Дыши со мной. В плену у зверя

Не хочу пугать её ещё больше. Не хочу, чтобы видела меня другим, несдержанным монстром, желающим крови уродов, которые покалечили её. Мечтающим сейчас убивать… долго и мучительно. Еле сдерживающим дикий, звериный рык. На руках которого уже начинают сами появляться звериные когти, предназначенные для того, чтобы разорвать на части…

Догадаться бросить крошечную человеческую девочку в клетку к обезумевшему оборотню в теле зверя, а потом веселиться от того, как она пытается убежать от него из угла в угол, зная, что всё равно догонит, наслаждаться её мольбами о помощи…

В общем, когда я дошёл до места назначения, то был уже и в нужной кондиции, и в полутрансформации. Трое казались просто озадаченными, видимо, не сообразив, в чём причина моей ярости, а вот те самые двое резко побледнели.

О, они прекрасно поняли, для чего я пришёл. И узнали её за моей спиной в машине. Точно узнали. Судя по ужасу на их лицах. И сделали совершенно правильные выводы.

Не знаю, почему не пытались сбежать, но это было бы абсолютно бессмысленно. Я теперь глава прайда. Я бы нашёл. И они не могли не осознавать этого. А если рассчитывали на то, что дам возможность объясниться… то это зря.

– Вон! – зарычал на лишних, чтобы не попали под горячую руку. И когда мы остались втроём в небольшой комнате (чем не клетка с диким зверем?), запер дверь, положив ключ в карман, и мстительно прохрипел: – А теперь мы с вами поиграем… Убегай от меня, тварь…

Когда я вышел оттуда, то всё помещение было залито кровью. Приказал остальным отмыть и унести то, что осталось, на парковку под домом пока, чтобы потом вывезти. На всякий случай отметил, что то же самое ждёт каждого, кто только посмотрит косо в её сторону.

Ребята ничего спрашивали, молча принялись выполнять приказ, и я был уверен, что передадут остальным. Хотя, наверное, и посчитали меня чокнутым психом. Но это волновало меня меньше всего. Пусть думают, что захотят. Пусть боятся больше, чем прежнего главу. Мне плевать. Главное, чтобы никто не смел даже смотреть на неё.

Наскоро омывшись под душем, переоделся, забинтовав на скорую руку дыру в боку, и кинулся к ней.

Применив силу главы прайда, я смог прочесть их мысли. Мы редко применяли этот дар, потому что после него оборотень мог сойти с ума, а в процессе шла кровь из носа и ушей… Но не жалеть же мне этих ублюдков.

Я видел в их воспоминаниях то, как кричала от боли и страха маленькая девочка в клетке, а они ржали в ответ и отпускали мерзкие шуточки, советуя бегать быстрее, делая ставки, как долго она продержится на этот раз. Вытаскивали её лишь тогда, когда животное подбиралось к горлу.

Прежний глава, тот, кого я называл до сего дня отцом, позволял им «играть» с подопытными, как пожелают, но, чтобы оставались живы.

Последняя, сегодняшняя их игра им, кажется, не понравилась. Но об этом их спросить уже не выйдет. Хотя по тем звукам, что они издавали, можно было сделать определённые выводы. И эти выводы хоть немного успокоили моё внутреннее, требующее крови, чудовище.

Когда вошёл в её комнату, то нашёл Элиссу в углу с затравленным взглядом. Тогда подошёл ближе и опустился перед ней на колени.

Она сжалась вся, дрожала, но продолжала смотреть и даже заговорила первая.

– Вы правда не отдадите меня им?

– Их больше нет, – решился я на правду.

На мои плечи навалилась вся накопившаяся за последние дни усталость. Голова кружилась. Мне хотелось прижать её к себе и хоть на пару минут задремать, чтобы отвлечься от того кошмара, который преследует нас по пятам.

– Как нет?

– Совсем.

– Вы говорите неправду. Я поверю, а Вы…

– Хочешь увидеть? – устало предложил я, не зная уже, как иначе доказать.

Глава 14

Она не верит моим словам. Думает, что вру ей специально. Что мне тоже захочется сделать ей больно. Что я такой же больной отморозок, как и те, кого она встречала до этого.

НО ЭТО НЕ ТАК!

– Что? – не сразу сообразила Элисса, что именно собираюсь ей показать.

Да я сам ещё не был уверен, что действительно собираюсь, даже надеялся где-то в глубине души, что она сейчас откажется. Казалось, стоит ей узнать мою сущность, и станет смотреть на меня с ещё большим страхом.

