Прикосновение любви

– Скажите, Михаил, я что-то лишнее сказала сегодня? По-моему, это не понравилось всем.

– Да нет. Ничего такого я не заметил. Просто они присматриваются к вам. И провоцировать, наверное, иногда все же будут. Но вы прекрасно со всем справляетесь. Правда.

– Я только сейчас начинаю понимать, в какую серьезную игру влезла. Вот думаю, может, ну его, этот проект. Может, отказаться от него сейчас, пока не поздно?

– Не думаю, что это хорошая мысль. Да и не получится уже. Все будет нормально. Не волнуйтесь, Марина, я всегда теперь буду вас поддерживать. Можете на меня рассчитывать.

– Вы? Меня? Вы же сторона контрагента! С вами вообще мне надо быть особенно осторожной.

– Вы что, меня боитесь, что ли? Марина, я хочу, чтобы вы меня услышали наконец. Чтобы ни произошло с этим проектом, чтобы ни случилось вне его, я всегда поддержу и помогу вам. Я хочу, чтобы вы это помнили.

– Я это учту.

Что-то в его словах заставило меня замереть. Я посмотрела на него, на его тонкую и худую фигуру, выразительные глаза, тонкие музыкальные пальцы, и мне вдруг так захотелось прижаться к нему, прикоснуться или обнять его, что я закашлялась и, схватив бокал с шампанским, в несколько глотков допила этот пенный напиток. Я решила, что совсем одурела в этой тундре. «Я влюбилась, что ли?» – в отчаянии подумала я. Михаил между тем не сводил с меня глаз, и мне казалось, что он прекрасно понимает, что со мной происходит. Это меня испугало еще больше. И ни одна роль так и не пришла мне на ум в этот момент. Я даже как-то подзабыла, что, возможно, это и было то самое, спланированное им, мое соблазнение.

– Ну что, в ресторан ужинать пойдем? – спросил Михаил.

– Да, да, – торопливо ответила я, надеясь, что среди людей мне больше не будут приходить в голову такие дикие мысли.

Мы вернулись к ресторану, куда уже вовсю стягивались постояльцы гостиницы. Все же среди них мужчин было большинство. Женщины даже как-то терялись в этом море деловых и успешных представителей мужского пола. А они всегда и в любых обстоятельствах оставались в плену своих гендерных привычек. Теперь мужчины, уже приняв некоторую дозу спиртного, с ног до головы оценивающе рассматривали нас, женщин, с таким интересом, как будто впервые в жизни видели. Но я свой статус прекрасно знала, поэтому, ни на кого не глядя, цокая высокими каблуками, с гордо поднятой головой, я прошествовала за Михаилом. Наш столик находился в некоторой нише и был немного отгорожен от остальных. Это меня вполне устроило, так как я, как уже говорила, не очень любила многолюдье. Я забралась в самый дальний угол, откуда прекрасно видела остальных, но меня саму было со стороны почти не заметно. К нам подошел официант и, пожелав нам хорошего вечера, подал нам меню и удалился.

– Выбирайте, Марина. Здесь довольно вкусно готовят.

– Рыбу и белое вино, если можно, – ответила я, даже не раскрыв меню в кожаном переплете: я не очень люблю выбирать блюда из огромного и не всегда понятного ассортимента.

– Конечно.

Михаил полистал меню, затем, подозвав официанта, сделал ему заказ.

Какое-то время мы сидели молча, но я все также ловила его взгляд, и наконец не выдержала:

– Михаил, вы все время меня разглядываете. Скажите прямо, что вы во мне хотите увидеть? Или понять? Не стесняйтесь, спрашивайте. Я отвечу на все интересующие вас вопросы.

Я внимательно на него посмотрела, пытаясь уловить его реакцию. Но Михаил, глядя мне прямо в глаза, молчал. Молчал довольно долго. Легкая улыбка не сходила с его лица. Наконец он произнес:

– Может, мне просто приятно на вас смотреть, Марина. Вам это в голову не приходило? Любоваться красивой женщиной – одно удовольствие. Поверьте. Но если вам это не приятно, то вы мне скажите, тоже не стесняйтесь. – Он попытался ответить мне моим же оружием. «Неплохо. Что-то вроде предварительной пробы сил. Но, вероятно, до открытой битвы еще далеко», – подумала я.

– Ну что вы! Мне очень приятно, смотрите, пожалуйста. Сколько угодно. Я к этому привыкла! – несколько дерзко сказала я.

