Бронзовый ангел над океаном

Ночью всех подняли по тревоге, построили в спортзале. Начальник боевой подготовки, заложив руки за спину, печатал шаги перед строем девушек толстыми подошвами армейских ботинок, пристально осматривая каждую.

–Итак, – начал он негромко, остановившись посередине строя. – Вот и наступил момент, когда и мы, и вы проверим, чему вы научились за первый год своего пребывания здесь. Сегодня у вас очень тяжелая ночь. Некоторые из вас, те, кто не пройдут сегодняшний тест, будут отчислены и по традиции, распределены в силовые структуры. Правила очень просты – продержаться как можно дольше. Мы не ждем от вас победы, просто продержитесь. Противник у вас опытный, стократно превосходящий вас по уровню подготовки. Эти ребята прошли десятки боевых выходов, у каждого за плечами опыт локальных конфликтов и заграничных командировок. Поэтому, не надо питать иллюзий, для вас они – как бульдозер для самоката. Правила простые – бой в полный контакт, до нокаута. Или до момента, когда вы не встаете в течение 10 секунд. Я зачитаю список, в каком порядке будете проходить тест.

Натка слушала и чувствовала, как по спине катится холодная бусинка пота. Страшно. Но еще страшнее – не пройти, стать одной из отчисленных… "Солдаты сильные, смелые и не скучают". – Прозвучало в голове.

Список закончился на их четверке.

–И так, у вас полчаса на то, чтобы переодеться. Сбор – ровно в 4.00, в зале для рукопашной, у ринга. Удачи всем! – Начальник БП быстрым шагом вышел из спортзала.

Натка, Света, Машка и Лика побежали переодеваться…

В зале для занятий по рукопашному бою, собрались все преподаватели, инструкторы и кураторы. Ярко горели прожекторы, освещая восьмигранник ринга, очерченный белыми канатами. С одной стороны ринга, немного картинно развалясь, на скамейке сидели пять бойцов ГРУ, в одинаковых зеленых майках и широких камуфлированных штанах. На руках у всех – перчатки без пальцев. Коротко стриженные, какие-то одинаковые, они лениво смотрели по сторонам, осматриваясь.

С другой стороны – девушки. На таких же скамейках. Все – в защите, в шлемах, защитных жилетах, наколенниках и налокотниках.

Натка посмотрела на них и подумала. – «Действительно, бесполые, безликие болванчики… Молодец, Светка…»

На ринг вышла первая пара – Аня Павловская, высокая, кудрявая девчонка и светловолосый парень. Гонг. Бой начался…

Натка во все глаза, не мигая, смотрела, как ГРУ-шник, не дожидаясь, пока Аня осмотрится и начнет, сделал обманный выпад рукой, и тут же, мягко подпрыгнув, нанес ногой в нарядной белой кроссовке сильный удар Ане в голову…

Бой был закончен. Аня так и не поднялась – ее спустили на носилках с ринга, сняли шлем – и Натка увидела, насколько сильный был удар – кожа на Аниной скуле была пробита, из раны текла кровь…

Ужас сковал все тело Натки…

–Они что, железные? – шепнула Лика. – Это ж как надо ударить, чтоб сквозь шлем…

Натка только кивнула – во рту пересохло и в висках стучал пульс.

Аню унесли в санчасть.

Второй бой был таким же коротким. Улыбчивый черноволосый паренек двумя короткими ударами кулаков по бело-голубому шлему, отправил в глубокий нокаут Лиду Манок (такая фамилия странная была у этой девушки), выбив ей три зуба и разбив в кашу бровь…

–Да, вечер перестает быть томным, – прошептала Светка, потирая ладони.

–Ну, что, Кувалда, – Машка от страха и возбуждения сверкала глазами и скалилась, – страшно?

–Не то слово. Страшно до усрачки! Но стоять буду, пока башку не оторвут…

Поединки проходили почти однообразно и пугающе быстро. Редко кто из девчонок успевал нанести хоть один удар. Меньше, чем за минуту, они получали нокаут и окровавленные, уносились с ринга на носилках. Защитные костюмы не спасали.

