Ведьме ректор – не игрушка

Помню четко: заказали пару кувшинов отборного эля, три бутылки бренди и еще какой-то дряни, которую я ни разу не пробовала до того памятного дня! Ох и ужрали… то есть, напили… ну, напробовались же мы! Даже до сих пор подташнивает! Бр-р-р!

Что было потом – помню смутно! Но главное – помню!

Вот кто меня за язык дернул поспорить с друзьями, что смогу напакостить по-крупному в восточном крыле академии? Или, что устрою эльфийкам день моды? («преображу» так, что мать родная не узнает!) А еще, что мне за это ничего не будет! Ох, какой же я бываю смелой под приличным градусом азарта! А этого «азарта» я набралась столько, что домовые и орки должны завидовать моей выдержке!

Что ж, сказано – сделано! Я отправилась совершать диверсию! Надо же как-то добиться исключения! И это уже не моя прихоть, а вопрос чести и достоинства! Я не могу ударить в грязь лицом! Раз уж мы поспорили с ректором, значит, победа любой ценой должна достаться мне! Только мне!! И никак иначе! Я же не могу позволить этому красивому гаду выиграть?! Или… Нет, даже думать о таком варианте нельзя! Я что, кисейная барышня, которая теряет голову от одной мысли о замужестве? Нет, я – Лиана Койр, и я так просто не сдамся!

… Да уж, эти три дня удались на славу! Кстати, ректор меня так и не нашел в те дни, отправившись во дворец императора несолоно хлебавши! Зато сегодня…

– Злой, бесчувственный, бессердечный! Как он мог так со мной поступить? СО МНОЙ?! Я же все для него делала, я же ему всю себя посвятила, отдавалась без остатка! А он… – я печально вздыхала, сидя на кровати в комнате общежития для женской половины академии. Да, печалька. Совсем печалька. Даже Нита, моя подруга и одновременно соседка по комнате, не могла унять моих страданий и причитаний.

– Слушай, ну может хватит уже, а? – взмолилась она, вопрошающе глядя на меня, а я…

– Не могу-у-у, он… он… Да как он только мог?! – заламывая руки, проныла я.

– Да что он такого сделал? Мне казалось, что ректор всегда такой сдержанный и…

– Вот именно, что сдержанный! Он совсем не замечает меня! Я же для него, для него… Вон, что сделала, а он только усмехнулся, да дальше пошел! Напоследок лишь сказав: «Неплохо, адептка Койр, но не впечатляет. Кстати, уберите тут все после себя.» У-у-у, злодей бесчувственный! А я так старалась…

– Погоди, – прищурилась моя подруга, – а что ты такого сделала?

– Как это что? – возмущенно воскликнула я, подпрыгивая на кровати. – Да я же для него… Вернее, из-за него половину Академии разрушила, эльфийкам волосы отчекрыжила, теперь они, после моего чудодейственного шампуня, все лысые ходят; лабораторию взорвала, уроки сорвала, в учебной столовой на полу масло разлила, чтобы организовать каток для НЕОДАРЕННЫХ фигуристов, пусть учатся, я же не злая, во благо только действую; орки и гномы неприкосновенны – они, как никак, мои собуты…эээ, друзья; потом я ректору прислала подарок со взрывчатым веществом, ну, а он, как я и думала, не проверил и открыл его. Я, между прочим, не виновата, что он такой балбес, так что это по его вине ректорскую раскурочило так, что там теперь скорейший ремонт требуется… – я всхлипнула, смахнув невидимую слезу. – А он… Он меня отчислять не хоче-е-ет! Я же тогда ему проспорю-у-у! Гад!

– Койр, – скептически хмыкнула Нита, – ты – клиническая дура, и это, увы, не лечится.