На том наша пикировка закончилась, и оставшийся вечер мы больше не опробовали друг на друге свои приемчики. Мы довольно быстро перешли на нейтральные темы, как будто ничего не произошло. Затем отведали местную кухню, она, кстати, оказалась, как и обещал Михаил, вполне приличной. Мы выпили за успех нашего, еще довольно призрачного проекта, потом за взаимопонимание. В ресторане стало гораздо оживленнее и более шумно. Народ расслаблялся, чего нельзя было сказать обо мне. Я, несмотря на выпитое, все еще находилась в напряженном состоянии. Михаил продолжал на меня поглядывать. Пора было уже все это прекращать и расходиться. Предстоящий день обещал быть еще напряженней.

– Михаил, мне пора. Завтра трудный день, а я немного все же устала. Какой у нас распорядок завтра? Во сколько мне нужно быть готовой?

– Выезд отсюда в девять тридцать, до этого времени надо успеть позавтракать и собраться. Я за вами зайду в восемь тридцать. Позавтракаем, получим дорожную карту, обсудим все. Вас устроит, Марина?

– Вы что, на завтрак меня сопровождать будете? Думаете я не найду дорогу в буфет? Или боитесь, что я побегу тайные сведения кому-то передавать?

Я снова начала его задирать, но Михаил в эту сомнительную пикировку решил вероятно не ввязываться.

– Марина, ну, если вам так больше нравится, будем приходить на завтрак по отдельности.

Я вижу, мое присутствие вас все же утомляет.

– Что вы, Михаил, как вы могли такое подумать?! Просто меня никогда и никто так не контролировал. Я привыкла все делать и решать самостоятельно. Может, это плохая привычка, но это факт. А ваше присутствие меня вовсе не утомляет, даже наоборот, мне приятно с вами общаться. Нам действительно, вероятно, нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу. Не обижайтесь, Миша. Мы с этим справимся, – сказала я, как можно мягче, решив поменять тактику.

– Марина, вы удивительная женщина. Вы как будто меня то холодной водой обливаете, то прямо кипятком. Я еле успеваю приходить в себя.

Он все также чуть улыбался своей неподражаемой улыбкой.

– Контрастный душ вообще-то полезен, но поверьте, Миша, может, это так со стороны кажется, но я не хочу вас кипятком поливать, честно. – Я пыталась все же перевести все в шутку.

Но Михаил тоже умел устраивать контрастные процедуры.

Немного помолчав, он неожиданно произнес:

– Вот когда вы меня ледяной водой поливаете, мне просто хочется встать и уйти, но когда вода начинает теплеть, я уже жениться на вас готов. Мне горячая вода больше нравится. Михаил смотрел в мои глаза, не отрываясь. Видимо, хотел на мою реакцию взглянуть. Он смутить меня хотел. Но просчитался. Я умела держать и удар, и лицо. Расстояние-то между нами сейчас было достаточным.

– На мне нельзя жениться. Я ваш партнер по бизнесу. Сами меня в это втянули. Давайте все же этот турнир прекратим, Миша. Я уже поняла, что соперник вы достойный. Я умных людей вообще-то люблю.

Я улыбнулась и поднялась из-за стола, а Михаил все продолжал почти в упор смотреть на меня и молчать. Потом резко встал, нервно бросив салфетку на стол:

– Я вас до номера провожу, Марина.

– Не нужно, я сама доберусь. Завтра увидимся на завтраке. До свидания.

Я повернулась и вышла из ресторана.

4. Работа, работа и не только

В половине восьмого утра я открыла глаза, почти одновременно с прозвеневшим будильником. Я немного прислушалась к себе. Я выспалась, я не нервничала и не вспоминала странные ощущения от прикосновений и слов Михаила. Правда, все же припомнила вчерашнюю пикировку с ним. «Жениться он на мне хотел бы! Просто умора. Как у него вообще мысль такая появилась? Все же он явно вчера переусердствовал. Меня это совсем не волнует. Ну совсем…» – С этими светлыми мыслями я ушла в ванную принимать контрастный душ. «Видимо, по поводу любви к контрастным душам у нас с Михаилом было полнейшее совпадение предпочтений». Я, весело улыбаясь своим мыслям, привела себя в порядок, облачилась в деловой костюм и подошла к двери, намереваясь выйти.

