Случайная беременность

Виктория Вишневская

Случайная беременность

Глава 1

Мирослава

– Кажется, мы рано пришли.

Я нервно выдыхаю, боясь этой незапланированной и неожиданной встречи. В последнее время вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. И нет ни одного дня, когда я могла бы спокойно отдохнуть и дать себе прийти в себя.

– Это обязательно? – сжимаю дрожащими пальцами приятную ткань дорогого платья. Я такие никогда не носила. Сегодня – впервые. Меня нарядили для встречи с тем мужчиной, которого мы сейчас ожидаем в его кабинете на тринадцатом этаже. Мне хочется подойти к окну – взглянуть вниз, увидеть красоту города, но боюсь.

– Я же ведь тебе уже говорил, Мир, – устало качает головой отчим. Я понимаю его. Он хочет мне счастья, подыскал хорошую партию на будущее… Но не слишком ли всё быстро?

Отчим явился внезапно пару месяцев назад. Сказал, что искал долгое время после смерти мамы. Осыпал непривычно дорогими подарками. А потом забрал меня к себе. Обещал, что моя жизнь наладится, и он позаботится обо мне. Я поехала только для того, чтобы помочь сестрёнке.

Мамы нет – я у неё одна. На бабушкину пенсию не проживёшь, а мне тяжело совмещать работу и университет. А малышке в её возрасте многое нужно. И после травмы восстановление стоит недёшево.

– Я хочу тебе только счастья, – произносит снова. Он говорит мне это каждый день. Поэтому я должна познакомиться с одним его партнёром, а потом… Жить счастливо? – Этот мужчина тебе его даст. Только надо…

Он прерывается. Дверь открывается, и я перевожу взгляд на вход.

Замираю, не в силах пошевелиться. В комнату заходит мужчина. Очень красивый, привлекательный. Широкоплечий, в дорогом костюме, через который даже вижу рельеф мышц. Он очень мускулистый…

Уверенной походкой доходит до кресла и падает в него, смотря на дорогущие (я уверена!) часы. Невольно засматриваюсь на длинные и мощные пальцы. И вновь переключаю внимание на мужественное и немного суровое лицо. Карие глаза, кидающие в жар, блестят холодным огоньком.

Становится немного страшно, когда он одаривает меня равнодушным взглядом. Всего секунда – и в горле пересыхает. Опускаю взгляд на свои побелевшие пальцы, всё ещё неловко сжимающие платье.

– Спасибо, что нашли время, – строго говорит Сергей Анатольевич. Интересно, почему на "вы"? Они ведь партнёры. – И согласились на моё предложение.

Я внимательно смотрю на незнакомца. Меня не замечает или считает пустым местом. Конечно, ему навязывают девицу с улицы. Которая должна быть покорной, послушной. Ему наверняка нужна идеальная партия.

Жаль его расстраивать – я такой не буду.

– Ближе к делу, – звучит сухо.

– Да-да, конечно, – лебезит перед ним отчим. Да кто он такой? За всё время, что я видела Сергея Анатольевича, разговаривающего со своими партнёрами, никогда не замечала его таким. Он его боится? – Это Мирослава.

Указывает ладонью на меня.

– Моя дочь.

Звучит странно, особенно учитывая то, что я его падчерица.

Наконец жгучий взгляд карих глаз перемещается на меня. Жалит взором, начиная сканировать с лица до ног, изучая. Ничего не говорит. Скучающе откидывается на спинку кресла.

Я ему не понравилась?

– Оставь нас наедине.

От этих слов покрываюсь мурашками.

И страх подступает к горлу, когда отчим встаёт со своего места и идёт на выход.

Я не боюсь разговаривать с мужчинами, нет. Просто… С ним оставаться я не хочу по одной простой причине – мне неловко. Я же его невеста, да? Мне он нужен для обеспеченной жизни, хоть я этого не хочу, а я ему…

А зачем ему, собственно, я?