– Сама такая! – огрызнулась в ответ. – Ты не понимаешь, Нита, это я успела сделать всего за три дня! Три дня!!! А он со мной так снисходительно общается! Даже про покраску волос ничего не сказал, а только вздохнул. Кстати, краску он все же как-то смыл… – я задумчиво почесала затылок. – Нита, вот что мне делать? Скоро срок нашей договоренности истечет, и он может выиграть! А я еще для себя пожить хочу, а не замуж выходить, чтобы потом заниматься пеленками и распашонками! Не для семьи я создана! Да мне же служить на благо родине нужно! Я же…

– Ага, тебя запусти в стан врага, и они сдадутся без боя на следующий же день! – хмыкнула моя подруга. – Лиана, ты же самое натуральное ходячее бедствие! Везде, где ступает твоя нога, сразу же что-нибудь происходит, в основном это крупные разрушения. Я бы на месте ректора давно тебя взашей выставила из академии, а он терпит, и даже снисходительно тебе улыбается, словно ты маленький ребенок, не понимающий, что творишь!

– Вот и я не понимаю того, почему же он до сих пор меня не исключил, – устало вздохнула, повалившись на кровать и глядя в потолок. – У меня скоро фантазия в конвульсиях скончается, а ему хоть бы хны! Даже и не знаю, что еще придумать, чтобы до этого непробиваемого дошло, чтоб он прочувствовал все и, наконец, исключил!

– Думается мне, что ничего у тебя не выйдет. Если даже после таких разрушений и проделок его до сих пор не проняло, то и дальше пытаться бессмысленно, – нравоучительно произнесла соседка по комнате и, взяв полотенце, направилась в душ, оставив меня наедине со своими мыслями.

«Ну нет, Эдриан Брайт, я не сдамся. Осталось совсем немного времени, и я потрачу его на подготовку чего-то более мощного и будоражащего, нежели эти мои жалкие попытки. Я тебе устрою такой акт диверсионного побоища, что все надолго запомнят, а ты после этого точно меня исключишь!»

Глава 10

[Прошло почти 4 месяца, до окончания нашего спора осталось совсем ничего – пара недель, а я… Что ж, я в это время упорно и усердно трудилась во благо своего будущего – составляла четкий план действий, разрабатывала стратегию. И да, я придумала, что нужно сделать, чтобы ректор меня все-таки исключил – нужно выкрасть люстру. Ту самую, что заприметила в первый день поступления. О да, прекрасная, золотая, инкрустированная множеством алмазов…

Как позже узнала, это произведение искусства академии подарил сам император за заслуги нынешнего ректора перед империей Риндан, а вот за какие именно – этого, увы, никто не знает.

Ну и ладно, меня это не волнует! Главное – выкрасть мою прелесть и спрятать так, чтобы ни одна гадина не прознала, особенно ректор!

Да уж, подготовка шла долго и муторно – нужно было разработать все, учесть каждую мелочь, и во всем это мне помогали мои незыблемые друзья-орки и Нита.

Каждую ночь, пока все крепко спали, мы тренировались в слиянии магии, каждый из нас должен был друг друга поддерживать, чтобы все получилось. Мы соединяли наши силы, объединяя их в одну, чтобы они образовывали сеть. Иначе эту громадную люстру было просто не снять, а ведь она же еще и охранной магией была окружена. Но ничего, мы и ее умудрились обойти, но пока не вплетали туда свою силу, чтобы, не дай Светлые Боги, ректор не заметил и не смешал нам все карты.

Ночью тренировка, днем учеба. Между прочим, я на самом деле училась! Даже успела сдать первый семестр на «хорошо», что меня немало удивило. Надо же, а я, оказывается, хоть немного, но знаю, значит я не безнадежна!

Ректор меня не донимал, а только наблюдал со стороны, чему я, признаться, была неимоверно рада. Правда, иногда, а, впрочем, очень часто, все же вспоминала то, как он на меня смотрел, как чуть было не поцеловал… Ох, не о том я должна думать, не о том!

И так, день «Х» приближался, все уже было готово, нужно было только улучить момент, и мы его уловили! Через два дня ректор должен отправиться снова во дворец императора на поклон с докладом по академии, а мы, пока он будет отсутствовать, сопрем, то есть, украдем мою драгоценную люстрочку!

Да, решено, через два дня мы все вместе совершим дерзкий грабеж! И, думаю, ректор, увидев пропажу этого драгоценного имущества, по головке меня не погладит. Почему только меня? Да потому, что друзей своих я ни за что не выдам! Мое слово – кремень, сказала – сделаю!

Что ж, совершим дерзкое ограбление, а там уже можно будет расслабиться и больше не заморачиваться на счет учебы – меня исключат… Красота-а-а!

Так, совсем забыла, сегодня же у нас с друзьями намечается небольшой праздничный ужин! Нужно собираться.]

И снова ночь, и снова все спят, созерцая разноцветные сны – красота! И, главное, никто же не помешает!

Так, Ниту мы брать не будем, ибо она та еще ханжа и заучка. Нет, ну вот сколько можно учиться, а отдыхать когда она будет? Странно, как она вообще согласилась помочь мне с люстрой? Хотя… Ничего удивительного, ведь ей приглянулся один из моих друзей-орков, тот самый предводитель орочьей банды – Гургу. Ох, не понимаю я Ниту, не понимаю. Как можно было втюриться в этого мохнатого аборигена? У него же волосы… везде!!! Бр-р-р, не, не мой типаж. Хотя друзья из орков отменные! За что я их и ценю! Вот и Нита оценила.

Хах, она же, завидев предводителя орочьей банды, сразу начинает краснеть и на каждом слове заикаться, отводя взгляд в сторону. А Гургу, вот даю руку на отсечение, точно это заметил и пользуется застенчивостью моей подруги, красуясь перед ней, играя своими лохматыми мышцами, крутя в руках дубинку, да строя глазки, улыбаясь во всю ширь своих больших желтоватых клыков. Ох, и уморительно же на них смотреть! Ля-по-та!

Но да ладно, не буду об этом, нужно срочно бежать, а то меня уже заждались.

Я тихонечко выскользнула из своей комнаты в женском общежитии и направилась вниз, чтобы вырваться за пределы моей родной альма-матер. «Ох, и гульнем же мы сегодня!» – подумала я, предвкушающе потирая руки. И уже даже спустилась на последнюю ступеньку лестницы, ведущей в главный холл академии, где меня ждали орки, как вдруг услышала за спиной:

– Ну и куда это вы всей честной компанией собрались на ночь глядя, адептка Койр? – произнес до боли знакомый голос ректора. Ууу, ну все, абзац полный, он же нам всю веселуху похерит. Ууу, тиран и деспот!

– А-а-а, мы-ы-ы-ы, – нервно протянула я, теребя рукав своей блузки.

– Ну?

– А мы в туалет пошли, – выпалила я, с опозданием поняв, что только что ляпнула.

– Что, все вместе? – насмешливо приподняв бровь, удивился ректор.

– Ну да, – гордо вскинув голову, ответила я. Вот вру, а мне не стыдно, ну вот нисколечко! – А ребята меня охранять будут.

– От кого? У нас самая защищенная Академия во всем мире, – удивился господин Брайт.

– От вас, господин ректор, – хмыкнула я, и, повернувшись к нему спиной, решительно пошагала прочь, оставив позади ошарашенного ректора. Друзья-орки последовали за мной.

Через мгновение вслед моей удаляющейся поп… Эээ, спине, послышался злой оклик ректора:

– Адептка, чтоб тебя гоблин пожрал, а ну стой!

– Так, ребята, валим отсюда, валим! – и мы сорвались на бег.

Глава 11

Бежали мы быстро, я бы сказала, даже очень быстро!

Куда? Да черт его знает, лишь бы подальше от ректора! И, что странно, нас, вопреки нашим же ожиданиям, никто не преследовал и не остановил. Странно. Но зато мы смогли вырваться из родных пенатов, чтобы как следует оторваться перед ошеломительной диверсией всех времен и народов империи Риндан! Ох, и устрою же я переполох этому наглому тирану и деспоту – Эдриану Брайту.

