Следующая станция

Петр Добрянский

Следующая станция

Глава 1 «Письмо»

Кайлеб Чейз сидел, свесив голову над пустым стаканом виски в самом захудалом питейном заведении района Уайтчепел. Запустив пальцы в свои темные волнистые волосы, он рассматривал грязную барную стойку и как всегда жалел себя.

Писатель, что в прошлом взлетел до самых небес, попробовавший вкус денег и славы, скатился до самого низа социальной лестницы. Совсем недавно он вращался среди сливок Лондона. Кто-то пророчил ему успех, и иногда Кайлеба сравнивали с остальными писателями современниками, такими как Майн Рид, О. Генри или даже Диккенс. И каким образом это все произошло? Конечно же, он знал, как ему удалось довести себя до такого скотского состояния.

Получив великолепнейшее образование в Оксфордском университете, ему вдруг вздумалось окунуться с головой в писательское ремесло, ведь теперь перед ним не было преграды в виде его отца. Чейз старший не дожил до того момента, когда сын закончил столь престижное учебное заведение, в которое, собственно говоря, он его и отправил.

Говард Чейз был весьма властным мужчиной. В юности он обучался ведению дел на бирже, затем открыл свое предприятие по выдаче займов под небольшие проценты. Дела у него шли в гору и, подгадав небольшой крах на рынке ценных бумаг, он удачно прикупил огромное количество акций одной торговой компании, которая занималась перевозками различных товаров из старого света в новый.

Годы шли, а капитал его рос с огромными темпами, в конце концов, Гордон с помощью разного рода комбинаций, завладел контрольным активом той самой торговой компании. Деньги текли рекой, и к сорока годам Гордон мог похвастать семизначной суммой, лежащей на его счетах как минимум в дюжине банков по всей Британии.

Но, как это зачастую бывает в жизни, такого рода люди как Гордон Чейз не являются представителями постоянства, целомудренности и добродетели. Гордон имел любовные связи от Кардифа до Эдинбурга. Были это женщины и замужние, и свободные, и зрелые, и достаточно молодые. И вот в один из прекрасных дней он вернулся домой и сообщил своей жене, что он ее не любит и собирается в скором времени покинуть этот дом.

Элеонора Чейз была не из робкого десятка. Дочь изумрудного острова встала на свою защиту и сообщила Гордону, что развод он от нее не получит. Гордон в свою очередь ожидал такой бурной реакции и был готов к последствиям своих решений. Оставив семью ради молоденькой девушки, он в скором времени перебрался в Бирмингем, где через несколько месяцев у него родился сын и решили они назвать его Кайлебом. Гордон всю жизнь хотел привить Кайлебу любовь к математике, но тот не любил точных наук, он часто рисовал и сочинял небольшие рассказы, которые потом пересказывал своим товарищам в школе. Гордон выходил из себя, когда мальчик занимался «чепухой», но молодая мать Кайлеба знала, как успокоить мужа, и Гордон, окутанный ее лаской, не мог более сердиться на витающего в облаках сына.

Когда Гордону перевалило за пятьдесят, а Кайлебу на тот момент исполнилось десять, мать и жена небольшого семейства умерла от воспаления легких. Гордон тяжело перенес потерю своей любимой и иногда он мог сорваться на мальчика. Конечно, до рукоприкладства не доходило, но теперь увильнуть от решения задач по математике и подготовке к карьере финансиста у него не получалось. Затем Гордон настоял на отправке парня в Оксфорд, что в конечном итоге и произошло. Молодой человек был смышленый и с легкостью поступил в выбранный его отцом университет. Но не успел Кайлеб окончить учебное заведение, как Чейз старший скончался от гриппа и вот теперь в его жизни появились настоящие проблемы.

Дело в том, что первая жена Гордона так и не дала ему развод и женщина пережила его и жила еще долго после его смерти. Ко всему прочему помимо Кайлеба у Гордона был еще один старший сын и две дочери-близнецы. Кайлеб смотрел стойко на образовавшуюся проблему. Он понимал, что притязаний на отцовское наследство у него нет и единственное, что ему оставалось, так это благодарить судьбу, что за его учебу оплачено авансом.

