Тату на нашей коже

– Прекрати ерзать, – спокойно произносит Слава и делает глоток из чашки. Неизменный кофе, запах которого смешивается с другими ароматами этого заведения и неприятно воздействует на рецепторы.

– Если бы ты заказал стол в другом месте, где было бы больше пространства, я бы не ерзала.

– Эля, если ты не угомонишься, то подведешь дочь. Мы же обещали ей вести себя хорошо.

– Да-да, как фильме, – отмахиваюсь рукой на его слова, – где все друг друга обожают и жарят барбекю по выходным.

– Было бы не плохо, если бы это стало реальностью.

– Слав, не начинай. Лучше побереги силы для спектакля перед бедным парнишкой. И, прошу, сыграй поубедительней.

– Кстати об избраннике. – Игнорирует он мой выпад. – Что ты о нем знаешь? Ты его хоть в глаза видела?

– Мельком, – тереблю горловину платья. Надо было надеть что-то другое. Трикотажная ткань беспощадно сдавливала горло. Или же, это просто сдавали нервы. Чувствую себя клаустрофобом, который застрял в лифте и которому пока не светит найти выход оттуда. – Кажется, его зовут Игорь и он учится на втором курсе.

– И это все? – Презрительно выгибает бровь Слава. – Все, что ты могла узнать о том, кто планирует залезть в трусы нашей дочери?

Сказать, что я опешила…ничего не сказать. Если бы не его нахальная рожа напротив, я бы даже подумала, что ослышалась. Но нет. И тогда приходится в очередной раз брать себя в руки. Потому что мы в людном месте и устраивать разборки я не собиралась. Пусть даже не надеется, что сможет вывести меня из себя.

– Ну, а что же ты, папаша, – откидываюсь на спинку стула, – сам настолько не ответственно подходишь к этому делу? Взял бы да и сам узнал. Или ты думаешь, что достаточно лишь помнить день рождения ребенка, а в остальном не участвовать?

От дальнейшего спора и обмена колкостями нас спасло появление расстроенной Вари.

– Собачитесь? Ну я же просила! – С ходу заводится дочка.

– Варечка, все в порядке, – Слава подается вперед, расправляя полы пиджака.

– Да я вас еще с входа увидела и то, как вы цапаетесь. Да сколько можно?

– Дочка, прекращай. Ну, поспорили мы с твоей мамой, но это не критично. В конце концов, мы взрослые люди. Не надо требовать от нас ходить по струнке.

– Я просила вас вести себя словно вы нормальные родители, – шипит змеей Варя. – А не так, будто вы готовы выдрать друг другу глотки или подсыпать в тарелку яду.

– Варя, – тон Славы становится строже. – Не накаляй ситуацию. Лично мы готовы к встрече. Только я не пойму, что за цирк ты устроила? Как будто это не знакомство с твоим парнем, а натуральное сватовство.

Пока он разглагольствовал, я молчала. Но увидев пунцовые щеки дочери, не удержалась и ткнула его локтем в ребра, призывая заткнуться.

– Смею тебе напомнить, дорогой, что сейчас совершенно другое время. Это ты не заморачивался и познакомился с моими родителями уже после рождения Вари. А наш ребенок более ответственный. Я все верно говорю?

Смотрю на дочь и чувствую, как леденеют пальцы рук. Варя почему-то выглядит виноватой. А это ой, как не хорошо.

– Варя? – тянусь и хватаюсь за ее правую руку. Твою мать… На безымянном пальце блестит кольцо, которое очень похоже на обручальное. – Что это такое?

– Кажется, что наше яблочко не далеко укатилось, – констатирует Слава. – Ну, и где этот счастливчик?

– Он немного задержался, но должен появиться с минуты на минуту.

– Надеюсь, вы с Игорьком нас только свадьбой обрадуете?

– Что? – Удивленно перепрашивает Варя.

