Пламя Феникса

– Добро пожаловать в Ремесис, – прозвучал ее голос, согревая Кейто. Это она, точно она, что бы он там ни придумал. – Генерал, прошу, займите свои почетные места.

– Морий, Самсон, – махнул сыновьям Генерал, и те почтительно кивнули правителям Ремесиса.

Столы здесь были расставлены на манер Ремесиса: несколько для семьи дома Меримьян во главе, а по обе стороны, словно расходящиеся от головы крылья, – для гостей. Кейто досталось не самое почетное место, но еды было полно, а он порядком проголодался в этом его молодом и крепком теле, которое возродилось из пепла.

От него не ускользнуло, как выгодно располагались столы сестер Меримьян – их словно выставили напоказ, или… возможно, эта девчонка что-то говорила ему, а может, и нет, он уже не мог припомнить. Но это точно был не обычный званый ужин. Здесь собирались заключить политический союз, Кейто даже не сомневался.

На столе «алой» сестры находился чайник в окружении кругленьких чашек, и что-то до боли знакомое кольнуло в его груди. Он вспомнил имя. Ее звали Ксиу, и когда-то она чуть не стала его фавориткой. Правда, чайные церемонии любила устраивать другая сестра – Рита, которой Кейто всегда восхищался, даже когда был вынужден поступать не по велению сердца. Рита никогда ни на что не жаловалась и прекрасно организовывала всяческие праздники и мероприятия. И, что бы о нем ни думали, она никогда не была в его постели.

Стол «белой» сестры был совершенно пуст. Он вспомнил и ее имя. Дженни. Девушка, что все же побывала в его покоях. Раньше ему было безразлично, кто приходил к нему, сейчас… разве он стал лучше? Совсем недавно он похотливо разглядывал Циару, пытаясь объяснить все своим возрожденным вкусом к жизни. Но как же тогда Юстиана?

На третьем столе была глубокая тарелка с выпечкой, посыпанной сахарной пудрой. Эта девчонка неисправима, подумал Кейто. Ее волосы были забраны атласной лентой, завязанной в глупый бантик. Платье выбирала точно не она – слишком уж хорошо оно смотрелось: сиренево-фиолетовые сумерки с темно-оранжевыми всполохами по низу. Лали уставилась на столешницу, будто боялась поднять взгляд. Кейто мог думать лишь об одном: как ему добраться до этого печенья и не развязать войну с фениксами?

L

У Лали дрожали руки, и с этим было ничего не поделать. Она то и дело теребила подаренный Роши браслет, и ей казалось, что все смотрят только на нее. Она даже не увидела, где сейчас сам Роши.

Никто пока не притронулся к еде, ожидая позволения правителей, только сидевший вдалеке демон уплетал за обе щеки – Лали украдкой посмотрела в его сторону, желая, чтобы они прыгнули куда-нибудь подальше отсюда: пусть у нее снова будут трястись колени, но сейчас ей было в разы страшнее. Начинать трапезу не торопились. Все замерли, переглядываясь.

Наконец Виктор кивнул, и приехавший Генерал фениксов поднялся с места с поразительной легкостью, несмотря на его тяжеловесные одежды с металлическими пластинами. Темно-медные с серебром волосы были забраны назад и перехвачены металлическими кольцами. Он смотрел на всех так грозно, будто приехал не на пир, а на войну. Его сыновья тоже были неулыбчивыми, хотя Лали фениксы запомнились другими: те, кого она встречала, одевались проще и больше располагали к себе.

У нее похолодело внутри. Как можно быть столь глупой? Виктор очень яростно распинался про союз с фениксами, и этот прием не что иное как…

– Сегодня мы прибыли в Ремесис, – проговорил Генерал звучным голосом, – чтобы дать гарантию наших благих намерений жителям Мартима. Вот уже десять лет, как на ваших землях буйствует, – он выделил это слово, – магия! И вам удалось обуздать ее. Мы надеемся, что так будет и впредь, и готовы содействовать вам. Сегодня я привез с собой двух моих дорогих сыновей, наместников Стран Феникса. Морий, Самсон, встаньте!