И вот он стал писателем, и у него даже получилось опубликовать несколько рассказов в одном известном журнале. В двадцать шесть лет он закончил свою серию романов про средневековье, состоящую из трех томов. Но будучи кутилой и весьма азартным человеком, он пропил, проиграл и просто-напросто растратил весь капитал, который когда-то у него был. К двадцати восьми годам он опустился на самое дно, ни одно издательство не хотело иметь с ним дел. Друзья перестали с ним общаться. Они с легкостью могли отправить Кайлеба за решетку, так как он занял у них очень много денег, но из-за былых отношений никто дело до суда не довел, а всего лишь махнул на него рукой и вычеркнул из своей жизни.

– Доброе утро, мистер Чейз, Большой Бен не отбил еще десяти ударов, а вы уже на рогах.

Кайлеб повернулся к источнику звука и увидел за своей спиной одного единственного до сих пор преданного ему товарища – это был Фрэнк Мейер, не так давно этот молодой человек выступал его агентом в издательском мире, и именно он занимался его трилогией и получил с этого хорошие барыши. Дела у него были намного лучше, чем у Кайлеба, ведь у Фрэнка были помимо его друга еще несколько клиентов.

– Доброе утро, Фрэнк. Это всего лишь первая, так что вы, как всегда, преувеличиваете. Что заставило вас забраться в этот рассадник нищеты?

– Вы, Кайлеб. У меня для вас прекрасные новости.

– Что ж раз так, то присаживайтесь. – Кайлеб постучал ладонью по рядом стоящему стулу.

– Благодарю, но я бы воздержался от соприкосновения с любыми предметами, находящимися в Уайтчепеле.

– Ваше право, приятель.

– В общем, не буду ходить вокруг да около. Мне удалось договориться с мистером Хемшем насчет вашей пьесы. Он готов принять вас сегодня в полдень. Думаю, вам следует выпить кофе и прямо сейчас направиться к нему. Вот адрес.

Он протянул карточку, на которой было написано красивым почерком:

Издательство Хемшем.

Лондон, улица Бонд, дом 14.

– Поспешите, иначе поезд отправится без вас.

– Уилли, Уилли, Уилли! Старина, быстро, быстро ко мне! – закричал Кайлеб.

– Ну что еще? – за стойкой появился маленького роста худой мужичок.

– Уилли. Подай-ка мне кофе.

– Смеешься? Мы не подаем кофе, только виски и пиво. Это тебе не ресторан.

– Проклятье! Тогда обойдемся без кофе.

Кайлеб спрыгнул со стула и, прихватив Фрэнка за локоть, вышел вместе с ним на улицу, предварительно оставив на стойке плату за выпивку.

– А как же вы, Фрэнк? Вы не поедете со мной?

– Не сегодня, у меня есть дела в Ист-Энде.

– Досадно.

– Послушайте, Кайлеб, ради нашей дружбы не ставьте на себе крест. Вы и так уже довольно давно пребываете в состоянии…

– Я понимаю, Фрэнк, вы можете не объяснять мне. Я постараюсь вести себя подобающе.

– Отлично. У вас есть деньги на омнибус?

– Найдется пару пенсов.

– Хорошо. Тогда удачи и не подведите меня.

Кайлеб со всех ног побежал и лишь раз обернулся к своему другу, чтобы махнуть на прощанье.

Для Кайлеба Чейза данное предложение было словно глоток чистого воздуха для шахтера после долгого рабочего дня. Весь хмель, который был в нем, выветрился от волнения, но, даже учитывая тот факт, что Кайлеб был трезв, вид его был совсем непрезентабельный. Пробегая мимо мясной лавки, он взглянул на свое отражение и осознал, что в таком виде в хоть и не самое лучшее издательство города идти, категорически не стоит. Взглянув на циферблат часов, единственную вещь, что осталась у него от отца, он решил, что времени хватит для того, чтобы добраться пешком до дома, сменить костюм, а затем сесть на омнибус и добраться до издательства.

Меньше десяти минут у него ушло на то, чтобы добраться до улицы Чешир, где он собственно и проживал. Позвонив несколько раз, ему, наконец, открыла старая хозяйка по имени Мери Хотулд. Кайлеб поздоровался и уже хотел вбежать в дом, но миссис Хотулд встала в дверях и, сдвинув брови, грозно глядела на него.

– Мистер Чейз. Не соблаговолите ли вы объясниться. – начала хозяйка уперев руки в бока. – Почему вчера вечером вы не явились в назначенный час с должной суммой денег, как обещали?! Вы, между прочим, – махнула она указательным пальцем перед его носом. – должны мне плату за три месяца вашего проживания.

– Я все прекрасно понимаю, миссис Хотулд, но вчерашний день явно у меня не задался, и я не смог изыскать необходимой суммы. Если вы сейчас меня пустите и дадите переодеться, то я вам гарантирую, что к вечеру я рассчитаюсь с вами.

– Нет, нет, нет и еще раз нет, мистер Чейз. Я сыта по горло вашими гарантиями и обещаниями. С меня довольно! Я выселяю вас немедленно, прошу вас больше не беспокоить меня своими визитами. – миссис Хотулд стала закрывать дверь, но Кайлеб подставил ногу, чем хозяйка воспользовалась и нарочно ее прижала. Чейз слегка заскулил, но орать не стал.

– Как же так, миссис Хотулд, а мои вещи?!

– Заберете их после того как отдадите долг, хотя, что-то мне подсказывает, что этого не произойдет. Я изымаю у вас личные вещи и отдам их в аукционный дом, чтобы хоть как-то восполнить брешь в своих доходах.

– Вы не имеете права, да я вас засужу! – крикнул Кайлеб, пытаясь вытащить ногу и открыть дверь, но угрозы не действовали на эту воинственную женщину.

– Держите карман шире, мистер Чейз, за юридические издержки вас точно отправят в долговую тюрьму. Вот это уж точно никто не купит. – миссис Хотулд, швырнула на улицу три письма, Кайлеб обратил внимание как они упали в лужу, а миссис Хотулд воспользовавшись моментов, вытолкала его ногу из дверного проема и с грохотом закрыла дверь.

Кайлеб собрал письма, отряхнул их от попавших на конверты капель и сунул в карман. Кайлеб не входил в число тех людей, что хотели привлечь к себе как можно больше внимания. Хоть у него и был большой соблазн устроить скандал и вынудить миссис Хотулд выдать ему личные вещи, он этого не сделал. Шуму было не много, но некоторые прохожие уже некоторое время за ним наблюдали. Оглянувшись по сторонам и поняв, что положение его не обнадеживающее, он, повесив голову, отправился к омнибусу.

Расплатившись за проезд, он сел и стал просматривать письма. Одно из них было от ростовщиков. В нем говорилось, что его долговое обязательство было передано мистером Олсоном некоему обществу Кребус и Фишер. Кайлеб долго прокручивал в голове возможные обстоятельства получения данного кредита и тут он вспомнил, что мистер Олсон это один из тех с кем он садился играть в карты накануне. После череды неудачных комбинаций, Чейз обнаружил, что его наличность испарилась, а карты на руках были очень хороши. Мистер Олсон поднял ставку, и Чейзу нечем было отвечать. Тогда Олсон предложил ему дать взаймы для обеспечения ставки. В итоге Кайлеб проиграл. Затем Олсон направил ему требование о возврате суммы, но Чейз не обратил на него внимания и, бросив в камин его письмо, совсем позабыл об этом инциденте. Кайлеб пробежался до самого конца письма, где была указана сумма, а именно: двадцать два фунта и два фунта пенни.

– Да чтоб вас! – выругался он. Кайлеб понимал, что доказать в судебном порядке незаконность начисления пенни обойдется ему в крупную сумму. – Что ж, надеюсь, мистер Хемшем предложит хорошие деньги за мою пьесу.

Свернув письмо и вложив его в карман изношенного серого пальто, Кайлеб вытащил следующий конверт. Отправителем был как раз мистер Хемшем. В письме было достаточно сухое, и вся суть заключалась в назначении встречи, о которой ему сообщил Фрэнк.

– М-да, мистер Хэмшем, кто бы мог подумать, что вы теперь единственная моя надежда.

Кайлеб до сегодняшнего дня не имел дел с ростовщиками, но он часто слышал истории об этих мелких воротилах, да и ко всему прочему в молодости его отец занимался такого рода делами. Он понимал, в какую передрягу влип. Теперь ему нужно было как можно скорее расквитаться с этими джентльменами, иначе проблем не оберешься.

Сидя в омнибусе, он думал о том, сколько заплатит ему Хемшем и каким образом можно эту сумму удвоить или же утроить. После он подумал о том, какая участь его ожидает, если он не сможет вовремя изыскать требуемой суммы. Он уже видел перед глазами зал суда. Напудренные парики адвокатов и судьи, как оглашается решение суда, а после получения судебного приказа и невозможностью оплатить долг судья выносит решение о заключении его под стражу до выплаты долга в полном объеме. Мысли эти вселяли в него ужас, и ему не очень хотелось отправляться в такое путешествие.

