Барзах

Дом Лейлы и Айхан. На летней террасе Лейла обедала с мужем и с сестрой Вильдан.

– Лейла, спасибо тебе, дорогая сестрица, за вкусный обед. Утка у тебя получилась на славу, просто пальчики оближешь, – сказала Вильдан.

– То-то же, – ответила Лейла. – А я ведь тебя просила остаться жить у меня. Ты знаешь, сколько вкусного ты бы отведала, – продолжила она улыбаясь.

– Да, я решила жить одна, но с открытием благотворительного фонда имени Озана моя жизнь обрела новый смысл.

– Вильдан, – перебил разговор сестер Айхан, – звонила Фехиме, новости о здоровье Кемаля подтвердились. Доктор делает хороший прогноз, и Фехиме хочет все рассказать Нихан. Я считаю, что мы должны поддержать эту идею. И нам необходимо быть вместе в этот непростой и, конечно же, счастливый день для Нихан.

Вильдан застыла от удивления, так как до последнего не могла поверить в это, но слезы опередили слова.

– О Аллах, неужели наши молитвы услышаны, неужели моя дочь обретет смысл жизни и сможет обнять своего любимого. Айхан, ты очень обрадовал меня. Я с тобой согласна, конечно же, нам всем нужно быть вместе с Нихан в этот день, ведь мы не только наполним радостью ее сердце, но она также узнает, что мы держали все это втайне от нее, что вполне ее может расстроить.

Как только Вильдан произнесла последние слова, она заметила застывшие лица сестры и Айхан.

– Я сказала что-то не то? – спросила Вильдан, вытирая слезы, и за спиной услышала голос Нихан:

– Мама, какая тайна? – Нихан, решившая сделать им сюрприз своим приходом, случайно услышала конец их разговора. – Что меня сможет расстроить? – продолжила она и, увидев слезы на глазах у матери, забеспокоилась: – О господи, мама, что случилось, почему ты плачешь, что ты хотела держать втайне от меня? Только не говори, что ты серьезно больна, я не вынесу еще одну потерю.

И тут тетя Лейла и Айхан, не дав ответить Вильдан, подошли к Нихан, чтобы ее успокоить.

– Нихан, доченька, мы тебя очень любим, – начала тетя Лейла, понимая, что им придется раскрыть тайну, не дожидаясь Фехиме.

– Тетя Лейла! Прошу, ответь мне: о какой тайне говорит мама, что вы скрываете от меня? – сказала Нихан в слезах. – Мама, прошу, говори все как есть. Если это болезнь, мы обязательно найдем хорошего врача. Неужели ты решила скрыть от меня все и сдаться? Да, я каждый день училась жить по-новому, без тех, кого я любила, но боли в душе не становится меньше. Все, кого я люблю, оставили меня.

– Это не так, Нихан. Не все оставили тебя!

Женщина, не понимая, о чем говорит мать, искала объяснение в глазах окружающих.

– Нихан, – заговорила мать, – дочь, со мной все в порядке. Речь шла о Кемале. Он не оставил тебя, – произнесла с трудом Вильдан. – Кемаль жив, но его состояние… – хотела продолжить она, но заметила, что дочь побледнела, сумка плавно упала с ее плеч. Пытаясь удержаться на ногах, Нихан схватилась за рядом стоящий стул. После небольшой паузы от полученного шока она молча направилась в дом. Вильдан и Лейла с недоумением взглянули друг на друга и пошли вслед за ней.

– Нихан, дочь! – крикнула Вильдан.

– Нихан! – повторила Лейла.

Вмиг они потеряли ее из виду. Женщины не поняли, куда она так быстро исчезла.

В этот момент на террасе Айхан, который наблюдал за всем этим, решил позвонить Фехиме.

– Фехиме, здравствуй.

– Здравствуй, Айхан, я тебя слушаю, – ответила Фехиме.

– Фехиме, я хотел сказать, что нет необходимости приезжать. Нихан узнала про Кемаля.

После услышанного у Фехиме полились слезы.

– Так вот, – продолжал Айхан, – я уверен, Нихан захочет приехать. Мы не сможем ее отпустить одну. Я и Лейла приедем с ней.

Вильдан и Лейла стояли у двери комнаты, где закрылась Нихан. Они даже не постучались в дверь, когда поняли, почему она пришла именно в эту комнату. Тихо и терпеливо ждали, чтобы обнять ее, когда выйдет. Это была молитвенная комната в доме тети Лейлы. Нихан находилась в шоковом состоянии, она тихо произносила молитву, а после сказала:

– О Аллах, я хочу поблагодарить тебя за это чудо, но прошу: помоги мне в это поверить, помоги мне поверить в то, что услышали мои уши. Неужели это правда? Прошу, пожалей меня. Я столько страдала из-за потери любимого, и после всех этих страданий меня заново возвращаешь к жизни, словно птицу Феникс, восстанавливаешь из пепла. О Всевышний, моя благодарность тебе бесконечна, – произнесла Нихан и заплакала навзрыд. Из молитвенной комнаты был слышен ее плач. Вильдан и Лейла смотрели друг на друга со слезами на глазах.

Уже вечерело. Ясемин устала смотреть на часы, пока ждала Нихан.

– Что же ты, подруга, опаздываешь, – бормотала она себе под нос, надеясь, что ее не слышат окружающие, – ведь многие подготовили презентации для нового проекта.

– Ясемин, – перебила Джансу, – мы можем завтра принести свои эскизы, вы не переживайте так.

– Думаю, ей будет достаточно взглянуть на мои эскизы для презентации, – сказал Озгюр с иронией.

– Мне стало любопытно, – ответила Ясемин. – И чем же твои эскизы лучше других? – спросила она улыбаясь.

– В одном из эскизов из моей презентации запечатлены самые прекрасные глаза, в которых я тону ежедневно, стоит мне заглянуть в них. Уверен, такая картина будет украшением любого дизайна, – когда он произносил эти слова, не отрывал взгляда от Джансу.

И тут Ясемин рассмеялась:

– Озгюр, прошу, не продолжай. Я не сомневаюсь, что твое любовное признание Джансу не закончится этим, и ты перейдешь к чтению любовной поэзии, лишь бы Джансу восхищенно тебя слушала. Но прошу не отвлекаться от работы.

Дом Лейлы и Айхан. В доме стало очень тихо, эта тишина немного пугала Вильдан. Она ждала, когда Нихан, выйдя из комнаты, посмотрит прямо ей в глаза и спросит, почему мать так долго скрывала от нее правду.

Все сидели в гостиной, переглядываясь друг с другом, ждали, когда Нихан выйдет из комнаты. Вдруг дверь открылась, Нихан направилась к ним в гостиную. Увидев, что все в гостиной, Нихан сказала:

– Уже четыре года я живу с мыслью, что Кемаль умер. Каждое утро, просыпаясь, я мирилась с тем, что его нет со мной, но ради дочери старалась прятать свою боль. Переехала в другой дом, чтобы воспоминания о любимом меня не терзали. Но, мама, – обратилась Нихан к матери, – вы все знали об этом, видели мое состояние. Зачем, скажите, зачем вы скрыли это от меня? – сказала Нихан в слезах, уже задыхаясь от полученного шока.

– Нихан, – начала говорить Вильдан, – нам пришлось это скрыть…

– А ты, Айхан, – продолжала Нихан, не дожидаясь ответа матери, – ведь ты присутствовал на похоронах Кемаля…

Айхан, понимая, что все встревожены и атмосфера в доме стала накаляться, начал объяснять:

– Нихан, послушай меня, – сказал он, взяв на себя ответственность дать более разумный ответ, – присядь, я расскажу все как было и о том, почему именно сейчас мы решили тебе рассказать всю правду.

Айхан в подробностях начал рассказывать Нихан о том, что было после взрыва, и о том, каких трудов им стоило скрыто перевезти Кемаля в немецкую клинику, в то время как на родине ему устроили лживые похороны.

– Один Всевышний знает, как мы провернули это дело. Ведь мы это должны были скрыть не только от врагов, но и от тебя, потому что нам никто из врачей не мог ответить, сколько проживет Кемаль. Ты, конечно же, спросишь, почему именно сейчас мы хотели рассказать тебе об этом. Так вот, буквально пару месяцев назад в организме Кемаля стали происходить изменения, поэтому мы все в ожидании чуда. Фехиме просила, чтобы мы рассказали тебе всю правду хотя бы сейчас, когда появилась надежда.

Нихан слушала внимательно, жадно схватывая каждое слово.

– Кемаль, мой любимый, он жив. Вот о чем мне подсказывали мои сны. Мой Кемаль, он не был предан сырой земле, – вытирая слезы, она продолжила: – Теперь я понимаю, что связывает Зейнеб и госпожу Фехиме с Германией.

– Именно поэтому, душа моя, они и находятся в Германии. И, в отличие от нас, Фехиме говорила, что не стоит скрывать от тебя все это. Но я не могла иначе, прости меня, Нихан.

– Дорогая моя девочка, – добавила тетя Лейла, – по-другому мы и не могли. Мы не могли рисковать твоим здоровьем. Если бы, не дай бог, Кемаль не выжил, мы не имели права лишать маленькую крошку и матери. Не будь все так сложно, я бы ни на какие уговоры не пошла и рассказала бы тебе все как есть. Ты ведь знаешь свою безумную тетю, – сказала Лейла уверенно.

Выслушав всех, Нихан произнесла:

– Я сегодня же вылетаю. Айхан, пожалуйста, мне нужны все данные, в какой больнице лежит Кемаль.

– Нихан, не стоит так волноваться, – ответил Айхан, увидев, как она встревожена. – Я уже обо всем позаботился, вылет через три часа. Зекир забронировал нам билеты: тебе, мне и Лейле. Ты ведь понимаешь, мы не сможем отпустить тебя одну в таком состоянии.

– Спасибо, Айхан. Мама, а ты…

– Да, моя душа, я присмотрю за Дениз, даже не стоит говорить, – ответила Вильдан дочери.

Компания господина Джихана. Увеличив на мониторе фото Нихан, господин Джихан любовался ею. Последний год, который он провел в Стамбуле после смерти кузена, был омрачен событиями и многочисленными вопросами, ответы на которые он не мог найти по сей день. Сегодняшняя встреча с Нихан будто плеснула цветными красками по его серым и обыденным дням. Он долго думал над последними событиями. Завещание, которое Джихан нашел в заброшенном доме кузена, вовсе не соответствовало тому, что он ему рассказывал до смерти.

– Джихан, брат, ты мне нужен здесь, в Стамбуле, – вспоминал он слова подвыпившего брата Мехмеда. – Я богат, брат, я больше не нуждаюсь в чьих-то подачках, – говорил он в опьянении. – Слышишь, ты мне нужен, ты должен мне помочь, я многое должен тебе рассказать.

Пьяный голос кузена сменил образ Нихан. Этот образ периодически мелькал в мыслях Джихана. Сопоставляя те пазлы, которые уже имел, он понимал, что кузен не все ему рассказал, наоборот, скрыл многие детали, в том числе завещание.

Клиника. Зейнеб приехала в клинику. В отличие от матери, ей не требовался переводчик, за четыре года она выучила немецкий язык. Как обычно, Зейнеб направлялась в отделение реанимации. Но, оказавшись там, она остолбенела: в палате, где лежал Кемаль, было пусто. Посмотрев по сторонам и увидев недалеко от себя медицинскую сестру, крикнула:

– Где мой брат? Что случилось? Прошу вас, объясните?

Медсестра, не сразу поняв, в чем дело, подошла к ней и сказала:

– Девушка, пожалуйста, успокойтесь? Что у вас произошло?

Зейнеб, указывая пальцем на палату, сказала, что там лежал брат, а сейчас его нет. Медсестра, наконец поняв, о чем идет речь, ответила:

– Госпожа, пациент, который лежал в этой палате, уже не нуждается в аппарате искусственной вентиляции легких. К счастью, от лечения есть прогресс, утром по указанию врача пациента перевели в другую палату.

Но увидев, что Зейнеб побледнела, она предложила ей зайти к доктору, поинтересоваться состоянием здоровья брата и проводила ее до кабинета.

– Здравствуйте, доктор Хаммер, прошу вас, расскажите: это правда, что моему брату становится лучше? – спросила Зейнеб. – Я очень испугалась, когда увидела пустую палату.

– Прошу успокоиться, госпожа, – сказал доктор. – Мы просто не успели вас оповестить, что брата перевели в другую палату.

Доктор объяснил Зейнеб, что Кемаль уже может дышать самостоятельно, но не пришел в сознание, и организм пока полностью не восстановился. Доктор порекомендовал не находиться в палате больше положенного времени, которое отведено посетителям.

Волнение Зейнеб переросло в радость. Это было неимоверным счастьем для нее – услышать, что уход и правильное лечение наконец дали результат.

Стамбул. После пребывания в доме Лейлы Нихан попросила маму поехать к ней домой. По дороге она решила заранее оповестить няню Дениз о срочном вылете.

– Эда, надеюсь, вы уже дома?

– Да, госпожа Нихан, после школы мы немного погуляли в парке, но уже дома. Готовлю сэндвич для Дениз, ведь она очень проголодалась, а до ужина ждать ей не хотелось.

– Это хорошо, что вы уже дома, Эда. Я срочно вылетаю в Берлин, перед вылетом хотела попрощаться с дочерью.

– В Берлин? – переспросила Эда, но Нихан уже успела положить трубку.

Нихан с матерью зашли в дом. Эда вопросительным взглядом смотрела на Нихан, дабы привлечь внимание и узнать, в чем же такая срочность поездки. Но увидев, что та быстрыми шагами направляется к Дениз, поняла, что ей остается молча за этим наблюдать.

– Дениз, душа моя, мое солнце, мне нужно срочно уехать, а ты пока поживешь с бабушкой Вильдан.

Дениз, уставшая к концу дня и у которой уже слипались глаза, вдруг озабоченно спросила:

– А куда ты едешь, мама?

– Дорогая моя девочка, – продолжила Нихан, сияя от радости, которую уже никак не могла скрыть от своих близких, – я еду к твоему папе.

– К папе? – удивленно спросила Дениз. – Мама, ты ведь рассказывала, что папы уже нет рядом с нами, что он улетел на небеса к ангелам.

Нихан, еле сдерживая слезы, рассказала дочери, что ее папа очень долго болел. И пока он лежал в больнице с закрытыми глазами, к нему никого не подпускали. Но сейчас папе стало намного лучше, и ей нужно находиться рядом с ним. И Дениз тоже с ним увидится в скором времени.

Слушая разговор между дочерью и мамой, Эда с ужасом смотрела на Нихан и Вильдан. После разговора с дочерью Нихан обратилась к Эде:

– Эда, прошу тебя, собери вещи Дениз и свои тоже. Вам придется некоторое время пожить у моей мамы. И да, – продолжила она, – знаю, у тебя ко мне возникли вопросы, но мама тебе позже все расскажет.

Нихан быстро поднялась в свою комнату, чтобы собрать вещи.

Айхан и Лейла уже были готовы к вылету.

– Лейла, – сказал Айхан, – встретимся в аэропорту. Как и договаривались, буду ждать вас с Нихан там. Перед вылетом мне нужно увидеться с Зекиром.

Зекир и Айхан встретились недалеко от фирмы Кемаля.

– Зекир, мы так и не нашли того подлеца, который стоит за компанией Козджеоглу.

– Айхан, брат, – ответил Зекир, – ведь руководит компанией госпожа Мюжгян. И, насколько ты знаешь, все там изменилось, даже название компании. Мало того, она, в отличие от своего мужа и сына, сотрудничает только с проверенными фирмами, да и сферу деятельности изменила.

– Да, брат, я помню, что на фирме произошли большие изменения. Некоторая часть акций перешла тому самому Мехмеду. Но после его смерти фирму унаследовал кузен. Ведь он виной тому, что несколько наших проектов не сдвинулись с точки, и это доказывает, что у него имеются серьезные рычаги выше.

– Нужно больше информации об этом кузене: кто он и где до сих пор проживал. Ведь этот Мехмед каким-то образом узнал про немецкую клинику.

– Но теперь можем быть уверенными, что дело, начатое одним из шакалов Эмира, никто не продолжит, – ответил Зекир.

– Да, думаю, так оно и есть, – сказал Айхан, – будем надеяться, что несчастный случай, который произошел с Мехмедом, поставит точку в этой истории. И дай аллах, чтобы Кемаль вернулся к нам.

– Так оно и будет, ин ша алла, – произнес радостно Зекир, – ведь его перевели в обычную палату. Это придает нам больше уверенности. Брат Айхан, по поводу вылета, как и обещал, ваши билеты на самолет готовы, а также номера в отеле забронированы. Это в том же отеле, где проживает госпожа Фехиме. Она вас встретит в холле.

Берлин. Фехиме, узнав о том, что Нихан все рассказали, была очень счастлива.

Раздался телефонный звонок.

– Алло, Зейнеб, слушаю тебя.

– Мама, есть приятная новость для тебя. Теперь мы можем навещать Кемаля чаще, чем обычно. Брата перевели в обычную палату, он дышит самостоятельно, мама.

Услышав слова Зейнеб, Фехиме прослезилась.

– Мой сынок, как же рада за него. О Всевышний Аллах, мои молитвы услышаны. Каждый шаг в борьбе за жизнь дается с трудом, но я безгранично благодарна тебе, – шептала Фехиме. – Зейнеб, какую прекрасную новость ты мне сообщила, и это перед прилетом Нихан, – сказала Фехиме.

– Нихан? – переспросила Зейнеб. – Значит, она уже знает обо всем?

– Да, Нихан все рассказали, но об этом при встрече, – ответила Фехиме.

Она завершила с дочерью разговор. Фехиме не переставала думать о том, что ее сын уже дышит самостоятельно без помощи аппарата.

В самолете. Нихан, Лейла и Айхан расположились в бизнес-классе. Мысли Нихан уносили ее к любимому раньше самолета. Она не слышала, о чем говорят Лейла и Айхан, тем более стюардесса. Женщина тихо молилась, и ее главным желанием сейчас было – увидеть живого Кемаля. От переживаний полет ей показался очень долгим. Три часа до вылета и три часа в самолете – целая вечность.

Глава 2

Отель в Берлине. После встречи в холле отеля с Фехиме, Лейла и Айхан направились в свой номер. А Фехиме решила проводить Нихан до ее комнаты.

– Мама Фехиме, мне рассказали, почему скрыли от меня правду. Я теперь понимаю, чего это вам стоило. Как бы ни было тяжело осознавать, что все эти годы я была лишена возможности находиться рядом, все же я начала дышать по-новому. И я очень надеюсь, что наша жизнь с Кемалем только начинается. Я хочу поблагодарить вас и всех тех, кто причастен к выздоровлению Кемаля.

– Доченька, любящая мать так поступает, и друзья у моего сына лучшие, хвала Аллаху, – ответила Фехиме. Она обняла Нихан, слезы на их лицах не переставали течь.

– Так, все, – сказала Нихан, – хватит плакать. Я ведь приехала не плакать, я приехала к своему любимому мужу.

Но Фехиме ее перебила:

– Нихан, доченька, посмотри на время. Сейчас три часа ночи, посетителям вход разрешен только с десяти утра, поэтому советую выспаться. Я вижу, как ты взволнована и как бьется твое сердце. Лучше отдохнуть с дороги, а утром, я обещаю, мы вместе поедем в больницу.

Нихан понимала, что Фехиме права. После того как проводила ее, она поудобнее села на кресло. Переживания и перелет очень утомили ее. Пока думала, как обустроиться в номере и распаковать наконец чемодан, женщина вздремнула на этом же кресле.

Берлин. Осеннее утро в Берлине было намного прохладнее, чем в Стамбуле. В коридоре отеля были слышны шаги постояльцев. Это был один из самых красивых отелей Берлина, где повсюду расположены уникальные предметы современного немецкого искусства.

Фехиме постучалась в дверь Нихан. Она заметила, что дверь приоткрыта. Нихан стояла у порога и как раз собиралась выходить из своего номера.

– Доброе утро, мама, – опередила Нихан. – Я собиралась к вам, хотела сказать, что Лейла и Айхан приедут следом. Такси нас уже ждет, – сказала она, закрывая за собой дверь.

Фехиме, видя, что Нихан все делает второпях, спросила:

– Нихан, надеюсь, ты позавтракала?

Но в ответ получила только бормотание. Иначе и быть не могло, потому что Нихан мчалась так, что Фехиме приходилось почти бежать следом.

В такси она все же переспросила Нихан про завтрак, а также про внучку.

– А как поживает моя принцесса, она привыкла к школе?

– Да, мама, ей очень нравится ходить в школу. Вы ведь знаете, она всегда была самостоятельной девочкой, а сейчас любит сама делать уроки, а тем более собирать в школу ранец.

Студия Нихан. В мастерскую все прибыли без опоздания, ведь сегодня был важный день для многих. Все подготовили варианты презентаций для нового проекта. Ясемин, как и все остальные, ждала приезда Нихан. Но, к удивлению Ясемин, Нихан опаздывала, и даже не поступило от нее сообщений с указанием, как она обычно делала. Ясемин, не дожидаясь сообщений, начала звонить Нихан. Абонент был вне зоны действия сети.

Понимая, что нет смысла ждать Нихан и нужно немедленно приступать к работе, Ясемин объявила:

– Прошу вашего внимания. Все, кто подготовил презентацию для конкурса, могут пройти в зал для совещаний. Нельзя терять ни минуты, проект очень большой, нужно успеть по срокам.

Ясемин, надеясь, что Нихан присоединится позже, начала изучать презентации конкурсантов.

Дом Вильдан. Вильдан со своей внучкой Дениз заканчивали завтракать.

– Дениз, душа моя, как тебе спалось у бабушки?

– Хорошо, бабушка, – ответила с грустью Дениз.

– Ну а почему наша принцесса так грустит? – спросила вновь Вильдан.

Немного промолчав, Дениз сказала:

– Я ведь тоже хочу увидеть папу, но я маме обещала, что буду ждать их дома.

– Ну вот, а обещание нужно сдержать. А я еще скажу тебе по секрету одну очень важную вещь, – произнесла загадочно Вильдан, пытаясь заинтересовать свою внучку.

– Какую, бабушка? Скажи, скажи, я умею хранить секреты, – сказала внучка воодушевленно.

– Послушай внимательно: если не будешь так грустить, то мама и папа приедут намного раньше, чем ты думаешь. Поэтому, моя принцесса, доедай завтрак – и в школу, чтобы не опоздать. Видишь, брат Шафак уже постарел, пока ждал тебя, – ответила Вильдан, пытаясь рассмешить внучку.

И ей это удалось. Шафак, направляясь к ним на террасу, поздоровался и, как обычно, взял портфель Дениз.

– Шафак, – обратилась к нему Вильдан, – ты ведь в курсе, что некоторое время Дениз проживет здесь со мной, пока Нихан в отъезде, поэтому в свободное время присматривай за домом, а также не забывай ухаживать за садом. А теперь поторопитесь, Дениз может опоздать в школу.

– Брат Шафак, я потороплюсь, чтобы ты не постарел, – сказала Дениз.

Тут они с Вильдан рассмеялись. Один Шафак был в недоумении и не мог понять, что случилось и почему он должен мгновенно постареть.

Клиника. В больнице Нихан поняла, что сердце начинает биться еще быстрее. Уточнив у медсестры номер палаты, в которую перевели вчера Кемаля, Фехиме и Нихан направились к нему.

– Нихан, дочь, – обратилась Фехиме, – я считаю, что ты одна должна зайти к Кемалю, я сначала загляну к доктору. Она видела, в каком состоянии находится Нихан, что волнение не покидает ее.

– Хорошо, мама, – ответила Нихан.

И вот она стоит у дверей в палату. Нихан мысленно успокаивала себя: меньше эмоций, любимый еще без сознания. Открыв дверь дрожащей рукой и войдя в палату, Нихан поняла, что ее ноги подкашиваются. Перед ней на кровати лежал он – ее любимый, ее душа, ее Кемаль. Из груди женщины вырвался душераздирающий стон, который мог издать человек, карабкающийся на самую высокую гору.

Простояв так почти минуту и наслаждаясь тем, что глаза ее не обманывают, она медленно подошла к кровати.

– Мой Кемаль, – произнесла она так, будто продолжала стонать от боли. Взяв нежно руку мужа, Нихан поднесла ее к губам и поцеловала. – Любимый, ты не покинул меня, ты не оставил одну свою Нихан, – сквозь слезы произносила она. – Душа моя, ты будешь жить, а иначе и быть не может. Если Всевышний не забрал тебя к себе, значит, ему так угодно и нам суждено было вновь увидеться. Мы смиримся с судьбой, – продолжала Нихан, – значит, и этот недуг мы переживем. Ты обязательно очнешься и увидишь свою Нихан, – говорила женщина, а слезы не прекращались.

Положив руку Кемаля, Нихан двумя руками охватила лицо любимого. Она нежно поднесла свои губы к его губам. Ее слезы капали на лицо Кемаля.

– Ды-ы-ыши-и-ит, какое же это счастье, мой Кемаль ды-ы-ыши-и-ит, – протяжно произнесла Нихан, наслаждаясь смыслом этого слова. – Любимый, ты обязательно очнешься, и мы проживем долгую и счастливую жизнь.

Сидя на краю кровати и держа его за руку, она с ним долго говорила.

– Жизнь моя, я очень верю в то, что ты откроешь глаза. Наша любовь очень сильна, даже Аллах это признал. Если он сберег тебя для меня, то мы обязаны быть вместе. Верь в меня, любимый, я исцелю тебя своей любовью.

В этот момент в палату зашла медсестра.

– Госпожа, – произнесла она на немецком, – пришло время плановых процедур.

Нихан неплохо знала немецкий язык. Она поняла, о чем говорит медсестра, и, кивнув головой ей в ответ, направилась к выходу. В коридоре ее ждали тетя Лейла, Айхан и Фехиме. Лейла, увидев бледную Нихан, быстро подошла к ней.

– Тетя Лейла, – еле выдавила из себя слова Нихан, – он жив, он с нами… – и, будто выплеснула из себя все оставшиеся силы, начала терять сознание.

– Доктора, прошу, позовите доктора, – крикнула госпожа Фехиме.

Дом Вильдан. Вильдан сегодня решила остаться дома. С переездом к ней Дениз домашних дел у нее прибавилось. Они уже обустроили комнату для Дениз, расставили ее любимые игрушки, а также школьные принадлежности. Взяв в руки любимую куклу Дениз, она говорила:

– Внученька моя, плод печальной любви моей дочери, если бы ты знала, что пришлось испытать твоей матери. Не знаю, простил ли мне Всевышний мои грехи, из-за которых приходилось страдать моей дочери, но я не перестану молиться за ее счастье.

Пока Вильдан говорила наедине с собой, она услышала чьи-то голоса в гостиной. К ним пришла Ясемин. Эда пригласила ее в дом, и, пока Вильдан не спустилась, они беседовали.

– Ясемин, Нихан уехала, прости, не знаю куда, – произнесла Эда, немного растерявшись, понимая, что не может говорить всю правду.