Юноши поднялись из-за низких столов, оба на голову выше своего отца, но самым высоким был темноволосый Самсон. Лали стиснула в руках миску с печеньем, стараясь унять дрожь.

Она невольно глянула на сестер – Дженни сидела неподвижно, но Лали знала, куда та смотрит. Взгляд ее сосредоточился на бывшем императоре, Октавиане. Лали плохо помнила, каким он был раньше: она старалась как можно меньше думать о тех, кто вершил их судьбы. А ведь Дженни с Кейто связывал Нис, этот чудесный кроткий мальчик.

Ксиу, напротив, вольготно расположилась в кресле со скучающим видом. Возможно, она смирилась с мыслью, что ее сделают невестой чужеземного принца. Она просто не знала, не слышала Виктора. Сестры были уверены, что с Лали ничего плохого не произойдет, ведь она и вовсе не из рода Меримьян – но Виктор же об этом не знал! Может, стоило ему рассказать и тем самым обезопасить себя? Что за подлые мысли лезли ей в голову…

– Я хотел бы доказать вам, – произнес Генерал, – что мои сыновья – самые достойные из достойных.

Лали замутило, она старалась не смотреть на отпрысков Генерала, догадываясь, что Виктор надумал отдать ее кому-то из них.

– Морий – мой старший сын, наместник Безоблачной провинции и самый искусный воин «пера», – проговорил Генерал, и юноша взял орудие, что лежало до этого возле его ног, высокую палку с лезвием в виде пера на одном конце. От этого оружия веяло первобытной стихийной силой. – Полководец Удачи, так назвали его после подавления восстания в провинции Щитов. Но мы приехали с миром, и поэтому наше мастерство продемонстрирует мой младший сын. Самсон, – позвал он.

Темноволосый феникс выступил вперед. Размеренно, с чувством собственного достоинства прошел до середины зала и исподлобья глянул на правителей. Взгляд его черных глаз скользнул по сестрам, останавливаясь на Лали. Он тихонько свистнул, и тут же из свиты, прибывшей с ними, явились две девушки. Они не улыбались, полностью сосредоточенные и собранные.

– Самсон известен как Укротитель диких птиц, – проговорил Генерал. – Вы могли быть наслышаны о наших легендах. Да, вы владеете ремесисом, но у нас иного рода сила. И мы готовы поделиться ею в обмен на сотрудничество. Мы уже давно воспитываем девушек-птиц – сами духи природы Имгэ отзываются нам.

Младший сын Генерала, облаченный в расшитый золотыми перьями угольно-серый костюм с длинным плащом, поднял руку, нисколько не изменившись в лице, и одна из девушек на глазах публики неестественно согнулась пополам – Лали даже вздрогнула, – и, замерцав, преобразилась в яркую сине-зеленую птицу, взметнувшуюся над собравшимися.

– Это посланница нашей королевы-матери, цани, птица-счастье, вестница. Увидеть ее равносильно тому, чтобы узреть солнце среди пасмурного дня.

Лали открыла рот от изумления, глядя, как птица делает круг над их головами. Трудно было поверить, что это та же девушка, что стояла совсем недавно перед ними.

– А теперь ты, луни, спой нам, – тихо промолвил Самсон второй, высокой и рыжеволосой.

Девушка посмотрела на Укротителя с нежностью, ее длинные ресницы затрепетали.

– Благодарю, мастер, – сказала она и поклонилась, а Лали поразилась такой учтивости.

Луни опустилась на колени, ее юбки разошлись золотым веером, а когда она запела, на глазах Лали выступили слезы счастья. Как же это было прекрасно! Девушка не просто пела, а рассказывала целую историю, которую Лали могла бы слушать вечность. В конце Лали чуть ли не вскочила с места, чтобы попросить продолжить пение. Интересно, луни тоже умела обращаться в птицу?

