Полная версия
Девушка из Нагасаки
Но это было лишь прелюдией. Выжившие священники попытались укрыться внутри собора – но тут прогремел второй взрыв. Циклопическая арка, обрамляющая высокие двери рухнула, тяжелые камни падали вниз, погребая под собой и наследного принца, и слуг божьих.
В темном провале разрушенной стены даже издали был виден алтарь с лаконичным крестом, на который падал яркий луч чудом пробившегося сквозь туман солнца.
Как знамение свыше. Или изящная насмешка.
Глава 6. Орёл расправляет крылья
Лондон гудел, как улей растревоженных пчёл. Если похищение принцессы Эмилии как-то удалось скрыть от широкой общественности, то шумное убийство наследного принца Эдмунда, произошедшее на глазах у целой толпы, стало главной темой разговоров в кабаках и домашних кухнях. Король рвал и метал. Несколько офицеров гвардии, высших и низших, оказались в застенках Тауэра, архитектор, руководивший реставрацией собора, был объявлен в розыск по всей Империи, кого-то показательно повесили, поди разбери – за что именно. По улицам круглосуточно маршировали полицейские и гвардейские патрули. Кто-то осторожно шутил, что как будто война началась. Злые, вынужденные работать сверхурочно стражи порядка устраивали стихийные обыски и облавы, заставляя лидеров преступного мира хвататься за головы.
Глава Чжэн вздрагивал от каждого шороха и по сотне раз в день проверял надежность тайников, а перед сном благодарил «всех богов, которые защитили его скромный клуб от полицейского произвола». Яна каждый раз так и подмывало съехидничать что-нибудь в духе «продолжай называть меня богом, мне нравится», но тогда бы пришлось рассказать о договоре с принцессой Эмилией, который на удивление соблюдался даже в такие неспокойные времена. Облегчать старику жизнь ему совершенно не хотелось – особенно в свете недавних событий.
Ян из последних сил воли пытался заставить себя делать вид, что ничего не случилось – все-таки он вложил в клуб некоторое количество усилий, и все ждал, когда они будут вознаграждены. Вот только глава как будто нарочно подливал масла в огонь. Раздражение достигло предела в день, когда всем обитателям клуба по обыкновению раздавали жалование.
– Это что? – скорчив брезгливую физиономию, будто держал в руках толстого слизняка, Ян тряхнул перед носом у главы тонкой ниточкой с нанизанными на нее бусинами.
– Эссенция, Цзяо-сюн, – ответил старик Чжэн, натянув на лицо настороженно-добродушную улыбку.
– Я вижу, что эссенция. Какого дьявола ее здесь так мало?
– Времена нынче неспокойные, нужно понимать… – пролепетал глава, медленно отступая назад под не сулящим ничего хорошего взглядом Яна.
– И в неспокойные времена ты решил урезать содержание телохранителя? Гениально! – Ян припер старика к стене и оперся ладонью о некрашенные доски. Он был выше него на целую голову, а потому снизу вверх выглядел особенно внушительно. – Наши залы забиты, как никогда, эссенция течет рекой – а ты пары бусин не можешь мне вовремя выдать? Куда, бездна тебя побери, ты деваешь все деньги клана?!
– Алфи приходил. Сказал, раз времена неспокойные.... – признался старик Чжэн и тут же медленно сполз на пол от страха – Ян в сердцах стукнул кулаком по стене, дерево предупреждающе затрещало.
– Ты уже платил Злому Робину! То есть, вот каждая сволочь может просто придти и попросить у тебя денег, и ты с легкостью их отдашь, и при этом твои собственные люди вынуждены перебиваться тем, что осталось?! Ты в своем уме, дуралей старый?!
Глава напоминал загнанную в угол крысу. Съежился на полу, будто силясь вовсе исчезнуть из этого мира… Но внезапно перестал трястись, поднялся на ноги и спокойно посмотрел Яну в глаза.
– Ты появился здесь полтора года назад, Цзяо-сюн, и совершенно ничего не понимаешь. Не тебе переделывать порядки, что складывались десятками лет. Если ты не хочешь следовать нашим правилам – просто уходи.
– Что?… – осекся Ян, не веря своим ушам.
