Obscura reperta. Тёмные открытия. Игра в роман. Часть 5. Поверхность бездны

Вернувшись, я с трудом мог смотреть Эрве в глаза.

«Не будет тебе прощения, Эрве, – сказал я ему. – Похорони меч, покайся, пусть это тебе поможет».

«Не могу! Не могу! – завыл он словно зверь. – Сколько раз я пробовал избавится от него, все равно потом возвращался! Это проклятие! Как мне справится с ним? Ты старший! Возьми его! Забери! Спрячь, и не подпускай меня к нему!»

Эрве смотрел на меня безумным взором, и я не знал, что ответить. Я хотел помочь брату, но вдруг мне открылось видение, какие бывают у меня при сильном душевном волнении, и какие нередко предрекают мне будущие события. Я увидел, как в темноте Эрве подкрадывается к нашему дому, как открывает большой ларь, где лежит меч и не разбирая начинает рубить проснувшихся слуг, испуганных его приходом, как вбегает он в комнату, где спят моя жена и дети и обагряет меч их кровью.

Я отшатнулся от брата.

«Нет, Эрве! Я не возьму меч. Тебя ничто не остановит, когда ты захочешь вновь забрать его. Ищи спасение сам».

Эрве ушел. Я решил, что он вернется к себе, но с того дня его никто не видел. Беспокоясь, я и его жена начали поиски, но они ничего не дали.

Вскоре на меня обрушилось несчастье. Мой слуга обвинил меня в общении с дьяволом. Но, Бог свидетель, что я в этом не повинен. Это мой Ангел – Хранитель и Наставник – иногда говорит со мной. Он либо посылает мне видения, как предостережения или предсказания, либо отвечает на мои вопросы. Тогда он говорит моими устами. Я слышу слова и стараюсь запомнить или записать их. В оправдание свое могу сказать, что все предсказания моего Ангела сбывались и все предостережения были не напрасными. И никогда не бывало, чтобы я действовал во вред людям. Обычно никто меня не тревожит, я закрываюсь в молельне и внимаю своему Наставнику, но в тот вечер, когда ко мне приходил брат, я был так взволнован, что забыл запереть двери. Была уже ночь, все в доме спали. Я, стоя на коленях, стал спрашивать моего Ангела, как помочь брату, но ответ был полон его печали: «Ты сделал свой выбор». Как не умолял я его и Господа о помощи, вновь и вновь мои собственные уста изрекали грозным, не свойственным мне голосом: «Ничего не изменить. Ты сделал свой выбор». Тогда я не знал, что меня подслушивает один из слуг, и что он донесет на меня.

Меня вызвали на допрос. Понимая, что грозит мне и моей семье, я солгал. Сказал, что повторял эти слова, изображая своего отца, который не желал примириться с братом и гневался на меня. Сказал, пытался найти мир в своем сердце, быть послушным его воле. Меня отпустили. Но благодаря моему Ангелу я знал, что это ненадолго. Рассказав все моей любимой жене, я сделал так, чтобы меня сочли пропавшим. Я спрятался в старых катакомбах и жил там. Иногда, скрываясь от посторонних глаз, я навещал свою жену.

Прошел почти год. Однажды мне пришлось совершить тайную поездку по моим делам. Чтобы оставаться незамеченным, я ехал по безлюдным дорогам. Возвращаясь, я заночевал в небольшом домишке у озера. Старики, жившие там, ласково приняли меня. Когда я сидел за столом, ужиная, я вдруг заметил на стене у изголовья кровати крест. Это был крест Эрве, я хорошо его помнил. Сколько лет этот серебряный крест с гранатами, был причиной злых насмешек над моим братом – убийцей и безумцем, украсившим себя святым крестом, будто насмехаясь над правосудием Божьим.

«Откуда у вас этот крест?» – спросил я хозяина.

«Он принадлежит господину, чья могила неподалеку».

«Что вы знаете о нем?» – спросил я в волнении.

«Только то, что он из знатных людей, и то, что он очень хотел умереть, раз сам вырыл себе такую глубокую могилу», – был мне ответ.

Старик рассказал, что около года назад он вечером услышал странные звуки, словно кто-то рычит и стонет, но понял, что это не зверь, а человек. Он вышел из дома и пошел к озеру. Неподалеку от большого дуба на коленях стоял мужчина. Старику показалось, что он хочет убить кого-то, кто лежит на земле, но приглядевшись, понял, что никого не было, а странный незнакомец продолжал яростно вонзать меч в землю, рыча и стеная. Хозяин испугался и отошел. Позже он вновь пошел туда. Яма была уже довольно глубокой, а человек продолжал копать, разрыхляя землю мечом и выбрасывая ее руками. Утром хозяин снова пришел на то место. Человека было не видно, он подошел поближе, и тут из ямы раздался стон и вылетели комья глины. Осмелившись, старик заглянул в яму. Человек, сидевший на дне, бросил на него такой безумный взгляд и так яростно замахнулся мечом, что старик поспешил уйти.

Ночью хозяева слышали ужасные стенания, но подойти к яме не решались. Наутро все стихло. Старик пошел к озеру. Заглянув в глубокую яму, он увидел безумца, лежащего навзничь с закрытыми глазами. На его груди покоился меч. Старик окликнул его – ответа не было. Кое-как спустился он в яму и понял, что человек мертв. Они вместе с женой обмыли ему голову и руки, которые потемнели от глины, и старуха сокрушалась, глядя на красивое лицо мертвеца, что тот без покаяния и в полном одиночестве обрел безвременную кончину. Закрыв его ветхой тканью, они засыпали тело землей. Крест с его шеи старики забрали и повесили в доме, молясь, чтобы кто-то, кто знает умершего господина, нашел это безлюдное место. Могилу они закапывали несколько дней. В том месте была одна глина, а силы стариков давно иссякли.

Слушая их рассказ, я плакал, а потом стал молиться перед крестом, прося прощения за гибель брата, но сам не прощая ее себе.

Утром я, скрыв свой настоящий облик под личиной пилигрима, повез крест к вдове Эрве. Я солгал ей, что Эрве перед смертью открыл свое имя старикам, живущим у озера, а я случайно услышал от них его историю и вспомнил, что знал об Эрве раньше из разных сплетен. Она не узнала меня. Мы с ней и несколькими слугами отправились за телом моего брата. Когда открыли могилу, то увидели, что он как живой. Все решили, что земля не принимает его за его прегрешения. Мы перевезли тело в дом Эрве, позвали священника. Невозможно было утверждать, что он был самоубийцей, поэтому нам удалось похоронить его по-христиански. Ныне мой брат покоится в склепе вместе с мечом, который, казалось всем, отнял у него душу.

Его гибель – моя вина, и тяжесть этой вины будет сокрушать меня до самой смерти. Однако больше некому снять с меня прегрешения. Сию исповедь по моей просьбе мой старший сын, которому я открылся, тайно положит в склеп Эрве, дабы он и я были оправданы для наших потомков. И хотя грехи наши очень тяжелы: Эрве – братоубийца, а на мне вина тех, кто умывает руки, но я, Амеди Бертлен, надеюсь на прощение».

– Ну вот, я был недалек от истины, – сказал Цоллерн-старший брату, после того как прочел ему перевод.

– Да… – вздохнул Артур, – так и вижу Эрве, который день и ночь напролет роет себе могилу.

– Он был человеком большой силы духа, но не мог противостоять мечу. И все же, я считаю, он победил, победил в полном одиночестве, оставленный всеми. Так что мы можем гордиться нашим предком. Видимо, он женился где-то в немецких землях, и привез оттуда нашу фамилию. А вдова Люциана вышла замуж за какого-то Пэллерена. Фамильной хроникой, скорее всего, занимались Бертлены, они и подправили ее для других так, что история о Старшем исчезла из поля зрении обоих родов, а фамилии стали у всех трех разные, что сыграло Бертленам на руку. Что касается духовидения Амеди Бертлена, то, возможно, он был такой не один, может быть, он и в самом деле был еретиком, состоял в какой-то секте, просто не стал писать этого в исповеди.

– А ты считаешь подобные вещи ересью?

– Не я, церковь. Я… отношусь к такому с большим подозрением, но допускаю, что способность общаться с ангелами или святыми это не всегда помешательство. В конце концов, библейские патриархи и пророки видели ангелов и говорили с ними. Почему бы некоторым людям не сохранить эту способность и в наши дни? Но все-таки грань очень тонка, да и кто ее определяет? Думаю и сам духовидец не всегда способен отличить некое послание от своей собственной фантазии, которая у таких людей развита обычно сильно. В случае с Бертленами, это, видимо некая передаваемая по наследству духовная практика, ее интересно было бы изучить.

– Хочешь попробовать?

– Я? Нет! Я слишком не верю в то, что подхожу для передачи откровения свыше, и буду сомневаться в каждом слове. А ты хотел бы?

– Не знаю… Меня и так считают ненормальным, когда я завожу речь о том, что считаю самым важным, я не знаю, откуда берутся у меня эти слова… Согласись, странно слышать о любви и доброте от человека, который готов, если что, сразу врезать. Я чувствую себя как идиот, который плывет одновременно на двух лодках – лодке любви и лодке гнева. Я прихожу в негодование, когда люди поступают неправильно, но откуда мне знать, как правильно? Когда я думаю, что люблю, дает ли это кому-то что-то хорошее, или я всего лишь стремлюсь обладать кем-то как вещью? Я давно запутался, что правильно, а что нет. Может, я и хотел бы переложить на кого-то эту ответственность… на ангела, к примеру.

Спланированное убийство

По дороге домой Артур в задумчивости смотрел в окно, оторвавшись от делового письма, которое только что читал. Сильный грохот, раздавшийся снаружи, заставил его выйти из оцепенения.

– Что это? – спросил он Доминика.

Тот пожал плечами. Вскоре звук повторился.

– Это в той стороне, где катакомбы… Поворачивай, поедем туда, – сказал Цоллерн.

Пока они ехали, грохот раздавался еще несколько раз.

Пустырь вокруг развалин был огорожен. Доминик остановился неподалеку от временного ограждения, за которым несколько человек выгружали из машины какие-то ящики. Артур вышел и наблюдал за людьми. Вскоре снова раздался грохот взрыва, из-под земли взметнулся столб пыли и камней.

– Эй! – закричал Артур людям за ограждением. – Зачем вы это делаете?

К нему подошел человек в рабочей форме «Братья Пеллерэн».

– Мсье, что вам нужно?

– Почему вы взрываете катакомбы?

– Потому что здесь будут проходить новые коммуникации.

– Мерль Пеллерэн так распорядился?

– Конечно. А у вас какие-то возражения? Это плохое место, мсье, дети местные тут не раз калечились, когда лазили, да и крыс полно, в общем, давно пора.

– Понятно. Долго будете взрывать? Я живу неподалеку, наверное, слышно будет.

– Не волнуйтесь, мы соблюдаем режим для таких работ. Спасть не помешаем.

– Спасибо.

Артур вернулся в машину.

– Быстрее домой езжай! – сказал он мальчишке. – В Городе знают о действиях Мерля?

– Понятно было, что он взялся серьезно. Они подстраховались. Катакомбы от Города довольно далеко, но, неизвестно, что он будет делать, когда ничего не найдет здесь. Удобное место было… малолюдное…

– Где же теперь передают им продукты и вещи?

– Есть запасные варианты… Брату рассказал о том, что я тебе показывал?

– Да.

– И что он? Поверил?

– Да… Вроде…

– На, – протянул мальчишка Цоллерну небольшую записку, – ему отдай, от Старшего это.

– Спасибо.

_______

Роланда не было дома, когда Артур приехал. Цоллерн-младший слишком рассеянно отвечал на вопросы жены, чем рассердил ее, а когда она ушла в спальню, стал звонить в галерею брату. Никто не брал трубку. Вскоре Артур услышал, что Роланд подъезжает к дому и вышел встретить его.

– Привет… Знаешь, там Мерль…

– Взрывает катакомбы?

– Да! И все серьезно обставлено.

– Знаю. Я был в полиции, спрашивал про это. Все законно, согласовано, одобрено городским советом, не придерешься! Я давно подозревал, что органы правопорядка Пеллерэном к рукам прибраны, а тут проверил – с таким подобострастием они эти работы поддерживают.

– Тебе от Старшего… – Артур вытащил из кармана записку.

Роланд с тревогой развернул ее.

«Городу нужна помощь», прочли братья.

– Черт! Нельзя было поконкретней написать? – разозлился Артур.

– Он же не знает, что в наших силах, видимо, ждет наших предложений. – Цоллерн-старший закурил и направился к саду, поплотнее запахнув пальто. Младший пошел за ним.

– Есть у меня одна мысль, но она основывается на твоем бредовом путешествии в Город. А что из него имеет под собой реальную основу – большой вопрос.

– Дверь в подвале вполне реальна. И можно проверить, действительно ли срабатывает эта система и начинает поступать… нет, это не газ, что-то другое.

– Я тоже так подумал. Есть разные летучие смеси. Например, с карфентанилом в составе. В общем, это самое реальное из всего, что ты мне рассказал. Надо поехать и проверить. Ты поведешь, ладно?

– Конечно. Пошли.

Они сели в машину Артура. Цоллерн-младший уже выехал на дорогу, когда вспомнил, что не предупредил жену, что снова уедет. Он поморщился, представляя будущий разговор. Завтра он должен был рано уехать на верфь. Такие дни она терпеть не могла, и хотя Артур каждый раз предлагал поехать с ним, она всегда отказывалась, говоря, что ей нечего там делать. Вечером ему нужно было поработать, это она тоже всегда воспринимала плохо. В общем, сегодня, он провинился просто кругом. Стараясь не думать об этом, он спросил брата.

– Так что за идея?

– Скажу Мерлю, что узнал, как попасть в Город, и готов рассказать ему, если он перестанет взрывать. Скажу, что беспокоюсь за Франс, ведь никто не знает, где именно расположен Город, вдруг действия Мерля небезопасны для людей, скрывающихся там. Что хочу с его помощью попасть в Город и забрать девушку, что остальные меня не интересуют, и что меч будет его, если он найдет его в подземелье. Ну а потом договорюсь со Старшим, что приведу Пеллерэна под эту дверь и мы будем с ним там, пока не сработает защита… Если эта система вообще существует.

– А что дальше?

– А дальше мы заснем, а люди из Города втащат нас внутрь.

– Мерль придет не один.

– Конечно, поэтому посмотрим на месте, есть ли какой-то способ отрезать сопровождающих. А если его нет, значит надо его придумать.

– Допустим, Бертлен согласится взять Мерля в плен. Или не согласится.

– Кто его знает. Другого пока способа не придумал, как Пеллерэна остановить…

– Его люди все разнесут, когда обнаружат, что он пропал.

– А вот это под сомнением… Ощущение у меня такое, что его люди управляются кем-то другим.

– Кем?

– Старшим Пеллерэном. Но это моя догадка. И она касается конкретных людей.

Артур остановил машину возле своего нового приобретения, дома, который он хотел сделать самым мирным и спокойным местом в городе и которому, возможно, предстояло вскоре стать ареной битвы. Открыл высокую старую дверь. Братья спустились в подвал.

– За последние полгода я больше по подвалам лазил, чем за все детство, – усмехнулся старший.

– Когда это ты в детстве в подвал лазил? – спросил младший с шуточным презрением.

– Было один раз… Когда Нуш решила меня на слабо взять… Не, это того стоило, конечно…

– Ладно, не время предаваться эротическим воспоминаниям. Держи фонарь…

Роланд осветил фонариком стены. Два железных листа. «Как она прошла в Город? Через этот подвал или нет? Возможно, сейчас меня от нее отделяют всего несколько коридоров».

Артур отодвинул железный лист, они пролезли за него и включили свет. Открыли дверь, которая находилась за листами, и прошли в крохотный коридор. Дверь захлопнулась за ними.

– Вот тут я стоял, когда мне очень захотелось спать. Простоял минут пять-семь. Потом очнулся на улице, – сказал Артур. – Пошли отсюда, ты посмотрел, ведь?

– Да, давай выйдем пока, – ответил Роланд в задумчивости.

Они поднялись наверх. Роланд остановился в центре здания, похожего на пустое чрево древнего чудовища, отшвырнул носком ботинка осколок кирпича.

– Первое, что приходит в голову, заманить его в маленький коридор и убить, – вдруг сказал он.

– Нет! – рявкнул Артур, и звонкое эхо разнеслось под потолком.

– Я… не смогу. Если бы еще непреднамеренно, в порыве гнева… а провернуть спланированное убийство – нет… – проговорил Роланд негромко, стараясь не вызывать подобного эффекта.

– Я могу… наверное. – Артур мрачно смотрел на брата. – А потом на него все свалю. Скажу, что он напал на меня. В конце концов он вторгся в мое здание… Если поверят, что это самозащита, меньше дадут.

Роланд покачал головой.

– Детей у меня нет, – продолжил Артур, – Эмма меня бросит, если я сяду, ясное дело… Ну, потом все как-нибудь образуется.