Даже догадок нет. И к тому же все мысли улетучиваются, когда мы остаёмся одни.

– Меня Мирослава зовут, – начинаю первая. Пытаюсь быть приветливой. Слишком мужчина спокоен и неэмоционален. Ему неинтересно – и я стараюсь это исправить. – А вас?..

Стыд одолевает. Я за всё время не узнала у отчима, как его зовут.

– Мне всё равно, – выпаливает, – как тебя зовут. По имени уж точно обращаться не буду. А вот ты… Обращайся ко мне Беркут. Тебе придётся много и часто кричать.

Задыхаюсь от такого наглого поведения! Он на что намекает вообще?!

Беркут!

– Знаете, – пыхчу, резко вставая. Да какое тут счастье, когда твой будущий муж такие гадости говорит! Имя ему моё неважно! – Есть такое выражение – язык без костей. А у вас – клюв. Захлопните его и…

Не договариваю, резко испугавшись того, что мужчина встаёт со своего кресла.

Я пячусь назад, понимая, что встреча не удалась.

А он хищно идёт. Грозно наступает.

Вот зачем надо было про Беркута говорить? Ну, орёл да орёл…

Утыкаюсь спиной в массивную и дубовую дверь.

Хватаюсь за ручку. Повернуть не успеваю – Беркут оказывается рядом и зажимает её. Чтобы повернуть не смогла.

Прислоняется ко мне всем телом, повышая градус вокруг меня. От него веет жаром, и сюда не помешал бы мощный кондиционер. Потому что я тоже начинаю закипать.

– Немедленно отпу…

Не договариваю.

Не от того, что он хватает меня, нет. Просто дотрагивается до подбородка, приподнимая его. Заглядываю в карие глаза цвета жжёного кофе и поджимаю губы.

– Ты забываешься, – вдруг произносит чётко, но спокойно.

Согласна, но…

– Но я, так и быть, прощу тебе эту маленькую шалость. Введу сразу в курс дела, чтобы не отнимать ни твоё, ни моё время. Последнее – слишком ценное, чтобы тратить его на перепалки с такой, как ты.

Он усмехается, причём пренебрежительно. Словно видит во мне таракашку или слизняка.

– Твой отчим уже подписал контракт. Завтра ты переезжаешь ко мне. За тобой приедет машина в двенадцать часов дня. Потом пообедаем. Познакомимся поближе.

Его ладонь опускается на спину, которую я неосознанно выгибаю. Лишь бы быть от его пальцев подальше. Но делаю только хуже – утыкаюсь плоским животиком в его каменный торс. Я даже кубики пресса чувствую.

– Ого, так быстро. Ты хочешь познакомиться уже сейчас? – издевается надо мной.

– Нет! – выпаливаю и пытаюсь его оттолкнуть.

Тщетно.

Ладно! Не буду сопротивляться! За дверью стоит отчим и, если что – поможет мне. Стоит только закричать. Но я пока молчу.

– Я завтра так рано не могу, – пытаюсь говорить по-человечески. – У меня университет…

Вместе с переездом пришлось поменять и место учёбы.

– Университет, – скучающе хмыкает. – Ладно. Пойду тебе навстречу в честь нашего знакомства.

И это знакомство?!

– Встретимся вечером в восемь. Как раз перейдём к тому, зачем я тебя взял себе.

Ехидно улыбается, сверкая злым огоньком в глазах. Наклоняется всего на секунду. Не понимаю зачем.

Божечки.

– Духи у тебя дерьмовые. И платье как у охотницы за мужиков, – выпаливает. – Одевайся нормально.

Я знаю… Я и не хотела ими душиться, но сводная сестра, которая собирала меня на этот вечер – дала и платье, и тот отвратительный флакон. Пришлось, я не умею соблазнять мужчин, а по её словам – это хит.

– Хорошо… – выдыхаю.

Он отстраняется, отходит, снова смотря на часы. Так, словно ничего сейчас не было.

– Выметайся. У меня совещание.

