Олег не был профессионалом или экспертом в сфере изучения иностранных языков, но имел полное право на свою точку зрения, в том числе и на ту систему изучения Sprechen Sie Deutsch1 или Do you speak English2, которая была в СССР. Ведь он, без особого результата изучая немецкий девять лет в школе и институте, смог впоследствии самостоятельно освоить четыре языка, попутно создав из них домашнюю библиотеку, что, согласитесь, редкость в наше время. Данный рассказ и посвящён теме, почему в СССР, впрочем, как и сейчас в России, люди не владели иностранными языками за небольшим исключением.

Прежде чем начать сей опус, надо сразу определиться, что Олег имел в виду под знанием иностранного языка, так как само по себе это понятие весьма расплывчато и единого понимания ни у кого нет. Так вот, для него владение языком означало, что вы можете читать книги и периодику без словаря, понимая при этом хотя бы 70-80 процентов от прочитанного, а также можете общаться на бытовом уровне. Ну или, попав в страну, где тот или иной язык был родным, и, потерявшись где-нибудь на улице, смогли бы не только спросить, что вам надо и куда идти, но и понять что вам ответят. Олег много раз видел людей, которые с горем пополам, но всё же могли задать вопрос, но когда им начинали отвечать, то, судя по выражению лиц, состояние было «нихт ферштейн»3. Ну или примерно так.

Вообще, умение сказать и умение понять – это две большие разницы. Если, держа словарь в одной руке, а справочник по грамматике в другой, то с помощью жены и детей после девяти лет обучения вы ещё сможете составить предложение: «как пройти в библиотеку», пардон, «до ближайшего обувного магазина», то понять, что вам скажут в ответ эти долбанутые европейцы (не знающие русского языка!), будет сложнее. В том числе и для жены, и для детей. Ну а если вы находитесь не просто в Европе, а непосредственно в стране-носителе этого языка, то понять содержимое ответа не поможет даже ваша любимая немка-училка. Ну или англичанка. Они-то тоже учились по российским пособиям, с падежами, склонениями, прошедшими временными формами, а не как у нормальных людей это принято.

Впрочем, немкам было чуть проще, ведь тогда ещё был ГДР, куда всё же можно было «проскользнуть» на практику во время обучения в институте. Плюс там было немало жён наших офицеров, которые по возвращении на Родину переквалифицировались в учителей немецкого. И вот они действительно могли знать язык так, как его надо было знать. Конечно, это был не Hochdeutsch4, но всё же вполне приличный немецкий.

А вот англичанкам, можно сказать – не повезло. Великобритания или США это ведь не просто капиталистические страны, но стратегические противники СССР и попасть туда было практически невозможно (впрочем, как и сейчас), а такие, более дружественные страны, как Индия, были, во-первых, далеки, а во-вторых, изучение английского там – это всё равно, что учить русский в Киргизии или в Туркмении. Поэтому они (наши преподы английского) никуда и не ездили, а овладевали языком по тем методичкам, что составляли другие русские, думающие, что английский, изложенный ими, и есть настоящий. Но они ошибались, поэтому наши учительницы англичанки и не могли зачастую понять, о чём поют в той или иной песне, да и разобрать, что говорят коренные лондонцы или ливерпульцы тоже не могли. Язык – это ведь такая вещь, которая не стоит на месте, а постоянно изменяется, развивается, добавляются новые словечки, а наши учебники и методички английского десятилетиями были одни и те же.

Что представляло собой обучение иностранному языку в советских заведениях? Мучение. Детей в школе, и далее в институте заставляли зубрить грамматику, падежи, склонения, временные форма, прочие правила, а потом и многочисленные исключения из этих правил. И если в самом начале знакомства с языком было что-то понятно, то вскоре изучение иностранного языка превращалось в одно большое издевательство над школярами. Они тупо не понимали, что учат, и были страшно довольны, если случайно правильно отвечали на вопрос учителя. Учитель, кстати, был ещё больше рад, так как это позволяло ему думать, что не всё так безнадёжно. Нет, в каждом классе, наверное, был свой «луч света в тёмном царстве» в лице какой-нибудь отличницы, или у кого мама была «немкой» и тому деваться было некуда, кроме как знать этот ненавистный Deutsch, но на этом «светлые пятна заканчивались и начинались «родимые». «Родимые» пятна социализма с его обязательным, но бестолковым подходом к такой «тонкой» теме как изучение иностранного языка.

А произношение? Бедных учеников заставляли выворачивать язык (тот, что во рту), сделав из него некую сложноподчинённую структуру, чтобы выдать нужный звук. Как правило, ни у кого ничего не получалось, и учителя ставили четвёрки и пятёрки хотя бы за то, что школяр мог собрать в кучу одно или пару связных предложений, не забыв в конце о том, с чего начал. Ну а тройки ставили за то, что просто честно пытались что-то молвить. Неважно как, неважно с каким результатом. А как иначе? Ведь если бы учителя начали ставить реальные оценки, то их бы первыми выгнали с работы за профнепригодность. Кроме двоек, никаких других оценок в таком случае не было. Ну за редким исключением.

Отсюда и повелось, что, мол, русские неспособны к языкам. Ведь даже живя в национальных окраинах, многие не знали местного языка, или знали, но поверхностно. Или понимать понимали, но говорить не могли. Впрочем, были и исключения, но немного. В общем, большинство русских во времена СССР знали только два языка: русский и матерный. Правда, обоими владели в совершенстве

А ведь во времена Царской России русские славились на всю Европу именно знаниями иностранных языков. И не одного, а нескольких. В порядке правил было хорошее владение французским, английским и немецким. Наверно трудно было найти русского благородного происхождения, который не знал хотя бы одного из них.