– Это не вариант, малыш. С Мерлем надо договориться. Я как бы предлагаю ему меч, но на самом деле я его отдавать не собираюсь…

– Понятно, нам надо вернуть меч.

– Да, значит, условия будут такие: прекращение вражды с Городом в обмен на его свободу и жизнь. Так, – Роланд начал расхаживать туда-сюда по светлому пятну от окна, стараясь не наступать на тени оконного переплета, – значит, проходит минут пять, и мы засыпаем. Допустим, он возьмет с собой пару человек, и нам удастся их отсечь… Стоп! – резко повернулся он к брату. – Надо сделать наоборот! Надо сказать ему, что тут есть система защиты, и что для безопасности нам всем надо надеть противогазы. Я раздам им всем противогазы, в которые как раз и нужно положить какое-то быстрое снотворное. Сам я, конечно, надену безопасный. И вот у нас на руках три счастливо спящих человека. Двоих мы вытащим на улицу, а Мерль бесследно исчезнет, и я тоже, возможно. А заманить его нужно под видом, что мы с ним идем на разведку тайно, чтобы он посмотрел и подумал, как справиться с дверью. Конечно, он возьмет своих ребят, но всего парочку, это будет мое условие.

– Люди могут заснуть неодновременно, – предупредил Артур. – Когда кто-то из них свалится первым, они заподозрят, что дело нечисто. Тогда ты в опасности. Я должен спрятаться здесь, когда вы придете…

– Надо как следует все обдумать, – подытожил Роланд. – Поехали домой.

________

Эммануэль никак не могла успокоиться. Исчезновение Артура так ее разозлило, что она не в силах был ничем заниматься. Она бесцельно ходила по комнате, иногда присаживаясь на кровать или останавливаясь у окна.

Стук в дверь выдернул ее из раздраженного метания. Она помедлила немного, а затем спросила: «Кто там?».

Ответа не последовало. Она открыла дверь и столкнулась взглядом с Домиником.

Он стоял, странно серьезный и держал руки за спиной.

– Что тебе? – спросила она строго.

– Ну, я пришел… короче, попросить прощения за то, что сказал тебе тогда. Я был обкуренный, вот и… Не обижайся… пожалуйста.

Мальчишка вынул из-за спины небольшой сверток.

– Это тебе.

– Что тут?

– Посмотри сама.

– Ладно, – сказала Эммануэль снисходительно. – Извинения приняты, если конечно, в конверте не скрывается никакого подвоха.

Она вошла в комнату и разорвала бумагу. Внутри был свитер – белый, свободной грубой вязки. Такие вещи были совершенно не в ее стиле. Она хотела было выбросить его, но почему-то передумала. Бросила на кровать. Присела рядом. Потом сняла платье и полюбовавшись минуту на себя в зеркале надела юбку и этот странный свитер. Он оказался до того уютным, что она захотела оставить его. Он приятно терся о кожу при каждом движении… Ее раздражение куда-то ушло, ей стало спокойно и даже весело. Казалось, еще никогда ей не удавалось так расслабиться и почувствовать, насколько прекрасно ее тело. Она выглянула в коридор.

Доминик стоял под дверью.

– Ну как тебе? – поинтересовался он.

– Спасибо. – Она подошла к нему и поцеловала в щеку, ближе к губам, чувствуя странный будоражащий запах каких-то трав, исходящий от его кожи или волос.

– Ну, я пойду? Если хочешь, заходи, кино посмотрим… Обещаю что…

– Хорошо, – она слегка прикоснулась пальцем к губам мальчишки, останавливая его.

Весь вечер до приезда Артура она мысленно возвращалась к этому моменту и пожимая плечами чувствовала, как грубые нитки касаются ее кожи.

11 глава, в которой библиотекарь начинает сомневаться во всем, вспоминает об обручальном кольце для «господина Былинки», узнает об убийце матери и снова остается один в своем доме

Андре перевернул очередную едва живую страницу и обнаружил, что следующей нет. Он добросовестно и осторожно просмотрел книгу, надеясь, что потерявшаяся страница вложена где-нибудь, но ее не было. Посмотрел на полке, где стояла до этого книга, на полу, под столом – все было напрасно. «Надо в каталоге проверить, подумал он. Конечно, издатели знают, как справляться с такими потерями – констатируют факт утраты и все». Но притча, включенная в один из многочисленных мало кому известных трудов по алхимии, хранившийся в библиотеке и вдруг чудом попавший в издательский план Александера Жетю, заинтересовала его. Ему было жаль, что он не сможет прочесть продолжение и не узнает, чем она закончилась. Было только странное начало.

«Как отправить дьявола в рай

В пустыне, сидя на плоском камне, дьявол играл на рожке. Разрозненные звуки тугими завитками уносились вдаль, не соединяясь в мелодию, а лишь смешиваясь в какой-то угрюмый гул. Века обходили пустыню стороной, и ничто не мешало звукам в их хаотическом движении. Дьявол играл на рожке, потом разжал губы, выпустил его и прислушался. Ясно различимы были шаги человека.

Для человека прошло несколько дней с того момента, как дьявол услышал его шаги. Все эти дни он шел. Ему казалось, что он идет по прямой, но на самом деле пусть его представлял беспорядочную кривую. Каждый раз, поднявшись после недолгого сна, он не знал, откуда шел и куда следует направиться – над пустыней висело пыльное марево. Силы человека иссякали, и пройденный им путь от отдыха до отдыха становился все короче. У него не было ни пищи, ни воды.

Дьявол слушал и ждал, отложив свой рожок. Наконец вдалеке показалась сутулая фигура. Дьявол ждал. Человек приблизился. Он в изнеможении упал на песок возле плоского камня.

– Скажи, добрый человек, нет ли поблизости колодца? – прошептал он.

– Нет, – отвечал дьявол, – здесь нет воды. Ты умрешь от жажды.

– Господь не допустит этого…

– Почему бы господь стал заботиться о тебе?..»

«Ты поможешь? – спросил Андре Наставника. – Может где-то она завалялась? Я хотел бы найти страницу!»

«Ее давно нет».

Андре достал каталог книг, какой был в каждом зале, пролистнул его и нашел пометку деда об утраченной странице.

– Жаль, – вздохнул он разочарованно.

«Запиши, если нужно», – предложил Наставник.

«Ты… можешь продиктовать? Гарантируешь, что это будет тот самый текст, слово в слово?»

«Если ты хорошо слышишь… – был ответ, и через паузу. – Ты хорошо слышишь».

«То есть… ты… мог бы продиктовать мне и любую другую страницу?»

«Да».

«Мы храним столько книг, а все они есть в тебе? Бессмысленный труд?»

Улыбка Наставника показалась ему немного хитрой.

«Все созданное людьми ничего не стоит, так вы считаете?»

«Созданное людьми на земле – тлен, важно то, что создано ими на небе».

«Даже обидно, столько труда вложено во все эти книги… и они совершенно бесполезны… Мне жаль их».

«Ты прочел их все?»

«Нет».

«Тогда какая в них польза кроме красоты? Откуда тебе знать, может, каждую ночь я меняю в них слова? Вещи – лишь ваше спасение от страха перед тем, что истинно важно! В раю не было вещей…»

«Ты прав, наверное… Но я люблю вещи, особенно некоторые кажутся живыми. Хотя это самообман… как горько так думать!»

«Еще будет время принять это. Хочешь записать страницу?»

«Да».

Андре взял чистый лист и начал писать, ощущая усиливающийся жар в затылке.

«…Не он тебя сюда привел. Ты бежал от наслаждения, которое считаешь преступным, от своей безумной страсти. Кто внушил ее тебе?

– Нечистый!

– Обычно люди сваливают свои грехи на меня.

– Кто ты?

– Ты знаешь.

– Нет, не может быть!

– Ты просто не хочешь видеть истину, но все-таки знаешь, кто я.

– Если ты тот, кем хочешь казаться, тебе ничего не стоит помочь мне выбраться отсюда!

– Для тебя важнее, чего это будет стоить тебе. Я не хочу помогать.

– Значит, ты не всемогущий…

Дьявол устало усмехнулся этой беспомощной уловке.

– Я хочу посмотреть, как ты будешь мучиться перед смертью, как будешь сожалеть о своих грехах, просить у бога прощения, как будешь ужасаться, что умрешь без покаяния и попадешь в ад. Ты обессилен, твой рассудок помутился от жажды и зноя, перед смертью тебя посетит множество видений, они будут сводить тебя с ума…

– Я сделал много хорошего, и не попаду в ад.

– Ты оправдываешься. Правда – удел людей, бог предпочитает истину.

– Я стремился к истине! Я способен различать добро и зло!