Вот же…

Поджимаю губы, молчу, чтобы не сказать ничего лишнего. Уверенно дёргаю за ручку двери и выбегаю из кабинета в приёмную. Вижу отчима, который буквально подпрыгивает со своего места. Подлетает ко мне, подхватывает меня за руку и быстро ведёт к лифту.

– Ты ничего не испортила? – спрашивает с каким-то волнением, когда мы остаёмся одни, шагая по пустому коридору.

Прикусываю губу.

– Не знаю… Но он сказал, что за мной заедет машина завтра вечером.

– Отлично! – чуть не прыгает на месте от радости. Немного успокаивается и неожиданно гладит меня по спине. Мы заходим в лифт, оставаясь одни. – Значит, так, Мира.

Я внимательно слушаю отчима. Не хочется его расстраивать… Но думаю, с этим молодым человеком у нас ничего не получится. И мы быстро разбежимся. И что тогда ему говорить? Что лучше я буду жить, как жила, чем это?

Всё так!

– Да? – всё же спрашиваю, уставившись на носы своей обуви.

– Подготовься, – говорит мне и попутно кивает своим мыслям.

Не понимаю, о чём он говорит.

– К чему? – поднимаю на него взгляд. Я ведь и так знаю, что нужно надеть платье, сделать причёску, макияж. В общем, стать куклой. Но я знаю это и без него.

– К завтрашней ночи.

Не поняла… Он думает, я не смогу лечь на вторую сторону кровати с незнакомым мужчиной? Да, волнительно, но я же не заниматься интимом с ним собралась. Я так не могу.

– Приедешь, поужинаете, – даёт наставления. – А затем полностью отдашься своему жениху.

– Пап, ты чего? – от его слов вокруг холодеет. Называю его папой, потому что он так просил. Каждый раз одёргивал меня, когда называла его по имени и отчеству. Говорил, что хочет стать мне отцом, которого у меня не было.

Пальцы мёрзнут как на руках, так и на ногах. От волнения, шокирующих слов.

– Зачем мне делать это?..

– Ты думаешь, ему светские беседы интересны? Или разговоры о погоде? – высказывается чересчур резко, с иронией. – Ему нужна баба для одного. Причём не полностью, а по отдельности. Рот и то, что…

– Я поняла! – обрываю его быстро. Не хочу грубости эти слышать. – Но почему? Зачем так сразу? А как же знакомство? Я его имени не знаю! Только прозвище. Беркут.

– Тебе его имя знать и не надо, – опять чем-то недоволен.

– Но я так не могу… – громко выдыхаю. Это ненормально! – Просто переспать с мужчиной в первый день знакомства? Я не буду этого делать.

– Во второй, – поправляет, игнорируя мои слова. – Уже можно.

– Нет, я не согласна! – восклицаю ещё раз, уже громче, и тут же жалею о своих словах. Отчим поворачивается ко мне. Кидает злобный взгляд. А в следующую секунду хватает меня за плечо и одним движением вдавливает в стенку лифта. Больно бьёт спиной о пластиковую поверхность стены.

– Ты должна, – цедит сквозь зубы отчим, нависая надо мной. – Должна. Без него ты окажешься на помойке.

– А как же…

– Я? Я помогу, конечно, своей любимой дочери, – он ласково второй рукой водит по моим волосам. Успокаивает. Но этим он нервирует меня и пугает только сильнее. – Но что с тобой будет после моей смерти? Мне уже седьмой десяток пошёл, милая. Смерть не за горами. А тебе нужен покровитель. Богатый муж. Чтобы твои дети росли в достатке, да и ты ни в чём себе не отказывала. Это ведь всё ради тебя. Я пообещал твоей маме перед смертью.

Он говорит это и сверху поливает сладким сиропом. Слишком неправдоподобно и к тому же… Жестоко.

– Поэтому завтра ты сделаешь то, что я сказал тебе. Поняла?

Поджимаю губы и киваю.