– Уходи, – твердо повторил глава Чжэн.
Стоило мелькнуть на его лице хоть тени страха или сомнений – и Ян прикончил бы его на месте. Но непонятно откуда взявшаяся решительность старика так озадачила Яна, что он лишь прошипел сквозь зубы:
– Хорошо, я уйду. Вот только помяни мое слово – и недели не пройдет, как ты мне шкатулки выносить будешь.
Развернулся на каблуках и стремительно сбежал по лестнице вниз. Хлопнула входная дверь, с такой силой, что, казалось, клуб вздрогнул.
Глава устало привалился к стене, положил руку на стучавшее, как сумасшедшее, сердце и медленно, облегченно выдохнул.
Две бусины – это много или мало? Для бедноты, пожалуй, довольно значительная сумма, на которую можно выжить в течение месяца. Но вот для хозяев трущоб, так точно – сущая мелочь, а для высокородных и вовсе пыль под ногами. Как бы то ни было, это были его бусины. И уж коли старик Чжэн решил, что им не по пути, Ян не считал себя обязанным даже минимально задумываться о последствиях своих действий для клана.
Злой Робин обосновался на юге Лондона, как раз между черным рынком и кварталом красных фонарей. Днем это был обычный район с обшарпанными домами в три этажа, угрюмыми людьми и закрытыми на засов кабаками. Зато ночью он превращался в вакханалию огня и выстрелов. Стреляли в воздух, стреляли в мишени, стреляли в припозднившихся прохожих. Ходить по территории Злого Робина стоило лишь прячась в тенях или по крышам, но и там был велик риск нарваться на часового. К счастью, Ян догадывался, что проматывать внезапно свалившиеся деньги Алфи будет не здесь – первому помощнику главаря и так нальют бесплатно. Далеко тоже не пойдет – из-за многочисленных патрулей. Значит, выбор очевиден.
Улица, где что ни дом – то публичный, встретила Яна зовущим алым светом из окон. Миловидные и не очень женщины с распущенной шнуровкой на корсетах призывно улыбались, стараясь ненароком выставить напоказ свои пышные «прелести». Вот только улыбки предназначались кому угодно, но не ему. При виде Яна девицы начинали шептаться и невежливо хихикать. Одна из них, румяная блондинка насмешливо выкрикнула:
– Ты чего тут забыл, красавчик? Ваши собственные плоскодонки уже не удовлетворяют? Или эссенция лишняя появилась?
– Да откуда у китайского клана эссенция? – подхватила другая, кудрявая шатенка. – Они всю прибыль Злому Робину отдают! Дальше падать просто некуда!
– Тебе смешно, крошка? А, может, вместе посмеемся? – Ян медленно подошел к ней, потрепал по щеке, ненавязчиво продемонстрировав девицам свою трофейную цепочку. – Давай… – в руку привычно упал нож, – я нарисую тебе улыбочку навечно. До ушей, хочешь?
Кончик ножа застыл у уголка губ, холодя кожу. Шатенка судорожно сглотнула, боясь даже пошевелиться – а вдруг и правда шрам останется, о хорошем заработке тогда можно забыть.
– Ну что ты такой злой, красавчик, – блондинка тем временем повисла у него на плече, с жадностью глядя на эссенцию. – Давно женщины что ли не было? Так отпусти эту дурочку и пойдем со мной. От меня еще никто недовольным не уходил.
– В точку, – подыграл ей Ян и нож все-таки убрал. Шатенка часто и шумно задышала, – Вот только с вами связываться – выбрасывать деньги на ветер. Где здесь самые дорогие, самые лучшие шлюхи?
– Самые дорогие – у Элизабет, – обиженно буркнула блондинка. – Вон там, – и махнула рукой на одно из самых приличных зданий на улице, у него даже пара деревьев перед фасадом росла, – а насчет лучших, я бы поспорила. Курицы крашеные.
– Завидовать нехорошо, – Ян ехидно подмигнул ей левым глазом и под сердитое сопение блондинки и так и не восстановившееся дыхание шатенки бодро зашагал к указанному борделю.