Внезапно в коридоре раздался голос Михаила. Он, вероятно, выходил из своего номера, продолжая начатый разговор по телефону:

– Лина, прекрати! Все уже только в прошлом. Ничего не изменится. Мы все это обсуждали не раз. И перестань мне звонить! Я на работе.

Его голос вдруг прервался, а я застыла, так как получалось, что я нечаянным образом подслушала его довольно личный разговор. «Ну кто его просил разговаривать так громко под моей дверью?» – пыталась я как-то оправдать себя. – «А у него, оказывается, личная жизнь есть», – почему-то подумала я. Как будто это было чем-то странным или необычным для мужчины его возраста.

Я подождала немного и, выйдя из номера, отправилась в буфет. Дорогу прекрасным образом нашла сразу. Михаил был уже там.

Увидев меня, он заулыбался и двинулся навстречу:

– Марина, доброе утро.

Он улыбался так открыто и радостно, что я даже усомнилась в том, что только что слышала его не очень приятный личный разговор по телефону.

– Удалось выспаться?

– Доброе утро, Михаил. Нормально отдохнула и вполне выспалась. И, как видите, дорогу в буфет нашла самостоятельно. Все в полном порядке.

– Вы яичницу любите? – спросил он.

Я кивнула. И он, подозвав официанта, начал что-то обговаривать с ним. Удивительно, но я ничего не слышала. То есть звуки какие-то доходили до меня, а вот смысл нет. Я сидела за столиком и просто наблюдала за Михаилом. И мне это нравилось. Просто смотреть, как он говорит, как двигается, как мельком снова бросает на меня взгляды, как улыбается и вскидывает свои длинные ресницы. Мне почему-то все это очень нравилось. Даже то, что у него, как выяснилось, какая-то не очень простая личная жизнь, никак не повлияло на мой настрой. Мы ели вкусную глазунью с гренками, затем пили крепкий кофе со свежевыпеченными малюсенькими пирожками. Мы сегодня не поддевали друг друга, не старались, что-то там для себя понять. Мы просто оба внутренне чему-то очень радовались. У меня было такое впечатление, что мы с ним встретились после длительно разлуки, и оба были счастливы от этого. Вот примерно какое было у меня сегодня ощущение! В общем, мне такое состояние души очень нравилось.

– Что делаем дальше? – спросила я, когда мы уже выходили из буфета.

– Сейчас узнаем, пойдемте за дорожной картой, Марина. Надеюсь сюрпризов не будет.

– Да? А могут быть?

– Могут, но не волнуйтесь. Я все-таки думаю, что их не будет. Пойдемте. – Михаил взял меня за руку и стремительно зашагал к главному входу.

«Мог бы обойтись без рук», – почему-то совершенно отстраненно подумала я. Но руки своей все же не убрала. Подойдя к охраннику или управляющему, который при нашем приближении оторвался от экранов монитора, Михаил отпустил мою руку и поздоровался с ним. Тот передал Михаилу два конверта, затем почему-то осмотрел меня с ног до головы очень внимательно и только потом улыбнулся. Я тоже заулыбалась, хотя все его манипуляции так до конца мне не были понятны. Михаил снова взял меня за руку, и мы куда-то пошли по длинному коридору первого этажа.

– Миша, мы куда идем? И почему вы меня везде за руку водите?

Я спросила это просто так, не могла же я ему признаться, что мне это приятно.

Но Михаил внезапно отпустил мою руку, посмотрел на меня, улыбнулся совсем чуть-чуть:

– Снова холодный душ? А с утра был такой горячий!

– Ну, перестаньте, пожалуйста, Миша. Что там в конвертах? Или это закрытая информация? Я тоже улыбнулась, и настроение мое оставалось по-прежнему хорошим. Его ответная фраза на мои слова подтверждали только одно. Я ему тоже нравилась. Что-то происходило между нами. Не очень вовремя, не совсем правильно, немного нервно и во многом непонятно. Но что-то все же происходило. Я пока не понимала. Я находилась в непривычной для меня обстановке, среди незнакомых мне людей, под пристальным наблюдением моих потенциальных клиентов. Да и проект был совсем нешуточный. Все было очень серьезно. И все как будто было против меня, и я одна со всем этим должна была справляться. Но я почему-то оставалась спокойной и улыбалась.

– Давайте сядем, будем разбираться, – сказал Михаил и указал на кресла.

Мы сидели в небольшом холле, со всех сторон окруженном большими растениями в красивых кашпо. Михаил углубился в бумаги, а я терпеливо ждала, когда он наконец поднимет на меня свои прекрасные глаза.

– Сегодня едем в город. Нам все-таки подготовили рекламные материалы, которые вы просили. Может, и не в полном объеме, но уж какие есть. Умеете же вы настоять на своем, Марина. Я вас поздравляю с первой победой. – Михаил посмотрел на меня, улыбаясь своей неподражаемой улыбкой. – Так что едем в офис компании, нам там кабинет приготовили для работы. Сурен Оганезович нас с нетерпением ждет.

– Так уж и с нетерпением? – спросила я, неожиданно подумав, что мне, в общем-то, было абсолютно все равно, куда ехать, главное – Михаил был рядом.

– Не волнуйтесь, Марина. Он, конечно, попытается вас поддеть, но все будет хорошо. Я же обещал вам во всем вас поддерживать и помогать.

– Ой, Михаил, куда уж я без вас. Я здесь без вас вообще как без рук. Вы – мое все. И глаза, и руки, и ноги. Я без вас даже выйти никуда не могу. И сделать тоже. Спасибо хоть дали мне возможность до номера самостоятельно добираться.

Я конечно пошутила, но реакция Михаила на мои слова показала, что он довольно серьезно воспринимает все то, что я произношу, иногда не подумав.

– Это сейчас снова был холодный душ? – произнес он довольно серьезно, вскинув на меня свои красивые глаза.

– Нет, сейчас это была просто милая шутка. Простите, если вас обидела. Я не хотела, – произнесла я и улыбнулась. – Шутка, возможно, была не совсем удачной. Простите меня?

– А теперь был душ горячий? Я правильно понял?

Михаил продолжал смотреть на меня некоторое время, изучая мое выражение лица. Но потом заулыбался:

– Прощу, конечно, но с одним условием.

– С условием? С каким же?

– Вы должны во всем меня слушаться. И не выдергивать свою руку из моей.

– Миша, а вам не кажется, что это уже два условия. Выбирайте только одно. Я соглашусь только на одно условие.

Мы играли с ним в какую-то дурацкую игру, но похоже, что нам это нравилось обоим.

– Хорошо, значит, теперь вы не будете убирать руку, когда я вас буду за нее держать. Вот такое условие.

– Значит, слушаться я вас не обязана? Я правильно поняла?

– Можете не слушаться, хотя я вам этого не советую.

– Миша, а можете мне объяснить, почему вы выбрали второй вариант? Первый мощнее.

– Потому что слушаться вам меня все же придется, а вот держать вас за руку я теперь могу в любое время дня.

– Ой, спасибо, что только днем. А то я было уж подумала, что и …

Я запнулась, потому что опять вдруг осознала двусмысленность своей фразы. Я мысленно тут же обругала себя. Но Михаил вдруг стал серьезным. Он смотрел на меня своими выразительным глазами. Они были печальны, а мне почему-то очень захотелось узнать, что там спрятано. В его глазах, в его душе, в его мыслях! Мне почему-то все это хотелось узнать.

Но он молча собрал документы и, поднявшись с кресла, взял меня за руку:

– Нам пора, Марина. Нас машина ждет. Надо еще в номер зайти. Куртку не забудьте захватить. Вечером может быть прохладно.

– Я вообще-то могу вас не слушаться. Вот за руку, пожалуйста, держите. А остальное – на мое усмотрение.

Я по-прежнему не хотела сдаваться и оставлять последнее слово за ним.

Но Михаил проигнорировал мои робкие попытки протеста. Он, крепко держа меня за руку, уже вовсю несся по коридору, увлекая меня за собой.

– Через двадцать минут я вас жду на первом этаже у выхода, Марина, – произнес Михаил уже у дверей наших номеров. Он был сосредоточен и серьезен. Вероятно, игра наша просто закончилась. «Ну что же, значит начались рабочие будни», – подумала я. Но отметила при этом, что Михаил все же чем-то зацепил меня. Он казался мне загадочным персонажем, но при этом очень привлекательным.

Ровно через двадцать минут мы встретились у главного входа. Михаил, так же как и я, держал куртку в руке. На улице нас уже ждала машина с водителем, который был больше похож на переодетого в штатское спецназовца. Его выдавали бычья шея, бритая голова и огромные сильные руки. «Да, с охраной у них тут все в порядке», – подумала я, садясь в машину. Михаил расположился рядом с водителем, я же села сзади. Правда, он сидел как-то в пол-оборота ко мне. Практически всю дорогу мы молчали, смотреть на красоты бескрайней степной тундры мне было скучно, поэтому я сосредоточилась на вопросах, которые мне предстояло выяснить в логове моего конкурента Сурена Оганезовича Окопова.

Я мысленно снова расположила проблемы на очевидные и непонятные. Мой мозг начал свою обычную аналитическую работу. Получалось у него неплохо, потому что минут через двадцать я уже совершенно четко представляла, что мне необходимо узнать или хотя бы понять, почему я не получаю ответов.

– Марина, скоро приедем, вот уже город виден, там справа, видите трубы? Это окраина города и его индустриальный центр. Полное описание его производства мы получим у Окопова. Это целый комплекс. Очень мощный.

– Я поняла. Скажите, Михаил. Мне вопросы задавать можно? И кому? Вам или Окопову?

– Ну, на какие-то я смогу ответить. Остальное можно задавать ему. Он, конечно, этого не любит, но вас же это не остановит, как я понимаю?

– Правильно понимаете, Михаил. Я такая. Но постараюсь все же не дразнить его. Буду любезной и милой.

– Ну, я посмотрю, как у вас получится.

Проехав через проходную, наша машина въехала в промышленную зону. Еще немного попетляв среди производственных корпусов, мы наконец добрались до административного здания, затем поднялись на второй этаж, где, вероятнее всего, находился директорский офис, потому что там стоял устойчивый запах дорогого одеколона. Михаил шел чуть впереди меня, как всегда стремительно рассекая пространство. Он пропустил меня вперед у дубовой двери, на которой как-то совсем по-советски красовалась красная табличка «Дирекция». Мы вошли в приемную, поздоровались с полногрудой блондинкой-секретаршей, которая сразу же исчезла в двери начальника.

Уже через минуту из нее вышел улыбающийся Окопов:

– Добро пожаловать в наши пенаты, коллеги. Как добрались?

Мы с Михаилом сердечно поздоровались с Суреном Оганезовичем, и он повел нас в специально оборудованный кабинет, расположенный рядом с его. Это была светлая комната, с диваном и большим столом. На стене висели доска с маркерами и экран плазмы. В углу у окна располагались журнальный столик и два кресла.

– Ну, собственно, это и есть ваш рабочий кабинет. Сейчас принесут материалы, и компьютер. Большая часть находится именно в нем. Пока посмотрите что есть, а потом, если возникнут вопросы, будем думать, как их вам доставить. Кофе вам принесут сюда, а я буду на связи. Михаил позвонит, если что. Ну, немного поработаем, а затем милости просим отобедать с нами. У нас тут неплохая столовая.

– Сурен Оганезович, уж извините, что причиняем вам такое беспокойство. Но дело превыше всего. Спасибо, что так оперативно сработали. Очень вам благодарна. Но мы же одно дело делаем, правда? – Я старалась как можно шире и дружелюбнее улыбаться. Михаил же со скромной улыбкой отмалчивался.

– Конечно, конечно. Я ведь все понимаю. Но все же хотел бы, Марина Александровна, просить вас информировать меня обо всем, я, может, еще какой профессиональный совет могу вам дать. Я ведь уже почти пятнадцать лет здесь служу. Знаю все нюансы и подводные камни.

– Конечно, я с радостью. Мы еще с вами успеем обменяться информацией, как только я посмотрю материал.

– Ну, не буду вам мешать. Сейчас вам все принесут. Я уже распорядился.

Окопов вышел, а мы, переглянувшись с Михаилом, дружно сели в кресла у журнального столика, куда нам вскоре принесли кофе с печеньем.

Материалов оказалось довольно много. С десяток папок и три флешки.

– Марина, на это уйдет уйма времени. – Михаил покачал головой.

– Ничего, Миша, вы же мне поможете?

– Я? Каким образом? Конечно, я бы помог, но это же вы решаете, что вам нужно, а что нет.

– Садитесь за комп. Будете мне на монитор выводить содержимое. Только названия файлов говорите. Я смотреть буду и записывать.

– Думаете, это реально?

– Думаю, – кратко ответила я и уселась поудобнее в кресле, взяв свой рабочий блокнот. Я всегда все записывала, в свои колонки слева и справа. Мне так было привычней. Начинайте, я готова.

И мы все три часа, с небольшими перерывами, просматривали содержимое трех, довольно объемных флешек. Я, конечно, записывала не все. Просила Михаила останавливаться, обдумывая, куда разместить нужную информацию. Разбивала материал на блоки, формировала свою собственную структуру. Что-то вообще мне казалось неинтересным, а что-то не совсем понятным. Но, уже заканчивая просмотр, я начала понимать, что, собственно, нам необходимо привлекать в проект. Теперь предстояло еще просмотреть папки, покопаться там, возможно, все ответы и найдутся сами. Я все же немного устала. Взглянула на Михаила, а он улыбался.

– Не устали, Миша? – спросила я, подозревая, что он тоже утомился. Вот ведь заставила его работать. А он ведь совсем этого не обязан делать.

– Нет, мне даже приятно вам помогать. Правда, я не совсем понимаю вашу методику. Что вы там записываете и даже чертите? Может, вам на компьютере легче было работать? Что-то скопировать можно сразу.

– Вам и не обязательно все понимать. Достаточно того, что я сама понимаю, что делаю. И к тому же мне теперь многое становится понятным. А записываю я не сам материал, его потом можно с легкостью еще раз получить. Я формирую темы и блоки. Потом буду прорабатывать связи и способы коммуникации. А сейчас можно и передохнуть немного. И вообще я есть хочу. А вы?

– Да, не отказался бы. Где наш любезный хозяин? Позвонить что ли?

Михаил набрал номер в телефоне.

И через несколько минут появился Окопов, с любопытством поглядывая то на меня, то на Михаила:

– Ну, как успехи? Не завалил я вас тут информацией, Марина Александровна?

– Нет, все идет как положено. Вот электронные материалы уже просмотрены. Остались бумажные носители. Там пресса, да?

– Да, и еще там отзывы и материалы наших аналитиков, некоторые публиковались, а некоторые имеют статус секретных. Ну, не совсем, конечно, секретных, но для внутреннего пользования. Так что я от вас ничего не скрыл. Все показал. А сейчас давайте перекусим. А то у меня совещание скоро. Надо бы успеть.

И мы ушли в столовую. Правда, эта столовая больше походила на ресторан, да и зал был отдельным, но все было по-домашнему вкусно. И надо сказать, что проголодались мы все прилично.

Остаток рабочего дня прошел напряженнее, потому что копаться в чужих материалах оказалось не очень легко, да и Михаил помочь ничем не мог. Только подносил мне то воду, то кофе, убирал отсмотренные материалы, с жалостью наблюдая, как я рылась в бумагах. Читать приходилось по диагонали, чтобы ускорить процесс. Но все же к восьми часам все было закончено. Я откинулась на спинку кресла.

– Марина, если вы закончили, надо собираться. Я, честно, не думал, что все так затянется.

– Вы устали, Миша? – с улыбкой спросила я. – Я вообще-то привыкла так работать. Не каждый день конечно. Но бывали дни и потяжелее.

– Да я-то не устал, вот на вас смотрю, вы как гончая, уже взяли темп и остановиться не можете.

– Вы меня жалеете, что ли? – Я, мило улыбаясь, посмотрела на него.

– Я вами восхищаюсь.

– Это был теплый душ? – Я решила немного поиграть снова, расслабиться.

– Это горячий душ, Марина, – почему-то совершенно серьезно проговорил Михаил, поднося телефон к уху. Он звонил водителю, сообщая, что мы готовы выехать.

– А что с Окоповым прощаться не будем? – спросила я.

– Он на совещании. Это надолго. Поехали.

Он снова взял меня за руку и повел по коридору к выходу.

Выйдя на улицу, я вдруг почувствовала, что мерзну. Куртку я, правда, накинула, но не застегивала. Я поежилась и просто запахнула ее.

– Холодно? – спросил Михаил.

Я кивнула. Сейчас я почувствовала, что силы покинули меня. Я на самом деле очень устала. Но не говорить же своему симпатичному куратору об этом?

– Сейчас согреетесь в машине. И поужинать еще надо, и выпить, наверное. Вы как, Марина?

– Я с превеликим удовольствием, – ответила я.

Всю обратную дорогу мы практически не произнесли ни одного слова. Я откинулась на сиденье и просто отдыхала. Даже говорить не было сил. Вскоре мы уже подъезжали к своей гостинице-крепости, одиноко стоящей в пустынной тундре. Правда, она очень хорошо была освещена и выглядела красиво в серых сумерках, похожая на сказочный остров.

– Переодеваться будете, Марина? – спросил Михаил, когда мы вошли в холл.