Самсон подошел к певице и ласково погладил ее по щеке.

– Хорошая девочка, ты просто умница, луни, – донеслось до Лали. А затем юноша скорее выдохнул, чем произнес, чужой по звучанию слог: «Гхэ». И в этот же миг девушка взяла одну ноту, нестерпимо приятную для слуха, мучительную. Тело певицы извивалось, изгибалось, платье сбилось на плечи, сквозь кожу прорвались красные перья, покрывая грудь и шею. Посуда на столах задребезжала…

– Достаточно! – поднялся со своего места король Виктор. – Ваши дары нам весьма интересны, – громко и ровно, перекрывая пение луни, провозгласил он.

Когда девушка-птица замолчала по велению своего мастера, гости разом ахнули от облегчения и удивления. «Что это было?» – доносилось со всех сторон.

– Это только одна из пяти нот «Песни вечности», что дарует долгую жизнь и процветание, – проговорил Самсон и, прижав ладонь к груди, слегка поклонился правителям Ремесиса.

Лали не могла оторвать взгляда от Укротителя: от него шла невероятная энергетика, хотя внешне он был совершенно спокоен и сдержан. В его глазах бушевало настоящее пламя.

Лали бросило в жар, и она снова уткнулась взглядом в стоявшую перед ней миску с выпечкой. Ей было страшно даже подумать, что кто-то из сыновей Генерала может стать ее мужем.

– Тогда и я рад представить вам своих сестер, – проговорил Виктор. – Одна из них может стать прекрасной супругой для вашего сына. Они вовсе не столь… воинственны, но мы же ищем мира, не так ли? Дженни, Драгоценная Дева, владелица сокровищ Краснолистого Сури, мудрая и кроткая госпожа.

Сестра поднялась, распахивая ладони, а Лали задрожала сильнее. Почему никто не посвятил ее во все эти формальности? Что будет делать она, когда до нее дойдет очередь?

– Мое главное сокровище – мой сын, – произнесла Дженни, глядя вдаль.

Лали понимала, куда смотрит сестра. Что Дженни сейчас чувствует, зная, что здесь Октавиан? Успели ли они поговорить? Да и как мог демон стать нормальным отцом Нису? Лали даже жалела, что сказала обо всем Кейто. На долю секунды она забыла, что он не человек, и такая новость вряд ли заденет чувства: ведь у демонов же нет души?

– Все, что я могу предложить будущему супругу – это смирение.

Виктор кивнул, позволяя Дженни сесть. Вид у него был крайне недовольный и напряженный, и Лали поняла, что все это ужасно не нравилось ему. А может, была и другая причина?

– Ксиу, Дева Изящества, распорядительница Чайных Церемоний…

– Не надо лести, брат, – поднялась Ксиу, поправляя прическу. Длинные черные пряди выбивались, красиво ложась на ее белые плечи. – Я вполне могу представиться и сама.

Она обвела взглядом присутствующих. Ее поведение, как всегда, было слишком броским, она будто специально провоцировала Виктора. Лали хотелось уйти отсюда и не видеть этого представления.

– Дорогие гости, – сказала Ксиу, – Генерал Шао. Ваши сыновья так сильны и прекрасны, – Ксиу зевнула, прикрывая рот веером, – что мы не можем отвести от них очей. И я с превеликим удовольствием покажу им город, а как госпожа Дома Ночи, познакомлю с обычаями нашей страны. Мы устроим настоящий праздник! – Она грациозно подхватила стоявший на столике чайник с розовыми хризантемами и лунами, и налила бледно-зеленой ароматной жидкости в две чашки. – Чаю? – игриво спросила она и подплыла к братьям.