– Ну, – Слава кивает на ее руку в моей ладони, – кольцо есть. Детей хоть не предвидится?

– Пап, ты чего? Я не беременна. – Дочка широко улыбается и указывает куда-то в толпу, видимо надеясь побыстрее разрядить обстановку. – А вот и он!

– Наконец-то, – бывший муж поднимается на ноги и обходит столик. – Сейчас глянем на этого Игоря.

– Да какой еще Игорь? – Кидает Варя через плечо, выглядывая кого-то в куче народа, суетящегося почти у самого входа.

– Так мама сказала.

– Ну да, – оживаю я. – Ты же сама о нем рассказывала.

– Да нет, – смеется она в ответ, – то мой друг с института. А встречаюсь я с Матвеем.

Бух… бух… бух… Уши закладывает звоном и кажется, что кроме собственного сердцебиения я больше ничего не слышу. Да ну, нет, это не может быть. Это просто нелепое совпадение, ведь имя Матвей весьма распространенное. И если это так, то… Отчего же я не чувствую ног? Почему мне не хватает воздуха?

Бух… бух… бух.. я оглохла.

Бух… бух… у меня темнеет в глазах. Потому что я вижу, как приближается ответ на все мои догадки и вопросы.

Бух… контрольный выстрел, ведь я вижу лицо моего Матвея.

Бух… теряю сознание.

Глава 4

Я знаю, в чьих я руках и для этого мне даже не нужно открывать глаза. Потому что до боли знакомый и родной запах обволакивает все вокруг словно мягкий шелк. Он ласкает меня и дарит чувство покоя. И это, то самое чувство, которого мне так не хватало на протяжении всего этого времени. И пока это возможно, пока никто не замечает, я позволяю себе насладиться тем кротким мгновением, когда пальцы Матвея бережно касаются моей головы. Глупая слабость, но она мне сейчас так необходима. Я ведь не железная. Я ведь устала прятать все чувства и каждый день убеждать себя, что все в прошлом. Пожалуйста, мне же нужно так мало для счастья…

– Эля,– резкий запах нашатыря бьет в нос и я закашливаюсь, но все же выныриваю из цепких лап бессознательного состояния.

Жмурюсь и с трудом фокусирую взгляд, но все так предательски плывет перед глазами.

– Мам? – откуда сверху звучит напряженно голос Вари. – Ты как? Ты нас так напугала!

– Еще бы, – это Слава говорит где-то сбоку, – ваша свадьба без нашего ведома кого хочешь шокирует. Дочь, я все понимаю, но это даже для меня чересчур. А с внуками вы нас как собирались познакомить? На крестинах или на выпускном из школы?

В это сложно поверить, но я впервые рада, что бывший муж словесно отвлек все внимание на себя.

– Честно, я не так хотела, – виновато смотрит на меня Варя. – Да и не поженились мы, а пока что только обручились. Я же не думала, что мама так внезапно отъедет. Мы бы все объяснили, если бы не вот такой поворот событий. Вот тебе и знакомство с парнем называется. Матвей, прости, вообще у нас семейные собрания проходят иначе.

Мои глаза сами собой возвращаются к парню напротив. Он уже сделал шаг назад от диванчика, на котором я лежу. Отошел, но смотрит на меня своими бездонными синими глазами. Холодным и бездушным взглядом, как будто впервые видит.

– Где мы? – сглатываю и приподнимаюсь на месте.

– В комнате администратора. – Подает голос Матвей и для меня это сродни разряду тока, от которого мигом становятся дыбом все волоски на руках. Я могла бы еще списать все на галлюцинации, но услышав этот тембр голоса, теперь точно понимаю, что все происходит на самом деле.

– Да, Матвей отнес тебя, когда ты решила внезапно отдохнуть, – Варя прижимается к его руке и влюблено всматривается в его лицо. – Он у меня такой сильный.

– У вас все в порядке? Помощь нужна? – Сам администратор показывается в комнате.

