Новые Ряженки Тайна старика Зуича

– Я тебе не курица! – выкрикнул Яшка, моргая глазами. Только сейчас он стал понимать весь ужас происходящего.

– Хорошо, будешь петух-гриль! Представляешь, как огорчится твоя Клуша, когда представит тебя на вертеле?! – Тимоха смаковал каждое слово.

– Хватит! – Яшка был не на шутку напуган. – Хватит каждый раз напоминать мне про Клушу! Я каждый день о ней думаю.

– Теперь тебе придётся каждый день, нет, каждый час, точнее, каждую минуту думать о себе! Добывать себе еду, прятаться от злых собак, котов и людей, а это, заметь, гораздо сложнее, чем нам, котам!

Тимоха видел, как страх сковал Яшку. Этого он и добивался – пусть знает, до чего довели его злость, упрямство и задиристость.

– Я вернусь к бабе Зине…

– В суп? – перебил Тимоха. – Вспомни, что ты у неё в курятнике натворил перед тем, как вас с Гектором баба Зина отнесла на базар!

– А ты откуда знаешь про это? – Яшка перестал моргать и уставился на Тимоху.

– Подружка рассказала, – не желая выдавать свой источник информации, загадочно произнёс Тимоха.

– Ну, конечно же! Самая болтливая коза на всём белом свете! – язвительно протянул Яшка.

– А хоть бы и так! У тебя вообще нет друзей! Даже болтливых! – раздражённо ответил Тимоха. Он даже не понял, что уколол Яшку в больное место.

– Ты надоел мне. Я проголодался. У меня в миске ещё хватит зерна на три дня и воды тоже. – Яшка спустился по ступенькам и направился к кормушке. – А еду я в огороде найду, там червяков, гусениц и личинок – до осени хватит. Ведь нас выгнали только из дома! А вот тебе придётся потрудиться, чтоб раздобыть себе еду! – Яшка доковылял к миске с зерном.

Зерна там было много, Зуич насыпал свежего как раз перед их ссорой. Но Яшка был так занят мыслями об изгнании Тимохи, в предвкушении того, как победоносно оповестит его об этом, что потерял всякий аппетит – в тот момент ему было не до еды.

–Что ты сейчас сказал? – Тимоха насторожился.

– Что кое-кому пора на охоту! – Яшка, не обращая внимания на Тимоху, принялся клевать зерно.

Тимоха рванул к Яшке. От такого резкого прыжка Яшка чуть не подавился зёрнышком:

– Чёрт возьми! Отстань от меня! Нас обоих выгнали! Теперь каждый сам за себя!

– Нет, что ты сказал до этого? – Тимоха смотрел на Яшку с надеждой. Яшка не понимал, что тот от него хочет, но обратил внимание, что Тимоха настроен довольно миролюбиво.

– Сказал, что нас выгнали только из дома, со двора нас не выгоняли! И что в отличие от тебя, еды мне хватит более, чем на три дня.

– Вот именно! – воскликнул радостно Тимоха. – Получается, мы можем жить тут, во дворе?! Или в сарае? – у Тимки затеплился лучик надежды.

– В сарае не можем – он заперт на замок. – Яшка продолжил клевать зерно.

– Это не важно! Важно, что нам не придётся скитаться, где попало и искать другое жильё! Лето переживём во дворе, а к осени, может быть, злость деда Зуича пройдёт, он сжалится над нами и впустит в дом.

Яшка уставился на Тимоху и задумался.

– Ну, если не насовсем, то хотя бы перезимовать. Не замерзать же нам во дворе! – продолжал рассуждать Тимоха.

– Смотри, как бы дед Зуич нас со двора сегодня же не выгнал! – прервал его радужные планы Яшка.

– Если он нас не увидит, то и не выгонит – некого выгонять будет!

– Ты это о чём? – снова прервал трапезу Яшка.

– О том, что нам нужно не показываться ему на глаза. Ну, то есть прятаться, как только дед Зуич появится во дворе, – высказал идею Тимоха.

– Вот ты и прячься. А я с этого огорода ни ногой! Советую заняться поисками еды!

– Когда у тебя в подружках самая болтливая коза в мире, то поисками еды заниматься не придётся! – Тимоха выскочил за калитку и побежал к Анфиске делиться своим горем.

Хоть Яшка и храбрился перед Тимохой, но, всё же, услышав, как открывается входная дверь в дом, не стал испытывать судьбу. Решив, что в словах Тимохи есть доля здравого смысла, Яшка быстро побежал прятаться за сарай. Убедившись, что дед Зуич его не видит, Яшка осторожно высунул голову, наблюдая за ним.

Зуич вышел во двор, огляделся, прошёл до калитки, вышел за неё на улицу и вернулся в дом. «Ага! Решил-таки нас и со двора выгнать. Прав был Тимоха. Не стоит деду Зуичу на глаза показываться», – подумал Яшка.

Он увидел приставленную к сараю лестницу, ведущую на чердак, взлетел на её перекладину, уселся поудобней и задумался о том, как ему жить дальше. А ещё он думал о Клуше. Сладкие воспоминания о ней его совсем разморили, и он незаметно для себя впал в дрёму.

Ему снилось, как перепуганная и вся в слезах Клуша, плачет, причитает и бьётся в истерике по Яшке, которого увидела на вертеле, но не поджаренного, не ощипанного, а в перьях и пока ещё живого: «Что теперь с нами будет? И зачем ты в драку полез? Теперь тебя поджарят и съедят! Я этого не вынесу! Как теперь я буду без тебя жить? Ну, зачем ты на этот вертел забрался? Слазь оттуда! Слезай немедленно!»

– Слезай, говорю тебе! – Яшку разбудил настойчивый голос. – Ты слезешь или нет? – Голос принадлежал Тимохе.

– Ты и тут мне покоя не даёшь! – Яшка огляделся и вздохнул с облегчением. Он был рад, что это всего лишь страшный сон. – Что ещё тебе нужно? Чтобы я признал, что ты был прав, когда сказал, что деду Зуичу не стоит показываться на глаза?

– Что случилось? Ты почему тут сидишь? Дед Зуич выгнал нас со двора? – с неподдельным испугом спросил Тимоха.

– Пока не выгнал. Я убежал, когда он во двор выходил, а потом за калитку и тут же вернулся в дом. Насколько ты мог заметить – я спал, – Яшка демонстративно зевнул.

– Ага, спал! Ты кудахтал во сне так громко и ужасно, что я подумал, с тобой что-то случилось.

– Спасать прибежал? – тихо с ехидной улыбочкой спросил Яшка.

– А если бы и так? Вообще-то я кое-что обнаружил! – Тимоха поднял голову кверху, туда, куда вела лестница.

– Что? Что обнаружил? – Яшка слетел с лестницы и посмотрел в ту же сторону, куда и Тимоха.

– Вон там, видишь? – Тимоха кивком указал на чердак.

– Что я там должен видеть? Чердак как чердак, закрыт на замок.

– Не закрыт! Замок висит для видимости. А вот заслонка открыта и она – снаружи! Гляди внимательно!

– Вижу! Ну, и что? – Яшка не понимал, куда Тимоха клонит.

– Сделай хотя бы пару движений своими куриными мозгами!

– Я говорю: и что с того, что чердак открыт? – раздражённо ответил Яшка, пытаясь убедить, что сделал гораздо более пары движений своими куриными мозгами.

– Олух! Мы там можем жить! По крайней мере, прятаться какое-то время! Там тепло и сухо! – глаза Тимки заблестели.

– Сам ты олух! Я туда не смогу забраться, а вот тебе – в два счёта!

– Ты же птица! – возразил Тимка.

– Ну, и что?!

– Да что ты всё заладил: «что, что»? Наверняка, мечтал летать, как все птицы!

– Мечтал, да что с того! Я петух – домашняя птица, – вздохнул Яшка. – А домашние птицы летать не могут! Такова их природа! А против природы не попрёшь!

– Ещё как попрёшь! – вскрикнул Тимоха. – Утки же летают, гуси летают, а тоже – домашние птицы! – решил его подбодрить Тимоха.

– Утки бывают дикие, – стоял на своём Яшка.

– Ты тоже дикий! Сумасшедший и дикий! Вспомни, как ты на забор взлетел! – хохотнул Тимоха.

– Тогда была экстремальная ситуация! – оправдывался Яшка.

– Да что я тебя уговариваю?! Не хочешь спать в тепле и безопасности – сиди тут, бойся и мёрзни всю ночь! Тем более уже начинает смеркаться. – Тимоха запрыгнул на лестницу и стал медленно взбираться по ней наверх.

– Не собираюсь я тут сидеть! Я подожду, когда ты откроешь чердак. Посмотрим, как у тебя получится отворить заслонку, – возразил Яшка.

Он смотрел, как Тимоха забрался наверх, ухватился обеими лапами за заслонку и потянул её на себя. Она лязгнула и отворилась. Теперь оставалось просунуть лапу в щель и открыть дверцу. Но не тут-то было! Дверь была плотно прикрыта. Надо было приложить недюжинные усилия, чтоб её открыть. Как Тимоха ни старался выковыривать её лапами – дверь не поддавалась.

– Попробуй потянуть за замок! – Яшка увидел в замке выход из положения.

– Хорошо там внизу советы давать? Ты залезь сюда, вместе и потянем.

– Конечно! Куда нам без Яши дверцу чердака открыть? – Яшка со всей силы замахал крыльями и взлетел на лестницу, на третью перекладину, на которой спал.

– А теперь пробуй так же взлетать по одной перекладине, – посоветовал Тимоха.

Но Яшкина гордость не позволяла принимать от «врага» советы и поддержку. «Это по его милости я теперь прыгаю по лестнице, вместо того, чтоб отдыхать в доме и наслаждаться зерном, ягодами и рыбой», – думал Яшка.

– Попридержи советы для себя! А я и без тебя справлюсь! – гордо заявил Яшка.

– Я же и говорю: дикий и сумасшедший! – Тимоха принял чуть-чуть в сторонку, чтоб Яшке было удобно забраться на верхнюю перекладину. – Да ты просто спортсмен! Давай сюда! – пошутил Тимка.

– Всё издеваешься, морда кошачья? – проворчал Яшка, забравшись наверх.

– Всего лишь подбадриваю! – Тимоха схватился за открытый навесной замок. – Ты должен как можно крепче ухватиться за меня лапами. Как только я скажу «три!» – изо всех сил маши крыльями, будто хочешь взлететь с грузом на спине. А если не взлетишь – тебя поймают и съедят! – Тимоха бросил замок, обернулся и посмотрел на Яшку. Тот остановился на предпоследней перекладине, впился глазами в Тимоху и начал медленно наливаться злобой.

– Ну, если не тебя, так твою Клушу! – добавил Тимоха, ещё больше «подливая масла в огонь».

Видя, как Яшка впадает в ярость, Тимоха понял, что сейчас тот самый момент, когда следует крепко схватить замок передними лапами, а задними упереться в лестницу и скомандовал:

– Один, два, три! Давай! А-а-а! – Тимоха почувствовал острые когти, которые впились ему в спину.

Яшка изо всех сил хлопал крыльями и тянул назад. Тимка почувствовал боль в спине. Его задние лапы соскользнули с лестницы, и он повис в воздухе, держась за замок. Яшка что есть силы, дёрнул Тимоху к себе. Дверь чердака поддалась, и они оба повисли в воздухе – Тимоха на замке, Яшка на Тимохе. Ещё минуту они болтались на дверце чердака, как воздушный змей, зацепившийся за ветку дерева.

– Толкни меня к чердаку! – орал Тимоха, уже не в силах терпеть Яшкины когти. – Я должен встать на лестницу!

– Нет! Ты должен почувствовать всю мою ярость, рыжая бестия! Это тебе за всё: за подлости, за Клушу, за меня! – Яшка перестал хлопать крыльями и только висел на Тимохиной спине, впившись в неё когтями.

– Ты – псих! Мы же упадём! – Тимка отчаянно пытался достать задними лапами до лестницы.

– Ничего-о! Тут не высоко падать!

– Нас могут увидеть или услышать! – кричал Тимоха. – Если дед Зуич услышит – он точно выгонит навсегда. Тогда никакой надежды на возвращение не будет! И всё опять из-за тебя! Говорю, толкни меня к лестнице!

Тимоха знал, упади они сейчас вниз, он приземлится на лапы без ушибов и заберётся на открытый чердак без особого труда. Но он сомневался, что у Яшки хватит сил снова повторить этот путь к чердаку, так как большую его часть отняла глупая, как он считал, злость. Но говорить об этом Тимоха не стал. Видать, слова Тимохи про окончательное изгнание очень подействовали на Яшку. Тот захлопал крыльями, и Тимохе удалось стать задними лапами на лестницу. Он выпустил замок, сделал прыжок и оказался на чердаке с Яшкой на спине.

– Да слезь же ты с меня, озлобленный псих! – Тимоха резко прыгнул вперёд, и Яшка соскочил с его спины. – Ты мне спину поцарапал!

– Так тебе и надо! И это ещё мало! Будешь знать, как угрожать Клуше!

– А мне за Пискуша начать тебе сейчас перья выдёргивать? Ты первый развязал эту войну, тебе первым её и заканчивать! – Тимоха осмотрелся вокруг.

– Хочу заметить, что мне сегодня придётся ночевать на одном чердаке с тобой! Этого для тебя вполне хватит! – огрызнулся Яшка.

– Ну, извините, второго чердака у нас нет! И это вынужденные действия. А я призываю к добровольным! – Тимоха осторожно ступал по чердаку, обнюхивая находившиеся на пути предметы.

– Чтобы мои действия были добровольными, тебе придётся о-о-очень постараться! – Яшка неуверенно шагал следом, стараясь держать дистанцию.

– Не собираюсь я стараться для озлобленного психа! – ответил Тимоха.

– Прекрати меня так называть! – раздражённо потребовал Яшка.

– А то что? Плакать будешь или драться полезешь? Я и говорю – псих озлобленный! – уже спокойно подытожил Тимоха. Его взгляд упал на дальний конец чердака. Тимоха тут же рванул в ту сторону.

– Яшка! Беги сюда! Смотри, что здесь! – воскликнул Тимоха, не дав Яшке возразить, опережая его очередную колкость. Яшка подбежал к нему. В конце чердака они увидели много разных старинных вещей, возраст которых намного превышал возраст деда Зуича.

– Сколько на свете живу, а никогда такого не видел! – изумлялся Тимоха, глядя на весь этот антиквариат.

– Интересно, сколько же ты на свете живёшь? – не отрывая глаз от редкостных и незнакомых предметов спросил Яшка.

Тимоха не понял, то ли Яшка на самом деле интересуется его возрастом, то ли хотел подчеркнуть его глупость и наивность из-за его молодости.

– Много, Яшка, очень много! Целых полгода! – серьёзно ответил Тимоха, рассматривая старинные сундуки.

С первой минуты, как только Яшка и Тимка оказались на чердаке, их внимание привлекли три старинных сундука, размерами немногим меньше, чем стоял в доме деда Зуича.

Все сундуки Зуича были старинными, но эти три были более древними, хоть на вид менее потёртые. Складывалось впечатление, что Зуич очень бережно относился к сундукам на чердаке и гораздо реже в них заглядывал. Они были разных размеров. Их крышки напоминали пирамиды с обрезанным наполовину верхом.

– Почему дед Зуич держит их здесь? – спросил Яшка скорее самого себя. – Ведь в доме удобнее и надёжнее.

– Узнаем, что в них лежит, поймём, почему они тут, – рассуждал Тимоха. – А надёжнее или нет – это спорный вопрос.

– Ты на что намекаешь? Почему это спорный вопрос? – недоумённо спросил Яшка.

– В доме их могут увидеть гости, а тут они спрятаны от всех! – ответил Тимоха.

– Я как-то об этом и не подумал! – Яшка подошёл ближе к одному из сундуков и аккуратно клюнул его по крышке.

– Ещё бы! С твоими куриными мозгами… – Тимоха тут же осёкся, увидев, как Яшка резко развернулся к нему. – Дед Зуич прячет в них то, что не должен видеть никто! – Тимоха успел сменить тему, чтобы вновь не сцепиться с Яшкой. – Уверен, это связано с Агатой!

– Какой ещё Агатой? – Яшка посмотрел на Тимоху, как на больного.

– Однажды к деду Зуичу в гости пришла женщина и стала звать его с собой.

– А-а! Это не Агата! Это – баба Зина! Она постоянно пытается затащить деда Зуича к себе на чай. Будто у него своего чая в доме нет! Наверняка запала на деда Зуича, – Яшка выпалил это так, словно был уверен, что Тимохе давно об этом известно. Глаза Тимохи округлились.

– Баба Зина? – переспросил Тимоха

– Баба Зина, – просто ответил Яшка.

– Запала на деда Зуича?

– Скорее всего! Она бабка одинокая и злобная. А едва увидит деда Зуича, лицо сразу преобразится в доброжелательную гримасу, и голос становится таким приторно-елейным.

– Ты что несёшь? – удивился Тимоха.

– Что слышал, то и несу! Я, когда ещё в курятнике у неё жил, слышал, как она говорила: «Эх, Зуич! Тебя бы да в хорошие руки! И ухожен был бы, и с мясцом да яйцами!» – попытался скопировать бабу Зину Яшка.

Тут Тимка зашёлся от смеха, упал на пол и давай хохотать, катаясь по полу.

– Зря хохочешь! У нас тогда куры знаешь, как неслись? Яиц столько было! Баба Зина только и успевала на базар бегать, их продавать. Прибежит, устанет и давай рассуждать, мол, с Зуичем ей легче бы жилось!

– Ой, Яшка! Насмешил ты меня! Да кто себе враг, чтобы с бабой Зиной жить? – Тимоха вскочил с пола.

– Да никто! Но она же могла прийти и уговаривать хитростями разными! – предположил Яшка.

– Нет, Яшка! Видел я эту бабу Зину. А приходила к деду Зуичу молодая и красивая женщина. Он её по имени Агата называл. И говорили они на непонятном мне языке. Она деда Зуича уговаривала вместе с ней уехать! – Тимоха не заметил, как перешёл на шёпот.

– Это когда же было? – Яшка не скрывал своего любопытства и одновременно странно подкатившего чувства тревоги.

– Накануне моей последней охоты.

– Кажется, видел я её. Дед Зуич меня сразу попросил выйти. Да, красивая, я заметил. Но причём тут эти сундуки? – волнение Яшки передалось Тимохе. Тот снова вспомнил визит Агаты.

– А при том! Дед Зуич отказался следовать за ней потому, что ещё не нашёл, что искал. Он так и сказал: «Я должен её найти». Вдруг, в этих сундуках лежит эта находка! Вдруг, дед Зуич готовится к отъезду, поэтому нас и выгнали?!

У Яшки от страха затрясся гребешок. Тимоха это заметил, но продолжал рассуждать.

– Тогда нам даже этот чердак не поможет! Сундуки дед Зуич заберёт, а новый хозяин, как только купит дом, заколотит чердак, а нас выкинет на улицу!

– Я не вещь, чтобы мною кидаться! – возмутился Яшка. – Ещё неизвестно, уедет ли дед Зуич, продаст ли дом! Хватит нагнетать всякую жуть! Пора подумать о ночлеге!

– А чего о нём думать? Вон, даже перекладина тебе для ночёвки есть, забирайся и спи! – Тимоха указал Яшке на балку под крышей, соединяющую стены с двух сторон. – А я и тут могу расположиться. – Тимоха устроился на тряпке, которая покрывала небольшой сноп сена. – Мягко и тепло.

– А почему это я на перекладине? Может, это я на соломе, а ты на перекладине!

– Коты не спят на перекладинах и жёрдочках всяких! Они оттуда падают во сне! – он сладко потянулся, зевнул, облизал лапу и умыл мордочку. – Я мог бы тебе предложить устроиться рядышком, но боюсь, тут не хватит места для двоих, да и вряд ли ты согласишься спать возле меня!

– Можешь мне его уступить полностью! Найдёшь себе место ещё где-нибудь.

– Спокойной ночи! – Тимоха закрыл лапой глаза, делая вид, что засыпает, а сам стал наблюдать за Яшкой.

Яшка огляделся вокруг. Его привлёк старый стул с мягким сидением. «Вот то, что надо!» – подумал он. Яшка взобрался на него, потоптался немного и, усевшись удобнее так, чтоб можно было хорошо видеть Тимоху, прикрыл глаза. «Наверняка не спит и прислушивается, рыжая бестия!» – подумал он про Тимоху. «Наверняка наблюдает за мной, прикрыв глаза, озлобленный псих!» – подумал Тимоха про Яшку. Так они оба уснули, оставив этот тревожный день позади.

– Ку-ка-ре-ку! – услышал Тимоха, казалось бы, возле самого уха. Вскочив, он увидел Яшку, хлопающего крыльями и готового снова закукарекать. Тимоха в два прыжка оказался возле него.

– Ты что? Заткнись немедленно! Дед Зуич услышит! Беду навлечь хочешь?

– Ой! Я по привычке! Природа, знаешь ли! И тебе доброго утречка! – Яшка снова захлопал крыльями.

– Будем надеяться! – Тимоха потянулся. – Эх, молочка бы сейчас полную мисочку!

– Червячков бы с два десяточка! – Яшка спрыгнул со стула и подошёл к двери чердака. – Мы спали с открытой дверцей? – выпалил он и осторожно выглянул на улицу. – А если сюда кто-нибудь забрался бы? А если бы дед Зуич нас тут нашёл? – Яшка, не скрывая своего беспокойства, вернулся к Тимохе.

– Ночью? Ему что, больше делать нечего, как ночами по чердакам лазить? – отмахнулся Тимоха.

– Всё равно дверь на ночь надо закрывать! – назидательно поучал Яшка.

– Вот и закрывай, если знаешь, как это сделать! – Тимоха вспомнил, как вчера они с Яшкой болтались в воздухе, уцепившись за замок.

– Я думал, ты знаешь!

– Спасибо, что такого высокого мнения о моей сообразительности! – Тимоха гордо вскинул голову и поднял распушённый хвост.

– Не высокого! Просто думал, что инстинкт самосохранения у тебя выше твоей сообразительности!

– Сообразительность, Яшка, не появляется на голодный желудок! Вот что! Ты пока посиди тут, а я сгоняю, найду себе завтрак. Тогда обязательно придумаю, как нам изнутри закрывать эту дверцу!

– Это почему я «посиди тут»? Я голоден со вчерашнего дня! Мне тоже нужен завтрак! – возмутился Яшка.

– А ты где его искать собрался? В огороде или во дворе деда Зуича? – Тимоха в свою очередь выглянул на улицу и тут же вернулся. – Сиди тихо. Не показывайся на глаза деду Зуичу! Он не должен знать, где мы прячемся. Червяков не обещаю, но зерно принести постараюсь! – сказал Тимоха и тут же шмыгнул за дверь.

Яшка быстро подбежал к ней и глянул на лестницу – Тимохи уже и след простыл. «Интересно, как он собирается принести зерно и остаться незамеченным? Меня к кормушке не пустил, а сам, получается, невидимкой станет?»

Спрыгнув с лестницы, Тимоха осторожно завернул за угол сарая. Подождав несколько секунд и убедившись, что Зуича нет во дворе, он пролез между досками и рванул к дому Лукерьи в надежде встретиться с Анфиской. Взобравшись на дерево возле забора, он переметнул через него, оказавшись во дворе Лукерьи. Тимоха исследовал огород, сад и место за домом, где росли кустарники малины, но Анфиски нигде не обнаружил. «Может она с мамой на лугу пасётся? Или в дом зашла? Лукерья её любит и позволяет заходить на веранду. Сперва обследую веранду», – подумал Тимоха.

Он запрыгнул на парапет фундамента, прошёл по нему несколько шагов, и уже готов был заглянуть в окно веранды, как кто-то резко дёрнул его за хвост с такой силой, что Тимоха шлёпнулся на землю. Он быстро отскочил в сторону и зашипел. От страха и неожиданности его сердце бешено заколотилось.