Здесь следовало быть гораздо осторожнее – чем меньше людей его заметят, тем лучше. Он обошел здание по широкой дуге, выбрал самую темную стену и, пустив в ход немного чар, легко забрался на крышу. Самые дорогие номера в таких заведениях нередко делали на верхнем этаже – чтобы гостей поменьше беспокоили. Этот бордель был не исключением – если лечь на прохладную черепицу, открывается отличный вид на открытое окно, откуда льется традиционный красный свет, кричаще-розовые занавески чуть подрагивают на ветру, а две смазливые девицы вьются вокруг развалившегося на низком диване Алфи, делая вид, что без ума от его немытых сосулек на голове и волосатой груди. Одно рукой бандит задрал девице юбку и развязно поглаживал бедро, во второй держал полупустую кружку с пивом.
Допив до последней капли, Алфи небрежно швырнул кружку на пол, довольно грубо стряхнул с себя женские руки и поднялся:
– Отлить мне надо.
Наверняка внутри были относительно благоустроенные уборные, но некоторые все еще считали это особым шиком – пометить чью-нибудь стену. Вот и Алфи вывалился через задний ход, огляделся и расстегнул ремень…
Справив нужду, Алфи той же рукой задумчиво почесал нос и замер, почувствовав взгляд в спину. Он резко развернулся, одновременно выхватывая пистолет – чтобы увидеть точно такой же ствол, направленный на него. Темнота скрывала нарушителя спокойствия – лишь блики фонарей отражались от металлической оковки, но тот решил долго не играть в загадки и сделал несколько шагов вперед. Какой-то задохлик из китайского клана – длинный, тощий, морда смазливая. Алфи презрительно ухмыльнулся:
– Ты чего здесь забыл?
– А Робин знает про твои дополнительные поборы? – проигнорировав вопрос, спросил азиат. Вот ведь нахальный попался! Впрочем, Алфи никогда не был против указать зарвавшимся щенкам их место.
– Ну, не знает, и что с того? – гоготнул он. – Пойдешь жаловаться? Вот умора будет!
– Это хорошо, что не знает, – парень мечтательно улыбнулся, а внутри Алфи почему-то все похолодело, слишком странной и неуместной казалась эта улыбка. – Так у него хоть простор для фантазии останется.
– Да чего тебе надо-то? – все еще храбрясь, выкрикнул Алфи.
– Видишь ли, из-за твоей выходки, старый хрыч выдал мне на две бусины меньше, чем обычно. И я очень сильно расстроился. Поэтому просто проникнись иронией ситуации – ты сам оценил свою жизнь в две жалкие бусины.
– Ты напросился, ублюдок!
Алфи выстрелил. Он считал себя выдающимся мастером, но не единожды отработанный навык его подвел – пуля застряла в кирпичной кладке, а противник будто бы обернулся тенью. Тень скользнула по стене борделя и внезапно оказалась прямо за спиной. Последнее, что Алфи почувствовал, была ледяная грань до остроты заточенного лезвия…
Ян вытер нож о рубашку убитого бандита, потом брезгливо отвязал от пояса кошель с бусинами. Первой мыслью было действительно забрать две, а остальное презрительно бросить рядом с трупом… вот только бесхозные деньги растащат мелкие падальщики, так что никакого красивого жеста все равно не выйдет, а эссенция лишней не бывает. Но если оставить тело, как есть, смысл послания до мнящих себя хозяевами трущоб не дойдет. Нужно придумать что-нибудь эффектное. Ян разорвал рубашку на груди своей жертвы и провел кончиком ножа первую черту…
Чайная церемония – это то немногое, что в промозглом туманном Лондоне напоминало главе Чжэну о древнейших традициях его родины. Когда середина дня выдавалась свободной от забот, он собирал не занятых срочными делами слуг за одним столом в большой комнате рядом с кухней, лично подогревал воду на огне до состояния «Шум ветра в соснах» [1], ополаскивал старый глиняный чайник, который привез из Поднебесной много лет назад, на две трети наполнял ситечко тщательно просушенными зелеными листьями, медленно наливал в чайник воду и, накрыв полотенцем, нес к столу.
