Северный след Шамана. Сборник повестей и рассказов о скитаниях северных

– Завтра они будут готовы, – сказал Шаман.

Мы снова сидели у костра, в котелке закипала каша. Шаман снова ходил собирать сбор для травяного чая и набрал воды в котелок, так как все необходимые растения он нашел недалеко от ручья.

– Может, выпьем по пятьдесят грамм коньяка? – предложил я.

– Давай, – согласился он.

Я зашел в дом и забрал от туда кружки и пластиковую бутылку, с перелитым в нее коньяком. Вернувшись к костру, я застал Шамана в странном положении – он стоял на своей голове.

– Что ты делаешь?

– Я меняю точку сборки, к тому же если делать это упражнение хотя бы раз в неделю, то инсульта никогда не будет, запомни это.

Шаман вернулся в нормальное положение и снова сел около костра. Мы с ним выпили по пятьдесят грамм коньяка. К этому моменту каша была уже готова, и мы разложили ее по мискам, кашу закусывали соленым мясом из запасов Шамана. Снова был лесной чай.

– По какому принципу ты собираешь растения для чая, интуитивно?

– Тут нужен не принцип, а умение общаться с растениями, нужно чувствовать тонкий план и энергетическую сущность данного существа, для этого нужно длительное уединение в тундре, за две недели отпуска ты этому не научишься, город разрушает тонкий план ощущений, я даже когда появляюсь в Апатитах, потом на две недели теряю эту способность. А такой город как Москва действует еще более разрушительно для способности чувствовать энергию растений. Дело в том, что когда ты срываешь даже веточку, ты приносишь ее в жертву ради какой-то цели, так вот надо мысленно объяснить этому существу ради какой именно цели ты это делаешь, многое меняется от того, что ты думаешь в этот момент.

– Я не думал что все так сложно.

– В магии нет неважных нюансов. Все необходимо в комплексе.

Его Шаманский чай на самом деле обладал уникальными свойствами, все, что давно слегка болело, переставало болеть, и мысли приобретали порядок и гармонию. Видимо он был совершенно прав в своих познаниях.

Мы некоторое время пили чай молча, тишину нарушал лишь легкий ветер в деревьях. Солнце зашло уже на правую сторону от горы, что напоминало о том, что уже настала вторая половина дня. В августе на Коле день еще очень длинен и сложно было судить о времени без часов, но некоторые приметы я уже заметил в этих местах за двенадцать лет. Рядом с солнцем на небе были красивые перистые облака, которые постепенно меняли форму, я сидел и наблюдал за этим.

– Сейчас на склоне горы, примерно там, где мы были утром, бежит молодой олень, а за ним идет медведь, оба не очень торопятся, медведь ест ягоду, олень щиплет ягель, но дистанцию все-таки сохраняет. Такое преследование длится иногда несколько дней, оно может закончиться как гибелью оленя, так и то, что ему все-таки удастся спастись. Олень гораздо быстрее, но без необходимости никто из них старается не тратить силы. Медведь тоже быстрый в броске, но долго бежать, как волк, он не будет.

– Они именно сейчас на том склоне?

– Да.

– Как тебе удается так сканировать лес?

– Многолетняя практика и упражнения в видении. Я контролирую энергетические потоки вокруг себя. Кое-что могут рассказать птицы, растения, и даже камни. Я иногда их слышу.

– Ты всегда их слышишь?

– Они конечно рады пообщаться, но иногда это отвлекает от дела, поэтому я слушаю их только иногда. Можно сказать – слышу, а можно сказать – вижу, они умеют показывать фильмы, если захочешь.

– Тебе точно телевизор не нужен.

– Тебе тоже.

– А у меня в Москве принципиально нет телевизора, мне так нравится.

– Ну и правильно, там одна реклама и бред всякий, такая информация только засоряет мозги и душу.