На ринг вышла Зинка Зинтгер.

–Ну, девки, после Зенитки – мы, у нас секунд тридцать, не больше! – хохотнула Светка. – Готовимся быстро!

Зинка, тем временем, уворачивалась от парня, который сломал Аню, бегала от него по рингу, пытаясь хоть как-то продержаться подольше. ГРУ-шник, не желая заниматься физкультурой, в прыжке ударил Нинку в спину ногой, повалил на зеленый пол ринга, заломил руку назад так, что Зинка охнула от боли, и коротким ударом отправил ее в нокаут…

…Натка очень плохо понимала, что происходит. От адреналина все было в тумане, они вышли на ринг, и Натка услышала шорох голосов. Публика реагировала на их появление.

Вместо закованных в защиту фигур, на ринг шагнули четыре красотки, на шпильках, в макияже, в коротких юбочках, чулках, тонких блузках. Яркие, нарядные, с уложенными волосами, они словно собрались на дискотеку и по ошибке зашли на это зеленое, в капельках крови, поле ринга…

С другой стороны, вышли четыре ГРУ-шника. На их лицах застыло недоумение, они откровенно разглядывали девичьи фигурки, на секунду забыв, для чего они здесь.

–Привет, мальчики! – Машка тряхнула красной гривой и помахала рукой. Отвела плечи назад, чтобы блузка натянулась на груди и из-под ресниц глянула на бойцов. – Потанцуем?

–Машка, ты что, лифчик не надела? – шепотом спросила Лика

–А что, думаешь, спас бы, если надела б? Не броник, чай! – ответила Машка и ухмыльнулась.

Натка стояла рядом со Светкой, расставив ноги, и, наблюдая за бойцами.

–Светка, а ведь работает! – шепнула она.

–Еще бы! – довольно шепнула Светка и состроила глазки. – Ну, сейчас начнется…

Натка краем глаза видела, как Машка шагнула вперед, положив руку на пояс юбки.

–Милый! – проворковала она. – Дай я тебя поцелую! – и тут же юбка скользнула вниз, а вслед за ней, и взгляд машкиного противника. Машка быстро, как кошка, положила руку на затылок бойца, подпрыгнула и с каким-то зверино-ведьмовским криком врезала в прыжке коленом ГРУ-шнику в челюсть.

Это был сигнал. На долю секунды, отвлекшись на Машкину атаку, остальные бойцы потеряли преимущество. Натка рванула к ближнему, им оказался тот самый, улыбчивый, и что было сил, впечатала кулак ему в лицо, с животным восторгом чувствуя, как хрустнула под костяшками пальцев разрывающаяся кожа. И тут же, без промедления, врезала коленом в живот, отбрасывая от себя противника. Она, словно в замедленной съемке, успела заметить, как Лика, в прыжке, тонкой блестящей шпилькой, бьет в грудь своего противника. Как Светка, всем весом тела сбив на спину своего, бьет его по ушам ладонями, оглушая, и тут же, прямой, Светкин, коронный, в переносицу… Как Машка, рявкнув, вбивает кулак в без того разбитое лицо ГРУшника…

–Получается! – пронеслось в голове. – ПОЛУЧАЕТСЯ!!! – и Натку охватил восторг, страх улетучился, она крикнула громко и звонко, опуская ребро ладони на шею улыбчивого, одновременно ногой сокрушая его ребра…

Она не заметила, как кулак в черной кожаной перчатке, вынырнув ниоткуда, вонзился в ее солнечное сплетение, а следом за ним – второй, такой же – в скулу… В голове зашумело, перед глазами поплыли круги. Она ударила еще раз ногой, но почувствовала, как твердые, как стальные балки, руки, отбивают ее ногу, увидела белый с красными шнурками кроссовок, летящий прямо в лицо, но уже не успевала ничего, только в последний миг отвернула голову, чтобы удар получился скользящим…