Вопрос – почему в империалистической России многие владели иностранными языками, а в советской России такое знание было огромным исключением из правил? Ответ простой, в советской России иностранные языки зубрили, а в империалистической на них говорили. Приведу пример родственников Олега. Его бабушка родилась в 1911 г. в семье не очень богатых дворян и была восьмым ребёнком. Но вместе с тем у них была гувернантка-француженка, для которой французский был родным. Все дети в доме могли говорить только на этом языке, и в 1917 году, когда произошла революция, бабушка Олега, будучи ещё маленьким ребёнком, французский язык знала лучше русского. Жизнь, конечно, потом всё поменяла местами… Но это немного поясняет, почему тогдашние русские (не всё, конечно, но хотя бы часть из них) могли свободно шпрехать, спикать и парлекать. Умные люди в России давно знали – чтобы владеть иностранным языком, надо не учить, а просто общаться на нём каждый божий день. Ведь маленькие дети не изучают грамматику родного языка, склонения, спряжения, но уже в три года, (а то и раньше) начинают говорить, представления не имея, чем отличается дательный падеж от родительного. Это потом, в школе, им забьют голову всей этой лабудой, а до неё счастливая ребятня будут просто говорить и радовать своих родителей. Необходимость общаться на иностранном языке и порождала потребность в нём, пусть и неосознанно. И при этом даже не вставал вопрос, а нужно ли изучать иностранный язык. А что значит изучать или не изучать? А кто его учит? На нём ведь просто разговаривают…

Как было уже написано выше, Олег в эпоху развитого социализма обучался немецкому языку: шесть лет в школе (тогда начинали это «благородное дело» с пятого класса), и три года в институте. Результат: большая часть его знаний Deutsch была получена не на уроках в наших учебных заведений, а из кинофильмов про войну: ахтунг5, хенде хох6, ире аусвайс7, руссиш швайн8 и так далее. Как видите, много разных «полезных» слов. Особенно для общения со сверстниками из ГДР. А вот знания немецкого со школы отложилось в одной небольшой, но проникновенной фразе: Die Kinder arbaiten in Garten9. Тоже нужное выражение, сказав которое где-нибудь в Берлине или в Вене наверняка заставишь задуматься своего собеседника о качестве российского образования. О русских и так думают, как о варварах, а тут с таким багажом «многолетних знаний» добавишь уверенности в этом глупом заблуждении. В общем, россиянам, прошедшим обучение иностранному языку в советской школе можно только посоветовать не пытаться мучительно вспоминать латинские буквы, из которых состоят зарубежные слова, чтобы довести свою глубокую мысль о туфлях сорок третьего размера, а смело тыкать пальцем на заинтересовавший вас предмет (уникальный, абсолютно понятный жест на всех языках, не оставляющий сомнений в ваших намерениях) и сразу после этого в любой стране мира, в любом магазине, следует произнести универсальную фразу: How much10. Её знают все продавцы во всех государствах. Вас поймут быстро и сразу. И будут очень рады. И не стоит даже пытаться объясниться на русско-итало-бандустанском суржике типа: руссо туристо, облико морале. Это только в кино проходит. В реальной жизни в лучшем случае на тебя посмотрят, как на ребёнка. Или как на дурака. Это уже зависит от степени воспитания смотрящего. А в «просвещённой» Европе, чтобы про неё не говорили, дураков тоже хватает. Нет, действительно, если последний таджик и тот хоть что-то знает на русском, а какой-нибудь бюргер ну совершенно нихт ферштейн на «великом и могучем» – ну разве он не дурак после этого? Помните, как в «Особенностях национальной рыбалки» Лёва посоветовал финским гаишникам: «Русский надо учить – пригодится». И был прав.

Олег в школе честно пытался зубрить правила, а потом строить предложения по ним, каждый раз мучительно вспоминая, а в каком падеже и времени нужно употреблять это слово. Плюс какого оно рода и числа. Мучения заканчивались, как правило, тем, что он ошибался, а учитель поправлял. Но видя его страдания, вперемежку с попытками хоть что-то пролопотать, ставил четвёрку. Так на четвёрках и проучил немецкий девять лет.

Впрочем, винить советскую систему образования в незнании электоратом иностранных языков тоже не стоит. Потому что если задать вопрос, а нужно ли было государству рабочих и крестьян такое знание, то ответом, скорее всего, будет – нет. То есть в СССР, особенно в период развитого социализма, государство, а вместе с ним и Министерство образования, и не ставили такой задачи. А, скорее всего, даже наоборот. Как говорится, «не жили богато, не фиг начинать». Не знали зарубежной мовы, да и хрен с ней! Зато русским владеем в совершенстве, и матерным – как родным! Кто бы сомневался…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

Sprechen Sie Deutsch – перевод с немецкого: говорите ли вы на немецком

Do you speak English – перевод с английского: говорите ли вы на английском

Нихт ферштейн – рязанское произношение немецкого nicht verstehen – не понимаю.

Hochdeutsch – (высокий немецкий) группа языковых вариантов, на которой разговаривают в центральной и южной Германии. Считалось, что именно этот вариант языка является подлинно немецким, а не тот, на котором говорили в ГДР.

Ахтунг – от немецкого Aсhtung: внимание.

Хенде хох – от немецкого Hände hoch: руки вверх

Ире аусвайс – от немецкого Ihre Ausweise: ваши документы

Руссиш швайн – от немецкого Russisches Schwein: русская свинья

Die Kinder arbaiten in Garten – перевод с немецкого: дети работают в саду.

How much – перевод с английского: сколько стоит.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу

На страницу:

Перейти

1 из 1