Но как иначе доказать, что ей больше ничего не угрожает в этом доме? Что можно спать спокойно, зная, что никто не придёт в её комнату, чтобы снова издеваться над ней?

– Убедиться, что эти мрази никогда тебе ничего не сделают.

К моему удивлению, она несмело кивнула, и всё же решил предупредить:

– Это не самое приятное зрелище, Элисса.

Но она продолжала смотреть на меня с ожиданием, не отменяя прежних слов. Была не была. Кто же знает, как сейчас правильно?

– Тогда вставай, – протянул ей руку, но, как и ожидалось, она её не приняла, обхватив себя за плечи.

Однако поднялась и даже не позволила мне взять себя на руки, хотя сильно хромала и морщилась. Только теперь я знал, что боль, которую она испытывала раньше, была сильнее вывиха ноги. И не стал настаивать, хотя и наблюдал внимательно, чтобы успеть подхватить при необходимости.

Мы вышли из комнаты, но увидев в коридоре милую оборотницу в возрасте, помогающую мне по хозяйству, она шарахнулась в сторону и ударилась о стену. Та воззрилась на нас огромными глазами, но поняв всё без слов, тут же скрылась за одной из дверей. Собственно, именно поэтому именно она мне и помогает, более мудрую и тихую женщину я в жизни не встречал.

– Тише, Элисса, тебе ничего не угрожает. Это и твой дом тоже. И все эти люди здесь, чтобы помогать тебе, а не наоборот.

Признаваться ей из людей она тут одна, было пока преждевременно, пусть пока привыкнет к ним, а уже потом объясню ей, что у нас тут несколько домов подряд – оборотни нашего прайда. У нас не принято, как у волков, всем селиться рядом, но те, кому это не доставляет дискомфорта, предпочитают держаться недалеко. На всякий случай.

Ну и конечно, в свои дома мы чужих не пускаем. Только тех, кому можем доверять. И как правило, это не бывают люди.

На моё замечание Элисса промолчала, но я увидел, как стискивает губы и снова морщится, приподнимая повреждённую ногу. Вот больно же… но ведь не попросит.

– Нам нужно вниз по лестнице, тебе будет сложно идти, поэтому я донесу тебя, ладно?

Видел, что её трясло, глаза слезились. Может снова думала, что вру и хочу отдать им? Но я уже несколько раз повторил, что этому не бывать, а она не слышит. А если оставить её в комнате, то как ещё смогу доказать, что их правда больше нет?

Пусть она испугается меня, пусть ей станет плохо от картины нескольких трупов, но зато она убедится, что я не вру, что уничтожу каждого, кто сделал ей больно. Может это может ей поверить мне хотя бы в этом?

И всё же я поднял её на руки (которые она не оттолкнула, словно смирилась со своей участью. Будто тоже, как и я, решила идти ва-банк) и принёс на парковку. Издали дал команду всем исчезнуть, потому что она напряглась всем телом, заметив вдали нескольких других мужчин. А когда мы вдвоём подошли ближе, я поставил её на пол и решительно откинул брезент, под которым лежало два тела.

Будь что будет. Оглянулся, уже ожидая вторую волну истерики и злясь на себя, что не взял хотя бы воды или какого-то успокоительного.

Но она судорожно выдохнула и, напротив, смотрела будто с облегчением. Даже не тряслась больше, разглядывая изуродованные трупы своих мучителей с каким-то жутковатым выражением лица. Нет, не радости и удовлетворения, а словно… злого любопытства, будто пыталась понять, что именно с ними произошло и как долго они страдали.

– Это сделали Вы?

–Я, – было страшно признаваться, ведь тогда она бы поняла, что я тоже могу быть кровожадным ублюдком. Но реакция была скорее – удивление. Не страх. Это было странно.

– Из-за меня? – новый неожиданный вопрос.

– Из-за того, что они были падалью. Но то же самое будет с каждым, кто хоть однажды причинил тебе вред.

Она вздрогнула и вдруг спросила то, что я не ожидал от неё услышать:

– Обещаете?

Эта девочка казалась мне светлым ангелочком, поэтому я ожидал осуждения или страха, а не просьбы дать слово, что поступлю так ещё раз. Или не раз. Но ведь я и так поступлю…

– Обещаю.

Она несмело кивнула. Будто бы самой себе.

– А что…

Тут снова начала дрожать и стискивать руки.