– Нет, спасибо, все уже в порядке. – Слава достает купюру и засовывает в его карман.

– Если что, ваш столик еще ожидает вас.

– Не думаю, что это…– Бывший муж косится на меня, но я качаю головой.

– Все в порядке. Правда. – Встаю на ноги и меня чуть ведет в сторону. Но успеваю выставить ладони вперед. – Все хорошо, я просто резко поднялась. Думаю, что я вполне осилю продолжение этого вечера.

Эля, бл*дь, ты больная? Что ты творишь?!

Да, я больна. Уже давно и моя болезнь заключается всего в одном человеке. Которого я вижу перед собой. Называйте меня как угодно, но это превыше меня. Что это? Совпадение или очередная ловушка, скажите мне на милость?! Как так могло случиться, что я вижу Матвея рядом со своей дочерью? Снова какой-то гениальный план в действии, а?

И пока мы возвращаемся к столу, мой мозг продолжает лихорадочно перебирать варианты. Кошусь на мужа и его реакцию, интересно, он в курсе? Или на этот раз обошлось без их с Эммой помощи?

Они попросту до этого еще не додумались. К тому же, это было бы слишком подло.

Да ну неужели? Эта парочка по своей подлости может дать фору любому. Хотя… Нет, нет, нет, этот вариант исключаем сразу. Ладно, они на мне отыгрались, как могли, но вмешивать сюда дочь было бы низко даже для них. Что тогда? Остается только Матвей. Мстит? Отыгрывается? Действительно влюблен? Что? Что, мать вашу, из этого?!

–Мам, ты до сих пор бледная, давай закажем десерт, чтобы поднять и настроение, и твой вечно падающий гемоглобин? – присаживается на стул Варя, который ей так услужливо отодвинул Матвей, – Спасибо, милый.

– Не за что, любимая, – без единой эмоции отвечает парень в ответ, но и этого достаточно, чтобы я до боли сцепила руки в замок. – Официант, мы готовы сделать заказ.

Сама на это подписалась. Смотри и терпи, Эля.

И я терплю, хотя на десятой минуте нашего общего досуга мне хочется выть и рвать на себе волосы. Потому что я смотрю на Варю и Матвея, вижу их касания рук, а мне кажется, будто вместо дочери чувствую его пальцы на своем плече. А я ведь помню, какой жар вызывали в моем теле его руки. Помню, как он обнимал меня. Стараюсь отвести взгляд, но он предательски возвращается к его лицу. К его губам, которые так по-хозяйски оставляют едва уловимый поцелуй на виске дочки. И эти губы когда-то целовали меня…Теперь я понимаю, что приблизительно чувствует лягушка на препарировании. Когда каждый жест, каждое слово Матвея и каждый его взгляд на Варю действует подобно скальпелю. Который отсекает мои руки, ноги, а затем впивается в ребра. Только лягушки на опытах уже мертвые и ничего не чувствуют, а я живая…

– Вообщем, мне с ним очень повезло. – Варя кладет свою голову на его плечо и я понимаю, что нихрена не запомнила из того, что она сейчас рассказывала.

– Чудесно, – коротко реагирует Слава и сверлит взглядом Матвея, который не отводит с меня глаз. Хотя тот тоже старается смотреть украдкой, но, кажется, что и у него хреново получается делать вид, что все в порядке.

До меня только сейчас дошло, что если муж и Эмма не в курсе всего происходящего… То что же будет, когда до Славы дойдет кто такой Матвей? Ни дать, ни взять, какой шикарный сюжет, который претендует на Оскар. И, кажется, обратный отсчет до абсолютного краха уже пошел. Потому что в глазах бывшего мужа мелькают подозрения.

– Я до сих пор не верю, что этот красавец оказался таким галантным джентльменом. – Хихикает Варя, поедая десерт. – Чувствую себя, как в сказке про Золушку. Это же надо было, он реально поймал меня и мою туфлю, когда я так неудачно слетела с лестницы в торговом центре. С тех пор у нас все и закрутилось, да любимый? Мы с ним сразу почувствовали себя родственными душами. Знаешь мам, я теперь понимаю, о чем ты говорила. Ну, тогда… когда… а впрочем, это уже неважно, да?

Кажется, что только она и Слава не потеряли за эти столом свой аппетит. Потому что мне кусок в горло не лез и, судя по всему, Матвею тоже. И пока мой бывший муж деловито играет роль серьезного папочки и читает нотации про семейную жизнь, мне самой охота истерично захохотать. Уж кому, но точно не ему рассказывать про верность и единственный выбор в жизни. И я вижу что-то подобное в глазах Матвея. Но он продолжает его слушать с какой-то снисходительностью что ли.

– Маам, – Варя щелкает пальцами, – я все понимаю, но может быть, ты тоже что-нибудь скажешь? Матвей, ты не думай, мама у меня вообще-то мировая и очень интересная женщина, которая всегда поддерживает разговор.

– Я просто слушаю и присматриваюсь, – отвечаю ей слабой улыбкой, – все же ваше появление стало для меня небольшим стрессом. Не ожидала, что твой избранник будет настолько тебя старше.

– Ой, мам, ну скажешь тоже. Матвею всего двадцать шесть.

– А тебе только почти девятнадцать. Вы уверены, что у вас все настолько серьезно, чтобы обручаться? – Теперь я смотрю прямо на Матвея, потому что последний вопрос адресован только ему. – Вы поручитесь, что не сделаете моей дочери больно?

Он на мгновение отпускает руку Варвары и разворачивается ко мне всем корпусом. Да, он по-прежнему хорош. Особенно в этой водолазке темно-синего цвета, которая облегает его рельеф, но скрывает все татуировки. В его глазах я вижу всплеск каких-то новых эмоций, которые он с трудом подавляет.

– Абсолютно, – его ответ звучит так, словно он судья, который вынес приговор. – Можете в этом не сомневаться. Варя именно тот человек, которому я захотел отдать свое сердце. Видите ли, у меня был печальный опыт отношений, когда я очень обжегся. И только ваша дочь вернула мне веру в то, что настоящие чувства еще существуют.

Красивый… красивый плевок в твою сторону, дорогая.

Что ж… и на это я отвечаю ему самой красивой улыбкой из своего арсенала и вижу, как его мускулы напрягаются. Кажется, между нами вспыхивают далеко не добрые искры. Если бы не звонок телефона Славы и то, как он вылетел из-за стола, я не знаю, чем бы закончился этот разговор.

– Прошу прощения, – встаю со своего места, – я отлучусь к отцу и узнаю, что случилось.

На самом деле, я хотела просто выбраться из этого здания и укатить куда глаза глядят. Лишь бы не видеть их. Потому что я совершенно запуталась в том, что сейчас происходит. У меня тысяча вопросов, которые остаются без ответов. Моя голова готова взорваться от этого! Стою на улице и глотаю холодный воздух до боли в легких, когда слышу сдавленный плач. Заворачиваю за угол и вижу пугающую картину: Слава сидит на корточках и, прикусив кулак, почти безмолвно глотает слезы. И это для меня такая дикость, будто я увидела ожившего динозавра. Слава и слезы… слезы и Слава.

– Что случилось? Слава, очнись! Что произошло? – тормошу его, но он смотрит сквозь меня. – Слава!

– Эмма в больнице, – еле слышно шепчет он.

– В смысле? – напрягаюсь. – Где? В какой?

– Ее забрали на скорой.

Назовите меня дурой, которая любит наступать на одни и те же грабли. И я не откажусь от этого звания. Но и пройти мимо беды тоже не могу, а я чувствую всеми фибрами, что случилось что-то непоправимое. Поэтому бегом возвращаюсь в кафе за своей сумочкой и бросаю дочке, что нам срочно нужно уехать, а сама мчусь обратно. Слава пил, я же ограничилась чаем и потому без раздумий сажусь за руль его машины.

– Куда ехать? – с визгом стартую с места парковки.

– Отделение гинекологии.

Руки до боли сжимают руль, но я стараюсь не отрываться от дороги.

Тебе не стоит знать, не надо, не спрашивай. Просто отвези и уезжай обратно. Это их беда.

– Что с ней? – вопреки всему задаю этот вопрос. – Слава, твою мать, что с Эммой?

– Я не знаю. – Заторможено отвечает он. – Я не знаю…

Знает, но боится сказать.

Сжимаю крепче зубы и набираю скорость.

Отделение гинекологии встречает нас ярким светом ламп и запахами, которые присущи всем больницам. Я буквально вталкиваю туда Славу и подвожу к регистратуре. Несмотря на поздний час, к нам оперативно прибегают медсестры. Они вводят его в курс дела и я холодею только при одном слове «выкидыш». Ноги моментально становятся ватными и я просто наблюдаю за тем, как его уводят из поля зрения. И на таких же ногах, я выхожу из больницы. Пусть меня осудят, но мне там делать нечего. Я не злорадствую и радуюсь. Отчасти, я скорблю. Я ведь не настолько цинична, чтобы желать такого людям. Но и поддержать их не могу. Поэтому мой уход- самое лучшее решение.

В состоянии легкого шока попадаю домой, где обнаруживаю Варю. Вкратце описываю ей ситуацию, когда пытаюсь отогреть руки под горячей водой. Дочь все выслушивает и выдает в ответ:

– А знаешь, мне их не жалко. Они на это заслужили.

– Варя, так нельзя.

– А как можно? – с холодом уточняет она. – Они жизнь всем испортили, а им ничего за это не будет?

– Не таким же образом.

– Ох, мам, ты иногда такая наивная. – Цокает она языком. – Ладно, давай не будем о них. Я хочу поговорить о Матвее. Мне не понравилась сегодняшняя встреча.

– Варь, не сейчас.

– А когда? – не унимается она. – Для тебя это должно быть в приоритете.

– Так и есть, но я устала, Варя. И если я говорю «позже», значит, разберусь со всем позже. Никуда твой Матвей не денется.

– Отлично! – с вызовом бросает дочка. – Снова кто-то важнее, чем я!

Ничего не меняется. Варя бежит в свою комнату и с грохотом захлопывает дверь. И я, откровенно поражаюсь тому, как она мастерски меняет обличия. В кафе сидела ангел воплоти, а дома я снова вижу демона. Жестокого и безразличного.

Глава 5

На меня столько всего наваливается, что заснуть удается ближе к утру. И то, это не сон, а какая-то дремота. Когда тело засыпает, а мозг еще работает и начинают мерещиться причудливые картинки. Мне кажется, что в комнате я не одна. Что-то или кто-то кружит вокруг постели и тянет ко мне свои пальцы. А я в свою очередь не могу пошевелиться или позвать на помощь. Когда-то я читала о сонном параличе, но никогда бы не подумала, что меня постигнет эта участь. Но даже наступивший сон не приносит никакого облегчения. Череда никак не связанных фрагментов изматывает меня окончательно и, соответственно утром, едва могу подняться с постели. Если бы не маленький слоненок, который взбирается ко мне на кровать и начинает прыгать, я бы проспала на работу.

– Мама! – Макс дергает меня за руку. – Мама!

– Еще минуту, – мычу и зарываюсь головой в подушку.

– Мам, ну вставай, нужно завтракать.

– Попроси сестру приготовить тебе что-нибудь.

– А она уехала. – Выдает сын и тем самым все же заставляет меня хотя бы перевернуться на спину, чтобы посмотреть на него.

– Куда? Она же обещала сходить с тобой сегодня к врачу. – Хмурюсь. Я же ничего не напутала? Да вроде бы нет, еще вчера до всей этой вечерней суматохи был разговор с ней, чтобы Варя посидела с приболевшим братом и сводила его к педиатру.

– Она сказала, что ее ждут подружки.

– Здорово. – Вздыхаю и поднимаюсь на ноги.

Вообще нет, не здорово. Если бы я знала, что так будет, я бы взяла отгул и пошла сама к врачу. Но Варя так клятвенно обещала все сделать, что я доверилась ей. А она взяла и снова подвела меня.

– Кашу будешь? – иду сначала в ванную.

– Не, хочу горячие бутерброды.

– Макс, это не еда.

– Но это вкусно.

– А должно быть полезно. – Сплевываю зубную пасту и выглядываю в коридор. Мда, времени вообще нет. – Ладно, сегодня в качестве исключения сделаю.

– Ура!

– Не радуйся, завтра снова будешь есть овсянку с сухофруктами. – Останавливаю его радость, а сама украдкой усмехаюсь. Вот же уже упрямцем становится.

Пока Макс доедает свой завтрак, я обзваниваю всех вокруг, кто мог бы меня выручить и посидеть с Максом. Знаю, пацан уже достаточно взрослый, но если бы не его температура и кашель… Параллельно отсылаю десяток голосовых сообщений дочери, где в открытую говорю все, что думаю о ее поступке. Пусть знает, что эта месть за вчерашний вечер не лезет ни в какие ворота. И ставить друзей превыше своих родных не следует.

– Катюш, ты меня нереально выручила! – готова расцеловать соседскую девчонку, которая всего на три года младше Варьки. – Деньги оставила, талончик и карточка в рюкзаке.

– Да не волнуйтесь, теть Эль, справимся и ничего не забудем, – успокаивает она и подает сумку, – летите на работу.

– Постараюсь быть пораньше. – Останавливаюсь на пороге. – Если что, номер есть и ты звони, хорошо? И лекарства в его комнате, там я расписала, что и когда нужно давать. Макс, солнце, я ушла!

Сын с недовольным лицом выглядывает из комнаты. Странно, раньше он нормально общался с Катей, что теперь-то не так? А затем я вижу его красные щеки и смущенный взгляд, которым он смотрит в спину девушки и охаю. Надо же, да у нас тут первая влюбленность наметилась? Мой мальчик…но она же даже не посмотрит на тебя. Она ведь старше…

Ничего не напоминает?

Но я быстро затыкаю внутренний голос подальше и бегу на улицу. Казалось бы, что этот день не должен ничем не отличаться от остальных. Монотонная работа, перерыв на чай с девчонками из соседнего отдела. И генеральная уборка, которую я уже месяц как откладываю. Это помогает мне держаться в тонусе и не думать о том, что вчера произошло. Я в этом уже фактически мастер. И все было хорошо до того момента, как Маша из отдела косметики чуть не вынесла мне дверь. А я как раз добралась до стеллажа с мелочевкой и всякими скрепками.

– Машка, что случилось? Пожар, потоп, налоговая? – Замираю на стремянке с тряпкой в руках.

– Ох, Элечка, тебе лучше поспешить на выход. И скорее!

– Да что там случилось и как оно связано со мной? – Спускаюсь вниз и достаю из кармана ключи от магазина.

– Там… там твой муж и какой-то парень затеяли драку.

– Что?! – Стараюсь закрыть дверь, но ключи постоянно вываливаются из дрожащих пальцев. – Маш, закрой!

Бросаю связку и под недоуменные взгляды соседей по магазинчикам, лечу на выход. И что я вижу? Слава и Матвей действительно катаются по мокрому после дождя асфальту, набивая друг другу лица.

– Вы что творите?! – набираю в легкие побольше воздуха и прикладываю максимум усилий, чтобы голос звучал громко и твердо. И это помогает, потому что поднявшись, они застывают друг напротив друга с поднятыми для очередного удара кулаками. – Вы совсем рехнулись?!! Прекратите это немедленно!!