Кайлеб вспомнил о третьем письме, когда омнибус остановился на его остановке. Выскочив из средства передвижения, он достал третье письмо. Оно было от неизвестного до сегодняшнего дня ему имени. Отправителя звали Патрик Стептон. Сам по себе конверт был толще, чем предыдущие его товарищи. Кайлеб ужаснулся от той мысли, что возможно в конверте лежат еще уведомления о передаче его долговых обязательств. Его душевное состояние и без того пошатнулось, что сулило ему не очень благоприятный исход встречи с издателем. Он вернул конверт, в карман с той мыслю, что его время еще не пришло, и он должен прочесть его только после встречи.

В одиннадцать пятьдесят две он мчался во весь опор по Бонд. Постучав в дверь необходимого для него дома, его встретил парнишка лет шестнадцати в очках с серебряной оправой.

– Слушаю?

– Добрый день. У меня встреча с мистером Хемшем на двенадцать часов.

– Мистер Чейз, полагаю?

– Все верно.

– Проходите. – паренек пропустил его внутрь, и Кайлеб очутился в небольшом затхлом помещении. – Секунду. Я доложу мистеру Хемшему, о том, что вы пришли. – сказал парень закрывая за Кайлебом дверь.

– Конечно.

Не прошло и двух минут, как Чейз сидел в кресле напротив мистера Хемшема и ждал, когда тот проверит какие-то документы.

– Итак, мистер Чейз. – произнес он своим грубым властным голосом. Тучный мужчина с седыми густыми бровями и гладкой красной от бритья кожей. – Ко мне заходил мистер Мейер. Он всяческими способами пытался расхвалить вас и показать в наилучшем свете. Ему бы это удалось, если бы я был обычным зевакой на рынке, которого можно облапошить и стащить носовой платок с кошельком в придачу. К сожалению… Для вас, я достаточно долго вращаюсь в издательском деле, и, как и в любом другом деле, всегда дает победить информация. Чем больше делец проинформирован, тем больше он может получить выгоды. Вы согласны, сэр?

– Верно подмечено.

– Безусловно. – он стукнул огромным кулаком по столу, а затем поднялся, и встав Кайлебу спиной, а к окну лицом продолжил: – Ни для кого не секрет, что вы за личность, мистер Чейз. Всем известна ваша история, от сотворения, так сказать, до сегодняшнего дня.

Кайлеб слегка напрягся, чувство злобы постепенно заполняло его сердце, а пальцы стали сжиматься в кулак.

– К чему вы клоните? – он пытался сдерживаться, но нотки обиды уже были слышны.

– Я знаю, в каком вы положении, мистер Чейз. Ни одно издательство не хочет с вами сотрудничать. Да. Когда-то вы были успешны, люди пророчили вам светлое будущее, но случилось то, что случилось. Мистер Мейер пытался продать мне вашу пьесу. Он достаточно долго меня уговаривал ее приобрести, я назвал ему цену, он не согласился. Мы уже хотели распрощаться, как вдруг он сказал, чтобы я позвал вас и озвучил цену за вашу рукопись. Мистер Мейер не хотел брать на себя ответственность, так вот… Цена вашей пустышке двадцать пять фунтов и не пенсом больше – это окончательная цена.

Кайлеб покраснел от злобы, но будучи человеком достаточно сдержанным в деловых вопросах, он все еще продолжал держаться.

– Это неслыханное хамство и грабеж средь бела дня. Я тащился сюда ради того, чтобы выслушивать от вас оскорбления, а после этого вы мне бросаете эти гроши за мой труд?! Я все прекрасно пониманию, но такого отношения я к себе не потерплю. Будь вы моложе, я бы остановил вас на словах о моем происхождении и потребовал бы удовлетворения сию минуту. Ваш сарай, на который вы умудрились повесить табличку со словом «Издательство», оскорбляет весь мир искусства. – и тут Кайлеба понесло. Было сказано много слов, он не брезговал переходом на личности и также были сказаны слова о его коллегах и прочих, прочих – Подонок! Собачий сын! Да как ты смеешь так со мной разговаривать?!

– Мистер Чейз! Мистер Чейз! Если вы сию минуту, не прекратите так себя вести, я буду вынужден вызвать полицию! Вам это понятно?! – издатель стоял прямо напротив него, уперев крепкие кулачища в поверхность дубового стола.