Только бы он разжал свои пальцы у меня на плече.

Нет, я не собираюсь этого делать!

Но пока соглашаюсь, только бы он отошёл.

Отчим отпускает меня, и я облегчённо выдыхаю. Но на этом всё не заканчивается. Пока мы одни – он даёт наставления и рассказывает, как надо вести себя с таким мужчиной, как Беркут. Слушать противно. Учитывая, что болтовня не прекращается до самого дома.

Глава 2

Временно я живу в доме своего отчима. Я не люблю его – поэтому после переезда много учусь и гуляю, чтобы не появляться на глазах у родственников.

А всему виной…

– Марина! – слышу за спиной голос дочери отчима.

Вот она – главная причина.

Не успеваю зайти в комнату, оборачиваюсь на оклик Юли.

– Мирослава, – сдержанно поправляю её. Устала повторять одно и то же, потому не настаиваю. У неё память как у рыбины.

– Ой, – отмахивается и морщится. – Никак запомнить не могу.

Да ей и не нужно. Сводная сестра, как мне сказали её считать, меня не переваривает. И мечтает, когда я съеду от них. Я тоже. Устала от этого дома, но у меня есть свои причины остаться здесь.

Завтра наша мечта исполнится, слава богу.

– Ну и ладно. Папа попросил помочь тебе собрать вещи.

– У меня уже всё собрано, – я не разбираю свой чемодан, в любой момент готовая уехать обратно домой. Там у меня бабушка, сестра, подруги.

Но здесь где-то Матвей. Он мне не парень, просто друг, который однажды приезжал ко мне в другой город по работе. Он живёт здесь, и будет рад, если я перееду. Он ещё не знает, что я здесь, хотя несколько раз я порывалась ему позвонить или написать.

Мне нравится с ним общаться. Познакомились в каком-то ресторане, когда я подрабатывала там и уронила на него лимонад. Думала, Бахрамов – босс – меня убьёт, но нет… Повезло.

Не сказала бы, что он – парень моей мечты. Просто приятный молодой человек. С ним очень уютно, и он всегда поддержит.

И я бы сразу с ним встретилась, но… До сих пор не связалась с ним. Потому что отчим сказал мне сразу – я должна буду выйти замуж за его партнёра.

Первое время я сопротивлялась. Не хотела уезжать от родной семьи, всё бросать. Но Сергей Анатольевич подкупил меня. Не деньгами, а словами. Убедил, что, разыскав богатого мужа, я смогу обеспечить достойную жизнь не только себе, но и сестре.

Как и здоровье.

Мила – баскетболистка. Недавно у неё была травма ноги – перелом, из-за чего не могла долго играть. И буквально два месяца назад, не полностью восстановившись после сломанной конечности, эта дура пошла играть, не выдержала нагрузки, оступилась, и… И в придачу к сломанной ноге теперь прикована к инвалидному креслу. Нужна не одна операция на позвоночник. Моих заработанных денег не хватает, бабушкина пенсия тоже быстро улетает.

Я виню себя в том, что Мила теперь не может ходить, играть… Я вижу, как она пересматривает матчи знаменитых баскетболистов, и каждый раз становится плохо. Это я недоглядела. Может, возвращайся я домой пораньше или если бы тщательнее занималась её жизнью, всего бы этого не произошло.

Но поздно. И я хочу это исправить. Отчим всего лишь предложил решение ситуации, и я его приняла.

Хотя брака этого не желаю всей душой.

И каждый день с надеждой жду, что придёт отчим и скажет, что он поможет мне, и я могу уехать.

Но нет…

Я здесь. Не успеваю удержать Юлю, которая залетает в мою комнату.

– Нет. Нам нужно собрать другой чемодан.

– Какой другой? – начинаю возмущаться, заходя в свою комнату. Маленькую, но уютную благодаря моим ручкам. – Мой уже собран. Там мои вещи.

– Те, как у лохозавра? – кривит нос.

– Нет!