Погасли прожекторы, шум в ушах поглотил все. И Натка почувствовала, как очень медленно падает, не в силах справится с телом…

Она падала долго, успев отметить, как пульсирует болью разбитое лицо, как заливает рот кровь, как в груди бьется еще один сгусток боли…

Сильно ударившись о ринг щекой, Натка поняла, что сознание еще с ней… Как не хотелось вставать с этого такого уютного и прохладного пола, растянуться, замерев всего на десять секунд, и все кончится… Но бьется пульсом – "Солдаты сильные, смелые и веселые"… Сквозь туман слышно, как кричит Светка от боли, как падает рядом Лика, как Машка, каким-то чудом еще устояв на ногах, с хрипом пропускает прямой удар ногой в грудь…

Натка встала. Один глаз заплыл, но вторым она мгновенно увидела, Машку забили к канатам двое, ее почти обмякшее тело вздрагивает под ударами. Светка сцепилась с бойцом, и ее залитое кровью лицо перекошено от боли… Лика встает, бросается на своего, и они падают вместе… «Машка» – пронеслось в голове, и Натка мгновенно оказалась там, где было нужно, за спинами двух ГРУ-шников… Один из них поймал Наткин удар в голову, второй, с разворота, всем телом, снова впечатал кулак Натке в лицо… Это был тот самый, улыбчивый, но с разбитыми и уже не улыбающимися губами, с рассеченной бровью и разбитым носом…

Натка упала… На долгие секунды две-три она все-таки потеряла сознание, но она знала, что Машке нужна ее помощь. И тело уже поднималось на четвереньки…

Сквозь туман она видела, как капли ее крови падают на зеленый настил ринга, как рухнула совсем рядом Лика, раскинув руки в стороны, на спину, сильно ударившись затылком, как золотистые ее волосы слиплись от крови сосульками… Как оседает Машка, из последних сил пытаясь дотянутся ногтями до лица ГРУ-шника, но падает от удара в грудь, взметнув красный сполох волос… Видела, как Светка, рыча, как раненная тигрица, стоя на одном колене, сплевывая кровавые сгустки, бьет ГРУ-шника под дых и тут же пропускает мощный удар в голову, от которого фигурка ее складывается и она, как-то всхлипнув, рушится на пол…

Сильная рука поймала ее волосы на затылке и вздернула лицо…

–Не вставай! – шепнул ей на ухо ГРУшник почти нежно. – Хватит с тебя, девочка…

–Пошшшел ты… козззел! – сквозь разбитые губы выдавила Натка и попыталась ударить его в лицо…

–Ну, извини! – прошептал улыбчивый, и страшный удар в скулу отправил Натку в нокаут…

… Натка открыла глаза, с трудом разлепив веки, и стон вырвался из ее горящих болью губ… Болело все тело – каждая клеточка пульсировала болью с разной частотой, боль заливала тело, сковывала и терзала, подкатывая тошнотой. Больше всего болело лицо… Она ощупала языком распухшие губы, порванную внутри щеку… Правый глаз не открывался…

–Мурашки! – полустон-полушепот услышала она рядом и вдруг поняла, что лежит не на забрызганном кровью ринге, а на белой чистой простыне госпиталя… – Мурашки, блин, хватит притворяться! – Машка ойкнула и приподнялась на локте. Натка повернула голову и невольно засмеялась, Машка напоминала сейчас наполовину размотанную мумию – голова забинтована, на глазу – повязка, все лицо в кровоподтеках, из одной ноздри торчит марлевый тампон. – На себя посмотри, дурочка! – прыснула Машка.

–Дееевкиии! – Ликин голос раздался с другой стороны. – Хватит ржать, ненормальные, дайте спокойно помереть!

Натка осторожно села на кровати, борясь с тошнотой и головокружением, посмотрела на Лику. Та лежала, тоже в бинтах, с опухшими губами, с огромным синяком под глазом.

–Нравлюсь? – улыбнулась она.