– Ты что, сдурел? Ты зачем в окно полез? Там на веранде дед Зуич с Лукерьей чай пьют! – Анфиска покрутила копытом у виска и громким шёпотом принялась объяснять Тимохе всю глупость его поведения.

– А зачем за хвост дёргать? – возмутился Тимоха. – Знаешь, как ты меня напугала!? – Тимоха тоже перешёл на шёпот.

– Знаю! Ты бы ещё больше напугался, если бы тебя Зуич увидел, – прошептала Анфиска и кивнув, предложила отойти в сторону.

– Давно они чаи распивают? – спросил Тимоха глядя в сторону веранды. – Кстати, а где ты была? Я вокруг дома оббежал – тебя не видел.

– Хорошо, что я успела вернуться, пока ты в окне не засветил своей мордой! – Анфиска в своей манере не ответила на вопросы Тимохи.

– Вернуться откуда? Ты с мамой на лугу была?

Анфиска отрицательно замотала головой.

– С огорода бабы Зины? Ты по-прежнему туда лазишь? – спросил с беспокойством Тимоха.

Только в разговоре с Анфисой Тимоха мог сыпать вопросами и не получать на них ответы. Этим Анфиска была для него интересна и увлекательна. Он удивлялся, как можно так общаться и хорошо понимать друг друга. Но сейчас он хотел получить ответы на все свои вопросы. Ведь произошло очень важное для Тимохи событие, о котором Анфиска не знала, и он спешил с ней поделиться.

– Представляю: сидит дед Зуич, чай пьёт и спрашивает о тебе Лукерью, а тут как тут твоя морда в окне! Вот весело было бы! – Анфиса тихо хихикнула.

– Так, стоп! – выкрикнул Тимоха. – Теперь всё по порядку! Давно дед Зуич пришёл? И что значит «спрашивает обо мне Лукерью»? Ты вообще знаешь, что с нами произошло? – опять посыпал вопросами Тимоха.

– Тише ты! Не ори тут! – Анфиска посмотрела на окна веранды – не выглянул ли кто. – По порядку, так по порядку, – захлопала ресницами Анфиска. – Идём!

– Куда? – Тимоха огляделся вокруг.

– Подальше отсюда. Или будем беседовать под окном?

– Нет. Под окном не будем, – бросил на ходу Тимоха.

Они обогнули дом и оказались в небольшом садике за ним.

– Рассказывай, что произошло и с кем это «с нами»? – Анфиса выпучила глаза и приготовилась внимательно слушать. Тимоха понял, что ему первому придётся начать рассказ.

– Вчера нас с Яшкой выгнали из дома! – выпалил Тимоха.

– Потрясающе! Фантастика! Ты умеешь удивлять! – Анфиска шлёпнулась на задние ноги, вытянув копытца вперёд. – Яшку тоже выгнали? Теперь со всеми подробностями, пожалуйста! – Анфиса приготовилась слушать фантастическую историю.

Тимоха вздохнул с сожалением и начал с того момента, как они с Анфисой расстались вчера после обеда. Он подробно рассказал о том, как Зуич раскусил их с Пискушем хитрый план охоты, как Яшка выдал тайну, а потом злорадствовал, что Тимоха станет бездомным; о том, как дед Зуич выставил обоих на улицу.

А ещё рассказал про чердак – место, где он с Яшкой теперь вынужден жить и прятаться до лучших времён.

Анфиска слушала с захватывающим интересом, время от времени постукивая передними копытцами о землю и восклицала: «вот уж, действительно, псих!», «нет, ну надо же, какая бестолочь!», «да я бы его с лестницы спустила!», и, конечно же, её постоянное и неизменное «ух, ты!»

– Вот, прибежал к тебе за помощью, – закончил свой рассказ Тимоха. – А теперь выкладывай, давно ли дед Зуич у Лукерьи? И откуда тебе известно, что он обо мне спрашивал?

– Перед твоим приходом Лукерья меня как раз на веранде расчёсывала. Тут зашёл дед Зуич и предложил свой улов в обмен на молоко.