Ох, знали бы вы, куда нас занесло!!! Мы мчались, как заполошные, пока ноги не принесли нас к свинарнику на одном из постоялых дворов! Да-да, к самому настоящему свинарнику, где обитает эта грязная живность – свинки.

Гургу, тяжело дыша, начал зубоскалить, остальные стали ему подражать.

– Что… смешного? – кое-как дыша, хватая ртом воздух, выдавила я, вытирая со лба крупные капли пота; волосы от бега растрепались и теперь липли к лицу, норовя все время попасть мне в рот, из-за чего я постоянно отплевывалась. Ну да, чтобы собрать волосы в пучок сил не было. Совсем. И так легкие жгло от бега, а тут еще лишние движения делать? Ну их нафиг!

– Гургу восхищаться мелкой, – пробасил он, доставая из-за своего плеча бутыль. И я ведь только сейчас заметила, что на спине у него была приторочена большая заплечная сумка, в которой, видимо, и находилась эта большая бутыль. – Гургу хотеть пить с мелкой.

– А что это? – мои глаза предвкушающе заблестели. Я ведь знаю, что орки любители выпить, а что попало они пить не станут, значит, он принес что-то ну очень хорошее и невероятно бодрящее!

– Традиционная настойка на жаба, змея и яд скорпиона – убойный самогон! – широко улыбнувшись и показав мне свои длинные чуть желтоватые клыки, ответил мой друг. – Мелкая не пожалеть! Мелкая любить эксперимент. Гургу помнить.

– Вот тут ты прав, друг мой, – весело хихикнула я, и он протянул мне тяжелую бутыль.

– Мелкая пить первый. Так положено. Традиция мой народ – угощать первым друг, а потом пить сам.

– Да без проблем! – хмыкнула я и приложилась к горлышку.

Ох!!! Мать моя дракон! Да что же это?!

Горло обожгло так, словно его опалило пламенем! Ну и задиристая же штука! Закашлялась, чуть не выронив бутыль, хорошо ее успели поймать, иначе бы в дребезги ее расколотила; из глаз брызнули слезы, а горло сжал спазм, не позволяя дышать.

– Убойно! – выдавила я, хватая ртом желанный воздух, и совсем не важно, что он провонял свиными отходами.

Друзья заржали, как кони, ну вот ей богу!

– Это не с привычка, – вытирая веселые слезы, хохотнул Гургу. —Мелкая очень скоро привыкать, Гургу тебе это обещать. – и сам сделал большой глоток, даже ни разу не поморщившись, после чего передал бутыль остальным.

Ох и налакались же мы в ту ночь!! Ох и покуролесили же мы!

Мы все, изрядно подвыпив, решили устроить себе ма-а-аленькое развлечение – скачки. И на чем бы вы думали? А вот не догадаетесь ни за что! Хах! На свиньях! Вот ей богу, никогда не скакала на свиньях – воспитание не позволяло, теперь же, чувствуя скорую свободу, можно и покуролесить, так от чего же не покататься на этих милых грязных и дурно пахнущих животных, что раздраженно похрюкивают и повизгивают, находясь в загоне? Вот и я думаю, что можно и даже нужно!

Правда, сперва нужно поймать хоть одну свинью, иначе никаких скачек не выйдет!

Ну, сказано – сделано! Гургу, как самый ловкий и проворный, о чем я не преминула ему сообщить, заверяя, что никто кроме него не справится с этим наитяжелейшим заданием – поимка свиньи, и он, как доблестный и храбрый воин, пошел на штурм загона, в котором и расположись сытые и довольные рыла.

Ох, как он их ловил, как ловил!! Не передать словами! Но могу с уверенностью сказать, что его пьяный демарш удался на славу – весь перемазанный в грязи и отходах наших будущих скакунов, Гургу умудрился разрушить загон! Вот прямо напрочь! Тем самым освободив перепуганных до смерти свинок, которые не преминули ускакать куда подальше, лишь бы не достаться в огромные лохматые ручищи бешенного орка.

Видя, что предводителю лохматых орков приходится несладко, его соплеменники решили немного помочь ловить визжащих свиней. О-о, что это был за марш-бросок! О, как они носились все по помещению! А как от них, от всех шестерых, убегали свиньи… Ляпота!

Я же, развалившись на одном из мешков, сваленных в кучу в углу у дальней стены, лишь пьяненько хихикала и подсказывала: «Хватай ее, хватай за задние лапы… копыта…», не забывая при этом по чуть-чуть потягивать Гурговский самогон, – ох и хорош же, зараза, – и снова подбадривала своих лохматых друзей: «Она туда побежала… Да не туда, а туда… Да куда ты?!… Стой! Там палка…» Бумс-трямсь-бабах – орк лежит кверху брюхом, прикрыв пьяные глаза. Так, один выбыл, осталось пятеро!

Другой же орк даже умудрился все-таки поймать и оседлать одну из свинок, чему я, признаться, была крайне удивлена! А как он на ней скака-а-ал!! У-у-у! А как орал!! У меня чуть уши не заложило! Только проскакал он, увы, не долго, – крича во всю луженную глотку, да беспорядочно махая лохматыми руками, он все же не удержался на брыкающейся и визжащей от страха свинье и, сделав машущее сальто, приземлился прямиком в свиные отходы, зарывшись по самую макушку, где и остался лежать. Ну вот, еще один сошел с дистанции.

Снова глотнув бодрящего напитка, начала скандировать то, что приходит в мою пьяную голову: «Развалившись на спине, едет Гургу на свинье! И-и-ху!». И не важно, что этого не было на самом деле, а Гургу носился, как сумасшедший, пытаясь изловить хоть одну-единственную свинью. Но все его попытки оказывались тщетными.

А затем я заметила, что кто-то все же словил одного огромного жирного порося, а другие навалились сверху, чтобы последний не сбежал, гаденько хихикнула и проскандировала:

«Раз и два, и три-четыре,

Убегают быстро свиньи,

А за ними в раскоряку

Орки чешут морду хряку!»

Ой, а чего это они так на меня уставились? Я что-то не то сказала? А, пофиг, где тут мой ядреный самогончик? О-о, моя прелесть! Глытк-глытк-глытк. Ой, что-то стены кружатся, орки вальсируют на пару со свиньями.

– О-о, какой поросеночек с розовым пятачком и зеленой лохматой кожей – странный, но такой милый! Может ты прЫнц заколдованный? А хочешь, я тебя поцелую? Нет, ну и оставайся зеленой свиньей, а я спать хочу! – кажется, я еще что-то успела наговорить, но в какой-то момент свет померк, и я вырубилась там же, где и лежала – на сваленных в большую кучу мешках.

Как оказалась в женском общежитии академии, честно говоря, не помню. Вообще. Наверное, Гургу с друзьями притащили. Какие же они у меня заботливые. Эх, сейчас отосплюсь, протрезвею, а завтра ночью мы все пойдем на дело – будем тырить люстру.

А теперь все, спа-а-ать!

Глава 12

Пробуждение? Не-е, не хочу. От слова «совсем». Да и не могу, если уж быть честной – голова трещит, во рту тако-о-ой сушняк, что, как мне кажется, даже бочка свежей ключевой воды не поможет.

А вообще, я весь день, как и полагается не очень трезвому, да что там не очень, совсем не трезвому человеку, отсыпалась. Да-да, вплоть до самого вечера. Ните то, вон, хорошо, она вчера не куролесила с орками, не каталась на свиньях, хотя… я ведь тоже не каталась.

Вспомнила вчерашние гонки и прыснула от смеха в подушку. А я ведь еще умудрилась им скандировать, подбадривала, так сказать. Интересно, как там моя дружина поживает – им так же плохо, как и мне или еще хуже? Снова хихикнула, в голове тут же, точно набатом, зазвенело.

О-о-ой, вот сколько раз себе говорила, что нельзя, ну нельзя мне пить, но нет же, не удержалась.

– Привет, – раздалось тихое рядом со мной. Кто это? Голос не моей соседки. – Выспалась?

Повернула голову на звук голоса и открыла глаза, чтобы в ужасе их тут же закрыть.

Как? Как, черт возьми, я оказалась тут? ТУТ?! У ректора?!! Бли-и-ин! Нельзя мне пить, нельзя! От досады я аж застонала в голос, сетуя на свою невезучесть.

– Совсем плохо? – участливо поинтересовался Эдриан, а это был именно он, сидя подле кровати, на которой я лежала, и держа в руке стакан с какой-то прозрачной жидкостью. – На вот, выпей, полегчает.

Кажется, в его голосе промелькнула насмешка?

Приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на ректора. Да уж, красив, как не знаю кто: волосы влажные и зачесанные назад, видимо после душа; черная рубаха, заправленная в такого же цвета брюки, начищенные до блеска сапоги, на поясе приторочены ножны со шпагой. Хм, куда-то собирается? И я вспомнила – сегодня же он должен быть во дворце! А мы с друзьями… Ох, твою же!

– А вы почему еще тут? – поинтересовалась я, стараясь, чтобы голос не дрожал, хотя после сна он оказался хриплым, ну и не только после сна, конечно – мой сушняк еще никто не отменял.

– На вот, выпей, а я тебе отвечу, – улыбнулся Эдриан, глядя прямо на меня. А во взгляде у него такая неподдельная теплота, такое участие, что мне от этого стало, мягко говоря, не по себе. Чего это он на меня так смотрит?

Ой-ё!! А видок-то у меня знатный! Волосы всклокочены и стоят дыбом, точно зарядом тока шандарахнуло, глаза, наверное, да и не только глаза, но и все лицо, опухли после вчерашней гулянки, а то, что творится во рту – говорить страшно! Ой, блин! И вот такой вот мне он еще умудряется улыбаться и проявлять заботу? У меня тут же нарисовался закономерный вопрос: а ректор вообще как, нормальный?

– Что это? – спросила я, косясь на стакан в руке Эдриана.

– Это, что тебе поможет и поставит на ноги за считанные минуты. – он помог мне приподняться, удерживая за спину, где-то в районе лопаток, а вот по моему телу от его прикосновений пробежался целый табун мурашек, того и гляди – затопчут меня нафиг!

Попыталась немного отстраниться от ректора, но не тут-то было – не только не дал этого сделать, но еще и стакан ко рту поднес, да так, что у меня не оставалось выбора, кроме как глотнуть из него.

Обычная безвкусная жидкость, поэтому я тут же осушила стакан, после чего откинулась обратно на подушки и снова посмотрела на ректора.

– Так почему Вы еще тут? – снова задала я животрепещущий вопрос.

– Потому что, прежде, чем отправиться во дворец, хочу тебя предупредить о том, что знаю о твоих планах, Лиана. – мужчина присел рядом со мной на кровати, заглядывая мне прямо в глаза. – Не получится у тебя выкрасть люстру, ведьмочка моя. Она – ценный и очень мощный артефакт, защищающий данную академию от угрозы извне. И охранные заклинания на ней стоят такие, что никто через них не пробьется, а тем более вы – адепты-первокурсники. – мужчина замолчал, наблюдая за моей реакцией.

А до меня только начало доходить – он знает о нашем плане. Он. Знает. О. Нашем. Плане. Знает! Черт. Черт! Черт!!! Но как?

Видимо, этот вопрос отобразился в моих изумленных глаза, потому как Эдриан тут же произнес:

– Я же говорил, у меня свои способы наблюдений есть. – он придвинулся ближе и посмотрел мне прямо в глаза. – Лиана, откажись от этого плана. У вас нет и шанса. То, что вы вплели в защиту свою магию, ничего не значит – это только укрепило артефакт.

Я с недоумением воззрилась на Брайта.

– Артефакт поглощает чужеродную магию. Магию того, – пояснил он, – на ком не завязана вся защита академии, то есть, артефакт подчиняется только мне.

– Но… – начала было я, но не нашлась с ответом. Это что же получается, если бы мы сегодня попытались выкрасть люстру, а точнее артефакт, то у нас бы ничего не вышло? Ну уж нет, я так просто не сдамся.

Заметив в моем взгляде решимость, ректор тяжело вздохнул и, встав с кровати, выдал:

– Адептка Койр, если Вы не откажетесь от своего плана, то я буду вынужден… – я аж дыхание затаила. Неужели отчислит? О-о, тогда я точно не откажусь от своего плана! -… отчислись всех ваших друзей, без права на восстановление, а также распоряжусь о том, чтобы больше ни одна из академий Риндана не принимала их на обучение. Ваши друзья поплатятся за вашу глупость, Койр. – мужчина говорил четко и уверенно, и у меня создалось впечатление, что он как никогда серьезен.

– Но они же…

– Виноваты будете во всем Вы, Лиана, но заплатят за все они. И это не обсуждается. – Эдриан повернулся ко мне лицом. – Я тебя не исключу, как бы ты этого не хотела. Но советую подумать, хочешь ли ты сломать жизнь своим друзьям, совершив один очень глупый и необдуманный поступок? Или все же позволишь им обучаться и дальше.

– Я не… – у меня не нашлось слов – столь сильно была этому поражена. Он же меня шантажирует. Шантажирует моими друзьями! На глаза навернулись слезы. – Это несправедливо! – пробубнила я, глотая так и не пролившиеся от обиды слезы.

– Несправедливо, говоришь? А то, что я на протяжении полугода терплю твои безрассудные выходки, то, что я успел отремонтировать всю академию, отстроить заново восточное крыло с нуля, которое ты со своими друзьями разнесла – это ты называешь справедливым? – во взгляде ректора полыхнула злость. – Да у меня порой волосы дыбом на затылке встают, как только начинаю думать о том, что же ты приготовила на сей раз, что ты придумаешь, чтобы добиться исключения? Но как бы там ни было, у тебя, девочка моя, ничего не выйдет. По твоей вине пострадают другие, Лиана, если ты не успокоишься и не отучишься в академии, как и положено примерной адептке.

– Но это же шантаж! – зло воскликнула я, вскакивая с кровати.

– Называй это как хочешь, Лиана, но это было мое последнее слово – мое терпение не безгранично, девочка. И скоро ты перейдешь все границы дозволенного. Решай, либо ты спокойно доучиваешься в академии, либо страдают другие.

– Это подло! – всхлипнула я.

– Может быть. Но ты в любом случае станешь моей женой – это было обговорено с твоей семьей еще десять лет назад.

– Что? – выдохнула я. – Как… Что вы такое говорите?

– Не сейчас. – отрезал он, нахмурив брови и сверкая своими глазами стального цвета. – Мы поговорим об этом, когда я вернусь из дворца. И еще, – произнес он, беря свой сюртук черного цвета, расшитый по краям золотой тесьмой, – сегодня я предъявлю на тебя свои права, как жених и будущий супруг. Сегодня ночью ты станешь моей.

Я вздрогнула всем телом, осмысливая сказанное. А Эдриан, еще раз хмуро взглянув на меня, сделал пару пассов руками и скрылся в открывшемся портале, оставив меня одну.

Еще немного посидев и обдумав сказанное ректором, я пришла к мысли, что мне ни в коем случае нельзя оставаться в стенах этой чертовой академии – нужно уходить. Уходить как можно дальше, чтобы никто не смог меня найти.