Астения

Вместо завтрака таблетка фестала,

Зазвонил телефон, поднес его к уху.

Непонятные требования, бросаю трубку,

Иду в комнату и ложусь на стол.

Притворяюсь экспертом и трупом,

А по сути гонюсь за хвостом.

Обреченный

Далеко за пределом вселенной

Я оставил все мысли о ней

И надеюсь за ними вернуться

Уже после конца своих дней

Тогда, сидя во тьме, обреченный

Разожгу ими вечный огонь

И душою, как тушь её, чёрной

Я приму всю отраву, всю боль

Блажь

Пыльные листья, мятое солнце,

Мы сегодня проснемся не сразу.

Синь окна и мотивы синицы,

В полусон погружаются трансом.

Мы, наверное, вместе сейчас,

И ты часть и единство блаженства.

Ты мой бред, мой нектар, мой Парнас

И забвенья моего совершенство.

Ты же знаешь, что мы только сон

В плену нежном дремоты тумана.

И мы тлеем с тобой в унисон,

Развеваясь кудрями дурмана.

Сенсор

В черном, пугающем городе

Провода, как сигнальные лазеры.

А экраны нас палят, как овощи,

Повышают накал эквалайзеры .

Но мне было и хуже,

Я просто копаю

Безрассудней

И глубже

До самого центра могильной тоски

С комочком иголок в котомке.

Телефон, полыхая, расплавит вески,

Пока лезу я вниз по проводке.

Прямо в гроб, нервно сбитый из платы,

Где на сенсорный пол раскаленный

Я прилягу красивый, бесплатный,

Догорая не солнцем растленный.

-273,15

Я тону в бутылке клоаки,

В беспробудном будильника звоне.

Сотни тысяч моих ксерокопий

Сейчас чахнут в циклической зоне.

Ксенофобия – мать и хозяйка

Этой темной, терновой темницы,

А я пазл какой-то мозаики,

Что не может никак прикрепиться.

Фотоснимок одной мертвой точки,

Едко жжет странный страх запятнаться

Тем, что прячу я сам за сорочкой.

Не убить, не сбежать и не сдаться.

Плющ

На твоём теле плющ.. из моих рук,

Меня плющит твой красненький рот.

В центре моря малиновый спрут

Вовлекает меня к себе вброд.

Он горит, как от 1000 чертиков,

Вьешься пьяной лозой, извиваешься.

Я все кремы слизал со всех тортиков,

Пока стонами ты извергаешься.

А за этим колючим окном

Мир медленно дохнет от боли.

Но мешать это нам не должно

Заниматься любовью.

Дождь

Под окнами мокнут снова людишки,

Расползаются быстро от маленьких капель.

А я выйду, пожалуй, пока меня слышно,

На носочках тихонько мотив редких слёз.

Шаг за шагом, прыжок, снова шаг, как прелестно,

Как волшебна, божественна сцена сия.

Капли в небе сияют, как будто невесты,

Посыпая смешками невинный курьёз.

Ветер чёрную душу раздует, как пламя,

Чтоб я мир осветил, жаль, что только себе.

Разбегаются люди, как будто бы зная,

Что дождь смоет всю пыль перегруженных тел.

Пугало

Неужели я пугало, тряпка,

Или зверь самой грустной породы?

Бесчувственное тело

Бить вам приятно?

Пусть бы жрали меня эти годы!

Поедали так быстро, как только нельзя,

Оставляя лишь голод и сон.

Моя жизнь не картина, а просто мазня,

Не игрок я, не мяч, а газон.

И мне только бы время бежало быстрей,

Чтобы всё, что в нём вижу я – гасло.

В голове напряжение дави же сильней,

Ведь родился я точно напрасно.

День

Лето

Осень

Зима

День-ночь

День-ночь…

Теперь я просто дни считаю,

Пытаюсь каждый дотянуть до сна.

Проснуться утром, сделать чаю,

И ждать, и ждать его конца.

Тут каждый день нескончаемый тлен,

Мне под вечер мерещатся петли.

Как же я угодил в этот плен?

Бесконечный, отпетый..

В королевство сплошной тошноты,

Где нахальные вещи, как люди.

В королевство сплошной пустоты,

Но у пламенной жажды на блюде.

........................................................

И вот я выдержал до ночи,

И лечит то, что скоро спать.

Ещё с одним деньком покончил,

Чтоб завтра его вновь начать.

Молитва

Сухие ногти,

Желтые руки,

Умираешь?

Так все мы умрем.

Умрут все потуги

И муки,

Весь род опадет, словно клён.

Умрёт даже бог

И бог бога.

Осыплются с неба, как пух,

Дотлеет и свет понемногу,

Чтоб мир, как окурок потух.

Останется тьма

Да и только.

И тьма не умрет никогда.

Чернее сутаны

Католика

Поглотит его без следа.

О, вечный покой!

О, забвение!

О, истинный!

Мрачный наш рай!

Я свечку задул в день рождение..

Умирай весь мир,

Умирай.