–Фигня… Красоту ничем не испортишь, – сказала Натка и удивилась, как плохо двигаются губы… – Блин, всю моську разворотили…

–Девки, а мы их уделали все-таки! – Светка лежала на дальней кровати у окна. На нее совсем страшно было смотреть, все лицо заплыло, узкие щелочки глаз и невероятно распухшие губы, бинты на голове и руке. – Уделали мы грушек-игрушек.

–Ага… Уделали… – Машка, морщась, пыталась сесть на кровати. – Только сами сейчас как не пойми что… Блин, девки, я таких люлей первый раз в жизни отхватила!

–Люли-люли, – простонала–пропела Лика, – не реви, Красная, заживет на тебе, как на кошке!

–На помойной! – добавила Машка, и они вчетвером рассмеялись, морщась от боли.

–Да твою же мать! – послышалось с кровати в углу. – И тут вы!

–Зинка! – Светка радостно вскрикнула. – И ты тут?

–Тут, тут… Ну что, Кувалда, и на тебя нашлась управа? Хоть кто-то тебя уделать смог! Вы четверо на всю башку отмороженные, устроили, понтярщицы, балет, блин… И радуются, дуры, еще – чуть не поубивали нахрен, а они ржут, идиотки…

–Зато не бегали с криками «мамочка»! – Машка села все-таки на кровати, посмотрела на разбитое колено. – Эх, Зинка ты, безрогая скотинка! Ну, ты ведь тоже на больничку прилегла, но мы как эти… Валерии…

– Валькирии! – хохотнула Натка. – сама ты Валерия!

– Я и говорю, Валькирии! А ты как заяц бегала, пока не получила. И ты в больничке, и мы! Но ты как дешевая болванка для отработки кура-маваши, а мы – героини! – Машка горделиво задрала голову.

– И морды, хуже задниц у вас зато! – пробурчала Зинка и отвернулась к стенке.

–Да плюнь на нее, Маш! – сказала Натка. – Скажи лучше, как закончилось все.

–А я знаю! – пожала Машка плечами. – Я еще раньше тебя отрубилась…

–Да как кончилось! – Светка тоже села на кровати. – Повырубали нас и всего делов… Ну, ничего – через годик я этим грушкам-игрушкам настоящий сталинград устрою, обещаю!

–Дееевкиии! – протянула Лика. – Пожрать бы чего-нибудь, а?

Все засмеялись – громко и весело. Натка смотрела на своих подруг и отчетливо и ясно поняла вдруг – что вот именно сейчас, когда кровь их перемешалась на ринге, они стали настоящими кровными сестрами друг другу… Что никакая сила теперь не сможет победить их… От этой мысли стало так хорошо и тепло Натке, что она крикнула сквозь смех:

–Девки, я вас обожаю!!!

Дверь в палату резко распахнулась, вошел ВикС, как всегда подтянутый, в идеальном сером костюме и белоснежной рубашке, стремительный и поджарый. Как волк. С резкими острыми скулами и черным, с проседью, ежиком волос. Вслед за ними впорхнули кураторы всех четверых. Начальник училища улыбнулся и замер, скрестив на груди руки:

– Ничего с ними не сделалось! – бросил он кураторам. – Хохочут вон, весело им.

Девочки притихли.

– Ну, Красавицы, и устроили вы… – с улыбкой произнес начальник. – Красная, тебе бы в стриптизе работать.

– Легко, Виктор Сергеевич! – звонко и задорно отозвалась Машка. – Прикажет Родина, и пойду!

–Идея чья? – ВикС пристально обвел всех взглядом.

–Моя, Виктор Сергеевич. – Светка встала, опершись на спинку кровати.

–Да ты ложись, Светлана, ложись… Молодец! Просто мо-ло-дец! И ведь я даже поверил было, что сработает! Особенно, когда Красная юбчонку сбросила! – Начальник подмигнул Машке.

–Рада стараться, Виктор Сергеевич!

–Да видел уж, как рада… Ну что, сильно болит? – спросил он совсем уж мягко.

–Нормально… Терпимо… Есть только хочется. – Лика улыбнулась. – А мы дольше всех продержались!

–Да не просто продержались… Молодцы, девчонки. Не посрамили училище! А то совсем уж, как котят… Да еще Зинтгер устроила заячьи бега… Совсем стыдно было… А вы – молодцы, герои настоящие! Значит, так. – Начальник перешел на официальный тон. – По ходатайству кураторов, руководство училища решило пойти на беспрецедентный шаг, поощрить курсанток Снежную, Красную, Соловей и Шторм увольнением в город на двенадцать часов. Конечно, когда вас можно будет в город выпускать. – Виктор Сергеевич улыбнулся. – Давайте, выздоравливайте.

Он вдруг поймал глазами Натку:

– А ты, Соловей, порадовала больше всех… Не думал, если честно, что боец такой из тебя получится, из домашней девочки… Валькирия! – усмехнулся он. – Да, кстати, гости к вам тут… Красная, только без стриптиза давай! – Начальник стремительно вышел, увлекая за собой кураторов.

В палату вошли четверо парней в камуфляжной форме, неуклюже замялись на пороге, смущенно опустив глаза. Лица всех четверых были побиты.

–А-а-а, грушки-игрушки! – Машка замахала рукой. – Привет, мальчики!

Натка поймала взглядом улыбчивого. Разбитые губы, нос, синяк под глазом, набрякшее веко…

–Ну, чего встали? – Светка улыбнулась. – На ринге такими застенчивыми не были вроде.

–Девчонки! – кашлянув, неуверенно начал улыбчивый…

–Ой, девоньки, щщазз в любови вечной признаваться будут, не иначе! – Машка кокетливо повела плечом, позволив больничной рубашке скользнуть с него.

–Машка! – Лика махнула рукой. – Хватит уже!

–И правда, Маш! – сказала Натка. – Совсем засмущала мальчиков!

–Девчонки, мы тут вам принесли… – Парни стали торопливо вытаскивать из многочисленных карманов своих яблоки, мандаринки, шоколадки и конфеты, складывая на ближайшую, Наткину тумбочку. – И вот еще, – и, улыбчивый откуда-то из-за спины вытащил четыре красные розы и раздал девчонкам по одной, смущаясь и почти краснея.

Девочки притихли. Даже Машка, только задумчиво водила цветком по опухшим губам.

–Девчонки… – опять начал улыбчивый, – вы уж простите нас, что помяли… Разозлили вы нас крепко! – как школьник, оправдывался он. – Первый раз нас так… девочки… Ты как, красавица? – обратился он к Натке.

–Нормально, – улыбнулась Натка.

–Ой, девки, умру сейчас! – Машка сложила руки перед грудью. – Луубооовв!!!

Все, включая парней, засмеялись.

–Тебя Маша зовут? – подал голос один из них.

–Марья, – поправила Машка, нахально буравя его глазами.

–Марья… – попробовал на вкус имя парень. – Спасибо за шоу, Марья! – улыбнулся он, – еще бы чуть-чуть, и уделали бы вы нас, честно.

–Вы на нас зла не держите, девчонки… – опять улыбчивый, – работа такая… Но честно сказать хотим – достойные вы противники. Злые. И красивые. Если на следующий год повезет, опять приедем.

–Приезжайте, милости просим! – Машка поклонилась. – Только тогда мы вам мандаринки понесем уже!

ГРУ-шники пожали всем четверым руки, собрались уже уходить.

–Спасибо, парни! – серьезно сказала Светка.

–За что? – Удивленно обернулся улыбчивый.

–За науку… За то, что не жалели нас на ринге… За все…

Парни смутились.

–И за розочки! – тихонько сказала Натка.

–И за конфеты! – добавила Лика, шурша фантиком.

Все снова засмеялись, парни поздравили девчонок с Новым Годом, пожелали скорейшего выздоровления и ушли.

–Зинка! – позвала Светка. – Пошли Гру-шные гостинцы есть!

–Иди ты в задницу, Кувалда! – приглушенно донеслось с кровати Зинки. Девочки все посмотрели на скрючившуюся под одеялом фигурку и поняли одновременно, что Зина плачет…

Глава 5

…Все ждали подведения итогов года. Натка даже думать боялась о том, кого объявят на отчисление. Она, конечно, в глубине души, очень надеялась, что их четверку оставят, взяв во внимание результаты спарринга с бойцами ГРУ, но страх все равно оставался. Она с завистью смотрела на Машку. Той, казалось, вообще все было нипочем. Она, по-прежнему, так же, как обычно, хохмила, трясла своей шевелюрой и всячески изображала беспечность и бесшабашность. Но Натка замечала и в машкином взгляде притаившийся страх быть отчисленной. Натка мысленно подводила итоги своего обучения, прикидывая, что она умеет, а что нет, пытаясь успокоить себя тем, что она, в принципе, почти готовый специалист для, например, уголовного розыска. Но Натка так плохо представляла себе специфику работы, что сомневалась отчаянно, нужна она или нет, в системе МВД, с тем набором навыков и знаний, который у нее был. Наконец, совершенно измотав себя этими терзаниями, Натка собралась с духом и пошла к Анне. Поговорить.

– Проходи, Натка, садись – Анна с улыбкой встретила Натку в своем кабинете. Натка села в кресло, Анна – на стул напротив, закидывая ногу на ногу и одновременно убирая за спину волосы.

«Боже, как же красиво она это делает!» – восхищенно подумала Натка. – «Надо запомнить и попробовать так же, это очень красиво, думаю, мне подойдет такая фишка».

– Что-то случилось? – улыбнулась Анна.

– Нет, не случилось, – в ответ улыбнулась Натка. – Пока, во всяком случае…

– А что, может? – брови Анны полезли вверх.

– Так всегда что-то может случиться, – улыбнулась Натка. – В любую минуту. Мы же не знаем, что будет через пять минут или меньше. Только то, что прошло, известно. А что впереди – кто знает, – Натка пожала плечами.

– Ах, ты вон в каком смысле – Анна откинулась на спинку стула, закурила. – В философском, так сказать. Поняла… Ну, давай, рассказывай!

– Я поговорить хотела. – Немного неуверенно, начала Натка и подумала, что, наверное, ее визит выглядит как попытка уговорить оставить в училище.

– И что? – Анна опять улыбнулась – Уже перехотела?

– Нет, не перехотела… Просто… Я нервничаю… Спать плохо стала… Страшно…

– А, ты про отчисление?

Натка кивнула, вздохнув.

– Ну, Соловей, удивляешь! – Анна искренне изумилась. – Не думала, что ты можешь сомневаться в себе! Не производишь ты впечатление неуверенной девочки!

– А я, оказывается, вот такая и есть…

– Так это же нормально! – Анна махнула рукой. – Ты же не робот, не деревянный солдат Урфина Джуса! Ты, слава Богу, человек! С эмоциями, с мыслями, с чувствами! Так что, это нормально, бояться завтрашнего дня!

– А разве бояться, в принципе, это хорошо? Даже, пусть неизвестности? Нас же учат побеждать все, и свой страх тоже! Выходит, я не научилась…

– Брось, Натка, ерунду говоришь! Бояться, как говорят пацаны с Уралмаша, не западло! Страх, а особенно страх неизвестного, это очень нормально! Не боятся только те, у кого начисто отсутствует инстинкт самосохранения! А это, по сути, не совсем здоровые люди, как мне кажется! Так что твой страх – признак твоего душевного здоровья! Воспринимай это так, может, станет легче!

– Думаешь, станет? – неуверенно спросила Натка.

– Уверена! И я так думаю, ты хотела спросить, остаетесь вы вчетвером или нет? – Анна пристально посмотрела Натке в глаза.

– Если честно, то да, хотела, – созналась Натка, вздыхая. – Сил нет уже, извелась вся!

– Ну, тогда скажу тебе очевидное, – засмеялась Анна и взъерошила Натке челку. – Да, вы остаетесь! Эх ты, шпиён! Могла бы и сама догадаться! И не изводить себя!

Натка почувствовала, как огромный груз, исчезает с ее души.

– Ффффуууухх – выдохнула она. – Как гора с плеч!

– Когда гора с плеч, береги пятки! – подмигнула Анна.

– А это к чему? – ошарашенно спросила Натка. – Про пятки?

– Да так, ни к чему! – махнула рукой Анна. – Просто, очередной афоризм тебе, в копилку эрудиции!

– Хороший, блин, афоризм – задумчиво сказала Натка, вставая. – Спасибо, Анна!

– Да не за что! – Анна улыбнулась. – Ну, все, Натка, беги на занятия!..

…Занятия по взрывному делу вел строгий и суровый Игорь Петрович, подполковник в отставке, прошедший, практически, все войны, которые выпали на его жизненном пути. Это был мощный, как былинный богатырь, мужик, с огромными руками и сердитым лицом. Натка даже не верила, что этот человек, мог улыбаться. У Гоши (так называли его курсантки), был низкий, рокочущий голос. Такими голосами, в кино, разговаривают какие-нибудь злодеи – хриплый, низкий голос, надтреснутый и леденящий кровь.

На низко посаженной голове Гоши, блестела лысина, окаймленная седым задорным пушком. И этот белый пух на голове, начисто рушил образ угрюмого великана. Казалось, кто-то рисовал Гошу вот таким, большим и суровым, но в конце, психанув, нарисовал ему милый белый пушок на голове.

– Соловей! – пророкотал Гоша, указывая на шашку пластиковой взрывчатки, лежащую на металлическом столе, вокруг которого стояли курсантки. – Что это?!

Он спросил это так, что Натке невольно захотелось ответить «Это не я!»

– Семтекс – ответила Натка. – Или, в простонародье, пластид!

– В простонародье? – Гоша хмыкнул. Очевидно, это была усмешка. – Что мы можем сделать с Семтексом?

– Бахнуть! – ответила Машка. Курсантки захихикали.

– Тебе, Красная, лишь бы бахнуть! – проревел Гоша, покачав головой, и, удивляя Натку тем, что, оказывается, не имея шеи, голова все равно может качаться. – Бахало! Кроме бахнуть, что еще? Соловей? Чего притихла? Шторм, помогай певчей птичке!

– Можно заполнить какую-нибудь полость, чтобы усилить разрушающее действие – ответила Светка.

Гоша кивнул, рыкнув что-то невнятное.

– А если я сделаю вот так? – спросил Гоша и поднес зажигалку к бруску. В его огромной ладони блестящая Зиппо казалась микроскопической. Гоша откинул крышечку зажигалки, чиркнул колесиком. Курсантки испуганно ахнули и отпрянули. Натка даже бровью не повела.

– Ничего не будет! – сказала Натка. – Просто будет гореть. Из него, если сильно захочется, можно свечки лепить!

– От геморроя! – сказала Машка. Курсантки засмеялись.

Гоша зыркнул на Машку из-под бровей, которые выглядели как кусочки пуха с его головы, крякнул недовольно.

– От тебя, Красная, никакой свечкой не отмашешься! – сказал Гоша. – Только если святой водой опрыскать. И то, вряд ли поможет!

Все засмеялись еще громче.

– Я что, получается, какой-то дьявольский геморрой? – возмутилась Машка.

– Да – подтвердил Гоша. – Исчадие ада, наказание рода человеческого!

– С повышением, Красная – хихикнула Лика.

– Спасибо, Игорь Петрович! – Машка поджала губы.

– Пожалуйста, Мария Ивановна! – ответил Гоша. – Ну, Соловей, давай, расскажи, как ты при помощи этого куска пластилина, сможешь, например, уронить антенну РЛС зенитного комплекса? Диаметр стойки антенны, ну, допустим, тридцать сантиметров.

Натка наморщила нос.

– Скатаю в колбаску, оберну вокруг стойки, вставлю дистанционный детонатор, – отбарабанила Натка, откидывая волосы за спину рукой. – Как-то так, Игорь Петрович!