девушки даже хотят вступить в ряды защитниц планеты. Анхелика Риверос такого рвения не выказала, лишь восхитившись опасной миссией и поблагодарив королеву Лунных Островов за все, что она делает. Вроде она обычая, но такая странная.

Задержавшись взглядом на афишной тумбе, Милагрос щелкнула языком, оценивая одно из объявлений:

– В следующем месяце? Там мест много, должно хватить билетов, – сказала она, ни к кому не обращаясь, и тут же взмахнула руками, напевая:– После того, как я увидел тебя прошлой ночью, после того, как я увидел тебя танцующей…

И замерла на полуслове.

– Мать моя Аргентина! – вырвалось у неё.

На другой стороне улицы мило болтали двое: мужчина и женщина, а возле ног последней крутилась маленькая девочка. Видимо, устав, она настойчиво потянула мать за край платья, и мужчина ловко усадил ее на свои плечи. Стаса – а это была она – радостно уцепилась за объемную шевелюру Марлона и довольно завертела головой по сторонам.

– Так, королева Лунных Островов шпионит за Десяткой, – прозвучал рядом с Милагрос серьезный детский голос, и она, вздрогнув, обернулась. Школьница лет восьми с портфелем за плечами с добродушной улыбкой смотрела на неё снизу вверх.

– Тринита! – узнала она Хранительницу Времени и смутилась. – Я не шпионила, я шла… Стоп, почему за Десяткой?

– Ну, простите, нам гораздо удобнее разделять их всех по порядковым номерам, чем помнить все социальные изменения. Да, Анхелика Ларсонес считается десятой…

Милагрос продолжала удивляться:

– Почему Ларсонес? Это же фамилия Марлона, – и резко повернулась в сторону пары. – О, мать моя Аргентина… – снова воскликнула она.

– Ой, ну простите, – опять сыронизировала Тринита. – Для меня время – слишком объёмная величина, промашки в два-три месяца я не замечаю, и вообще привыкла запоминать Праведниц сразу связками. Больше не буду ничего говорить, шпионьте дальше…

Милагрос молча проследила за тем, как те, о ком шла речь, продолжая увлечено разговаривать, двинулись по улице, удаляясь, и вздохнула:

– Я шла к ней, но я лишняя, я поняла…

– Вы никогда не будете лишней в этой семье, Ваше Величество, – уже серьезно заявила Хранительница Времени, поправляя ремень от школьного портфеля. – Не уходите в тень. То, что вы в текущий момент были бы лишней, абсолютно не изменяет общей картины.

Королева Лунных Островов внимательно посмотрела на неё, пытаясь перевести мысли в нужное направление. Зачастую было трудно настроиться на правильную волну в таком разговоре и уяснить, что на самом деле Хранительнице Времени несколько сотен лет, и она всего лишь спрятана в теле ребенка. Манера говорить, тон и выражение глаз явно не сочетались с внешним видом, и Тринита всегда производила странное, иногда пугающее впечатление.

Всего Хранителей в земном секторе было трое – Времени, Пространства и Легенд. Не имея собственной физической сущности, они просто перемещались в новое тело, когда сердце старого останавливалось по тем или иным причинам. Сейчас Хранительница Времени и Хранитель Легенд физически находились в Буэнос-Айресе, предпочитая не отдаляться от королевы Лунных Островов, Хранительница же Пространства все время пребывала в движении, и трудно было сказать, где Фрез была в текущий момент.

– А вообще, почему ты назвала Анхелику Десятой? – спросила Милагрос, решив, что пришел момент истины в этом вопросе. – Это как-то связано с тем, что она вызывает у меня замешательство и много мурашек?

– Надо же! Никогда не слышала о такой реакции в королевской семье. Но, думаю, это от того, что вы наполовину землянка… А можете сформулировать точнее?

– Сформулировать что? – девушка пожала плечами и потерла кончик носа. – Я не могу это описать. Чем ближе Анхелика, тем сильнее мне не по себе. Это и не страх даже, а волнение какое-то. Мне все время хочется глаза опустить, как будто я слишком много себе позволяю, смотря на неё. И дышать словно трудновато… Я спросила у тети Розаны, что она об этом знает, та ответила, что все это странно, но если предположить, что Анхелика одна из Праведниц, то многое не сходится.

Тринита улыбнулась, хотя ее глаза оставались серьезными:

– Нет, всё верно. Она угадала. Просто Ее Высочество никогда вплотную не интересовалась темой Избранниц. По статусу они ей были не нужны.

Милагрос нашла с изнанки рукава платья нитку и попыталась ее оторвать.

– А теперь можно сначала, – пробубнила она, изображая бурную деятельность, – кто Анхелика такая и какие у неё способности?

– Вы удивитесь, но никаких. Это же не балтрист…

– Кто?! – девушка деланно подпрыгнула и превратилась в живой вопрос: – Я чувствую себя ученицей, которая абсолютно не готова к уроку! А я наивно думала, что уже почти освоилась со своей великой ролью…

Хранительница Времени вздохнула и жестом предложила ей пойти вперед со словами:

– Я на уроки могу опоздать, поэтому давайте сдвинемся с этого места…

– Кстати, а как тебя зовут по документам вот в этой оболочке?

– Мария Гонсалес. А вам зачем? Не вздумайте меня искать такой манерой, я уже не раз вам объясняла, как связываться с любым из Хранителей. Не советую являться ко мне в школу под видом крестной мамы, я и так там деградирую… Если бы был выбор, взяла бы другое тело, – ворчливо сказала Тринита и продолжила: – К вопросу Анхелики и вообще Избранниц Синода. Всего их двенадцать на Земле. Разбросаны в разных точках. Сосредоточить их в одном месте нельзя, это может быть опасно. У них нет никаких способностей абсолютно, они даже не лунные воины. В переводе с Интерпала всех этих женщин можно назвать термином, близким по значению к слову «праведница». Более красиво – избранница Синода. Каждая из них просто является носителем маленькой части его силы и энергии, которая им самим ничего не дает. Назовите этих дам просто сосудом для хранения… Но также это формирует и определяет психику, поведение, прочие особенности, из-за чего все они мыслят одинаково, имеют очень похожие вкусы – и всё.

– Хм, – сказала Милагрос задумчиво. – Анхелика живет в Буэнос-Айресе. А остальные одиннадцать где?

– На самом деле, вам бы надо не просто это спросить в праздном порядке, а выучить. Имена, фамилии, связки… Ой, забыла пояснить, что связкой называется ее пара. Супруг, а не то, что вы случайно могли подумать…

– Я еще ничего не подумала, – проворчала девушка. – А зачем мне этих Праведниц выучивать? Какая от них польза? Я в их присутствии места себе найти не могу, как будто у меня под платьем дикобраз.

– Ваше Величество!

– Ну простите… надеюсь, Великий Синод не обидится… Мне как бы пока и Анхелики хватит.

– Пользы, конечно, никакой. Они здесь не для пользы. Но это те, кого нельзя трогать. Синод не оценит, поверьте.

Милагрос вздохнула, словно говоря: «Как все сложно и запутанно» и вдруг улыбнулась: