Невеста Белого Волка

Отбрасываю ненужные эмоции, которые не должны были возникнуть, и рассматриваю цветок камелии с холодным разумом. На вид это тот самый артефакт, но, чтобы удостовериться, мне нужно его коснуться, обдать своей родовой магией и получить заветный отклик. Только я тянусь рукой к ее шее, как она дергается, прислонившись к стволу, и мычит, бешено качая головой. Прищуриваю глаза, наблюдая, с каким упрямством она не желает, чтобы я забрал то, что принадлежит мне по праву.

– Это мое, девочка, – бесстрастным голосом констатирую факт, а затем, не слушая ее мычание, срываю ремешок с ее шеи.

– Развязал бы ее хоть или кляп вынул, – бурчит в недовольстве Руан, но не подходит, стоит на страже, подстраховывает, не может нарушить правила.

По сути, он прав, тоже самое твердит мне и голос разума, но я отбрасываю все лишнее, запирая в замок, и направляю в артефакт голубую лечебную волну. Вот только затем, вместо того, чтобы легонько засиять голубоватым отсветом, испуская лучи, артефакт раскалывается, а внутри него оказывается…

– Топаз? – раздается сбоку вопрос Руана.

Я же стискиваю челюсть, понимая, что это обманка, какая-то уловка. Кидаю со злости камень на землю и встряхиваю девчонку, держа за плечи.

– Что это за подстава? Отвечай! Где камелия? – рычу, не контролируя себя, чувствую привкус крови на губах, верхние выступающие клыки пропороли кожу.

– Сверр, быстро хватай де… – успевает сказать мне друг, а затем нас озаряет вспышка.

Перед тем, как все вокруг становится белесым, вижу, что сияние исходит от белого камня, что я недавно держал в руках. Черт! Как же сразу не догадался, что это усовершенствованный портал! В последний момент успеваю схватить девчонку, чтобы не вздумала сбежать, а затем меня оглушает. С непривычки кружится голова, но Дину к себе я прижимаю крепко. Не убежит. За все ответит, если причастна к воровству.

– Прелестно, Лиам, твой план удался, да еще и с бонусом, – раздается спустя несколько мгновений чей-то мужской голос.

Дергаюсь, ориентируясь на слух, ведь зрение еще не вернулось, но что-то резко оборачивается вокруг тела, связывая руки и ноги по швам. Это что-то живое, теплое и постоянно движущееся.

– Тащите их в грузовик, – подходит к нам ближе и приказывает главарь.

Мы находимся вдоль лесополосы, возле какой-то незнакомой мне трассы. Слегка заросшей, пустынной, но видимо черным плащам оно и надо. Здесь еще несколько мужчин, чьи лица скрываются за масками. Чисто физическая сила, догадываюсь, судя по их происхождению. Опять оборотни, их вид ни с чем не спутать. Почему именно волки? И как это мог проморгать Совет Архонтов?!

– Кто ты? Покажись! – рычит Сверр, отвлекая меня от размышлений, пока не двигается, а больше присматривается к тем, кто нас похитил.

Голова от внезапной телепортации кружится, во рту сухая пустыня, но я стараюсь держать голову прямо, чтобы не пропустить ничего важного. Сердце бьется в грудине испуганной птичкой, к горлу подкатывает ком тошноты.

– Не приближай час истины, белый, – говорит каким-то замогильным голосом главный, держа на поводке почему-то рычащего Лиама. Затем достает из нагрудного кармана нечто, похожее на то, что он повесил на мою шею. – А если хочешь вернуть свою реликвию, прикрой свою пасть.

– Дай вкусить истинной кр-р-рови, ар-р-рити, – раздается рык зверя у ног высшего демона, пасть оскалена, из нее текут слюни, будто у него бешенство.

Сверр пыхтит, мне даже кажется, что из ушей вскоре повалит пар. Но затем все приходят в движение. Напрягаются, будто чуют чье-то приближение.

Стараюсь дышать глубоко и не опускать взгляда. Ведь всех нас опоясывают какие-то белые змеи, все время движутся вокруг, вызывая первобытный страх.

– Полоз-альбинос? – спрашиваю, словно сама у себя, ощущая липкий страх, расползающийся по телу.

– Не угадала, принцесса, – удивленным взглядом смотрит на меня мужчина, сверкая чернотой глаз из-под капюшона. – Хотя несколько поражен, что ты вообще такое слово знаешь. Не замечал раньше за тобой тяги к животным.

Прикусываю язык, боясь окончательно выдать себя. Чувствую на себе подозрительные взгляды Сверра и Руана, но не смотрю им в глаза.

– Ларнийские змеи, – говорю единственно правильный ответ.

Судя по тому, что парни пытаются разорвать их, приняв полузвериный вид, и у них не получается, это не просто обычные ползучие, а магические. Вот только обитают они только в Небесном Логе. И это очень… Странно…

– Не сопротивляйтесь! – кричу, пытаясь их предупредить, а сама расслабляю тело. – Чем больше вы дергаетесь, тем…

– Тем сильнее сжимаются змеи-охранники, девчонка права, – заканчивает за меня фразу-предупреждение мужчина

Вот только уже поздно. Со стороны парней раздаются рыки и полустоны ярости. Чешуя от искр внутренней магии мерцает, наводя меня на определенные мысли. Разве они не должны сиять?

– Чего стоите? – уже рявкает демон на своих подчиненных, сдерживает своего «питомца», все это время продолжающего рычать.

Встряхиваю головой, когда меня подхватывают чужие руки. Сильное желание лягнуть пленителя ногой, но я еле как сдерживаю себя. Благо, что совету не пытаться выбраться из змеиных пут парни следуют, так что, пока нас грузят, ларнийские пресмыкающиеся чуть ослабевают хватку, но не настолько, чтобы можно было освободиться. А когда мы втроем оказываемся внутри фургона грузовика, отсеченные от внешнего мира громким хлопком закрывшейся двери, взгляды парней устремляются в мою сторону. Даже Руан, некогда добрый малый, смотрит с угрозой и подозрением.

Глава 7

– Напомни-ка мне, девочка, – цедит сквозь зубы Сверр, сидя в противоположном углу, облокотившись спиной о холодный металл. – Из какой ты стаи?

Сглатываю, чувствую, как ускоряется пульс, тело резко обдает жаром от грядущего вранья. Но затем я вспоминаю, что оборотни чуют запах лжи так же четко, как я сейчас ощущаю противный запах железа, отдающий кислинкой во рту. Черт, губу прокусила до крови.

– Кхм, – прокашливаюсь, на ходу придумывая возможную легенду. Но частично говорю правду: – Альтаира Демидова. Да, мой отец из этого клана.

И по факту не вру, ведь он и, правда, из этой стаи, вот только не член, а ее глава. Альфа. Архонт.

– И ты человек, – констатирует задумчивым тоном Руан, буравя все это время меня цепким взглядом, словно пытается вскрыть внутренности и узнать все, что его интересует. – Твоя мать не волчица.

Делает он догадку. Я же мысленно соглашаюсь, ведь она не типичная волчица.

– Д-да, – чуть заикаюсь, все же внутри холодно, и только сейчас я начинаю дрожать, ощущая, как прохлада забирается под кожу, вызывая неприятные мурашки по всему телу.

– Что они тебе пообещали за то, что заманишь нас в ловушку? – разъяренным и низким тоном спрашивает у меня с напором Сверр, что ни разу с тех пор, как нас сюда заточили, не отвел от меня горящих злобой глаз.

Фургон, в котором нас везут, в этот момент подпрыгивает на внушительной кочке. Меня резко подбрасывает вверх и назад, так что затылок неожиданно простреливает болью. До искр из глаз и влаги в уголках. Слышу отборную мужскую ругань напротив, но перевожу дыхание и держу ухо востро. От меня ведь все еще ждут ответа.

– Я их увидела первый раз, – качаю головой, прикрыв глаза, так и хочется перемотать время вспять и пойти другой дорогой. – Чуть раньше вас, так что это мне следует злиться на вас двоих, ведь это не из-за меня устраивали ловушку. Целью были…

И тут до меня доходит. А ведь и правда, я их мало интересовала, как дочь Архонта. Они даже не знают, кто я. Это лишь глупое стечение обстоятельств, что им нужна моя двоюродная сестра, и меня приняли за нее из-за внешней схожести.

– Вы… – шепчу, прищуриваю глаза, – Это все вы виноваты! Если б они не искали вас, то я бы без проблем добралась до дяди М… Ммм…

Прикусываю язык, понимая, что чуть не проболталась. Волчьих стай на западе не так уж и много. А уж альф по имени Марат по пальцам можно пересчитать. А если точнее, то он такой там один. А Сверр из семьи Эррамуна, так что ему не составит труда сразу же понять, чья я дочь. И чья несостоявшаяся невеста. Стискиваю челюсти до скрежета зубов, чтобы не ляпнуть больше ничего лишнего.

– Слушай, ты! – подается вдруг вперед Сверр, сверкая черными, как ночь, глазами, сверлит меня ими, – головы нам не пытайся дурить. Принцесса… Так, кажется, демон тебя назвал?

– Это же… – привстает Руан со своего места и толкает плечом друга. – В Небесном Логе только одна…

– Принцесса, – произносят они синхронно и прищуривают глаза, оглядывая меня уже претенциозно.

Вот только если темноволосый смотрит на меня с восхищением, то вот блондин… Такой полыхающей ненависти и презрения я никогда еще в его глазах не видела… Да что опять не так?!

Я молчу. Не опровергаю их слова, но при этом и не вру, соглашаясь с их ошибочным мнением. Лучший выход в данной щепетильной и компрометирующей ситуации – золотое молчание. Усмехаюсь про себя, думая, как странно это звучит, ведь я наполовину родом из золотой династии. Насмешка судьбы, не иначе.

– Что ж, теперь хоть ясно, зачем все это, – цедит сквозь зубы Сверр, прикрывает глаза и прислоняется затылком к стене фургон. А затем бурчит себе под нос недовольно: – Будто ты сомневался, парень.

Он говорит шепотом, но мы так близко друг к другу из-за тесноты металлического короба, в котором находимся в плену, что я все слышу. И отчего-то от его слов по коже проходит озноб, а по позвоночнику неприятный холодок. Будто это все предвестник серьезной беды. Брр…

– Ты о чем? – хмурится Руан и переводит непонимающий взгляд с меня на друга.

Я же вся подбираюсь в ожидании ответа, ведь не он один не смыслит, что происходит. Ежусь от холода и подгибаю под себя ноги, чтобы стало хоть чуточку теплее. И мои телодвижения замечает темноволосый. Его глаза сверкают сопереживанием, и он быстро, не давая ни мне, ни себе опомниться, привстает и пересаживается поближе ко мне.

– Прижмись ко мне, я все же не человек, так что смогу поделиться теплом тела, – улыбается, глядя на меня с теплотой во взгляде голубых глаз.

От его доброты у меня тает сердце и становится приятно в груди, и я все никак не могу оторвать взгляда от его необычных зрачков. Надо же, никогда такого аквамаринового оттенка не видела.

– Это линзы? – говорю первое, что приходит на ум, а затем понимаю, как сглупила.

Ведь оборотни не переносят ничего инородного, так что и линзы носить не могут. Он не язвит над моей глупостью, лишь отрицательно качает головой. А вот сбоку раздается звериное рычание, похожее на волчий недовольный рык. В страхе из-за событий последних нескольких часов вздрагиваю и плотнее притискиваюсь к Руану, как он и хотел. И так тепло становится, что по телу разливается приятно покалывающий жар. И когда я, наконец, смотрю на Сверра, то мне кажется, будто его рев мне послышался, был плодом моего исступленного воображения. Ведь его лицо ничего не выражает. Оно выглядит словно камень. Бездушный, равнодушный и безразличный ко всему.

– Хватит возиться с этой прошкой, – фыркает, дергая верхней губой.

Парень рядом со мной напрягается, я же с недоумением и непониманием вопросительно гляжу на них.

– Ты сегодня непозволительно груб, Сверр, – ровным тоном говорит Руан, отчего я испытываю к нему благодарность. – У тебя нет никаких оснований считать, что…

– Что такое прошка? – не выдерживаю, перебиваю парня, понимая, что это что-то нехорошее и явно мне не понравится.

В фургоне настает абсолютная тишина. Только битва взглядов между друзьями, каждый из которых не намерен сдавать позиции. Никто не отвечает мне, напряжение усиливается, давя на, и без того, растрепанные нервы. Первым все же взгляд отводит Руан, и я его не виню. У сына Эррамуна изначально сильные гены альфы, природу не обмануть. Почти не обмануть…

– Все это не имеет значения, – наконец, отмирает Сверр, теряя злость, которую он все это время источал. – У нас сейчас действительно серьезная проблема назревает.

– Будь честен, друг, – говорит с горечью второй. – Ведь украшение твоей матери – не просто память или сувенир.

Тишина. Абсолютная. Только стук колес об асфальт и звук мотора.

– Это артефакт, – признает спустя несколько секунд блондин, тяжело вздыхает. – Самый важный. Еще со времен расцвета Хартонской Империи. Времени вдаваться в подробности нет, так что буду краток. Те, кто завладел цветком камелии, смогут возродить Искандера…

– Кого? – спрашиваем мы с Руаном одновременно.

Переглядываемся, а затем смотрим на Сверра. А вот он глядит на нас так, будто мы – деревенщины и последние неучи. Внутренне фыркаю и задираю подбородок. Подумаешь, нашелся тут знаток истории и каких-то артефактов. Даже себе не признаюсь, с каким любопытством жду его ответа. И только мне кажется, что сейчас он заговорит, как вдруг фургон останавливается.

Мы втроем сидим в напряжении. Парни мрачно вглядываются в сторону выхода. Фургон, видимо, старенький, и часто использовался для противозаконных вещей. Иначе объяснить множественные маленькие дырки, испещряющие прочный металл, не могу. Хотя благодарна, ведь благодаря пробивающемуся сквозь них лунному свету внутри не полная темень, как это обычно бывает. Не то чтобы я так уж часто была пленницей или ездила внутри чужих грузовиков… Точнее, никогда. Могу сказать одно, опыт мне однозначно не нравится.

– Что-то тихо снаружи, – нарушает тишину Руан.

А вот у меня странное ощущение, будто кто-то очень родной находится сейчас близко. Только руку протянуть. Ахаю и привстаю, но чувствую, как ларнийская змея усиливает свою хватку.

– Спокойно, спокойно, – опускаю голову и шепчу, стараясь расслабить тело.

– Какие все же это мерзкие твари, однако, – с омерзением говорит и передергивает, насколько это возможно, плечами темноволосый.

Мои же манипуляции действуют, и хватка становится слабее. Так что я, уже не совершая прежней ошибки, встаю очень медленно и подхожу к той части, откуда доносятся голоса. Прислоняюсь к одной из дырочек в нижней части, чуть присев на колени, и гляжу наружу. А вот там происходит нечто странное.

– Что там? – напряженно спрашивает Руан, который так и не может успокоиться, так что змея-охранник не позволяет ему нормально встать. Любые шевеления чреваты для него тяжелыми последствиями и сжатием дыхалки.

– Пограничный пункт, – вдруг раздается холодный голос Сверра. – Здесь неподалеку заканчиваются земли волчьего клана Альтаира, так что если нас не освободят, уже к утру мы будем на землях Восточного Удела.

Вздыхаю, разочарованная тем, что сама не догадалась. Ведь и, правда, воины клана часто по очереди дежурили у границы, контролируя чужие въезды-выезды. Я поднимаю на Сверра взгляд и краснею. Мне показалось, или он действительно смотрел на мою… Кхм… Нет, точно померещилось. Но на всякий случай привстаю и отодвигаюсь, встаю лицом к нему.

– Кто-то идет, запах знакомый, – привстает вдруг Руан и принюхивается в воздухе, иногда почему-то косясь в мою сторону одним глазом.

И тут скрипит металл отодвигаемого засова.

– Мы проверим, не вывозите ли вы чего-нибудь запрещенного, – раздается голос брата.

А затем я вижу его самого, когда двери фургона открываются нараспашку.

– Валир! – радостно восклицаю, когда вижу родное лицо.

Вот только вместо узнавания его глаза лишь безразлично проходятся по внутренности фургона, а затем он кивает своему напарнику, и тот закрывает двери.

– Чисто, – раздается его голос снаружи.

– Валир, это же я! Ты куда? – кричу я изо всех сил, не понимая, почему он не обращает на меня внимания.

Из глаз текут слезы, тело дрожит и покрывается от усердия и нервов потом. Может, не будь я так взбудоражена, то смогла бы спокойно дойти до двери, но в этот момент змеи как с цепи сорвались. Нас троих начало корежить, и судя по стонам парней, им ничуть не лучше, чем мне. И когда мы снова погружаемся в темноту, я без сил падаю на колени, глядя с тоской на закрытую дверь.

– Что это было? – напряженно задает в тишине вопрос Руан.

Я же подползаю к стенке и прислоняюсь к ней, со стуком бьюсь затылком о металл. Боль физическая слегка притупляет внутреннюю, глубинную.

– Артефакт отвода глаз, – поясняет нам обоим Сверр, на что я только скриплю зубами. – Неужели вы думали, что мы в сказке, и стоит только подать голос, нас тут же освободят доблестные воины Архонта?

И почему этот гад знает больше меня? Но больше всего меня злит язвительность, которая звучит в его голосе.

– Валир должен был почувствовать, – шепчу я, глядя в никуда.