– Их по-другому не назовёшь. Ты будто не из Питера к нам приехала, а из села, – закатывает глаза. – Папа сказал нормально тебя одеть. На все случаи с мужем. Бельё, бельё, бельё, короткое платье…

Она загибает уже четвёртый палец.

– Обязательно туфли на шпильке, – бубнит. И снова палец загибает. – Три пары! В одной ходить – моветон. Придётся тебе свои отдавать. Но ладно, батя потом новые мне купит. Так, а ещё духи!

Как только она говорит о последнем, меня словно простреливает:

– Не надо духи, – иду к кровати, на которой уже лежит чемодан. Как Юля всё успевает? Закидывает в него вещи, которые я вытаскиваю и укладываю назад в шкаф. Почему меня поселили именно в её бывшую комнату, которую она переделала в гардеробную? – Они воняют.

– Ты офигела? – смотрит за моими действиями. Отталкивает меня от шкафа, из-за чего я падаю. Царапаюсь больно локтем об острый угол стола и задеваю торшер, который тут же приземляется мне на голову. Чёрт! – Духи ей мои воняют! Скажи, это Шанель! В общем, не лезь.

Я шиплю от боли, смотрю на рассечённый локоть.

– Ты совсем с ума сошла? – злостно выплёвываю. – Хоть отдавала бы отчёт своим действиям!

Подпрыгиваю с места и быстрее иду в ванную – там лежит аптечка.

Плевать мне уже на сборы. Никуда не хочу. Вот возьму завтра – и сбегу!

Поеду к Матвею. Скажу, что приехала. Вот он мне и поможет! Если бы, блин.

А пока промываю порез и заклеиваю пластырем.

Именно поэтому я не люблю этот дом. Сестра издевается – и часто не следит за руками. То тарелку разобьёт прямо в ногах, то лужу возле моей двери разольёт, а я упаду. И всё в этом роде. Лариса, мать Юли, гнобит за каждый неверный шаг. Особенно в готовке. Говорит, девушка должна вкусно готовить.

Я и готовлю!

Но у нас различаются кардинально вкусы. И как бы я ни давала отпор – две фурии считают, что они сильнее. Так и есть. Не могу противостоять им двоим. Они же отбитые – никак не реагируют на слова. Думала, таких людей не бывает, но нет. Существуют.

Дверь в ванную неожиданно открывается, и я подпрыгиваю на месте, роняя аптечку из рук. Дура, блин! Сердце из груди чуть не вылетает.

– Ты чего встала? Растяпа, – необычайно заботливо произносит сестра. Натягивая улыбку, подходит прямо ко мне. – Тут тебе звонят. Держи.

Да она никогда со мной так не разговаривала! Никогда! А тут…

Смотрю на свой телефон в её руках. И быстро выхватываю его из чужих пальцев. Прислоняю к уху.

– Да?

– Долго отвечаешь, – слышится из динамика телефона знакомый и пугающий голос.

Беркут. Уверена. Только он так может говорить. Невыносимый тип.

– Ну, извините, я… – хочу сказать, что была занята. И вообще могу не ответить с первого раза. Но он меня грубо перебивает:

– Плевать. От меня на звонок отвечай сразу.

– Но я же не могла знать, что это вы! – восклицаю, зло сжимая в руках телефон. И тут же холодный пот по спине катится, когда понимаю одну маленькую немаловажную деталь. – Стоп. Откуда у вас мой номер?

– Я звоню не за этим. А из-за твоего идиота-отца, который не отвечает на звонки. Ненавижу это, и кажется, у вас это семейное. Напомни ему об этом, иначе наша сделка сорвётся.

На мгновение я ощущаю себя паршивой овцой, которую пытаются впарить изо всех сил, лишь бы продать.

– Хорошо… – выдыхаю. Кажется мне, я долго с ним не выдержу. Пошлю на первый же день нашего совместного проживания. – Так зачем вы позвонили?

– Твоё обследование у гинеколога. Оно должно быть у меня.