Чейз прекратил скандалить и сев на свое место вдруг вспомнил о своем долговом обязательстве.

– Мистер Чейз. Я не хотел оскорблять вас. Мне всего лишь нужно было, чтобы вы поняли, в каком я нахожусь стеснительном положении. Мне безразличны ваши семейные отношения, мне безразлично кто вы такой, единственная моя головная боль, это то каким образом не навредить своему делу. Мне лично плевать на то какой вы ведете образ жизни, но моему издательству нет. Выкупая вашу рукопись, я могу лишиться читателей. Критики очень враждебно настроены против вас.

Кайлеб тяжело вздохнул.

– У меня есть план, как помочь нам обоим, а вы начинаете лезть в бутылку.

– Я вас слушаю. – устало произнес он.

– Я выкуплю у вас рукопись, но печатать ее под вашим именем не стану. Я предлагаю вам союз. Несколько лет назад вы доказали всему Лондону, что являетесь хорошим писателем, но затем слава вскружила вам голову и вы опустились на дно. Я хочу помочь нам обоим. Я верю, что вы еще не исписались и эта рукопись наглядный тому пример. – он достал из ящика мою тетрадь, и положив ее на стол, стукнул несколько раз по ней пальцем. – Выберите себе псевдоним, пишите, пишите и пишите, а после того как вам самому понравиться ваша работа отправляйте ее в мое издательство, я в свою очередь буду тоже ее оценивать, но печать буду только под псевдонимом. Если вдруг ваша путеводная звезда вновь объявиться мы всем раскроем правду, а если все же закат вашей эпохи уже прошел, то мы ничего не потерям. Согласны?

– Вы в меня верите, но, тем не менее, предлагаете мне эти слезы, вместо хорошей оплаты моего труда.

– Мистер Чейз, я буду с вами предельно откровенен. В данной рукописи остались лишь крохи вашего таланта, и, честно говоря, я не особо хочу ее печатать, но если вы найдете в себе силы оставить свою прошлую жизнь, взяться за ум и написать, что-то стоящее, то я вас уверяю, мы обогатим друг друга. Насчет тех двадцати пяти фунтов, считайте, что это аванс, за еще ненаписанную работу.

Кайлеб проницательно смотрел на своего собеседника. Первая мысль, которая пришла в его голову, это предложить мистеру Хемшему засунуть его предложение, куда подальше, но затем он вспомнил о своем долге и картине как он сидит в долговой тюрьме без гроша, а жизнь его заканчивается на грязном полу камеры.

– Согласен, но насчет этой пьесы, что вы будите с ней делать.

Мистер Хемшем вытащил с собственного бумажника наличность, затем он положил купюры на стол рядом с книгой.

– Ничего. Забирайте деньги и вашу работу, сами решите, как с ней поступить.

Чейз тут же почувствовал себя униженным. Как только он возьмет деньги, так тут же подпишет сделку с дьяволом. Хемшем уже никогда от него не отстанет и будет, словно летучая мышь сосать с него кровь и его славу, если конечно она когда-нибудь выпадет на его долю. На чаше весов в данную минуту было с одной стороны его достоинство, а с другой отправка в тюрьму. Ни того ни другого он не хотел и пришлось выбирать меньшее из зол. Попади он в тюрьму, он никогда из нее не выберется, так как ему неоткуда будет взять денег. Забери он сейчас, так называемый «аванс», только Хемшем будет свидетелем его позора, а в будущем можно будет с ним разобраться как-то иначе, а может… Кто знает, возможно, в будущем они станут партнерами и обоим это принесет какую-то выгоду.

– Будем считать, что это не аванс. А оплата за мою пьесу. Каким образом вы с ней поступите решать вам, но не вынуждайте меня унижаться перед вами. Я не собираюсь брать у вас деньги на таких условиях. Заключим договор о передаче авторских прав. Если вы хотите быть моим партнером, то нужно вести себя подобающе. И еще кое-что! Мистер Мейер выступал моим агентом в данном деле, ему причитаются комиссионные, я оплачиваю их в двадцатипроцентном соотношении от сделки. Соответственно от двадцати пяти фунтов, моему компаньону причитается еще пять фунтов. Данное требование прописано в нашем контракте.

Хемшем улыбнулся краешком губ. Позвал своего подчиненного, у того был уже с собой договор о передаче прав. После подписания он внес сумму договора тридцать фунтов, достал из бумажника недостающую сумму и, выложив ее на стол, пожал Кайлебу руку. Чейз ответил на рукопожатие взаимностью, взял со стола деньги и, простившись, вышел вон.