– Ты можешь говорить и спрашивать что угодно, я не обижусь и не разозлюсь.

– А что… взамен?

– Взамен?

– Что мне нужно делать за это?

Когда до меня дошло, что она снова думает, что я попрошу что-то у неё за защиту, мне захотелось убить этих уродов ещё раз. А потом ещё. С кем-то она уже торговалась вот так? И что они просили у неё? Найду и зарою. Каждого. Мрази.

– Ничего. Мне ничего от тебя не нужно. Я ничего не попрошу. Совсем.

Она вскинула на меня недоверчивый взгляд, а губы изогнулись, как у ребёнка, который собирается заплакать. Не поверила.

Как мне её успокаивать?! Если даже обнять не могу…

– Тише, Элисса, тише. Не бойся. Я знаю, что сложно верить. Всё понимаю. Но попробуй. Дай мне хотя бы один шанс доказать, что не все мы такие. Я не обижу.

– Не обидите, – повторила она и медленно перевела взгляд на тела.

Ну да, сразу ясно, что я добрая фея с крылышками, блядь.

– Тебя не обижу никогда. А вот тех, кто тебя обижал, обещаю, найду. И закопаю. Каждого.

– Просто так?

– Нет, они заслужили это. Потому что совершали ужасные поступки.

Возникла неловкая пауза. Хотя всё наше общение и было нелёгким.

– Пойдём в твою комнату?

– Мою?

– Да, она твоя. Но если тебе понравится другая, то мы перенесём вещи, их привезут завтра. Весь дом в твоём распоряжении, я всем сказал, что теперь ты тут хозяйка. И если хоть кто-то посмотрит на тебя недоброжелательно…

Она перевела взгляд на своих обидчиков, но я снова накрыл их тела. Меня немного пугала её реакция. Хотя разве мне судить, как она должна реагировать после всего, что пережила? Мне упрекать её в ненависти ко всем оборотням?

Только доказывать раз за разом, что среди нас, так же, как и среди людей, есть падаль, а есть нормальные.

– Значит, Вы тоже можете быть животным?

– Могу, – Элисса затряслась, хоть и не сдвинулась с места. – Но тебе это ничем не угрожает. Хотя ты права в том, что тут самый страшный именно я. И теперь они все боятся меня настолько, что никогда к тебе даже не подойдёт никто, слышишь? А я всегда буду тебя защищать. Рядом я или далеко. Всегда.

Она уже привычно не поверила. Или мне так показалось. Заметил лишь её внимательный, словно оценивающий взгляд. Наверное, убедилась, что я действительно самый жуткий.

Задержалась глазами на моих руках… Вроде когтей нет, что её так заинтересовало? Я непроизвольно сжал и разжал кулаки, а она будто решила что-то для себя и, словно соглашаясь с каким-то своими мыслями, встряхнула головой. Ни хрена не понял.

Но когда сделал шаг навстречу, то она даже не отпрянула назад, как было до этого. Только вот я прекрасно видел, что она продолжает бояться. Что тогда она сейчас думает, если заставляет себя от меня не шарахаться? Как тогда, в лаборатории.

Осторожно поднял её на руки, и она молчала, глядя в мою грудь. Не двигаясь. Просто замерла. Или это запоздалый шок или… она решила, что если не сможет мне сопротивляться и я всё равно сделаю, что захочу, то нет и смысла пытаться что-то изменить, а нужно просто ждать?

Что ж. Всё равно не верит. Значит, пусть ждёт. Только какое количество времени ей будет нужно, чтобы поверить в то, что я правда не выжидаю удобного момента и на самом деле ничего не сделаю плохого?

Ещё мне не верилось, что с момента нашей встречи прошло всего несколько дней. Казалось, целая жизнь. Меня мучил вопрос, как она выжила после всего? Это было чудом. Для меня. И кажется проклятьем для неё…

Но впереди нас ждал ещё один непростой разговор, который я буду откладывать так долго, как только смогу. Во всяком случае, нужно дать ей хотя бы немного времени привыкнуть и осознать, что можно говорить честно, не ожидая наказания или подвоха. И тогда мы обсудим… беременность моей пары.

Глава 15

Молча мы вернулись обратно. Я не знал, что ещё сделать или сказать. Поэтому только поставив её на пол, решил всё же предупредить заранее:

– Скоро приедет врач, он осмотрит тебя.

– Не надо! – её глаза расширились, а сама Элисса отшатнулась от меня.