Я сбита с толку, ведь, сколько ни пыталась все это время ментально связаться с братом, но ни одна попытка не увенчалась успехом. И это пугает. Неужели у этих страшных нелюдей есть все? Даже артефакт, который может встать между мной и близнецом?

– Валир? – цепляется за имя Сверр, а затем смотрит на меня уже внимательнее, – Сын Альтаира?

Задерживаю дыхание и с ужасом понимаю, что вот он, тот миг, когда моя тайна вылезет наружу. И все окончательно пойдет прахом.

– Кто он тебе? Любовник? – фыркает парень презрительно, я же облегченно выдыхаю, хотя внутри возмущена этим кощунственным предположением.

Но ответить все же приходится, так что произношу речь уклончиво. Ни капли при этом не вру.

– Валир… Он – мой очень близкий… Волк…

– Понятно, – коротко рубит, его верхняя губа дергается, демонстрируя оскал.

А вот Руан смотрит на меня нечитаемым взглядом. И сколько бы я ни силилась понять, догадался ли он из-за запаха, что мы с Валиром брат и сестра, не могу найти в его глазах ничего значащего. Хотя не будь Сверр твердолобым дураком, и сам бы догадался, даже без своего нюха. Но видимо ненависть застилает ему глаза слишком сильно, раз физическое сходство, пусть и не сильно бросающееся в глаза, упускается его сознанием. Но все же слова брата осели в голове, так что теперь мне все с блондином становится понятно. Даже жаль его, ведь волк без нюха – почти что калека… Хуже только и вовсе не иметь зверя. Мы с ним похожи судьбой, и если я это понимаю, то Свер-р-р… Каждый раз он умудряется все испортить…

Глава 8

Я все еще не могу отойти от мысли, что мы были в шаге от спасения. И если бы не одна маленькая деталь, вставшая преградой между свободой и пленом, я бы уже нежилась дома, в объятиях своей семьи. А там последовало бы и… Стоп! Брак! Нет-нет, тогда бы вскрылась правда, а на утро меня бы отдали замуж за…

Перевожу взгляд на Сверра, который продолжает сверлить меня каким-то свирепым взглядом. И какое-то странное выражение его глаз тревожит мое нутро. Словно что-то скребется внутри меня, пытается вырваться наружу. Но я так взбудоражена и разочарована, что не могу даже понять ход своих мыслей, не то что чувств и эмоций.

– Ты хотел пояснить нам, что за Искандер, – приваливаюсь снова к плечу Руана, пытаясь таким образом хоть чуточку отогреться.

Парень не против, так что постепенно часть его тепла передается и мне. Чувствую, как напрягается его тело, все же и он ждет ответа с таким же интересом, что и я. Вот только я еще задаюсь и другим вопросом. Почему белобрысый такой спокойный относительно нашего плена? Такое ощущение, что он будто… Не успеваю додумать мысль.

– Вы когда-нибудь слышали Легенды о Сотворении Рас? – задает он вместо пояснений нам вопрос.

Слышу мужское фырканье рядом. Поворачиваю голову и вижу, как улыбается Руан, словно услышал что-то смешное.

– Да это каждый пятилетка знает, – пожимает плечами темноволосый волк. – Ты серьезно хочешь углубиться в историю?

Вот только вместо ожидаемого смеха вокруг только тишина и молчание. Рваное дыхание и поскрипывание колес, скачки по ухабам, звуки ветра вдоль дорог и шелесты ночи. Молчу, решая временно избрать тактику невмешательства, лишь наблюдения. Как говорил мне отец: «меньше говори, больше слушай, и тогда весь мир будет как на ладони». И я решаю последовать этому совету. Сверр молчит, так что Руан первым подает голос.

– Сначала повсюду царил Хаос, из которого спустя тысячелетия был создан Яори, создатель всего сущего на земле, – двуликий словно цитирует сказку, которую часто читают детям иных перед сном. – Он создал из пучины моря первых людей, которые населяли сушу и размножались. Но нарушили…

– … Запрет, – хмыкает и одновременно с парнем говорит Сверр.

Яори – демиург нашего мира по легендам Небесного Лога. По мифам и многочисленным летописям, первыми живыми существами, созданными им, были люди. Вот только теории о том, как же впоследствии появились драконы и оборотни, разнятся от расы к расе и от региона к региону. И каждая была по-своему хороша.