Контора ростовщиков находилась в Сохо. Кайлеб предполагал, что двадцатью четырьмя фунтами от них не отделается, посему решил прогуляться до этого района пешком. Когда он добрался, часы перешли отметку в четыре часа по полудню. Войдя внутрь, он увидел достаточно много бедолаг, как и он сам. Один из клерков посадил его напротив себя и обратился к нему со словами:

– Чем могу помочь, сэр?

– Хочу исполнить долговые обязательства Кайлеба Чейза.

– Можно ваше уведомление?

Кайлеб недолго рылся в кармане и, достав нужную бумагу, передал ее клерку. Тот внимательно ее рассмотрел, а затем встал и принялся рыться в картотеке.

– Ага, вот она.

Клерк вытащил небольшую папку, в которой находилось не так много бумаг: долговое обязательство, договор передачи прав-требований и квитанция об оплате обществом договора.

– Итак, мистер Чейз – это же вы, верно?

– Верно.

– По данному договору мистер Олсон передал нашему обществу долговые обязательства на общую сумму двадцать четыре фунта британских стерлингов, из них которые: двадцать два фунта основной долг и два фунта начисленные пенни за задержку уплаты долга. Все верно?

– Верно.

– Будите оплачивать частично или же полностью?

– Полностью.

– Замечательно, тогда к оплате двадцать шесть фунтов.

– Не понял?

– Что простите?

– Почему двадцать шесть, если сумма обязательства двадцать четыре?

– Все очень просто, мистер Чейз. Общество берет комиссию за погашение долга, как издержку при выкупе такового.

– Все же знают, что вы не покупаете долговые обязательства по номиналу, а наоборот намного ниже заявленной стоимости.

– Мы этого и не скрываем. Конечно, вы можете отказаться от уплаты долга, но в данном случае обществу придется обратиться в суд с исковым заявлением.

– Что б вас… – Чейз достал из бумажника требуемую сумму и передал ее клерку.

– Одну минуту. – сотрудник конторы выписал квитанцию о получении денежных средств, один из экземпляров он передал Кайлебу, второй вложил в дело. А на самой папке оставил оттиск оплачено. – Ваш долг погашен, всего вам доброго, мистер Чейз.

– И вам. – произнес он. – Паразиты. – почти шепотом произнес он, когда выходил на улицу.

Оставалось одно последнее дело. Нужно было рассчитаться с Фрэнком и найти ночлег. Осень прекрасная пора, когда у тебя есть крыша над головой, но это не про Кайлеба. Октябрь шел во всю и помимо постоянной сырости, улочки обдувались шквалистыми холодными ветрами. Застегнув пальто и подняв ворот, Чейз направился к Фрэнку домой. Он надеялся, что тот уже вернулся и будет возможность с ним поговорить.

Помимо тех четырех фунтов, что были выданы ему Хемшем, у него оставалось несколько монет. Живот его стало сводить, и ему не пришлось ничего, как купить булку черствого хлеба. Добравшись до дома Фрэнка, он понял по отсутствию света в его квартире, что тот еще не вернулся. Завернув в один из закоулков, где почти не было людей, он уселся на тротуар и разделил трапезу с бродяжной рыжей собачонкой, что жалобно выпрашивала у него кусок ржаной булки. Достав из кармана пиджака отцовские часы, которые показывали на семь сорок, он поднялся и снова направился к дому Фрэнка. В этот раз свет уже горел и обрадованный он чуть ли не бегом помчался к дверям его дома.

– Кайлеб, заходите. Да вы весь дрожите. Погода нынче не летняя.

– Да Фрэнк, мне пришлось немного подождать вас.

– К чему же?

Кайлеб вытащил договор, заключенный с Хемшемом, и показал его своему другу.

– Мне очень жаль, друг мой, но я сделал все, что в моих силах.

– Вам не за что оправдываться, я все прекрасно понимаю, на эшафот я вступил сам и петлю на свою шею мне никто не помогал надевать. Оставим это. Я не забыл про ваши комиссионные, но со мной приключилась история.

Чейз вытащил квитанцию об оплате долговых обязательств.

– Простите меня, Фрэнк. Я знаю, по нашему договору я должен вам двадцать процентов, но могу вам отдать только четыре фунта, у меня больше ничего нет.