– У тебя много порезов, нога отекла, и… – и я переживал за её положение, но не стал произносить очевидного, – вообще не известно, что ещё повреждено. Он не носит белого халата и просто проведёт обследование, никаких уколов…

– Пожалуйста… – смотрела она на меня с мольбой.

И этот взгляд заставлял моё сердце плавиться. Отказывать ей было слишком сложно. Никогда прежде я не чувствовал подобного, что приходится буквально перешагивать через себя же, настолько сложно идти ей наперекор. И всё же отголоски здравого смысла были живы во мне.

– Элисса, мы не знаем, насколько всё серьёзно, это нужно сделать.

Она обреченно мотала головой, видимо не решаясь больше спорить, вновь скрестив руки на груди.

– Врач всё равно приедет, Элисса. Я буду рядом и не позволю обидеть тебя, хотя у него совершенно точно нет такой цели. Но, если тебе будет проще, то я попрошу приехать женщину – врача. Хорошо?

Девочка снова смотрела в пол и не отвечала. Ладно, решу сам. Наверное, психологически ей будет проще общаться с женщиной. У нас как раз одна сейчас занята прежними подопытными. Попрошу приехать именно её.

Оборотнице лет уже эдак под шестьдесят, и вроде как умеет найти общий язык со всеми, сама предложила свою кандидатуру для работы с пленниками. Ведь не многие из них смогли уйти. Некоторые были в таком состоянии, что пришлось запереть их в специальных камерах-палатах, так как мы не могли выяснить, как вернуть им (и возможно ли это) разумность.

– Ты располагайся, привыкай, я вернусь скоро и принесу ужин. Можешь пока принять ванну, там есть халат и полотенца.

На этот раз я уже и не ждал ответа, знал, что его не будет. Ну что ж. Ладно.

Но когда вернулся с подносом разной еды, то отметил, что ванну она явно не принимала. Да и вообще словно не шевелилась всё это время. Сидела на застеленной кровати, сложив руки на колени, и смотрела в пол.

Подвинул ближе прикроватную тумбу и установил тарелки на неё, ближе всего разместив обычный суп. Я не знал, чем кормили их в лаборатории, и боялся предлагать что-то более питательное и жирное, хотя тоже принёс.

Элисса заметила меня, конечно, но это отразилось только в том, как её пальцы вцепились в колени. Положения она не изменила, даже не глядя на еду.

– Поешь, – попросил я и подал ей ложку.

Когда она протянула руку, чтобы принять её, я заметил, что её ладонь дрожит. И как понять, плохо ей или меня боится? Осторожно вложил прибор в её руку, стараясь не касаться лишний раз. Но она снова замерла, хотя теперь уже смотрела на то, что я принёс.

– Ты можешь выбрать что тебе больше нравится.

Она не двигалась.

– Элисса, поешь, пожалуйста.

Девочка положила вторую ладошку на бок глубокой тарелки и зачерпнула горячую жидкость. Совсем немного, будто собиралась лишь попробовать. Медленно поднесла к губам, на которые я смотрел, застыв как статуя. Но дальше дело не шло. И я уже хотел сказать ей не стесняться или что-то такое, как понял, что вообще-то её может смущать именно моё присутствие.

– Ты подкрепись хорошо, а я пока…В общем, у меня есть некоторые дела. Вернусь чуть позже. Ты можешь брать здесь всё, что тебе нравится.

Она не ответила, и я вышел, надеясь, что без меня она хотя бы поест нормально. Но терпения мне хватило лишь на полчаса. Издёргался весь, пока сидел в кабинете, отсчитывая каждую минуту. Попросил привезти мне её документы или что там велось на каждого из подопытных лаборатории. Может хоть оттуда я узнаю, что именно с ней произошло и насколько всё плохо. А пока решил, что времени ей должно было хватить, поэтому вернулся.

Вот только своей пары в комнате не нашёл. Как не заметил и чего-то съеденного из всех блюд, что я принёс. Звериным слухом услышал звуки из ванной и, не подумав, направился туда. Вот только стоило заглянуть внутрь, как заметил её сидящей на полу над унитазом.

Испугавшись, кинулся к ней.

– Тебе плохо? Что болит?

Она не ответила, лишь вытерла рот краем рукава больничного халата, в котором я привёз её сюда. В тот, что был тут, она так и не переоделась. Хотя он явно был бы ей большой, но хотя бы обычный домашний, а не пропахший больницей.

За эти дни я так не подумал об одежде для неё. Был сосредоточен на другом. Завтра же решу этот вопрос.

– Принести тебе воды?

Девочка, продолжая сидеть прямо на кафеле, помотала головой.

– Зачем я Вам? – спросила вот вообще не в тему.

– Ты моя пара, Элисса, – я просто не знал, как объяснить иначе, хотя предполагал, что ей это не говорит о многом.

– Для чего нужна пара?

– Для создания семьи, – ну во всяком случае, это согласно нашим традициям.

Она как-то зло усмехнулась.

– Вам тоже нужен он? – кивнула на свой кажущийся мне совсем плоским под халатом живот.

Всё же надеялся, что этот разговор состоится позже. Хотя бы немного. Когда она будет готова. Ну и когда я буду. Придумаю какие-нибудь верные слова, заставлю её поверить, что всё будет хорошо, пусть и не просто. Но разве можно сейчас проигнорировать начатую ею тему? И как ей ответить?

Нужен ли мне её ребёнок… Какой ответ она хочет слышать? И что на самом деле думаю я по этому поводу? Но говорить ей, что пределом моих мечтаний не было воспитывать волчонка, конечно, не самый лучший подход в любом случае, поэтому решил поступить иначе.

– Я понимаю, что ты вряд ли очень хотела его…

– Я не хотела, – закусила губу она.

– Но если ты переживаешь, что я позволю волкам забрать твоё дитя, то этого не будет. Ты, наверное, слышала наш разговор в палате. Ведь ты же не захочешь отдать?

Думал, что этим могу дать ей понять, что позабочусь, что не позволю отбирать. Только она сделала какие-то неправильные выводы. Жаль, что я не понял этого сразу.

– Значит, Вы не станете его отдавать?

И ведь заметил же вот это странное выражение на её лице. Но почему-то не распознал, не догадался, даже не связал с тем, что она сказал мне только что. Мне показалось, что просто слов тут будет недостаточно. Что я должен как-то показать ей, что могу принять её положение и наше будущее.

Поэтому опустился перед ней на колени и, не выдержав, осторожно приложил ладони к её плоскому животу. Она вздрогнула, будто ударил. Но не сдвинулась. Боялась, конечно, двигаться.

– Я буду любить его как своего, – плевать, что звучит высокопарно, но давая это обещание, был уверен, что смогу выполнить.

– Нет, – сказала она тихо. – Потому что я не буду. И его не будет…

ЧТО?

Я даже растерялся. В каком смысле не будет? Отнял от неё свои руки, хотя делать этого совершенно не хотелось. Касаться её было невероятно приятно. Даже так.

– Элисса, я не уверен, что понял тебя верно.

– Или Вы заставите меня?

– Заставлю?

– Они хотели, чтобы я выносила это чудовище.

– Чудовище? Элисса, разве ребёнок виноват…

– Это не ребёнок. Внутри меня монстр.

– Элисса…

– Хотите я расскажу, как он появился? – предложила она с безумным блеском в глазах.

И совершенно точно я не хотел. Нет. Я не хотел знать ни о чём, что довелось ей пережить. Потому что каждый миг её страданий увеличивает дыру во мне, превращает в кровожадного хищника, которого порой боюсь я сам. Но всё равно мне придётся узнать… Да и имею ли я право малодушничать, когда она пережила все те ужасы, а мне нужно всего лишь услышать?

Но я не успел ответить, потому что Элисса снова сделала свои выводы. Она медленно поднялась с пола.

– Значит, заставите. А потом снова…уже для Вашей семьи.

– Элисса…

Сильно прихрамывая и держась за стену, она отправилась в комнату. Я поплёлся за ней, ещё надеясь исправить ситуацию, объясниться, на ходу пытаясь подобрать нужные слова. Вот только совсем не ожидал, что она схватит нож со столика (какого хера я вообще додумался принеси ей пусть и обычный сервировочный, но НОЖ?!) и обернётся ко мне, выставив его вперёд.

Она вся тряслась, рука с ножом дрожала так, что я боялся, что она поранится сама. А глаза… Никогда в жизни не видел такого взгляда. Такая отчаянная на грани безысходности решимость, словно ей нечего терять, словно не осталось ничего, что может быть ей дорого. Хотя по факту, наверное, так оно и было…

Глава 16

Я выставил вперёд пустые ладони и остановился, где стоял, пытаясь говорить тихо и спокойно.

– Тише, Элисса, будь аккуратной, пожалуйста.

– Вы станете заставлять меня. Как они. А потом… Я знаю, что делали с теми, кто больше не подходил.

– Это не так!

– Вы лжёте. Хотите казаться добреньким, я поверю, а Вы… Вы специально всё так сделали, забрали меня. Тоже хотите сделать из меня инкубатор, а потом…

– Это не так! Я не собирался!

– Но он нужен Вам, да?

Она указала ножом на свой живот, и я испугался, что сейчас сделает всего одно движение и… Дыхание спёрло где-то в районе горла. Наблюдал за ней, отслеживая каждый миллиметр движения, готовясь к прыжку.

Нас разделяло всего два моих шага. Я должен успеть…

Миг – и бросился к ней, перехватывая крошечную, по сравнению с моей, ручку, отбрасывая в самый дальний угол опасный предмет. Девочка вскрикнула и забилась в моих руках, отталкивая. От неё пахло лекарствами и страхом настолько, что я едва улавливал её настоящий аромат и то, что не почуял сразу, что теперь так тревожило нас обоих.

С трудом разжав объятия, выпустил её, вновь приподнимая руки чуть вверх.

– Я больше не трогаю, видишь? Не касаюсь.

Она отбежала к кровати и попыталась встать за изголовье, почти вплотную прижатое к стене.

– Элисса, я не стану тебя заставлять ничего делать.

И снова на её разбитых губах появилась та самая пугающая меня до чёртиков злая усмешка, так сильно резонирующая с тем, как она выглядит. И с тем, какой её представляю я.

– Позволите вытащить из меня это чудовище?

– Я… я не знаю, можно ли сделать это без вреда для твоего здоровья. Нужно показаться врачам, а потом принять решение. Но не стану принуждать тебя… к этому… ни сейчас, ни потом. И не нужно, пожалуйста, так неосторожно брать острые предметы в руки.

– Вы сказали, что пара нужна для создания семьи.

– Так и есть. Ты теперь моя семья, Элисса. И надеюсь, что я когда-то смогу стать твоей.

– Значит, не отпустите меня? Что Вы станете со мной делать?

– Ничего я не буду делать с тобой! И не понимаю, куда ты хочешь, чтобы я тебя отпустил. На улицу?

Она пожала плечами.

– Я не обращаюсь с тобой плохо. Не принуждаю ни к чему. Хочу помочь.

– Никто ничего не делает просто так.

Она немного подумала.

– Некоторых продавали на органы, я знаю…

Ну какие на хрен органы?! Мысленно сейчас орал и матерился от бессилия, а внешне стоял столбом и спокойно опровергал её предположения. Понимал, что она так себя ведёт вовсе не из-за упрямства или желания насолить. Боится. Моя пара меня боится. И ведь есть реальные причины тому…

– С тобой такого не случится. Я никуда не собираюсь тебя продавать. Ты мне нужна, понимаешь?

И нет, она опять не понимала, не могла или не хотела. Продолжая мысленно строить предположения. Поэтому решил перевести тему:

– Ты что-то смогла съесть? Есть что-то, чего бы тебе хотелось?

Элисса мотнула головой, оставаясь задумчивой. И тогда я рискнул дать обещание, надеясь, что смогу его выполнить. Ну а что ещё мне остаётся в этой ситуации? Кто, кроме неё, вправе принимать это решение?

– Тебя осмотрит врач, и если ты не передумаешь, то… мы поступим так, как ты хочешь.

Наконец она посмотрела мне в глаза.

– Правда?

– Даю тебе слово. Я не знаю, что тебе пришлось пережить там. Но сожалею, что ничего не сделал прежде. Что не вмешался вовремя. Это моя вина. Перед всеми, кто был там, и перед тобой. Но сейчас всё иначе…

Тут мне позвонила горничная, предупреждая, что приехал врач. И видимо по моему ответу она это поняла, вцепившись в резную спинку кровати.

– Тогда пожалуйста не надо врачей.

– Ты не можешь ходить нормально, вся в ранах и…

– Их кто-то уже обработал, – она смотрела на меня едва ли не с мольбой.

– Элисса, так нужно для твоего же блага!

– А сказали, что не будете заставлять…

– Но я сказал и про врача! – ещё немного и придётся обдумывать каждое слово трижды, прежде чем произнести.

Она опустила глаза в пол, и её плечи поникли, заставляя меня чувствовать себя извергом. Когда в комнату вошла доктор в обычной одежде, моя девочка снова перестала шевелиться, да и дышала, наверное, через раз.