Оружейники: Оружейники. Неестественный отбор. След химеры

Поскольку методика уже была отработана, проблем не возникло. Единственное, пришлось высаживаться подальше от облюбованной аномалии, чтобы иметь запас времени – телескопических манипуляторов под рукой у Свена не оказалось, так что мы с Асти вынуждены были покинуть уютное нутро катера и несколько минут корячиться с длинномером. Хорошо хоть наш главный техник сообразил соорудить простейшие крепления в виде приваренных к телу дроида коротких трубок чуть большего диаметра, и нам оставалось лишь разместить пациента в облюбованной точке, вставить штанги в крепеж да подвесить на крюках активированные генераторы. Несмотря на отсутствие непосредственной опасности, адреналин зашкаливал, порядочно мешая работать, но мы справились и резво забрались в катер. Энди упрашивать себя не заставил и повторил излюбленную шутку с резким стартом до пятикилометровой высоты. А мы с напарницей, чуть отдышавшись, принялись ждать результата.

Тот превзошел все ожидания – совпал с прогнозом на девяносто девять целых и девять десятых процента. То бишь аномалия, как и в предыдущем случае, распалась на отдельные… ручейки, да. Речками их не назовешь – она и так не превышала двух десятков метров в поперечнике – и это мы выбрали самую крупную из доступных на данный момент – а получившиеся четыре рукава составили каждый пару метров от силы. А вот дальше был сюрприз – ручейки после преодоления преграды снова слились, только попарно, образовав вместо одной широкой аномалии две более миниатюрных. Причем одна из них неожиданно изменила направление и отклонилась градусов на двадцать от первоначальной траектории.

Те участки штанг, что оказались в промежутках между сгенерированными полями, вполне естественно превратились в пыль, так что сразу продолжить эксперименты не удалось. Пришлось подобрать оборудование и вернуться на базу. Здесь нас уже с нетерпением поджидал Свен, полный новых идей. Однако мы решительно воспротивились и отвоевали обеденный перерыв, после которого пришлось вкалывать вдвое интенсивнее, ибо программу исследований дорогой Астин папочка спланировал обширную. Подозреваю, без профессора Куатье тут не обошлось.

До темноты мы совершили еще четыре вылета, последовательно ликвидировав как класс две небольшие – соответственно семи и девяти метров в поперечнике – аномалии, затем поэкспериментировали с ограниченным воздействием; как результат нам удалось частично рассеять одно из блуждающих полей, попутно отклонив его от изначальной траектории. Апофеозом нашей деятельности стала последняя вылазка, когда мы цинично засунули в корпус дроида свежеотловленную то ли крысу, то ли морскую свинку. Видно было, что животина ручная, просто ее забыл кто-то из обитателей базы при поспешном бегстве. На счастье Асти, все обошлось – крысюк выжил. Да и негативных последствий не было – даже результат воздействия электромагнитного поля, несмотря на порядочную мощность оного, оказался столь пренебрежительно мал, что медсканер с трудом его уловил. Еще один плюс – девушка обзавелась собственным питомцем. И это хорошо – меньше будет на моего Ваську покушаться. В общем и целом нас можно было поздравить с успешным завершением испытаний. Если бы не одно ма-а-аленькое обстоятельство: отдать на растерзание аномалии человека мы не решились. Судя по тому, насколько стремно было лично мне, остальные соратники тоже не горели желанием принести себя в жертву науке. Посему мы совершенно справедливо решили, что утро вечера мудренее, и с чистой совестью отзвонились Грегу. Вернее, Свен с ним связался, доложил результаты и намекнул, что неплохо было бы провести завершающий эксперимент. Жаль только, добровольцев нет. Мистер Слоун все понял правильно и пообещал что-нибудь придумать. Я даже примерно представлял, что именно – наверняка у заказчика «пушечное мясо» запросит. Каких-нибудь приговоренных к смерти зэков или, на худой конец, человекообразных обезьян. Или просто отдаст генераторы, и пусть сами мучаются. Впрочем, последний вариант чреват выплатой неустойки, то бишь потерей прибыли, так что вряд ли дорогой финдиректор даст слабину.