– Что? Какое обследование? – не понимаю.

– Справка. Что ты ничем не болеешь.

– Да я!..

Хочу накричать на него! Да в свои двадцать один я до сих пор девственница! Какую я могу принести заразу, если даже ни разу не спала с мужчиной? Да, целовалась, но не спала! А через поцелуй ничего не переносится. Только если раны есть. Да и я бы заметила, ну!

– Мне неинтересно, – выпаливает. – Жду результаты завтра к утру.

– Постойте. Я ничего не проходила, – говорю честно. И завтра точно не смогу ничего сделать. Там же анализы, кровь из вены. Как так быстро придут результаты? Лучше уж сразу сказать, что ни о чём таком я не слышала.

Отчим ни разу не заикался по этому поводу. Я только раз обмолвилась под его жёсткими расспросами, что до сих пор не спала с мужчиной. И всё.

– То есть твой отец меня обманул? – слышится тихо и обманчиво спокойно. Нет, даже затаившись. Хрипотца и низкий бас ничего с собой хорошего не несут.

– Нет! – восклицаю, пугаясь. – Всё нормально. Я вспомнила. Вспомнила, что проходила совсем недавно и… Всё пришлю к утру.

Придётся пропустить пары и мчаться в клинику, только бы ничего не сорвалось. Хотя было бы лучше, чтобы сорвалось. Но мне деньги нужны. Поэтому придётся немного потерпеть.

– Если солгала…

Я выключаюсь. Быстро, резко, неожиданно.

– Ты дура? – летит лёгкий толчок в плечо. Я совсем забыла, что Юля здесь. – Ты ему что сказала? Папу решила подставить?!

– Да нет же, – пытаюсь её успокоить. – Всё в норме. Я уладила.

Пытаюсь её успокоить. На фига? Не знаю. Мимо пробегаю. Ищу отчима. Мне надо с ним поговорить.

Лечу по коридору, а потом ищу отчима по всему дому. Но не нахожу его. Натыкаюсь только на Ларису, свою «мачеху». Она кривит нос и с вызовом спрашивает:

– Где бегаешь? Ужин готовить надо, – кидает мне смятый фартук. Почему-то многие в этой семье думают, раз я живу здесь, то я – местная кухарка.

– Сегодня не моя очередь, – хмурюсь. Да, иногда я готовлю, хотя заставляют делать это каждый день. Я делаю это только в знак благодарности. Но порой Лариса отмазывает Юлю от домашних дел. И почему бы не найти горничную? Юля говорила, что последняя уволилась три месяца назад. А потом я появилась. И чтобы как-то отбивать своё проживание, я должна убираться и готовить.

Я согласна… но всему есть мера.

– Мне нужно подготовиться к завтрашней встрече, поэтому…

Я ухожу. Некрасиво, возможно? Но мне не нравится такое отношение. Я не Золушка и тем более – не рабочая сила.

Так и не найдя отчима – иду в свою комнату. Рядом с кроватью уже лежит собранный чемодан. А на нём – записка.

«Наконец-то. С отъездом».

От Юли я другого не ожидаю. Смахиваю записку, разбираю чемодан – выкидываю всё ненужное. Слишком провокационное бельё, платья, доставшиеся от сестры. Высоченные каблуки отправляются в шкаф. Собираю нормальный чемодан и иду купаться.

После душа заваливаюсь в кровать. Достаю свой старенький, но верный смартфон и первым делом забиваю в поиск слишком пафосное прозвище.

Беркут.

Мне выдаёт миллион результатов.

И столько же фотографий.

Захожу на первый попавшийся сайт и изучаю.

Артур Беркутов… Тридцать четыре года. Холост. Ни разу не был женат. На фотографиях каждый раз новая девушка. Бабник!

Нахожу интересы этого кривоклюва. Любит лыжи, прыгать с парашютом. У него имеется пятнадцать машин. Причём шесть из них – коллекционные!

И всё это в тридцать четыре года!

Жуть.

Я делаю скриншот и захожу в мессенджер. Нахожу там контакт, который так и записала: «Кривоклюв». Открываю переписку, а там красуется одно сообщение, которое я не увидела до этого.

«Пожалеешь».

Я сглатываю.

Может, не трогать его вообще?

Но нет. Решаю немного сдружиться с ним. Чтобы завтра слишком больно не было, когда мой обман вскроется, и с утра я не пришлю ему ничего.

Отправляю ему фотографию со всеми его машинами. И сверху оставляю вопрос: «Это правда? Если да, то очень круто».

Понимаю, что несу всякий бред. Но как говорила моя подруга Варя, оставшаяся в родном городе – «Лучше сделать и не жалеть, чем потом не сделать и жалеть».

Я жду ответа двадцать минут. Он прочитал сообщение, но никак на него не отвечает.

И всё. В обнимку с телефоном я засыпаю. А наутро меня ждёт неприятный сюрприз.

Кто-то дёргает меня за плечо. А грозный голос быстро вырывает из сна.

– Ты что, дура, Беркутову сказала?!

– Ничего! – подпрыгиваю на кровати и пытаюсь понять, что произошло. Отчим разъярён и жутко зол. Рядом, за его спиной, стоит мачеха и, как всегда, капает валериану себе в чашку. Она делает это так же часто, как пьёт кофе. Нервничает. Но из-за чего – не в курсе.

– Да? А я вот так не считаю! Юля сказала, что он тебе звонил. Что ты ему наговорила? Утром он красноречиво выговорился о моей безответственности и лживости! А я ведь, я ведь…

Он поникает.

Но тут же берёт себя в руки. Седые усы дёргаются, как и ладонь отчима.

Он что, хочет меня ударить?

– Ну, что сказала?! – кричит.

Я сжимаюсь в комочек и совсем его не узнаю.

Он был заботлив всё это время. Да, повышал голос, но никогда даже не замахивался.

– Он сказал, что ему нужна справка! – быстро и громко выпаливаю. – От гинеколога! Что я прошла обследование, и всё в порядке, и… Я сказала, что ничего не проходила. Но пройду. Вот я собиралась проснуться и начать собираться, но тут вы и…

Я лепечу, откровенно боясь. Отчима я впервые вижу таким. Он для меня – почти незнакомый человек. Я не знаю, что у него в голове, и он вполне способен меня ударить.

– Дура… – шепчет мачеха за спиной.

– Конечно, не проходила, – зло цедит сквозь зубы. – Я справку купил.

– Зачем? – ничего не понимаю. Он сам не предупредил меня о таком, а теперь обвиняет меня в этом? – Я ведь сама могла пройти всё. Зачем тратиться? Тем более ты мог бы и предупредить!

– Да кто знал, что он тебе позвонит! – резко отходит от кровати. Я выдыхаю, когда он опускает руку. И сильнее прижимаю к себе одеяло. Оно для меня как каменная стена. Жаль, что не настолько прочная, чтобы сдержать вдруг обезумевших псевдо-родственников. – А справку купил, потому что Беркут за невинную больше…

Он обрывается.

Смотрит на меня растерянно.

– Больше цепляется, – договаривает неуверенно. – А какая из тебя девственница, Мир?

Чего?..

– В двадцать один год их не сыщешь. А мне тебя пристроить надо. Но кому ты нужна такая, бракованная?

Бракованная…

Каждое его слово чётко отпечатывается в голове. И хоть это всё не так – слова отчима очень сильно ранят. Потому что в мире, в котором я живу – девственность не такая ценность, как в ИХ мире. Мире богачей, снобов, избалованных людей.

– Но я…

– Плевать, – выплёвывает. – Мать, выйди.

Лариса быстро семенит на выход. И мы остаёмся с отчимом одни. Он садится на край кровати, устало переплетая пальцы в замок. Смотрит в пол, не на меня. И тихо произносит: