Суженая для Альфы

Раздался стук в дверь.

– Девушка прибыла, альфа, – почтительно склонился Вацлав, демон-полукровка из службы безопасности. Пожалуй, это был единственный смесок, которого Альтаир уважал. В отличие от своих собратьев, тот имел присущий чистокровным боевой нрав, представления о чести и был немногословен, за что вожак ценил его особенно.

– Пусть заходит, – хищно улыбнулся, отсылая всех прочь.

Время тянулось медленно, он слышал стук каблуков о лестничные ступеньки, прерывистое дыхание, короткий стук и, наконец, поворот ручки двери.

– Присаживайся, девочка-загадка, – неопределенный жест в сторону темно-синего кресла, – нам нужно поговорить.

Кабинет был выдержан в темно-синих и серых тонах, достаточно лаконично и со вкусом, в мужском стиле. Между ними преградой стоял широкий дубовый стол, раздался звон стекла, мужчина пригубил стакан виски. Обошел стол и наклонился к девичьей шее, поводил носом, вдыхая запах, словно пытался расщеплить его на атомы и изучить со всех сторон.

– Полукровка, – выдал окончательный вердикт, – запах слаб, предположу, что не способна к обороту.

Отошел и присел на стол, закатывая рукава и скрестив ноги, непроизвольно показывая стать – длинные мускулистые ноги, облаченные в классические брюки, рельефный торс, обтягиваемый рубашкой, мощные руки, которые ладонями упирались о столешницу, отчего вены на предплечьях выделялись сильнее. Вены были ее слабостью, и это становилось проблемой.

– Буду откровенен, Наира, – со стуком поставил стакан справа от себя, – если это твое настоящее имя, конечно. Меня не интересует очередная слезливая история несчастной ущербной полукровки, которую унижали в стае, а также причины, по которым ты скрываешься в моем городе, но этот город принадлежит мне.

Девушка зло усмехнулась, но мужчина этого не заметил, поглощенный своими мыслями.

– Твой зверь слаб, – щелкнул зажигалкой, – квартерон, верно? Так вот, зверь твой не способен к обороту и не может определить подходящую пару. Тем лучше для нас.

Глаза Наиры в панике округлились, пока она сама переосмысливала его слова.

– Да, девочка, ты всё правильно услышала, мы – истинная пара, – затянулся сигаретой и выпустил дым, прикрыв на секунду глаза. – Как ты уже поняла, ни меня, ни мой клан ты не устраиваешь – ни как мать наследника, ни как моя избранница.

– Не беспокойтесь, вы тоже не в моем вкусе, – впервые подала голос, едко парируя его речь, – так что вешаться на вас не собираюсь. И раз уж мы прояснили этот вопрос, не вижу смысла здесь больше оставаться.

– Сядь! – тон голоса изменился, стал холодным и режущим, словно острый металл.

Наира упрямо вздернула подбородок и вплотную приблизилась к нему.

– Не сяду! – агрессивно подалась вперед и сквозь зубы прошипела. – И не надо мне тыкать. Кто дал вам право так со мной разговаривать? Я вам не подчиненная и уж тем более, боже упаси, любовница, так что никакая парность не дает права мне указывать.

– А у девочки прорезались зубки, надо же, – глаза опасно сверкнули, – помнится, в прошлый раз у кого-то поджилки тряслись от страха.

– И угрожать мне тоже не советую, – развернулась к выходу и чуть не упала, когда носок туфли зацепился о ворс, но мужчина подхватил ее за талию и так резко развернул лицом к себе, что низ платья перекрутился и хлестнул их обоих по лодыжкам. В местах соприкосновения с кожей возникло покалывание, заставив их отпрянуть друг от друга в разные стороны.

– Переедешь ко мне на месяц, – не спрашивал, ставил перед фактом, – мой зверь успокоится, и можешь проваливать.

– Нет, – мотнула головой, – проблемы вашего зверя – только ваши, лично я ничего не чувствую.

– Это сейчас, – усмехнулся, – пройдет несколько недель, и даже в тебе начнет просыпаться зверь, начнет тянуться к своему самцу. А так, через месяц, когда тяга моя к тебе пройдет, можно будет провести ритуал разрыва связи.

Зерно истины в его словах было, но девушке упорно не хотелось уступать, в конце концов, больше всех в этой ситуации теряла именно она. Видя ее сопротивление и попытки набить себе цену, Альтаир раздражался всё больше, а его зверь скулил, пытаясь выйти наружу и подластиться к своей самочке. Какое разочарование он испытал, когда вместо сильной волчицы природа подсунула ему в пару эту полукровку, которая даже к обороту не была способна. Самая крупная стая вервольфов Северного края не могла позволить себе слабую пару вожака.

– Сколько? – все имеют свою цену, и эта беглянка не исключение.

– Спать с тобой не собираюсь, – оскорбилась грязным намеком на свою продажность и отступила на шаг к заветной двери.

– Спать? – прошелся ледяным взглядом по ее телу. – Твои сомнительные прелести меня не интересуют. Поживешь в отдельной комнате месяц, получишь за это деньги и больше никогда меня не увидишь.

– Как я уже сказала, – еще шаг назад, – это твои проблемы, так что решай их как-нибудь без меня. А будешь приставать с гнусными предложениями, я пожалуюсь Архонту края.

Альтаир расхохотался, когда эта мелкая шельма стала ему угрожать такой нелепицей. Что ж, пусть жалуется главе края, а он с удовольствием понаблюдает за выражением ее лица, когда она увидит, на кого посмела подать жалобу.

– Переедешь в понедельник, ребят я отправлю, – он не сомневался, что будет так, как он сказал, по-хорошему ли, по-плохому, неважно, его слово в этом городе – негласный закон.

Наира с силой сжала зубы, отчего скулы стали выглядеть острее, придавая ей болезненный вид. Как же она ненавидела сильных мира сего, их упертость и излишняя самоуверенность раздражала, заставляя чувствовать себя, как в железной клетке.

– И насчет жениха я не шутил, – глаза похолодели, – никаких встреч, если не хочешь, чтобы зверь растерзал его.

– Ты мне никто, – сама не заметила, как перешла на «ты», – а он мой любимый человек, и уж с кем, с кем, а с ним встречаться я буду, когда захочу.

– Человек, – медленно повторил за ней, – слизняк. Твоя личная жизнь меня не волнует. Встречайся, с кем хочешь, но уже после того, как мы разорвем связь. А до тех пор будь добра выполнять мои требования. Последствия тебе не понравятся.

Наира нутром ощущала, что все его угрозы реальны, но в душе не хотела с ним соглашаться. Она только почувствовала вкус свободы, а ее снова заточили в клетку, сковали новыми, пусть и временными, но обязательствами. Горло перехватило от обиды, пришлось с шумом сглотнуть слюну.

Девушка резко развернулась, кончики ее волос хлестнули по его щеке. С каменным лицом проводив ее спину нечитаемым взглядом, слегка приподнял уголки губ. Знал, что всё будет так, как он приказал.

– Стас, – негромко позвал друга, – проследи.

Мужчина слегка кивнул, но не сдвинулся с места.

– Если встретится с тем задохликом, ты знаешь, что делать, – налил себе виски и жестом отпустил собеседника.

Принципиально отказавшись от транспорта, Наира поплелась на ближайшую остановку и целый час ждала автобуса. Езда по жаре и толкотня испортили ее плохое настроение окончательно, так что домой она прибыла опустошенной, как морально, так и физически. А дома ее ждал неприятный сюрприз. На вешалке висел мужской черный плащ, на пороге стояли мужские лакированные туфли. С кухни отчетливо доносились чавкающие звуки.

– Как ты сюда попал? – не желая здороваться, присела на свободный стул напротив Игоря.

– Сделал дубликат ключей, – пожал плечами, всем видом показывая, что не видел в этом никакой проблемы, – хотел сделать тебе сюрприз.

Наира прикрыла глаза, сдерживая рвущиеся наружу ругательства. Иногда она не понимала, как взрослый мужчина мог не осознавать многих важных вещей и переступать границы дозволенного.

– Ты должен был спросить у меня, – скрестила пальцы в замок, выровняла дыхание, – все-таки это моя квартира и мое личное пространство.

– Это съемное жилье, Наир, – отмахнулся Игорь, продолжая орудовать ложкой и уплетать жаркое, да так аппетитно, что ей оставалось только сглатывать слюну.

– Но это мое съемное жилье! – процедила, раздраженная его чавканьем и ситуацией в целом.

Холодильник ожидаемо оказался пуст. Раньше она не замечала, что после него в доме не остается ничего съестного, а сегодня весь день кусок в горло не лез, так что ехала она, настроенная хотя бы плотно отужинать.

– Ничего мне не оставил, – смотрела, как последние крохи исчезают у него во рту, – чем мне прикажешь питаться?

Игорь обиженно посмотрел на нее, пораженный ее негостеприимством.

– Смотрю, ты не в духе, – встал, отодвигая стул и стряхивая с коленей крошки хлеба, – хотел поделиться с тобой радостной новостью, видно, зря. Зайду завтра, тогда и поговорим.

Хлопок входной двери она услышала, стекая по стене на пол. Облизывая губы, ощутила соленый привкус. Сквозь дымку накативших слез она смотрела на растущую луну и впервые за год ощутила себя по-настоящему одинокой. Некому было подставить ей плечо, некому защитить. И именно в эту минуту она задумалась, правильно ли поступила, сбежав от семьи и своего долга. Освободилась из одного капкана, но опрометчиво попала в другой.

Громко всхлипывая, размазывала слезы по всему лицу; качалась из стороны в сторону, с силой ударяясь спиной о стену. Вымотавшись, так и уснула на полу – в позе эмбриона, обхватив колени и наклонив к ним голову. Перебралась на кровать уже ближе к утру, когда тело одеревенело и покрылось гусиной кожей от сквозняка. Переваливалась с боку на бок, всё тело было в поту, ей не хватало воздуха, несмотря на настежь открытое окно. Прошедшая ночь выдалась тяжелой и беспокойной, пробуждение от трели дверного звонка походило на пробуждение от затяжного ночного кошмара. Открывая входную дверь, она совсем не ожидала, какие новости на нее обрушатся.

– Добрый день, – на лестничной площадке стояли двое полицейских, – капитан Смирнов, младший лейтенант Давыдов.

Перед носом мелькнули и исчезли служебные удостоверения.

– Гражданка, – капитан, стоящий слева, внимательно посмотрел на свои записи в блокноте, – Ольховская Наира Артуровна?

– Да, это я, – плотнее кутаясь в махровый халат, зябко ежилась от холода.

– Крайнов Игорь Михайлович вам знаком? – из-под фуражки выглянули вихры черных волос, когда мужчина сдвинул козырек кверху.

– Да, это мой жених, – покрепче ухватила дверную ручку, предчувствуя неприятные известия, – что-то случилось?

– Это мы у вас хотели спросить, – усмехнулся лейтенант и быстро прокашлялся, когда старший по званию незаметно для чужих глаз дал ему локтем под дых.

Скрипнула дверь, из соседней квартиры выглянула пожилая соседка, быстро всех осмотрела и юркнула обратно, но удаляющихся шагов слышно не было.

– Мы можем пройти побеседовать внутрь? – спросил Смирнов, не желая обсуждать детали на виду у подслушивающей старушки.

Наира кивнула и приглашающе отступила вглубь квартиры.

– На вашего жениха вчера было совершено нападение, – зеленые глаза капитана пытливо вглядывались в ее лицо, – по нашим сведениям, с девяти до одиннадцати вечера он находился у вас, между вами произошел конфликт, и после он ушел. Я всё верно излагаю?

– Нет… Да, то есть, – мысли девушки хаотично метались из стороны в сторону, пытаясь сообразить, как такое могло произойти. – Не то чтобы конфликт, мы немного повздорили, ничего такого. Что с Игорем? Он в порядке?

Лейтенант Давыдов сидел со скучающим выражением лица, осматривая помещение, уверенный в том, что дело пустяковое, в чем он окончательно убедился, когда увидел хозяйку квартиры. Красивая, глаз не оторвать, и что она нашла в этом Крайнове, который даже за себя постоять не может. Определенно нашла себе ухажера, а тот в порыве ревности конкурента и отделал. Всего лишь перелом руки, а шороху и крику-то навел в участке, словно почки отбили.

– Ничего серьезного, жить будет, на него напали в парке неподалеку от дома, нападение не случайное, так что отрабатываем все версии, – пожал плечами мужчина. – По словам господина Крайнова, врагов у него особо нет, а что насчет вас? Может, есть у него или у вас недоброжелатели, враги?

– Да вроде нет, – в голову засели слова Альтаира «последствия тебе не понравятся», но это же бред, не мог он так быстро узнать об их встрече; она сама-то не знала, что Игорь заявится к ней домой.

Видя сомнения на лице девушки, полицейские многозначительно переглянулись.

– Хм, могли ли на него напасть из-за ревности? – наклонил голову и подался корпусом старший. – Может, у вас есть ухажер или друг, хм, особый?

– Нет, исключено, – оскорбилась из-за намеков Наира, но мысленно осеклась, хотя ни ухажером, ни любовником мужчину назвать не могла, да и не скажешь же им, что есть такой один, пара истинная. – Может, это из-за работы? Он подал запрос на стажировку в Горной Долине, вдруг кто-то из конкурентов мог на него напасть, убрать соперника, мало ли.

Мужчины не стали напирать, решив отработать и эту версию, но все-таки при этом и расспросить любопытную соседку, которая наверняка всё здесь про всех знает.

Глава 5

Больницы навевали на нее страх и тоску. Неприятные воспоминания больно хлестнули сознание Наиры, ее лицо побледнело, а дыхание стало прерывистым. В памяти мелькнули бесконечные капельницы, исхудавшее лицо дорогого человека, слезы, ощущение скорби, потери и опустошения, а потом темнота, где нет ничего, совсем ничего, только темнота. Глубокие вдохи-выдохи, выровнялось дыхание, перестали дрожать пальцы, спала пелена с глаз.

– …нила Силечке, – мать Игоря, Елена Степановна, или как она настаивала «просто Нелла», ободряюще гладила сына по руке, – он всё решит, они еще поплатятся.

Палата была одноместная, светлая, размером с ее спальню, оборудована душем и туалетом, одна койка, два стула: всё, как показывают в репортажах по телевизору. Поздоровавшись, девушка села у постели, осмотрела фингал под глазом, сломанную руку мужчины и возмущение на лице женщины, особенно выделяющееся на фоне яркого цветастого макияжа, которым пытались скрыть следы неизбежно приближающейся старости.

– Девочка, – поморщилась от покровительственного тона, – посмотри на моего мальчика. Если бы ты не выгнала его в ночь, ничего бы такого не случилось.

Наира смахнула с ресницы соринку, сложила ладони на коленях и только тогда взглянула на Неллу. И натолкнулась на пристальный и, казалось, проницательный взгляд. Ее прошиб пот, впервые за всё время знакомства ей показалось, что за образом легкомысленной матери скрывается очень умная, но несчастная женщина – темно-серые глаза словно рентген видели ее насквозь. По привычке обвиняя будущую невестку в неудачах сына, неожиданно, сама того не зная, попала в точку. Специфический запах оборотня витал вокруг парня, отдавая отдушиной холодной агрессии, словно двуликий выполнял свой долг без всякой ярости, ненависти, испытывая лишь пренебрежение и скуку.

Заиграла мелодия входящего звонка, Нелла встрепенулась, когда увидела имя звонившего, в волнении подскочила, и уже на выходе донеслось неожиданно мягкое «Да, Силечка».

– Что-то ты долго, – кривясь от боли и пальцами касаясь темно-фиолетового пятна, мужчина всем видом показывал недовольство, – смотри, что случилось, и как я теперь в таком виде пойду на собеседование?

Бормотал, не ожидая ответов. Наира с удивлением, будто со стороны, смотрела на палату и удивлялась, как раньше не поняла, что Игорь зациклен на себе. Списывая многие его слова и поступки на особенность его работы, важность дела, которым он занимается, и гиперопеку его матери, она не осознавала, что всё, о чем он говорит, так или иначе касается его самого.

– …Пришла не в настроении, налетела на меня, смотри, что из этого вышло, – продолжал напирать, оставляя за собой роль жертвы, желая утвердиться за ее счет, – не зря говорят, все беды из-за женщин.

Ее лицо пылало, щеки налились кровью, в ушах звучал свист. Она смотрела, как шевелятся его губы, но ни слова не слышала; у нее обострилось обоняние, раздвоилось зрение, у затылка раздалось шипение, и вдруг всё резко прекратилось – всё также громко продолжал возмущаться Игорь, шелестели поддуваемые ветром шторы, монотонно тикали настенные часы, снаружи палаты шептала Нелла.

– Мне пора, – твердо и уверенно встала, глянула в окно, потом на жениха, уже бывшего, окончательно в эту секунду решила девушка, не зная, чего в этом решении было больше – разочарования от неуместных ожиданий, тревоги за него или желаний, потаенных, в которых она не могла признаться даже себе, – поправляйся, Игореш, и удачи в Горной Долине; думаю, у тебя всё получится, я уверена в этом.

Ободрительно сжала его пальцы и развернулась к выходу, не дожидаясь ответной реакции; так и не смогла произнести те слова, которые спешно хотела проговорить на самом деле.

Больничные окна одноместной палаты выходили на парк, так что девушка решила прогуляться и собраться с мыслями. Присев на резную лавочку без спинки, прикрыла глаза и глубоко вдохнула свежий, наполненный ароматами травы воздух, и попыталась отвлечься от грузных мыслей. Повсюду сновали люди, выгуливая своих собак, рядом рявкнул тойтерьер, наблюдая за развернувшейся неподалеку стычкой двух кремовых корги, которые будто копировали поведение своих хозяек: одна была постарше, лет сорока на вид, вторая моложе лет на десять. Между женщинами явно назревал конфликт, старшая приняла стойку и размахивала кулаками в воздухе, целясь противнице в грудь, но ни разу не попала; вторая женщина просто стояла прямо, даже не пытаясь отклоняться. Либо пьяная, либо явные проблемы с чувством расстояния, решили проходящие мимо люди. Кто-то снимал на телефон, кто-то спешно проходил мимо, а Наире неожиданно стало смешно, и она просто расхохоталась, да так сильно, что, запрокидывая голову назад, потеряла равновесие и, размахивая руками, упала на куст жимолости. Острые веточки распороли рукав кофты, больно впились в тело. Возникло ощущение стыда, когда рядом возник тот, кого она совсем не хотела видеть.

– Занятный вид, – не пытаясь быть галантным и не предложив помощи, темноволосый мужчина лениво прокомментировал открывшийся вид сверху, – картина маслом «я упала с сеновала, тормозила, чем могла».

Мимика лица его не менялась, тон был ровный, но по витающей вокруг атмосфере Наира догадалась, что он так шутил – с самым серьезным выражением лица. Кряхтя, пыталась встать с куста, стараясь не соприкасаться открытой кожей с хлесткими ветками. Голубые глаза прожигали ее насквозь, словно стараясь влезть ей под кожу, сбивая с толку, так что из кустов она выбиралась, неуклюже размахивая руками.

– Не скажу, что приятная встреча, – отряхиваясь от листьев, старалась не поднимать голову и не смотреть на него, – дай угадаю, снова будешь угрожать? И что на этот раз, прикажешь избить мою подругу, похитишь мою собаку?

– У тебя нет собаки, – поразительная осведомленность, однако, – Насмотрелась на своего благоверного?

– Он чистокровный человек, – прямой взгляд глаза в глаза, максимально спокойный тон. – Я подам жалобу. Сегодня же. И не одну, если понадобится.

– И кому же? – иронически усмехнувшись, намеренно медленно прошелся взглядом по ее телу.

Наира, сама того не ожидая, ощутила незнакомое доселе чувство, томление поднималось от живота к груди.

– Архонту. И на такого, как ты, управа найдется.

– До тебя с первого раза не доходит? – ровное дыхание, небрежно-расслабленная поза, резко контрастировавшая с напряженными мышцами лица. Все-таки напрягся, решила про себя девушка, не обратив на его слова внимания, а зря.

– Я тебя предупредила, – сказала и, развернувшись, с колотящимся сердцем пошла вперед, надеясь, что идет в правильном направлении к выходу из парка.

Впереди нее на самокате разгонялся мальчишка лет семи, отталкиваясь правой ногой и всё время оглядываясь назад. Не рассчитав расстояние, пацан налетел на нее, чуть не сбив с ног, так что эпичное отступление с треском провалилось, когда она вместе с ребенком упала на асфальт. В спешке поднимаясь, отряхнула мальчика от пыли, в ужасе ожидая плача, но он лишь бодро подскочил, извинился и умотал на своем драндулете. Наира, не оглядываясь, стараясь не показывать нервозности, спешно побежала прочь. Плутать среди деревьев по тропинкам казавшегося огромным парка пришлось недолго, и уже минут через десять она подходила к остановке.

Возле тротуара остановилась до боли знакомая машина, подняв облако белой гравийной пыли. От пронзительного визга тормозов заложило уши. Задняя дверь приглашающе распахнулась, когда сзади ее с двух сторон подхватили две пары рук. Сопротивляясь, она пыталась вырваться, старалась кричать, но спазмом перехватило горло. Люди отворачивались, делая вид, что ничего такого не происходит, и средь бела дня никто никого не похищает, словно в городе такое в порядке вещей.

– Защитница рода людского, говоришь? – на заднем сиденье, обшитом дорогой черной кожей, вальяжно развалился мужчина, видеть которого девушка жаждала меньше всего. – Посмотри на них и скажи, что видишь?

Справа наполовину опустилось стекло, люди на остановке старались в сторону черного внедорожника не смотреть. Наира промолчала, но на душе было тяжело. И винить их было сложно, но и понять тяжело.

– Трогай, – так и не дождавшись ответа, дал отмашку водителю уезжать.

– Тайр, – повернувшись, с переднего сиденья Стас передал мужчине темно-синюю папку, – документы.

Смуглые длинные пальцы небрежно схватили бумаги. Пролистав документы, как-то странно усмехнулся. У Наиры от плохого предчувствия участилось дыхание, так что, когда ей протянули лист бумаги, на котором было написано только два слова, с ее лица словно сошли все краски.

– Куда едем, альфа? – с зеркала на них смотрел водитель.

– Домой, – дал команду и повернулся к ней, – вещи твои привезут, терпим месяц, как и договаривались, и папка твоя.

– А… – неуверенно попыталась спросить, но он перебил ее.

– Не доложу, – казалось, читал ее мысли, – твои дела меня не касаются, так что ведешь себя паинькой, и тайна твоя останется при тебе, мы поняли друг друга?

Вариантов выбора у нее не было, возвращаться в семью ей категорически было нельзя, а страх раскрытия ее секрета закрыл ей все пути отступления.

– Поняли, – проглотив язвительные слова, в последний момент прикусила язык.

Руки так и зудели, так хотелось вырвать у него заветную папку из рук и сжечь ее, а потом еще раз сжечь, разорвать на куски и забыть, как страшный сон, но она понимала, что воспоминания просто так не вытравить, а информацию не стереть у него из памяти.

И снова ненавистная клетка. И снова она никто.

Глава 6

– Рита? – вихрастый рыжий парень остановился у подножия лестницы, в шоке взирая на Наиру.

Она жила в доме Тайра, как все его здесь называли, уже два дня, но, кроме трех охранников и домработницы, никого не видела. На работе пришлось взять недельный отпуск, поговорить ей было не с кем, того же альфу она видела только по утрам во время совместного завтрака, и тем неожиданней оказалось встретить здесь кого-то, кто готов был с ней перекинуться хоть парой слов.

– Нет, Наира, – медленно спускаясь по ступенькам, наблюдала за сменой эмоций на его лице; симпатичный, выше ее на полголовы, крепкого телосложения, а самое главное, доброжелательно настроенный на ее счет, что в данной ситуации было ей важнее всего.

– Простите, обознался, но вы так похожи на мою знакомую, просто одно лицо, – внимательно присматриваясь к ней вблизи, подметил невидимые на расстоянии отличия, – только глаза разного цвета, у нее карие, у вас голубые, не линзы же?

Отрицательно покачав головой, не успела и слова вставить, как он сам заговорил.

– Меня Максимильян зовут, можно просто Макс, на «ты» же можно? – не ожидая никакого ответа, взъерошил волосы и продолжил. – По клану про тебя слухи расходятся одни краше другого, вот по делу к шефу пришел, как удачно тебя встретил.

– Неужели я так знаменита? Решил лично от меня услышать, за что мне такое наказание выпало? – улыбнулась непосредственности парня, впервые расслабившись в этом доме.

– Наказание? – у него дернулась верхняя губа, обнажив белизну зубов. – Так нашего альфу еще никто не называл, «мечта», «завидный жених», «ходячий секс», «Аполлон», как только его наши самочки не зовут, а ты «наказание», да за такое тебя четвертовали бы.

– Да пусть забира… – осеклась на полуслове, поймав себя на мысли, что больно уж разоткровенничалась с незнакомым парнем.

Хлопнула дверь, разрушив их уединение, раздались шаги, справа появился объект их обсуждения, остановился неподалеку, положив руки в карманы. Одет он был непривычно: светло-серая футболка, спортивные черные штаны, в то время как обычно без костюма и галстука она его не видела.

– Опаздываешь, – от холода в его голосе у Наиры на мгновение замерло сердце. Макс нервно сглотнул, слегка побледнел, ей даже показалось, что у него дернулся левый глаз, но тот быстро взял себя в руки, лицо его расслабилось, приняв прежнее безмятежное выражение. – Ты заблудился, мой кабинет в другой стороне от входа, не справа, а слева.