Поскольку возвращение на борт не имело особого смысла, мы договорились с местным начальством в лице лейтенанта Хоуэлла и разместились на ночлег в единственном на данный момент обжитом здании – казарме Национальной гвардии. Здесь же квартировался и остальной персонал, так что получилось познакомиться с Мэгги – той самой обладательницей сексуального голоса, которая весь день работала нашим ангелом-хранителем. Впрочем, внешности она была далеко не ангельской – дама чуть за тридцать, крепко скроенная, я бы даже сказал, суховатая, статями проигрывавшая даже Астрид, но симпатичная. Брюнетка, к сожалению. Видимо, разочарование отразилось у меня на лице, потому что Асти, в первый момент окрысившаяся, как и ее новый питомец, незамедлительно расслабилась и приветливо пожала Мэг руку. К тому же чуть погодя в разговоре выяснилось, что диспетчерша – глубоко замужняя и обремененная парой сорванцов женщина. В общем, не конкурентка. А вот Маку, ничуть не постеснявшемуся статуса хозяйки диспетчерской, она ответила взаимностью. Уж не знаю, что там моему соседу обломилось на самом деле, но они очень быстро сбежали из казармы – якобы прогуляться и подышать свежим воздухом перед сном. Следить я за ними поленился и, чмокнув обалдевшую от такой наглости Асти в щеку, завалился в выделенный нам с Гленном кубрик. Не раздеваясь, рухнул на ближайшую койку, но все же от шлема и ботинок избавился – неудобно в них лежать оказалось. И ноги гудели. Зато в сон провалился мгновенно. Едва лишь щека коснулась подушки, как глаза сами собой закрылись.

Я, правда, сразу же их распахнул, уловив какой-то зуд, и в первое мгновение потерялся – вокруг царила абсолютная тьма. Ни фига себе моргнул! Светильник же в коридоре горел, да и через окно какие-то отблески пробивались, потом раз – и темень. Что-то тут не так. Да и лежал я на спине. А ведь точно помню, что на топчан ничком рухнул. Или я чего-то не понимаю, или одно из двух…

Задумчиво поворочавшись, я решил пойти по пути наименьшего сопротивления и на ощупь ткнул в дисплей КПК. Тот незамедлительно засветился, демонстрируя таймер: второй час ночи по местному, и в правом верхнем углу дисплея – миниатюрный конверт. Сон как рукой сняло, и я торопливо активировал мессенджер. Предчувствие не обмануло – послание пришло с того самого секретного адреса, которым я воспользовался накануне. Что-то долго они думали… не к добру…

Письмо содержало ровно одну фразу: «Дядя Петя не в курсе. Просит помочь».

Здрасьте, ж… хм… н-да… новый год! Теперь понятна причина задержки. Вовсе не из-за согласований там тормозили. Просто коллеги-конкуренты лихорадочно пытались отыскать следы беглого наследника. И лишь убедившись, что Артур действительно вляпался во что-то серьезное, дядька связался с папенькой. А тот не придумал ничего лучшего, как спихнуть проблему с родственничком на меня. И его можно понять – своих забот полно, без дела не сидит. А Арти – племяш проблемный. С другой стороны, Артурова тетка и моя мать в одном лице – тоже не подарок, к родственным связям относится с пиететом. Сестру же свою и вовсе любит без памяти. Часть этого обожания и О’Мэлли-младшему перепала. Вот и думай. Был бы кто другой, слили бы инфу да со спокойной совестью умыли руки. Но не в этот раз. Так и придется лезть к черту за пазуху… с другой стороны, можно Грега обрадовать – таки нашелся доброволец. И не один – зуб даю, Мак в стороне не останется. Надо лишь непосредственное руководство поставить в известность. Только как-нибудь поделикатней… Тьфу, еще одна забота!

Стараясь не шуметь, я встал с койки, нашарил ботинки – пришлось подсветить дисплеем капэкашника – и выбрался в коридор. Местечко бы какое-нибудь укромное… да вот хоть каптерка! Аномалии не мешают, так что до Грега дозвонюсь. Наверное.

Так и вышло. Правда, финансовый директор ответил лишь с третьего раза – видимо, тоже почивать изволил. А я за это время придумал, как преподнести новость.

– Денис? Тебе чего не спится? – от души зевнул босс и вопросительно уставился с экрана КПК на мою подозрительно бодрую физиономию. – Или не ложился еще?

– Выспался, – мрачно хмыкнул я. – Мистер Слоун, у меня к вам очень серьезный разговор.

– Хм… заинтриговали. Я внимательно слушаю.