Подаюсь вперед, с интересом ожидая дальнейших слов. Все же интересно, что нового я могу услышать. А учитывая загадочный цветок камелии, о котором я никогда не слышала, хотя моя мать – из правящего рода Небесного Лога, услышанное обещает быть весьма интересным.

В фургоне уже несколько долгих секунд тишина. И это давит на мое любопытство, не давая прикрыть глаза и отдохнуть.

– Ну и? – не выдерживаю, нетерпеливо постукиваю ногой по полу.

– Люди, – начинает говорить и при этом кривить губы Сверр, почему-то глядя на меня с каким-то подтекстом, – зашли в пещеру первозданного хаоса, где Яори заточил своих братьев.

– Кого? – перебиваю белобрысого, перевожу непонимающий взгляд с него на Руана, напряженно хмурившегося все это время. Видно, его не покидают тревожные мысли, и одно это заставляет меня напрягаться. – Я думала, съели запретный плод из…

– Не смеши, оставь эту сказочку людям, – хмыкает Сверр, а затем продолжает, не обращая внимания на мое возмущенное лицо. – Съели плод бессмертия, как же… Неужели ты думаешь, что из Хаоса вышел только один Яори?

Я отвожу свой растерянный взгляд, ведь это так и есть. Никогда не задумывалась над этим, просто слепо верила легендам и тому, чему верили все. Чувствую, как пунцовеют мои щеки, явно сравнявшись цветом со спелым помидором.

– Изначально их было сотни, таких, как наш демиург, – раздается снова голос Сверра, он ничего не выражает, просто обезличен, без эмоций. – Они воевали между собой много тысячелетий, пока один из них не достиг такого развития, что смог заточить их всех под землей, превратив их неиссякаемую первозданную энергию в ядро земли.

Смотрю на то, как шевелятся его губы, дергается кадык на шее, и думаю, что он был бы прекрасным учителем. Никак не могу оторваться от него, почему-то учащается дыхание, а грудь вздымается уж больно часто. Заболела я, что ли? Может, меня продуло, а теперь знобит?

– На земле всего несколько мест, где тонка грань между нашим миром и заточенным Хаосом, – говорит Сверр, а у меня в голове начинают выстраиваться логические цепочки.

– Люди выпустили хаос? – первое, что приходит мне в голову и сразу же срывается с языка.

Парень вздергивает бровь, словно задается вопросом, достаточно ли извилин у меня в голове. Поджимаю губы и решаю, что больше ни слова не произнесу перед этим грубияном. И пусть он молчит сейчас и оскорблений в мой адрес вслух не говорит, но и этой многозначительной тишины достаточно, чтобы ощущать себя неполноценной. Идиота кусок!

– Изначального хаоса в его первоначальном виде к тому времени уже не могло быть, – пожимает он плечами и прислоняется затылком к стенке. – Это были скорее порождения хаоса: ужасные, устрашающие, они вытягивали из людей их жизненную силу и энергию, смерчем проносясь по суше. И тогда Яори создал трех хранителей…

– Ираиду, Искандера и Ильхана! – восклицая, подрывается Руан, забывший о живых кандалах.

И тут же ларнийская негодница приходит в движение, уже сильнее сжимая его, чем прежде. Упс… Забыла им кое-что сказать.

– Чем чаще они приходят в движение из-за попыток освобождения или дерганий, тем сильнее с каждым разом становится их хватка, – предостерегаю парней на будущее.

И ловлю два возмущенных взгляда. Внутри так и светится: «А раньше сказать нельзя было?!»

Отворачиваюсь, пытаясь скрыть смущение. Ну а что? Кто же знал, что они не в курсе. Как-то у меня вылетели из головы такие подробности. В конце концов, я, может, и хотела заниматься магической фауной, но всяким агентом подрабатывать и все в голове держать не нанималась.

– Опустим этот момент, – раздается раздраженный голос Сверра, – Лучше скажи, что еще нам следует знать об этих… Как ты там сказала, ларнийских змеях.

Выдыхаю и снова смотрю в их сторону. Вот только не на парней, а на белых змей. И все же есть в них что-то странное.

– Ну, – наклоняю голову набок, рассматривая чешую, – Это изначально магическое животное, обитающее только на равнине западных холмов Поднебесной, в наших условиях они не могут выжить. Разве что в каком-нибудь питомнике с соответствующей средой.

– Ты не очень начитанная, верно? – кривит губы белобрысый.

Моя грудь возмущенно поднимается, я набираю в легкие больше воздуха, чтобы как-то то ли оправдаться, то ли доказать, что я вовсе не тупица.