Сведи меня с ума

Ее руки вцепились в лацканы его вечернего костюма, а нога поднялась вверх, зацепляясь за его ногу, чтобы уменьшить расстояние между ними. На ее счастье, низ платья был из легкой воздушной ткани, не сковывающей движений.

Когда нехватка кислорода заставила его прекратить наконец эту безумную атаку на ее рот, оба уже тяжело дышали.

– Ну что ж, у тебя есть шанс показать мне, на что ты способен, – заявила Сара, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойней, но признавая, что дается это ей с трудом.

– Ты еще будешь молить о пощаде, – предупредил он и так облизал губы, словно ее соки уже были на его устах.

Это нехитрое действие вызвало прилив ноющей боли внизу живота, поэтому девушка сильнее прижалась к выступающему бугру на его штанах. И с радостью заметила, как дернулся кадык, показывая, что мужчина не остался равнодушным.

– Поспорим?

Глава 2

Его руки крепко сжали женские ноги, под пальцами ощущалась нежность кожи. Словно самый дорогой шелк. И сейчас к этому шелку грубо прикасались когти дикого зверя. Он резким движением закинул их себе на плечи и заставил девушку скрестить их за своей шеей. Да и принуждение было лишь видимостью, ведь Сара сама с радостью проделала эти нелегкие манипуляции. Ей не верилось, что она, опираясь спиной на стену, практически висит в воздухе, придерживаемая лишь одной его рукой.

«Сильный мужик – находка для женщины, а оборотень – тем более», – вспомнила собственную, некогда брошенную сестре, фразу.

И вот сейчас она получала подтверждение этому. Ее пальцы в поисках опоры вцепились в плечи Алека, а в это время его голова исчезла под складками ее юбки. Горячее дыхание обжигало кожу возле тоненьких стрингов, посылая по всему телу миллионы возбуждающих мурашек. Легкий стон сорвался с искусанных до крови губ. Необъяснимая потребность в мужских прикосновениях была неконтролируемой и ненасытной. Одно небрежное движение и ее трусики разорваны, а на пол падает лоскуток ткани.

Освободив себе доступ к средоточию женской страсти, Алек уткнулся в ее промежность носом. Он резко втянул в себя аромат девичьего желания и ощутил, как закипела в венах звериная кровь. Такого запаха не было ни у одной из самок, которых он когда-либо встречал в своей жизни. Даже его пара так не пахла. Пряный сильный аромат отдавал буйством красок и вызовом, призывал вкусить эту сладость, поглотить ее суть и сделать своей. Невозможно, чтобы человеческая женщина так пахла для него. Это просто не поддается объяснению ни логикой, ни законами их природы. Но Алек уже не мог мыслить настолько здраво, чтобы задуматься об этом. Ее аромат ударил ему в голову как самое изысканное вино, пьяня, искушая и притягивая.

Он больше был не в силах сдерживать порыв испробовать девушку на вкус. Слишком манящим казался его зверю ее аромат. И уже стало не важно, где они находятся и что она человек. Все стерлось под влиянием этого женского дурмана, усиливающего дикое вожделение. Как только шершавый язык прошелся по влажной щели и он ощутил во рту ее сладкий вкус, животное в нем полностью вышло наружу, задвигая остатки разума за стену звериных инстинктов. Остался только безумный порыв взять эту суку, заклеймить своим запахом, поглотить ее экстаз. Его животное было ненасытно. Движения мужского языка стали сильными и напористыми. Он то лизал ее, поглощая выделяющиеся любовные соки, то сосал, втягивая плоть глубоко в рот, смакуя ее, как некий деликатес.

– О боже, да! – кричала Сара, изнемогая от невероятного ощущения его рта на своей промежности. – А… ле… к!

Голова девушки сильно откинулась назад, макушка вдавливалась в твердую стену. Кровь стучала в висках, в ушах шумело. Лицо заблестело от пота, а глаза практически закатились. Окружающая действительность исчезла, смылась волной жаркого наслаждения, которое дарил ей этот алчный рот. Интенсивность чувств была такой, что задрожали все нервные окончания в ее теле. Руки вцепились в его плечи, пальцы сминали ткань платья, мешающую добраться до его мускулов. И все же этого почему-то казалось слишком мало. Ей хотелось большего, намного большего.

– Еще! Пожалуйста, хочу еще! – она срывала голос и изо всех сил стискивала его голову ногами.