Лали подивилась, как только Ксиу не запуталась в наряде. Но в следующую секунду фениксы зашипели, когда сестра споткнулась и пролила чай – прямиком на Укротителя.

– Ой, простите мне мою неловкость, – без тени сожаления сказала Ксиу, насмешливо глянув на Самсона.

Лали бы засмеялась, если бы не грозный вид Генерала и его сыновей. И если бы не правда, терзавшая ей сердце. Сложно находиться здесь, зная, что она не принадлежит к семье Виктора. Это его сестры, его кровь, а она…

Укротитель схватил Ксиу за запястье, и Лали на секунду померещилось, что он сломает ей руку прямо здесь, у всех на глазах. Но он лишь отобрал у нее чашку и раскрошил в своей ладони. Великие Музы, какой же силой он обладал? Но тут поднялся второй брат и принял чай из второй чашки, моментально опустошил ее и отбросил в сторону.

– Мы благодарны за такую заботу, Дева Изящества, – проговорил Морий и, к удивлению Лали, улыбнулся. – Позвольте проводить вас.

Ксиу вернулась на место, и Лали поняла, что час пробил.

Виктор вновь поднялся, чтобы представить третью сестру.

– А это моя младшая сестра, Лалибэй, Талантливая Дева, ведь именно она развила в себе наш главный дар, ремесис.

Генерал довольно кивнул, а сердце Лали забилось чаще. Брошь! Она же не надела свою брошь иллюзий.

– Лали славится талантом выращивать удивительные цветы. Сестра, ты покажешь нам маленькое чудо?

Виктор либо издевался над ней, либо пребывал в полном неведении. Адора сказала ей испечь целую миску печенья, и два часа она пыхтела (на чужой кухне!), чтобы порадовать гостей. Да, выпечка помогала избавиться от внутренней боли, но какой от нее прок сейчас? Она вновь и вновь задавалась вопросом – почему никто не предупредил ее о формальностях?

Может, никому не было до нее дела…

Лали совершенно не ожидала, что придется демонстрировать ремесис.

Все взгляды были обращены на нее. У Лали перехватило дыхание. Что она сможет показать им? Теперь все узнают, какая она обманщица.

Глава 5

Императрица

Тень – это ничто и все. У всего есть тень, она всегда следует за тобой, как верный спутник. Когда солнце выглядывает из-за туч, твоя тень с тобой, пусть и пряталась до этого.

Но откуда пришли первые тени?

Говорят, что тени неразрывно связаны с магией созидания. Каждое магическое действие оставляет в мироздании след, накапливая разрушение. Разрушение невозможно без созидания, пустота не может уничтожить пустоту.

В тени укрываешься ты от самого опаляющего жара, однако не всем цветам дано расти в тени.

Мудрецы предсказывали пришествие Великой Тени – будет ли она спасением от надвигающейся угрозы или сама принесет разрушения?

Размышления короля Руфуса, Тайный Архив

L

Лали, совсем не такая уверенная и изысканная, как сестры Виктора, нерешительно поднялась со своего места.

– Я… – проговорила она, но резкий порыв ветра заставил ее замолчать.

Встала сама правительница Ремесиса, и все, к счастью Лали, совершенно позабыли о ней.

– Отчего же нам не показать, чего мы на самом деле стоим, супруг мой, – произнесла Юви и улыбнулась гостям. – Все знают, что Мартим не простое государство, мы чтим ремесис, а он, в свою очередь, служит нам. Ваши птицы хороши, но я предлагаю вам взглянуть на «Танец превращений».

Юви развязала расшитый бисером пояс платья, скинула его как накидку, оставшись в иссиня-черном топе и длинной юбке под стать. Она сбросила туфли, кивнула стоявшим за спинами гостей девушкам, и те принесли пять чаш, расставляя их по кругу. Юви оказалась в самом центре, замерев в изящной журавлиной позе. Забранная наверх прическа подчеркивала красивый изгиб шеи, пальцы, усеянные серебряными кольцами, чуть заметно трепетали. Легкий щелчок, и зазвучала музыка – спокойная размеренная мелодия, похожая на переливы ручья.