В этот раз на сердце главы было легко и спокойно – он наблюдал, как молодая А-Ли, в знак уважения наполнив его пиалу первой, разливает чай, как поднимается к потолку ароматный дымок, как люди с наслаждением потягивают напиток. Гармония и тишина властвовали над комнатой, настраивая на медитативный лад.
Потом, как водится, завели застольную беседу. О ценах на черном рынке, о новой поставке опиума, о том, что будто невидимые силы оберегают их от разгневанной полиции.
– Сама Гуаньинь хранит нас, не иначе! – с благоговением прошептала А-Ли, прижимая ладони к груди.
– А вы слышали, – подал голос один из троих новых телохранителей, – кто-то Алфи из банды Злого Робина сегодня ночью прикончил. Вот оно воздаяние, туда ему и дорога, сквалыге!
Сердце главы Чжэна сократилось сильнее обычного. Он нервно сжал пальцами краешек стола:
– Как убили? Кто?
– Говорят, опять сумеречный убийца. Что-то он разошелся в последние дни, – поделился сплетней второй телохранитель.
– Да нет, – вяло возразил третий. – Тот следов не оставляет. А это подражатель какой-нибудь.
– Так и здесь следов нет! – не унимался второй.
– Он у него на груди ножом вырезал: «Так будет с каждым, кто посмеет взять мои деньги. Сумеречный убийца.» Что это по-твоему?
– Предупреждение…
– Да говорю тебе....
Они продолжали оживленно переругиваться, но глава Чжэн уже ничего не слышал. В висках зашумело, сердце стянуло стальным обручем. Ведь он точно знал и смысл этого послания, и его автора. Каким свободным он чувствовал себя еще недавно – заваривая чай. Ему казалось, что спровадить Цзяо Яна подальше – отличная идея. Но он не освободился – он просто спустил цепного пса с поводка. Его больше ничего не держит. И ничто не остановит.
Мир потемнел, закружился, стал зыбким и далеким. Главе Чжэну померещились его звериные глаза, почему-то излучающие кроваво-красный свет.
– Главе плохо! – где-то очень далеко закричала А-Ли. А потом все стихло.
Сквозь дыру в дощатом настиле, заменяющим второй этаж, можно разглядеть, как немой гробовщик открыл дверь и поклонился, пропуская маленького седого старика с жидкой бородкой и в тонких очках. Тот дал гробовщику блестящую монету, по номиналу и количеству эссенции – десятую долю бусины и медленно поднялся по шаткой лестнице.
– Я знал, что найду тебя здесь, А-Ян.
Ян приподнялся с тонкого матраса, расстеленного между простецким деревянным гробом и роскошным почти что саркофагом из цельного дуба, положил голову на руки поверх украшенной золотым тиснением крышки.
– Не думал вас больше увидеть, доктор Фу.
– Ты должен вернуться, – без предисловий заявил старик.
Ян удивленно распахнул глаза:
– Вернуться? Зачем? Я же только всем мешаю. Я не безропотный, не почтительный, одним словом – неудобный. Или глава внезапно раскаялся в своей дурацкой выходке?
– Глава Чжэн очень плох. Я пока поддерживаю в нем жизнь, но сердечный приступ в его возрасте… – доктор удрученно покачал головой.
– Я сочувствую, – без тени сочувствия произнес Ян.
– Ты нужен им, А-Ян, – доктор Фу привычно поправил пальцем очки и уточнил: – ты мне нужен.
Ян рассмеялся и цинично предупредил:
– Обещайте мне, что когда станете новым главой, не будете заставлять нас прикидываться безвольными тряпками, тогда вернусь.
– Обещаю, – тем не менее ответил доктор и заговорщически улыбнулся.
Из приоткрытого окна тянуло запахом промозглой сырости, разбавляя удушливый аромат сандала, который источали многочисленные ароматические палочки. Ян развалился на кушетке с потрескавшимся лаком на подлокотниках и неторопливо курил тонкую трубку. Сколько он уже не прикасался к опиуму? Два дня или три. И начал ощутимо скучать по этому дурманящему яду. Магия работала безукоризненно – но для него это стало своего рода медитацией, ритуалом. А если так – зачем отказывать себе в простых удовольствиях? Краем уха он услышал, как открывается дверь, и кто-то нерешительно переминается с ноги на ногу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.