Зверь, реагируя на требования своей самки, недовольно зарычал прямо в ее плоть. Здесь он был хозяином и только он решал, как поступить. Пальцы больно впились в девичьи икры, разрезая выступившими когтями ткань. Контроль, которым Алек всегда так гордился, был безнадежно забыт. Зубы во рту увеличились, превращаясь в звериные клыки. Он впился ими в клитор, причиняя адскую боль, и Сара закричала от агонии, смешанной с безумным экстазом. Это было настоящее сумасшествие! Никогда в жизни она не испытывала такого. Невероятное, дикое наслаждение!

– А-а-а-а! Господи! – ее голова бесконтрольно билась об стену, на этот раз от конвульсий наслаждения, начавших сотрясать тело, когда в нем свирепой бурей взорвался неожиданный оргазм. – Алек!!!

Еще никогда она не кончала настолько быстро и интенсивно. Никогда и ни с кем. Словно он нажал в ней на таинственную кнопку, и от этого прорвало плотину запретов и ограничений. И еще, как ни странно, невероятное удовольствие имело болезненный привкус. Сара никогда не любила боль и не понимала тех, кто получает от нее наслаждение. До сегодняшнего дня. Потому что сейчас от ощущения его зубов на своем интимном месте она просто обезумела.

– Алек… – его имя хрипом слетело с ее уст, когда ураган блаженства утих до небольшого дождика.

Вот только этот доминирующий самец еще не закончил с ней. Он наслаждался вкусом соков ее оргазма, которые бурным потоком изливались прямо в его рот. Но как только почувствовал, что дрожь стихает, снова провел своим длинным шершавым языком по мокрой промежности, медленно облизывая ее, словно уже был не человеком, а животным, вычищающим свою самочку после совокупления.

– Что ты… о… ах… да… еще… еще… – сначала девушка мимолетом удивилась возобновившимся ласкам, но невозможно длинный и гибкий язык заставил удивление уйти, заменив его новыми порциями удовольствия.

Он лизал ее щель, двигая языком вверх-вниз, и шероховатость этого языка вырывала у нее все новые и новые порции гортанных стонов. А после вдруг резко вошел языком в напряженный канал. Это было невероятное ощущение! Он так глубоко проникал внутрь, что это казалось просто невозможным. Но он делал это. Новый взрыв оргазма прошелся по телу, и девушка забилась в немыслимых судорогах. Нечеловечески сильные руки пригвоздили ее к стене, зафиксировав в этом положении. Мужчина сжимал ее с такой силой, что когти царапали бедра и капельки крови потекли по белоснежной коже, пропитывая тонкую ткань платья. Но эта боль не смогла прояснить рассудок девушки, скорее наоборот, приблизила к неведомой ранее границе безумия.

Врываясь в нее языком, полностью имитируя половой акт, Алек умудрялся еще и рычать так, что нежная кожа вокруг интимного места покрылась мурашками. Дурманящие соки, которыми он наполнил свой рот, бежали в его крови, заставляя зверя желать покрыть ее собой. Она была настолько сладкой и настолько сильно текла в своем желании, словно требовала его член. «Чертов запрет!» – крутилась в его голове ненавистная мысль. И если бы он только знал, что это не повредит девушке, то тут же поставил бы ее на колени и ворвался бы в эту мокрую тугую щель, которая стискивала его язык своими мышцами так, словно просила о большем.

Пряный аромат секса наполнил помещение, стены впитывали в себя громкие девичьи крики. Голос Сары уже звучал хрипло, с надрывом, но она не могла заставить себя замолчать. Ей нужно было выплеснуть наружу всю ту мощь, что сотрясала тело. Голова ныла от неосторожных ударов об стену, а глаза постоянно закатывались. Горячие слезы текли по щекам, смачивая пересохшие губы. Они не были вызваны болью. Просто ее тело настолько переполнилось феерическими ощущениями, что они искали выход наружу в любых проявлениях. В криках, стонах, конвульсиях, слезах…

Словно обезумев, он снова и снова врывался в нее своим проворным языком, ударяя его кончиком по чувствительной точке. Животное в нем упивалось своей властью над девушкой, полностью покоренной им. Больше не было вызывающих слов и вызывающихся движений. Крики Сары постепенно перешли в хрипы, а тело обмякло, словно силы покинули ее. Он знал, что экстаз был слишком сокрушительным для ее человеческого организма, но зверь желал показать всю свою силу, чтобы она никогда не смогла забыть о нем, никогда бы не посмела сравнить его с кем-то и возжелать кого-то другого. Заклеймить ее, оставить метку принадлежности себе. И после этого Сара навсегда запомнит, как опасно дразнить дикого зверя.