Юви поднялась на носки и аккуратно, будто по мостику, прошла до чаши с водой. Согнулась пополам, касаясь пальцами серебристой поверхности, зачерпывая воду, и в этот момент ее волосы и одежды побелели, а воздух заискрился, освещая пространство вокруг.

– Белая Тейра, – раздались удивленные вздохи.

Лали тоже смотрела во все глаза. Магия Юви каждый раз поражала ее. Не было, пожалуй, никого, равного ей по силе.

Но вот Юви в один гигантский и невероятно изящный прыжок оказалась возле второй чаши, вылавливая среди красного песка бледно-розовый цветок и помещая его в свою прическу. Кроваво-красным окрасились ее волосы, а следом и наряд засиял неистовым алым светом, а движения стали более яростными и вместе с тем соблазнительными – покачивание бедер, взмахи рук. Ее прическа растрепалась, локоны огненными всполохами легли на плечи и спину.

Лали бросила взгляд на Виктора, и увидела, как он сжал руки в кулаки, как сощурил глаза, готовый в любой момент сорваться с места, если бы не правила приличия.

Но Юви не останавливала танца, заставляя гостей из фениксов открыть рты. В третьей чаше лежало золото. Монеты звякнули, стоило Юви подбросить их в воздух. Лали могла поклясться, что на этот раз золотилась сама кожа правительницы. Юви совершила несколько яростных оборотов и бросила горсть монет под ноги Генералу, который тут же нахмурился этой выходке.

Следом за Желтой пришла Синяя Тейра: цветом кожи она могла бы сойти за одну из дахини, не будь она так красива. Взгляд Юви стал жестче и воинственнее, королева даже зарычала, осматривая собравшихся. Ее танец был грубым и резким, а из чаши она выудила кинжал с насаженным на него цветком. Юви подбросила оружие в воздух, прогнула спину и изящным движением поймала его, только чтобы нацелиться на гостей. Охрана фениксов забряцала оружием, словно готовясь к атаке, на что Юви лишь расхохоталась.

Но вот синева перетекла в изумрудные глубины, стоило Юви коснуться последней чаши. Лали заметила среди неподвижных гостей шевеление и с ужасом увидела черную тень, которая выросла там, где сидел Кейто. Его нахальный взгляд стал суровым, ухмылка на губах превратилась в жесткую линию. Все остальное происходило, словно в одном из видений Лали. Слишком быстро, слишком сумбурно.

Вот Юви опускает руку в чашу с благовониями, ее окутывает пепельная дымка – и вдруг к ней подлетает бывший император, неся за собой тьму, как плащ. Чернильные щупальца обвивают руки и шею Юви… Сейчас произойдет нечто ужасное, вдруг поняла Лали.

Она не успела и вздохнуть, как Кейто сдавил Юви в объятиях, а из ее рта вырвалась струйка крови. Окутанная тьмой, правительница вдруг исчезла вместе с демоном. Тишина, сопряженная потрясением, длилась всего мгновение. Первым из оцепенения вышел Виктор, его голос гремел поверх восклицаний и криков, пока он отдавал указания своим людям.

– Найдите их!

Мраморный пол дрожал под его ногами, когда Виктор стремительно шел к месту, где исчезла Юви. Он повел носом и сжал руки в кулаки. Стены дворца содрогнулись, люди испуганно рванули наружу. Виктор тоже устремился к выходу, но на его пути вырос Генерал Фениксов.

– Что здесь происходит! Я требую объяснений! Если вы притащили сюда этого зверя, чтобы угрожать нам… – зарычал Генерал, но Виктор оттолкнул его с пути. – Вы знаете, что может быть гарантом сохранения мира. А сейчас вы очень рискуете, Ваше Величество.

Виктор остановился и круто развернулся, сорвал с пальца перстень-печать и передал Генералу.

– Даю свое благословение. Мы с вами ведь все уже обсудили! Но сейчас мне нужно найти супругу!

С этими словами он скрылся за дверьми – гости расступались перед ним, пропуская без малейших слов. Виктор был так ужасен в гневе, что Лали не могла сдвинуться с места. Но вот Генерал нашел ее взглядом, и на его лице появилась отвратительная улыбочка. Что заставило Виктора так поступить? Неужели он правда пожертвовал ей, подумала Лали.

– Самсон, приведи сюда наш трофей.

Темноволосый феникс помедлил всего секунду. Лали наконец очнулась среди суматохи. Что происходит? Королева исчезла, Виктор в ярости, а она… она что? Продана фениксам? И где же Роши? Возможно, он тоже помчался искать сестру. Ей не хотелось верить в абсурдность ситуации.

– Нет, нет! Ну уж нет, – замотала головой Лали, но споткнулась и упала.

Она увидела, в каком потрясении все еще сидит за своим столом Дженни. В ее глазах сверкали слезы. Она тянула руку в белой перчатке вперед и все повторяла: «Октавиан…»

Лали вдруг подхватили под руки и вернули в вертикальное положение.

– Отпустите меня! – прошипела Лали, удивляясь самой себе.

– Тебе велено ехать с нами, – настойчиво и бескомпромиссно проговорил младший принц фениксов. – Ваш правитель дал согласие на союз.

Он говорил об этом так, словно Лали была вещью, как, например, диван или картина.

– Уберите руки от моей сестры, – раздался чуть хриплый голос Ксиу, и Самсон перевел взгляд с Лали на первую красавицу Ремесиса. Ксиу обвила ладонью запястье Лали и буквально выдернула ее из хватки феникса.

– Кто вам сказал, что можно так обращаться с женщинами королевства Мартим? Или в своих горах вы напрочь потеряли человеческий облик?

Самсон скривил губы, но смолчал. Его отец и другие фениксы уже направлялись к выходу, ожидая, что он сам справится с непутевой девчонкой. Не дожидаясь его ответа, Лали сорвалась с места и побежала прочь. Она надеялась, что Укротитель не станет преследовать ее, иначе вряд ли ей удастся скрыться. Она выскользнула в коридор и помчалась, сломя голову, удивляясь, что ее еще не схватили.

Что же будет? Что же теперь будет?

Кровь стучала в висках, цокали по мрамору ее туфли. Лали свернула под арку и остановилась перевести дух, а потом наспех начертила на стене магический квадрат.

Через пару мгновений среди тишины раздался зевок.

– Что стряслось, малышка? – сонно спросила ее дахини, вырисовываясь в появившемся проеме.

– Скажи, где мне спрятаться, – взмолилась Лали.

Дахини усмехнулась.

– Знаю я одно местечко. Туда ведут все дороги.

K

Во Дворце было слишком тихо, и неудивительно – он стоял заброшенным вот уже десять лет. В каждом его уголке скопились пыль и тьма. Затянутые тканью зеркала, завешенные окна, – здесь совершенно не осталось света, и золото больше не блестело.

Это был Дворец Теней, где он погиб.

Тьма пульсировала и вокруг Кейто, обвивая его ладони, вплетаясь в светлые волосы. У него все отобрали, он стал никем. И за эти несколько дней он понял, насколько он тут лишний, ему нет места среди живых, как бы ему ни нравился обретенный вкус жизни.

Разве можно, сменив имя, стать кем-то другим? Да, в Запределье он прожил уже целую жизнь. И даже успел побывать пленником и поучаствовать в Девятой Войне Призраков. И получить свободу. Почти свободу.

Кем он был и кем он не был, другие совершенно не догадывались. И он оставит это при себе.

Женщина в его руках встрепенулась, закашлялась.