– Мне хватает интернета и компьютера. По крайней мере, больше выбора. Ты когда ни будь, пользовался компьютером?

– Немного пользовался в гостях, интересно, но мне это не очень нужно, я и так продвинутый дедушка, – смеется.

Через два часа он умчался спасать какой-то вездеход в пятнадцати километрах от нашей избушки, меня собой почему-то не взял, хотя от меня в этом деле толку мало. Вернулся почти через сутки, принес банку сгущенки. Я обрадовался его появлению.

– Провозились с дизелем почти всю ночь, – сказал он.

– И что за всю ночь работы ты взял банку сгущенки?

– Сгущенку я взял для тебя, ты же любишь сладкое. Я ходил помочь. Я часто вообще ничего не беру, но эти ребята закидывают мне в дальние избушки продуктов, так что у нас тут взаимопомощь.

Кстати говоря, Шаман был одет далеко не в рванье, он был экипирован как среднего пошиба бывалый охотник, хотя, по сути, охотником он и не был. При мне он никогда не охотился, гораздо чаще с ним делились люди, которым он помогал, а помогал он глобально всем кому только успевал, начиная с техники и кончая здоровьем детей оленеводов, как и самих оленеводов. Но лечил он тех, кого знал и особенно себя как лекаря никогда не рекламировал.

– Собери растения для чая, как я тебя вчера учил.

– Я не все растения знаю из тех, которые ты брал.

– Бери те, которые знаешь, они тебе все сами расскажут, если ты будешь делать все правильно.

Я пошел к ручью с котелком, набрал в него воды и начал ходить по близости и срезать растения, мысленно объясняя им, что нам с Шаманом надо восстановить силы, и действительно я получал их одобрения как это не странно. Я срезал небольшую веточку можжевельника, веточку черники, брусники и багульника, на этом мои познания в местных растениях себя исчерпали, но тут я нашел на березе небольшой нарост молодой чаги и отковырял его ножом, так же объяснив березе, зачем я это делаю. Общаясь с растениями, я чувствовал себя странно, таких чувств я к ним раньше никогда не испытывал. Я вернулся к костру. Шаман заглянул в котелок, в котором плавали собранные мной растения.

– С чаем все в порядке, – сказал он: – Ты молодец, это первый твой правильный Шаманский чай. Ассортимент можно усложнять и обогащать постепенно. Я видел четыре года назад, что ты экспериментировал с лесным чаем самостоятельно, но тогда было не все в порядке с этим, я не подошел, потому что было еще рано объяснять тебе что либо.

– То есть ты наблюдал за мной издали.

– Да.

Чагу я бросил не всю, а просто настрогал ножом некоторое количество, я давно знал, что она очень полезная.

Шаман сидел рядом и курил трубку. Я открыл ножом сгущенку и довел котелок с чаем до кипения, снял его и отставил его в сторону, что бы остудить немного. Сходил в избушку за кружками. Мы снова пили чай, на этот раз со сгущенкой, правда она на самом деле досталась мне, так как Шаман к ней даже не притронулся.

– Представляешь, я несколько раз вернулся из тундры с коньяком. Этого кроме меня никто делать не умеет, – похвастался я.

– Мне мужики уже рассказали об этом, не простой трюк, между прочим. Хотя я тоже очень спокойно отношусь к алкоголю, он в этих местах много людей погубил.

– Может, все-таки хлопнем по пятьдесят?

– Тащи.

Я принес свою пластиковую бутылку. Шаман плеснул немного в чай и мы разлили по кружкам.

– Я сегодня буду спать крепко, утром всего пару часов поспал, а ночью вообще был занят вездеходом.

– К тому же ты прошел за сутки около тридцати километров, – заметил я.

– Да, но я к этому привыкший. Пожалуй, пойду спать прямо сейчас, – сказал он и ушел в избушку.

Я остался у костра один, у меня осталось еще пол котелка чая и почти пол банки сгущенки. Я вынес из избушки фотоаппарат, штатив и до вечера снимал окрестности, это было красивое место, окруженное горами, там было что поснимать. К тому же небеса менялись каждые двадцать минут, меняя всю картину.

На следующее утро мы снова отправились на гору, с какой целью Шаман мне толком не объяснил. Мы снова поднялись на приличную высоту, мимо проплывали облака, хотя погода стояла хорошая, даже тумана в горах было меньше. Мы бродили по склонам, наблюдая огромные пространства долин в окрестностях Каменика, были отлично видны Хибины и Лавозерские тундры вдали.

– Знаешь, что самое привлекательное на севере? – спросил Шаман: – Бесконечные пространства. Эти земли пустынны, здесь почти никого нет, по сути это Эдемский сад или его остатки. Бытие начинается именно здесь, на севере.

– Когда я первый раз попал сюда, я уже не мог сюда не вернуться. Я был очарован этим пространством. Здесь пахнет вечностью и свободой. Я нигде не видел ничего подобного.

– На западном склоне растет можжевельник с ягодами, нам нужно набрать немного.

Мы были на северном склоне, что бы не обходить, мы пошли через вершину. Через двадцать минут дошли до можжевельников, они росли не очень высоко, нам пришлось спускаться с горы.

– Ягоды можжевельника обладают целебными свойствами, из них можно готовить эфирные масла и много чего еще. Я делаю из них бальзам.

– Для него, наверное, нужен спирт.

– Его нужно совсем немного, у меня есть с собой в избушке.

Мы набрали пригоршню спелых ягод можжевельника и не спеша пошли в сторону избушки. Когда мы вернулись, Шаман приготовил снадобье из лишайника, который мы набрали на кануне. Он растолок несколько штук в порошок, вскипятил воду и насыпал в котелок около чайной ложки порошка. Перемешал и оставил настояться. Еще он бросил в котелок три можжевеловые ягоды.

– А зачем ягоды?

– Для аромата и можжевельник смягчает эффект.

Через пять минут мы выпили по кружке снадобья. Прошло минут десять, я никаких изменений не заметил. Шаман налил еще по кружке. После второй кружки я заметил, что слышу какие-то странные голоса.

– Ты слышишь голоса камней, – сказал Шаман: – Духи тоже часто живут в камнях, они могут прятаться там сотни лет. Они расскажут тебе много историй, если ты захочешь их слушать.

Я пытался сконцентрировать внимание на голосах, их было трое и они словно перебивали друг друга, они что-то говорили об одном старом Шамане который жил у этой горы около сотни лет назад. Я старался разобрать их фразы, но тут меня отвлекла надвигающаяся тень, она почему-то очень напугала меня, я поднял голову и увидел огромного ворона кружившегося метрах в пяти надо мной, к тому же я понял, что сижу один и совсем не у костра и в каком-то другом месте и деревья рядом росли другие. Куда делся Шаман, я не понял, и куда я попал тоже. Ворон улетел, с горы спустился густой туман, он скрыл от меня и горы и ветви деревьев, а голоса продолжали звучать, но казалось что более глухо. Я закрыл глаза и тут почувствовал толчок в плече, я открыл глаза и увидел лицо Шамана, я вернулся к костру, возможно, его покинуло только мое сознание.

– Ты как? – спросил Шаман.

– Не могу сказать, что очень хорошо, но с другой стороны ничего сильно страшного не случилось.

– Это я помог тебе вернуться. Один не экспериментируй с этим веществом, тебе еще рано играть в эти игры. Ты можешь не вернуться понимаешь?

– Вечером я уйду один, увидимся утром. И в тот вечер он действительно ушел и даже не взял ни инструменты, ни снаряжение. У него только был нож на поясе. – Сегодня я покажу тебе кое-что, но для этого тебе не нужно ходить со мной, просто ляг на лежанку и закрой глаза, – сказал он перед уходом. Через пять минут после его ухода я так и сделал, лег и закрыл глаза и тут я почувствовал, что вижу то, что видит Шаман. Сумерки сгущались, он поднимался в гору, пользуясь уже больше не глазами, а своим энергетическим полем, забавно то, что я даже чувствовал прикосновения этого поля к камням и деревьям, это было удивительно здорово, забавно, что таких тактильных миражей еще не придумали в наших кинотеатрах. Шаман шел в ущелье, поднимаясь все выше и выше. Я видел, как из-за горы появилась луна, а на севере светило зарево от зашедшего солнца. На небе появились звезды, в их сиянии Шаман поднимался все выше и выше, продвигаясь уже не в ущелье и по высокому красивому гранитному выступу. Поднявшись на его самую высокую точку, он издал клич война, это было очень сильный крик, его отголосок я слышал даже в избушке, хотя Шаман ушел уже на шесть километров. У меня побежали мурашки по спине от его могущества и силы. После я услышал шепот камней лежавших у его ног. Они рассказывали ему древние истории этой земли, он стоял и слушал. После этого я уснул и проспал до утра. Меня разбудил скрип старой двери в избушке, в нее вошел Шаман. Что-то новое я прочел в его глазах, я бы назвал этот взгляд торжеством силы и доброты. – Пойдем пить чай, – сказал он. Мы вышли из избы и разожгли костер. Шаман сам собрал сбор для чая, в нем были какие-то новые для меня ингредиенты и вкус чая был немного другим. Я сварил гречневую кашу, мы поели, после чего Шаман ушел спать, видимо он ходил в горах всю ночь до утра. Я остался у костра один, какой-то удивительный покой царил вокруг меня и в моей душе, это было удивительно светлое ощущение, едва уловимое чувство. Состояние меж состояния. Словно тень от дрожащих на ветру листьев.

3

Шаман проснулся и вышел из избы, подошел к костру, у которого сидел я уже несколько часов, развлекая себя созерцанием этого прекрасного дня. Стояла на редкость хорошая погода, по ярко голубому небу плыли редкие облака, а гора с запада была освещена солнцем, представляя из себя причудливые оттенки гранита, где то бежевые, где-то темно зеленые от растущих на ней карликовых березок, а в тени серые и бурые. – Я, наверное, долго спал, – сказал Шаман. – Не очень, всего часа четыре. – Для меня этого вполне достаточно. Он снова пошел собирать травы для чая. Пока Шаман спал я сходил за грибами и теперь готовил грибной суп с пакетом харче, в грибах в этих местах недостатка не было и у меня получилось не харче с грибами, а грибы с харче, что меня порадовало в тот момент. Я сидел и помешивал свой суп, а Шаман пристроил свой котелок с чаем над пламенем, повесив его на палке, приперев ее камнем. Я разлил суп па мискам, в нем грибов получилось процентов семьдесят. – Ты сушишь грибы на зиму? – спросил я. – Нет, у саамов много сушеных белых, они мне часто их приносят. – Ты зимуешь недалеко от них? – Да, по северным меркам недалеко. Хотя я зимой тоже на одном месте долго не сижу. Оленеводы кочуют на приличные расстояния, я иногда хожу с ними. – Зимой здесь темно и холодно. – Ничего страшного, за то можно забыть о комарах. – Это верно. Наверное, трудно с продуктами зимой? – Да нет, оленина всегда есть. Консервы кое-какие покупаю иногда. Осенью запасаю немного семги, недалеко от Краснощелья она хорошо ловится. Да и саамы не дадут пропасть, всегда что ни будь приносят. – Кем ты был в молодости? – Ты сейчас удивишься. Я был военным. Прослужил в армии десять лет, дослужился до капитана и ушел. – Почему? – Потому что обострилось противоречие между приказом и разумом. Я не мог не выполнить приказ, понимаешь? А в нашей армии часто все доходило до жуткого абсурда. Я сейчас настолько далек от этого всего, что мне иногда кажется, что это был не я. – А когда ты оставил свою семью? – Тридцать лет назад примерно. Сначала я ездил на север в отпуск, примерно как ты, потом стал здесь наниматься на работу. А потом остался здесь окончательно. Жена с детьми остались в Питере. – А когда ты стал Шаманом? – Точной грани не было, но можно сказать лет двадцать назад, хотя я имел некоторые способности еще в детстве. Я умел лечить головную боль своим энергетическим полем, хотя я тогда еще не осознавал, как все это работает. Я тебе покажу кое-что сегодня ночью, мы снова поднимемся на гору в темноте, но я буду помогать тебе гораздо меньше, чем в прошлый раз, поэтому ты должен будешь быть внимателен и осторожен. Доверься своим энергетическим ощущениям и вперед. – Интересно, хотя видимо есть риск. – Ты от меня знаешь уже достаточно, что бы свести его к минимуму. Я научил тебя видеть, это самое важное для тебя. Тебе теперь не обязательно нужен свет, что бы чувствовать предметы и людей. Ты уже способен слышать голоса неживых вещей, это тоже часто бывает полезно. Ты ведь вчера слышал шепот камней? Я знаю, что ты их слышал. – Да слышал, непередаваемое ощущение. – Это точно. Их словно надо разбудить, для этого я и издал крик война. Шаман бросил в свой котелок сбор трав, сняв его с костра. Через десять минут он разлил его по кружкам, я сделал несколько глотков, у чая опять был новый вкус, такой состав едва ли вам предложили бы в итальянском ресторане, хотя мне обычно нравится итальянская кухня. Солнце было уже на западной стороне от горы, что говорило о том, что близится вечер. Шаман сидел у костра и ножом вырезал какие-то замысловатые узоры на березовой палочке. В них читались целые сцены из северной, полярной жизни. Там были олени, мужчины пьющие чай, танцующие у костра саамские женщины, на заднем плане были видны горы, и все это было стилизовано в одном духе. – Ты мог бы делать хорошие сувениры для туристов. – Я их делаю иногда, меняю на продукты, деньги мне не очень-то нужны в лесу, а вот продукты пригодятся для разнообразия. Потрескивали ветки в костре, ветра не было, очень тихо было вокруг, лишь слегка доносился плеск воды в ручье. Солнце ушло за лес на северо-западной стороне. Даже комары куда-то исчезли. Мы опять пили шаманский чай, подбрасывали в костер сухие сосновые ветки. – Тебе не одиноко здесь жить одному? – спросил я. – Нет. Я неразрывно связан с окружающим меня миром, прекрасно чувствую людей и чувствую связь со своими родными, мне для этого даже телефон не нужен. Миром я называю не просто мурманскую область, а для меня это вселенское понятие. Понимаешь? – Думаю да. – Когда ты живешь в полной гармонии с этим миром, то никогда не чувствуешь себя одиноко. Я стараюсь помогать людям, которых здесь встречаю, а иногда помогаю людям, которые очень далеко отсюда, по божьему провидению я в курсе очень многих событий. Пришел вечер. Я пытался уговорить Шамана выйти в горы чуть раньше, что бы хоть как-то подстраховаться, но тот был не преклонен и мы до одиннадцати с лишним сидели у костра, сумерки сгущались, горы были видны уже с трудом. – А вот теперь пойдем, – сказал Шаман и при свете костра я увидел его коварную улыбку. Мы перешли через ручей, текущий с горы, углубились в лес, под ногами уже ничего было не видно в обычном понимании, но я почувствовал, что во мне просыпается чувство видения энергетических полей, я не практиковал это уже больше года, но интуитивно вспомнил. Мы обходили большие валуны которых лежало много у подножия горы Каменик, обходили большие деревья, переходили небольшие ручьи и болотца. Потом мы начали подъем на гору. Шаман взял немного севернее, чем я привык ходить днем, чем сильно усложнил маршрут. Там были завалы огромных камней, были расщелины, куда можно было упасть, пролетев метров пятнадцать. Я уже не мог увидеть всю гору целиком, но прекрасно чувствовал окружающие меня каменные структуры и горные карликовые березки. Шаман шел впереди, его энергетическое поле издавало оранжевое сияние, на фоне сияющих звезд это было очень красиво, я посмотрел на свои руки и заметил, что они тоже издают слабое свечение, но только желто-салатового цвета. – Почему наши поля светятся разным светом? – спросил я. – Потому что я совсем на другом уровне знания, мой юный друг. – Наверное, отсюда и пошло понятие зеленый, в смысле – салага. – Очень может быть. Мы поднимались все выше и выше, на северо-западе было видно небольшое сияние от зашедшего солнца, там были видны контуры Лавозерских тундр. На горе было удивительно красиво и таинственно, я никогда не был здесь ночью, я совмещал обычное видение с энергетическим, что делало пейзаж со звездами просто неповторимым. – Не увлекайся красотами обычного видения, – сказал Шаман: – это отвлекает тебя, ты на скалистой горе, а не в парке в Сокольниках. Я заметил, что постепенно впадаю в транс, все мышцы работали безупречно, днем я не мог так долго идти без привала, на подъеме в гору. Я стал стараться не использовать обычное видение, а только энергетическое и через несколько минут начал замечать некоторые его закономерности, начал гораздо лучше чувствовать поверхности скалистых выступов и больших камней, которые можно было ощутить только энергетически. Спустя около часа, мы добрались до вершины горы. – Сейчас я покажу тебе один фокус, – сказал Шаман: – смотри. Он хлопнул в ладоши и к моему удивлению исчез. Я оглянулся по сторонам и увидел его энергетическое свечение в метрах тридцати от себя. Он телепартировался, я слышал о таких фокусах шаманов, но всерьез никогда не верил им, а тут вдруг оказался свидетелем этого таинственного явления. – Закрой глаза и хлопни в ладоши, – крикнул мне Шаман издали. Я последовал его совету, закрыл глаза и хлопнул в ладоши, в этот момент я почувствовал изменение в окружающей меня структуре, а еще ощутил, что Шаман стоит рядом. Нет, это не он телепартировался обратно, это я перелетел к нему метров на тридцать. Сознание отказывалось верить происходящему, но ему ничего не оставалось делать, как признать факт моментального перемещения моего тела, на весьма приличное расстояние. – А почему я попал именно сюда? – спросил я. – Сейчас я задал тебе направление и расстояние, если потренируешься немного, то поймешь закономерность, но если будешь пробовать без меня, будь очень осторожен, особенно в горах. Давай попробуем еще раз. Шаман опять исчез в момент хлопка. Я начал искать его в полной тьме и увидел оранжевое свечение уже в третьем месте, я смотрел на его свечение, потом закрыл глаза собрал свой энергетический кокон и хлопнул в ладоши. Сразу почувствовал изменение структуры горы и понял, что я попал в точку рядом с Шаманом, уже в третью точку. Ночное энергетическое видение задавало направление телепартации, а свечение Шамана помогало рассчитать расстояние. – Давай теперь ты первый, выбери точку, сказал Шаман. Я выбрал несколько больших валунов, не очень далеко от нас выбрал место между ними и телепартировался туда как в прошлый раз. К моему очередному удивлению у меня это получилось. Через несколько секунд Шаман появился рядом. – Теперь хватит, мы потратили много духовной энергии на эти эксперименты. – А как ты восстанавливаешь духовную энергию? – Мысленно общаюсь с растениями и зверями прошу у них немного силы, потом медитация, травяные чаи, которые ты тоже пил в эти дни довольно много, хороший сон и правильная еда, гармония души с окружающим миром, с окружающей природой и взаимодействие с ней. Но энергия восстанавливается не так уж быстро, поэтому ее нужно беречь и стараться тратить с пользой не только для себя, но и для кого-то еще, это очень важно для собственной кармы, т. е. судьбоносной истории взаимодействия. На северо-востоке усиливалось сияние зашедшего солнца, близилось утро, небо с каждой минутой становилось светлее и светлее, хотя до восхода было еще далеко, сумерки постепенно таяли. Мы с Шаманом присели на лишайники и наблюдали приближения рассвета. – Скоро можно будет спуститься при обычном свете, глядя на него нормальными глазами. Тебе может уже не хватить энергетических сил на обратную дорогу, да и мне не нужно их тратить попусту. Я тебе сегодня уже показал все что хотел. Пока хватит. Завтра утром я уйду в тундру, и мы с тобой не увидимся несколько лет. Даже скажу тебе, что мы можем вообще не увидеться никогда. Я не волшебник, а всего лишь Шаман и пути мои неисповедимы. Иногда Бог показывает мне фрагменты из будущего, но на счет нашей с тобой встречи в будущем я ничего не вижу. Твой путь всегда будет твоим и неважно будешь ли ты на севере или в Москве, или еще где либо, ты до конца своей жизни будешь помнить меня и мои знания, я надеюсь они помогут тебе в пути. – Спасибо тебе, – ответил я. Он стоял рядом и улыбался. Мы пошли к избушке, стало уже достаточно светло, что бы ориентироваться без энергетического сканирования и не спотыкаться лишний раз. Шаман в этом лесу спокойно ориентировался без компаса, хотя в предгорьях рос густой лес и я даже с компасом выходил всегда на сто метров правей избушки. Шаман шел точным путем стараясь избегать звериных троп. Вернувшись домой, мы поспали часа четыре, потом весь день отдыхали, пили чай и уничтожали запасы продовольствия. Шаман был в прекрасном настроении, шутил и рассказывал забавные

истории из прошлого. Таким я и запомнил его. На следующее утро он ушел в тундру, я проводил его метров на пятьдесят от избы. – Живи ради людей, оно того стоит, в этом и есть счастье, – сказал он мне на прощание, повернулся и ушел, ни разу не обернувшись.

Владимир Черноусов 09 декабря 2013 г.

На север

– Вот так, мореман, – Илья выпучил глаза так, что они стали больше его маленьких очков. – Не пей дешевую водку с утра.

– Ты меня еще учить будешь? – мореман со злостью смотрел на Илью. – Молодой еще!

– Я лейтенант. Я старше тебя по званию.

– Да мне наплевать, что ты старше меня по званию! Мне пятьдесят лет, я уже всю жизнь прожил.

– Я воевал.

– Где ты воевал?

– В Эквадоре.

– Россия никогда не воевала в Эквадоре.

– К России это не имеет никакого отношения. Это мои личные похождения.

– Не верю.

– Это твои проблемы, – Илья глотнул из фляжки бальзам.

Тем временем я лежал на верхней полке и слушал эту пьяную грызню. Стучали колеса, нам оставалось ехать еще около двенадцати часов, а этот умник нажрался не по-детски. Нам достались боковые места в плацкартном вагоне, рядом с самоваром и далеко от туалета, как и просил Илья, когда покупал билеты. Мореман, это механик из Мурманска, он просто ехал с нами в одном вагоне. Я понравился ему, а Илью он возненавидел, возможно, за его высокомерие. Илья был норвежским подданным, он был норвежцем по матери. Поезд пришел в Петрозаводск, Илья побежал в винный магазин, чтобы купить настойку на сухариках, которую он хвалил всю дорогу. Я ходил рядом с вагоном и курил. К счастью, Илья не отстал от поезда, он прибежал за пять минут до отправления. Поезд тронулся. Мореман ушел к себе, а мы сидели, дегустируя настойку.