Слушай-слушай… Сейчас я тебе настроение-то испорчу. И ведь не денешься никуда, что самое поганое…

Глава 6

Колония Пандора, окрестности Объекта-357,

11 сентября 2135 года, раннее утро

– Экипажу готовность полторы минуты! – объявил по внутренней связи пилот Чан. – Горизонт – пять двести, начинаю снижение.

– Что-то слишком спокойно, не находишь, Энди? – от нечего делать поинтересовался я. – Не то что вчера. Хоть бы одна завалящая аномалия встретилась…

Перехватив безразличный взгляд летуна, развивать тему не стал. Только поерзал в кресле – летели всего ничего, так что пятую точку отсидеть не успел, просто нервишки пошаливали. Именно по причине общего благолепия я и не находил себе места, памятуя о втором законе Чизхолма: когда дела идут хорошо, что-то должно случиться в самом ближайшем будущем.

Полуночная беседа с финансовым директором получилась трудной. Грег Слоун сопротивлялся довольно долго – перспектива заиметь в должниках главу могущественной Корпорации его не прельстила, ибо на другой чаше весов находились жизни и здоровье членов родного объединения. Пришлось даже кое-какие аргументы, до поры до времени не подлежащие огласке, в ход пустить. К взаимовыгодному решению пришли в третьем часу, потом еще минут сорок потратили на согласование с капитаном Ивановым и постановку задачи непосредственным участникам авантюры – Маку со товарищи, пилоту Чану и Свену с Асти. Последние двое отделались бессонной ночью, затраченной на лихорадочную подгонку генераторов под человека. Главный техник пытался возражать – пять образцов из семи имеющихся в наличии отправлялись на внеплановую проверку в боевых условиях. И не факт, что их все удастся заполучить обратно. А клиентам тогда что отдавать? Новые клепать? Долго, нудно, и база нужна. Заткнулся Свен только после недвусмысленного приказа капитана.

С составом экспедиции тоже не заморачивались – все наши специалисты соответствующего профиля уже находились на шарике. Даже несколько больше – Мак меня посчитать забыл. Но я о себе напомнил и решительно пресек все попытки напарника оставить меня в тылу. Все-таки мой кузен в дерьмо попал, мне его и вытаскивать. Опираясь на квалифицированную помощь «настоящих профессионалов». Каюсь, тут я сыграл на тщеславии мистера Макдугала.

Для катера две с половиной сотни километров, отделявших нас от цели, в обычных условиях – пара минут лета. Сейчас же приходилось осторожничать, идти на пяти тысячах, а непосредственно к цели выходить на бреющем. Да и поговорка «поспешай не спеша» была как никогда к месту – мало радости на форсаже влететь в аномалию. Сомневаюсь, что у Энди реакции хватит в таких условиях курс поменять – инерционность катера в целом и конкретно системы управления не позволят. Так и получилось, что до точки, поименованной в планетарном географическом каталоге Объектом-357, мы плелись уже добрую четверть часа.

Сверху местность, в которой расположились очередные Руины, напоминала обширную чашу, со всех сторон окруженную скалами. Массив Сьерра-Фуртадо хоть и старый, повыветрившийся, но в самом его сердце средние высоты доходили до четырех тысяч. На наше счастье, долина раскинулась в одном из отрогов, не превышавшем тысячи метров над уровнем моря, так что с привычными для альпинистов-экстремалов проблемами столкнуться не придется. Оно и к лучшему – нам своих хватит.

Энди в целях экономии времени поднял катер на пять с лишним километров, выдерживая общее направление на Объект-357, миновал большую часть пути и начал снижение, подгадав к границе долины. Предусмотрительный пилот намеревался обогнуть чашу по наибольшей окружности, попутно составив карту местности и выявив потенциальные источники опасности, и в этом никто ему не возражал, даже Мак. Не дело соваться в незнакомое место без предварительной разведки. Спутники почему-то данный квадрат фиксировать дистанционно отказывались, выдавая вместо внятной картинки размытое пятно. Мы же, что странно, пока что никаких помех не заметили – и связь, и сканеры работали без перебоев, в реальном времени обновляя трехмерную карту двадцатилетней давности, выуженную на просторах Ноосферы Филом. До Твин-Маунт передатчик добивал спокойно, так что при желании можно было пообщаться с Мэгги, вновь заступившей на дежурство.

Контрольный облет несколько затянулся – катер замкнул круг на девятой минуте переползания по-над каменюками на минимальной высоте. За это время я успел визуально оценить практически весь театр предстоящих действий, а вот у программы-картографа успехи оказались скромными – центр чаши сканеры не захватили, поэтому пришлось довольствоваться устаревшими данными. Либо идти на второй круг, вполовину меньшего радиуса.

– Энди, второй заход! – прорезался на общем канале голос Мака. – И не ползи на брюхе, хотя бы сотню дай. Сканеры как слепые.

Кивнув в ответ на вопросительный взгляд пилота, я задумался – а ну как на неприятности нарвемся? Как показала практика, относительно безопасных способов действия всего два – либо уходить за пять тысяч, и тогда аномалии элементарно не дотянутся, либо ползти на брюхе – так демаскирующие признаки неприятностей наиболее заметны. С той же сотки куда труднее засечь след. А когда тащишься над самой землей, и марево видно, и цветовые эффекты. С другой стороны, чем дальше от склона, тем больше препятствий – торчащих тут и там острых скал, промежутки между которыми заросли могучими хвойными эндемиками.

Катер между тем поднялся на заказанный Маком уровень и поплыл над долиной – даже теперь медленно и плавно, хоть и куда быстрее, чем на первом круге. Трехмерная карта ожила, преображаясь на глазах, – с каждой секундой объемное изображение прибавляло в деталях. Сразу же выяснилась еще одна любопытная деталь – препятствия в виде каменных останцов и местного «ельника» простирались километров на пять от склонов, а весь центр долины – полтора десятка кэмэ в поперечнике – представлял собой бесплодную пустыню. Идеально ровную, что характерно. Почти в центре неестественно гладкого пятна торчало нечто. Получается, спутники не так уж и врали, и, с учетом разрешающей способности оптики, картинку выдавали адекватную. А мы не поверили.

– Есть! – вывел меня из задумчивости голос Гленна. – Дэн, на три часа!

Судя по карте, это и был пресловутый Объект-357 – типичное сооружение Предтеч, правда, куда более скромное, нежели Руины у Вилсонс-Хоуп. Если проводить аналогии, то там – крупный город, а здесь что-то типа базы Твин-Маунт. Укромное местечко глубоко в горах, вроде замаскированного опорного пункта. Прикрыть всю долину каким-нибудь голографическим полем для сгинувших Предтеч проблемой не являлось.

Сооружение представляло собой громаду неправильной формы, обрывистую с одной стороны и плавно ниспадающую по трем остальным – если смотреть с земли. А с высоты – оплывший квадрат, будто оплавленный набежавшей огненной волной. И разбросанные за забором в кажущемся беспорядке кубики каких-то построек. Н-да. Приближаться не будем, лучше на своих двоих, потихоньку, тщательно маскируясь в складках местности… отсутствующих.

– Энди, давай вниз.

Пилот довернул катер, направляя его к удобной полянке на стыке двух рощиц и выветренного останца, но до логического конца маневр не довел: с высоты полусотни метров открылась прямо-таки удручающая картина – на нас именно с той стороны надвигалась аномалия. И какая! Судя по мареву и стремительно таявшим скалам, чуть ли не полкилометра в размахе. Кровь закипела от выброса адреналина, и время привычно замедлилось. Столь же привычно угасли звуки, кроме собственного сердцебиения. А вот мысли, наоборот, понеслись галопом. И самая первая, к тому же самая навязчивая – как мы раньше аномалию не засекли?! Даже Мэгги не почесалась, а ведь со спутника все видно должно быть! Я машинально скосил взгляд на собственный виртуальный дисплей, так хорошо послуживший мне вчера, и мысленно матюгнулся – все правильно, на матовом «льду» никаких признаков. Зато прямо на границе между гладью и зарослями след получился на редкость отчетливым. И впечатляющим – тут, пожалуй, весь километр в охвате. Если не больше. Твою мать…

– Твою мать!!! – в унисон моей собственной мысли раздалось в динамиках. – Энди!

Ага, и Мака пробрало!

– Не успеваем!!!

Даже сейчас китаец немногословен, но я и по экспрессивному намеку понял его. Плюс непроизвольно дернувшиеся руки на штурвале. И про себя согласился – на пять кэмэ уже не прыгнем. Надо уходить в сторону, наплевав на технику безопасности. Причем немедленно!

Пилот, надо отдать ему должное, принял аналогичное решение – наш летательный аппарат взял круто вправо и рванул на предельной скорости. Такое ощущение, что его угостили мощным пенделем в заднюю часть, где разгонные дюзы. Слабенькие гравикомпенсаторы с ударом ускорения не справились, и меня вжало в спинку кресла, сместив немного влево из-за центробежных сил. Навалилась непомерная тяжесть, странным образом совпавшая с радостным оцепенением – глазомер подсказывал, что из зоны поражения мы успешно выбираемся. Если, конечно, по пути во что-нибудь не врежемся. Но тут только на Энди надежда…

И он ее оправдал. Почти. Помните, я про инерционность упоминал? Мгновенно затормозиться и повернуть на девяносто градусов катер просто не успел, хоть Чан и начал маневр загодя, направив летательный аппарат по максимально крутой дуге. Аномалия нас все же достала – чиркнула самым краем по левой атмосферной плоскости, за неуловимое мгновение превратив почти треть ее в пыль. Последствия потери части опорной поверхности немедленно проявились в виде чувствительного нырка-крена на левую сторону, который Энди успешно подкорректировал, но и мига неуправляемого полета хватило, чтобы катер вильнул и задел некстати подвернувшееся дерево справа по курсу. Срубил верхушку, но направление полета не изменил – импульс оказался не столь силен, чтобы преодолеть инерцию и тягу движков. Зато сочетание удара и нарушенной геометрии крыла привело к плачевному результату – катер закрутило вокруг вертикальной оси, прямо как подбитый истребитель в хронике Великой Отечественной. Вот только падать нам пришлось недолго – едва пару оборотов сделали. А на третьем уцелевшая плоскость встретилась с каменистой почвой, с диким скрежетом утонув в ней до половины. И тут же последовал первый удар-рывок, едва не выбивший из меня дух. Сопротивление поступательному движению в строгом соответствии с законом физики резко увеличилось, однако инерция массивного тела никуда не делась – нас крутануло уже по вертикали, и катер элементарно воткнулся в землю носом, провернувшись вокруг точки опоры, в которую превратилось правое крыло. Второй удар, прямо-таки сокрушительный. Ремни безопасности впились в ребра, выдавив из груди остатки воздуха. И апофеоз всего действа: проскользив метров десять на носу, катер застыл в шатком равновесии, оставив позади рытвину, на образование которой ушла львиная доля кинетической энергии и процентов девяносто тяги двигателей, которые пилот наконец догадался вырубить. Как раз в тот момент, когда катер задрало практически под прямым углом к поверхности. И лишь благодаря этому мы перестали кувыркаться – наш многострадальный аппарат попросту погрузился в мягкую почву на манер лемеха плуга. Правда, не очень глубоко.

На сей раз удара не последовало – я и так висел на ремнях, а тут еще инерция при замедлении, – но давление на ребра усилилось. Режим слоу-моушен, активированный адреналиновым выбросом, позволил рассмотреть дикую, даже сюрреалистичную картинку во всех подробностях, вплоть до полусгнивших хвойных иголок на земле. А пару мгновений спустя катер все-таки завалился на правый бок и немного вперед, теперь уже действительно медленно. Я ойкнул, инстинктивно прикрыв глаза, – время отменно некстати вернулось к обычной скорости, так что земля рванула навстречу очень уж неожиданно – и ухватился за подлокотники в тщетной попытке смягчить встряску. Не помогло. С характерным стеклянным звоном рассыпался блистер, многотонный катер подпрыгнул и вторично встретился с землей – теперь уже окончательно. Глухой низкочастотный «тум-м-м…» пронизал до костей, и все кончилось.

Зависнув вниз головой на ремнях, я несколько секунд прислушивался к себе, попутно анализируя обстановку. Самый главный и обнадеживающий вывод – я жив. Катер не взорвался, что неудивительно – скорость у нас была черепашья, да и высота не та, чтобы расшибиться в лепешку. Плюс Энди вовремя среагировал, заглушил движки. Остается лишь выбраться из покалеченного летательного аппарата, а дальше война план покажет. Кстати, что с самочувствием? А ничего, терпимо. Теперь у меня еще и смятые ремнями плечи заныли, помимо сдавленных ребер. Хорошо хоть головой в потолок, превратившийся в пол, не въехал.

Окинув внутренности кабины расфокусированным взглядом, я снова грязно ругнулся. Вернее, попытался – голосовые связки выдали нечто невразумительное. И было с чего. С моей стороны блистер выдержал – почва, изрядно сдобренная щебнем, спружинила, да и стекло на такие нагрузки было рассчитано. Зато со стороны пилота картина открылась печальная и кровавая. Невозмутимый Энди Чан был буквально прошит несколькими сотнями стеклянных дробин, превративших его в решето. Меня не задело лишь чудом. Спасибо проектировщикам, разделившим монолитное остекление надвое продольной металлической перегородкой. Скорее всего, из-за несовершенства технологической линии на заводе-производителе – два меньших куска с небольшим изгибом изготовить проще, чем один и заметно скругленный. По требованиям безопасности остекление пилотских кабин всегда делали многослойным, с прослойками из эластичного полимера, и специально перекаливали внутренние слои, чтобы они давали лишь мелкие осколки. Крошево. Оно, как показывала практика, менее опасно – «клинки» не образуются. Но сегодня нашему пилоту не повезло: судя по сетке трещин на лобовом стекле, и особенно – проступившей пленке как раз по центральной лопине, в момент удара часть крошева получила нехилое ускорение и вонзилась в тело, пробив ткань скафандра. Ну а мягкую человеческую плоть своеобразные «картечины» и вовсе не заметили… мля, как из дробовика саданули!

Сглотнув подозрительно соленую слюну, я попытался отстегнуться. Удалось это не сразу – помешала боль во всем теле. Адреналин в крови иссяк, и нервные окончания дали о себе знать острыми вспышками во рту, ребрах и левом бедре. Про плечи молчу.

Кажется, язык прикусил… или нет? Точно, всего лишь губы с внутренней стороны о зубы порезал. Хоть шепелявить не буду. В ребрах наверняка трещины. А если нет, то гематомы здоровенные. С бедром и вовсе не понятно… видно плохо. Ага, и мне «картечиной» прилетело. Радует, что только одной, и просто шкуру пропахало, так что побегаем еще. На плечах, скорее всего, кожу защемило. Не смертельно. Посему возвращаемся к задаче – избавиться от ремней… где тут кнопка?

Мысли, компенсируя недавний галоп, ворочались неохотно, зато сердце колотилось в бешеном ритме, едва не выскакивая из груди. Знакомая картинка, реакция родного организма на стрессовую ситуацию. Хотя испугаться я толком не успел – это только на бумаге процесс растянулся, а на самом деле на все про все ушло секунд десять, включая первоначальный рывок от аномалии. Но мне эти мгновения показались чуть ли не часами. Будут теперь в кошмарах сниться…

– Дэн, ответь Маку! Прием!..

– П… пор-рядок!.. – с трудом прохрипел я.

– Ф-фух!.. Один есть! – облегченно выдохнул напарник. – Дэн, вылезай из кабины, надо сваливать. И Энди вытаскивай.

– Энди… всё.

– М-мать! – Макдугал поверил сразу и безоговорочно. – Сам вылезай тогда! У нас тут полная задница!

А я и не сомневался. Интересно, Рамиресы целы? Ладно, выберемся из западни, оно само собой и выяснится… да где же эта долбаная кнопка?!

Нащупав наконец искомое, я ткнул в большую круглую блямбу и рухнул на крышу кабины, вовремя успев сгруппироваться. Шлем глухо стукнул по стеклу, что-то хрустнуло – возможно, моя шея – и я перевалился на бок, высвобождая упершиеся в спинку кресла ноги. Зацепился взглядом за кобуру на боку мертвого пилота, но сам себе приказал наплевать и забыть – есть дело поважнее, а именно – выбраться из ловушки, в которую превратилась кабина. В нормальных условиях половинки блистера поднимались, открывая доступ в отсек, сейчас же катер покоился кверху брюхом, так что откинуть «дверцы» не выйдет. А других люков не предусмотрено. Но нет худа без добра – тот же удар, что превратил в картечную осыпь лобовое стекло со стороны пилота, выворотил его из рамы. Так что, если поработать ногами, можно высадить его ко всем чертям. Жалко, тесно очень, не размахнешься… если только вот так – максимально поджать, согнув колени, да «выстрелить», целясь пятками… черт, больно! Чуть ступни не вывернул из суставов…