Понимаю, что это не действует и приходится вклиниться между ними даже под угрозой того, что меня могут зацепить. И только благодаря этому, они отшатываются на пару шагов в разные стороны, а я так и остаюсь посередине дороги.

– С*чара, – сплевывает кровь Слава.– Я так и знал, что это ты. Ты, бл*дь, ты! Какого хера ты сюда приехал, а? Тебе мало было Эли, ты за мою дочь решился взяться? Я тебя тварь в земле зарою, если ты ее тронешь!

– Поздновато спохватился папаша, – не остается в долгу Матвей и утирает кровь из рассеченной губы.

– Что ты там вякнул?! – Слава снова порывается к нему навстречу, но я успеваю встать на его пути. – Эля, уйди с дороги!

– Угомонись, – отталкиваю его обратно.

– Что ты творишь?? Тебе самой-то приятно, что эта тварь теперь с нашим ребенком?!

– Что-то я не был таковым, когда ты свою жену под меня подкладывал! – Рявкает Матвей и сжимает кулаки. – Ах, тогда же это было так удобно! Удобно, когда твоя телка все решила и сделала, а ты спрятался за ее спиной.

– Я не прятался!

– Так какого хера ты не подошел к своей жене и не сказал, что так и так, Эль ты уж прости, но я трахаю твою сестру? – Не унимается Матвей.

– Не твое дело, – цедит Слава и кривится, – не читай мне морали, урод. Ты не лучше.

– О, поверь, за это я уже поплатился. – Матвей запрокидывает голову и я вижу, как дергается его кадык. – Я уже проклинаю тот день, когда встретил Эмму. Если бы я знал, какая она циничная с*ка, в жизни бы с ней не связывался. И уж тем более не пустил ее в свою постель.

– А ну повтори, – Слава бледнеет, – что ты сейчас сказал?

– А ты не в курсе? Наша интриганка тебе не соизволила сказать? Я ж с ней спал и если ты меня очень сильно попросишь, я даже расскажу в каких позах она стонала сильнее.

Дальше я даже не успела толком понять, что происходит. Чувствую, как отлетаю в сторону и приземляюсь пятой точкой на асфальт и счесываю ладони при падении. А перед глазами снова месиво, кто-то даже кричит. И это действует на меня подобно отрезвляющей пощечины. Инстинкт самосохранения не сработал, это стало понятно в тот момент, когда рвусь вперед прямо в эпицентр драки. Если бы не вмешавшаяся охрана центра, то получила бы не хило. Но кто же об этом думает?

– Все в порядке! – Матвей отталкивает охранника. – Убери руки!

– Элеонора Витальевна, все хорошо? Не задели? – Участливо спрашивает один из подоспевших мужчин на помощь.

– Спасибо, – киваю,– нет, я цела.

– Может быть, вызвать наряд?

– Нет, не стоит. Дальше мы сами. – Выпроваживаю охранников и затем поворачиваюсь к тем, кого сама готова удушить. – Вы совсем из ума выжили? Что вы творите?!

– Он заслужил, – Слава сбрасывает порванный пиджак, – давно надо было набить ему морду.

– Но не там, где я работаю, – показываю на собравшихся зевак. – Что теперь скажут люди? Хотя бы подумал, что мне здесь еще работать прежде, чем устраивать разборки у всех на виду! Какого черта вы вообще сюда приехали?!

– Поговорить, – хором отвечают они.

– Нет, – качаю головой, – я не собираюсь ни с кем из вас разговаривать. Знаешь Слава, Матвей прав, не корчи из себя праведника.

– Эля, он же мутит что-то с нашей Варей!

– И что? Ты настолько поощрял ее взросление и самостоятельность, так вот пожинай плоды. А я уж как-то перетерплю это.

– Думаешь, наша дочка обрадуется тому, что ее парень спал с ее матерью? – Мерзко спрашивает Слава.