Сделав последний сильный выпад языком и услышав неестественный хрип, он вышел из нее и, повернув голову вправо, укусил в бедренную вену. Металлический привкус крови разлился во рту, затопляя сознание небывалым доселе экстазом, и Алек взорвался, впервые в жизни кончая в собственные штаны. Оргазм настолько потряс его сознание, что мужчина не удержался на ногах и опустился на пол, падая на колени. Вслед за ним и Сара сползла по стене. Удерживая девушку одной рукой, вторую он опустил на свой извергающийся в штанах член и сильно сжал его. Вздрогнув от последней струи, мужчина почувствовал под пальцами мокрое пятно.

Невероятное блаженство окутало его тело и душу, успокаивая довольного зверя. Его язык методично и нежно зализывал место укуса. Он просунул руку себе под пояс штанов и увлажнил в своем семени. После чего его рука вновь вернулась к телу девушки и погладила голое бедро, на котором красовались следы царапин. Алек втирал в ее кожу свою сперму, жалея, что этот способ не действует долго и скоро его запах покинет поры ее кожи.

Тело девушки расслабилось в его руках. Она почти выскальзывала из сознания, паря в своем волшебном мире. Ее переполняли неистовые ощущения, болезненные и тревожные в один момент, сладкие и греховные в другой. Глаза затуманились, тело все еще дрожало от интенсивности произошедшего. Бедро ныло от боли, а лоно трепетало от пережитого оргазма. Каждая ее косточка настолько расслабилась, что, казалось, она не сможет собрать себя до кучи. И если бы не поддержка Алека, то она сползла бы вниз и растеклась лужицей.

Алек выпутался из разодранной ткани ее юбки и посмотрел на девушку снизу вверх. Поистине картина была восхитительной. Мужчина и не предполагал, что на него так подействует вид ублаженной им женщины. И вот в этот идиллический момент к нему пришло осознание собственного поступка. Он переступил грань. Если оральные ласки еще можно как-то объяснить, то укус был верхом слабоумия. Как он позволил этому случиться? Страх побежал по венам, в которых секунду назад пылал огонь страсти и наслаждения.

А что, если он заразил ее ликантропией?! Нет, этого не может быть! Он лишь слегка прокусил кожу, недостаточно сильно, чтобы изменить девушку, в этом он был уверен. Но все равно это было грубейшим нарушением их закона. Наказание за такой проступок варьировалось от лишения свободы до казни, в зависимости от состояния жертвы. Только факт сцепления служил смягчающим обстоятельством, но не в его случае. Ведь у него никогда не будет пары, потому что его истинная пара вот уже пять лет как мертва.

«Черт возьми, если Дрэйк узнает, что я сделал с сестрой его пары, то просто оторвет мне яйца, а мою стаю заберет себе», – промелькнуло в голове Алека.

Мужчина быстро поднялся сам и поставил девушку на ноги, сразу же отодвигаясь от нее. Веки Сары дрогнули от этого движения. Взгляд девушки был все еще затуманен экстазом, но в нем уже проглядывал вопрос. Он сделал шаг назад и увидел, как ее ноги подогнулись и она снова осела на холодный пол. Еще один шаг и лицо, сияющее от неизведанного доселе удовольствия, нахмурилось. Ошеломленный происходящим, Алек, запустив пальцы в волосы, отступал все дальше и дальше. Ее сладкий аромат взывал к нему. Зверь под кожей ревел от желания закончить начатое. Развернуть ее спиной к себе, поставить на колени и грубо покрыть, клеймя собой. Он замотал головой, избавляясь от этого наваждения, и уперся спиною в дверь.

Сара смотрела на него глазами, полными смятения. Пытаясь стряхнуть остатки пережитого наслаждения, она силилась понять, что происходит. Не мог мужчина, который только что подарил ей самый волшебный оргазм в мире, уходить от нее. Не мог. Но он это делал. Она разглядела сожаление и страх в его взгляде и уже открыла рот, чтобы спросить, какого черта происходит, когда тихое жестокое слово слетело с его губ:

– Прости…

– Что? – выдохнула пораженная Сара.

Но мужчина уже повернулся к ней спиной. Быстро схватившись за ручку двери, он вылетел из помещения, сбегая, как последний трус. Сара ошарашено уставилась на дверь, не понимая, как с ней могло такое случиться. Вот только что она встретила, казалось бы, идеального мужчину, а он бросил ее посреди предварительных ласк сразу после крышесносного оргазма. Ну и что, что дальше заходить они не собирались! Предполагалось, что они потратят еще пару часов на удовлетворение друг друга, а после, поправив одежду, разойдутся как взрослые цивилизованные люди.

В итоге она сидит на полу, жестоко оттраханная его ртом, все еще ощущая негу наслаждения, в то время как он убежал от нее со скоростью света. Урод! Лохматый паранормальный урод!

Дрожащая девушка попыталась подняться, опираясь рукой на стену. Ноги были слабыми и неустойчивыми, а мысли порхали, как бабочки, от удовольствия к негодованию. Между ног после пережитого оргазма было влажно, настолько, что казалось, ее соки текут по ногам. Прическа испорчена, как и макияж. Вернуться на прием просто невозможно. Да даже если бы по ее виду и нельзя было бы определить, чем она только что занималась, то сверхобоняние мохнатого общества сразу бы раскрыло ее ложь. Поэтому Сара отбросила идею привести себя в порядок в ближайшей уборной и попытаться обмануть тех, кого обмануть нельзя.

Нащупав на полу свой клатч, она неровной походкой поспешила покинуть место преступления. Выйдя в коридор, девушка осмотрелась, вспоминая, где именно находится. Когда поняла, что именно этот коридор может вывести ее к черному ходу, которым пользуются слуги, у нее вырвался вздох облегчения.

Шатаясь, побрела к выходу. К счастью, ей повезло выбраться на задний двор и не наткнуться ни на кого из тех, кто мог бы учуять произошедшее с ней. Отойдя от дома в тень деревьев, Сара достала из сумочки телефон и вызвала такси. Механический голос диспетчера сообщил ей время прибытия машины, и девушке ничего не оставалось, кроме как устало прислониться к дереву и ждать.

Через полчаса заказанное такси наконец показалось возле ворот имения. Даже несмотря на то что сегодня был прием, его не пропустили на территорию просто так. Водителю пришлось связываться с ней, а ей в телефонном режиме подтверждать, что это именно она вызвала машину. Только после этого охранники согласились пропустить его. В противном случае Сара не представляла, как бы доковыляла в своем нынешнем состоянии до ворот.

Таксист странно посмотрел на нее в зеркало заднего вида, но благоразумно промолчал. Девушка прекрасно понимала, что выглядит как жертва изнасилования в своем порванном платье, с растерзанной прической и расцарапанными бедрами. К счастью, водитель оказался из числа тех людей, что предпочитают не лезть в чужие неприятности, и в полной тишине доставил ее домой.

Тихо крадясь к своей комнате, Сара молилась, чтобы не встретиться с родителями. И свободно вздохнула, только когда закрыла за собой дверь спальни. Да, давно следовало подумать о собственном жилье, но так как ее лень видела в проживании в родительском доме несомненные плюсы для себя (а именно готовку и уборку, которыми в основном занималась мама), то и переезд постоянно откладывался. Да и не могла младшая дочь выпорхнуть из дома раньше старшей, никак не могла.

Но теперь в этом отношении путь ей открыт. Соня замужем, и все внимание и кудахтанье матери переносятся на нее, Сару. Поэтому не сегодня, так завтра ее могут застать в компрометирующей ситуации, чего девушка никак не желала.

Вздохнув и прижавшись на мгновение к двери, Сара на ватных ногах все же поплелась в ванную. Аккуратно и медленно стягивая порванное платье, стараясь не задеть при этом мелкие царапины, она горестно сокрушалась о дорогой сердцу вещице. Потому что лучше горевать о вещи, чем предаваться постыдным воспоминаниям. Но стоило под теплыми струями душа лишь на мгновение прикрыть глаза, как перед внутренним взором вставала картинка удирающего от нее мужчины.

Это приводило в бешенство, пробуждало в душе злость и негодование. А какой женщине понравился бы такой поступок? Какая не чувствовала бы себя растоптанной? И как после такого не заиметь кучу комплексов? Зная, что сегодня от нее стремительно сбежал самый потрясающий мужчина из всех, что встречались в ее жизни? Что с ней было не так? Что она сделала неправильно?

Неужели в какой-то момент ему стала противна ее доступность, и, ощутив презрение, он решил не заходить еще дальше? А его поспешное тихое «прости», прозвучавшее как гром среди ясного неба? Прости что? Прости, ты не достойна меня? Прости, но твое тело не пришлось мне по вкусу? Прости, я не хочу тебя? Что? Что? Что?!

Большой знак вопроса поселился в ее мыслях с того момента, как это слово сорвалось с его уст. Самое отвратительное слово, которое ей говорили во время секса. Самое разрушительное. Ведь, в отличие от него, она впервые испытала что-то запредельное. То, из-за чего ее тело до сих пор млело в сладкой истоме, желая еще большего. Почти требуя этого. Настолько, что хотелось просто протянуть руку и самой приласкать себя. Единственное, что останавливало, – понимание, что этого будет недостаточно. Ничего не будет достаточно. И никого.

Да как он посмел показать ей врата рая и так жестоко спустить на землю?! Затмить собой всех предыдущих любовников, какими бы искусными они не были? Просто в один миг стереть их из ее памяти, оставив там лишь свой образ?

Большой плохой волк!

Она просто ненавидит его. Ненавидит и желает.

За своими гневными мыслями Сара и не заметила, как натерла мочалкой кожу до покраснения. Еще немного и разодрала бы ноющие царапины до крови. Легким движением провела пальцами по раздраженной коже, а после скользнула ими на внутреннюю поверхность бедра. Нет, не для того, чтобы приласкать себя, а скорее из-за любопытства, потому что вспомнила, как касались там ее кожи острые (если верить ощущениям) зубы.

Нахмурившись, попыталась вспомнить, укусил он ее или нет, но воспоминания были затянуты мутной дымкой безумного наслаждения. И все же мелькнувшая тогда резкая боль наводила сейчас на мысль, что он попробовал ее плоть на зуб. Сара не знала, чем это ей грозит. Заразил ли он ее, сделав оборотнем, или это всего лишь привычное для него поведение во время предварительных ласк? Только двое могли дать ей ответ на этот вопрос, и ни к одному она не желала с ним обращаться. Первым был сам Алек, а вторым – ее зять, Дрэйк.

Она просто сгорит от стыда, если рискнет спросить о таком у мужа сестры. Нет, лучше подождать и посмотреть, изменится в ней что-то или нет. И только если не останется другого выхода, тогда она обратится к Дрэйку.

Глава 3

Неяркий утренний свет прокрался в комнату через щель между гардинами и упал на постель, где, свернувшись калачиком, лежала девушка. После продолжительного душа Сара долго ворочалась на кровати, пытаясь успокоить дрожащее тело. Подаренный Алеком оргазм был самым мощным, интенсивным и всепоглощающим из всех, когда-либо пережитых ею. Даже теплая вода не смогла успокоить разбушевавшуюся плоть. Отголоски наслаждения, словно не желая покидать женское тело, пробегали по нему будоражащими мурашками. Девушка надеясь, что хотя бы сладкий сон утихомирит ее либидо, но к утру ей стало только хуже.

Зябко вздрогнув, Сара натянула на себя простыню и это при 35 градусах жары. Ее трясло, словно в лихорадке, кости крутило, а пот холодной струйкой стекал по спине. Но самой неприятной была тянущая боль внизу живота. Она жгла внутренности, связывала в узлы мышцы и посылала по венам пламя. Дыхание было тяжелым. Рывками втягивая в себя воздух, Сара скулила от накатывающей волнами боли.

Опустив руку вниз, девушка прижала ее к своему распухшему от прилива крови клитору. Ощутив на пальцах вязкие выделения, Сара быстро подсчитала дни и поняла, что до месячных еще примерно неделя. Противозачаточные отлично регулировали их, помогая не сбиваться и приходить вовремя. Да и не было у нее никогда таких болей при месячных, не было. Тогда что же с ней происходит?

– Твою ж мать! – громко закричала Сара в подушку, когда интенсивность боли снова возросла.

Через несколько часов ее уже трясло настолько явно, что зубы стучали. Сара не знала, что и где она подхватила, только надеялась, что это никак не связано с вчерашним происшествием. Хотя мысль позвонить сестре и ее мужу все-таки всплывала, девушка вновь и вновь отвергала ее. Рассказывать Дрэйку и Соне, что она вытворяла с практически незнакомым мужчиной в их доме да еще посреди приема?.. Сестра такого не поймет, а выслушивать нравоучения Сара терпеть не могла.

«Просто это, скорее всего, какой-то дурацкий вирус и ничего более», – успокаивала она себя. Постепенно сознание стало уплывать, растворяясь в агонии, но что-то не давало полностью провалиться в такую спасительную темноту. Словно специально удерживало на краю, заставляя ощущать всю глубину непрекращающихся мучений.

Время утекало как песок сквозь пальцы. Сара не представляла, сколько это продолжается. Минуты и часы перестали иметь для нее значение. Остались только боль и огонь, сжигающий дотла ее внутренности. Где-то на периферии сознания девушка услышала далекие голоса. Мелькнула мысль, что это не могут быть родители, так как по идее оба уже давно должны находиться на работе. Но и версию, что в дом залезли воры, Сара тоже отбросила. Ее измученный болью мозг практически моментально забыл о голосах, вновь сосредотачиваясь на очередном приступе.

Вот только настойчивый стук в дверь не давал сконцентрироваться, врываясь в сознание так неумолимо, что девушке пришлось напрячься в попытке уловить, чего от нее хотят. И она поняла, что слышит взволнованный голос сестры.

– Что она тут делает? – простонала девушка, выгибаясь на кровати, чтобы посмотреть на дверь.

– Сара!!! – обеспокоенный крик Сони, а вслед за ним твердый голос ее мужа с нотками стали и четкий приказ:

– Сара, открой дверь!

Она действительно хотела ответить им, но в горле першило, а губы настолько пересохли, что, сколько бы она ни проходилась по ним языком, это ни капли не помогало.

– Дрэйк, ломай дверь! – краем уха услышала девушка, и хмурая складка обозначилась на ее лбу.

«Что значит – ломай дверь? – удивилась она. – Зачем это делать?»

– А-а-а-а-а… – болезненно застонала она, когда очередной приступ новой усиленной волной ударил в ее тело.

Секунда и один удар – и белая дверь валяется на полу.

– Твою ж мать! – выругался мужчина, когда аромат, пропитавший помещение, ударил ему в нос. – У нее течка!

– Как течка? – ошарашенно переспросила Соня, врываясь в комнату вслед за мужем.

«Такой же вопрос», – сквозь нестерпимую муку подумалось Саре, но мысль сразу же затерялась в приступе боли.

– Такая же, что была и у тебя. Течка при спаривании.

Соня быстро подскочила к сестре и опустилась рядом с ней на кровать, а Сара протяжно застонала, потому что даже такое незначительное движение возле нее вызывало боль. Ей хотелось замереть в одной позе и не двигаться. Поймать тот миг, когда боль отступает, и жить только в нем.

– Соня, не трогай ее! – приказал Дрэйк, все еще обнюхивая спальню, пытаясь определить, кто причастен к возникновению такой ситуации. – Ей будет только хуже от твоего прикосновения.

– Сара… Сестричка…

Веки девушки дрогнули, но так и не поднялись. Она практически скулила, не отдавая себе в этом отчета. Голос сестры доносился словно издалека. Единственным желанием девушки в этот момент было умереть, чтобы не чувствовать больше такой боли.

– Дрэйк, как это могло с ней случиться? Ты же говорил, вы не спариваетесь с людьми! Почему моя сестра сейчас страдает? – гневно закричала Соня, ощущая собственную беспомощность.

Она не знала, как помочь младшей сестре, а единственный мужчина, который, можно сказать, был ответственен за это, в задумчивости стоял в стороне. Гнев и злость на Дрэйка поднялись в ней.

– Это могло произойти только в том случае, если ситуация сложилась, как и с тобой, – спокойно начал мужчина, словно и не замечая ярости жены. – Она чья-то истинная пара. Осталось выяснить чья и отвезти ее к нему.

– Так выясни это! – заорала Соня, когда сестра в очередной раз болезненно замычала.

– Этим я и занимаюсь. Стараюсь уловить и распознать аромат самца, который вызвал у нее течку. Но вокруг слишком много феромонов, да еще и ты немного отвлекаешь!