– Тише, Юстиана, тише, я что-нибудь придумаю.

Если бы он только знал, что с ней такое… Он не видел физических ран, но смерть буквально кружила над ней. Юви снова выплюнула кровь и попыталась сказать что-то, и внутри у Кейто все свернулось в тугой змеиный комок.

Неужели он опоздал?

Несколькими минутами ранее, когда Юстиана начала свой танец, весь мир закружился у него перед глазами и перестал существовать. Он впитывал каждое движение, старался как можно четче запечатлеть его в голове. Пытался представить, что она танцует для него. Ведь должна королева уже как-то обратить на него внимание? И не странно ли, что среди гостей сидит только что восставший из Запределья демон? Кейто не раз прокручивал эту мысль в голове и снова убеждался в одном – все кругом слишком спокойные. Это как затишье перед надвигающимся бедствием.

Но стоило Юви обратиться в синеволосую богиню, как он увидел перемены. Или скорее ощутил, что тьма подползает к его любимой. Он и сам был тьмой и разрушением, но это… он не мог определить источника. Кейто насторожился, напрягся, будто перед прыжком. И не ошибся – из последней чаши исторгся ядовитый дым, не дав Юстиане возможности двигаться.

А теперь, теперь она погибала у него на руках.

– Нет, – шепнул Кейто, прижимая ее к себе. Дыхание Юви было совсем слабым. – Пожалуйста, не бросай меня, не сейчас. Я же пришел… за тобой.

Он отстранил ее от себя и понял, что она смотрит на него своими огромными зелеными глазами. И пытается что-то ему сказать.

– Октавиан… – услышал он скорее в мыслях, будто она тоже умела проникать к другим в голову. А может, и умела, она же Тейра! – Найди меня, Октавиан…

Ее дрожащая рука коснулась его щеки, и он понял, что на коже осталась влага – от ее крови, от его слез. Он зажмурился и прижался губами к холодным пальцам, унизанным серебряными кольцами. – Октавиан!

Вспышка в голове – и Кейто увидел то, что хотела показать ему Юви. Сердце трещало по швам: он видел Юстиану и Виктора, новых правителей Ремесиса, таких счастливых, что ему хотелось немедленно уничтожить себя. Магия пронизывала воздух города, распространяясь и за его пределы в другие уголки Мартима, она была как ребенок, которого выпустили погулять. Так и он чувствовал себя в детстве, когда отец-император даровал ему свободные от учебы и службы дни, когда он сбегал от леди Малис и вспоминал о матери, лежа среди вереска, обдуваемый холодными ветрами.

Виктор возводил новые здания, менял старые, строилась школа магии, первая на землях Ремесиса. Юви была повсюду, помогала каждому, кто еще не умел пользоваться ремесисом. Кейто увидел обрывок воспоминания: Юви и Виктор стоят на фоне заката, держась за руки, уставшие после утомительного дня в роли не только правителей, но и Верховных магов. Они обнимались и улыбались друг другу, что вызывало в Кейто бесконечную зависть.

А затем нагрянуло сильное землетрясение в одном из уделов Мартима – его жители не справились с магией. На лице Юстианы появились первые морщинки, но не от возраста, а от тревог за королевство. Он видел, как они с Виктором вместе разбирали завалы и работали не покладая рук, и жители стояли за них стеной.

Кейто не знал, сколько времени прошло, но вот Ремесис сотрясла новая беда. Юви и Виктор стояли перед ним на балконе и сыпали в адрес друг друга проклятья. Кейто и хотел бы порадоваться, но не мог. Он видел тени, плескавшиеся в зеленых глазах, ярость, захлестнувшую обожаемое лицо. Видел воды Залива Им, что вышли из берегов и безжалостно растеклись по городу, унося жизни. Он видел Юви, которая пыталась совладать с потоками, ее отчаяние и боль утраты. Правительница не смогла защитить всех.